– В этом месяце стипендии у адептов Огня не будет. Средства пойдут на закупку новой формы для факультета Воды.
Ответом Глуну стал дружный стон страдания – это «наши», и не менее дружное, но уже ликующее «да!» – это от водников.
После чего синеглазый брюнет в красной форменной мантии и сопровождавший его бородач развернулись и стремительно покинули заполненное студиозусами помещение. А зал взорвался гомоном.
Тут было всё – и радость, и разочарование вкупе с бранью, но я внимания не обратила. Просто слишком хорошо знала Дорса, чтобы не понимать – если не успею перевести тему, то зеленоглазая ехидна непременно поднимет вопрос моих отношений с деканом. А оно мне надо? Вот и я думаю, что нет!
Именно поэтому я стремительно запихнула в рот кусок омлета, быстренько прожевала, и спросила:
– Дорс, а ты знал, что твоя мама с Глуном знакома?
Игривое выражение с лица водника словно ветром сдуло. Парень поморщился, нахмурился, и выдал неохотно:
– Нет. Понятия не имел. О том, что Глун все эти пять лет за мной «присматривал», тоже не подозревал.
Я невольно напряглась. Но причина была вовсе не в неведении Дорса. Просто мне вдруг подумалось – а что если Глун всё это время не только присматривал, но и доносил?
Предположение это я, разумеется, озвучила. А самой так неприятно стало – ну не люблю стукачей. Да никто не любит!
Вот только друг мои подозрения развеял:
– Это было первым, о чём я подумал, – сообщил он. – Но нет, Даша. Доносов не было. Я проверял.
Я тихонечко выдохнула и, ковырнув несчастный омлет, новый вопрос задала:
– А знакомство Глуна и твоей матери? Ты узнал, как это случилось?
Водник отрицательно качнул головой.
– Мать рассказать отказалась, – буркнул парень. Но тут же повеселел, и добавил самым оптимистичным тоном: – Так что, детка, удовлетворять наше с тобой любопытство, придётся тебе!
Я закономерно поперхнулась, а когда прокашлялась и пришла в себя, вопросительно вытаращилась на собеседника.
– Глун, – пояснил Дорс. – Расспросишь его, а потом перескажешь мне.
– Офигел? – задала встречный вопрос я.
И тут же удостоилась очень хитрой улыбки.
Ну всё, приплыли. Капец, которого так стремилась избежать, всё-таки настиг!
– Да-аш… – оправдывая самые дурные мои предчувствия, протянул парень. – Да-аш, признавайся, что у вас. – И прежде чем успела послать водника лесом, добавил: – Можешь не врать, что ошибаюсь. Я не слепой, детка. Я прекрасно вижу, как Глун на тебя смотрит. Да и ты…
– А что я? – В моём голосе прозвучало неприкрытое возмущение. – Я вообще не понима…
– Не ври, – перебил «синий». – Как только в обозримом пространстве появляется Глун, у тебя сразу же глаза блестеть начинают.
Я послала Дорсу недоумённый взгляд, но этот баран блондинистый упёрся наглухо.
– Блестят-блестят… – довольно протянул он. – Причём уже давно!
Фыркнув, я пришла к выводу, что это как раз тот случай, когда лучше жевать, чем говорить, и сосредоточила всё своё внимание на остывшем завтраке. И о чудо! Моё решение приняли и одобрили! Меня никто не беспокоил и не отвлекал целых… пять минут.
– Дашка, ты влюбилась. Нравится тебе или нет, но это факт. И Глун к тебе неровно дышит. Даже слишком неровно для человека его статуса.
Слова насчёт статуса я пропустила мимо ушей, а за всё остальное Дорс получил тычок локтем в бок. Но этот намёк парень, конечно, проигнорировал. Более того – рассмеялся и продолжил.
– Детка, не отпирайся: ты – втюрилась! Причём не вчера. Глазки твои блестят очень давно. Ну и потом, ты с такой прытью бегаешь к нему на свидания…
– Занятия! – перебила я. Получилось чуть громче, чем хотелось, но за общим гомоном никто кроме собеседника не расслышал. – Я на занятия к нему… и не бегаю, а хожу.
– Ага-ага. Но если это занятия, то почему ты держишь их в секрете?
Я подарила Дорсу недоумённый взгляд, а потом сообразила – он намекает на наши с Глуном воскресные встречи. Про них я действительно никому не сказала, но ушлый водник нас с деканом подловил.
– Никаких секретов, – пробормотала я. – Просто на тот момент мы считали Глуна врагом, и я была убеждена, что вы с Кастом не одобрите. А мне учиться нужно, понимаешь? Без магии я пропаду.
В изумрудных глазах появилось снисхождение. Оно было до того красноречивым, что захотелось схватить кружку с чаем и вылить кое-кому на голову. Но я, разумеется, сдержалась. Сказала, не терпящим возращений тоном:
– Тема закрыта.
– Ладно, – согласился король факультета Воды. – Но как они с моей матерью познакомились, всё-таки узнай. А то помру от любопытства.
Я мысленно взвыла и кивнула, хотя выяснять вообще-то не собиралась. Да, мне тоже интересно, но блин! Блин, я, конечно, попробую выведать, если случай представится, но нарочно с этим вопросом не полезу. К кому угодно, только не к Эмилю!
– Что-то не так? – вновь подал голос Дорс.
Поморщившись, я отрицательно качнула головой. Рассказывать о своей вчерашней выходке, которая, безусловно, исчерпала лимит терпения куратора и декана, я не собиралась.
– Ну вот и прекрасно, – заключил «синий». Чтобы через миг вновь наклониться и, чмокнув в щёку, шепнуть: – Кстати, спасибо, что прикрыла.
– Не за что, – хмуро отмахнулась я и, наконец, вернулась к завтраку.
Смешно сказать, но слова Дорса задели.
Как он там выразился? Глаза у меня при появлении Глуна загораются, да?
Блин! Не может такого быть! Вот просто не может и всё! Потому что я, в отличие от подавляющего большинства сокурсниц, никаких особых симпатий к ядовитому аристократу не питаю!
Не спорю, что наш декан очень даже хорош – эти его синие-синие очи, чёрные, блестящие, словно шелк, волосы, правильные черты лица, и более чем сносное тело, но…
Чёрт. Кого я обманываю?
Да, нравится. Чуть-чуть, на полноготка! И даже когда считала его врагом – нравился. Но совсем не потому, что сильный-красивый и вообще «ах»! Мою симпатию он заработал на первом дополнительном занятии, когда отнёсся к студентке-иномирянке не как обычно, а по-человечески.
Все остальные положительные поступки Глуна тоже мимо меня не прошли, но именно то занятие посеяло зёрна интереса.
Ну и… да! Да, сны тоже свою роль сыграли! Но сны – не повод, всего лишь дополнение! Маленькое и… Чёрт. Опять вру. Причём самому близкому человеку – самой себе. А это совсем неправильно, и даже опасно.
Но ведь влюблённость в Эмиля фон Глуна ещё опаснее. Или нет? Или всё совсем не так?
Поглощённая этими мыслями я вошла в лекционную аудиторию, села на привычное место, достала тетрадь, учебник и ручку. Когда в аудитории появилась профессор Милин, я сумела-таки задвинуть неуместные размышления подальше и сосредоточиться на предмете.
Вот только примерно в середине занятия, поймала себя на том, что конспектирую совершенно бездумно, через слово, и в тетради… нет, там не «Физика огня», там чушь полная! А на моём лице глупейшая из улыбок.
Причина? Всё тот же эпизод в столовой, и убийственный взгляд синих глаз, посвящённый нашему с Дорсом междусобойчику. И очень чёткое понимание: если это не ревность, то я – королева галактики.
Да, чёрт возьми! Эмиль фон Глун ревновал! Причём сильно и не в первый раз! И нужно быть полной дурой, чтобы не понять – наш новый декан действительно на меня запал. А при таком раскладе признать собственные чувства гораздо проще, и…
Мне пришлось наклонить голову, а после и вовсе закрыть рот ладонью – это был единственный способ спрятать шальную, совершенно неприличную улыбку, которая на моём лице вспыхнула.
Проще прыгнуть с Останкинской башни, чем признать, но да! И это не «полноготка». Эмиль очень сильно мне нравится. Очень-очень.
Вот только это мазохизм чистой воды, потому что характер у Глуна сволочней не придумаешь. А ещё он откровенно надо мной измывался, а подобное только законченная идиотка простить может. Но я не имею права и дальше заниматься самообманом, так что признаю. Он мне нравится! И гораздо больше, чем мне бы того хотелось.
Из круговорота мыслей вырвал шепот Кэсси.
– Даша, что с тобой? Тебе нехорошо?
Я активно замотала головой, давая понять – нет, всё в порядке. И тут же нарвалась на внимание профессора Милин.
– Дарья, какие-то проблемы? – отлично поставленным голосом вопросила старушенция.
Я снова замотала головой, а преподавательница вздёрнула подбородок, сказала строго:
– В таком случае, будьте добры не отвлекаться!
Пришлось подчиниться.
Вот только сосредоточиться на занятии всё равно не удалось, единственное, что я смогла – создать видимость внимания. Но это полбеды! Куда страшнее то, что попытка убедить себя в необходимости задвинуть подальше симпатию к синеглазому брюнету, провалились с оглушительным треском.
Рисуя формулы и пытаясь вести злосчастный конспект, я молчаливо, но яростно убеждала себя в том, что сейчас не время для любви и прочих глупостей. Сначала нужно выбраться из конфедерации и дорастить свою магическую силу до уровня, при котором можно открывать порталы между мирами. А уже потом решать – поддаваться искушению или нет.
Разум с этой позицией соглашался, а вот душа неожиданно взбунтовалась. Ей хотелось если не любви, то хотя бы игры. Словно в моей жизни и без этого проблем недостаточно.
В общем, полный раздрай и неразбериха. И безумное, совершенно нелепое желание снова увидеть Эмиля фон Глуна – словно эта встреча способна снять внутренние противоречия и расставить все точки над «е».
Остаток учебного дня прошел вполне сносно – меня никто не трогал, никто не задевал. Даже утренний акт дезертирства за столик Дорса сошел мне с рук. Отдельной приятностью стало то, что я оказалась единственной огневичкой, которую не пытались прижать очень злые в результате утренней диверсии водники.
Впрочем, ложка дёгтя в этой бочке мёда тоже имелась – на меня снова начали коситься. Но причиной тому не разногласия между факультетами, а вчерашнее выступление Селены.
Саму воздушницу я видела и за завтраком, и за обедом, но оба раза делала вид, будто девицы с кукольным личиком и змеиным характером попросту не существует.
Однако закон подлости, который на Поларе срабатывает определённо чаще, нежели на Земле, подготовил мне новую встречу с ядовитой магичкой. И состоялась она, увы, не за ужином, а чуточку раньше.
Едва отгремел звонок, означавший завершение последней пары, я подхватила сумку и отправилась… нет, не в общагу, в лазарет. Зяба ещё вчера объяснил, как туда дойти, так что трудностей с маршрутом не возникло.
Шагая по коридорам Академии Стихий, я размышляла о том, стоит ли наградить рыжего-бесстыжего затрещиной за то, что он устроил во владениях Дорса, или же наоборот похвалить – как ни крути, а зрелище было достойным. Но когда добралась до нужного крыла и очутилась в больничном коридоре, стало ясно – не о том беспокоюсь.
У стола, который явно выполнял функцию ресепшна, и за которым разместилась женщина, определённая мною как медсестра, стояла девушка в желтой мантии. Стояла и явно что-то выговаривала!
Селену я не боялась, но всё равно внутренне поёжилась – просто слишком неожиданной и не слишком приятной эта встреча была. Но тут же собралась, вздёрнула подбородок, и тоже к «ресепшну» направилась.
Причины недовольства воздушницы так и остались загадкой – Селена захлопнулась раньше, чем я оказалась рядом, а выяснять желания не было. Единственное, что меня интересовало, так это номер палаты Каста.
– Они в девятой, – прежде чем я успела спросить вслух, сказала медсестра.
Я вежливо кивнула, тут же развернулась и отправилась искать нужную дверь.
За спиной послышалось шипение. После, судя по звуку, кто-то ногой топнул. Ну а когда я добралась до палаты и уже взялась за ручку в намерении открыть дверь, меня догнали и попытались оттолкнуть.
– Ты! – процедила шатенка злобно. – Ты!..
Я вспыхнула моментально. Это, разумеется, не смущение было – ярость!
Да что она себе позволяет? Какого Дьявола с таким упорством ко мне лезет? Я же её и пальцем не тронула! Даже не смотрю в её сторону!
– Уйди! – вновь зашипела воздушница, впиваясь ногтями в мою ладонь, которая по-прежнему на ручке двери лежала. – Сгинь, тварь!
Всё. Достала!
Я шагнула к Селене и с громадным удовольствием вонзила каблук в её ногу, и тоже зашипела, даже не намекая, а сообщая практически прямым текстом – сейчас вцеплюсь.
Магиня чуть слышно взвизгнула, но не отступила – толкнула меня, и сильно. Я же, недолго думая, пихнула её в ответ.
Воздух вокруг нас искрился напряжением, в тишине больничного коридора слышалось дружное, предельно злое шипение. Обе, и она, и я, шипели не только от ярости, но и от боли – мой каблук по-прежнему давил на её ногу, а ногти Селены всё так же впивались в сжимающую дверную ручку ладонь.
– Ты всё равно труп! – выдала девица после паузы. – Не сегодня так завтра за тобой придут, и тогда…
Выслушивать угрозы этой фурии я не желала – резко ударила воздушницу локтём, и когда та охнула от боли, отпихнула в сторону. Тут же дёрнула дверь и стремительно вошла в палату. И застыла, невольно уронив челюсть.
До меня лишь сейчас дошло, что медсестра сказала «они», а не «он» – то есть Каста и Лерру в одной палате разместили, несмотря на разность полов. Но это ерунда! Картина, которая предстала моему взору, была куда более аховой и, в отличие от слов сестры, осознанию вообще не подлежала.
А узрела я следующее: больничная койка, на ней Каст, на Касте девица с огненными волосами в длинной белой сорочке. Вот только занималась парочка совсем не тем, о чём можно было подумать. Телохранительница сидела верхом на объекте охраны и… сжимала руками его горло!
– Сволочь! – Пробилось через пелену моего шока. – Скотина! Негодяй! Да я тебя собственными руками придушу!
А в ответ хохот! Причём настолько бодрый, что сразу ясно – уж чего, а помирать парень точно не собирается.
– Прыщ рыжий! – продолжала бесноваться Лерра. – Урод! Обрезок гхарнова хвоста!
Каст заржал опять, а Лерра, сообразив, что удушение не помогает, отпустила пижонское горло и впечатала кулак в его рёбра. И в этот же момент застывшую на пороге меня толкнули, а в палату ворвалась Селена.
Мне пришлось закрыть рот ладонью, чтобы не рассмеяться в голос! Просто у меня-то шок уже прошел, да и попытка убийства Каста самые радостные чувства вызвала, а вот Селена…
Воздушница, увидав восседающую на короле огненного факультета девицу, откровенно позеленела. Спустя мгновение, пространство прорезал исполненный возмущения визг:
– Что вы себе позволяете?!
И лишь теперь парочка недобитых огневиков соизволила заметить посетителей.
Дальше случилось то, чего лично я вообще не ожидала. Лерра, с ловкостью достойной именитой акробатки, соскочила с кровати и, мазнув взглядом по мне, впилась глазами в Селену.
– Ты кто такая? – прошипела телохранительница. – По какому праву врываешься без стука и приглашения?
Воздушница изумлённо распахнула рот, а Лерра ка-ак рявкнет:
– Вон отсюда!
Селена, не иначе как инстинктивно, сделала шаг назад, но тут же опомнилась.
– Вы! – выпалила шатенка. – Да как вы сме…
– Вон! – рыкнула Лерра и стремительно направилась к двери.
Я разумно отскочила с траектории движения телохранительницы, а Селена не поняла. И отчаянно взвизгнула, когда девушка с огненными волосами ловким, профессиональным движением вытолкнула её в коридор.
– Да я… – начала было воздушница.
Ответом Глуну стал дружный стон страдания – это «наши», и не менее дружное, но уже ликующее «да!» – это от водников.
После чего синеглазый брюнет в красной форменной мантии и сопровождавший его бородач развернулись и стремительно покинули заполненное студиозусами помещение. А зал взорвался гомоном.
Тут было всё – и радость, и разочарование вкупе с бранью, но я внимания не обратила. Просто слишком хорошо знала Дорса, чтобы не понимать – если не успею перевести тему, то зеленоглазая ехидна непременно поднимет вопрос моих отношений с деканом. А оно мне надо? Вот и я думаю, что нет!
Именно поэтому я стремительно запихнула в рот кусок омлета, быстренько прожевала, и спросила:
– Дорс, а ты знал, что твоя мама с Глуном знакома?
Игривое выражение с лица водника словно ветром сдуло. Парень поморщился, нахмурился, и выдал неохотно:
– Нет. Понятия не имел. О том, что Глун все эти пять лет за мной «присматривал», тоже не подозревал.
Я невольно напряглась. Но причина была вовсе не в неведении Дорса. Просто мне вдруг подумалось – а что если Глун всё это время не только присматривал, но и доносил?
Предположение это я, разумеется, озвучила. А самой так неприятно стало – ну не люблю стукачей. Да никто не любит!
Вот только друг мои подозрения развеял:
– Это было первым, о чём я подумал, – сообщил он. – Но нет, Даша. Доносов не было. Я проверял.
Я тихонечко выдохнула и, ковырнув несчастный омлет, новый вопрос задала:
– А знакомство Глуна и твоей матери? Ты узнал, как это случилось?
Водник отрицательно качнул головой.
– Мать рассказать отказалась, – буркнул парень. Но тут же повеселел, и добавил самым оптимистичным тоном: – Так что, детка, удовлетворять наше с тобой любопытство, придётся тебе!
Я закономерно поперхнулась, а когда прокашлялась и пришла в себя, вопросительно вытаращилась на собеседника.
– Глун, – пояснил Дорс. – Расспросишь его, а потом перескажешь мне.
– Офигел? – задала встречный вопрос я.
И тут же удостоилась очень хитрой улыбки.
Ну всё, приплыли. Капец, которого так стремилась избежать, всё-таки настиг!
– Да-аш… – оправдывая самые дурные мои предчувствия, протянул парень. – Да-аш, признавайся, что у вас. – И прежде чем успела послать водника лесом, добавил: – Можешь не врать, что ошибаюсь. Я не слепой, детка. Я прекрасно вижу, как Глун на тебя смотрит. Да и ты…
– А что я? – В моём голосе прозвучало неприкрытое возмущение. – Я вообще не понима…
– Не ври, – перебил «синий». – Как только в обозримом пространстве появляется Глун, у тебя сразу же глаза блестеть начинают.
Я послала Дорсу недоумённый взгляд, но этот баран блондинистый упёрся наглухо.
– Блестят-блестят… – довольно протянул он. – Причём уже давно!
Фыркнув, я пришла к выводу, что это как раз тот случай, когда лучше жевать, чем говорить, и сосредоточила всё своё внимание на остывшем завтраке. И о чудо! Моё решение приняли и одобрили! Меня никто не беспокоил и не отвлекал целых… пять минут.
– Дашка, ты влюбилась. Нравится тебе или нет, но это факт. И Глун к тебе неровно дышит. Даже слишком неровно для человека его статуса.
Слова насчёт статуса я пропустила мимо ушей, а за всё остальное Дорс получил тычок локтем в бок. Но этот намёк парень, конечно, проигнорировал. Более того – рассмеялся и продолжил.
– Детка, не отпирайся: ты – втюрилась! Причём не вчера. Глазки твои блестят очень давно. Ну и потом, ты с такой прытью бегаешь к нему на свидания…
– Занятия! – перебила я. Получилось чуть громче, чем хотелось, но за общим гомоном никто кроме собеседника не расслышал. – Я на занятия к нему… и не бегаю, а хожу.
– Ага-ага. Но если это занятия, то почему ты держишь их в секрете?
Я подарила Дорсу недоумённый взгляд, а потом сообразила – он намекает на наши с Глуном воскресные встречи. Про них я действительно никому не сказала, но ушлый водник нас с деканом подловил.
– Никаких секретов, – пробормотала я. – Просто на тот момент мы считали Глуна врагом, и я была убеждена, что вы с Кастом не одобрите. А мне учиться нужно, понимаешь? Без магии я пропаду.
В изумрудных глазах появилось снисхождение. Оно было до того красноречивым, что захотелось схватить кружку с чаем и вылить кое-кому на голову. Но я, разумеется, сдержалась. Сказала, не терпящим возращений тоном:
– Тема закрыта.
– Ладно, – согласился король факультета Воды. – Но как они с моей матерью познакомились, всё-таки узнай. А то помру от любопытства.
Я мысленно взвыла и кивнула, хотя выяснять вообще-то не собиралась. Да, мне тоже интересно, но блин! Блин, я, конечно, попробую выведать, если случай представится, но нарочно с этим вопросом не полезу. К кому угодно, только не к Эмилю!
– Что-то не так? – вновь подал голос Дорс.
Поморщившись, я отрицательно качнула головой. Рассказывать о своей вчерашней выходке, которая, безусловно, исчерпала лимит терпения куратора и декана, я не собиралась.
– Ну вот и прекрасно, – заключил «синий». Чтобы через миг вновь наклониться и, чмокнув в щёку, шепнуть: – Кстати, спасибо, что прикрыла.
– Не за что, – хмуро отмахнулась я и, наконец, вернулась к завтраку.
Смешно сказать, но слова Дорса задели.
Как он там выразился? Глаза у меня при появлении Глуна загораются, да?
Блин! Не может такого быть! Вот просто не может и всё! Потому что я, в отличие от подавляющего большинства сокурсниц, никаких особых симпатий к ядовитому аристократу не питаю!
Не спорю, что наш декан очень даже хорош – эти его синие-синие очи, чёрные, блестящие, словно шелк, волосы, правильные черты лица, и более чем сносное тело, но…
Чёрт. Кого я обманываю?
Да, нравится. Чуть-чуть, на полноготка! И даже когда считала его врагом – нравился. Но совсем не потому, что сильный-красивый и вообще «ах»! Мою симпатию он заработал на первом дополнительном занятии, когда отнёсся к студентке-иномирянке не как обычно, а по-человечески.
Все остальные положительные поступки Глуна тоже мимо меня не прошли, но именно то занятие посеяло зёрна интереса.
Ну и… да! Да, сны тоже свою роль сыграли! Но сны – не повод, всего лишь дополнение! Маленькое и… Чёрт. Опять вру. Причём самому близкому человеку – самой себе. А это совсем неправильно, и даже опасно.
Но ведь влюблённость в Эмиля фон Глуна ещё опаснее. Или нет? Или всё совсем не так?
Поглощённая этими мыслями я вошла в лекционную аудиторию, села на привычное место, достала тетрадь, учебник и ручку. Когда в аудитории появилась профессор Милин, я сумела-таки задвинуть неуместные размышления подальше и сосредоточиться на предмете.
Вот только примерно в середине занятия, поймала себя на том, что конспектирую совершенно бездумно, через слово, и в тетради… нет, там не «Физика огня», там чушь полная! А на моём лице глупейшая из улыбок.
Причина? Всё тот же эпизод в столовой, и убийственный взгляд синих глаз, посвящённый нашему с Дорсом междусобойчику. И очень чёткое понимание: если это не ревность, то я – королева галактики.
Да, чёрт возьми! Эмиль фон Глун ревновал! Причём сильно и не в первый раз! И нужно быть полной дурой, чтобы не понять – наш новый декан действительно на меня запал. А при таком раскладе признать собственные чувства гораздо проще, и…
Мне пришлось наклонить голову, а после и вовсе закрыть рот ладонью – это был единственный способ спрятать шальную, совершенно неприличную улыбку, которая на моём лице вспыхнула.
Проще прыгнуть с Останкинской башни, чем признать, но да! И это не «полноготка». Эмиль очень сильно мне нравится. Очень-очень.
Вот только это мазохизм чистой воды, потому что характер у Глуна сволочней не придумаешь. А ещё он откровенно надо мной измывался, а подобное только законченная идиотка простить может. Но я не имею права и дальше заниматься самообманом, так что признаю. Он мне нравится! И гораздо больше, чем мне бы того хотелось.
Из круговорота мыслей вырвал шепот Кэсси.
– Даша, что с тобой? Тебе нехорошо?
Я активно замотала головой, давая понять – нет, всё в порядке. И тут же нарвалась на внимание профессора Милин.
– Дарья, какие-то проблемы? – отлично поставленным голосом вопросила старушенция.
Я снова замотала головой, а преподавательница вздёрнула подбородок, сказала строго:
– В таком случае, будьте добры не отвлекаться!
Пришлось подчиниться.
Вот только сосредоточиться на занятии всё равно не удалось, единственное, что я смогла – создать видимость внимания. Но это полбеды! Куда страшнее то, что попытка убедить себя в необходимости задвинуть подальше симпатию к синеглазому брюнету, провалились с оглушительным треском.
Рисуя формулы и пытаясь вести злосчастный конспект, я молчаливо, но яростно убеждала себя в том, что сейчас не время для любви и прочих глупостей. Сначала нужно выбраться из конфедерации и дорастить свою магическую силу до уровня, при котором можно открывать порталы между мирами. А уже потом решать – поддаваться искушению или нет.
Разум с этой позицией соглашался, а вот душа неожиданно взбунтовалась. Ей хотелось если не любви, то хотя бы игры. Словно в моей жизни и без этого проблем недостаточно.
В общем, полный раздрай и неразбериха. И безумное, совершенно нелепое желание снова увидеть Эмиля фон Глуна – словно эта встреча способна снять внутренние противоречия и расставить все точки над «е».
Остаток учебного дня прошел вполне сносно – меня никто не трогал, никто не задевал. Даже утренний акт дезертирства за столик Дорса сошел мне с рук. Отдельной приятностью стало то, что я оказалась единственной огневичкой, которую не пытались прижать очень злые в результате утренней диверсии водники.
Впрочем, ложка дёгтя в этой бочке мёда тоже имелась – на меня снова начали коситься. Но причиной тому не разногласия между факультетами, а вчерашнее выступление Селены.
Саму воздушницу я видела и за завтраком, и за обедом, но оба раза делала вид, будто девицы с кукольным личиком и змеиным характером попросту не существует.
Однако закон подлости, который на Поларе срабатывает определённо чаще, нежели на Земле, подготовил мне новую встречу с ядовитой магичкой. И состоялась она, увы, не за ужином, а чуточку раньше.
Едва отгремел звонок, означавший завершение последней пары, я подхватила сумку и отправилась… нет, не в общагу, в лазарет. Зяба ещё вчера объяснил, как туда дойти, так что трудностей с маршрутом не возникло.
Шагая по коридорам Академии Стихий, я размышляла о том, стоит ли наградить рыжего-бесстыжего затрещиной за то, что он устроил во владениях Дорса, или же наоборот похвалить – как ни крути, а зрелище было достойным. Но когда добралась до нужного крыла и очутилась в больничном коридоре, стало ясно – не о том беспокоюсь.
У стола, который явно выполнял функцию ресепшна, и за которым разместилась женщина, определённая мною как медсестра, стояла девушка в желтой мантии. Стояла и явно что-то выговаривала!
Селену я не боялась, но всё равно внутренне поёжилась – просто слишком неожиданной и не слишком приятной эта встреча была. Но тут же собралась, вздёрнула подбородок, и тоже к «ресепшну» направилась.
Причины недовольства воздушницы так и остались загадкой – Селена захлопнулась раньше, чем я оказалась рядом, а выяснять желания не было. Единственное, что меня интересовало, так это номер палаты Каста.
– Они в девятой, – прежде чем я успела спросить вслух, сказала медсестра.
Я вежливо кивнула, тут же развернулась и отправилась искать нужную дверь.
За спиной послышалось шипение. После, судя по звуку, кто-то ногой топнул. Ну а когда я добралась до палаты и уже взялась за ручку в намерении открыть дверь, меня догнали и попытались оттолкнуть.
– Ты! – процедила шатенка злобно. – Ты!..
Я вспыхнула моментально. Это, разумеется, не смущение было – ярость!
Да что она себе позволяет? Какого Дьявола с таким упорством ко мне лезет? Я же её и пальцем не тронула! Даже не смотрю в её сторону!
– Уйди! – вновь зашипела воздушница, впиваясь ногтями в мою ладонь, которая по-прежнему на ручке двери лежала. – Сгинь, тварь!
Всё. Достала!
Я шагнула к Селене и с громадным удовольствием вонзила каблук в её ногу, и тоже зашипела, даже не намекая, а сообщая практически прямым текстом – сейчас вцеплюсь.
Магиня чуть слышно взвизгнула, но не отступила – толкнула меня, и сильно. Я же, недолго думая, пихнула её в ответ.
Воздух вокруг нас искрился напряжением, в тишине больничного коридора слышалось дружное, предельно злое шипение. Обе, и она, и я, шипели не только от ярости, но и от боли – мой каблук по-прежнему давил на её ногу, а ногти Селены всё так же впивались в сжимающую дверную ручку ладонь.
– Ты всё равно труп! – выдала девица после паузы. – Не сегодня так завтра за тобой придут, и тогда…
Выслушивать угрозы этой фурии я не желала – резко ударила воздушницу локтём, и когда та охнула от боли, отпихнула в сторону. Тут же дёрнула дверь и стремительно вошла в палату. И застыла, невольно уронив челюсть.
До меня лишь сейчас дошло, что медсестра сказала «они», а не «он» – то есть Каста и Лерру в одной палате разместили, несмотря на разность полов. Но это ерунда! Картина, которая предстала моему взору, была куда более аховой и, в отличие от слов сестры, осознанию вообще не подлежала.
А узрела я следующее: больничная койка, на ней Каст, на Касте девица с огненными волосами в длинной белой сорочке. Вот только занималась парочка совсем не тем, о чём можно было подумать. Телохранительница сидела верхом на объекте охраны и… сжимала руками его горло!
– Сволочь! – Пробилось через пелену моего шока. – Скотина! Негодяй! Да я тебя собственными руками придушу!
А в ответ хохот! Причём настолько бодрый, что сразу ясно – уж чего, а помирать парень точно не собирается.
– Прыщ рыжий! – продолжала бесноваться Лерра. – Урод! Обрезок гхарнова хвоста!
Каст заржал опять, а Лерра, сообразив, что удушение не помогает, отпустила пижонское горло и впечатала кулак в его рёбра. И в этот же момент застывшую на пороге меня толкнули, а в палату ворвалась Селена.
Мне пришлось закрыть рот ладонью, чтобы не рассмеяться в голос! Просто у меня-то шок уже прошел, да и попытка убийства Каста самые радостные чувства вызвала, а вот Селена…
Воздушница, увидав восседающую на короле огненного факультета девицу, откровенно позеленела. Спустя мгновение, пространство прорезал исполненный возмущения визг:
– Что вы себе позволяете?!
И лишь теперь парочка недобитых огневиков соизволила заметить посетителей.
Дальше случилось то, чего лично я вообще не ожидала. Лерра, с ловкостью достойной именитой акробатки, соскочила с кровати и, мазнув взглядом по мне, впилась глазами в Селену.
– Ты кто такая? – прошипела телохранительница. – По какому праву врываешься без стука и приглашения?
Воздушница изумлённо распахнула рот, а Лерра ка-ак рявкнет:
– Вон отсюда!
Селена, не иначе как инстинктивно, сделала шаг назад, но тут же опомнилась.
– Вы! – выпалила шатенка. – Да как вы сме…
– Вон! – рыкнула Лерра и стремительно направилась к двери.
Я разумно отскочила с траектории движения телохранительницы, а Селена не поняла. И отчаянно взвизгнула, когда девушка с огненными волосами ловким, профессиональным движением вытолкнула её в коридор.
– Да я… – начала было воздушница.
