— Я видел реку, очень узкую и переливающуюся зеркальными бликами, — убеждённо твердил Талас.
— Зеркальные блики? — вдруг оживился Арсений. — Здесь могла быть река — вернее, то, что с высоты птичьего полёта можно принять за реку.
Ответ на вопросительный взгляд Ялиоль весьма удивил и её, и Таласа:
— В здешних лесах стадами бродят спекланы с зеркальными шипами на спине.
— Стадо зеркальных спекланов? — задумался Талас. — Думаю, наш юный маг прав… И я ещё не выжил из ума!
Арсений использовал заклинание, и в ту же секунду из лесной чащи прямо к нему в руки прилетел испуганный зеркальный ёжик. Животное свернулось в колючий клубок, и маг мягко опустил его на землю.
— Я могу попробовать притянуть амулет, — предложил Арсений и произнёс новое заклинание.
Он выставил руки перед собой и стал водить пальцами по воздуху, словно перебирал невидимые струны. Его брови сурово сдвинулись, между ними даже залегла морщинка. Но из тёмных зарослей не вылетел амулет и не опустился ему на ладонь.
— У меня не хватает сил притянуть его, он слишком далеко! — выдохнул Арсений и обессиленно опустил руки. — Но амулет точно там, я его чувствую.
— Я всегда верил в тебя, сынок. — Талас вдруг преобразился и по-отечески похлопал его по плечу. — Ты достойный ученик Катрама!
— Вы знали о намерении учителя? — Арсений удивлённо взглянул на него и печально опустил голову.
— Я всё понял, когда увидел камни на твоих руках, но сейчас неподходящее время говорить об этом, — заметил Талас.
Юноша кивнул, а Ялиоль поторопила своих спутников, и они вновь забрались на диск, который поднялся над кустами, усыпанными ягодами, и понёс их к зеркальному стаду. Перед глазами замелькали ветви с мягкой хвоей, а внизу расстилалось болото, кишащее ушастыми жабами размером с телёнка. Земноводные шустро выбрасывали клейкие языки, пытаясь поймать пролетающую на диске еду и отправить прямо в рот, но Арсений окружил себя и своих спутников заклинанием щита, и пучеглазым созданиям не удалось поживиться человечиной. За трясиной раскинулась цветущая поляна, и там люди услышали шуршание зеркальной «речушки».
— Ну, теперь-то мы получим амулет? — нетерпеливо проговорила Ялиоль.
Арсений произнёс заклинание, и на его ладонь, окружённую голубым сиянием, опустился жертвенный амулет, состоящий из множества узелков и кожаных подвесок с такими же камнями, как на руках мага.
Юноша бережно передал амулет Таласу и сказал:
— Пусть он послужит во благо и нам никогда не придется раскаиваться в том, что мы хотим совершить.
— Так и будет, если мы успеем… — заметил Талас.
Теперь путь лежал в Колыбель Архиса. Диск быстро доставил их в уже знакомую им горную местность и, пролетев над безжизненными землями, оказался на залитом солнцем плато.
— Вот тут на нас напал каменный «краб», — вспомнила Ялиоль.
— Это только первый страж, — настороженно вглядываясь вдаль, ответил Талас.
— А потом мы увидели Суграфана, вернее, Архиса, — продолжала Ялиоль.
— Он не мог оставить Колыбель незащищённой. Есть и другие…
Талас подал дочери знак снижаться, когда впереди показалось изваяние Архиса и жертвенный стол. Ялиоль осторожно остановила диск и первая спрыгнула вниз. Но как только её нога ступила на грунт, из песка вылетело множество чёрных рогатых существ. С дребезжащими воплями, хлопая перепончатыми крыльями, они окружили чужаков. Стражи плато поджали лапы к широкой морде, а вытянутые иглы ярко-красных когтей нацелили на врагов.
— А вот и вторая стража! Это махрапсы, от них магические щиты не спасут! — успел крикнуть Талас, и новые порождения Архиса бросились в атаку.
Крылатые твари не пытались схватить людей, они стреляли в них своими острыми когтями. Каждый махрапс за один раз выпускал восемь смертоносных когтестрел, а новые отрастали на пальцах через несколько секунд. Ялиоль поймала протянутую руку Арсения и вспорхнула на диск. Не раздумывая, она направила диск за ближайшую скалу, стараясь увернуться от потока губительных снарядов. Полученные раны отзывались жгучей болью, и не было никакой возможности защититься.
— Я окружил нас заклинанием невидимости, но его силы хватит минуты на две, — предупредил Арсений, когда они скрылись за скалой.
— Отец, у этих монстров должно быть уязвимое место, — сказала девушка, позволяя магу залечить полученные раны. — Если они — порождение мрака, то я как порождение света могу их разогнать?
— Они превратятся в пыль от одного твоего прикосновения, но перед этим успеют…
— И что же нам остаётся? — Ялиоль была полна решимости.
— Нам поможет Псинтам!
Талас не стал ничего объяснять, он сел на землю и погрузился в медитацию. Чудовища закружили над ними, очевидно, чувствуя присутствие врага. А пока санторий спешил обратиться с вопросом к Псинтам — душе Алории, его дочь с трудом удерживала себя на месте.
— А если я стану летать на диске очень быстро? — шёпотом рассуждала она. — Я наверняка успею прикоснуться к махрапсам до того, как они смогут попасть в меня своими стрелами.
— Ялиоль, нужен другой выход, — не согласился Арсений. — Твоя идея легка только на словах.
— Я готова проверить! У нас нет идеи получше.
Арсений поймал её за плечо, но девушка начала сопротивляться.
— Она ответила! — сообщил Талас, открыв глаза. — Я попросил у Псинтам разрешения создать оружие против порождений Архиса.
— Из сфергамы? — настороженно спросила Ялиоль. Она опустилась на колено рядом с отцом и взяла его за руку. — Но она же отнимет годы твоей жизни, и Архис их больше не продлит!
— Ну, так тому и быть, — без сожаления произнёс Талас. Он крепко сжал ладонь дочери, и, притянув её к себе, обнял. — Что же я за отец, если ничего не сделаю ради спасения дочери и её преданного друга!
Талас расслабил объятия и велел Ялиоль с Арсением отойти на пару шагов. Затем он провёл рукою по чёрным прядям волос и, разжав пальцы, показал лежащее на ладони яйцо. Сфергама светилась изнутри, превращаясь из белой в пунцовую, а вместе с этим волосы сантория тускнели, словно выцветали на солнце, и через мгновение вся его голова покрылась сединой. Талас поднял руку вверх, и одновременно с этим рухнули чары невидимости. Сотни махрапсов нацелили свои когтестрелы на людей, а сфергама устремилась к нападавшим. Талас хлопнул в ладоши, и оружие, подаренное Псинтам, обернулось смерчем, засасывающим в разрастающуюся воронку свирепых врагов. Ни одному махрапсу не удалось скрыться или ранить чужаков. Когда же последний крылатый монстр исчез в смертельном вихре, тот мгновенно стих.
Ялиоль и Арсений устали от сражений с монстрами, за последнее время их было предостаточно, отчего сейчас у них не нашлось сил живо порадоваться новой победе. Они лишь заметили во взгляде друг друга лёгкую улыбку.
— Как ты себя чувствуешь? — сразу спросила отца Ялиоль, тревожно вглядываясь в его изменившиеся черты. На лице сантория добавилось морщин, а взгляд выдавал сильную усталость.
— Только сердце застучало сильнее, — прислушался к ощущениям Талас.
— Твои волосы… — Ялиоль не смогла договорить.
Талас слегка растерялся, когда от порыва ветра седые пряди упали ему на лицо. Ялиоль бросилась обнимать отца и уже не сдерживала слёз.
— Эта ничтожная плата за наше спасение! — успокаивающе произнёс Талас, осторожно поглаживая её по спине. — Но мы ещё не победили.
— Каких новых препятствий нам ждать? — поинтересовался Арсений, терпеливо наблюдавший за единением отца и дочери.
— Смотря что называть препятствием, — настораживающе ответил Талас.
Устранив крылатых охранников Колыбели Архиса, люди смогли подойти к его изваянию.
— Если это лишь порог, то где двери и всё остальное? — спросила Ялиоль, оглядываясь по сторонам.
— Сейчас появится, — пообещал Талас и, сняв амулет, положил его на алтарь.
В тот же миг разноцветные камни на подвесках засветились, и плиты, окружавшие алтарь, начали оседать одна за другой. Они опустились вниз, оставив людей на вершине открывшегося тайника. Множество ступенек уходили вниз по трём сторонам и слегка загибались по спирали.
— Нам никто не скажет «добро пожаловать», и тем не менее, мы войдём, — произнесла вслух общую мысль девушка и шагнула по ступеням, но передумала и запрыгнула на диск. — Так безопаснее.
Друг за другом они спустились к узкому входу. Арсений осветил им путь, используя заклинание огня, и зажёг факелы внутри Колыбели. Вдоль стен до самого верха тянулись полки, заставленные скульптурами Архиса, но самое важное располагалось в центре. Там вошедшие увидели чёрный фонтан, обнесённый золотым бордюром.
— Вот источник возрождения древнего Бога, — указывая на него, сказал Талас. — Фонтан невозможно уничтожить, не лишив его детище дарованной силы.
— Сражаясь с богиней, противник истратил немало сил, — заметила Ялиоль.
— Нет, Архис черпает силы от веры в него и отнятых у богинь ирдилей.
— Значит, нам ещё нужно разыскать ирдили?!
Ялиоль не хотела верить собственным ушам. Одна мысль о том, что их поиски не закончились, повергла её в отчаяние, но девушка постаралась сохранить самообладание.
— Их не нужно искать, — к всеобщему облегчению, сказал Талас. — Они здесь, поглощены фонтаном.
— Откуда взялись Колыбели, ирдили и сами боги? — спросила Ялиоль, обходя фонтан и лихорадочно думая, где в нём спрятаны ирдили — сосуды с божественной энергией — и как их достать.
— Когда появились боги? — поправил её Талас и постарался ответить на её вопрос. — Они возникли, когда люди возжелали объяснить необъяснимое, и создали ирдили, чтобы поклоняться им.
Дочь изумлённо поглядела на отца:
— Люди дали силу богам?!
— Ты не поняла: люди создали их!
Буря эмоций отразилась на лицах Ялиоль и Арсения, а пока они переглядывались, санторий продолжал:
— Я многое осознал в своём заточении! Люди создали богов такими, какими хотели видеть. Если они поклонялись богу, который по сути — любовь, он и воплощает безграничную любовь. Если ты приносишь кровавые жертвы — твой бог станет кровожадным.
— А какой наш бог? В кого веришь ты, после открытия таких… истин?
Талас задумался и сказал:
— Теперь я верю в живую, созидательную энергию Алории, она пронизывает нас и всё в этом мире! Некоторые люди научились воздействовать на неё силой мыслей.
— Если Архис для нас уже не дорог и у простых людей, как мы, появился шанс не допустить его абсолютной власти, нужно поспешить, — сказал Арсений, прерывая рассуждения Таласа. — Как мы можем извлечь ирдили и лишить Архиса силы?
Жрец вновь задумался, и Ялиоль опередила ответ своего отца:
— Если он возродился благодаря молитвам и вере, нужно убедить бантолианцев отречься от Архиса!
— А темницы богинь разрушатся, если вера в них укрепится, — добавил Талас.
— Надеюсь, вы представляете, как это можно осуществить? — с закравшимся сомнением спросил Арсений.
— Невозможно убедить всех жителей страны в одно мгновение отречься от своей веры, — покачал головой Талас.
— Возможно! — обрадовалась внезапной идее Ялиоль. — На Нимфизалии Арсений использовал заклинание, подавляющее волю. Если его усилить в тысячи раз, то…
Девушка осеклась, её увлёк новый поток собственных мыслей, а юноша, поспешил поддержать её.
— Можно попробовать — узнаем, насколько я сильный маг и смогу ли дать заклинанию такую…
Взгляд Ялиоль заставил его умолкнуть, как будто он сказал что-то не то.
— Но применять это заклинание не в битве с врагом как-то неправильно, — задумчиво произнесла она. — Я не подумала о том, что предложила повелевать сознанием ни в чём не повинных людей!
— Я мог бы создать такой усилитель заклинания, но не стану: это было бы страшное оружие! — поддержал её отец.
— Но мы же используем его во благо, а затем… уничтожим, — не согласился Арсений.
— О создании чего-то из сфергам не может быть и речи! — резко сказала Ялиоль и шагнула к магу. — Отец стал совсем седым, а ты предлагаешь ему опять жертвовать оставшимися годами жизни?!
Юноша замотал головой и жестом указал Ялиоль на что-то позади неё. Девушка обернулась и увидела отца, сидящего на полу. Талас впал в состояние медитации. Ялиоль метнулась к отцу, но не смогла даже прикоснуться к нему. Сантория окружал невидимый кокон, он обжигал пальцы и начинал искриться, когда дочь пыталась дотянуться до него.
Арсений осмелился взять Ялиоль за плечи и отвести в сторону.
— Талас должен исполнить свой долг не только перед тобой, — сказал маг, — но и перед всеми бантолиацами, которые провозгласили его своим санторием!
— Я понимаю, что сейчас решается судьба нашего мира, — чуть слышно ответила Ялиоль, — но я не хочу опять потерять отца…
— Будем надеяться, что новая сфергама не отнимет у него много лет, — сказал Арсений и, увидев, как она сдвинула брови, добавил: — Воплощению живого света ни к чему хмуриться. У тебя такая светлая улыбка!
От слов юноши её лицо просветлело.
— Я так и не узнала, что означает это воплощение… — Ялиоль грустно улыбнулась.
— Это значит, что ты — большое чудо, подаренное миру для его спасения!
— Повторишь свои слова, когда мы победим, — вновь улыбнулась Ялиоль, но уже без тени грусти.
— Повторю, — с нежностью глядя на неё, сказал Арсений. — Ялиоль, ты сказала, что я должен расстаться с привязанностью к тебе, чтобы стать счастливым. Но я не хочу делать это, ведь тогда мои чувства не будут настолько сильными. Мне приятно грустить и переживать за тебя. Именно это делает меня счастливым. Я…
Но юноша не успел договорить, потому что Талас открыл глаза и сказал:
— Алория даёт своё согласие.
Привычным жестом он провёл по волосам, и на его ладони возникла новая светящаяся сфергама. Маленькое яйцо поднялось вверх и обернулось треугольной пластинкой, вспыхнувшей белым светом. При этом в облике Таласа никто не заметил изменений. Сантарий поймал дарованную Алорией вещицу и зажал в кулаке. Ялиоль склонилась к отцу и коснулась его щеки.
— Ты не постарел! — радостно прошептала она. — А я уж испугалась…
Талас накрыл её ладонь своей и сказал:
— Наверно, всё зависит от того, на что я направляю силу Алории — на появление чего-то разрушительного, или созидательного…
Санторий разжал пальцы и показал треугольную пластинку, от которой исходило лёгкое сияние.
— А эта вещица превратит людей в марионеток? — настороженно спросила Ялиоль.
— Может, но мы не станем отнимать у них свободу воли, — многозначительно ответил Талас. — С её помощью мы проникнем в сознание людей, но только для того, чтобы обратиться ко всем одновременно.
— Значит, мы не станем заставлять их поджигать храмы Архиса? — осторожно спросила Ялиоль.
Мысль звучала ужасно, и тяжестью повисла в воздухе, Талас приложил ко лбу дарованный Алорией символический «третий глаз» и сказал:
— Я лишь открою людям правду, а принимать её, или отвергнуть — решать бантолианцам.
Свет пластинки начал расходиться яркими лучами в стороны, а затем веером, отчего возник ореол, поднявший Таласа над землёй. Его дочь и Арсений не слышали слов, сказанных бантолианцам, и терпеливо ждали, когда образы и слова сантория проникнут в сознание последователей Архиса.
— Я сделал, всё что мог, — произнёс Талас, едва дар Алории вновь оказался на его ладони. Санторий выглядел бледным и совершенно лишённым сил, он едва держался на ногах и ухватился за руку дочери. — Теперь ты расскажи жителям оставшихся четырёх стран о том, что произошло с их богинями. Они должны молиться одновременно, восхваляя Чарадис, Тутрапан, Нарсахет, и пусть придадут сил Шердар.
— Зеркальные блики? — вдруг оживился Арсений. — Здесь могла быть река — вернее, то, что с высоты птичьего полёта можно принять за реку.
Ответ на вопросительный взгляд Ялиоль весьма удивил и её, и Таласа:
— В здешних лесах стадами бродят спекланы с зеркальными шипами на спине.
— Стадо зеркальных спекланов? — задумался Талас. — Думаю, наш юный маг прав… И я ещё не выжил из ума!
Арсений использовал заклинание, и в ту же секунду из лесной чащи прямо к нему в руки прилетел испуганный зеркальный ёжик. Животное свернулось в колючий клубок, и маг мягко опустил его на землю.
— Я могу попробовать притянуть амулет, — предложил Арсений и произнёс новое заклинание.
Он выставил руки перед собой и стал водить пальцами по воздуху, словно перебирал невидимые струны. Его брови сурово сдвинулись, между ними даже залегла морщинка. Но из тёмных зарослей не вылетел амулет и не опустился ему на ладонь.
— У меня не хватает сил притянуть его, он слишком далеко! — выдохнул Арсений и обессиленно опустил руки. — Но амулет точно там, я его чувствую.
— Я всегда верил в тебя, сынок. — Талас вдруг преобразился и по-отечески похлопал его по плечу. — Ты достойный ученик Катрама!
— Вы знали о намерении учителя? — Арсений удивлённо взглянул на него и печально опустил голову.
— Я всё понял, когда увидел камни на твоих руках, но сейчас неподходящее время говорить об этом, — заметил Талас.
Юноша кивнул, а Ялиоль поторопила своих спутников, и они вновь забрались на диск, который поднялся над кустами, усыпанными ягодами, и понёс их к зеркальному стаду. Перед глазами замелькали ветви с мягкой хвоей, а внизу расстилалось болото, кишащее ушастыми жабами размером с телёнка. Земноводные шустро выбрасывали клейкие языки, пытаясь поймать пролетающую на диске еду и отправить прямо в рот, но Арсений окружил себя и своих спутников заклинанием щита, и пучеглазым созданиям не удалось поживиться человечиной. За трясиной раскинулась цветущая поляна, и там люди услышали шуршание зеркальной «речушки».
— Ну, теперь-то мы получим амулет? — нетерпеливо проговорила Ялиоль.
Арсений произнёс заклинание, и на его ладонь, окружённую голубым сиянием, опустился жертвенный амулет, состоящий из множества узелков и кожаных подвесок с такими же камнями, как на руках мага.
Юноша бережно передал амулет Таласу и сказал:
— Пусть он послужит во благо и нам никогда не придется раскаиваться в том, что мы хотим совершить.
— Так и будет, если мы успеем… — заметил Талас.
Теперь путь лежал в Колыбель Архиса. Диск быстро доставил их в уже знакомую им горную местность и, пролетев над безжизненными землями, оказался на залитом солнцем плато.
— Вот тут на нас напал каменный «краб», — вспомнила Ялиоль.
— Это только первый страж, — настороженно вглядываясь вдаль, ответил Талас.
— А потом мы увидели Суграфана, вернее, Архиса, — продолжала Ялиоль.
— Он не мог оставить Колыбель незащищённой. Есть и другие…
Талас подал дочери знак снижаться, когда впереди показалось изваяние Архиса и жертвенный стол. Ялиоль осторожно остановила диск и первая спрыгнула вниз. Но как только её нога ступила на грунт, из песка вылетело множество чёрных рогатых существ. С дребезжащими воплями, хлопая перепончатыми крыльями, они окружили чужаков. Стражи плато поджали лапы к широкой морде, а вытянутые иглы ярко-красных когтей нацелили на врагов.
— А вот и вторая стража! Это махрапсы, от них магические щиты не спасут! — успел крикнуть Талас, и новые порождения Архиса бросились в атаку.
Крылатые твари не пытались схватить людей, они стреляли в них своими острыми когтями. Каждый махрапс за один раз выпускал восемь смертоносных когтестрел, а новые отрастали на пальцах через несколько секунд. Ялиоль поймала протянутую руку Арсения и вспорхнула на диск. Не раздумывая, она направила диск за ближайшую скалу, стараясь увернуться от потока губительных снарядов. Полученные раны отзывались жгучей болью, и не было никакой возможности защититься.
— Я окружил нас заклинанием невидимости, но его силы хватит минуты на две, — предупредил Арсений, когда они скрылись за скалой.
— Отец, у этих монстров должно быть уязвимое место, — сказала девушка, позволяя магу залечить полученные раны. — Если они — порождение мрака, то я как порождение света могу их разогнать?
— Они превратятся в пыль от одного твоего прикосновения, но перед этим успеют…
— И что же нам остаётся? — Ялиоль была полна решимости.
— Нам поможет Псинтам!
Талас не стал ничего объяснять, он сел на землю и погрузился в медитацию. Чудовища закружили над ними, очевидно, чувствуя присутствие врага. А пока санторий спешил обратиться с вопросом к Псинтам — душе Алории, его дочь с трудом удерживала себя на месте.
— А если я стану летать на диске очень быстро? — шёпотом рассуждала она. — Я наверняка успею прикоснуться к махрапсам до того, как они смогут попасть в меня своими стрелами.
— Ялиоль, нужен другой выход, — не согласился Арсений. — Твоя идея легка только на словах.
— Я готова проверить! У нас нет идеи получше.
Арсений поймал её за плечо, но девушка начала сопротивляться.
— Она ответила! — сообщил Талас, открыв глаза. — Я попросил у Псинтам разрешения создать оружие против порождений Архиса.
— Из сфергамы? — настороженно спросила Ялиоль. Она опустилась на колено рядом с отцом и взяла его за руку. — Но она же отнимет годы твоей жизни, и Архис их больше не продлит!
— Ну, так тому и быть, — без сожаления произнёс Талас. Он крепко сжал ладонь дочери, и, притянув её к себе, обнял. — Что же я за отец, если ничего не сделаю ради спасения дочери и её преданного друга!
Талас расслабил объятия и велел Ялиоль с Арсением отойти на пару шагов. Затем он провёл рукою по чёрным прядям волос и, разжав пальцы, показал лежащее на ладони яйцо. Сфергама светилась изнутри, превращаясь из белой в пунцовую, а вместе с этим волосы сантория тускнели, словно выцветали на солнце, и через мгновение вся его голова покрылась сединой. Талас поднял руку вверх, и одновременно с этим рухнули чары невидимости. Сотни махрапсов нацелили свои когтестрелы на людей, а сфергама устремилась к нападавшим. Талас хлопнул в ладоши, и оружие, подаренное Псинтам, обернулось смерчем, засасывающим в разрастающуюся воронку свирепых врагов. Ни одному махрапсу не удалось скрыться или ранить чужаков. Когда же последний крылатый монстр исчез в смертельном вихре, тот мгновенно стих.
Ялиоль и Арсений устали от сражений с монстрами, за последнее время их было предостаточно, отчего сейчас у них не нашлось сил живо порадоваться новой победе. Они лишь заметили во взгляде друг друга лёгкую улыбку.
— Как ты себя чувствуешь? — сразу спросила отца Ялиоль, тревожно вглядываясь в его изменившиеся черты. На лице сантория добавилось морщин, а взгляд выдавал сильную усталость.
— Только сердце застучало сильнее, — прислушался к ощущениям Талас.
— Твои волосы… — Ялиоль не смогла договорить.
Талас слегка растерялся, когда от порыва ветра седые пряди упали ему на лицо. Ялиоль бросилась обнимать отца и уже не сдерживала слёз.
— Эта ничтожная плата за наше спасение! — успокаивающе произнёс Талас, осторожно поглаживая её по спине. — Но мы ещё не победили.
— Каких новых препятствий нам ждать? — поинтересовался Арсений, терпеливо наблюдавший за единением отца и дочери.
— Смотря что называть препятствием, — настораживающе ответил Талас.
Устранив крылатых охранников Колыбели Архиса, люди смогли подойти к его изваянию.
— Если это лишь порог, то где двери и всё остальное? — спросила Ялиоль, оглядываясь по сторонам.
— Сейчас появится, — пообещал Талас и, сняв амулет, положил его на алтарь.
В тот же миг разноцветные камни на подвесках засветились, и плиты, окружавшие алтарь, начали оседать одна за другой. Они опустились вниз, оставив людей на вершине открывшегося тайника. Множество ступенек уходили вниз по трём сторонам и слегка загибались по спирали.
— Нам никто не скажет «добро пожаловать», и тем не менее, мы войдём, — произнесла вслух общую мысль девушка и шагнула по ступеням, но передумала и запрыгнула на диск. — Так безопаснее.
Друг за другом они спустились к узкому входу. Арсений осветил им путь, используя заклинание огня, и зажёг факелы внутри Колыбели. Вдоль стен до самого верха тянулись полки, заставленные скульптурами Архиса, но самое важное располагалось в центре. Там вошедшие увидели чёрный фонтан, обнесённый золотым бордюром.
— Вот источник возрождения древнего Бога, — указывая на него, сказал Талас. — Фонтан невозможно уничтожить, не лишив его детище дарованной силы.
— Сражаясь с богиней, противник истратил немало сил, — заметила Ялиоль.
— Нет, Архис черпает силы от веры в него и отнятых у богинь ирдилей.
— Значит, нам ещё нужно разыскать ирдили?!
Ялиоль не хотела верить собственным ушам. Одна мысль о том, что их поиски не закончились, повергла её в отчаяние, но девушка постаралась сохранить самообладание.
— Их не нужно искать, — к всеобщему облегчению, сказал Талас. — Они здесь, поглощены фонтаном.
— Откуда взялись Колыбели, ирдили и сами боги? — спросила Ялиоль, обходя фонтан и лихорадочно думая, где в нём спрятаны ирдили — сосуды с божественной энергией — и как их достать.
— Когда появились боги? — поправил её Талас и постарался ответить на её вопрос. — Они возникли, когда люди возжелали объяснить необъяснимое, и создали ирдили, чтобы поклоняться им.
Дочь изумлённо поглядела на отца:
— Люди дали силу богам?!
— Ты не поняла: люди создали их!
Буря эмоций отразилась на лицах Ялиоль и Арсения, а пока они переглядывались, санторий продолжал:
— Я многое осознал в своём заточении! Люди создали богов такими, какими хотели видеть. Если они поклонялись богу, который по сути — любовь, он и воплощает безграничную любовь. Если ты приносишь кровавые жертвы — твой бог станет кровожадным.
— А какой наш бог? В кого веришь ты, после открытия таких… истин?
Талас задумался и сказал:
— Теперь я верю в живую, созидательную энергию Алории, она пронизывает нас и всё в этом мире! Некоторые люди научились воздействовать на неё силой мыслей.
— Если Архис для нас уже не дорог и у простых людей, как мы, появился шанс не допустить его абсолютной власти, нужно поспешить, — сказал Арсений, прерывая рассуждения Таласа. — Как мы можем извлечь ирдили и лишить Архиса силы?
Жрец вновь задумался, и Ялиоль опередила ответ своего отца:
— Если он возродился благодаря молитвам и вере, нужно убедить бантолианцев отречься от Архиса!
— А темницы богинь разрушатся, если вера в них укрепится, — добавил Талас.
— Надеюсь, вы представляете, как это можно осуществить? — с закравшимся сомнением спросил Арсений.
— Невозможно убедить всех жителей страны в одно мгновение отречься от своей веры, — покачал головой Талас.
— Возможно! — обрадовалась внезапной идее Ялиоль. — На Нимфизалии Арсений использовал заклинание, подавляющее волю. Если его усилить в тысячи раз, то…
Девушка осеклась, её увлёк новый поток собственных мыслей, а юноша, поспешил поддержать её.
— Можно попробовать — узнаем, насколько я сильный маг и смогу ли дать заклинанию такую…
Взгляд Ялиоль заставил его умолкнуть, как будто он сказал что-то не то.
— Но применять это заклинание не в битве с врагом как-то неправильно, — задумчиво произнесла она. — Я не подумала о том, что предложила повелевать сознанием ни в чём не повинных людей!
— Я мог бы создать такой усилитель заклинания, но не стану: это было бы страшное оружие! — поддержал её отец.
— Но мы же используем его во благо, а затем… уничтожим, — не согласился Арсений.
— О создании чего-то из сфергам не может быть и речи! — резко сказала Ялиоль и шагнула к магу. — Отец стал совсем седым, а ты предлагаешь ему опять жертвовать оставшимися годами жизни?!
Юноша замотал головой и жестом указал Ялиоль на что-то позади неё. Девушка обернулась и увидела отца, сидящего на полу. Талас впал в состояние медитации. Ялиоль метнулась к отцу, но не смогла даже прикоснуться к нему. Сантория окружал невидимый кокон, он обжигал пальцы и начинал искриться, когда дочь пыталась дотянуться до него.
Арсений осмелился взять Ялиоль за плечи и отвести в сторону.
— Талас должен исполнить свой долг не только перед тобой, — сказал маг, — но и перед всеми бантолиацами, которые провозгласили его своим санторием!
— Я понимаю, что сейчас решается судьба нашего мира, — чуть слышно ответила Ялиоль, — но я не хочу опять потерять отца…
— Будем надеяться, что новая сфергама не отнимет у него много лет, — сказал Арсений и, увидев, как она сдвинула брови, добавил: — Воплощению живого света ни к чему хмуриться. У тебя такая светлая улыбка!
От слов юноши её лицо просветлело.
— Я так и не узнала, что означает это воплощение… — Ялиоль грустно улыбнулась.
— Это значит, что ты — большое чудо, подаренное миру для его спасения!
— Повторишь свои слова, когда мы победим, — вновь улыбнулась Ялиоль, но уже без тени грусти.
— Повторю, — с нежностью глядя на неё, сказал Арсений. — Ялиоль, ты сказала, что я должен расстаться с привязанностью к тебе, чтобы стать счастливым. Но я не хочу делать это, ведь тогда мои чувства не будут настолько сильными. Мне приятно грустить и переживать за тебя. Именно это делает меня счастливым. Я…
Но юноша не успел договорить, потому что Талас открыл глаза и сказал:
— Алория даёт своё согласие.
Привычным жестом он провёл по волосам, и на его ладони возникла новая светящаяся сфергама. Маленькое яйцо поднялось вверх и обернулось треугольной пластинкой, вспыхнувшей белым светом. При этом в облике Таласа никто не заметил изменений. Сантарий поймал дарованную Алорией вещицу и зажал в кулаке. Ялиоль склонилась к отцу и коснулась его щеки.
— Ты не постарел! — радостно прошептала она. — А я уж испугалась…
Талас накрыл её ладонь своей и сказал:
— Наверно, всё зависит от того, на что я направляю силу Алории — на появление чего-то разрушительного, или созидательного…
Санторий разжал пальцы и показал треугольную пластинку, от которой исходило лёгкое сияние.
— А эта вещица превратит людей в марионеток? — настороженно спросила Ялиоль.
— Может, но мы не станем отнимать у них свободу воли, — многозначительно ответил Талас. — С её помощью мы проникнем в сознание людей, но только для того, чтобы обратиться ко всем одновременно.
— Значит, мы не станем заставлять их поджигать храмы Архиса? — осторожно спросила Ялиоль.
Мысль звучала ужасно, и тяжестью повисла в воздухе, Талас приложил ко лбу дарованный Алорией символический «третий глаз» и сказал:
— Я лишь открою людям правду, а принимать её, или отвергнуть — решать бантолианцам.
Свет пластинки начал расходиться яркими лучами в стороны, а затем веером, отчего возник ореол, поднявший Таласа над землёй. Его дочь и Арсений не слышали слов, сказанных бантолианцам, и терпеливо ждали, когда образы и слова сантория проникнут в сознание последователей Архиса.
— Я сделал, всё что мог, — произнёс Талас, едва дар Алории вновь оказался на его ладони. Санторий выглядел бледным и совершенно лишённым сил, он едва держался на ногах и ухватился за руку дочери. — Теперь ты расскажи жителям оставшихся четырёх стран о том, что произошло с их богинями. Они должны молиться одновременно, восхваляя Чарадис, Тутрапан, Нарсахет, и пусть придадут сил Шердар.
