С этими словами я протянул леди коробку с маринованными устрицами. Та, узнав вензель лавки, всплеснула пухлыми ручками и даже подпрыгнула от счастья.
Любовь леди Зельды к деликатесам, конечно, сказывалась на фигуре, придавая ей некоторую необъятность, но вдову лорда Фриса это не волновало. Она была довольна и собой, и жизнью, что лично меня только радовало. У человека довольного собой меньше поводов для придирок к другим, в том числе к дочери, которая… Скажем так: приличия мы с Джиф действительно нарушали. И ещё как!
— Рэйн, вы невероятно учтивы, — почти пропела Зельда, выдёргивая из моих рук коробку.
Я улыбнулся, а спустя миг улыбка с лица спала. Просто обратил внимание на один факт: привычного отклика, который всегда возникал при любовании Джиф, нет.
То есть я настолько привык к реакциям тела, что не придавал им значения и в случаях публичного общения с Джиффи почти не замечал, а тут…
— Рэйн, что с тобой? — ворвался в мысли голос любимой. — Тебе плохо?
— С чего ты взяла? — ответил после паузы. Получилось вполне беззаботно.
— Просто у тебя так лицо вытянулось… И ты, кажется, побледнел.
— Кто побледнел? Я?
Насмешка, прозвучавшая в моём голосе, была достаточно убедительной, чтобы Джиф потупилась и прикрыла декольте букетом.
— Мы как раз собираемся обедать, — вмешалась леди Зельда. — Составите нам компанию?
Учитывая произошедшее, аппетита не было вообще, но…
— Я уже пригласила, и Рэйн согласен, — сообщила Джиффи, тряхнув белокурыми волосами.
Хозяйка дома просияла и первой направилась в столовую. Мы с Джиффилин — за ней.
Сказать, что я напрягся, — не сказать ничего! Все мышцы словно закаменели. В голове на несколько секунд стало абсолютно пусто, а едва способность мыслить вернулась, я решил не спешить!
Да, торопиться с выводами не нужно, возможно, всё дело в стрессе. Или проблема в телепортационном переходе, ведь телепортация штука небезопасная и вполне способна вызвать временный сбой в организме. В любом случае стоит немного подождать и попробовать ещё раз.
С этой мыслью я сел за стол, дождался, когда передо мной положат приборы, а вот погрузиться в привычную околосветскую беседу не получилось. Я не мог поддерживать разговор о природе-погоде, да и новости Тесгарда, которыми со мною делились, не интересовали от слова «совсем».
Я был слишком погружен в собственные размышления, постоянно отвлекался, и…
— Рэйн, у тебя что-то случилось? — не выдержала в итоге Джиффи.
— Всё прекрасно, — ответил я, промакивая губы салфеткой. Потом подумал и добавил: — Но появилось одно дело, которое… В общем, позже расскажу.
Джиф глянула недоумённо, леди Зельде это «позже» тоже не понравилось. Однако пытать меня не стали, вернулись к природе-погоде и новостям.
А я давился вполне сносными блюдами и ждал, одновременно стараясь не коситься в декольте сидящей напротив Джиф и не торопить события. Лишь после обеда, когда переместились в гостиную, где предстояло выпить по бокалу чего-нибудь расслабляюще-крепкого, решился.
Удобно усевшись в кресле и предусмотрительно закинув ногу на ногу, я прикрыл глаза и погрузился в воспоминания. Итак, Джиффилин… моя белокурая горячая красотка.
Её формы. Её обнаженные формы, включая золотистые кудряшки внизу живота и упоительный стыдливый румянец. А ведь она отлично знает, что делает. Даже лучше меня!
И умеет такое, о чём в приличном обществе и подумать боятся. Когда мне впервые довелось испытать некоторые из этих особенных приёмов, я чуть с ума не сошёл от переизбытка эмоций. Даже решил не спрашивать Джиф, где научилась, но позже здравый смысл и ревность сделали своё дело. Оказалось, всё просто: у Джиффи была одна книжка… И я эту книжку даже видел! Правда, добиться ответа, откуда она, так и не смог.
Моя девочка умеет невероятное. А её грудь… Её талия… Те самые пышные бёдра… Когда Джиффи забирается на кровать и изгибается кошечкой, кокетливо приподнимая попку, я…
Нет. Стоп.
Я нахмурился и резко выпрямился. Можно воображать сколько угодно, можно даже остаться до вечера, а потом пробраться в спальню и попробовать нечто более материальное, только смысла нет.
Неприятно, но придётся признать: дело не в стрессе и не в телепортации. Проблема в магической татуировке. Именно она превратила меня в… жениха, не способного изменить.
Тот факт, что отец поступил со мной как с неразумным мальчишкой, обручив без моего ведома и согласия, вызвал приступ ярости. Теперь же я впал в настоящее бешенство — что он себе позволяет? Думает, может выбирать, с кем мне спать, а с кем нет?
В ответ на эмоции магия в крови вспенилась и загудела, и потребовалось большое усилие, чтобы не допустить опасного выброса силы. Впрочем, внешне это никак не отразилось: Джиффи и леди Зельда не заподозрили, что от катастрофы нас отделял один миг.
Зато брови, сведённые к переносице, незамеченными не остались. Набившего оскомину вопроса «Рэйн, что случилось?» не последовало, но женщины уставились недоумённо, и я «объяснил»:
— Простите, — сказал, поднимаясь. Одёрнул камзол и улыбнулся как можно беззаботнее. — Я ведь не просто так. Я пришёл сказать, что меня не будет какое-то время. Вынужден уехать по делам семьи.
Брови леди Зельды подпрыгнули на середину лба, а глаза Джиффи стали большими и жалобными.
— Семьи? Но… — попыталась выразить свою растерянность Джиффи.
Я улыбнулся ободряюще. Кивнул. Затем глянул на часы и сообщил:
— Мне уже пора. Чем раньше займусь, тем раньше закончу.
— А как же ваша служба? — поинтересовалась хозяйка дома. — Вас отпускают? Я думала, у вас с такими вещами сложно.
— Сложно, но куда они денутся? — отозвался хмуро. — Есть вопросы, решение которых важнее защиты имперских границ.
На меня глянули оторопело и в существование подобных «вопросов» точно не поверили.
— Но вы же единственный маг высшей категории в Цитадели! — Леди Зельда даже приподнялась. — Кто будет защищать нас от…
Я махнул рукой.
— Не волнуйтесь, я не единственный. К тому же на границе сейчас спокойно, и никакой активности, согласно донесениям, пока не предвидится.
— Но если… — не пожелала успокоиться необъятная Зельда.
— Если что, меня вызовут, — сурово заверил я.
Не лгал — в самом деле вызовут, ведь магическую почту ещё никто не отменял, и моя почтовая шкатулка работает более чем исправно. Но в одном Зельда была права: с отпусками у нас сложно, придётся беседовать с генералом и объяснять.
Что ему сказать? Я пока не знал, однако распространяться о помолвке не собирался. И даже близко не представлял, сколько нужно времени. Если повезёт, могу уложиться и в несколько дней, а если нет…
— Когда ты вернёшься? — словно подслушав мысли, выдохнула любимая.
Я ответил прямо:
— Не знаю. Как только получится.
— Но ведь, если что, существуют порталы, — вставила своё слово Зельда.
Я поморщился, слишком ясно понимая: в нашем случае порталы — не выход. Я могу прийти, но толку? Просто посидеть рядом и за руку подержать?
Нет, в держании за руку тоже есть своя прелесть, но… давайте начистоту? Мне, как мужчине, не это нужно. Лучше потратить максимум усилий на решение проблемы и вернуться во всеоружии, чем смотреть на жаркую красотку и понимать, что не можешь ничего.
Да и что подумает сама Джиффилин, если вместо привычных интимных ласк получит пару поцелуев в щёку?
На реплику Зельды я так и не ответил. Вместо этого поклонился уважаемой вдове и, шагнув к креслу, в котором сидела Джиффи, подхватил её тонкую руку. Коснулся губами фарфоровой кожи и шепнул:
— Я буду очень скучать, леди.
Мне подарили самый жалобный взгляд из всех.
Ещё секунда, и я, развернувшись, поспешил к двери. В холле забрал у слуги плащ, а очутившись на улице, сразу сдёрнул с запястья энергетический браслет.
Телепортационный зал в Цитадели, куда я вернулся гораздо раньше, чем предполагал, встретил тишиной и серостью. Поморщившись, я перебросил плащ на другую руку и отправился искать генерала.
Откладывать решение проблемы я не желал!
Эрика Тизар
Монетку мы нашли, но трясло меня ещё долго. Всё мерещилось, будто по коже личинки ползают, и что часть таки умудрилась забраться в рукава.
Глюк не оставил даже после того, как я полностью разделась и приняла душ, а всю одежду подвергла зубодробительному заклинанию дезинфекции. Просто не люблю я все эти гадости. Нервируют они меня!
Остаток дня, как и планировала, провела в относительном безделье. Сначала «отмывалась» от личинок, потом занималась ногтями и волосами, пролистывая в перерывах тот самый журнал. Затем были посиделки с Лисентой и Камеей — девчонками со второго курса нашего факультета и соседками по этажу соответственно.
Дальше — сладкий здоровый сон в мягкой постели.
Увы, но на этом хорошее заканчивалось, и начиналась новая учебная неделя. И хотя первой шла относительно лёгкая теория боевой магии, меня при мысли о предстоящей лекции слегка трясло.
Просто преподаватель, магистр Саферсот, «любил» меня даже «нежнее», чем Диверик. Больше всего препода раздражало то, что в начале недели я неизменно была истинной красоткой — отдохнувшей, вымытой и вообще.
В представлениях Саферсота, настоящий боевой маг должен быть как настоящий мужчина: могуч, вонюч и волосат. Только представить себя вонючей и могучей я не могла — лучше уж замуж! Может, поэтому мы со Саферсотом и не могли найти общий язык?
Ну а сегодняшнее моё появление было встречено с особой брезгливостью…
— Позорище, — сказал магистр, едва я вошла в аудиторию. — Четвёртая строчка.
— А? — откликнулась я непонимающе.
— Четвёртая строчка! — повторил он.
Вот тут я таки догадалась о чём речь. Благодаря вчерашней победе, мы поднялись в турнирной таблице на два пункта и оказались как раз четвёртыми, но этого было мало. Четвёртое место — слишком низко, нам отчаянно требовалось первое, мы же лучший факультет!
Правда лучший. А боевые маги — самые-самые, это всем известно. Только что поделать, если нам дико не везло в начале гонки? Было подозрение, что кто-то сглазил. Нас даже ректор на предмет этого самого сглаза смотрел!
— Магистр, мы очень стараемся, — встрял Максион. — Делаем всё, что можем.
— Ну, конечно, — отозвался препод. И уже в сторону, совсем ворчливо: — Стараются они. Взяли в команду слабое звено.
Я, не выдержав, кашлянула, но преподаватель и не подумал извиниться. Более того, он выразительно покосился на вторую и последнюю девчонку на нашем курсе — на Амелин.
Ами, в отличие от меня, носила короткую стрижку и внимание внешности уделяла лишь от случая к случаю. А ещё Ами была гораздо способней, и будь я на месте парней, точно бы пригласила её.
Но парни выбрали меня, а сама сокурсница претензий не имела и к игре относилась прохладно. И мы с ней очень даже ладили — настолько, что сидели за одной партой и вместе ходили на обед.
Не желая выслушивать новые претензии, я красиво тряхнула волосами и, покачивая бёдрами, направилась к своему месту. Села и, достав тетрадь, приготовилась внемлить всему, что нам готовы преподать.
Саферсот, видя этот демарш, недовольно крякнул и объявил, что на следующей неделе состоится проверочная работа. А выслушав дружное разочарованное «э-э-э», всё же приступил к лекции и в мою сторону больше не смотрел.
После звонка мы, накинув захваченные на теорию плащи, дружно отправились на ПОБЗ — практическую отработку боевых заклинаний. Лично меня этот предмет повергал в уныние, хотя магистр Иверс, в отличие от остальных, был вполне добр.
Высокий, широкоплечий, с длинными платиновыми волосами, Иверс напоминал героя старинных фресок — девчонки с других факультетов буквально с ума по нему сходили. Я в момент первой встречи тоже немного влюбилась, но через пару занятий увлечённость прошла.
Увы, но во всём, что касается практики, мне было сложно, а сложность мешает. На занятиях Иверса я чувствовала себя законченной неумехой — какая уж тут любовь?
В этот раз оптимизмом тоже не пылала, нехотя плелась в хвосте студенческой колонны. Мы прошли по подмёрзшей дороге, кое-как перескочили через грязевое месиво, в которое превратилась дорога, огибающая полигон, после чего нырнули под непрозрачный магический купол.
Этим куполом накрывали полигон на время холодов и непогоды. Принципиально теплее от завесы не становилось, зато было сухо, и ветер не долетал. За белёсой пеленой простиралось широкое поле с вытоптанной пожухлой травой, с кочками и канавами, оставшимися после прошлых занятий.
В ближайшем секторе уже упражнялись старшекурсники, а нам, как желторотым, пришлось топать в самую отдалённую часть.
Иверс встретил улыбкой, указал на скамейки, где обычно сбрасывали сумки, а когда мы избавились от лишнего и вернулись, махнул рукой в сторону уже приготовленных мишеней.
— Сегодня отрабатываем простое плетение, — сообщил он.
— Ага, — нестройным хором ответили мы.
К линии огня, начерченной алой краской, я подошла опять-таки последней. Неохотно закатала рукава мантии и зажмурилась на секунду, предчувствуя неизбежный не провал, конечно, но почти.
Затем вызвала в памяти картинку того самого плетения, быстренько размяла пальцы и воплотила плетение в жизнь. Швырнула в мишень и досадливо скрипнула зубами, ибо до цели магия не долетела. Развеялась раньше ввиду недостатка вложенных сил.
Будь рядом магистр Диверик, он бы точно сказал что-нибудь колкое, а Иверс отнёсся проще.
— Эрика, не волнуйтесь. Сосредоточьтесь, и всё получится.
Кивнув, я опять воплотила плетение. Между пальцами заискрилась энергия, способная… ну, в моём случае — зажечь свечку или опалить противнику бровь.
Только об этом, следуя совету преподавателя, я постаралась не думать. Просто расслабилась и спустила плетение с пальцев.
В этот раз заклинание долетело и даже коснулось цели. Мишень озарилась светом, сообщая, что результат зачтён. Вот только свечение было очень бледным, не то что у остальных — даже Ами справлялась лучше.
— Эрика, не волнуйтесь, — повторил Иверс.
Я сделала глубокий вдох, снова кивнула и попробовала ещё раз. Отбросила все мысли, призвала боевое заклинание, прицелилась, и…
— И-и-и! — воскликнул кто-то, а я отскочила, как кошка, облитая ледяной водой.
Мишень снесло. Буквально разорвало в клочья. Причём случилось всё в доли секунды, я даже понять не успела, что к чему.
Остальные тоже не поняли, но отработка резко прекратилась, а Иверс аж подпрыгнул:
— Кто это сделал?
В ответ тишина, а потом…
— Боюсь ошибиться, но, кажется, это Эрика, — пробормотал Фикс. Товарищ по игровой команде стоял рядом, по левую руку.
Иверс не поверил. Остальные, включая меня саму, тоже.
Неудивительно, что возникла новая заминка, после которой преподаватель скомандовал:
— Эрика, а ну-ка повторите!
Кто повторите? Я?
— Э-э-э… — сказала, пятясь.
— Эрика, давайте. — Голос мужчины-фрески прозвучал строго.
Магистр указал на соседнюю мишень, и так как другого способа убедиться в ошибке не было, я кивнула и снова подошла к линии огня. Сосредоточилась, вызвала плетение и попробовала войти в состояние спокойствия, в котором только что пребывала.
А потом ударила, и…
— Быть не может, — выдохнул Фикс. — Эрика, но как?!
Я не ответила по причине временного онемения. Если после прошлого раза какие-то сомнения и оставались, то теперь они разлетелись в щепки вместе со второй надёжно защищённой от магических ударов доской.
Любовь леди Зельды к деликатесам, конечно, сказывалась на фигуре, придавая ей некоторую необъятность, но вдову лорда Фриса это не волновало. Она была довольна и собой, и жизнью, что лично меня только радовало. У человека довольного собой меньше поводов для придирок к другим, в том числе к дочери, которая… Скажем так: приличия мы с Джиф действительно нарушали. И ещё как!
— Рэйн, вы невероятно учтивы, — почти пропела Зельда, выдёргивая из моих рук коробку.
Я улыбнулся, а спустя миг улыбка с лица спала. Просто обратил внимание на один факт: привычного отклика, который всегда возникал при любовании Джиф, нет.
То есть я настолько привык к реакциям тела, что не придавал им значения и в случаях публичного общения с Джиффи почти не замечал, а тут…
— Рэйн, что с тобой? — ворвался в мысли голос любимой. — Тебе плохо?
— С чего ты взяла? — ответил после паузы. Получилось вполне беззаботно.
— Просто у тебя так лицо вытянулось… И ты, кажется, побледнел.
— Кто побледнел? Я?
Насмешка, прозвучавшая в моём голосе, была достаточно убедительной, чтобы Джиф потупилась и прикрыла декольте букетом.
— Мы как раз собираемся обедать, — вмешалась леди Зельда. — Составите нам компанию?
Учитывая произошедшее, аппетита не было вообще, но…
— Я уже пригласила, и Рэйн согласен, — сообщила Джиффи, тряхнув белокурыми волосами.
Хозяйка дома просияла и первой направилась в столовую. Мы с Джиффилин — за ней.
Сказать, что я напрягся, — не сказать ничего! Все мышцы словно закаменели. В голове на несколько секунд стало абсолютно пусто, а едва способность мыслить вернулась, я решил не спешить!
Да, торопиться с выводами не нужно, возможно, всё дело в стрессе. Или проблема в телепортационном переходе, ведь телепортация штука небезопасная и вполне способна вызвать временный сбой в организме. В любом случае стоит немного подождать и попробовать ещё раз.
С этой мыслью я сел за стол, дождался, когда передо мной положат приборы, а вот погрузиться в привычную околосветскую беседу не получилось. Я не мог поддерживать разговор о природе-погоде, да и новости Тесгарда, которыми со мною делились, не интересовали от слова «совсем».
Я был слишком погружен в собственные размышления, постоянно отвлекался, и…
— Рэйн, у тебя что-то случилось? — не выдержала в итоге Джиффи.
— Всё прекрасно, — ответил я, промакивая губы салфеткой. Потом подумал и добавил: — Но появилось одно дело, которое… В общем, позже расскажу.
Джиф глянула недоумённо, леди Зельде это «позже» тоже не понравилось. Однако пытать меня не стали, вернулись к природе-погоде и новостям.
А я давился вполне сносными блюдами и ждал, одновременно стараясь не коситься в декольте сидящей напротив Джиф и не торопить события. Лишь после обеда, когда переместились в гостиную, где предстояло выпить по бокалу чего-нибудь расслабляюще-крепкого, решился.
Удобно усевшись в кресле и предусмотрительно закинув ногу на ногу, я прикрыл глаза и погрузился в воспоминания. Итак, Джиффилин… моя белокурая горячая красотка.
Её формы. Её обнаженные формы, включая золотистые кудряшки внизу живота и упоительный стыдливый румянец. А ведь она отлично знает, что делает. Даже лучше меня!
И умеет такое, о чём в приличном обществе и подумать боятся. Когда мне впервые довелось испытать некоторые из этих особенных приёмов, я чуть с ума не сошёл от переизбытка эмоций. Даже решил не спрашивать Джиф, где научилась, но позже здравый смысл и ревность сделали своё дело. Оказалось, всё просто: у Джиффи была одна книжка… И я эту книжку даже видел! Правда, добиться ответа, откуда она, так и не смог.
Моя девочка умеет невероятное. А её грудь… Её талия… Те самые пышные бёдра… Когда Джиффи забирается на кровать и изгибается кошечкой, кокетливо приподнимая попку, я…
Нет. Стоп.
Я нахмурился и резко выпрямился. Можно воображать сколько угодно, можно даже остаться до вечера, а потом пробраться в спальню и попробовать нечто более материальное, только смысла нет.
Неприятно, но придётся признать: дело не в стрессе и не в телепортации. Проблема в магической татуировке. Именно она превратила меня в… жениха, не способного изменить.
Тот факт, что отец поступил со мной как с неразумным мальчишкой, обручив без моего ведома и согласия, вызвал приступ ярости. Теперь же я впал в настоящее бешенство — что он себе позволяет? Думает, может выбирать, с кем мне спать, а с кем нет?
В ответ на эмоции магия в крови вспенилась и загудела, и потребовалось большое усилие, чтобы не допустить опасного выброса силы. Впрочем, внешне это никак не отразилось: Джиффи и леди Зельда не заподозрили, что от катастрофы нас отделял один миг.
Зато брови, сведённые к переносице, незамеченными не остались. Набившего оскомину вопроса «Рэйн, что случилось?» не последовало, но женщины уставились недоумённо, и я «объяснил»:
— Простите, — сказал, поднимаясь. Одёрнул камзол и улыбнулся как можно беззаботнее. — Я ведь не просто так. Я пришёл сказать, что меня не будет какое-то время. Вынужден уехать по делам семьи.
Брови леди Зельды подпрыгнули на середину лба, а глаза Джиффи стали большими и жалобными.
— Семьи? Но… — попыталась выразить свою растерянность Джиффи.
Я улыбнулся ободряюще. Кивнул. Затем глянул на часы и сообщил:
— Мне уже пора. Чем раньше займусь, тем раньше закончу.
— А как же ваша служба? — поинтересовалась хозяйка дома. — Вас отпускают? Я думала, у вас с такими вещами сложно.
— Сложно, но куда они денутся? — отозвался хмуро. — Есть вопросы, решение которых важнее защиты имперских границ.
На меня глянули оторопело и в существование подобных «вопросов» точно не поверили.
— Но вы же единственный маг высшей категории в Цитадели! — Леди Зельда даже приподнялась. — Кто будет защищать нас от…
Я махнул рукой.
— Не волнуйтесь, я не единственный. К тому же на границе сейчас спокойно, и никакой активности, согласно донесениям, пока не предвидится.
— Но если… — не пожелала успокоиться необъятная Зельда.
— Если что, меня вызовут, — сурово заверил я.
Не лгал — в самом деле вызовут, ведь магическую почту ещё никто не отменял, и моя почтовая шкатулка работает более чем исправно. Но в одном Зельда была права: с отпусками у нас сложно, придётся беседовать с генералом и объяснять.
Что ему сказать? Я пока не знал, однако распространяться о помолвке не собирался. И даже близко не представлял, сколько нужно времени. Если повезёт, могу уложиться и в несколько дней, а если нет…
— Когда ты вернёшься? — словно подслушав мысли, выдохнула любимая.
Я ответил прямо:
— Не знаю. Как только получится.
— Но ведь, если что, существуют порталы, — вставила своё слово Зельда.
Я поморщился, слишком ясно понимая: в нашем случае порталы — не выход. Я могу прийти, но толку? Просто посидеть рядом и за руку подержать?
Нет, в держании за руку тоже есть своя прелесть, но… давайте начистоту? Мне, как мужчине, не это нужно. Лучше потратить максимум усилий на решение проблемы и вернуться во всеоружии, чем смотреть на жаркую красотку и понимать, что не можешь ничего.
Да и что подумает сама Джиффилин, если вместо привычных интимных ласк получит пару поцелуев в щёку?
На реплику Зельды я так и не ответил. Вместо этого поклонился уважаемой вдове и, шагнув к креслу, в котором сидела Джиффи, подхватил её тонкую руку. Коснулся губами фарфоровой кожи и шепнул:
— Я буду очень скучать, леди.
Мне подарили самый жалобный взгляд из всех.
Ещё секунда, и я, развернувшись, поспешил к двери. В холле забрал у слуги плащ, а очутившись на улице, сразу сдёрнул с запястья энергетический браслет.
Телепортационный зал в Цитадели, куда я вернулся гораздо раньше, чем предполагал, встретил тишиной и серостью. Поморщившись, я перебросил плащ на другую руку и отправился искать генерала.
Откладывать решение проблемы я не желал!
Эрика Тизар
Монетку мы нашли, но трясло меня ещё долго. Всё мерещилось, будто по коже личинки ползают, и что часть таки умудрилась забраться в рукава.
Глюк не оставил даже после того, как я полностью разделась и приняла душ, а всю одежду подвергла зубодробительному заклинанию дезинфекции. Просто не люблю я все эти гадости. Нервируют они меня!
Остаток дня, как и планировала, провела в относительном безделье. Сначала «отмывалась» от личинок, потом занималась ногтями и волосами, пролистывая в перерывах тот самый журнал. Затем были посиделки с Лисентой и Камеей — девчонками со второго курса нашего факультета и соседками по этажу соответственно.
Дальше — сладкий здоровый сон в мягкой постели.
Увы, но на этом хорошее заканчивалось, и начиналась новая учебная неделя. И хотя первой шла относительно лёгкая теория боевой магии, меня при мысли о предстоящей лекции слегка трясло.
Просто преподаватель, магистр Саферсот, «любил» меня даже «нежнее», чем Диверик. Больше всего препода раздражало то, что в начале недели я неизменно была истинной красоткой — отдохнувшей, вымытой и вообще.
В представлениях Саферсота, настоящий боевой маг должен быть как настоящий мужчина: могуч, вонюч и волосат. Только представить себя вонючей и могучей я не могла — лучше уж замуж! Может, поэтому мы со Саферсотом и не могли найти общий язык?
Ну а сегодняшнее моё появление было встречено с особой брезгливостью…
— Позорище, — сказал магистр, едва я вошла в аудиторию. — Четвёртая строчка.
— А? — откликнулась я непонимающе.
— Четвёртая строчка! — повторил он.
Вот тут я таки догадалась о чём речь. Благодаря вчерашней победе, мы поднялись в турнирной таблице на два пункта и оказались как раз четвёртыми, но этого было мало. Четвёртое место — слишком низко, нам отчаянно требовалось первое, мы же лучший факультет!
Правда лучший. А боевые маги — самые-самые, это всем известно. Только что поделать, если нам дико не везло в начале гонки? Было подозрение, что кто-то сглазил. Нас даже ректор на предмет этого самого сглаза смотрел!
— Магистр, мы очень стараемся, — встрял Максион. — Делаем всё, что можем.
— Ну, конечно, — отозвался препод. И уже в сторону, совсем ворчливо: — Стараются они. Взяли в команду слабое звено.
Я, не выдержав, кашлянула, но преподаватель и не подумал извиниться. Более того, он выразительно покосился на вторую и последнюю девчонку на нашем курсе — на Амелин.
Ами, в отличие от меня, носила короткую стрижку и внимание внешности уделяла лишь от случая к случаю. А ещё Ами была гораздо способней, и будь я на месте парней, точно бы пригласила её.
Но парни выбрали меня, а сама сокурсница претензий не имела и к игре относилась прохладно. И мы с ней очень даже ладили — настолько, что сидели за одной партой и вместе ходили на обед.
Не желая выслушивать новые претензии, я красиво тряхнула волосами и, покачивая бёдрами, направилась к своему месту. Села и, достав тетрадь, приготовилась внемлить всему, что нам готовы преподать.
Саферсот, видя этот демарш, недовольно крякнул и объявил, что на следующей неделе состоится проверочная работа. А выслушав дружное разочарованное «э-э-э», всё же приступил к лекции и в мою сторону больше не смотрел.
***
После звонка мы, накинув захваченные на теорию плащи, дружно отправились на ПОБЗ — практическую отработку боевых заклинаний. Лично меня этот предмет повергал в уныние, хотя магистр Иверс, в отличие от остальных, был вполне добр.
Высокий, широкоплечий, с длинными платиновыми волосами, Иверс напоминал героя старинных фресок — девчонки с других факультетов буквально с ума по нему сходили. Я в момент первой встречи тоже немного влюбилась, но через пару занятий увлечённость прошла.
Увы, но во всём, что касается практики, мне было сложно, а сложность мешает. На занятиях Иверса я чувствовала себя законченной неумехой — какая уж тут любовь?
В этот раз оптимизмом тоже не пылала, нехотя плелась в хвосте студенческой колонны. Мы прошли по подмёрзшей дороге, кое-как перескочили через грязевое месиво, в которое превратилась дорога, огибающая полигон, после чего нырнули под непрозрачный магический купол.
Этим куполом накрывали полигон на время холодов и непогоды. Принципиально теплее от завесы не становилось, зато было сухо, и ветер не долетал. За белёсой пеленой простиралось широкое поле с вытоптанной пожухлой травой, с кочками и канавами, оставшимися после прошлых занятий.
В ближайшем секторе уже упражнялись старшекурсники, а нам, как желторотым, пришлось топать в самую отдалённую часть.
Иверс встретил улыбкой, указал на скамейки, где обычно сбрасывали сумки, а когда мы избавились от лишнего и вернулись, махнул рукой в сторону уже приготовленных мишеней.
— Сегодня отрабатываем простое плетение, — сообщил он.
— Ага, — нестройным хором ответили мы.
К линии огня, начерченной алой краской, я подошла опять-таки последней. Неохотно закатала рукава мантии и зажмурилась на секунду, предчувствуя неизбежный не провал, конечно, но почти.
Затем вызвала в памяти картинку того самого плетения, быстренько размяла пальцы и воплотила плетение в жизнь. Швырнула в мишень и досадливо скрипнула зубами, ибо до цели магия не долетела. Развеялась раньше ввиду недостатка вложенных сил.
Будь рядом магистр Диверик, он бы точно сказал что-нибудь колкое, а Иверс отнёсся проще.
— Эрика, не волнуйтесь. Сосредоточьтесь, и всё получится.
Кивнув, я опять воплотила плетение. Между пальцами заискрилась энергия, способная… ну, в моём случае — зажечь свечку или опалить противнику бровь.
Только об этом, следуя совету преподавателя, я постаралась не думать. Просто расслабилась и спустила плетение с пальцев.
В этот раз заклинание долетело и даже коснулось цели. Мишень озарилась светом, сообщая, что результат зачтён. Вот только свечение было очень бледным, не то что у остальных — даже Ами справлялась лучше.
— Эрика, не волнуйтесь, — повторил Иверс.
Я сделала глубокий вдох, снова кивнула и попробовала ещё раз. Отбросила все мысли, призвала боевое заклинание, прицелилась, и…
— И-и-и! — воскликнул кто-то, а я отскочила, как кошка, облитая ледяной водой.
Мишень снесло. Буквально разорвало в клочья. Причём случилось всё в доли секунды, я даже понять не успела, что к чему.
Остальные тоже не поняли, но отработка резко прекратилась, а Иверс аж подпрыгнул:
— Кто это сделал?
В ответ тишина, а потом…
— Боюсь ошибиться, но, кажется, это Эрика, — пробормотал Фикс. Товарищ по игровой команде стоял рядом, по левую руку.
Иверс не поверил. Остальные, включая меня саму, тоже.
Неудивительно, что возникла новая заминка, после которой преподаватель скомандовал:
— Эрика, а ну-ка повторите!
Кто повторите? Я?
— Э-э-э… — сказала, пятясь.
— Эрика, давайте. — Голос мужчины-фрески прозвучал строго.
Магистр указал на соседнюю мишень, и так как другого способа убедиться в ошибке не было, я кивнула и снова подошла к линии огня. Сосредоточилась, вызвала плетение и попробовала войти в состояние спокойствия, в котором только что пребывала.
А потом ударила, и…
— Быть не может, — выдохнул Фикс. — Эрика, но как?!
Я не ответила по причине временного онемения. Если после прошлого раза какие-то сомнения и оставались, то теперь они разлетелись в щепки вместе со второй надёжно защищённой от магических ударов доской.
