Именно под ним ты понимаешь, что ничего круче с тобой никогда не бывало, и открываешься миру новых чувственных впечатлений. Я подсел на колеса почти сразу, только не сразу это понял – сначала жрал раз или два в месяц, потом каждые выходные, а дальше пошли фен, трава, лизер, грибы. Хмурый, конечно, я не жрал. И не кололся ничем пока. Надеюсь, и в дальнейшем ума хватит.
- Ладно, Кирюх, мы двинули, добра тебе, - вывел меня из размышлений голос Витька.
Все это пронеслось в голове за одно мгновение. Меня уже прет!
- Давайте, пацаны, успехов!
А вот теперь точно пора подумать, как провести ночь. Дома сидеть никак не вариант, пацаны слились, а значит надо двигать туда, где громкая музыка и много веселых людей.
Я забежал домой, переоделся в приличную одежду, вызвал такси и включил музыку на телефоне. Мурашки бегали по телу безостановочно. Я чувствовал прилив сил и находился в своем теле, как у себя дома. Никаких неразрешимых задач и внутренних конфликтов. И это люди называют саморазрушением, с чем я в корне не согласен. С другой стороны, если ты перестал видеть проблему, это не значит, что она исчезла.
Такси подъехало, и я направился в обычное для себя заведение – клуб «Мэш». Я не особо придирчив - мне хватает громкой клубной музыки, побольше дыма и света, а еще не очень дорогой синьки. Это место полностью соответствует моим запросам. Глядишь, может, и с телкой какой-нибудь познакомлюсь, хотя мне и так хорошо. Я уже знаю бармена, ведущего и пару официантов, так что будет с кем поговорить.
Возле входа собралась небольшая грядка - пара охранников, пара мертвецки синих ублюдков и какие-то шлюшки в непозволительно коротких юбках. Все как обычно. Я прошел внутрь и погрузился в другой мир, который мне всегда нравился. Этот запах ночной жизни – смесь синьки, дешевого парфюма, дыма, кальяна и похоти – я полюбил с первого вдоха, еще тогда, когда впервые попал в клуб.
Оказавшись внутри, я первым делом отправился на танцпол. Лазеры ударили в глаза, цветные огоньки бегали по полупустой арене, которая скоро заполнится разномастной публикой, от юнцов в классических рубашечках до прожженных кутил, обожравшихся таблетками донельзя. Мы переглянулись с цыпой в сверкающем платьице и сексуальных чулочках. Я улыбнулся, она ответила взаимностью и убежала в сортир. Ждать я ее не собираюсь. Лучше поднимусь на второй этаж, к бару.
- Кирюха, ты снова здесь? – улыбается бармен Паша, протягивая руку.
- Привет, брат! Да, дома не сидится, душа снова просит карнавала. Как дела?
- Все спокойно, тихо…
Мы с Пашей вздрогнули от грохота разлетевшейся посуды и стали искать источник звука. Какой-то новенький официант сидел на жопе, а вокруг него была разбросана гора посуды. Над ним стоял молодой хер лет восемнадцати, разодетый в паленый «Гуччи». Мажорик сейчас вылетит отсюда, не успев даже очухаться. Через пару секунд его скрутили двое охранников и спустили к выходу.
- Пидор ебучий! – орал ему вслед официант, у которого от обиды слезы наворачивались на глаза. Паша жестом подозвал его.
- Как тебя зовут? Прости, я забыл, - он и не пытался запомнить, скорее всего. Официанты тут больше трех месяцев не выдерживали, кроме Юры, тот уже был ветераном по местным меркам – без малого год. Думаю, он втихую сливал синьку и продавал ее своим друзьям, других причин здесь задерживаться я не видел.
- Костя, - промямлил новоиспеченный сотрудник «Мэша»
- Все хорошо, Кос? Не сильно он тебя помял?
- Да не, Паш, все норм, этот чмошник решил выебнуться перед своей кобылой, когда я попросил оплатить заказ. Ебнул меня в грудак, гондон.
- Ну ничего, сейчас парни ему объяснят, что он был не прав. Ты как, можешь продолжать?
Сейчас он, конечно, согласиться, но через пару недель и духа его не будет в этом месте. Неблагодарная работа.
- Да, все окей, нет проблем, Паша, спасибо.
Пашок умеет находить общий язык с персоналом. Он сам работает здесь уже третий год и знает всех тусовщиков города поименно.
- Добрый вечер, парни. Простите, что лезу не в свое дело, но я за соседним столиком сидел, видел, как тот тип ударил паренька, - к нам с Пашком подошел явно обожранный тип с сияющей на лице улыбкой, которая никак не вязалась с темой разговора, но обезоруживала с первого взгляда.
- Я, кстати, Антон, очень приятно.
- Да все нормально, Антоха, не переживай. Мелкий перебрал, расхрабрился, ничего нового. Я Паша.
- Я Кирилл, приятно!
Мы пожали друг другу руки, перекинулись парой слов. Оказалось, что Антон приехал в наш город в длительную командировку. Работает он на компанию, занимающуюся продажей медицинского оборудования. У нас открылся филиал их фирмы, а Антон курирует продажи в южном федеральном округе. Я рассказал ему, что занимаюсь рекламой на частных началах, и дал свою визитку в надежде заполучить клиента в лице их фирмы. Антон купил мне и Паше виски с колой и пригласил меня присоединиться к нему за столом. Денег у него хватает, судя по всему. Под феном очень легко сходишься с людьми, каждый новый человек для тебя – интересная книга, которую хочется читать. Если, конечно, этот человек не полный придурок. Мы выпили еще по несколько «Рэдбуллов» с водкой, виски с колой и какой-то похожей фигни, и я почувствовал, что синька начинает брать верх над амфетамином, и нужно пойти «припудрить носик».
- Как насчет фена? – слегка наклонившись, спросил я нового друга.
- Благодарю, я на первом, но, в принципе, не против чем-нибудь его разбавить. А ты не хочешь дорожку первого?
Да, у этого типа точно с деньгами все хорошо. При любых других обстоятельствах я бы, не раздумывая, согласился, но сейчас это было бессмысленно – кокс не прет после фена. Но, думаю, можно познакомиться с Антоном поближе, и в другой раз затусить за его счет. Не каждый день тебе вот так вот запросто предлагают кокаин.
Я пошел в сортир, закрылся в кабинке, опустил крышку унитаза, положил на нее телефон, достал из кармана зиплок, карту и высыпал на дисплей кучку порошка. Когда пара дорожек оказалась в носу, я поднял голову и загнал наркоту поглубже несколькими сильными вдохами. Выходя из сортира, я еще шмыгал. Некоторые синеболы посматривали на меня косо, но мне было похуй. Я поднялся на второй этаж, передал Антону пакетик, и он удалился из-за стола. Паше я уже перестал предлагать наркотики, он завязал годом ранее и не собирался возвращаться к пагубной привычке.
Синька начала приотпускать, оставляя в голове и глазах небольшой туман, снова побежали мурашки. Снизу доносились басы электронной музыки. Я решил сходить на танцпол. Чем ближе к нему я подходил, тем сильнее билось мое сердце. Казалось, что сосуды расширяются и сужаются в такт музыке. Думаю, к тому времени, как я подошел к краю сцены, мои зрачки были размером с пару обеденных тарелок. Я люблю постоять с краю танцпола, немного пританцовывая и рассматривая людей, а потом подойти к колонке и наслаждаться ударами музыки в спину. Музло неплохое, кстати. Лучше стандартной программы «Мэша». Видимо, сегодня играет диджей из приходящих – местные обычно не меняют программу чаще, чем раз в три месяца. Музло – огонь. Все, я пошел к колонке. Танцпол забит под завязку – по ходу, всем нравится, что крутит этот паренек. Нужно будет узнать, как его зовут.
- А я уж думал, что ты свалил, - кричит на ухо чей-то голос.
Я совсем забыл об Антоне. Накрыло нормально, по ходу. Он тянет руку, я понимаю, что хочет вернуть остатки порошка. Мы «здороваемся», и зиплок оказывается у меня в руке. Больше всего мне нравится делить с какой-нибудь чикой таблы. Идешь в сортир, откусываешь половинку, а оставшуюся зажимаешь в зубах, выходишь и засасываешь курицу. Телок это возбуждает. Они вообще любят таблы. Хотя, кто их не любит?
Мы встали у колонки и начали исполнять разные танцевальные па. Я неплохо приноровился к клубной музыке и довольно точно попадаю в ритм, да и Антоша не отстает, по нему видно, что он тоже любитель потусить. Всегда наслаждаюсь этой частью прихода, когда организм еще не перегружен и способен отдавать нейромедиаторы на полную катушку. Под утро, конечно, уже никакая дорожка не спасает, если только уснуть не дает. Да наркоманы и не существуют по утрам, прячутся в своих убежищах от серости будней, отпускаются и льют всякую чепуху друг другу в уши, считая, что только их образ жизни достоин восхищения и подражания, а остальные – унылая масса рабов системы. Жаль, я забыл очки, в них на вечеринках смотришься круто, кто бы что ни говорил. И зрачков не видно. Про зрачки я узнал позже, но вот харизматичные парни в очках «Гуччи» и «Прада» притягивали взгляд еще в те времена, когда я впервые попал в клуб. Они были не такие, как все. Не стеснялись, не комплексовали, были раскованными и спокойными. Сейчас-то я понимаю, что наркотики так и действуют на людей. Интересно, что стало с этими тусовщиками сегодня, спустя десять лет? Надеюсь, теперь такие, как мы пришли им на смену, а молодежь восхищенно заглядывается на нас. Хотя, я не чувствую себя таким уж прям крутым, просто ни на кого не обращаю внимания. А еще с тех пор куда-то пропали фрики, которых было полно на любой тусовке. Странно и броско одетые, лысые, в огромных ботинках и обтягивающих штанах в полоску, в длинных перчатках и шляпах с перьями. Наверное, они перебрались поближе к другим таким же фрикам в столицу или Питер. А может, просто сторчались и сдохли.
- Охуенный фен! – перекрикивая колонки заорал мне в ухо Антон.
По его светящемуся лицу было видно, что он доволен. Волосы наэлектризованы, глаза блестят, парадоксальное выражение лица – сосредоточенно-расслабленное, немного напряженная улыбка, словом, все признаки, что человека вставило. Я протянул ему жвачку, она - обязательное приложение к образу: тип у колонки с огромными зрачками просто обязан остервенело жевать жвачку. Вообще, у меня уже челюсть болит – под наркотой люто сводит скулы. Помню, после первой таблетки дня три не мог нормально есть - рот не открывался. Да, этот фен действительно хорош. Не всегда удается вырубить такой товар, обычное дело сейчас купить воняющую какой-то кошачьей мочой пушистую хуйню, а не розоватый песочный порошок. Видимо, с поставщиками прекурсоров стало тяжко, вот химики и выкручиваются, как могут – варят из какого-то китайского дерьма. Да-да, китайцы и это научились подделывать.
Я проверил телефон – два пропущенных.
- Сейчас вернусь – крикнул я Антону и отошел туда, где потише.
Звонил Еврей – музыкальный продюсер местного разлива, у которого мы последнее время заканчивали свои забеги. Он соорудил в квартире маленькую студию и писал музыку для начинающих артистов. Мы с друзьями тоже раз записали у него песню, прикольную, кстати. Он, безусловно, талантливый парень.
- Хей, бро! Как поживаешь?
- Отлично, дружище. Проветриваю голову в «Мэшэ».
- Ага, слышу, музычка орет. Заедешь в гости?
Вот что мне всегда нравилось в наркоманских тусовках, так это большая вероятность получить от кого-нибудь звонок с приглашением часа в три ночи. Тебя всегда где-то ждут и всегда рады, когда ты заглядываешь на огонек. У Еврея, думаю, уже собралось человек пять-шесть – играют на гитаре, пишут, курят дурь и пиздят о смысле жизни.
- Я могу захватить с собой еще чувака?
- Какой базар, Кирюх, хорошие люди нам не помешают.
- Через час жди, - я хотел еще немного поплясать под электроритмы, прежде чем погружаться в спокойную атмосферу утренних посиделок с малознакомыми людьми. А сейчас пора возвращаться к колонке и проникаться басами, атмосферой, лазерами, шумом, дымом и парой сотен ритмично двигающихся задниц. Скоро первая волна прихода спадет, и можно будет пойти еще выпить. Синька под феном лезет, как не в себя. Хотя, лучше с ней не перебарщивать. Под спидами она провоцирует психозы. Пару раз я сталкивался с этим. Мне однажды вдруг стало казаться, что все смотрят только на меня и обсуждают только меня. Я тогда к Пашку подходил, спрашивал, все ли со мной в порядке и почему все так странно пялятся в мою сторону. Он ответил: «Ты палишься, потому что думаешь, что ты палишься, а так все отлично, не надо париться». Прошаренный чел. Я успокоился. Но один раз мне запомнился очень отчетливо. Я тогда пошел в бар с толпой незнакомых людей, ведущих социально-приемлемый образ жизни. Второй день марафона, пара жирных дорог, пара бокалов виски с колой перед походом, пара-тройка кружек пива внутри… И вдруг я замер. Посмотрел кругом, а все эти люди обсуждают меня, показывают друг другу в телефонах мои фото, странно со мной общаются. Пиздец каких усилий мне стоило не сорваться и не запаниковать прилюдно. Я просто сидел и молчал, пытаясь избежать зрительного контакта и думая, что я спалился и что все всё обо мне знают, а завтра расскажут всем и каждому, с каким наркоманским отродьем им пришлось столкнуться. А мне совсем не хотелось такой славы. Я потом ещё неделю не мог спать спокойно - думал, что в каком-нибудь паблике «Вконтакте» увижу свою физиономию с подписью «это нарик, берегитесь». Благо, все закончилось благополучно, я просто себя накрутил. А это под спидами вообще не редкость, но тогда я этого еще не знал. В тот вечер я вспоминал только слова Пашка: «Ты палишься, потому что думаешь, что ты палишься». Спасибо тебе, бармен Паша, ты меня спас!
Протанцевав минут двадцать, я предложил Антону подняться наверх, еще бухнуть. Он был не против, хотя, судя по его внешнему виду, мог бы еще пару часов провести возле колонки. Мы взяли ром с колой, стукнулись бокалами, отхлебнули и стали очень оживленно пиздеть – следующая фаза прихода.
- Мне понравился ваш город - уютный, гостеприимный. Где ты порекомендуешь побывать? Желательно только без танков, самолетов и других упоминаний войны.
- Знаешь, один писатель сказал замечательную вещь – тот, кто хочет контролировать настоящее, контролирует прошлое, поэтому, наверное, в каждом городе России столько памятников войне. Правда, он не совсем это имел ввиду, но все же: вот идешь ты себе, прогуливаешься, никого не трогаешь, и тут хуяк, вдруг упираешься в танк в самом центре города. Это наводит на мысли. Впрочем, если захочешь, покажу тебе пару клевых мест.
- Слушай, а как у вас с телками? Я бывал во многих городах и знаю точно, что менталитет везде разный.
- Менталитет-то разный, а цели одни – парня побогаче, тачку покруче, сумочку помоднее, сиськи побольше. У каждого в жизни своя пара – у мужчины женщина, у женщины деньги, - смеясь, цитирую Годара. Может, со мной еще не все так плохо? – А если серьезно, ты и сам понимаешь, что все зависит от того, что ты хочешь – если нравятся вызывающе сексуальные, вкусно пахнущие цыпы – готовь кошелек, если хочешь приятную, милую мадам, которая будет воспитывать твоих детишек – будь хорошим парнем. Сам я никогда не умел сделать правильный выбор – влюблен в одну сексуальную гопницу, но дружу с ее хорошей подругой.
- Вообще, ты знаешь, к слову о целях - это сейчас этап такой. Людям, а в частности женщинам, кусок свободы не так давно перепал. Каждый решил отхватить себе немного комфортной жизни. Мужики вон кинулись мутные дела проворачивать, а телки распорядились этой свободой по-своему – пытаются пристроить свои природные данные как можно выгоднее.
- На деле все, конечно, не так гладко, как у них между ног – приходится трахаться с толстяком депутатом, у которого мелкий член и огромный джип, пока ему не надоест или не найдет кого-то помоложе.
- Ладно, Кирюх, мы двинули, добра тебе, - вывел меня из размышлений голос Витька.
Все это пронеслось в голове за одно мгновение. Меня уже прет!
- Давайте, пацаны, успехов!
А вот теперь точно пора подумать, как провести ночь. Дома сидеть никак не вариант, пацаны слились, а значит надо двигать туда, где громкая музыка и много веселых людей.
Я забежал домой, переоделся в приличную одежду, вызвал такси и включил музыку на телефоне. Мурашки бегали по телу безостановочно. Я чувствовал прилив сил и находился в своем теле, как у себя дома. Никаких неразрешимых задач и внутренних конфликтов. И это люди называют саморазрушением, с чем я в корне не согласен. С другой стороны, если ты перестал видеть проблему, это не значит, что она исчезла.
Такси подъехало, и я направился в обычное для себя заведение – клуб «Мэш». Я не особо придирчив - мне хватает громкой клубной музыки, побольше дыма и света, а еще не очень дорогой синьки. Это место полностью соответствует моим запросам. Глядишь, может, и с телкой какой-нибудь познакомлюсь, хотя мне и так хорошо. Я уже знаю бармена, ведущего и пару официантов, так что будет с кем поговорить.
Возле входа собралась небольшая грядка - пара охранников, пара мертвецки синих ублюдков и какие-то шлюшки в непозволительно коротких юбках. Все как обычно. Я прошел внутрь и погрузился в другой мир, который мне всегда нравился. Этот запах ночной жизни – смесь синьки, дешевого парфюма, дыма, кальяна и похоти – я полюбил с первого вдоха, еще тогда, когда впервые попал в клуб.
Оказавшись внутри, я первым делом отправился на танцпол. Лазеры ударили в глаза, цветные огоньки бегали по полупустой арене, которая скоро заполнится разномастной публикой, от юнцов в классических рубашечках до прожженных кутил, обожравшихся таблетками донельзя. Мы переглянулись с цыпой в сверкающем платьице и сексуальных чулочках. Я улыбнулся, она ответила взаимностью и убежала в сортир. Ждать я ее не собираюсь. Лучше поднимусь на второй этаж, к бару.
- Кирюха, ты снова здесь? – улыбается бармен Паша, протягивая руку.
- Привет, брат! Да, дома не сидится, душа снова просит карнавала. Как дела?
- Все спокойно, тихо…
Мы с Пашей вздрогнули от грохота разлетевшейся посуды и стали искать источник звука. Какой-то новенький официант сидел на жопе, а вокруг него была разбросана гора посуды. Над ним стоял молодой хер лет восемнадцати, разодетый в паленый «Гуччи». Мажорик сейчас вылетит отсюда, не успев даже очухаться. Через пару секунд его скрутили двое охранников и спустили к выходу.
- Пидор ебучий! – орал ему вслед официант, у которого от обиды слезы наворачивались на глаза. Паша жестом подозвал его.
- Как тебя зовут? Прости, я забыл, - он и не пытался запомнить, скорее всего. Официанты тут больше трех месяцев не выдерживали, кроме Юры, тот уже был ветераном по местным меркам – без малого год. Думаю, он втихую сливал синьку и продавал ее своим друзьям, других причин здесь задерживаться я не видел.
- Костя, - промямлил новоиспеченный сотрудник «Мэша»
- Все хорошо, Кос? Не сильно он тебя помял?
- Да не, Паш, все норм, этот чмошник решил выебнуться перед своей кобылой, когда я попросил оплатить заказ. Ебнул меня в грудак, гондон.
- Ну ничего, сейчас парни ему объяснят, что он был не прав. Ты как, можешь продолжать?
Сейчас он, конечно, согласиться, но через пару недель и духа его не будет в этом месте. Неблагодарная работа.
- Да, все окей, нет проблем, Паша, спасибо.
Пашок умеет находить общий язык с персоналом. Он сам работает здесь уже третий год и знает всех тусовщиков города поименно.
- Добрый вечер, парни. Простите, что лезу не в свое дело, но я за соседним столиком сидел, видел, как тот тип ударил паренька, - к нам с Пашком подошел явно обожранный тип с сияющей на лице улыбкой, которая никак не вязалась с темой разговора, но обезоруживала с первого взгляда.
- Я, кстати, Антон, очень приятно.
- Да все нормально, Антоха, не переживай. Мелкий перебрал, расхрабрился, ничего нового. Я Паша.
- Я Кирилл, приятно!
Мы пожали друг другу руки, перекинулись парой слов. Оказалось, что Антон приехал в наш город в длительную командировку. Работает он на компанию, занимающуюся продажей медицинского оборудования. У нас открылся филиал их фирмы, а Антон курирует продажи в южном федеральном округе. Я рассказал ему, что занимаюсь рекламой на частных началах, и дал свою визитку в надежде заполучить клиента в лице их фирмы. Антон купил мне и Паше виски с колой и пригласил меня присоединиться к нему за столом. Денег у него хватает, судя по всему. Под феном очень легко сходишься с людьми, каждый новый человек для тебя – интересная книга, которую хочется читать. Если, конечно, этот человек не полный придурок. Мы выпили еще по несколько «Рэдбуллов» с водкой, виски с колой и какой-то похожей фигни, и я почувствовал, что синька начинает брать верх над амфетамином, и нужно пойти «припудрить носик».
- Как насчет фена? – слегка наклонившись, спросил я нового друга.
- Благодарю, я на первом, но, в принципе, не против чем-нибудь его разбавить. А ты не хочешь дорожку первого?
Да, у этого типа точно с деньгами все хорошо. При любых других обстоятельствах я бы, не раздумывая, согласился, но сейчас это было бессмысленно – кокс не прет после фена. Но, думаю, можно познакомиться с Антоном поближе, и в другой раз затусить за его счет. Не каждый день тебе вот так вот запросто предлагают кокаин.
Я пошел в сортир, закрылся в кабинке, опустил крышку унитаза, положил на нее телефон, достал из кармана зиплок, карту и высыпал на дисплей кучку порошка. Когда пара дорожек оказалась в носу, я поднял голову и загнал наркоту поглубже несколькими сильными вдохами. Выходя из сортира, я еще шмыгал. Некоторые синеболы посматривали на меня косо, но мне было похуй. Я поднялся на второй этаж, передал Антону пакетик, и он удалился из-за стола. Паше я уже перестал предлагать наркотики, он завязал годом ранее и не собирался возвращаться к пагубной привычке.
Синька начала приотпускать, оставляя в голове и глазах небольшой туман, снова побежали мурашки. Снизу доносились басы электронной музыки. Я решил сходить на танцпол. Чем ближе к нему я подходил, тем сильнее билось мое сердце. Казалось, что сосуды расширяются и сужаются в такт музыке. Думаю, к тому времени, как я подошел к краю сцены, мои зрачки были размером с пару обеденных тарелок. Я люблю постоять с краю танцпола, немного пританцовывая и рассматривая людей, а потом подойти к колонке и наслаждаться ударами музыки в спину. Музло неплохое, кстати. Лучше стандартной программы «Мэша». Видимо, сегодня играет диджей из приходящих – местные обычно не меняют программу чаще, чем раз в три месяца. Музло – огонь. Все, я пошел к колонке. Танцпол забит под завязку – по ходу, всем нравится, что крутит этот паренек. Нужно будет узнать, как его зовут.
- А я уж думал, что ты свалил, - кричит на ухо чей-то голос.
Я совсем забыл об Антоне. Накрыло нормально, по ходу. Он тянет руку, я понимаю, что хочет вернуть остатки порошка. Мы «здороваемся», и зиплок оказывается у меня в руке. Больше всего мне нравится делить с какой-нибудь чикой таблы. Идешь в сортир, откусываешь половинку, а оставшуюся зажимаешь в зубах, выходишь и засасываешь курицу. Телок это возбуждает. Они вообще любят таблы. Хотя, кто их не любит?
Мы встали у колонки и начали исполнять разные танцевальные па. Я неплохо приноровился к клубной музыке и довольно точно попадаю в ритм, да и Антоша не отстает, по нему видно, что он тоже любитель потусить. Всегда наслаждаюсь этой частью прихода, когда организм еще не перегружен и способен отдавать нейромедиаторы на полную катушку. Под утро, конечно, уже никакая дорожка не спасает, если только уснуть не дает. Да наркоманы и не существуют по утрам, прячутся в своих убежищах от серости будней, отпускаются и льют всякую чепуху друг другу в уши, считая, что только их образ жизни достоин восхищения и подражания, а остальные – унылая масса рабов системы. Жаль, я забыл очки, в них на вечеринках смотришься круто, кто бы что ни говорил. И зрачков не видно. Про зрачки я узнал позже, но вот харизматичные парни в очках «Гуччи» и «Прада» притягивали взгляд еще в те времена, когда я впервые попал в клуб. Они были не такие, как все. Не стеснялись, не комплексовали, были раскованными и спокойными. Сейчас-то я понимаю, что наркотики так и действуют на людей. Интересно, что стало с этими тусовщиками сегодня, спустя десять лет? Надеюсь, теперь такие, как мы пришли им на смену, а молодежь восхищенно заглядывается на нас. Хотя, я не чувствую себя таким уж прям крутым, просто ни на кого не обращаю внимания. А еще с тех пор куда-то пропали фрики, которых было полно на любой тусовке. Странно и броско одетые, лысые, в огромных ботинках и обтягивающих штанах в полоску, в длинных перчатках и шляпах с перьями. Наверное, они перебрались поближе к другим таким же фрикам в столицу или Питер. А может, просто сторчались и сдохли.
- Охуенный фен! – перекрикивая колонки заорал мне в ухо Антон.
По его светящемуся лицу было видно, что он доволен. Волосы наэлектризованы, глаза блестят, парадоксальное выражение лица – сосредоточенно-расслабленное, немного напряженная улыбка, словом, все признаки, что человека вставило. Я протянул ему жвачку, она - обязательное приложение к образу: тип у колонки с огромными зрачками просто обязан остервенело жевать жвачку. Вообще, у меня уже челюсть болит – под наркотой люто сводит скулы. Помню, после первой таблетки дня три не мог нормально есть - рот не открывался. Да, этот фен действительно хорош. Не всегда удается вырубить такой товар, обычное дело сейчас купить воняющую какой-то кошачьей мочой пушистую хуйню, а не розоватый песочный порошок. Видимо, с поставщиками прекурсоров стало тяжко, вот химики и выкручиваются, как могут – варят из какого-то китайского дерьма. Да-да, китайцы и это научились подделывать.
Я проверил телефон – два пропущенных.
- Сейчас вернусь – крикнул я Антону и отошел туда, где потише.
Звонил Еврей – музыкальный продюсер местного разлива, у которого мы последнее время заканчивали свои забеги. Он соорудил в квартире маленькую студию и писал музыку для начинающих артистов. Мы с друзьями тоже раз записали у него песню, прикольную, кстати. Он, безусловно, талантливый парень.
- Хей, бро! Как поживаешь?
- Отлично, дружище. Проветриваю голову в «Мэшэ».
- Ага, слышу, музычка орет. Заедешь в гости?
Вот что мне всегда нравилось в наркоманских тусовках, так это большая вероятность получить от кого-нибудь звонок с приглашением часа в три ночи. Тебя всегда где-то ждут и всегда рады, когда ты заглядываешь на огонек. У Еврея, думаю, уже собралось человек пять-шесть – играют на гитаре, пишут, курят дурь и пиздят о смысле жизни.
- Я могу захватить с собой еще чувака?
- Какой базар, Кирюх, хорошие люди нам не помешают.
- Через час жди, - я хотел еще немного поплясать под электроритмы, прежде чем погружаться в спокойную атмосферу утренних посиделок с малознакомыми людьми. А сейчас пора возвращаться к колонке и проникаться басами, атмосферой, лазерами, шумом, дымом и парой сотен ритмично двигающихся задниц. Скоро первая волна прихода спадет, и можно будет пойти еще выпить. Синька под феном лезет, как не в себя. Хотя, лучше с ней не перебарщивать. Под спидами она провоцирует психозы. Пару раз я сталкивался с этим. Мне однажды вдруг стало казаться, что все смотрят только на меня и обсуждают только меня. Я тогда к Пашку подходил, спрашивал, все ли со мной в порядке и почему все так странно пялятся в мою сторону. Он ответил: «Ты палишься, потому что думаешь, что ты палишься, а так все отлично, не надо париться». Прошаренный чел. Я успокоился. Но один раз мне запомнился очень отчетливо. Я тогда пошел в бар с толпой незнакомых людей, ведущих социально-приемлемый образ жизни. Второй день марафона, пара жирных дорог, пара бокалов виски с колой перед походом, пара-тройка кружек пива внутри… И вдруг я замер. Посмотрел кругом, а все эти люди обсуждают меня, показывают друг другу в телефонах мои фото, странно со мной общаются. Пиздец каких усилий мне стоило не сорваться и не запаниковать прилюдно. Я просто сидел и молчал, пытаясь избежать зрительного контакта и думая, что я спалился и что все всё обо мне знают, а завтра расскажут всем и каждому, с каким наркоманским отродьем им пришлось столкнуться. А мне совсем не хотелось такой славы. Я потом ещё неделю не мог спать спокойно - думал, что в каком-нибудь паблике «Вконтакте» увижу свою физиономию с подписью «это нарик, берегитесь». Благо, все закончилось благополучно, я просто себя накрутил. А это под спидами вообще не редкость, но тогда я этого еще не знал. В тот вечер я вспоминал только слова Пашка: «Ты палишься, потому что думаешь, что ты палишься». Спасибо тебе, бармен Паша, ты меня спас!
Протанцевав минут двадцать, я предложил Антону подняться наверх, еще бухнуть. Он был не против, хотя, судя по его внешнему виду, мог бы еще пару часов провести возле колонки. Мы взяли ром с колой, стукнулись бокалами, отхлебнули и стали очень оживленно пиздеть – следующая фаза прихода.
- Мне понравился ваш город - уютный, гостеприимный. Где ты порекомендуешь побывать? Желательно только без танков, самолетов и других упоминаний войны.
- Знаешь, один писатель сказал замечательную вещь – тот, кто хочет контролировать настоящее, контролирует прошлое, поэтому, наверное, в каждом городе России столько памятников войне. Правда, он не совсем это имел ввиду, но все же: вот идешь ты себе, прогуливаешься, никого не трогаешь, и тут хуяк, вдруг упираешься в танк в самом центре города. Это наводит на мысли. Впрочем, если захочешь, покажу тебе пару клевых мест.
- Слушай, а как у вас с телками? Я бывал во многих городах и знаю точно, что менталитет везде разный.
- Менталитет-то разный, а цели одни – парня побогаче, тачку покруче, сумочку помоднее, сиськи побольше. У каждого в жизни своя пара – у мужчины женщина, у женщины деньги, - смеясь, цитирую Годара. Может, со мной еще не все так плохо? – А если серьезно, ты и сам понимаешь, что все зависит от того, что ты хочешь – если нравятся вызывающе сексуальные, вкусно пахнущие цыпы – готовь кошелек, если хочешь приятную, милую мадам, которая будет воспитывать твоих детишек – будь хорошим парнем. Сам я никогда не умел сделать правильный выбор – влюблен в одну сексуальную гопницу, но дружу с ее хорошей подругой.
- Вообще, ты знаешь, к слову о целях - это сейчас этап такой. Людям, а в частности женщинам, кусок свободы не так давно перепал. Каждый решил отхватить себе немного комфортной жизни. Мужики вон кинулись мутные дела проворачивать, а телки распорядились этой свободой по-своему – пытаются пристроить свои природные данные как можно выгоднее.
- На деле все, конечно, не так гладко, как у них между ног – приходится трахаться с толстяком депутатом, у которого мелкий член и огромный джип, пока ему не надоест или не найдет кого-то помоложе.
