– “Хочешь сказать, что полуРазумные зверолюды рождаются с рабским мышлением?”
– “Дурацкий ярлык. Я хочу, чтобы такой свободолюбивый Разумный, как ты, не судил всех по себе. Они не такие. Не лучше, не хуже. Просто не такие. Я видел многих полуРазумных зверолюдов вне Ширцентии и далеко не все из них были покорными и послушными. Сорванцов тоже хватало. Но речь сейчас не о врождённых качествах, ведь так?”
– “Воспитание на фермах.”
– “Верно. Гроникул превращает всех рабов в улыбчивых и послушных. Это многое говорит об их сколонностях и характере.”
– “Всех? Не думаю.”
– “Я тоже не думаю – я знаю. Ты видел зверолюдов, когда мы только входили в город?”
– “Нескольких.”
– “Они иногда работают за крепостной стеной. И их без проблем выпускают при наличии бумаги с разрешением от хозяина, достать или подделать которую не составит труда.”
– “Побег – непростое занятие. Особенно для несмышлёных зверолюдов.”
– “Побег – простое занятие. И знаешь почему – беглеца не будут искать.”
– “Что???”
Я… чуть рот не открыл в удивлении.
– “Правило ферм Гроникула: если раб сбежал – не ловить. Хозяину бежавшего раба дать двух таких же по возрасту и силе.”
– “Ты сейчас шутишь?”
– “Нет. Ты же сам видел: рядом с рабами не ходят стражники, их не подгоняют и не контролируют хозяева. Их выпускают и запускают в город по упрощённой процедуре. Их не станут искать и возвращать в случае побега. Угадай, сколько за более тысячи лет рабства было совершено побегов?”
– “Только не говори, что ни одного.”
– “Или так, или единицы. Влад, жизнь рабов контролируется во всём, кроме одного – желания свободы. Захотел – свободен.”
Это безумие. Просто безумие.
– Сколько рабов бежало или пыталось бежать на твоей памяти?
Он должен дать мне другой ответ.
Должен.
– Я три сотни лет отвечаю за контроль над фермами. За это время – ни одной попытки побега. До этого я тоже о подобном не слышал, но уверенности нет. Были случаи, когда владелец раба пытался обмануть Гроникула, чтобы получить от него двух новых бесплатных рабов, скрыв смерть своего, но после нескольких неудач и жёсткой реакции Гроникула, никто больше не пробует поживиться за его счёт.
Невозможно! Просто невозможно!
– Это правда, что беглого раба не станут ловить?
– Абсолютная. От такого раба будут только проблемы – нет возможности постоянно его контролировать. Новые побеги, новые затраты на поимку. Пусть лучше бежит.
Это просто за гранью логики!
– Что же Гроникул делает, что полностью отбивает у рабов стремление к свободе? – в ужасе прошептал я.
– Ничего такого, о чём многие шепчутся, – услышал мой вопрос Одиронт.
– Ничего? – меня чуть ли не трясло.
– Это моя зона ответственности. Зверолюды не живут в клетках, как многие думают. Клетки для Магзверей. А зверолюды живут в небольших домиках, спят на кроватях, едят ту же еду, что и сотрудники ферм. Насилие, в любом форме, над ними запрещено.
– Ты ведь сам не веришь, что…
– Не советую продолжать, – жёстко произнёс Одиронт, прервав меня. – Если ты обвинишь меня во лжи, я буду вынужден отреагировать. Говорю тебе прямо: я не допущу насилия над зверолюдами на фермах.
Не врёт. Он абсолютно уверен в своих словах. Но к сожалению, одного проверяющего несложно обмануть. И что же Гроникул делает с рабами: пытки, психологическое давление, подавление личности, гипнотическое воздействие?
Всё вместе?
– “Теперь ты понимаешь, чего я от тебя хочу? В столице двести тысяч рабов, во всём королевстве почти миллион. Ответь мне на один вопрос: что ты с ними станешь делать после смерти Гроникула? С такими рабами, которые уже и не понимают концепцию свободы? Даже если ты сможешь одолеть Гроникула, пока я вижу только один дальнейший сценарий: его место займёт кто-то другой, по королевству прокатится волна насилия по отношению к рабам за смерть Владыки, который, может не самыми приглядными способами, но добился лучшей жизни для всего королевства. Фермы ты не сможешь уничтожить, приток новых рабов не остановишь. И боюсь, новый владелец ферм начнёт закручивать гайки и ужесточать их работу, а так как новым владельцем скорее всего будет Горг Решительный, то и контроль за фермами станет номинальным. С самим собой он как-нибудь договорится.”
– “Даже если все рабы были обработаны Гроникулом и их уже не изменить, они всё равно хотели бы для себя лучших… хозяев. Например, семьи из Храма.”
– “Сами они за тобой не пойдут, а как ты заставишь миллион рабов добраться через всё королевство к себе домой, я просто не представляю. И не забывай, что у большей части рабов в Храмах попросту не осталось семей – они рабы далеко не в первом и не во втором поколении.”
Рахлес!
– Что ещё хочешь узнать? – прервал мои размышления об ущербности всего и вся Одиронт.
– Всё. На сегодня с меня хватит, – сухо ответил ему я.
– Надеюсь мои ответы помогли тебе.
Странный ты, Одиронт. И то, как прошёл наш разговор только это подтверждает.
– Помогли. Спасибо. Но мне жаль, что я не смог помочь тебе.
– Помочь мне? – удивился принц. Он даже сел обратно на стул, хотя уже собирался вставать.
– Да. Я удивился, почему ты так рвался поговорить на эту тему, хотя Гроникулу и его надсмотрщику она уже надоела, я не понимал, почему ты сам сводил разговор к моральным аспектам, а не к деловым, расовым и политическим – более выгодным для защиты твоей позиции.
– И почему же? – с интересом спросил Одиронт.
И правда – почему?
– Может когда-нибудь ты найдёшь того, кто приведёт аргумент, что позволит тебе принять верное решение. Которое не будет на тебя давить. Но, видимо, это буду не я.
Я пытался понять, какой эффект произвела моя догадка, но Одиронт ничем себя не выдал. Ноль реакции.
– Ты не прав, Влад. Меня всё устраивает. Просто я не хочу, чтобы о моём королевстве думали хуже, чем оно того заслуживает. И я готов ради этого тратить время и бесконечно из раза в раз повторять одно и тоже.
– Да. Это эквивалентная гипотеза.
– Так оно и есть. Извини, мне нужно возвращаться к Гроникулу.
Когда Одиронт выскочил из зала харчевни, монеты, брошенные им на стол, ещё продолжали вибрировать, выдавая тихий пронзительный стон.
Быстро он ушёл.
– “Дедион.”
– “Да.”
– “Ты знаешь способ? Честно. Я понимаю, ты не хочешь, чтобы я влезал в самоубийственные разборки, но скажи мне правду.”
– “Я не знаю, Влад. Как ни странно, я вообще думаю, что смерть Гроникула сделает всё только хуже. Сейчас существует конкуренция между Горгом и Гроникулом: первый – монарх, известный боевой маг, второй – богатейший аристократ, владелец ключевых отраслей. Скажу тебе по личному опыту и по знаниям, что почерпнул из Разума прошлых Героев: стоит в королевстве остаться только одному центру Силы – оно будет вскоре разрушено. Внешне или изнутри, но это однозначно произойдёт. И почти всегда этот процесс сопровождается бессмысленным насилием в огромном количестве. Убив Гроникула, ты создашь диктатора, у которого в ладонях будут все элементы управления, и раньше или позже он сойдёт от этой власти с Разума. И первыми в таких случаях страдают самые беззащитные. Напомнить тебе, кто в Ширцентии самый незащищённый класс? Я не почувствовал лжи в словах принца – он прикладывает все Силы, чтобы улучшить жизнь рабов, представь, что будет, если фермами завладеет его отец? Удивительно, но нет ничего хуже, чем один Сильный ублюдок, куда лучше, чтобы их было несколько с приблизительно равной Силой. Вот такая необычная математика.”
– “Горг – ублюдок? Ты так уверен, что он будет худшим главой ферм, чем Гроникул?”
– “Я о нём мало хорошего слышал. И возможность творить всё, что захочешь, без оглядки на других, лучше его не сделает. Сейчас он осторожничает: Гроникула любят в народе и Горг не хочет, чтобы пошли разговоры о том, как было бы лучше при таком предприимчивом короле, который к тому же ещё и Владыка, и династия у него по слухам более давняя, чем королевская.”
Понятно. Мой список Владык из Задания всё ещё может быть списком злодеев – Гроникул наверняка не добрейшей Души Разумный. Но его смерть сделает только хуже.
Если не найти правильный выход.
Которого я просто не вижу.
Рахлес!!
А ведь я не собирался возвращаться в таверну Миртона. Думал, всё решится быстро: он – злодей, они – жертвы, его – убить, их – спасти.
Занавес. Поклон. Аплодисменты. Бис.
Было бы замечательно.
А теперь я совсем запутался.
И идти, как назло, так далеко. Я только половину пути одолел. До таверны доберусь уже в ночи. Ноги еле переставляются, голова ватная, мысли спутанные. И в их клубке я не могу найти ни одной дельной.
Нужно отвлечься. Выбросить всё из головы.
Для это есть древний способ: чтобы забыть о своих проблемах, следует заинтересоваться кем-то или чем-то другим. Я начал изучать прохожих, включив режим Шерлока Холмса. Кем работает этот демон? Что он здесь делает в такое время? По идее я должен быть в двое лучше знаменитого сыщика: помимо дедукции, я не принижаю в анализе роль индукции. Но честно говоря, понятия не имею, что означают те три длинных женских волоса на рукаве его рубашки. У меня сотни вариантов, когда должен быть один. Может зря я всё-таки ещё и индукцию задействовал?
Вскоре это занятие мне надоело – на глаза часто попадали зверолюды. Не хочется думать, что они здесь делают. Ответ очевиден – они в рабстве.
Тогда я переключил своё внимание на здания. Благо безумная архитектура городов Катинола по стилю “кто во что горазд” всегда интересна и занимательна.
Если бы я в этом разбирался…
Ого – целый дворец. Далеко от центра города и зоны аристократов. Ещё один отшельник, вроде Гроникула? А этот символ мне знаком. Видел его на повозках некоторых торговцев. В прошлом одного такого я спас от нападения мелкой банды разбойников. И получил в награду пропуск в замок, на стенах которого также частенько встречался этот символ.
Ангельский знак.
Неплохое здание небожители себе отгрохали. Они принципиально строят только дворцы?
– “Дедион, это Оплот?”
– “Нет. Ангелы свои Оплоты огораживают посильнее, и строят их обычно у границы города. Это торговое представительство.”
Дворец, действительно, защищён был несолидно – только решёткой. Необычной: прутья представляли из себя композицию из переплетающихся лиан. Стебли, листочки, бутончики мелких цветов – всё из матового металла.
Довольно красиво.
Сам дворец тоже выглядел произведением искусства. Думается мне, над ним эльфы поработали.
Взгляд перемещался от одного участка дворца к другому, наслаждаясь зрелищем. Наверное, у каждого, кто делал что-то своими руками, такое случается – восхищаешься чужой работой, по-доброму завидуя умельцу. Вот только здесь не крытая беседка на участке соседа по даче и не перестеленная крыша.
Целый дворец!
Глаз не оторвать.
– Влад? Это ты?
Я забыл обо всех дворцах разом, услышав знакомый голос.
Она стояла за спиной. Она. Точно она.
– Я увидела тебя в окно, но не была уверена, решила выйти через запасные ворота, чтобы убедиться, вдруг показалось, хотя как мне могло показаться, ну а вдруг показалось, а вдруг нет, в общем – это я.
Ну кто ещё может так мило тараторить?
– Привет, Руни. Рад снова тебя увидеть.
Не прошло и десяти минут после нашей встречи, как мы оказались в постели. Это становится своеобразной традицией наших отношений.
Видимо, не только мне сейчас нужно забыться и отвлечься… от всего.
Руни не изменяла себе: взяла контроль над процессом. Я не в обиде – наездница так наездница. Мне и так нравится. Хотя бы получил некую свободу действий для своих рук, без шлепков по ладоням – уже хорошо. И чего в такой позиции не отнять – это отличная возможность насладится прекрасным зрелищем.
Вид открывается завораживающий.
Руни изменилась. В первую очередь волосы. Они были у неё короче – до плеч, сейчас же струились почти до середины спины. Несколько прядей свесились спереди, опускаясь Руни на грудь. В голове возник странный вопрос: приятно ли когда волосы прикасаются к соскам? Наверняка, так и есть. Уж такие шёлковые и ухоженные волосы должны вызывать невероятные ощущения. Я сам не заметил, как начал за них болеть: при каждой фрикции ждал, что прядь колыхнётся и скользнёт по соску, испытывая чуть ли не вселенское горе, когда почти-почти, но не получалось. Так не пойдёт. Переместил руки на её талию, начал “настраивать” темп, который должен помочь выполнить поставленную задачу. Руни с укоризной на меня посмотрела, но продолжила двигаться.
Да! Пошёл процесс!
Мир – тлен. Я думал, что сразу увижу результат своих стараний, что лицо Руни исказится в ещё большем удовольствии от неожиданной дополнительной стимуляции. Она в шоке откроет прикрытые от наслаждения глаза, опустит взгляд и будет изумлена моей придумкой. Благодарный взгляд, слова восхищения и прочее...
Никакой реакции.
Ощущение, будто я почти совершил великое открытие уровня нобелевской премии, а потом оказалось, что в изначальных расчётах и предпосылках закралась ошибка, перечеркнувшая все труды.
Вся жизнь под откос.
И чем я вообще сейчас занят?
-----
Мы лежали рядом, голова Руни покоилась на моём плече. И правда – тактильные ощущения от её волос просто необычайные. И почему она?..
Хватит загоняться.
– Я рада, что Древнейшая не убила тебя, – ошарашила Руни меня этими словами.
Такой фразы мне после секса раньше слышать не доводилось.
– Убила?
– Я думала, что ты договорился с ней на наши жизни в обмен на свою.
– Она могла ни о чём ни с кем не договариваться и убить всех.
– Знаю, но я всё равно боялась. Ты – угроза для неё: прошёл испытание, сопротивлялся её Ментальной магии, во всеуслышание заявил, что… только тебе в Разум могло прийти сказать такое Древнейшей.
М-да, неудобно тогда получилось.
– Уже позже я узнала, что ты жив. Не представляешь, как я в тот момент была счастлива.
– Откуда ты это узнала?
Мне действительно было интересно.
– Золото помогает решить многие проблемы.
Ясно. Всё продаётся и покупается. Информация в том числе.
Внутри был комок. Не от счастья, что мной так дорожат. И не потому, что мои отношения с Фитри перешли на новый уровень – я выполнил свою угрозу, и Руни об этом не знает.
Нет, причина была в другом. И я должен ей сказать.
– Руни, присядь. Я должен тебе кое-что рассказать.
– А? Хорошо.
Руни села прямо на кровати. Восточная поза, когда подгибаешь под себя колени, и кладёшь на них ладони. Спина прямая, взгляд серьёзный.
Отсутствие одежды странным образом даже добавило важности её внешнему виду.
Я сел напротив, повторив её позу.
– Хочу признаться тебе.
– В чём? – напряглась Руни.
– В том, что я не такой, каким ты меня представляешь.
– Не поняла.
– Когда мы шли к Покоям через лес Шоршена, между нами многое произошло.
– Это точно. Этот поход изменил во мне почти всё.
Странно. Она не даёт мне закончить, комментируя каждую фразу. Боится услышать что-то ужасное?
– Я повлиял на тебя, но у меня были для этого свои причины.
– Влад…
– Послушай! Наши разговоры, занятия любовью – я делал всё это, чтобы ты отказалась идти внутрь Покоев. Хотел показать тебе, как вижу мир, в котором ты живёшь, с моей точки зрения. Я не был уверен, что так и есть. Я мог ввести тебя в заблуждение. Я воспользовался твоим состоянием, навалившимися на тебя проблемами, твоей временной слабостью, чтобы внушить свои мысли, своё отношение ко всему. Чтобы… обладать девушкой, которая мне сильно нравится.
– “Дурацкий ярлык. Я хочу, чтобы такой свободолюбивый Разумный, как ты, не судил всех по себе. Они не такие. Не лучше, не хуже. Просто не такие. Я видел многих полуРазумных зверолюдов вне Ширцентии и далеко не все из них были покорными и послушными. Сорванцов тоже хватало. Но речь сейчас не о врождённых качествах, ведь так?”
– “Воспитание на фермах.”
– “Верно. Гроникул превращает всех рабов в улыбчивых и послушных. Это многое говорит об их сколонностях и характере.”
– “Всех? Не думаю.”
– “Я тоже не думаю – я знаю. Ты видел зверолюдов, когда мы только входили в город?”
– “Нескольких.”
– “Они иногда работают за крепостной стеной. И их без проблем выпускают при наличии бумаги с разрешением от хозяина, достать или подделать которую не составит труда.”
– “Побег – непростое занятие. Особенно для несмышлёных зверолюдов.”
– “Побег – простое занятие. И знаешь почему – беглеца не будут искать.”
– “Что???”
Я… чуть рот не открыл в удивлении.
– “Правило ферм Гроникула: если раб сбежал – не ловить. Хозяину бежавшего раба дать двух таких же по возрасту и силе.”
– “Ты сейчас шутишь?”
– “Нет. Ты же сам видел: рядом с рабами не ходят стражники, их не подгоняют и не контролируют хозяева. Их выпускают и запускают в город по упрощённой процедуре. Их не станут искать и возвращать в случае побега. Угадай, сколько за более тысячи лет рабства было совершено побегов?”
– “Только не говори, что ни одного.”
– “Или так, или единицы. Влад, жизнь рабов контролируется во всём, кроме одного – желания свободы. Захотел – свободен.”
Это безумие. Просто безумие.
– Сколько рабов бежало или пыталось бежать на твоей памяти?
Он должен дать мне другой ответ.
Должен.
– Я три сотни лет отвечаю за контроль над фермами. За это время – ни одной попытки побега. До этого я тоже о подобном не слышал, но уверенности нет. Были случаи, когда владелец раба пытался обмануть Гроникула, чтобы получить от него двух новых бесплатных рабов, скрыв смерть своего, но после нескольких неудач и жёсткой реакции Гроникула, никто больше не пробует поживиться за его счёт.
Невозможно! Просто невозможно!
– Это правда, что беглого раба не станут ловить?
– Абсолютная. От такого раба будут только проблемы – нет возможности постоянно его контролировать. Новые побеги, новые затраты на поимку. Пусть лучше бежит.
Это просто за гранью логики!
– Что же Гроникул делает, что полностью отбивает у рабов стремление к свободе? – в ужасе прошептал я.
– Ничего такого, о чём многие шепчутся, – услышал мой вопрос Одиронт.
– Ничего? – меня чуть ли не трясло.
– Это моя зона ответственности. Зверолюды не живут в клетках, как многие думают. Клетки для Магзверей. А зверолюды живут в небольших домиках, спят на кроватях, едят ту же еду, что и сотрудники ферм. Насилие, в любом форме, над ними запрещено.
– Ты ведь сам не веришь, что…
– Не советую продолжать, – жёстко произнёс Одиронт, прервав меня. – Если ты обвинишь меня во лжи, я буду вынужден отреагировать. Говорю тебе прямо: я не допущу насилия над зверолюдами на фермах.
Не врёт. Он абсолютно уверен в своих словах. Но к сожалению, одного проверяющего несложно обмануть. И что же Гроникул делает с рабами: пытки, психологическое давление, подавление личности, гипнотическое воздействие?
Всё вместе?
– “Теперь ты понимаешь, чего я от тебя хочу? В столице двести тысяч рабов, во всём королевстве почти миллион. Ответь мне на один вопрос: что ты с ними станешь делать после смерти Гроникула? С такими рабами, которые уже и не понимают концепцию свободы? Даже если ты сможешь одолеть Гроникула, пока я вижу только один дальнейший сценарий: его место займёт кто-то другой, по королевству прокатится волна насилия по отношению к рабам за смерть Владыки, который, может не самыми приглядными способами, но добился лучшей жизни для всего королевства. Фермы ты не сможешь уничтожить, приток новых рабов не остановишь. И боюсь, новый владелец ферм начнёт закручивать гайки и ужесточать их работу, а так как новым владельцем скорее всего будет Горг Решительный, то и контроль за фермами станет номинальным. С самим собой он как-нибудь договорится.”
– “Даже если все рабы были обработаны Гроникулом и их уже не изменить, они всё равно хотели бы для себя лучших… хозяев. Например, семьи из Храма.”
– “Сами они за тобой не пойдут, а как ты заставишь миллион рабов добраться через всё королевство к себе домой, я просто не представляю. И не забывай, что у большей части рабов в Храмах попросту не осталось семей – они рабы далеко не в первом и не во втором поколении.”
Рахлес!
– Что ещё хочешь узнать? – прервал мои размышления об ущербности всего и вся Одиронт.
– Всё. На сегодня с меня хватит, – сухо ответил ему я.
– Надеюсь мои ответы помогли тебе.
Странный ты, Одиронт. И то, как прошёл наш разговор только это подтверждает.
– Помогли. Спасибо. Но мне жаль, что я не смог помочь тебе.
– Помочь мне? – удивился принц. Он даже сел обратно на стул, хотя уже собирался вставать.
– Да. Я удивился, почему ты так рвался поговорить на эту тему, хотя Гроникулу и его надсмотрщику она уже надоела, я не понимал, почему ты сам сводил разговор к моральным аспектам, а не к деловым, расовым и политическим – более выгодным для защиты твоей позиции.
– И почему же? – с интересом спросил Одиронт.
И правда – почему?
– Может когда-нибудь ты найдёшь того, кто приведёт аргумент, что позволит тебе принять верное решение. Которое не будет на тебя давить. Но, видимо, это буду не я.
Я пытался понять, какой эффект произвела моя догадка, но Одиронт ничем себя не выдал. Ноль реакции.
– Ты не прав, Влад. Меня всё устраивает. Просто я не хочу, чтобы о моём королевстве думали хуже, чем оно того заслуживает. И я готов ради этого тратить время и бесконечно из раза в раз повторять одно и тоже.
– Да. Это эквивалентная гипотеза.
– Так оно и есть. Извини, мне нужно возвращаться к Гроникулу.
Когда Одиронт выскочил из зала харчевни, монеты, брошенные им на стол, ещё продолжали вибрировать, выдавая тихий пронзительный стон.
Быстро он ушёл.
– “Дедион.”
– “Да.”
– “Ты знаешь способ? Честно. Я понимаю, ты не хочешь, чтобы я влезал в самоубийственные разборки, но скажи мне правду.”
– “Я не знаю, Влад. Как ни странно, я вообще думаю, что смерть Гроникула сделает всё только хуже. Сейчас существует конкуренция между Горгом и Гроникулом: первый – монарх, известный боевой маг, второй – богатейший аристократ, владелец ключевых отраслей. Скажу тебе по личному опыту и по знаниям, что почерпнул из Разума прошлых Героев: стоит в королевстве остаться только одному центру Силы – оно будет вскоре разрушено. Внешне или изнутри, но это однозначно произойдёт. И почти всегда этот процесс сопровождается бессмысленным насилием в огромном количестве. Убив Гроникула, ты создашь диктатора, у которого в ладонях будут все элементы управления, и раньше или позже он сойдёт от этой власти с Разума. И первыми в таких случаях страдают самые беззащитные. Напомнить тебе, кто в Ширцентии самый незащищённый класс? Я не почувствовал лжи в словах принца – он прикладывает все Силы, чтобы улучшить жизнь рабов, представь, что будет, если фермами завладеет его отец? Удивительно, но нет ничего хуже, чем один Сильный ублюдок, куда лучше, чтобы их было несколько с приблизительно равной Силой. Вот такая необычная математика.”
– “Горг – ублюдок? Ты так уверен, что он будет худшим главой ферм, чем Гроникул?”
– “Я о нём мало хорошего слышал. И возможность творить всё, что захочешь, без оглядки на других, лучше его не сделает. Сейчас он осторожничает: Гроникула любят в народе и Горг не хочет, чтобы пошли разговоры о том, как было бы лучше при таком предприимчивом короле, который к тому же ещё и Владыка, и династия у него по слухам более давняя, чем королевская.”
Понятно. Мой список Владык из Задания всё ещё может быть списком злодеев – Гроникул наверняка не добрейшей Души Разумный. Но его смерть сделает только хуже.
Если не найти правильный выход.
Которого я просто не вижу.
Рахлес!!
***
А ведь я не собирался возвращаться в таверну Миртона. Думал, всё решится быстро: он – злодей, они – жертвы, его – убить, их – спасти.
Занавес. Поклон. Аплодисменты. Бис.
Было бы замечательно.
А теперь я совсем запутался.
И идти, как назло, так далеко. Я только половину пути одолел. До таверны доберусь уже в ночи. Ноги еле переставляются, голова ватная, мысли спутанные. И в их клубке я не могу найти ни одной дельной.
Нужно отвлечься. Выбросить всё из головы.
Для это есть древний способ: чтобы забыть о своих проблемах, следует заинтересоваться кем-то или чем-то другим. Я начал изучать прохожих, включив режим Шерлока Холмса. Кем работает этот демон? Что он здесь делает в такое время? По идее я должен быть в двое лучше знаменитого сыщика: помимо дедукции, я не принижаю в анализе роль индукции. Но честно говоря, понятия не имею, что означают те три длинных женских волоса на рукаве его рубашки. У меня сотни вариантов, когда должен быть один. Может зря я всё-таки ещё и индукцию задействовал?
Вскоре это занятие мне надоело – на глаза часто попадали зверолюды. Не хочется думать, что они здесь делают. Ответ очевиден – они в рабстве.
Тогда я переключил своё внимание на здания. Благо безумная архитектура городов Катинола по стилю “кто во что горазд” всегда интересна и занимательна.
Если бы я в этом разбирался…
Ого – целый дворец. Далеко от центра города и зоны аристократов. Ещё один отшельник, вроде Гроникула? А этот символ мне знаком. Видел его на повозках некоторых торговцев. В прошлом одного такого я спас от нападения мелкой банды разбойников. И получил в награду пропуск в замок, на стенах которого также частенько встречался этот символ.
Ангельский знак.
Неплохое здание небожители себе отгрохали. Они принципиально строят только дворцы?
– “Дедион, это Оплот?”
– “Нет. Ангелы свои Оплоты огораживают посильнее, и строят их обычно у границы города. Это торговое представительство.”
Дворец, действительно, защищён был несолидно – только решёткой. Необычной: прутья представляли из себя композицию из переплетающихся лиан. Стебли, листочки, бутончики мелких цветов – всё из матового металла.
Довольно красиво.
Сам дворец тоже выглядел произведением искусства. Думается мне, над ним эльфы поработали.
Взгляд перемещался от одного участка дворца к другому, наслаждаясь зрелищем. Наверное, у каждого, кто делал что-то своими руками, такое случается – восхищаешься чужой работой, по-доброму завидуя умельцу. Вот только здесь не крытая беседка на участке соседа по даче и не перестеленная крыша.
Целый дворец!
Глаз не оторвать.
– Влад? Это ты?
Я забыл обо всех дворцах разом, услышав знакомый голос.
Она стояла за спиной. Она. Точно она.
– Я увидела тебя в окно, но не была уверена, решила выйти через запасные ворота, чтобы убедиться, вдруг показалось, хотя как мне могло показаться, ну а вдруг показалось, а вдруг нет, в общем – это я.
Ну кто ещё может так мило тараторить?
– Привет, Руни. Рад снова тебя увидеть.
***
Не прошло и десяти минут после нашей встречи, как мы оказались в постели. Это становится своеобразной традицией наших отношений.
Видимо, не только мне сейчас нужно забыться и отвлечься… от всего.
Руни не изменяла себе: взяла контроль над процессом. Я не в обиде – наездница так наездница. Мне и так нравится. Хотя бы получил некую свободу действий для своих рук, без шлепков по ладоням – уже хорошо. И чего в такой позиции не отнять – это отличная возможность насладится прекрасным зрелищем.
Вид открывается завораживающий.
Руни изменилась. В первую очередь волосы. Они были у неё короче – до плеч, сейчас же струились почти до середины спины. Несколько прядей свесились спереди, опускаясь Руни на грудь. В голове возник странный вопрос: приятно ли когда волосы прикасаются к соскам? Наверняка, так и есть. Уж такие шёлковые и ухоженные волосы должны вызывать невероятные ощущения. Я сам не заметил, как начал за них болеть: при каждой фрикции ждал, что прядь колыхнётся и скользнёт по соску, испытывая чуть ли не вселенское горе, когда почти-почти, но не получалось. Так не пойдёт. Переместил руки на её талию, начал “настраивать” темп, который должен помочь выполнить поставленную задачу. Руни с укоризной на меня посмотрела, но продолжила двигаться.
Да! Пошёл процесс!
Мир – тлен. Я думал, что сразу увижу результат своих стараний, что лицо Руни исказится в ещё большем удовольствии от неожиданной дополнительной стимуляции. Она в шоке откроет прикрытые от наслаждения глаза, опустит взгляд и будет изумлена моей придумкой. Благодарный взгляд, слова восхищения и прочее...
Никакой реакции.
Ощущение, будто я почти совершил великое открытие уровня нобелевской премии, а потом оказалось, что в изначальных расчётах и предпосылках закралась ошибка, перечеркнувшая все труды.
Вся жизнь под откос.
И чем я вообще сейчас занят?
-----
Мы лежали рядом, голова Руни покоилась на моём плече. И правда – тактильные ощущения от её волос просто необычайные. И почему она?..
Хватит загоняться.
– Я рада, что Древнейшая не убила тебя, – ошарашила Руни меня этими словами.
Такой фразы мне после секса раньше слышать не доводилось.
– Убила?
– Я думала, что ты договорился с ней на наши жизни в обмен на свою.
– Она могла ни о чём ни с кем не договариваться и убить всех.
– Знаю, но я всё равно боялась. Ты – угроза для неё: прошёл испытание, сопротивлялся её Ментальной магии, во всеуслышание заявил, что… только тебе в Разум могло прийти сказать такое Древнейшей.
М-да, неудобно тогда получилось.
– Уже позже я узнала, что ты жив. Не представляешь, как я в тот момент была счастлива.
– Откуда ты это узнала?
Мне действительно было интересно.
– Золото помогает решить многие проблемы.
Ясно. Всё продаётся и покупается. Информация в том числе.
Внутри был комок. Не от счастья, что мной так дорожат. И не потому, что мои отношения с Фитри перешли на новый уровень – я выполнил свою угрозу, и Руни об этом не знает.
Нет, причина была в другом. И я должен ей сказать.
– Руни, присядь. Я должен тебе кое-что рассказать.
– А? Хорошо.
Руни села прямо на кровати. Восточная поза, когда подгибаешь под себя колени, и кладёшь на них ладони. Спина прямая, взгляд серьёзный.
Отсутствие одежды странным образом даже добавило важности её внешнему виду.
Я сел напротив, повторив её позу.
– Хочу признаться тебе.
– В чём? – напряглась Руни.
– В том, что я не такой, каким ты меня представляешь.
– Не поняла.
– Когда мы шли к Покоям через лес Шоршена, между нами многое произошло.
– Это точно. Этот поход изменил во мне почти всё.
Странно. Она не даёт мне закончить, комментируя каждую фразу. Боится услышать что-то ужасное?
– Я повлиял на тебя, но у меня были для этого свои причины.
– Влад…
– Послушай! Наши разговоры, занятия любовью – я делал всё это, чтобы ты отказалась идти внутрь Покоев. Хотел показать тебе, как вижу мир, в котором ты живёшь, с моей точки зрения. Я не был уверен, что так и есть. Я мог ввести тебя в заблуждение. Я воспользовался твоим состоянием, навалившимися на тебя проблемами, твоей временной слабостью, чтобы внушить свои мысли, своё отношение ко всему. Чтобы… обладать девушкой, которая мне сильно нравится.
