После долгих опытов мне удалось разработать идеальную методику лечения. Сегодня ночью я провёл четыре операции, работал до пяти утра, спасая души. Подремать удалось всего пару часов. Больные после процедуры возвращаются к более молодому умственному возрасту. Иногда они теряют память и некоторые навыки, но, полагаю, что со временем им удастся научиться всему заново. Знаете, где скрываются демоны? Раньше я думал, что в сердце, там, где находится душа. Сколько же пациентов погибло зря, когда я вскрывал им грудные клетки и искал демонов. К счастью, Бог направил меня на истинный путь и указал, где прячутся незримые исчадия ада. Оказалось, что Зло обитает под черепной коробкой, в лобной доле, между двумя полушариями. Стоит только пробить череп и начать разъединять полушария, как демоны понимают, что их обнаружили и выскакивают через отверстие в голове. Тут же их встречает отец Николас, читающий молитвы, и бесам ничего не остаётся, как отправиться обратно в ад. Не беспокойтесь, миссис Глор, операция длится не больше двадцати минут. Я дам вам «Лауданум» с некоторыми добавками, и вы почти ничего не почувствуете. Очнётесь уже совершенно другой – светлой, чистой, покорной, как и подобает настоящей леди. Я хочу распустить весь корпус «Бета». Вчера отправил домой нашего человека-дерево. Мистер Леопольд Синглтон упрашивал меня оставить его здесь, но мне совершенно безразлично, как его будут терзать многочисленные родственники. Мисс Джульетту я прооперировал и тоже скоро отправлю домой. Миссис Розалию Холл держать тут не имеет смысла. Она и так кроткая и молчаливая, словно ангел, мыслями где-то далеко со своим покойным мужем. Осталось излечить вас. Когда я очищу корпус «Бета» от всех вас, то открою здесь платное отделение хирургического экзорцизма.
– Боже мой, да вы – настоящее чудовище! – Амелия пыталась вырвать затёкшие руки из ремней, но путы держали её крепко. – вы калечите людей и считаете это благом! Я добьюсь того, чтобы вас отправили на каторгу или приговорили к смертной казни! Немедленно отпустите меня! У вас нет никаких доказательств моих психических отклонений. Я не буйно помешанная! Не знаю, чем та не угодила, но у вас ко мне какая-то личная неприязнь.
– А вы догадливы, миссис Глор, – неприятно улыбнулся доктор, подходя к пациентке и проводя какие-то манипуляции с креслом.
Послышался щелчок, и высокая спинка опрокинулась назад. Амелия оказалась лежащей на ровной поверхности, словно на операционном столе.
– Видите, какую удобную конструкцию я придумал. Не нужно перекладывать больного на стол, а потом обратно… У меня, действительно, есть к вам личная неприязнь. Вы слишком рыжая. Не удивляйтесь. Я давно заметил закономерность, что рыжие более податливы всяческим порокам. Когда я был юным, по соседству жила одна девушка… София. Её яркие волосы были видны издалека. Каждый день я следил за ней через забор, и она знала об этом. Знала и играла со мной в кошки-мышки. То разговаривала со мной, подзывая к себе, то прогоняла или делала вид, что не замечает. Было в ней что-то дерзкое и сумасшедшее. София не была красавицей, но знала, как воздействовать на мужчин. Поворот головы, походка, взгляд из-под прикрытых век, трепет ресниц, улыбка, голая лодыжка, словно случайно мелькнувшая средь складок юбки. Она доводила меня до исступления, а затем резко пресекала попытки приблизиться. Однажды, доведённый её соблазнениями до неприличных мыслей, я упал на колени и стал умолять бежать со мной. Мне было шестнадцать лет, а ей восемнадцать. Я готов был украсть из дома все деньги и податься в бега с любимой. Она велела приходить ночью. Я пришёл. София встретила меня у своего дома. Волосы её были распущены и развевались на ветру, как у ведьмы, абсолютно чёрное платье сливалось с самой ночью, глаза отражали полную луну, и казалось, что они светятся в темноте. Она забрала у меня все деньги и сказала, что хочет проверить – выдам я её или нет. И ещё обещала, что будет со мной, если я добьюсь чего-то в жизни и стану знаменитым. София была настоящей ведьмой – я видел это и чувствовал, но не мог ей противиться. Конечно, отец сразу вычислил, кто украл деньги из дома. Что он только не делал со мной, но я не выдал свою любовь. В память о том событии у меня осталось два шрама. Я выучился и стал психиатром, а София опустилась на дно. Её семья обнищала. Год назад я отыскал её в лондонских трущобах. Та, которую я когда-то любил, не узнала меня. Она предложила мне своё тело за несколько монет. Я забрал Софию оттуда, пытался изгнать из неё демонов, но эта ведьма умерла прямо на операционном столе. Слишком много в ней было демонов. Они отправились в ад, забрав с собой и душу Софии. Вы, Амелия, чем-то похожи на неё. Ваши движения, глаза, улыбка, рыжие волосы и ваша непокорность – всё это ведьмовские атрибуты. Я не смог уберечь Софию, но теперь у меняя больше опыта, и это поможет мне спасти вашу грешную душу!
Руперт провёл холодными пальцами по щеке Амелии. Она не могла сдержаться от неприятного чувства и закричала. Тут же открылась дверь и в зал вошёл коренастый полный мужчина, облачённый священником, и очень худая пожилая дама в одежде монахини.
– Доброе утро, доктор, – невнятно проговорил святой отец, осеняя себя крёстным знамением. – Опять пациентка не хочет исцеляться? Вам бы отдохнуть. Вы же почти не спали.
– Демоны тоже не спят, – отмахнулся Руперт. – Вот сейчас излечу миссис Глор и тогда позволю себе немного отдохнуть. Честно говоря, совсем выбился из сил. Давайте проведём поскорее обряд изгнания.
– Я совершенно здорова! – отчаянно закричала Амелия. – Вы же не все здесь сумасшедшие! Развяжите меня. Я никому не расскажу про ваши опыты, клянусь! Даже готова выделить очень крупную сумму для вашей клиники.
Но её словно никто не слышал. Отец Николас занял место возле окна и принялся листать бревиарий с молитвами. Марта поджала свои тонкие губы, и с нескрываемой неприязнью, косясь на пациентку, загремела какими-то инструментами, лежащими в металлических лотках. Доктор Блэквелл устало вздохнул и взял с одного из столиков пузырёк тёмного стекла.
– Выпейте это снадобье, миссис Глор, в нём много опия. Вам будет легче перенести операцию.
– Вас ждут в аду все те пациенты, которых вы убили! – крикнула Амелия, отворачивая голову.
– Ну, что ж, – мистер Инквизитор пожал плечами, – Марта, приготовьте кляп для миссис Глор.
Амелия понимала, что вырваться у неё не получится, оставалось единственная надежда на спасение – попробовать прямо сейчас отправить свою душу во временной поток, но у неё вряд ли это получится в такой обстановке. Нужно полностью расслабиться, отвлечься от тревожных мыслей.
Морщинистое лицо Марты с глубоко посаженными серыми глазами уже склонилось над ней. Монахиня протянула руку, в которой было сложенная в несколько слоёв белая ткань.
– Подождите! – закричала Амелия. – Дайте мне вашего зелья! Я не хочу испытывать боль!
Марта скривилась от досады. Послышались шаги. В поле зрения появился доктор Блэквелл. Он приподнял одной рукой спинку кресла-каталки, а другой – преподнёс пузырёк к губам Амелии.
– Это правильный выбор, миссис Глор, – похвалил Руперт. – Через десять минут вам уже будет не страшна никакая операция.
– Спасибо, – вымученно улыбнулась девушка. – Можно мне чуть больше времени? Я хотела бы ещё и помолиться.
Брови Инквизитора поползли вверх.
– Как я могу отказать вам в этом?! Вы радуете меня всё больше. Похоже, демоны ещё не успели полностью завладеть вашей душой.
Амелия отпила горькое снадобье. Когда в детстве ей впервые удалось переместить сознание в прошлое, она как раз находилась под действием «Лауданума». Может быть и сейчас он поможет ей расслабиться, чтобы отделить душу от тела.
– Вы хотели прочесть молитву, Миссис Глор, – напомнил доктор Блэквелл.
Его лицо почему-то стало расплываться и вытягиваться. Рядом появилась голова Марты в чёрном платке. Её глаза совсем провалились куда-то вглубь черепа, а рот беззвучно открывался и закрывался, являя взору зелёный блестящий язык.
– Прошу тебя, Отец наш небесный, создатель и защитник наш, накажи этого зверя в теле человеческом, что повинен в многочисленных смертях и мучениях людских! – завела Амелия неожиданно красивым и певучим голосом.
– Марта, несите скорее кляп! – лицо доктора вдруг пожелтело, сальные волосы зашевелились и между ними показались кривые маленькие рожки. – Отец Николас, что же вы застыли, читайте же молитву! Марта, подайте штырь и молоток, пора приступить к операции. Держите ей голову.
Девушка увидела мужскую руку, сжимавшую в пальцах что-то длинное и тонкой, сверкавшее металлическим блеском, и её сознание внезапно расширилось...
Конец ознакомительного фрагмента
– Боже мой, да вы – настоящее чудовище! – Амелия пыталась вырвать затёкшие руки из ремней, но путы держали её крепко. – вы калечите людей и считаете это благом! Я добьюсь того, чтобы вас отправили на каторгу или приговорили к смертной казни! Немедленно отпустите меня! У вас нет никаких доказательств моих психических отклонений. Я не буйно помешанная! Не знаю, чем та не угодила, но у вас ко мне какая-то личная неприязнь.
– А вы догадливы, миссис Глор, – неприятно улыбнулся доктор, подходя к пациентке и проводя какие-то манипуляции с креслом.
Послышался щелчок, и высокая спинка опрокинулась назад. Амелия оказалась лежащей на ровной поверхности, словно на операционном столе.
– Видите, какую удобную конструкцию я придумал. Не нужно перекладывать больного на стол, а потом обратно… У меня, действительно, есть к вам личная неприязнь. Вы слишком рыжая. Не удивляйтесь. Я давно заметил закономерность, что рыжие более податливы всяческим порокам. Когда я был юным, по соседству жила одна девушка… София. Её яркие волосы были видны издалека. Каждый день я следил за ней через забор, и она знала об этом. Знала и играла со мной в кошки-мышки. То разговаривала со мной, подзывая к себе, то прогоняла или делала вид, что не замечает. Было в ней что-то дерзкое и сумасшедшее. София не была красавицей, но знала, как воздействовать на мужчин. Поворот головы, походка, взгляд из-под прикрытых век, трепет ресниц, улыбка, голая лодыжка, словно случайно мелькнувшая средь складок юбки. Она доводила меня до исступления, а затем резко пресекала попытки приблизиться. Однажды, доведённый её соблазнениями до неприличных мыслей, я упал на колени и стал умолять бежать со мной. Мне было шестнадцать лет, а ей восемнадцать. Я готов был украсть из дома все деньги и податься в бега с любимой. Она велела приходить ночью. Я пришёл. София встретила меня у своего дома. Волосы её были распущены и развевались на ветру, как у ведьмы, абсолютно чёрное платье сливалось с самой ночью, глаза отражали полную луну, и казалось, что они светятся в темноте. Она забрала у меня все деньги и сказала, что хочет проверить – выдам я её или нет. И ещё обещала, что будет со мной, если я добьюсь чего-то в жизни и стану знаменитым. София была настоящей ведьмой – я видел это и чувствовал, но не мог ей противиться. Конечно, отец сразу вычислил, кто украл деньги из дома. Что он только не делал со мной, но я не выдал свою любовь. В память о том событии у меня осталось два шрама. Я выучился и стал психиатром, а София опустилась на дно. Её семья обнищала. Год назад я отыскал её в лондонских трущобах. Та, которую я когда-то любил, не узнала меня. Она предложила мне своё тело за несколько монет. Я забрал Софию оттуда, пытался изгнать из неё демонов, но эта ведьма умерла прямо на операционном столе. Слишком много в ней было демонов. Они отправились в ад, забрав с собой и душу Софии. Вы, Амелия, чем-то похожи на неё. Ваши движения, глаза, улыбка, рыжие волосы и ваша непокорность – всё это ведьмовские атрибуты. Я не смог уберечь Софию, но теперь у меняя больше опыта, и это поможет мне спасти вашу грешную душу!
Руперт провёл холодными пальцами по щеке Амелии. Она не могла сдержаться от неприятного чувства и закричала. Тут же открылась дверь и в зал вошёл коренастый полный мужчина, облачённый священником, и очень худая пожилая дама в одежде монахини.
– Доброе утро, доктор, – невнятно проговорил святой отец, осеняя себя крёстным знамением. – Опять пациентка не хочет исцеляться? Вам бы отдохнуть. Вы же почти не спали.
– Демоны тоже не спят, – отмахнулся Руперт. – Вот сейчас излечу миссис Глор и тогда позволю себе немного отдохнуть. Честно говоря, совсем выбился из сил. Давайте проведём поскорее обряд изгнания.
– Я совершенно здорова! – отчаянно закричала Амелия. – Вы же не все здесь сумасшедшие! Развяжите меня. Я никому не расскажу про ваши опыты, клянусь! Даже готова выделить очень крупную сумму для вашей клиники.
Но её словно никто не слышал. Отец Николас занял место возле окна и принялся листать бревиарий с молитвами. Марта поджала свои тонкие губы, и с нескрываемой неприязнью, косясь на пациентку, загремела какими-то инструментами, лежащими в металлических лотках. Доктор Блэквелл устало вздохнул и взял с одного из столиков пузырёк тёмного стекла.
– Выпейте это снадобье, миссис Глор, в нём много опия. Вам будет легче перенести операцию.
– Вас ждут в аду все те пациенты, которых вы убили! – крикнула Амелия, отворачивая голову.
– Ну, что ж, – мистер Инквизитор пожал плечами, – Марта, приготовьте кляп для миссис Глор.
Амелия понимала, что вырваться у неё не получится, оставалось единственная надежда на спасение – попробовать прямо сейчас отправить свою душу во временной поток, но у неё вряд ли это получится в такой обстановке. Нужно полностью расслабиться, отвлечься от тревожных мыслей.
Морщинистое лицо Марты с глубоко посаженными серыми глазами уже склонилось над ней. Монахиня протянула руку, в которой было сложенная в несколько слоёв белая ткань.
– Подождите! – закричала Амелия. – Дайте мне вашего зелья! Я не хочу испытывать боль!
Марта скривилась от досады. Послышались шаги. В поле зрения появился доктор Блэквелл. Он приподнял одной рукой спинку кресла-каталки, а другой – преподнёс пузырёк к губам Амелии.
– Это правильный выбор, миссис Глор, – похвалил Руперт. – Через десять минут вам уже будет не страшна никакая операция.
– Спасибо, – вымученно улыбнулась девушка. – Можно мне чуть больше времени? Я хотела бы ещё и помолиться.
Брови Инквизитора поползли вверх.
– Как я могу отказать вам в этом?! Вы радуете меня всё больше. Похоже, демоны ещё не успели полностью завладеть вашей душой.
Амелия отпила горькое снадобье. Когда в детстве ей впервые удалось переместить сознание в прошлое, она как раз находилась под действием «Лауданума». Может быть и сейчас он поможет ей расслабиться, чтобы отделить душу от тела.
– Вы хотели прочесть молитву, Миссис Глор, – напомнил доктор Блэквелл.
Его лицо почему-то стало расплываться и вытягиваться. Рядом появилась голова Марты в чёрном платке. Её глаза совсем провалились куда-то вглубь черепа, а рот беззвучно открывался и закрывался, являя взору зелёный блестящий язык.
– Прошу тебя, Отец наш небесный, создатель и защитник наш, накажи этого зверя в теле человеческом, что повинен в многочисленных смертях и мучениях людских! – завела Амелия неожиданно красивым и певучим голосом.
– Марта, несите скорее кляп! – лицо доктора вдруг пожелтело, сальные волосы зашевелились и между ними показались кривые маленькие рожки. – Отец Николас, что же вы застыли, читайте же молитву! Марта, подайте штырь и молоток, пора приступить к операции. Держите ей голову.
Девушка увидела мужскую руку, сжимавшую в пальцах что-то длинное и тонкой, сверкавшее металлическим блеском, и её сознание внезапно расширилось...
Конец ознакомительного фрагмента
