От глупых мыслей отвлек король, который отмер и уверенно шагнул навстречу. Бросив на ходу:
– Сарс, иди к послам, передай мои извинения и скажи, что встреча переносится на неопределенное время. – И уже не Сарсу, а другому, причем гораздо громче и злее: – Бирис, Ларию ко мне приведи!
Я увидела, как двое мужчин, стоявших все это время подле монарха, развернулись и помчались к арке выхода. Меня же ухватили за локоть и потащили в другую, в противоположную этой арке сторону.
И пусть держал король не так уж крепко, но эмоции, которые от него исходили, вызвали очередную волну паники! В итоге я не выдержала и взвизгнула:
– Куда вы меня…
– Не ори! – перебил мужчина резко и продолжил тащить куда-то вглубь дворцовых помещений.
Я никогда не была пессимистом, но здесь и сейчас в лучшее совершенно не верилось! В результате ноги стали ватными, а паника захлестнула с головой.
Но главной неприятностью оказались все-таки не эмоции, а то самое покрывало, которое опять поползло. В итоге мне пришлось набраться храбрости и выпалить:
– Да погодите вы!
Получилось чересчур резко и до того смело, что монарх на мгновение растерялся, и на это же мгновение ослабил хватку. А я успела ситуацией воспользоваться – выдернуть локоть и вцепиться в покрывало уже обеими руками.
И хотя следующим моим желанием было развернуться и удрать, но… я продолжила следовать за брюнетом. На ходу убеждая себя в том, что все будет хорошо.
Да, я попала в другой мир! Но почему это попадалово должно стать какой-то катастрофой? В конце концов, мир населен людьми и явно цивилизован, а я, повторюсь, не сделала ничего такого, за что можно казнить!
В том же, что касается этой телепортации из спальни – я к ней вообще никакого отношения не имею. Я сидела тише мыши, и…
А вот на этой мысли я споткнулась, причем во всех смыслах. И только чудо не позволило упасть и растянуться на начищенном до блеска полу.
Король ситуацию заметил и милостиво остановился, а я показала себя полным тормозом – выдохнула:
– А что это сейчас было? В смысле, почему меня в тот зал перенесло?
Его величество поморщился, потом вообще скривился. И протянул руку в явном намерении опять за локоть ухватить.
Только я не далась, отскочила и довольно бодро. А в следующую секунду сообразила: меня перенесло не в зал, меня телепортировало к нему.
Паника и ужас? Нет, не случилось. Видимо лимит на подобные реакции попросту исчерпался. Зато удивление было бешеным, почти глобальным.
Еще вспомнилось, что изначально я очнулась не где-нибудь, а в комнате короля, и ребус моего перемещения в чужой мир… нет, не сложился, но определенно начал проясняться. И я спросила прямо:
– Мой переход в этот мир произошел из-за вас?
Ответом на вопрос была очередная гримаса и очень суровый взгляд. Я мимоходом отметила, что глаза у монарха голубые, но на суровость не купилась. Ведь если смотреть на произошедшее объективно, пострадавшей стороной являюсь именно я. То есть это не ему, а мне положено глазами сверкать и рожи корчить!
Однако… лезть в бутылку все-таки не стала. В конце концов, если не считать слишком грозных эмоциональных реакций, король все это время вел себя вполне пристойно. Более того, он обещал вернуть меня домой как можно скорее. А в том, что обещание свое исполнит, сомневаться не приходилось – мужчины подобного типа слов на ветер не бросают.
Именно осознание того, что все скоро закончится, заставило меня глубоко вздохнуть и кивнуть в сторону лестницы, к которой мы направлялись. Я намекала, что готова продолжить путь, и король намек уловил. Только поступил немного не так, как ожидалось…
Выдав новую гримасу, величество развернулся в явном намерении двинуться дальше, но с места не сошел. Потом вновь повернулся ко мне и приказал:
– Стой здесь и никуда не уходи.
А сам таки продолжил намеченный путь…
Я растерялась, а потом возмутилась и спросила:
– Зачем?
Удивительно, но в этот раз мне ответили. Правда прозвучал ответ довольно туманно:
– Проверить хочу.
Не сразу, но я все-таки сообразила, что проверка посвящена действию телепортации. То есть правитель неведомой мне страны не уверен? То есть он предполагает, что мое появление в зале может быть случайностью?
Что ж, если так, то я не возражаю. Мне и самой интересно! Вот только…
Я обернулась и, взглянув на арку, в которой виднелся тот самый зал и оставленные в нем придворные, нервно сглотнула. Надеюсь, эти люди и, в частности, эти леди, знакомиться со мной не пойдут? Просто тут и без всяких знакомств очень неуютно. Особенно с учетом того, что я босая и, считай, голая.
Надежды по части придворных, как ни странно, оправдались. Только создалось впечатление, что причина по которой мне позволили стоять в гордом одиночестве, заключалась отнюдь не в тактичности местных «джентльменов и леди».
Вернее как: вначале я именно о ней, о тактичности, подумала, а потом заметила – люди не расходятся и не стесняясь таращатся сквозь арку, но переступить порог следующего зала, не смеют.
Следствием наблюдения стала догадка, что нахожусь я на запретной для посторонних территории. Вероятно, в личных владениях короля.
Это осознание позволило облегченно вздохнуть и сосредоточиться на ожидании, которое… ну может и не затянулось, но сильно напоминало вечность. И когда я уже решила поверить в то, что моя телепортация никак со здешним монархом не связана, возникло уже знакомое ощущение некой невесомой субстанции, которая стремительно обволакивает с головы до ног, и последующий провал.
Через миг я осознала себя стоящей посреди огромной гостиной, четко напротив весьма недовольного короля…
Его величество молча указал на один из многочисленных диванов, предлагая мне сесть, а присутствовавший здесь же Визо запоздало охнул. Я тоже охнуть хотела, но все-таки сдержалась и, вместо того, чтобы проследовать в указанном направлении, внимательно уставилась на короля.
Вот теперь, когда мы снова остались фактически тет-а-тет, панические настроения вернулись, однако демонстрировать их я не спешила. И хотя шансов на диалог было немного, попробовала этот диалог завязать.
– Что происходит? – спросила я ровно. – И почему?
Монарх прикрыл на мгновение глаза и неожиданно ответил:
– Лария.
Имя было уже знакомо. Вдобавок вспомнился разговор короля с Визо – кажется, слуга назвал женщину матерью-настоятельницей. То есть она…
– Кто она? – все-таки не стала гадать я.
– Настоятельница храма Богини, – ответил собеседник. И добавил, с толикой раздражения: – Сядь… Света. Сядь пока твоя…
Он замолчал и выразительно кивнул на импровизированное платье, а я с некоторым смущением заметила, что мои попытки подтянуть и удержать ткань были не настолько успешны, как хотелось бы.
Нет, покрывало никуда не делось, но все-таки сползло, значительно увеличив размер «декольте». В результате мой и без того неприличный образ приобрел… некоторую излишнюю откровенность.
Потупившись и, кажется, немного покраснев, я все-таки проследовала к дивану и села. Его величество это перемещение поддержал – в смысле, тоже к дивану направился, уселся не рядом, но довольно близко.
Потом сделал какой-то знак застывшему посреди комнаты Визо, а едва слуга умчался, бросил новый взгляд на «декольте», которое я в данный момент отчаянно пыталась уменьшить. И продолжил начатый разговор…
– Лария – настоятельница храма Богини, – повторил он. – Но не обычного, а самого первого, самого раннего из посвященных Богине храмов. Недавно между нами произошел небольшой конфликт, и Лария пообещала… – король запнулся, но только на секунду, – отомстить.
Слова «месть» и «настоятельница» не вязались настолько, что я перестала бороться с тканью, которая решительно не желала подтягиваться, и уставилась на собеседника в оба глаза. А монарх очень неохотно добавил:
– Лария пообещала подсунуть мне женщину, которая… будет отличаться от остальных.
– А при чем тут я?
Вопрос вырвался сам и тут же повис в воздухе. Пояснять его величество явно не собирался, вместо этого внимательно уставился на меня.
Смотрел в глаза – пристально, придирчиво и с заметной неприязнью. От такого внимания даже мурашки по коже побежали, но пугаться я не спешила. Чувство страха вспыхнуло лишь в тот момент, когда взгляд голубых глаз опустился ниже и вперился в злосчастное декольте.
Выражение монаршего лица не изменилось, но легче от этого не стало. А я не только испугалась, но и смутилась безмерно!
Вопреки правилам поведения в подобных ситуациях, взяла и закрыла декольте ладонью. И повторила уже требовательней:
– Так при чем здесь я?
Собеседник в бесчисленный раз скривился и сказал с предельным равнодушием:
– Не знаю. Сам смотрю на тебя и никак понять не могу.
Взгляд правителя устремился ниже – к талии и бедрам, а я по-настоящему вспыхнула. Самокритичные слова о том, что назвать меня особенной нельзя, что под понятие «отличаться от остальных» я никаким боком не подпадаю, попросту застряли в горле.
Нет, я в курсе, что претендовать на звание «Мисс Мира» не могу, но женщина – это не только лицо-грудь-бедра! Это еще мысли, внутренний мир и душа! Это личность, в конце-то концов!
А делать вот такие нелицеприятные намеки, попросту неприлично. Впрочем, нет. Не так. Это хамство чистой воды!
Я даже собралась просветить собеседника касательно манер, но возможности прочитать нотацию мужчине, от которого в данный момент зависело очень многое, мне не дали – в гостиную очень вовремя вернулся Визо. Слуга в белоснежном кафтане катил столик-тележку и точно намеревался предложить нам завтрак.
Впрочем, как вскоре выяснилось, завтрак предназначался не нам, а исключительно мне… Король, как оказалось, уже поел и теперь предпочел ограничиться чаем.
Такая забота не то чтобы растрогала, но чувства все-таки смягчила. А озвученное отношение его величества позволило забить на желание казаться лучше – в смысле, кушать как обычно и не выпендриваться, не пытаться показать какие-то сверхкультурные манеры или что-то еще.
При том, что желудок начал уже ныть, завтрак был очень кстати. Вторым плюсом поданных мне булочек, мяса и фруктов являлась возможность свернуть разговор и ждать прихода Ларии в относительной тишине.
Одновременно, я была искренне благодарна и его величеству, и Визо, за возможность поесть в гостиной, а не в какой-нибудь наполненной любопытными придворными столовой.
Еще одно, совсем отдельное «спасибо», предназначалось лично королю – за то, что перестал таращиться, чем сильно снизил вероятность подавиться.
Я ела с аппетитом, но медленно. Тормозила исключительно для того, чтобы потянуть время. Только настоятельница нарушать наш тет-а-тет не торопилась. Более того, первым в покоях объявился не Бирис, посланный за мстительной храмовницей, а отправленный к какому-то посольству Сарс.
При ближайшем рассмотрении он оказался мужчиной лет тридцати. Невысоким, достаточно плотным и светловолосым. Одет был в общем дворцовом стиле, но расшитая золотом куртка заметно проигрывала одежде правителя.
Сарс вошел без стука. Ничуть не удивился обнаружив нас на диване и, приблизившись, с поклоном сообщил:
– Вопрос с посольством улажен.
Поклон и реплика, разумеется, предназначались монарху, а быстрый, цепкий, но исполненный бешеного любопытства взгляд посвящался уже исключительно мне.
Понимая, что единственным взглядом дело не ограничится, я поспешила завтрак закончить. Быстро пихнула в рот остатки булочки и тут же запила чаем – довольно вкусным, кстати. А Сарс, поймав кивок от величества, отошел и опустился в стоящее неподалеку кресло.
Атмосфера в гостиной сразу изменилась. В воздухе появилось то самое любопытство, причем вполне дружелюбное.
Это могло воодушевить, но король ситуацию испортил – воспользовавшись тем, что с завтраком было покончено, опять уставился на меня.
И вот странность… кроме раздражения, его внимание вызвало еще одно, куда менее логичное чувство. Я ощутила напряжение. Но не обычное, а особенное. Не сексуальное, но… почти.
– Одного не пойму, – сказал монарх после паузы, – почему иномирянка?
– Одного? То есть все остальное уже понятно? – не сдержавшись, поддела я.
Правитель вопрос не оценил и привычно скривился. Но взгляд его… опять, и кажется непроизвольно, устремился к моему весьма нескромному декольте.
Стало жарко. Вот в самом деле жарко! И мне пришлось очень постараться, чтобы сохранить на лице ровное, безразличное выражение.
А спустя минут пять в гостиной появился Бирис… Он отличался от Сарса довольно сильно – был старше, выше и несоизмеримо худее. Зато цвет волос совпадал настолько, что возникла мысль о родственной связи. Но углубиться в эти размышления было не суждено, да и не хотелось, если честно.
Куда больше меня озаботил тот факт, что Бирис пришел один, без Ларии.
Его величество этим моментом тоже заинтересовался, и первым, что услышал королевский, как я поняла, помощник, стало:
– Где?
Вопрос прозвучал не просто сурово, а угрожающе, но мужчина не дрогнул. Он спешно приблизился к дивану, отвесил положенный поклон, а потом выпрямился и заговорил…
– Ринар, прости, но Ларию привести невозможно. У нее магическое истощение. Оно, как объяснили в храме, наступило в результате проведенного вчера… – вот тут Бирис чуть заметно кивнул на меня, – …обряда. Настоятельница отдала все силы и находится сейчас в состоянии летаргического сна.
– Что-о-о?!
Король вскочил. Обвел комнату совершенно лютым взглядом и повторил чуть тише, но гораздо злее:
– Что-о-о?
Бирис отвесил новый поклон и повторил сказанное слово в слово. А Ринар прямо-таки зарычал:
– Это они, храмовницы, тебе сказали?
Честно? Вот я бы от такого тона умерла на месте! Однако Бирис не дрогнул. Отступил, глубоко вздохнул и пояснил:
– Да, они. Но я тоже не поверил и потребовал проводить меня к Ларии.
– И? – поторопил монарх гневно.
– И она действительно в летаргии, – сообщил Бирис поморщившись. – Я лично предпринял несколько попыток разбудить, но настоятельница как мертвая. Тело холодное, пульса практически нет, дыхания тоже. На раздражители не реагирует. Я даже затребовал иголку и решился уколоть, но без толку. У нее не то что реакции… кровь из уколотого пальца не пошла.
Ринар резко выдохнул и рухнул обратно на диван. Спросил после очень долгой паузы:
– Сколько эта летаргия продлится?
– В храме сказали, что при таком уровне истощения, не меньше недели.
– Сколько-сколько? – переспросил король.
– Неделя, – хмуро повторил Бирис. – Не меньше.
Оцепенение, охватившее меня в самом начале этого разговора, спало. Я раскрыла рот и тоже попробовала вскочить, но быстро вспомнила о подлом покрывале и плюхнулась обратно.
– Как неделя? – прошептала неверяще. – Какая еще неделя? – И уже громко, не скрывая самой настоящей паники: – Я не могу остаться на неделю! У меня сестра, родители и… – вот тут я запнулась, но все-таки договорила: – …квартальная отчетность.
Мужчины не поняли. Или просто не оценили? Как бы там ни было, но мой ужас был полностью проигнорирован.
Одно хорошо – Ринар мыслил в том же направлении, и мириться с ситуацией не собирался. Дождавшись, когда замолкну, сказал:
– Бирис, я не готов ждать так долго. Я не согласен.
Тощий кивнул. Второй – Сарс, тоже. И он же, ну то есть Сарс, предложил:
– Попробуем обратиться в другие храмы?
– Сарс, иди к послам, передай мои извинения и скажи, что встреча переносится на неопределенное время. – И уже не Сарсу, а другому, причем гораздо громче и злее: – Бирис, Ларию ко мне приведи!
Я увидела, как двое мужчин, стоявших все это время подле монарха, развернулись и помчались к арке выхода. Меня же ухватили за локоть и потащили в другую, в противоположную этой арке сторону.
И пусть держал король не так уж крепко, но эмоции, которые от него исходили, вызвали очередную волну паники! В итоге я не выдержала и взвизгнула:
– Куда вы меня…
– Не ори! – перебил мужчина резко и продолжил тащить куда-то вглубь дворцовых помещений.
Я никогда не была пессимистом, но здесь и сейчас в лучшее совершенно не верилось! В результате ноги стали ватными, а паника захлестнула с головой.
Но главной неприятностью оказались все-таки не эмоции, а то самое покрывало, которое опять поползло. В итоге мне пришлось набраться храбрости и выпалить:
– Да погодите вы!
Получилось чересчур резко и до того смело, что монарх на мгновение растерялся, и на это же мгновение ослабил хватку. А я успела ситуацией воспользоваться – выдернуть локоть и вцепиться в покрывало уже обеими руками.
И хотя следующим моим желанием было развернуться и удрать, но… я продолжила следовать за брюнетом. На ходу убеждая себя в том, что все будет хорошо.
Да, я попала в другой мир! Но почему это попадалово должно стать какой-то катастрофой? В конце концов, мир населен людьми и явно цивилизован, а я, повторюсь, не сделала ничего такого, за что можно казнить!
В том же, что касается этой телепортации из спальни – я к ней вообще никакого отношения не имею. Я сидела тише мыши, и…
А вот на этой мысли я споткнулась, причем во всех смыслах. И только чудо не позволило упасть и растянуться на начищенном до блеска полу.
Король ситуацию заметил и милостиво остановился, а я показала себя полным тормозом – выдохнула:
– А что это сейчас было? В смысле, почему меня в тот зал перенесло?
Его величество поморщился, потом вообще скривился. И протянул руку в явном намерении опять за локоть ухватить.
Только я не далась, отскочила и довольно бодро. А в следующую секунду сообразила: меня перенесло не в зал, меня телепортировало к нему.
Паника и ужас? Нет, не случилось. Видимо лимит на подобные реакции попросту исчерпался. Зато удивление было бешеным, почти глобальным.
Еще вспомнилось, что изначально я очнулась не где-нибудь, а в комнате короля, и ребус моего перемещения в чужой мир… нет, не сложился, но определенно начал проясняться. И я спросила прямо:
– Мой переход в этот мир произошел из-за вас?
Ответом на вопрос была очередная гримаса и очень суровый взгляд. Я мимоходом отметила, что глаза у монарха голубые, но на суровость не купилась. Ведь если смотреть на произошедшее объективно, пострадавшей стороной являюсь именно я. То есть это не ему, а мне положено глазами сверкать и рожи корчить!
Однако… лезть в бутылку все-таки не стала. В конце концов, если не считать слишком грозных эмоциональных реакций, король все это время вел себя вполне пристойно. Более того, он обещал вернуть меня домой как можно скорее. А в том, что обещание свое исполнит, сомневаться не приходилось – мужчины подобного типа слов на ветер не бросают.
Именно осознание того, что все скоро закончится, заставило меня глубоко вздохнуть и кивнуть в сторону лестницы, к которой мы направлялись. Я намекала, что готова продолжить путь, и король намек уловил. Только поступил немного не так, как ожидалось…
Выдав новую гримасу, величество развернулся в явном намерении двинуться дальше, но с места не сошел. Потом вновь повернулся ко мне и приказал:
– Стой здесь и никуда не уходи.
А сам таки продолжил намеченный путь…
Я растерялась, а потом возмутилась и спросила:
– Зачем?
Удивительно, но в этот раз мне ответили. Правда прозвучал ответ довольно туманно:
– Проверить хочу.
Не сразу, но я все-таки сообразила, что проверка посвящена действию телепортации. То есть правитель неведомой мне страны не уверен? То есть он предполагает, что мое появление в зале может быть случайностью?
Что ж, если так, то я не возражаю. Мне и самой интересно! Вот только…
Я обернулась и, взглянув на арку, в которой виднелся тот самый зал и оставленные в нем придворные, нервно сглотнула. Надеюсь, эти люди и, в частности, эти леди, знакомиться со мной не пойдут? Просто тут и без всяких знакомств очень неуютно. Особенно с учетом того, что я босая и, считай, голая.
Надежды по части придворных, как ни странно, оправдались. Только создалось впечатление, что причина по которой мне позволили стоять в гордом одиночестве, заключалась отнюдь не в тактичности местных «джентльменов и леди».
Вернее как: вначале я именно о ней, о тактичности, подумала, а потом заметила – люди не расходятся и не стесняясь таращатся сквозь арку, но переступить порог следующего зала, не смеют.
Следствием наблюдения стала догадка, что нахожусь я на запретной для посторонних территории. Вероятно, в личных владениях короля.
Это осознание позволило облегченно вздохнуть и сосредоточиться на ожидании, которое… ну может и не затянулось, но сильно напоминало вечность. И когда я уже решила поверить в то, что моя телепортация никак со здешним монархом не связана, возникло уже знакомое ощущение некой невесомой субстанции, которая стремительно обволакивает с головы до ног, и последующий провал.
Через миг я осознала себя стоящей посреди огромной гостиной, четко напротив весьма недовольного короля…
Глава 2
Его величество молча указал на один из многочисленных диванов, предлагая мне сесть, а присутствовавший здесь же Визо запоздало охнул. Я тоже охнуть хотела, но все-таки сдержалась и, вместо того, чтобы проследовать в указанном направлении, внимательно уставилась на короля.
Вот теперь, когда мы снова остались фактически тет-а-тет, панические настроения вернулись, однако демонстрировать их я не спешила. И хотя шансов на диалог было немного, попробовала этот диалог завязать.
– Что происходит? – спросила я ровно. – И почему?
Монарх прикрыл на мгновение глаза и неожиданно ответил:
– Лария.
Имя было уже знакомо. Вдобавок вспомнился разговор короля с Визо – кажется, слуга назвал женщину матерью-настоятельницей. То есть она…
– Кто она? – все-таки не стала гадать я.
– Настоятельница храма Богини, – ответил собеседник. И добавил, с толикой раздражения: – Сядь… Света. Сядь пока твоя…
Он замолчал и выразительно кивнул на импровизированное платье, а я с некоторым смущением заметила, что мои попытки подтянуть и удержать ткань были не настолько успешны, как хотелось бы.
Нет, покрывало никуда не делось, но все-таки сползло, значительно увеличив размер «декольте». В результате мой и без того неприличный образ приобрел… некоторую излишнюю откровенность.
Потупившись и, кажется, немного покраснев, я все-таки проследовала к дивану и села. Его величество это перемещение поддержал – в смысле, тоже к дивану направился, уселся не рядом, но довольно близко.
Потом сделал какой-то знак застывшему посреди комнаты Визо, а едва слуга умчался, бросил новый взгляд на «декольте», которое я в данный момент отчаянно пыталась уменьшить. И продолжил начатый разговор…
– Лария – настоятельница храма Богини, – повторил он. – Но не обычного, а самого первого, самого раннего из посвященных Богине храмов. Недавно между нами произошел небольшой конфликт, и Лария пообещала… – король запнулся, но только на секунду, – отомстить.
Слова «месть» и «настоятельница» не вязались настолько, что я перестала бороться с тканью, которая решительно не желала подтягиваться, и уставилась на собеседника в оба глаза. А монарх очень неохотно добавил:
– Лария пообещала подсунуть мне женщину, которая… будет отличаться от остальных.
– А при чем тут я?
Вопрос вырвался сам и тут же повис в воздухе. Пояснять его величество явно не собирался, вместо этого внимательно уставился на меня.
Смотрел в глаза – пристально, придирчиво и с заметной неприязнью. От такого внимания даже мурашки по коже побежали, но пугаться я не спешила. Чувство страха вспыхнуло лишь в тот момент, когда взгляд голубых глаз опустился ниже и вперился в злосчастное декольте.
Выражение монаршего лица не изменилось, но легче от этого не стало. А я не только испугалась, но и смутилась безмерно!
Вопреки правилам поведения в подобных ситуациях, взяла и закрыла декольте ладонью. И повторила уже требовательней:
– Так при чем здесь я?
Собеседник в бесчисленный раз скривился и сказал с предельным равнодушием:
– Не знаю. Сам смотрю на тебя и никак понять не могу.
Взгляд правителя устремился ниже – к талии и бедрам, а я по-настоящему вспыхнула. Самокритичные слова о том, что назвать меня особенной нельзя, что под понятие «отличаться от остальных» я никаким боком не подпадаю, попросту застряли в горле.
Нет, я в курсе, что претендовать на звание «Мисс Мира» не могу, но женщина – это не только лицо-грудь-бедра! Это еще мысли, внутренний мир и душа! Это личность, в конце-то концов!
А делать вот такие нелицеприятные намеки, попросту неприлично. Впрочем, нет. Не так. Это хамство чистой воды!
Я даже собралась просветить собеседника касательно манер, но возможности прочитать нотацию мужчине, от которого в данный момент зависело очень многое, мне не дали – в гостиную очень вовремя вернулся Визо. Слуга в белоснежном кафтане катил столик-тележку и точно намеревался предложить нам завтрак.
Впрочем, как вскоре выяснилось, завтрак предназначался не нам, а исключительно мне… Король, как оказалось, уже поел и теперь предпочел ограничиться чаем.
Такая забота не то чтобы растрогала, но чувства все-таки смягчила. А озвученное отношение его величества позволило забить на желание казаться лучше – в смысле, кушать как обычно и не выпендриваться, не пытаться показать какие-то сверхкультурные манеры или что-то еще.
При том, что желудок начал уже ныть, завтрак был очень кстати. Вторым плюсом поданных мне булочек, мяса и фруктов являлась возможность свернуть разговор и ждать прихода Ларии в относительной тишине.
Одновременно, я была искренне благодарна и его величеству, и Визо, за возможность поесть в гостиной, а не в какой-нибудь наполненной любопытными придворными столовой.
Еще одно, совсем отдельное «спасибо», предназначалось лично королю – за то, что перестал таращиться, чем сильно снизил вероятность подавиться.
Я ела с аппетитом, но медленно. Тормозила исключительно для того, чтобы потянуть время. Только настоятельница нарушать наш тет-а-тет не торопилась. Более того, первым в покоях объявился не Бирис, посланный за мстительной храмовницей, а отправленный к какому-то посольству Сарс.
При ближайшем рассмотрении он оказался мужчиной лет тридцати. Невысоким, достаточно плотным и светловолосым. Одет был в общем дворцовом стиле, но расшитая золотом куртка заметно проигрывала одежде правителя.
Сарс вошел без стука. Ничуть не удивился обнаружив нас на диване и, приблизившись, с поклоном сообщил:
– Вопрос с посольством улажен.
Поклон и реплика, разумеется, предназначались монарху, а быстрый, цепкий, но исполненный бешеного любопытства взгляд посвящался уже исключительно мне.
Понимая, что единственным взглядом дело не ограничится, я поспешила завтрак закончить. Быстро пихнула в рот остатки булочки и тут же запила чаем – довольно вкусным, кстати. А Сарс, поймав кивок от величества, отошел и опустился в стоящее неподалеку кресло.
Атмосфера в гостиной сразу изменилась. В воздухе появилось то самое любопытство, причем вполне дружелюбное.
Это могло воодушевить, но король ситуацию испортил – воспользовавшись тем, что с завтраком было покончено, опять уставился на меня.
И вот странность… кроме раздражения, его внимание вызвало еще одно, куда менее логичное чувство. Я ощутила напряжение. Но не обычное, а особенное. Не сексуальное, но… почти.
– Одного не пойму, – сказал монарх после паузы, – почему иномирянка?
– Одного? То есть все остальное уже понятно? – не сдержавшись, поддела я.
Правитель вопрос не оценил и привычно скривился. Но взгляд его… опять, и кажется непроизвольно, устремился к моему весьма нескромному декольте.
Стало жарко. Вот в самом деле жарко! И мне пришлось очень постараться, чтобы сохранить на лице ровное, безразличное выражение.
А спустя минут пять в гостиной появился Бирис… Он отличался от Сарса довольно сильно – был старше, выше и несоизмеримо худее. Зато цвет волос совпадал настолько, что возникла мысль о родственной связи. Но углубиться в эти размышления было не суждено, да и не хотелось, если честно.
Куда больше меня озаботил тот факт, что Бирис пришел один, без Ларии.
Его величество этим моментом тоже заинтересовался, и первым, что услышал королевский, как я поняла, помощник, стало:
– Где?
Вопрос прозвучал не просто сурово, а угрожающе, но мужчина не дрогнул. Он спешно приблизился к дивану, отвесил положенный поклон, а потом выпрямился и заговорил…
– Ринар, прости, но Ларию привести невозможно. У нее магическое истощение. Оно, как объяснили в храме, наступило в результате проведенного вчера… – вот тут Бирис чуть заметно кивнул на меня, – …обряда. Настоятельница отдала все силы и находится сейчас в состоянии летаргического сна.
– Что-о-о?!
Король вскочил. Обвел комнату совершенно лютым взглядом и повторил чуть тише, но гораздо злее:
– Что-о-о?
Бирис отвесил новый поклон и повторил сказанное слово в слово. А Ринар прямо-таки зарычал:
– Это они, храмовницы, тебе сказали?
Честно? Вот я бы от такого тона умерла на месте! Однако Бирис не дрогнул. Отступил, глубоко вздохнул и пояснил:
– Да, они. Но я тоже не поверил и потребовал проводить меня к Ларии.
– И? – поторопил монарх гневно.
– И она действительно в летаргии, – сообщил Бирис поморщившись. – Я лично предпринял несколько попыток разбудить, но настоятельница как мертвая. Тело холодное, пульса практически нет, дыхания тоже. На раздражители не реагирует. Я даже затребовал иголку и решился уколоть, но без толку. У нее не то что реакции… кровь из уколотого пальца не пошла.
Ринар резко выдохнул и рухнул обратно на диван. Спросил после очень долгой паузы:
– Сколько эта летаргия продлится?
– В храме сказали, что при таком уровне истощения, не меньше недели.
– Сколько-сколько? – переспросил король.
– Неделя, – хмуро повторил Бирис. – Не меньше.
Оцепенение, охватившее меня в самом начале этого разговора, спало. Я раскрыла рот и тоже попробовала вскочить, но быстро вспомнила о подлом покрывале и плюхнулась обратно.
– Как неделя? – прошептала неверяще. – Какая еще неделя? – И уже громко, не скрывая самой настоящей паники: – Я не могу остаться на неделю! У меня сестра, родители и… – вот тут я запнулась, но все-таки договорила: – …квартальная отчетность.
Мужчины не поняли. Или просто не оценили? Как бы там ни было, но мой ужас был полностью проигнорирован.
Одно хорошо – Ринар мыслил в том же направлении, и мириться с ситуацией не собирался. Дождавшись, когда замолкну, сказал:
– Бирис, я не готов ждать так долго. Я не согласен.
Тощий кивнул. Второй – Сарс, тоже. И он же, ну то есть Сарс, предложил:
– Попробуем обратиться в другие храмы?
