На фотография в новостях мелькало нечто размытое, ничем не напоминающее восхваляющие красоту и богатство древнего саркофага описания. Из единственного не разграбленного захоронения давно погибшего царства Лаар. Может, и было “богатство”, только даже вездесущие журналисты, блогеры и просто зеваки не увидели ничего — к музею подъехали крытые грузовики и выгрузили серые безликие контейнеры. Как день за днем, все эти годы. Так доставляли материалы для исследований: останки тел с погибшего корабля, пробы из чумных захоронений, мрамор из подземного лабиринта Алилии, черепа и кости перволюдей… И сотрудники ушли, как всегда, вовремя. Устало и весело перекликаясь, обсуждая, как проведут праздники, и главное — как после них вернуться к работе. Закрылись тяжелые двери, отрезая научно-магический исследовательский институт, располагающийся в здании исторического музея Тэнассы.
Расходились, так ничего и не узнав, любопытные. Да существовал ли вообще лаарский саркофаг или это утка, запущенная охочими до сенсаций журналистами?
На столе, словно доставленный вчера саркофаг, стоял контейнер с салатом. Рядом дымилось свежеподогретое жаркое, золотился в чашке бульон. Роман по кличке «Пончик» готовился к пятидневному дежурству. А чего не подежурить в праздники, если оплата двойная, мама уехала к подруге, а девушкой он так и не обзавелся: слишком любил покушать и слишком не любил куда-либо выходить из дома.
Пончик подвинул бульон чуть ближе к себе, а салат наоборот — дальше и решил, что гармония достигнута.
— Вот поем, — вслух сказал он, — и пойду в обход. Может, удастся одним глазком на саркофаг взглянуть!
Саркофаг, а также все, что нашли в гробнице древнего царя, доставили в исследовательский центр, куда, разумеется, музейному охраннику хода не было. Его дело гонять народ, чтобы возле экспозиции не курили. Но все-таки Рома искренне надеялся, что или как-то издали подсмотреть удастся, пока входят-выходят сотрудники, или через щелочку заглянуть.
Сами исследования, как и история захоронения, Пончика не интересовали. Ну, золотой гроб у мумии, значит, заслужил мужик. Молодым помер — так у всех бывает. Злодеем был страшным? А вот это сомнительно — злодеев в золото не упаковывают и драгоценностями не обкладывают так, что от их сияния глазам больно… Он, конечно, не видел — кто его внутрь пустит? — но новости посмотрел и болтовню уходящих сотрудников послушал. Судя по всему — нашли они нечто сенсационное, но не дай бог, кто узнает...
То, что в гробнице обнаружили останки двух десятков человек и шести быков, бравого охранника тоже не особо тронуло — варварские времена, дикие люди, чего с них взять?! Читал он про их кухню! Хлеб с тростником, полужидкий сыр, да каша из таких зерен, что у половины черепов зубы стерты до основания! Не умели ни жить со вкусом, ни помереть! Охранник посмотрел на часы и придвинул поближе бутерброды с сыром. Наступало время ужина, а следом и обхода. Это он любил — ходить по совершенно пустым залам, ощущая себя повелителем, а возможно, и великим магом, владеющим неисчислимыми сокровищами. Ну, а где экспонаты на сокровища не похожи, там можно подключить воображение.
Пока охранник предавался чревоугодию, а саркофаг мирно стоял в исследовательском центре под охраной мощнейшей сигнализации и ждал окончания праздников, в невзрачном фургончике, стоящем на стоянке напротив музея, проснулся человек. Потянулся, выпил стаканчик кофе из термоса... Сдвинул стеновую панель, открыв спрятанный за ней сложнейший артефакт, и принялся его настраивать, поворачивая круги и символы, пока один укрепленных в нем черных камней не засветился синим, второй — красным... и так все двенадцать обрели свой цвет. Ровное сияние каждого влилось в единую цветовую симфонию, по машине разлилась тихая мелодия. Послушав и полюбовавшись на свою работу, человек поднял сетевик и отправил сообщение. И опять взялся за термос. Его дело сделано, а если что-то пойдет не так — артефакт подскажет погасшими камнями или изменением звука.
Он не видел, да и не хотел, как на крышу музея, словно большие птицы приземлились четверо, свернули темно-серые вингсьюты и, открыв заранее отпертую сообщником дверцу, вошли на чердак...
Здание исследовательского центра, размещенное в музее, было защищено от всего: от магии и физического воздействия, но нет силы, способной защитить от предательства. И нет силы, способной остановить очень древнюю, изголодавшуюся без свежей крови тварь...
Первый из грабителей проник в зал и едва не присвистнул от восхищения. Каждая из снятых в гробнице каменных панелей уже заняла свое место на стенде. Ученые полностью воспроизвели убранство гробницы. Золотые пластины блестели, как новые, в тусклом свете охранных артефактов, поражая воображение преступников тонкой работой и драгоценной гравировкой.
Один из грабителей протянул было руку, но второй жестом его остановил:
— Не трогай, это дешевка.
— Золото! — возразил заинтересовавшийся.
— Мы будем на нем есть и спать, если снимем целиком мозаику с этого гроба, — второй указал на золотой саркофаг, украшенный не только эмалью, но и драгоценными и полудрагоценными камнями. — И украшения с трупа. За них доплачивают отдельно за каждое.
Грабители умело сдвинули крышку и заглянули внутрь.
Иссохший труп лежал сломанным манекеном для демонстрации ювелирки: головной убор из золота, с эмалью и драгоценными камнями. Пектораль на груди, браслеты и кольца — все было золотым.
— Потрясающе, — пробормотал главарь. — Видно, уважаемый был человек, у них даже высшие жрецы и короли не стеснялись серебро носить, а тут… Ляпис-лазурь, сердолик — точно кто-то из высших. Глянь, какой сокол! Перышки из камней, красота же. И на браслетах такие же птички. Да блин, они весят каждый по полкило, одного золота на сотни тысяч. Представляете, сколько нам заплатят за них, как за артефакты?
Под ногами людей, смешиваясь с полумраком хранилища, заструилась дымка, растеклась по полу, колеблясь, свиваясь в жгуты. Грабители не заметили ее, увлеченно разглядывая головной обруч со змеей, нефритовое кольцо с кошкой, широкий пояс.
И тут главарь нахмурился.
— А это что за...
Он указал на высохшие руки трупа, сложенные на груди — на одном из скрюченных пальцев остался заметный след от кольца, но его самого — не было.
— Спер кто-то? — предположил до этого молчавший третий грабитель.
— Его тронь — рассыпется. Но кольцо исчезло и, судя по всему, исчезло недавно, вон на пальце след. Закрывайте! — Главарь отвернулся от товарищей, доставая сетевик: — Надо доложить боссу.
И в тот же миг тёмная дымка, залившая пол хранилища, поднялась по ногам стоящих людей и вдруг взметнулась, окутывая, заглушив так и не сорвавшийся с губ крик. А когда развеялась, на полу остались лишь четыре кучки пепла и сдвинутая на две ладони крышка саркофага.
Иссохшие потемневшие руки в лохмотьях кожи вцепились в золотую преграду, сдвигая. Если бы находящийся внутри монстр мог, он бы орал от боли — прикосновения к заговоренному металлу жгли, словно он был еще жив. Но, увы, ссохшееся горло не издавало ни звука. И он рвался наружу молча. На поиски живой энергии и воды. Восстановить и насытить почти уничтоженную временем плоть. Вернуть себя к утраченной когда-то жизни.
Наконец его усилия были вознаграждены — крышка сдвинулась настолько, что обитатель саркофага сумел протиснуться в щель и теперь стоял, покачиваясь, посреди зала. Всего несколько шагов, вырваться из-под контроля стенных плит — уже ослабленных, но еще давящих. Он неловко шагнул, упал и пополз прочь. Туда, где мерцали диодами приборы и поблескивали исследовательские артефакты. К энергии и свободе. Теряя и сбрасывая украшения, что держали его в заточении все эти века! Немного беспокоило присутствие человека, но он был далеко, за стенами. И с ним можно будет разобраться позже...
Роман обожал бульон. Именно такой — золотистый, с прозрачными кружочками жира на поверхности, горячий и душистый. Он даже не сразу обратил внимание на шаркающие шаги, доносящиеся из недр музея, и главное, приближающиеся к нему. А когда сообразил, было уже поздно — в дверях караулки стояло чудовище: иссохший труп в останках каких-то лохмотьев, и с него на пол сыпались весьма неопрятные куски... Глаза монстра белели под полуприкрытыми веками, стянутая кожа удерживала полуоткрытым рот с необычайно острыми для человека зубами.
— Охренеть, мумия... — осознал Пончик, понимая, что как бы ни был медленен гость, ему не сбежать. Не его это — бегать, да еще по скользким музейным полам. Рука потянулась к сетевику, позвонить начальству и спросить, чего делать в таком случае. В глазницах гостя полыхнуло алым и экран погас — намертво. Пончик яростно потыкал в него — безответно и разозлился.
— Ты чего сделал, гад?! Мне его мама подарила! Совсем спятил?! Что я ей теперь скажу, а? Хочешь жрать, так вот — полный стол, хочешь гадить — вон сортир за стенкой, но совесть иметь надо! — активно размахивая руками, прикрикнул он, на минуту позабыв о страхе.
Монстр слушал внимательно, даже чуть голову наклонил, просыпав на пол еще немного останков.
— Ага, ты все-таки что-то понимаешь! — Пончик схватил тощую руку и подтащил гостя ближе к столу, монстр не сопротивлялся и весил совсем немного, как и положено порядочной мумии. — Так, видишь? Это стол — с него едят. Ногами не вставать, еду не раскидывать...
На мгновение он отвлекся, втыкая зарядку в сетевик, и с облегчением увидев на экране вспышку кристалла — аппарат просто разрядился. Сзади, от стола, донесся шорох. Пончик обернулся, и только успел вскрикнуть в ужасе, понимая, что тварь уже не остановить, слишком поздно….
Звонок поднял начальника службы безопасности из постели, прервав красочный сон, в котором наконец-то починил свой мотоцикл.
— Ром, чего тебе?
— Саш, тут такое... В общем, тут мумия ожила... — начал охранник и вдруг заторопился донести мысль быстрее, чем начальство начнет ругаться: — Я все сделал. В душ отвел, халат приготовил, бульоном поделился! Сейчас придет — выпьет. Ты не думай, я ему одеяло запасное приготовил... Только, а дальше что делать? Я ж языков не знаю, да и не говорит он, шелестит что-то... есть у нас переводчик с мумийного?
— Сейчас буду! — Начальник поспешно вскочил, нащупывая тапки босыми ногами. Не нашел, бросил безнадежное занятие и схватил штаны, торопясь одеться и бежать в музей. В употреблении запрещенных веществ Пончик замечен не был, но мало ли? Могли и товарищи пошутить или грабители газ какой пустить, прецеденты бывали. А дежурит парень сегодня один!
Но хотя бы такси приехало достаточно быстро. И не менее быстро доставило Александра в музей.
Пончик встретил начальника слегка растерянной улыбкой и полным столом еды, на котором Александр отметил две чашки с чаем. На диване лежало скомканное одеяло.
— Ну и где твоя мумия? — спросил он, пытаясь отыскать на лице подчиненного признаки хоть какого-нибудь злоупотребления.
— В душе. Первый раз я ее за руку отвел! Эта скотина мой бульон на голову вылила! Ну я ей и сказал, что думал. Отвел помыть, а она там застряла на полчаса. Теперь вот опять! Я ей чай налил, еду-то, наверное, нельзя?
Из душевой кабинки действительно доносилось неровное, словно там кто-то был, журчание воды.
— Ну, пойдем, посмотрим. — Самой очевидной версией, учитывая полную трезвость подчиненного, был розыгрыш.
Мумия действительно была. Темный, иссохший труп стоял под струями, закинув голову и подставляя под воду лицо — и повернулся сам, когда Александр открыл дверь душевой.
— Или чудо робототехники, или...
— Нет, — коснулась его мозга чужая мысль. — Я не то, что вы сказали.
— А кто? — в изумлении уточнил начальник охраны. Стрелять в гостя было глупо, он не нападал. Мумия вообще вела себя удивительно спокойно для живого мертвеца. Ей сейчас полагалось рваться к живой крови, а не душ принимать.
— Вы правы. Мне требуется убивать. Но не хочу, — продолжил телепатическую беседу мертвец и начальник охраны ощутил легкое головокружение, тут же прошедшее. — Я — Касс. Мне нужна помощь.
Александр кивнул. Конечно, он поможет. И может быть, потом, когда ситуация разрешится, станет знаменитым. Более знаменитым, чем все эти ученые, упустившие свой шанс.
Блестящая от воды рука мумии коснулась крана, поток сверху прекратился и начальник охраны понял, что, несмотря на водную процедуру, мумия уже сухая полностью.
— То есть, полотенце не надо? — чувствуя себя необычайно глупо, спросил он.
— Ничего не надо, — мыслью ответил Касс. — Я еще не восстановился. Нужно много воды или крови. Но, думаю, вы не захотите, чтобы я вас убил?
— Нет, конечно, — Александр даже головой замотал, а рука сама легла на проверенный временем пистолет. — Но, как я понял, вам убивать не обязательно.
— Нет. Нужна вода и энергия. Пока лучше вода. Я не хотел пугать человека. Но ждать не мог. Соблазн убить. Нет.
Касс старался разговаривать с человеком понятно, короткими фразами, отвлекая от главного — почти забытого, но когда-то привычного воздействия на чужой разум. Успокоить, подчинить, сделать своим слугой.
Однажды это не сработало — напомнил он себе. Но эти люди ему не враги, они не знают, с кем имеют дело. Они не мешают ему и его цели. Он хочет жить. И они помогут ему, вне зависимости от настоящего желания.
— А чего Пончик жаловался, что ты с ним не говоришь? — дошло вдруг до Александра.
— Нельзя. Барьер слабый. Можно убить, — ответила мумия.
— Гуманист, твою мать... — Александр снял с вешалки халат и набросил на плечи Кассу. Тот двигался очень медленно и неуверенно, так чего не помочь. Тем более (начальник охраны прекрасно это понимал) захоти монстр — и он приехал бы уже к трупу несчастного Ромки, клыки-то у него явно не травку жевать.
— Я не хотел убивать, — согласился с его мыслями Касс. — Он добрый. Беззащитный. Хочет меня покормить.
— А ты можешь?
— Только кровь пока. Потом смогу.
Александр задумался. Мумия или, как она себя называет, Касс и правда ничего плохого не делает. Так почему не пойти навстречу. Хотя бы на правах гостеприимного хозяина?
— Тебе принципиально именно убивать? Или можно так, из стакана? И насколько она должна быть... здоровая? А то у нас тут алкашня за зданием тусуется, я думаю, за деньги поделятся.
— Живая кровь. Смерть — обойдусь. — Касс подавил очередной порыв вцепиться в горло собеседнику. Не здесь, не сейчас. Его цель — выжить в новом и незнакомом мире, узнать его. А не сдохнуть окончательно. Новый слуга старается, ищет варианты — хорошо, надо его поощрить. И неважно, что его слово двигало армии и горы — здесь он только гость, нагой, словно младенец, и такой же беспомощный. И все, что ему доступно сейчас: это смерть и внушение. Внушение лучше, смерть, судя по тому, что он успел увидеть, привлекает слишком много внимания. Он будет тихим и покорным, займет место у ног людей, чтобы потом подняться!
Да хранит тебя чернокрылый Стрикс, царь лаарский Кассиметрос!
Мумия сидела на диване, пытаясь хоть немного, хоть чуть-чуть исцелить глаза. Увы, но слепота не проходила. И не пройдет, пока тело не восстановится полностью! К счастью, магического зрения он лишен не был, как и теплового — от которого в эту минуту очень хотелось избавиться.
Расходились, так ничего и не узнав, любопытные. Да существовал ли вообще лаарский саркофаг или это утка, запущенная охочими до сенсаций журналистами?
На столе, словно доставленный вчера саркофаг, стоял контейнер с салатом. Рядом дымилось свежеподогретое жаркое, золотился в чашке бульон. Роман по кличке «Пончик» готовился к пятидневному дежурству. А чего не подежурить в праздники, если оплата двойная, мама уехала к подруге, а девушкой он так и не обзавелся: слишком любил покушать и слишком не любил куда-либо выходить из дома.
Пончик подвинул бульон чуть ближе к себе, а салат наоборот — дальше и решил, что гармония достигнута.
— Вот поем, — вслух сказал он, — и пойду в обход. Может, удастся одним глазком на саркофаг взглянуть!
Саркофаг, а также все, что нашли в гробнице древнего царя, доставили в исследовательский центр, куда, разумеется, музейному охраннику хода не было. Его дело гонять народ, чтобы возле экспозиции не курили. Но все-таки Рома искренне надеялся, что или как-то издали подсмотреть удастся, пока входят-выходят сотрудники, или через щелочку заглянуть.
Сами исследования, как и история захоронения, Пончика не интересовали. Ну, золотой гроб у мумии, значит, заслужил мужик. Молодым помер — так у всех бывает. Злодеем был страшным? А вот это сомнительно — злодеев в золото не упаковывают и драгоценностями не обкладывают так, что от их сияния глазам больно… Он, конечно, не видел — кто его внутрь пустит? — но новости посмотрел и болтовню уходящих сотрудников послушал. Судя по всему — нашли они нечто сенсационное, но не дай бог, кто узнает...
То, что в гробнице обнаружили останки двух десятков человек и шести быков, бравого охранника тоже не особо тронуло — варварские времена, дикие люди, чего с них взять?! Читал он про их кухню! Хлеб с тростником, полужидкий сыр, да каша из таких зерен, что у половины черепов зубы стерты до основания! Не умели ни жить со вкусом, ни помереть! Охранник посмотрел на часы и придвинул поближе бутерброды с сыром. Наступало время ужина, а следом и обхода. Это он любил — ходить по совершенно пустым залам, ощущая себя повелителем, а возможно, и великим магом, владеющим неисчислимыми сокровищами. Ну, а где экспонаты на сокровища не похожи, там можно подключить воображение.
Пока охранник предавался чревоугодию, а саркофаг мирно стоял в исследовательском центре под охраной мощнейшей сигнализации и ждал окончания праздников, в невзрачном фургончике, стоящем на стоянке напротив музея, проснулся человек. Потянулся, выпил стаканчик кофе из термоса... Сдвинул стеновую панель, открыв спрятанный за ней сложнейший артефакт, и принялся его настраивать, поворачивая круги и символы, пока один укрепленных в нем черных камней не засветился синим, второй — красным... и так все двенадцать обрели свой цвет. Ровное сияние каждого влилось в единую цветовую симфонию, по машине разлилась тихая мелодия. Послушав и полюбовавшись на свою работу, человек поднял сетевик и отправил сообщение. И опять взялся за термос. Его дело сделано, а если что-то пойдет не так — артефакт подскажет погасшими камнями или изменением звука.
Он не видел, да и не хотел, как на крышу музея, словно большие птицы приземлились четверо, свернули темно-серые вингсьюты и, открыв заранее отпертую сообщником дверцу, вошли на чердак...
Здание исследовательского центра, размещенное в музее, было защищено от всего: от магии и физического воздействия, но нет силы, способной защитить от предательства. И нет силы, способной остановить очень древнюю, изголодавшуюся без свежей крови тварь...
Первый из грабителей проник в зал и едва не присвистнул от восхищения. Каждая из снятых в гробнице каменных панелей уже заняла свое место на стенде. Ученые полностью воспроизвели убранство гробницы. Золотые пластины блестели, как новые, в тусклом свете охранных артефактов, поражая воображение преступников тонкой работой и драгоценной гравировкой.
Один из грабителей протянул было руку, но второй жестом его остановил:
— Не трогай, это дешевка.
— Золото! — возразил заинтересовавшийся.
— Мы будем на нем есть и спать, если снимем целиком мозаику с этого гроба, — второй указал на золотой саркофаг, украшенный не только эмалью, но и драгоценными и полудрагоценными камнями. — И украшения с трупа. За них доплачивают отдельно за каждое.
Грабители умело сдвинули крышку и заглянули внутрь.
Иссохший труп лежал сломанным манекеном для демонстрации ювелирки: головной убор из золота, с эмалью и драгоценными камнями. Пектораль на груди, браслеты и кольца — все было золотым.
— Потрясающе, — пробормотал главарь. — Видно, уважаемый был человек, у них даже высшие жрецы и короли не стеснялись серебро носить, а тут… Ляпис-лазурь, сердолик — точно кто-то из высших. Глянь, какой сокол! Перышки из камней, красота же. И на браслетах такие же птички. Да блин, они весят каждый по полкило, одного золота на сотни тысяч. Представляете, сколько нам заплатят за них, как за артефакты?
Под ногами людей, смешиваясь с полумраком хранилища, заструилась дымка, растеклась по полу, колеблясь, свиваясь в жгуты. Грабители не заметили ее, увлеченно разглядывая головной обруч со змеей, нефритовое кольцо с кошкой, широкий пояс.
И тут главарь нахмурился.
— А это что за...
Он указал на высохшие руки трупа, сложенные на груди — на одном из скрюченных пальцев остался заметный след от кольца, но его самого — не было.
— Спер кто-то? — предположил до этого молчавший третий грабитель.
— Его тронь — рассыпется. Но кольцо исчезло и, судя по всему, исчезло недавно, вон на пальце след. Закрывайте! — Главарь отвернулся от товарищей, доставая сетевик: — Надо доложить боссу.
И в тот же миг тёмная дымка, залившая пол хранилища, поднялась по ногам стоящих людей и вдруг взметнулась, окутывая, заглушив так и не сорвавшийся с губ крик. А когда развеялась, на полу остались лишь четыре кучки пепла и сдвинутая на две ладони крышка саркофага.
Иссохшие потемневшие руки в лохмотьях кожи вцепились в золотую преграду, сдвигая. Если бы находящийся внутри монстр мог, он бы орал от боли — прикосновения к заговоренному металлу жгли, словно он был еще жив. Но, увы, ссохшееся горло не издавало ни звука. И он рвался наружу молча. На поиски живой энергии и воды. Восстановить и насытить почти уничтоженную временем плоть. Вернуть себя к утраченной когда-то жизни.
Наконец его усилия были вознаграждены — крышка сдвинулась настолько, что обитатель саркофага сумел протиснуться в щель и теперь стоял, покачиваясь, посреди зала. Всего несколько шагов, вырваться из-под контроля стенных плит — уже ослабленных, но еще давящих. Он неловко шагнул, упал и пополз прочь. Туда, где мерцали диодами приборы и поблескивали исследовательские артефакты. К энергии и свободе. Теряя и сбрасывая украшения, что держали его в заточении все эти века! Немного беспокоило присутствие человека, но он был далеко, за стенами. И с ним можно будет разобраться позже...
Роман обожал бульон. Именно такой — золотистый, с прозрачными кружочками жира на поверхности, горячий и душистый. Он даже не сразу обратил внимание на шаркающие шаги, доносящиеся из недр музея, и главное, приближающиеся к нему. А когда сообразил, было уже поздно — в дверях караулки стояло чудовище: иссохший труп в останках каких-то лохмотьев, и с него на пол сыпались весьма неопрятные куски... Глаза монстра белели под полуприкрытыми веками, стянутая кожа удерживала полуоткрытым рот с необычайно острыми для человека зубами.
— Охренеть, мумия... — осознал Пончик, понимая, что как бы ни был медленен гость, ему не сбежать. Не его это — бегать, да еще по скользким музейным полам. Рука потянулась к сетевику, позвонить начальству и спросить, чего делать в таком случае. В глазницах гостя полыхнуло алым и экран погас — намертво. Пончик яростно потыкал в него — безответно и разозлился.
— Ты чего сделал, гад?! Мне его мама подарила! Совсем спятил?! Что я ей теперь скажу, а? Хочешь жрать, так вот — полный стол, хочешь гадить — вон сортир за стенкой, но совесть иметь надо! — активно размахивая руками, прикрикнул он, на минуту позабыв о страхе.
Монстр слушал внимательно, даже чуть голову наклонил, просыпав на пол еще немного останков.
— Ага, ты все-таки что-то понимаешь! — Пончик схватил тощую руку и подтащил гостя ближе к столу, монстр не сопротивлялся и весил совсем немного, как и положено порядочной мумии. — Так, видишь? Это стол — с него едят. Ногами не вставать, еду не раскидывать...
На мгновение он отвлекся, втыкая зарядку в сетевик, и с облегчением увидев на экране вспышку кристалла — аппарат просто разрядился. Сзади, от стола, донесся шорох. Пончик обернулся, и только успел вскрикнуть в ужасе, понимая, что тварь уже не остановить, слишком поздно….
Звонок поднял начальника службы безопасности из постели, прервав красочный сон, в котором наконец-то починил свой мотоцикл.
— Ром, чего тебе?
— Саш, тут такое... В общем, тут мумия ожила... — начал охранник и вдруг заторопился донести мысль быстрее, чем начальство начнет ругаться: — Я все сделал. В душ отвел, халат приготовил, бульоном поделился! Сейчас придет — выпьет. Ты не думай, я ему одеяло запасное приготовил... Только, а дальше что делать? Я ж языков не знаю, да и не говорит он, шелестит что-то... есть у нас переводчик с мумийного?
— Сейчас буду! — Начальник поспешно вскочил, нащупывая тапки босыми ногами. Не нашел, бросил безнадежное занятие и схватил штаны, торопясь одеться и бежать в музей. В употреблении запрещенных веществ Пончик замечен не был, но мало ли? Могли и товарищи пошутить или грабители газ какой пустить, прецеденты бывали. А дежурит парень сегодня один!
Но хотя бы такси приехало достаточно быстро. И не менее быстро доставило Александра в музей.
Пончик встретил начальника слегка растерянной улыбкой и полным столом еды, на котором Александр отметил две чашки с чаем. На диване лежало скомканное одеяло.
— Ну и где твоя мумия? — спросил он, пытаясь отыскать на лице подчиненного признаки хоть какого-нибудь злоупотребления.
— В душе. Первый раз я ее за руку отвел! Эта скотина мой бульон на голову вылила! Ну я ей и сказал, что думал. Отвел помыть, а она там застряла на полчаса. Теперь вот опять! Я ей чай налил, еду-то, наверное, нельзя?
Из душевой кабинки действительно доносилось неровное, словно там кто-то был, журчание воды.
— Ну, пойдем, посмотрим. — Самой очевидной версией, учитывая полную трезвость подчиненного, был розыгрыш.
Мумия действительно была. Темный, иссохший труп стоял под струями, закинув голову и подставляя под воду лицо — и повернулся сам, когда Александр открыл дверь душевой.
— Или чудо робототехники, или...
— Нет, — коснулась его мозга чужая мысль. — Я не то, что вы сказали.
— А кто? — в изумлении уточнил начальник охраны. Стрелять в гостя было глупо, он не нападал. Мумия вообще вела себя удивительно спокойно для живого мертвеца. Ей сейчас полагалось рваться к живой крови, а не душ принимать.
— Вы правы. Мне требуется убивать. Но не хочу, — продолжил телепатическую беседу мертвец и начальник охраны ощутил легкое головокружение, тут же прошедшее. — Я — Касс. Мне нужна помощь.
Александр кивнул. Конечно, он поможет. И может быть, потом, когда ситуация разрешится, станет знаменитым. Более знаменитым, чем все эти ученые, упустившие свой шанс.
Блестящая от воды рука мумии коснулась крана, поток сверху прекратился и начальник охраны понял, что, несмотря на водную процедуру, мумия уже сухая полностью.
— То есть, полотенце не надо? — чувствуя себя необычайно глупо, спросил он.
— Ничего не надо, — мыслью ответил Касс. — Я еще не восстановился. Нужно много воды или крови. Но, думаю, вы не захотите, чтобы я вас убил?
— Нет, конечно, — Александр даже головой замотал, а рука сама легла на проверенный временем пистолет. — Но, как я понял, вам убивать не обязательно.
— Нет. Нужна вода и энергия. Пока лучше вода. Я не хотел пугать человека. Но ждать не мог. Соблазн убить. Нет.
Касс старался разговаривать с человеком понятно, короткими фразами, отвлекая от главного — почти забытого, но когда-то привычного воздействия на чужой разум. Успокоить, подчинить, сделать своим слугой.
Однажды это не сработало — напомнил он себе. Но эти люди ему не враги, они не знают, с кем имеют дело. Они не мешают ему и его цели. Он хочет жить. И они помогут ему, вне зависимости от настоящего желания.
— А чего Пончик жаловался, что ты с ним не говоришь? — дошло вдруг до Александра.
— Нельзя. Барьер слабый. Можно убить, — ответила мумия.
— Гуманист, твою мать... — Александр снял с вешалки халат и набросил на плечи Кассу. Тот двигался очень медленно и неуверенно, так чего не помочь. Тем более (начальник охраны прекрасно это понимал) захоти монстр — и он приехал бы уже к трупу несчастного Ромки, клыки-то у него явно не травку жевать.
— Я не хотел убивать, — согласился с его мыслями Касс. — Он добрый. Беззащитный. Хочет меня покормить.
— А ты можешь?
— Только кровь пока. Потом смогу.
Александр задумался. Мумия или, как она себя называет, Касс и правда ничего плохого не делает. Так почему не пойти навстречу. Хотя бы на правах гостеприимного хозяина?
— Тебе принципиально именно убивать? Или можно так, из стакана? И насколько она должна быть... здоровая? А то у нас тут алкашня за зданием тусуется, я думаю, за деньги поделятся.
— Живая кровь. Смерть — обойдусь. — Касс подавил очередной порыв вцепиться в горло собеседнику. Не здесь, не сейчас. Его цель — выжить в новом и незнакомом мире, узнать его. А не сдохнуть окончательно. Новый слуга старается, ищет варианты — хорошо, надо его поощрить. И неважно, что его слово двигало армии и горы — здесь он только гость, нагой, словно младенец, и такой же беспомощный. И все, что ему доступно сейчас: это смерть и внушение. Внушение лучше, смерть, судя по тому, что он успел увидеть, привлекает слишком много внимания. Он будет тихим и покорным, займет место у ног людей, чтобы потом подняться!
Да хранит тебя чернокрылый Стрикс, царь лаарский Кассиметрос!
Мумия сидела на диване, пытаясь хоть немного, хоть чуть-чуть исцелить глаза. Увы, но слепота не проходила. И не пройдет, пока тело не восстановится полностью! К счастью, магического зрения он лишен не был, как и теплового — от которого в эту минуту очень хотелось избавиться.
