И чтобы дважды не повторять, я достаю пистолет и красноречиво направляю его в сторону кабинета Ашеса.
Венди кивает, аккуратно кладет фотографии на стол и семенит к двери. Как только она исчезает, появляется Генри Ашес с презрительной ухмылкой на лице. Он с безразличием смотрит на входную дверь, за которой только что скрылась Венди, и говорит:
- Ты всегда была чокнутой. Лучше бы ты умерла вместо Клэр.
Я пропускаю гной Ашеса мимо ушей. Снимаю пистолет с предохранителя.
- Ну и где твоя охрана? Не волнуешься, что она исчезла?
Лоб Ашеса покрывается испариной. Конечно, волнуется, хоть вслух об этом и не скажет.
- Тебе обо всем рассказала Тая? - спрашивает родитель Клэр и вновь спрашивает ясным голосом.
И этот факт заставляет меня отвечать вопросом на вопрос:
- Почему ты заговорил нормальным голосом? Прячешь в своем кабинете волшебные пилюли?
Спрашиваю, а про себя думаю - неужели Ин подставил меня и забрался в тело Генри Ашеса по ведомым только ему одному причинам? Согласно нашей с Ином договоренности, никаких вмешательств с его стороны в данный момент быть не должно...
- Нет, дорогая, я прячу в кабинете кое-что другое, - говорит Генри Ашес ясным, опять же, голосом и достает невесть откуда пистолет. Я не успеваю ни о чем подумать, пистолет оказывается направленным на меня. С серых губ вместе со слюнями вылетают слова:
- Прощай, нелюбимая дочь...
И затем раздается выстрел.
Пуля проходит сквозь грудь Сэнди и вылетает наружу. Пролетает как воздух и врезается в каминную решетку. Одна из фотографий Клэр падает на пол, под ноги Сэнди.
Генри Ашес смотрит на пистолет с удивлением. С не меньшим удивлением я смотрю на невредимое тело моей девочки. Пуля не причиняет мне никакой боли.
- Какого... - охает Ашес и стреляет еще раз.
Пуля проходит сквозь живот Сэнди и вылетает наружу. Результат тот же. Ни боли, ни крови, страх и шок на обрюзглом лице.
Генри Ашес выпускает в Сэнди всю обойму, выпускает с криком, причем криком молодым - да, именно молодым, уж очень он не соответствует восьмидесятилетнему пердуну. Он бросает пистолет на пол и смотрит на свою дочь, как на дьявола.
- Как это, к-к-как...
Я касаюсь рыжей половины волос Сэнди и говорю:
- Я наполовину ведьма.
И добавляю:
- А ты, Ашес? В самом ли деле ты мой Папочка?
Ашес смотрит на меня долго, с раздумьями. Его лицо напоминает блин, сползающий со стола. И в следующее мгновение блин... оказывается на полу, а на его месте оказывается... лицо Ривьеры.
- Ты же все равно меня убьешь, - говорит Ривьера. - Надо же перед смертью как-нибудь тебя шокировать.
И правда, шокировал. У меня от удивления открыт рот - и будем честны, если бы всегда спокойная Сэнди сейчас управляла бы своим сознанием, ее рот был бы открыт так же, как и сейчас.
Потому что... ну это... это же...
- Как такое возможно? - истерически спрашиваю я.
- Я своих не выдаю, - говорит Ривьера.
Я стреляю ему в ногу. Ривьера падает на пол, подворачивает ногу и орет благим матом. Я подбегаю к нему и вонзаю каблук Сэнди прямо в рану.
Ривьера визжит. От боли он рвет на части лицо Генри Ашеса, в которое цеплялись его пальцы. Толстые, как у Ашеса... Он никак не мог быть Ривьерой.
- Как ты объяснишь свои старые пальцы? - Другим каблуком я давлю пальцы Ривьеры, давлю их до крови.
- Отпусти, стерва! Отпусти, или убей меня сразу! Прошу, не делай мне больно-а-а...
- Ты убил моего мужа! - кричу я, убитый муж, голосом Сэнди. - Смерть покажется тебе ра...
- Не убивал я твоего мужа!
- А кто его убил?
- Какой-то наркоман с имплантированными генами.
- С имплантиро... что все это означает?
- Вынь каблук из моей раны, объясню.
Я делаю то, о чем просит Ривьера. Он облегченно вздыхает. Но другой каблук Сэнди на всякий случай остается висеть над его пальцами.
- Объясни лучше, как пули проходят сквозь твое тело...
- Неважно. У меня пистолет - от меня вопросы. Ты под прицелом - от тебя ответы.
Ривьера вновь вздыхает, смотрит на следы от пуль и говорит:
- Пообещай, что отпустишь меня. Или... или... или сразу же убьешь.
- У меня пистолет - от меня вопросы. Ты под...
Ривьера часто кивает, понимает, что спорить со мной бесполезно.
- Объясни, почему ты в теле Генри Ашеса и кто был на месте Ривьеры все это время.
Ривьера вздыхает в третий раз и начинает рассказывать:
- Я был на месте Генри Ашеса шесть с половиной лет. Сам Генри Ашес умер столько же лет назад.
- И где он похоронен?
- Шутишь, что ли? Его труп был скормлен рыбам.
Неужели Генри Ашес был кретином только потому, что он не был Генри Ашесом на самом деле? Этот вопрос режет мое нутро тупыми ножами.
- Продолжай, - говорю я Ривьере.
- Я поспорил с Торментусом семь лет назад. В детали спора углубляться не буду, тебе это не интересно, скажу только, что это связано с нашими первыми попытками построить работорговлеческий бизнес.
- Получается, изначально Генри Ашес не был связан с работорговлей?
- Генри Ашес был порядочным ювелиром... пока не умер.
Пока я ловлю контузию от того, что долгое время желал смерти давно умершему человеку, Ривьера продолжает:
- У меня был знакомый, DevilGene, он выдающийся биолог. Настолько выдающийся, что он первый в истории, кто смог взломать код ДНК. Причем взломал его еще шесть лет назад, в 2015 - и журналюшечки узнали об этом только недавно, когда DevilGene сам того захотел. Итак, Торментус желал мне смерти. Умирать я не хотел. Поэтому я обратился за помощью к DevilGene. Он вскользь упомянул о взломе ДНК, и я уцепился за эту идею. DevilGene долго меня отговаривал, он сам не понимал, что из этого получится, но в конце концов он согласился. Убеждать я умею...
Ривьера с значением смотрит на пистолет в моей руке.
- Умел, - поправляю я. - Дальше.
- После взлома моего ДНК и изменения там каких-то данных, я очень резко постарел. У меня остался только молодой голос и все. DevilGene справился со своей работой и облажался одновременно. Если тебе интересно, DevilGene экспериментировал и с телом женщины в латексе, но в итоге он превратил ее в овоща, который удовлетворяет мужчин без их разрешения.
- Занятно, - говорю я, пока Ривьера продолжает.
- По сути, я добился чего хотел. Торментус мог узнать меня только по голосу, однако простых изменений тела мне оказалось мало. Если и быть стариком, то быть стариком богатым.
И спустя некоторое время я нашел нужного мне богатого деда. Генри Ашес. Ювелир. Мать твою за ногу, успешный ювелир. Я некоторое время следил за ним, затем убил его, в тихом переулке. Отвез его труп к DevilGene в Анахейм. Мы взяли образец его ДНК, затем выбросили труп в Санта Ану. После некоторых модификаций мое тело стало больше походить на тело Генри Ашеса. По бумажнику я узнал, где он живет. Явился в его дом после месячного отсутствия, стал кряхтеть, кряхтел, что я потерял голос во время пыток от рук людей Торментуса...
Из памяти Сэнди я получаю подтверждение слов Ривьеры. Действительно, такой эпизод имел место быть - это было еще до моего знакомства с Клэр. Удивительно, но творческий мозг Сэнди об этом случае помнит с трудом - неудивительно, что Сэнди не рассказывала мне об этом до моей смерти, и я ничего про пропажу отца в ее голове не находил после.
Ривьера продолжает:
- Жена Ашеса, Лора, вроде бы...
- Лорен, - машинально поправляю я.
- Да неважно, важно, что она начала подозревать, что я не ее муж, поэтому мне пришлось ее отравить.
Мое сердце горит липким пламенем. Эта мразь убила женщину, давшую жизнь лучшей женщине на свете?
Почему-то это злит меня сильнее, чем покушение на саму лучшую женщину минутами ранее. Я дроблю каблуком его старые пальцы.
- Шлюха, ты же обещала...
- Продолжай. Попробуй говорить сквозь боль...
- Сука, сука, сук...
Однако спустя еще пять таких "сук" Ривьера решает продолжить. Каждая его фраза сопровождается стоном.
- Я начал использовать ювелирный бизнес для отмывания денег. Поставил управляющей старшую дочь Ашеса, Клэр, и по секрету рассказал ей о намерении заняться работорговлей. Она не была похожа ни на Лору, ни на этого труса Генри, она почти сразу же согласилась. К сожалению, я не мог ее трахнуть, иначе выдал бы себя с головой. Я был влюблен в Клэр, я старался заботиться о ней. Я и в самом деле стал для нее отцом - и лучшим, чем был для нее Ашес.
- Она так и не узнала, что ты - Ривьера?
- Нет, конечно. Собственно, лицо, которое ты сейчас видишь, появилось у меня совсем недавно - чудеса пластической хирургии. Ну и, конечно, стараний DevilGene.
Я вспоминаю о воспоминаниях Ашеса о молодости и спрашиваю о них у Ривьеры.
- Я вжился в эту роль. Кое-что я понял из разговоров с Лорой. Кое-что придумал, и придумал так классно, что сам в это начал верить. Все было бы хорошо, если бы не ты... и не поддельный Ривьера.
- Кем он был?
- Правой рукой Торментуса. Сказать Торментуса о смене лица он не мог - боялся, что ему не поверят. Ему ничего не оставалось, как взять на себя мою жизнь. Сраный наркоман! Чудо, что не сразу, а спустя лишь несколько лет ему удалось проебать весь мой бизнес под чистую.
- Но не связи с моряками.
- К сожалению.
- Он похитил десять миллионов и стал для тебя помехой?
- Да. Я хотел убить Торментуса почти сразу же, но наркоман с моим лицом - бля, я даже имени его не знаю - вынудил нас и в самом деле стать союзникам. Мы прикончили лже-Ривьеру. Хоть и не вернули десять миллионов. И все по глупой мести глупого Торментуса. Хорошо, что он разбился...
Вина лежит на мне, а не Торментусе, глупый ты червяк, думаю я, а вслух говорю:
- Ничего, скоро ты к нему присоединишься.
Ривьера паникует.
- Умоляю, убей меня выстрелом в голову… Прошу тебя, прошу... Считай, я все тебе рассказал... Не тяни, пожалуйста...
Меня кое-что смущает в словах Ривьеры, я спрашиваю:
- Ты же переживал из-за смерти Торментуса, разве нет?
- Конечно, переживал, этот гад умер не по моему сценарию. Да и роль, которую я все это время играл, оказалась сильнее меня... Пожалуйста, убей меня!..
Смотрю на Ривьеру со странным чувством. Даже обидно, что мне для того, чтобы управлять чужими телами, пришлось умереть, когда Ривьера с помощью банальных угроз воспользовался довольно противоречивым достижением науки.
- Хочешь, я напишу тебе адрес DevilGene? - умоляет Ривьера, наивно рассчитывает на быструю смерть.
- Я и без тебя его найду.
- Серьезно?
- Меня не берут пули, не забывай.
Глаза Ривьеры бегают по углам. Я понимаю, что он хочет сделать, я даже не буду ему мешать.
Ривьера сбивает меня с ног и несется к двери так быстро, как позволяет ему его раненая нога. Он не пытается пригнуться, надеется, видимо, схватить роковую пулю, но надежды его не оправданы. Я бегу - но не за Ривьерой, а в одну из спален. Ложусь на кровать, закрываю глаза, заставляю мозг Сэнди считать все последние события сном, который забудется сразу же после пробуждения - по крайней мере я в это верю - и после покидаю тело Сэнди и перемещаюсь к Ривьере.
Он ковыляет к Роллс Ройсу. Садится внутрь и в страхе замирает. На соседнем сидении сидит Тая, в ее руке пистолет. Меня обескураживает тот факт, что Тая смотрит на Ривьеру с пренебрежением, будто бы ожидала увидеть именно его, а не Генри Ашеса.
- Езжай, - говорит она Ривьере.
- Куда?
Тая смеется.
- Твоя машина, тебе решать.
Но мы-то с Ином знаем, что Ривьера выберет нужный нам маршрут.
Я пробираюсь в голову лже-Ашеса. Если раньше я боролся с гнилостном потоком его сознаний, то сейчас эта борьба длится меньше одной секунды, становится для меня чем-то вроде моргания для живого человека. Я воспроизвожу последний путь Олега Ривника. Затем приоткрываю дверь машины, убеждаю Ривьеру, что с приоткрытой дверью будет проще сбежать, после чего покидаю его голову.
- Все сделал? - спрашивает Тая.
Я киваю головой, затем понимаю, что при управлении чужим телом невозможно видеть мертвецов, поэтому вновь поселяюсь в тело Ривьеры, чтобы ответить его ртом.
- Да.
Затем спрашиваю:
- Он придет по расписанию?
- Не переживай, он всегда приходит по расписанию.
- И можно еще вопрос... - Я хочу спросить Таю о ее равнодушии к тому факту, что вместо Генри Ашеса она видит перед собой Ривьеру.
- Я знаю, что ты хочешь спросить... Не сейчас... Освободи, пожалуйста, тело.
Я подчиняюсь, смотрю на Ривьеру со стороны, вижу на его лице небольшое потрясение. Я вновь залезаю в его голову, но без цели управлять его телом, просто хочу знать, о чем он думает, и понимаю, что он действительно следует по заложенному мною в его голову маршруту и что момент, когда я переговаривался с Таей, воспринимается его искусственно состарившимся мозгом как легкий Альцгеймер.
- Ривьера.
- Да?
- Знаешь, чем заряжен этот пистолет? - спрашивает Тая и прислоняет дуло пистолета к его виску.
Мое нутро подрагивает от участившегося пульса Ривьеры.
- Патронами, наверное, - отвечает рот, которым я не управляю.
- Правильно. А ты знаешь, какими именно патронами он заряжен?
На дуло пистолета падает капелька пота.
- Думаю, боевыми.
- Тоже правильный ответ, но, откровенно говоря, это не совсем то, что я хочу услышать. Подумай еще разок.
Лишь спустя два поворота до Ривьеры доходит.
- Там патроны от моего пистолета?
Тая улыбается.
- Ты пытался убить мою девушку холостыми патронами. Пока я жила в твоем доме и терпела твои насилия, я поменяла патроны в твоем пистолете и даже не спрашивай, как мне это удалось.
Ривьера об этом и не спрашивает. Он спрашивает о том же, о чем хочу спросить я.
- Эта художница - твоя девушка?
Тая не отвечает, смотрит Ривьере прямо в глаза, смотрит несколько игриво. Я понимаю, что она смотрит не на Ривьеру, а на меня. Хочет увидеть мою реакцию.
Но я не знаю как реагировать.
Тая вертит пистолет в руке, вертит небрежно, прямо как ребенок. В голове Ривьеры созревает мысль выпрыгнуть из машины прямо сейчас. Я решаю вновь управлять его телом. Говорю Тае всего одну фразу.
- Ин. Пора.
После вылетаю из головы Ривьеры, затем опять - да, я не собираюсь оставлять его в покое - влетаю обратно, чтобы со стороны почувствовать страх, ползущий от его желудка прямо ко рту.
Тая кивает мне головой, вернее, кивает Ривьере, а Ривьера, понятное дело, не понимает ее кивков. Он хочет спровоцировать Таю на выстрел, в его голове смешиваются различные оскорбления - откровенно говоря, они все уровня старшеклассников - но Ривьера не успевает выбрать самое цепляющее из оскорблений, потому что Тая спрашивает:
- Хочешь есть?
Это не входило в наши с Ином планы.
Почему-то мне становится страшно. Именно мне, не Ривьере. К марширующему в его организме страху я уже привык.
А Ривьера после этого вопроса окончательно убеждается, что Тая сошла с ума.
- Ты когда меня убьешь? - устало спрашивает он.
И тут же орет от боли. Кровь хлещет из уже прострелянной ранее ноги. Я вспоминаю одно из первых свиданий с Клэр, когда она уронила кольцо на две фаланги в стакан с томатным соком. Ривьера вопит, но умудряется управлять машиной. Впервые на моей памяти лицо Таи приобретает звериный оскал.
- Ответ неверный. Пробуем еще раз. Хочешь есть?
Мысли Ривьеры мечутся в беспорядке. Он наконец-то осознает, что его убьют не сразу, а будут мучить, и это осознание, хоть я и не живодер, поднимает мне настроение.
Роллс Ройс едет теперь вдоль трамвайных путей.
Венди кивает, аккуратно кладет фотографии на стол и семенит к двери. Как только она исчезает, появляется Генри Ашес с презрительной ухмылкой на лице. Он с безразличием смотрит на входную дверь, за которой только что скрылась Венди, и говорит:
- Ты всегда была чокнутой. Лучше бы ты умерла вместо Клэр.
Я пропускаю гной Ашеса мимо ушей. Снимаю пистолет с предохранителя.
- Ну и где твоя охрана? Не волнуешься, что она исчезла?
Лоб Ашеса покрывается испариной. Конечно, волнуется, хоть вслух об этом и не скажет.
- Тебе обо всем рассказала Тая? - спрашивает родитель Клэр и вновь спрашивает ясным голосом.
И этот факт заставляет меня отвечать вопросом на вопрос:
- Почему ты заговорил нормальным голосом? Прячешь в своем кабинете волшебные пилюли?
Спрашиваю, а про себя думаю - неужели Ин подставил меня и забрался в тело Генри Ашеса по ведомым только ему одному причинам? Согласно нашей с Ином договоренности, никаких вмешательств с его стороны в данный момент быть не должно...
- Нет, дорогая, я прячу в кабинете кое-что другое, - говорит Генри Ашес ясным, опять же, голосом и достает невесть откуда пистолет. Я не успеваю ни о чем подумать, пистолет оказывается направленным на меня. С серых губ вместе со слюнями вылетают слова:
- Прощай, нелюбимая дочь...
И затем раздается выстрел.
Пуля проходит сквозь грудь Сэнди и вылетает наружу. Пролетает как воздух и врезается в каминную решетку. Одна из фотографий Клэр падает на пол, под ноги Сэнди.
Генри Ашес смотрит на пистолет с удивлением. С не меньшим удивлением я смотрю на невредимое тело моей девочки. Пуля не причиняет мне никакой боли.
- Какого... - охает Ашес и стреляет еще раз.
Пуля проходит сквозь живот Сэнди и вылетает наружу. Результат тот же. Ни боли, ни крови, страх и шок на обрюзглом лице.
Генри Ашес выпускает в Сэнди всю обойму, выпускает с криком, причем криком молодым - да, именно молодым, уж очень он не соответствует восьмидесятилетнему пердуну. Он бросает пистолет на пол и смотрит на свою дочь, как на дьявола.
- Как это, к-к-как...
Я касаюсь рыжей половины волос Сэнди и говорю:
- Я наполовину ведьма.
И добавляю:
- А ты, Ашес? В самом ли деле ты мой Папочка?
Ашес смотрит на меня долго, с раздумьями. Его лицо напоминает блин, сползающий со стола. И в следующее мгновение блин... оказывается на полу, а на его месте оказывается... лицо Ривьеры.
- Ты же все равно меня убьешь, - говорит Ривьера. - Надо же перед смертью как-нибудь тебя шокировать.
И правда, шокировал. У меня от удивления открыт рот - и будем честны, если бы всегда спокойная Сэнди сейчас управляла бы своим сознанием, ее рот был бы открыт так же, как и сейчас.
Потому что... ну это... это же...
- Как такое возможно? - истерически спрашиваю я.
- Я своих не выдаю, - говорит Ривьера.
Я стреляю ему в ногу. Ривьера падает на пол, подворачивает ногу и орет благим матом. Я подбегаю к нему и вонзаю каблук Сэнди прямо в рану.
Ривьера визжит. От боли он рвет на части лицо Генри Ашеса, в которое цеплялись его пальцы. Толстые, как у Ашеса... Он никак не мог быть Ривьерой.
- Как ты объяснишь свои старые пальцы? - Другим каблуком я давлю пальцы Ривьеры, давлю их до крови.
- Отпусти, стерва! Отпусти, или убей меня сразу! Прошу, не делай мне больно-а-а...
- Ты убил моего мужа! - кричу я, убитый муж, голосом Сэнди. - Смерть покажется тебе ра...
- Не убивал я твоего мужа!
- А кто его убил?
- Какой-то наркоман с имплантированными генами.
- С имплантиро... что все это означает?
- Вынь каблук из моей раны, объясню.
Я делаю то, о чем просит Ривьера. Он облегченно вздыхает. Но другой каблук Сэнди на всякий случай остается висеть над его пальцами.
- Объясни лучше, как пули проходят сквозь твое тело...
- Неважно. У меня пистолет - от меня вопросы. Ты под прицелом - от тебя ответы.
Ривьера вновь вздыхает, смотрит на следы от пуль и говорит:
- Пообещай, что отпустишь меня. Или... или... или сразу же убьешь.
- У меня пистолет - от меня вопросы. Ты под...
Ривьера часто кивает, понимает, что спорить со мной бесполезно.
- Объясни, почему ты в теле Генри Ашеса и кто был на месте Ривьеры все это время.
Ривьера вздыхает в третий раз и начинает рассказывать:
- Я был на месте Генри Ашеса шесть с половиной лет. Сам Генри Ашес умер столько же лет назад.
- И где он похоронен?
- Шутишь, что ли? Его труп был скормлен рыбам.
Неужели Генри Ашес был кретином только потому, что он не был Генри Ашесом на самом деле? Этот вопрос режет мое нутро тупыми ножами.
- Продолжай, - говорю я Ривьере.
- Я поспорил с Торментусом семь лет назад. В детали спора углубляться не буду, тебе это не интересно, скажу только, что это связано с нашими первыми попытками построить работорговлеческий бизнес.
- Получается, изначально Генри Ашес не был связан с работорговлей?
- Генри Ашес был порядочным ювелиром... пока не умер.
Пока я ловлю контузию от того, что долгое время желал смерти давно умершему человеку, Ривьера продолжает:
- У меня был знакомый, DevilGene, он выдающийся биолог. Настолько выдающийся, что он первый в истории, кто смог взломать код ДНК. Причем взломал его еще шесть лет назад, в 2015 - и журналюшечки узнали об этом только недавно, когда DevilGene сам того захотел. Итак, Торментус желал мне смерти. Умирать я не хотел. Поэтому я обратился за помощью к DevilGene. Он вскользь упомянул о взломе ДНК, и я уцепился за эту идею. DevilGene долго меня отговаривал, он сам не понимал, что из этого получится, но в конце концов он согласился. Убеждать я умею...
Ривьера с значением смотрит на пистолет в моей руке.
- Умел, - поправляю я. - Дальше.
- После взлома моего ДНК и изменения там каких-то данных, я очень резко постарел. У меня остался только молодой голос и все. DevilGene справился со своей работой и облажался одновременно. Если тебе интересно, DevilGene экспериментировал и с телом женщины в латексе, но в итоге он превратил ее в овоща, который удовлетворяет мужчин без их разрешения.
- Занятно, - говорю я, пока Ривьера продолжает.
- По сути, я добился чего хотел. Торментус мог узнать меня только по голосу, однако простых изменений тела мне оказалось мало. Если и быть стариком, то быть стариком богатым.
И спустя некоторое время я нашел нужного мне богатого деда. Генри Ашес. Ювелир. Мать твою за ногу, успешный ювелир. Я некоторое время следил за ним, затем убил его, в тихом переулке. Отвез его труп к DevilGene в Анахейм. Мы взяли образец его ДНК, затем выбросили труп в Санта Ану. После некоторых модификаций мое тело стало больше походить на тело Генри Ашеса. По бумажнику я узнал, где он живет. Явился в его дом после месячного отсутствия, стал кряхтеть, кряхтел, что я потерял голос во время пыток от рук людей Торментуса...
Из памяти Сэнди я получаю подтверждение слов Ривьеры. Действительно, такой эпизод имел место быть - это было еще до моего знакомства с Клэр. Удивительно, но творческий мозг Сэнди об этом случае помнит с трудом - неудивительно, что Сэнди не рассказывала мне об этом до моей смерти, и я ничего про пропажу отца в ее голове не находил после.
Ривьера продолжает:
- Жена Ашеса, Лора, вроде бы...
- Лорен, - машинально поправляю я.
- Да неважно, важно, что она начала подозревать, что я не ее муж, поэтому мне пришлось ее отравить.
Мое сердце горит липким пламенем. Эта мразь убила женщину, давшую жизнь лучшей женщине на свете?
Почему-то это злит меня сильнее, чем покушение на саму лучшую женщину минутами ранее. Я дроблю каблуком его старые пальцы.
- Шлюха, ты же обещала...
- Продолжай. Попробуй говорить сквозь боль...
- Сука, сука, сук...
Однако спустя еще пять таких "сук" Ривьера решает продолжить. Каждая его фраза сопровождается стоном.
- Я начал использовать ювелирный бизнес для отмывания денег. Поставил управляющей старшую дочь Ашеса, Клэр, и по секрету рассказал ей о намерении заняться работорговлей. Она не была похожа ни на Лору, ни на этого труса Генри, она почти сразу же согласилась. К сожалению, я не мог ее трахнуть, иначе выдал бы себя с головой. Я был влюблен в Клэр, я старался заботиться о ней. Я и в самом деле стал для нее отцом - и лучшим, чем был для нее Ашес.
- Она так и не узнала, что ты - Ривьера?
- Нет, конечно. Собственно, лицо, которое ты сейчас видишь, появилось у меня совсем недавно - чудеса пластической хирургии. Ну и, конечно, стараний DevilGene.
Я вспоминаю о воспоминаниях Ашеса о молодости и спрашиваю о них у Ривьеры.
- Я вжился в эту роль. Кое-что я понял из разговоров с Лорой. Кое-что придумал, и придумал так классно, что сам в это начал верить. Все было бы хорошо, если бы не ты... и не поддельный Ривьера.
- Кем он был?
- Правой рукой Торментуса. Сказать Торментуса о смене лица он не мог - боялся, что ему не поверят. Ему ничего не оставалось, как взять на себя мою жизнь. Сраный наркоман! Чудо, что не сразу, а спустя лишь несколько лет ему удалось проебать весь мой бизнес под чистую.
- Но не связи с моряками.
- К сожалению.
- Он похитил десять миллионов и стал для тебя помехой?
- Да. Я хотел убить Торментуса почти сразу же, но наркоман с моим лицом - бля, я даже имени его не знаю - вынудил нас и в самом деле стать союзникам. Мы прикончили лже-Ривьеру. Хоть и не вернули десять миллионов. И все по глупой мести глупого Торментуса. Хорошо, что он разбился...
Вина лежит на мне, а не Торментусе, глупый ты червяк, думаю я, а вслух говорю:
- Ничего, скоро ты к нему присоединишься.
Ривьера паникует.
- Умоляю, убей меня выстрелом в голову… Прошу тебя, прошу... Считай, я все тебе рассказал... Не тяни, пожалуйста...
Меня кое-что смущает в словах Ривьеры, я спрашиваю:
- Ты же переживал из-за смерти Торментуса, разве нет?
- Конечно, переживал, этот гад умер не по моему сценарию. Да и роль, которую я все это время играл, оказалась сильнее меня... Пожалуйста, убей меня!..
Смотрю на Ривьеру со странным чувством. Даже обидно, что мне для того, чтобы управлять чужими телами, пришлось умереть, когда Ривьера с помощью банальных угроз воспользовался довольно противоречивым достижением науки.
- Хочешь, я напишу тебе адрес DevilGene? - умоляет Ривьера, наивно рассчитывает на быструю смерть.
- Я и без тебя его найду.
- Серьезно?
- Меня не берут пули, не забывай.
Глаза Ривьеры бегают по углам. Я понимаю, что он хочет сделать, я даже не буду ему мешать.
Ривьера сбивает меня с ног и несется к двери так быстро, как позволяет ему его раненая нога. Он не пытается пригнуться, надеется, видимо, схватить роковую пулю, но надежды его не оправданы. Я бегу - но не за Ривьерой, а в одну из спален. Ложусь на кровать, закрываю глаза, заставляю мозг Сэнди считать все последние события сном, который забудется сразу же после пробуждения - по крайней мере я в это верю - и после покидаю тело Сэнди и перемещаюсь к Ривьере.
Он ковыляет к Роллс Ройсу. Садится внутрь и в страхе замирает. На соседнем сидении сидит Тая, в ее руке пистолет. Меня обескураживает тот факт, что Тая смотрит на Ривьеру с пренебрежением, будто бы ожидала увидеть именно его, а не Генри Ашеса.
- Езжай, - говорит она Ривьере.
- Куда?
Тая смеется.
- Твоя машина, тебе решать.
Но мы-то с Ином знаем, что Ривьера выберет нужный нам маршрут.
Я пробираюсь в голову лже-Ашеса. Если раньше я боролся с гнилостном потоком его сознаний, то сейчас эта борьба длится меньше одной секунды, становится для меня чем-то вроде моргания для живого человека. Я воспроизвожу последний путь Олега Ривника. Затем приоткрываю дверь машины, убеждаю Ривьеру, что с приоткрытой дверью будет проще сбежать, после чего покидаю его голову.
- Все сделал? - спрашивает Тая.
Я киваю головой, затем понимаю, что при управлении чужим телом невозможно видеть мертвецов, поэтому вновь поселяюсь в тело Ривьеры, чтобы ответить его ртом.
- Да.
Затем спрашиваю:
- Он придет по расписанию?
- Не переживай, он всегда приходит по расписанию.
- И можно еще вопрос... - Я хочу спросить Таю о ее равнодушии к тому факту, что вместо Генри Ашеса она видит перед собой Ривьеру.
- Я знаю, что ты хочешь спросить... Не сейчас... Освободи, пожалуйста, тело.
Я подчиняюсь, смотрю на Ривьеру со стороны, вижу на его лице небольшое потрясение. Я вновь залезаю в его голову, но без цели управлять его телом, просто хочу знать, о чем он думает, и понимаю, что он действительно следует по заложенному мною в его голову маршруту и что момент, когда я переговаривался с Таей, воспринимается его искусственно состарившимся мозгом как легкий Альцгеймер.
- Ривьера.
- Да?
- Знаешь, чем заряжен этот пистолет? - спрашивает Тая и прислоняет дуло пистолета к его виску.
Мое нутро подрагивает от участившегося пульса Ривьеры.
- Патронами, наверное, - отвечает рот, которым я не управляю.
- Правильно. А ты знаешь, какими именно патронами он заряжен?
На дуло пистолета падает капелька пота.
- Думаю, боевыми.
- Тоже правильный ответ, но, откровенно говоря, это не совсем то, что я хочу услышать. Подумай еще разок.
Лишь спустя два поворота до Ривьеры доходит.
- Там патроны от моего пистолета?
Тая улыбается.
- Ты пытался убить мою девушку холостыми патронами. Пока я жила в твоем доме и терпела твои насилия, я поменяла патроны в твоем пистолете и даже не спрашивай, как мне это удалось.
Ривьера об этом и не спрашивает. Он спрашивает о том же, о чем хочу спросить я.
- Эта художница - твоя девушка?
Тая не отвечает, смотрит Ривьере прямо в глаза, смотрит несколько игриво. Я понимаю, что она смотрит не на Ривьеру, а на меня. Хочет увидеть мою реакцию.
Но я не знаю как реагировать.
Тая вертит пистолет в руке, вертит небрежно, прямо как ребенок. В голове Ривьеры созревает мысль выпрыгнуть из машины прямо сейчас. Я решаю вновь управлять его телом. Говорю Тае всего одну фразу.
- Ин. Пора.
После вылетаю из головы Ривьеры, затем опять - да, я не собираюсь оставлять его в покое - влетаю обратно, чтобы со стороны почувствовать страх, ползущий от его желудка прямо ко рту.
Тая кивает мне головой, вернее, кивает Ривьере, а Ривьера, понятное дело, не понимает ее кивков. Он хочет спровоцировать Таю на выстрел, в его голове смешиваются различные оскорбления - откровенно говоря, они все уровня старшеклассников - но Ривьера не успевает выбрать самое цепляющее из оскорблений, потому что Тая спрашивает:
- Хочешь есть?
Это не входило в наши с Ином планы.
Почему-то мне становится страшно. Именно мне, не Ривьере. К марширующему в его организме страху я уже привык.
А Ривьера после этого вопроса окончательно убеждается, что Тая сошла с ума.
- Ты когда меня убьешь? - устало спрашивает он.
И тут же орет от боли. Кровь хлещет из уже прострелянной ранее ноги. Я вспоминаю одно из первых свиданий с Клэр, когда она уронила кольцо на две фаланги в стакан с томатным соком. Ривьера вопит, но умудряется управлять машиной. Впервые на моей памяти лицо Таи приобретает звериный оскал.
- Ответ неверный. Пробуем еще раз. Хочешь есть?
Мысли Ривьеры мечутся в беспорядке. Он наконец-то осознает, что его убьют не сразу, а будут мучить, и это осознание, хоть я и не живодер, поднимает мне настроение.
Роллс Ройс едет теперь вдоль трамвайных путей.
