Настоящая служба. Не для того, чтоб спихнуть его подальше! А до подъема еще целых тридцать минут! Впервые за все время он хотел, чтоб это время наступило как можно скорее!
К вечеру он уже составил подробный отчет, чего, на его взгляд, не хватало киборгам. Как улучшить их состояние, работу, период отдыха и восстановления. Полковник отчет затребовал лично. Подписал разрешение на выдачу всего необходимого и велел отчитываться о ходе работ. А еще, узнав, что парень обучался дистанционно в строительном, ему вручили первое задание для питомцев — отремонтировать их помещение.
На следующий день Костя со своими подопечными начал ремонт бывшего склада, а ныне места пребывания биомашин.
Киборги работали: отдирали старую обшивку стен, высыпавшийся утеплитель, заделывали дыры и щели, замазывали, утепляли, обшивали и красили.
Прокладывали проводку согласно документации и плана. На ремонт здания было запланировано целых пятнадцать дней.
Костя забыл о еде, вспоминая, только когда ее приносил кто-то из бойцов. Он осунулся, похудел, но с площадки не уходил, принимая участие во всем и здорово мешая безропотным киборгам. Впрочем, часть из них подхватила, как вирус, навык обращения с человеком и тщательно оберегала от него стройку и окружающую среду.
Регулярно на стройплощадку заходили командирские чины, наблюдая и оценивая процесс. А один раз даже сам полковник забрел. Стоял, застыв не хуже киборга, и наблюдал, как Костя передает команды Чернышу, а тот по внутренней связи доносит до остальных.
— А почему не по рации? — наконец спросил он.
— Барахлит. У меня с техникой хреново, — ответил боец. — А Чернышка работает нормально, без глюков.
— Это хорошо... — Полковник взглянул на кибера. Техника была известно глючная. Положа руку на сердце — Огарев тоже не подарок, но ведь работают и вроде бы даже без ошибок. Вон какие хоромы строят, хоть солдат переселяй... А ведь это мысль! Все равно время мирное и биомашины ни хрена не делают.
— Ну что ж... работайте дальше. Докладывайте мне лично! — Полковник посмотрел на сдающий задом грузовик. Привезли очередные стройматериалы. И где-то в глубине души возникла гордость: у него ведь единственная такая, возможно, во всем мире, строительная бригада. Работающая без воровства, накладок и загулов. Хорошая. Потому что как ни слабо следил за Огаревым полковник, но все же знал, что парень ни разу не ушел в самоволку. Хотя мог.
Черныш взял Костю за пояс и чуть сдвинул, грузовик остановился, не доехав до опоры крыши буквально пару сантиметров, и сдал вперед — водитель, не замечая столба, увидел их в зеркало заднего вида. Крыша не обрушилась.
Полковник снял фуражку и вытер пот.
Повинуясь безмолвной команде, четверо киборгов пошли разгружать машину. Какая-то неясная мысль заставила Осокина вспотеть еще сильнее. Он сам не понимал, почему забилось сердце и ослабели ноги. Видимо, испугавшись произведенного эффекта, мысль покинула полковничью голову весьма поспешно, не оставив и следа.
— Жарко тут. Ты молодец, Костя, и парни твои тоже... и этот твой тоже молодец. Ты этот, как его... альфа-самец у них, — неожиданно сам для себя сказал полковник. Откуда-то в голове всплыл и самовыразился давно забытый школьный курс биологии. Видя охреневший взгляд Кости, Осокин кашлянул и закончил: — Ты, главное, им оставайся, но размножайся только с самками своего вида!
После чего позорно сбежал, пока еще чего не ляпнул. Вернее, гордо ушел, на прощание похлопав по плечам ефрейтора и его кибер-помощника. Главным в отступлении было не забывать, что полковникам, как и генералам, бегать нельзя и идти нужно медленно, но молча — а то лезет всякая фигня про приматов в голову!
У себя в кабинете полковник сел, нашел запрятанную на самый крайний случай пачку сигарет и закурил. Что-то он упустил. Что-то неожиданное и даже неприятное, но вот что…
Отремонтированное здание Костя сдал в срок. Внимательно изучив результат его деятельности, Осокин велел построить солдат и перед строем вместе с благодарностью вручил парню новое задание:
— Вот что, ефрейтор, — добродушно прогудел счастливый, как шмель на клевере, полковник. — Если уж у тебя так хорошо вышло, то почему бы тебе и не продолжить. Казармы у нас на сараи похожи, и понятно, им уже сколько лет. А мы, можно сказать, финансирование получили под тебя. Разрушенное восстанавливать. А ты не разрушаешь. Ты у нас строишь. Вот и строй, если хорошо выходит.
И, взглянув в счастливые глаза подчиненного, добавил совсем тихо:
— А срок службы у твоей техники выйдет, ты ее со скидкой того... приватизируешь, если захочешь. Если отгул нужен, ты зайди…
— Не нужен, господин полковник! — У Кости перехватило дыхание, мечта — вот она, в руках. И такой сюрприз отцу, он ведь так ему про звание и не сказал, сглазить боялся. — Разрешите немедленно приступать?
— Видишь, как хорошо вышло, Черныш. И у меня наконец-то служба получается, и тебе не всю жизнь по грязи ползать. — Костя сидел в опустевшей казарме и ел гречку с мясом. Солдаты уже перебрались в новое, конфискованное у киборгов помещение, а ему оставили старое — на разбор. — Ты же понимаешь, я тебя никому не отдам. Приватизирую, как выразился полковник. Будем с тобой вместе служить. Будешь окружающих от меня беречь? Как тебе перспектива?
Киборг отвлекся от еды и внимательно взглянул на человека. Костя вздохнул. Ему безумно хотелось, чтоб этот молчаливый парень не просто выполнял заложенные в него действия, а был настоящим, живым. С другой стороны, может, живому он бы и не понравился.
— Приказ принят. Техника готова к переходу на мирное сосуществование. — Ответил Черныш с большой долей искренности в голосе.
— Знаешь, — продолжил разглагольствовать Костя, — по идее, надо бы позвонить отцу. Похвастаться. Но я не хочу. Вот ближе к сроку попрошусь тут остаться, если, конечно, командование не против. Как думаешь? Но ты в любом случае со мной поедешь. Никогда не использовал служебное положение, а тут придется. Не отдам я тебя. Кто счастливым билетом разбрасывается?
Киборг придержал бочку, на которой сидел человек, и кивнул. Может, и случайность, но пятидесятипроцентный шанс, что человек при падении отбросит в сторону тарелку и попадет ей в идущего мимо солдата. А у того, Черныш это знал точно, бластер не на предохранителе. Так что можно устроить забавный фейерверк. Но не будет он это устраивать. Не хочет. Прав Костя, счастливыми билетами не разбрасываются. У него каждая проверка может выявить поломанность, а когда рядом Костя, то дексисты близко не подходят. Хотя один раз подошли. Это Черныш запомнил хорошо, потому что, отыскивая своего киборга, Костя ухитрился случайно запустить цепь событий, в результате которой самовключившаяся уборочная техника повредила трубу и у здания, где его проверяли, струей кипятка выбило окна. Ему-то ничего, стена выдержала, стол, на котором он лежал, был достаточно высоко, а вот техник промок, обжегся и с тех пор очень сильно не любит Костю. И когда вышел из госпиталя, то приобрел странную привычку: подходил к DEX’у, гладил по плечу и шептал: «Ну когда же ты, сука, сорвешься-то! Не тяни, гаденыш». Черныш, прислушиваясь к словам техника, никак не мог понять, что же тот от него хочет и зачем ему нужно, чтоб киборга сорвало второй раз.
Полковник походил вокруг новенькой казармы, полюбовался на нее и вернулся к себе. Там он лично отправил запрос на закупки стройматериалов, щедро, с запасом. И закрыл глаза, представляя, как киборги под началом Огарева строят еще одну казарму, потом обновляют кухонный блок и полосу препятствий, а потом, набив как следует руку, и офицерские домики, превратив их из жалких устаревших сараев в прекрасные и современные дома, в которых будет так здорово жить... И когда появится комиссия, то увидит обновленный жилой комплекс, весь нарядный и покрашенный, и его часть перестанет быть отстающей? Комиссия оценит все, что он сделал, включая новый банный комплекс, который еще не запланирован, но обязательно надо включить в план, куда же без него? Видение парилки с комнатой отдыха и бильярдом окончательно сорвало ограничитель с воображения бравого начальника части, и перед его мысленным взором понеслись какие-то медали, кубки, знамена... И жирной точкой во всей этой феерии стал выход на пенсию в чине генерал-майора! А может, даже... тут сладкие мечтания Осокина прервал звонок от начальства.
Изображение звонившего на экране подействовало на мечты полковника, как иголка на воздушный шарик, и он сделал неожиданную для себя и для адмирала Огарева вещь — раскинув руки, словно закрывая собой что-то очень важное, выдохнул:
— Не отдам!
Адмирал очень редко звонил сыну на новое место службы, зная, как тому неприятно признаваться в очередной неудаче. Поэтому он обычно узнавал все косвенными путями по докладам о проблемах. Но в этот раз ему пришлось нарушить свои привычки, потому что новостей не было. Вернее, они были какими-то уж очень странными. Часть запросила стройматериалы в таком количестве, словно ее случайно сровняло с землей. И он не выдержал, связался с командиром части. И теперь с удивлением пытался осознать, что, судя по реакции этого самого командира, его Костя впервые пришелся ко двору.
Полковник тоже осознал, что реакция у него неправильная, не военная, и исправился. Встал по стойке смирно и, получив разрешение говорить, изложил, какой адмиральский сын крутой офицер и что он бы хотел оставить парня и дальше у себя. Мечты о построенных хоромах, вместо доставшихся ему по наследству бараков, полковник умолчал, но адмирал понял.
— Значит, ефрейтор, — кивнул он.
— Так я тоже начинал, когда питомник служебных собак возглавил, — признал Осокин. — А собаки от киборгов не так и отличаются, ну разве что соображают получше... а там и лейтенанта получит! Он же такой... идеальный офицер!
Адмирал почему-то сел, похлопал по столу рукой в поисках стилуса, уронил его и долго искал под столом. А когда нашел, то расписался на планшете почти не глядя.
— Значит, вы хотите оставить ефрейтора Огарева в части? — еще раз переспросил он.
Полковник уловил слабину и ринулся в атаку, зная, что сейчас он отвоевывает не только «залетного», он дерется за свою идеальную часть и за свое будущее звание и пенсию. Он подбирал аргументы, расписывал перспективы, указывая, что вот именно тут, в этой части, на этой должности и именно под его чутким руководством у молодого человека наконец-то появилась возможность осуществить мечту.
Огарев-старший кивал, пытаясь понять, в чем подвох и не подменили ли ему сына. А когда полковник скинул фото Кости, обедающего среди своих подопечных в свежепостроенном помещении, то поспешно, хотя и тепло распрощался, пообещав подписать все, что пришлют. Осокин вытер пот со лба и выдохнул от души — ему оставили Костю и одобрили все строительные и прочие планы. Огарев-старший сына любил по-настоящему и был рад, что у него все получается. Но все же что-то было не так в идиллической картине стройки, что-то непонятное... какая-то мысль...
Новое задание было ничуть не хуже первого. А главное, разрушительные силы, мешающие парню жить, — ушли, оставили свою жертву. Или просто на них не было ни времени, ни сил. От прежнего Кости осталась половина, он исхудал и загорел дочерна. Невозмутимый киборг следовал за ним, все больше напоминая парню обычного человека. Костя обсуждал с ним чертежи, перспективы. Киборг кивал, порой выдавая вполне дельные замечания.
Иногда Костя наблюдал за Чернышом, ловя на застывшем лице тени эмоций и размышляя, не сказалось ли его обычное невезение с техникой. Может ли киборг под его влиянием ожить? И как бы это проверить? Сказать прямо? Но если перед ним живое существо, то он может напугать парня и тот атакует или, что хуже, — бросится бежать и себя выдаст. И вряд ли он успеет убедить Черныша, что он в безопасности и Костя будет хранить его тайну.
Он даже скачал и почитал документацию «DEX-компани» и не нашел ничего, кроме рекомендации при малейшем подозрении сообщить на горячую линию.
Осознав, что помощи нет и там, он прибег к самому древнему человеческому способу «расколоть» собеседника — к болтовне.
— О! Картошка! — Костя заглянул в большой бидон, который прислали для него и его бойцов с кухни. Существует телепатия или нет, но мысли полковника о перестройке части проникли в головы большинства присутствующих и дали свои плоды — кормили киборгов и их командира просто на убой, привозя в единой посуде на всех. Ходили слухи, что армейские повара уже не только нарисовали желаемый проект кухонного блока, но и заказали под него новую технику.
— В данном блюде двадцать пять процентов мяса, — внес поправку киборг, тоже заглянув в бидон. — Была дана рекомендация «жрите от пуза, парни, вам еще пахать и пахать!»
— Вот это точно! Работы еще много! — Костя наблюдал, как один за другим киборги подходят с тарелками, разбирают хлеб и чай с порцией белых кусочков сахара. Простейшие подсчеты показали, что углеводы можно восполнить и так, не тратясь на дорогую кормосмесь. DEX’ы от замены не страдали, работали с прежней производительностью и даже выстроили у себя в процессорах какой-то алгоритм — новое поступление управлялось не так хорошо, как «старички».
Наконец все парни расселись и принялись за еду. Его личный адъютант привычно расположился рядом, на той же пачке обшивки, убедился, что владельцу ничего не грозит, и только после этого поднес ко рту ложку.
— А я подожду, пока остынет. У нас на обед и отдых час, между прочим, так что спешить некуда.
— Киборги могут работать без отдыха, — безэмоционально ответил Черныш, но Косте показалось, что киборг к нему внимательно присматривается. — Данное действие относится к удовлетворению человеческих потребностей.
— Ну считай, вы для меня люди. Мои подчиненные, и, как хороший начальник, я обязан следить, чтоб вы соблюдали режим. Так?
— Наверно. — Черныш уже привык, что хозяин болтает за едой, и с нетерпением ждал новой истории. Для него, боевого DEX’а, чья жизнь ограничивалась до сих пор этой воинской частью, та, другая жизнь была странной и совершенно чужой, но очень интересной. Особенно в свете возможной «приватизации». Он даже не выдержал, спросил сам: — Ты сегодня будешь что-то рассказывать?
— А куда я денусь? От тебя-то не дождешься? — пошутил Костя, стараясь не слишком пристально рассматривать потерявшего осторожность DEX’а. — Я тебе про крысу рассказывал?
— Нет, — после едва заметной паузы ответил киборг. — Данный грызун имеет значение и чем-то отличается от прочих особей вида?
— Это наша семейная легенда. — Костя сунул ему излишек сахара, который киборг тут же закинул в рот и аппетитно захрустел. — Это было, когда отец еще мотался по всяким там гарнизонам, ну и мать с ним. Меня еще не было. Отец улетел очень срочно на Изумруд, а мать должна была ехать гражданским транспортом. К сожалению, на Изумруд корабли ходили раз в два-три месяца, отец соскучился и прислал ей письмо, в котором были такие строки: мне тебя безумно не хватает, любимая, поэтому я поймал в части крысу и приручил, чтоб было не так одиноко. Она никуда не убегает, ест из тарелки и спит со мной на подушке. Теперь у меня есть заменитель тебя, и ты можешь не волноваться, что я тебе изменю.
К вечеру он уже составил подробный отчет, чего, на его взгляд, не хватало киборгам. Как улучшить их состояние, работу, период отдыха и восстановления. Полковник отчет затребовал лично. Подписал разрешение на выдачу всего необходимого и велел отчитываться о ходе работ. А еще, узнав, что парень обучался дистанционно в строительном, ему вручили первое задание для питомцев — отремонтировать их помещение.
На следующий день Костя со своими подопечными начал ремонт бывшего склада, а ныне места пребывания биомашин.
Киборги работали: отдирали старую обшивку стен, высыпавшийся утеплитель, заделывали дыры и щели, замазывали, утепляли, обшивали и красили.
Прокладывали проводку согласно документации и плана. На ремонт здания было запланировано целых пятнадцать дней.
Костя забыл о еде, вспоминая, только когда ее приносил кто-то из бойцов. Он осунулся, похудел, но с площадки не уходил, принимая участие во всем и здорово мешая безропотным киборгам. Впрочем, часть из них подхватила, как вирус, навык обращения с человеком и тщательно оберегала от него стройку и окружающую среду.
Регулярно на стройплощадку заходили командирские чины, наблюдая и оценивая процесс. А один раз даже сам полковник забрел. Стоял, застыв не хуже киборга, и наблюдал, как Костя передает команды Чернышу, а тот по внутренней связи доносит до остальных.
— А почему не по рации? — наконец спросил он.
— Барахлит. У меня с техникой хреново, — ответил боец. — А Чернышка работает нормально, без глюков.
— Это хорошо... — Полковник взглянул на кибера. Техника была известно глючная. Положа руку на сердце — Огарев тоже не подарок, но ведь работают и вроде бы даже без ошибок. Вон какие хоромы строят, хоть солдат переселяй... А ведь это мысль! Все равно время мирное и биомашины ни хрена не делают.
— Ну что ж... работайте дальше. Докладывайте мне лично! — Полковник посмотрел на сдающий задом грузовик. Привезли очередные стройматериалы. И где-то в глубине души возникла гордость: у него ведь единственная такая, возможно, во всем мире, строительная бригада. Работающая без воровства, накладок и загулов. Хорошая. Потому что как ни слабо следил за Огаревым полковник, но все же знал, что парень ни разу не ушел в самоволку. Хотя мог.
Черныш взял Костю за пояс и чуть сдвинул, грузовик остановился, не доехав до опоры крыши буквально пару сантиметров, и сдал вперед — водитель, не замечая столба, увидел их в зеркало заднего вида. Крыша не обрушилась.
Полковник снял фуражку и вытер пот.
Повинуясь безмолвной команде, четверо киборгов пошли разгружать машину. Какая-то неясная мысль заставила Осокина вспотеть еще сильнее. Он сам не понимал, почему забилось сердце и ослабели ноги. Видимо, испугавшись произведенного эффекта, мысль покинула полковничью голову весьма поспешно, не оставив и следа.
— Жарко тут. Ты молодец, Костя, и парни твои тоже... и этот твой тоже молодец. Ты этот, как его... альфа-самец у них, — неожиданно сам для себя сказал полковник. Откуда-то в голове всплыл и самовыразился давно забытый школьный курс биологии. Видя охреневший взгляд Кости, Осокин кашлянул и закончил: — Ты, главное, им оставайся, но размножайся только с самками своего вида!
После чего позорно сбежал, пока еще чего не ляпнул. Вернее, гордо ушел, на прощание похлопав по плечам ефрейтора и его кибер-помощника. Главным в отступлении было не забывать, что полковникам, как и генералам, бегать нельзя и идти нужно медленно, но молча — а то лезет всякая фигня про приматов в голову!
У себя в кабинете полковник сел, нашел запрятанную на самый крайний случай пачку сигарет и закурил. Что-то он упустил. Что-то неожиданное и даже неприятное, но вот что…
Отремонтированное здание Костя сдал в срок. Внимательно изучив результат его деятельности, Осокин велел построить солдат и перед строем вместе с благодарностью вручил парню новое задание:
— Вот что, ефрейтор, — добродушно прогудел счастливый, как шмель на клевере, полковник. — Если уж у тебя так хорошо вышло, то почему бы тебе и не продолжить. Казармы у нас на сараи похожи, и понятно, им уже сколько лет. А мы, можно сказать, финансирование получили под тебя. Разрушенное восстанавливать. А ты не разрушаешь. Ты у нас строишь. Вот и строй, если хорошо выходит.
И, взглянув в счастливые глаза подчиненного, добавил совсем тихо:
— А срок службы у твоей техники выйдет, ты ее со скидкой того... приватизируешь, если захочешь. Если отгул нужен, ты зайди…
— Не нужен, господин полковник! — У Кости перехватило дыхание, мечта — вот она, в руках. И такой сюрприз отцу, он ведь так ему про звание и не сказал, сглазить боялся. — Разрешите немедленно приступать?
— Видишь, как хорошо вышло, Черныш. И у меня наконец-то служба получается, и тебе не всю жизнь по грязи ползать. — Костя сидел в опустевшей казарме и ел гречку с мясом. Солдаты уже перебрались в новое, конфискованное у киборгов помещение, а ему оставили старое — на разбор. — Ты же понимаешь, я тебя никому не отдам. Приватизирую, как выразился полковник. Будем с тобой вместе служить. Будешь окружающих от меня беречь? Как тебе перспектива?
Киборг отвлекся от еды и внимательно взглянул на человека. Костя вздохнул. Ему безумно хотелось, чтоб этот молчаливый парень не просто выполнял заложенные в него действия, а был настоящим, живым. С другой стороны, может, живому он бы и не понравился.
— Приказ принят. Техника готова к переходу на мирное сосуществование. — Ответил Черныш с большой долей искренности в голосе.
— Знаешь, — продолжил разглагольствовать Костя, — по идее, надо бы позвонить отцу. Похвастаться. Но я не хочу. Вот ближе к сроку попрошусь тут остаться, если, конечно, командование не против. Как думаешь? Но ты в любом случае со мной поедешь. Никогда не использовал служебное положение, а тут придется. Не отдам я тебя. Кто счастливым билетом разбрасывается?
Киборг придержал бочку, на которой сидел человек, и кивнул. Может, и случайность, но пятидесятипроцентный шанс, что человек при падении отбросит в сторону тарелку и попадет ей в идущего мимо солдата. А у того, Черныш это знал точно, бластер не на предохранителе. Так что можно устроить забавный фейерверк. Но не будет он это устраивать. Не хочет. Прав Костя, счастливыми билетами не разбрасываются. У него каждая проверка может выявить поломанность, а когда рядом Костя, то дексисты близко не подходят. Хотя один раз подошли. Это Черныш запомнил хорошо, потому что, отыскивая своего киборга, Костя ухитрился случайно запустить цепь событий, в результате которой самовключившаяся уборочная техника повредила трубу и у здания, где его проверяли, струей кипятка выбило окна. Ему-то ничего, стена выдержала, стол, на котором он лежал, был достаточно высоко, а вот техник промок, обжегся и с тех пор очень сильно не любит Костю. И когда вышел из госпиталя, то приобрел странную привычку: подходил к DEX’у, гладил по плечу и шептал: «Ну когда же ты, сука, сорвешься-то! Не тяни, гаденыш». Черныш, прислушиваясь к словам техника, никак не мог понять, что же тот от него хочет и зачем ему нужно, чтоб киборга сорвало второй раз.
***
Полковник походил вокруг новенькой казармы, полюбовался на нее и вернулся к себе. Там он лично отправил запрос на закупки стройматериалов, щедро, с запасом. И закрыл глаза, представляя, как киборги под началом Огарева строят еще одну казарму, потом обновляют кухонный блок и полосу препятствий, а потом, набив как следует руку, и офицерские домики, превратив их из жалких устаревших сараев в прекрасные и современные дома, в которых будет так здорово жить... И когда появится комиссия, то увидит обновленный жилой комплекс, весь нарядный и покрашенный, и его часть перестанет быть отстающей? Комиссия оценит все, что он сделал, включая новый банный комплекс, который еще не запланирован, но обязательно надо включить в план, куда же без него? Видение парилки с комнатой отдыха и бильярдом окончательно сорвало ограничитель с воображения бравого начальника части, и перед его мысленным взором понеслись какие-то медали, кубки, знамена... И жирной точкой во всей этой феерии стал выход на пенсию в чине генерал-майора! А может, даже... тут сладкие мечтания Осокина прервал звонок от начальства.
Изображение звонившего на экране подействовало на мечты полковника, как иголка на воздушный шарик, и он сделал неожиданную для себя и для адмирала Огарева вещь — раскинув руки, словно закрывая собой что-то очень важное, выдохнул:
— Не отдам!
Адмирал очень редко звонил сыну на новое место службы, зная, как тому неприятно признаваться в очередной неудаче. Поэтому он обычно узнавал все косвенными путями по докладам о проблемах. Но в этот раз ему пришлось нарушить свои привычки, потому что новостей не было. Вернее, они были какими-то уж очень странными. Часть запросила стройматериалы в таком количестве, словно ее случайно сровняло с землей. И он не выдержал, связался с командиром части. И теперь с удивлением пытался осознать, что, судя по реакции этого самого командира, его Костя впервые пришелся ко двору.
Полковник тоже осознал, что реакция у него неправильная, не военная, и исправился. Встал по стойке смирно и, получив разрешение говорить, изложил, какой адмиральский сын крутой офицер и что он бы хотел оставить парня и дальше у себя. Мечты о построенных хоромах, вместо доставшихся ему по наследству бараков, полковник умолчал, но адмирал понял.
— Значит, ефрейтор, — кивнул он.
— Так я тоже начинал, когда питомник служебных собак возглавил, — признал Осокин. — А собаки от киборгов не так и отличаются, ну разве что соображают получше... а там и лейтенанта получит! Он же такой... идеальный офицер!
Адмирал почему-то сел, похлопал по столу рукой в поисках стилуса, уронил его и долго искал под столом. А когда нашел, то расписался на планшете почти не глядя.
— Значит, вы хотите оставить ефрейтора Огарева в части? — еще раз переспросил он.
Полковник уловил слабину и ринулся в атаку, зная, что сейчас он отвоевывает не только «залетного», он дерется за свою идеальную часть и за свое будущее звание и пенсию. Он подбирал аргументы, расписывал перспективы, указывая, что вот именно тут, в этой части, на этой должности и именно под его чутким руководством у молодого человека наконец-то появилась возможность осуществить мечту.
Огарев-старший кивал, пытаясь понять, в чем подвох и не подменили ли ему сына. А когда полковник скинул фото Кости, обедающего среди своих подопечных в свежепостроенном помещении, то поспешно, хотя и тепло распрощался, пообещав подписать все, что пришлют. Осокин вытер пот со лба и выдохнул от души — ему оставили Костю и одобрили все строительные и прочие планы. Огарев-старший сына любил по-настоящему и был рад, что у него все получается. Но все же что-то было не так в идиллической картине стройки, что-то непонятное... какая-то мысль...
Новое задание было ничуть не хуже первого. А главное, разрушительные силы, мешающие парню жить, — ушли, оставили свою жертву. Или просто на них не было ни времени, ни сил. От прежнего Кости осталась половина, он исхудал и загорел дочерна. Невозмутимый киборг следовал за ним, все больше напоминая парню обычного человека. Костя обсуждал с ним чертежи, перспективы. Киборг кивал, порой выдавая вполне дельные замечания.
Иногда Костя наблюдал за Чернышом, ловя на застывшем лице тени эмоций и размышляя, не сказалось ли его обычное невезение с техникой. Может ли киборг под его влиянием ожить? И как бы это проверить? Сказать прямо? Но если перед ним живое существо, то он может напугать парня и тот атакует или, что хуже, — бросится бежать и себя выдаст. И вряд ли он успеет убедить Черныша, что он в безопасности и Костя будет хранить его тайну.
Он даже скачал и почитал документацию «DEX-компани» и не нашел ничего, кроме рекомендации при малейшем подозрении сообщить на горячую линию.
Осознав, что помощи нет и там, он прибег к самому древнему человеческому способу «расколоть» собеседника — к болтовне.
— О! Картошка! — Костя заглянул в большой бидон, который прислали для него и его бойцов с кухни. Существует телепатия или нет, но мысли полковника о перестройке части проникли в головы большинства присутствующих и дали свои плоды — кормили киборгов и их командира просто на убой, привозя в единой посуде на всех. Ходили слухи, что армейские повара уже не только нарисовали желаемый проект кухонного блока, но и заказали под него новую технику.
— В данном блюде двадцать пять процентов мяса, — внес поправку киборг, тоже заглянув в бидон. — Была дана рекомендация «жрите от пуза, парни, вам еще пахать и пахать!»
— Вот это точно! Работы еще много! — Костя наблюдал, как один за другим киборги подходят с тарелками, разбирают хлеб и чай с порцией белых кусочков сахара. Простейшие подсчеты показали, что углеводы можно восполнить и так, не тратясь на дорогую кормосмесь. DEX’ы от замены не страдали, работали с прежней производительностью и даже выстроили у себя в процессорах какой-то алгоритм — новое поступление управлялось не так хорошо, как «старички».
Наконец все парни расселись и принялись за еду. Его личный адъютант привычно расположился рядом, на той же пачке обшивки, убедился, что владельцу ничего не грозит, и только после этого поднес ко рту ложку.
— А я подожду, пока остынет. У нас на обед и отдых час, между прочим, так что спешить некуда.
— Киборги могут работать без отдыха, — безэмоционально ответил Черныш, но Косте показалось, что киборг к нему внимательно присматривается. — Данное действие относится к удовлетворению человеческих потребностей.
— Ну считай, вы для меня люди. Мои подчиненные, и, как хороший начальник, я обязан следить, чтоб вы соблюдали режим. Так?
— Наверно. — Черныш уже привык, что хозяин болтает за едой, и с нетерпением ждал новой истории. Для него, боевого DEX’а, чья жизнь ограничивалась до сих пор этой воинской частью, та, другая жизнь была странной и совершенно чужой, но очень интересной. Особенно в свете возможной «приватизации». Он даже не выдержал, спросил сам: — Ты сегодня будешь что-то рассказывать?
— А куда я денусь? От тебя-то не дождешься? — пошутил Костя, стараясь не слишком пристально рассматривать потерявшего осторожность DEX’а. — Я тебе про крысу рассказывал?
— Нет, — после едва заметной паузы ответил киборг. — Данный грызун имеет значение и чем-то отличается от прочих особей вида?
— Это наша семейная легенда. — Костя сунул ему излишек сахара, который киборг тут же закинул в рот и аппетитно захрустел. — Это было, когда отец еще мотался по всяким там гарнизонам, ну и мать с ним. Меня еще не было. Отец улетел очень срочно на Изумруд, а мать должна была ехать гражданским транспортом. К сожалению, на Изумруд корабли ходили раз в два-три месяца, отец соскучился и прислал ей письмо, в котором были такие строки: мне тебя безумно не хватает, любимая, поэтому я поймал в части крысу и приручил, чтоб было не так одиноко. Она никуда не убегает, ест из тарелки и спит со мной на подушке. Теперь у меня есть заменитель тебя, и ты можешь не волноваться, что я тебе изменю.
