– Вернусь домой – отрежу, – злобно прошипела я. – Хотя…
Тут же вспомнился серый зал, объятия Ориса, и нежные поцелуи в ушко, от которых мгновенно задрожали коленки, а в груди вспыхнул жгучий пожар. Про блестящие звёздочки перед глазами – вообще молчу.
Если каждое прикосновение к ушам будет доставлять столько удовольствия, то я согласна и на ослиные. Тем более прятать их под причёской уже научилась.
– Лёля!
Орис-Дарралиэль возник на пороге так неожиданно, что я подпрыгнула. Тут же схлопотала оценивающий взгляд и кривую усмешку.
– Ну пойдём, Лёля.
Мда… похоже наши помидоры завяли навсегда.
Ладно, Орис. Может ты и граф, и красавчик, и ещё стопятьсот достоинств, но бегать за тобой не собираюсь.
– Ведите, граф. – Я присела в подчёркнуто вежливом реверансе, а выпрямившись, первой поспешила вон.
Коляска поджидала у дверей дома. Орис, облачённый в очередной чёрный камзол – подозреваю, что в гардеробе графа Дарралиэля других расцветок попросту не было – учтиво подал руку. Я невозмутимо воспользовалась помощью ушастого гада, величественно забралась в коляску и водрузила свою красоту на мягкий диванчик.
Сам Орис в коляску буквально влетел. Как сопливый мальчишка, честное слово.
– Трогай! – скомандовал он. Голос прозвучал брезгливо.
– Это вы графа Дарралиэля пародируете? – чуть поморщив носик, спросила я.
– Удивительная проницательность, госпожа Лёля.
Мда… помидорам точно кирдык. Эх, ну откуда берутся настолько упрямые мужчины?
А вслух сказала:
– Учусь у вас, господин Фактимус, – а что, я тоже могу прикинуться великосветской жеманницей. Мы, девушки из 21 века, много чего умеем.
– Господин Дарралиэль, – поправил черноволосый. – Как вы, с вашим непревзойдённым умом, можете допускать такие оплошности в конспирации? Стыдно, госпожа Лёля.
Р-р-р! Мы что, так и будем переругиваться?
– Граф, вам не кажется, что это слишком? Ваши претензии необоснованны.
– Вот как? Милая леди, боюсь вы переоценили моё терпение. Я многое могу понять и простить, но… я тоже не железный.
Чёрт, чёрт, чёрт! Орис, ты… ты…
– Эльф, – рыкнула я.
– Да. Причём на всю голову.
– Хорошая память – ценнейшее качество.
– Благодарю, – оскалился Орис.
– Ну что вы, что вы… Всегда пожалуйста. Жаль, сделать комплимент вашей сообразительности не могу.
– Хм… и почему же?
Я не вытерпела. Ухватила надутого графа за ворот камзола и, притянув к себе, прошипела:
– Ты что, зараза! Не понял? Не собиралась я тебя совращать!
– Совсем-совсем? – нахально усмехнулся синеглазый и брезгливо сбросил мою руку.
Ну всё. Готовь гробик!
Мой кулак безжалостно перехватили, и сжали так, что косточки затрещали.
– Госпожа Лёля, учитесь самообладанию. В будущем это качество может пригодиться.
– Да что ты знаешь о будущем, эльф?! – злобно прорычала я, и осеклась.
Надменно изогнутой брови графа уже не видела – меня словно пыльным мешком стукнули.
– Будущее… Чёрт!
Что мой несостоявшийся бойфренд Грегор рассказывал о прошлом?
Георганус был очень своеобразным королём, он утверждал, что люди не так безобидны, как считают ушастые. Но взгляды монарха эльфийское общество не поддержало, и через триста лет человек пошел в атаку. Ушастики не сразу сообразили, что происходит и прощёлкали все шансы на победу, а результатом… Чёрт!
– Госпожа Лёля, что с вами? – равнодушно спросил граф. – Вы бледны.
Ничего. Я просто поняла вдруг…
Господи, что я натворила?
Я выступила на совете, где решалась судьба важнейшего документа в истории человечества. И, если верить Брайту, моё вмешательство поставило крест на этом проекте. Следовательно, улучшений в жизни человека, которые предполагал закон, не будет.
Не без моего участия погибли тринадцать сторонников реформы. Ребята, безусловно, не самые умные, но деятельные, а это качество зачастую гораздо важней. Они могли что-то изменить, помочь. А тот, кто всеми правдами и неправдами отстаивает традиции эльфов и люто ненавидит людей – выжил. Он продолжит угнетать наш род и сделает всё, чтобы человек не покинул клетку.
И пусть преображение Ориса Фактимуса в графа Дарралиэля – случайность, но и к ней я причастна. Косвенно, но всё-таки. Теперь Орис начнёт охоту на остатки оппозиции и лишит человечество последнего шанса.
Точка зрения Георгануса победит.
Так в какое будущее я вернусь? Чёрт!
– Госпожа Лёля, – позвал Орис. – Прекратите.
Я непонимающе мотнула головой.
– Прекратите разыгрывать дурноту, – усмехнулся мой спутник. – Я всё равно не изменю своего решения.
– Какого решения? – по инерции переспросила я.
– Ну как… Разве вы и ваша блистательная проницательность, ещё не догадались?
Ничего не понимаю. У меня жар и, как следствие, смысловые галлюцинации?
Я точно помню, что везут меня в дом Ориса, под тёплое крылышко его сестрицы. Я с этим решением графа смирилась, намеревалась сидеть тише мыши и ждать спасения… которого не будет. Потому что спасти меня, скорей всего, некому. Потому что будущее, наверняка, изменилось, и меня в нём попросту нет. Как и родителей, друзей, Машки… А если они и существуют, то носят рабские ожерелья и горбатятся на эльфов. И взять кретинов за жабры попросту не смогут.
Стоп. А если будущее изменилось, если там, в моём времени, у эльфов всё хорошо, значит Антуан и Грегор не вызвали Георгануса. Значит… король должен быть здесь, а меня… быть не должно? Чёрт, совсем запуталась.
Я отвлеклась от печальных мыслей и огляделась по сторонам. И вместо узких улочек с прилизанными домами, обнаружила парк.
– Слушай, а где это мы? – спросила я.
Кажется, по лицу ушастика скользнула тень недоумения.
– Лёля, что с тобой?
Я честно попыталась собрать мысли в кучку. Парк. Где в этой проклятой столице есть парк? Я же видела план города, я же помню!
Осознание пришло за секунду до того, как перед нами выросла махина дворца, а довольная жизнью лошадка покатила коляску вокруг огромного фонтана, расположенного посередине дворцовой площади.
– Ну и на кой… В смысле… Чёрт! Господин граф, будьте так любезны, объясните, зачем мы сюда приехали?
Вот теперь Ориса Фактимуса не могла скрыть никакая личина.
Глаза эльфа стали острее бритвы, губы превратились в тонкую линию, на щеках вздулись желваки. Но при этом было в нём столько достоинства, что захотелось поклониться.
– Я понял, что не могу принять столь дорогой подарок, госпожа самка. И я намерен вернуть вас Шердому.
Тут же вспомнился серый зал, объятия Ориса, и нежные поцелуи в ушко, от которых мгновенно задрожали коленки, а в груди вспыхнул жгучий пожар. Про блестящие звёздочки перед глазами – вообще молчу.
Если каждое прикосновение к ушам будет доставлять столько удовольствия, то я согласна и на ослиные. Тем более прятать их под причёской уже научилась.
– Лёля!
Орис-Дарралиэль возник на пороге так неожиданно, что я подпрыгнула. Тут же схлопотала оценивающий взгляд и кривую усмешку.
– Ну пойдём, Лёля.
Мда… похоже наши помидоры завяли навсегда.
Ладно, Орис. Может ты и граф, и красавчик, и ещё стопятьсот достоинств, но бегать за тобой не собираюсь.
– Ведите, граф. – Я присела в подчёркнуто вежливом реверансе, а выпрямившись, первой поспешила вон.
Коляска поджидала у дверей дома. Орис, облачённый в очередной чёрный камзол – подозреваю, что в гардеробе графа Дарралиэля других расцветок попросту не было – учтиво подал руку. Я невозмутимо воспользовалась помощью ушастого гада, величественно забралась в коляску и водрузила свою красоту на мягкий диванчик.
Сам Орис в коляску буквально влетел. Как сопливый мальчишка, честное слово.
– Трогай! – скомандовал он. Голос прозвучал брезгливо.
– Это вы графа Дарралиэля пародируете? – чуть поморщив носик, спросила я.
– Удивительная проницательность, госпожа Лёля.
Мда… помидорам точно кирдык. Эх, ну откуда берутся настолько упрямые мужчины?
А вслух сказала:
– Учусь у вас, господин Фактимус, – а что, я тоже могу прикинуться великосветской жеманницей. Мы, девушки из 21 века, много чего умеем.
– Господин Дарралиэль, – поправил черноволосый. – Как вы, с вашим непревзойдённым умом, можете допускать такие оплошности в конспирации? Стыдно, госпожа Лёля.
Р-р-р! Мы что, так и будем переругиваться?
– Граф, вам не кажется, что это слишком? Ваши претензии необоснованны.
– Вот как? Милая леди, боюсь вы переоценили моё терпение. Я многое могу понять и простить, но… я тоже не железный.
Чёрт, чёрт, чёрт! Орис, ты… ты…
– Эльф, – рыкнула я.
– Да. Причём на всю голову.
– Хорошая память – ценнейшее качество.
– Благодарю, – оскалился Орис.
– Ну что вы, что вы… Всегда пожалуйста. Жаль, сделать комплимент вашей сообразительности не могу.
– Хм… и почему же?
Я не вытерпела. Ухватила надутого графа за ворот камзола и, притянув к себе, прошипела:
– Ты что, зараза! Не понял? Не собиралась я тебя совращать!
– Совсем-совсем? – нахально усмехнулся синеглазый и брезгливо сбросил мою руку.
Ну всё. Готовь гробик!
Мой кулак безжалостно перехватили, и сжали так, что косточки затрещали.
– Госпожа Лёля, учитесь самообладанию. В будущем это качество может пригодиться.
– Да что ты знаешь о будущем, эльф?! – злобно прорычала я, и осеклась.
Надменно изогнутой брови графа уже не видела – меня словно пыльным мешком стукнули.
– Будущее… Чёрт!
Что мой несостоявшийся бойфренд Грегор рассказывал о прошлом?
Георганус был очень своеобразным королём, он утверждал, что люди не так безобидны, как считают ушастые. Но взгляды монарха эльфийское общество не поддержало, и через триста лет человек пошел в атаку. Ушастики не сразу сообразили, что происходит и прощёлкали все шансы на победу, а результатом… Чёрт!
– Госпожа Лёля, что с вами? – равнодушно спросил граф. – Вы бледны.
Ничего. Я просто поняла вдруг…
Господи, что я натворила?
Я выступила на совете, где решалась судьба важнейшего документа в истории человечества. И, если верить Брайту, моё вмешательство поставило крест на этом проекте. Следовательно, улучшений в жизни человека, которые предполагал закон, не будет.
Не без моего участия погибли тринадцать сторонников реформы. Ребята, безусловно, не самые умные, но деятельные, а это качество зачастую гораздо важней. Они могли что-то изменить, помочь. А тот, кто всеми правдами и неправдами отстаивает традиции эльфов и люто ненавидит людей – выжил. Он продолжит угнетать наш род и сделает всё, чтобы человек не покинул клетку.
И пусть преображение Ориса Фактимуса в графа Дарралиэля – случайность, но и к ней я причастна. Косвенно, но всё-таки. Теперь Орис начнёт охоту на остатки оппозиции и лишит человечество последнего шанса.
Точка зрения Георгануса победит.
Так в какое будущее я вернусь? Чёрт!
– Госпожа Лёля, – позвал Орис. – Прекратите.
Я непонимающе мотнула головой.
– Прекратите разыгрывать дурноту, – усмехнулся мой спутник. – Я всё равно не изменю своего решения.
– Какого решения? – по инерции переспросила я.
– Ну как… Разве вы и ваша блистательная проницательность, ещё не догадались?
Ничего не понимаю. У меня жар и, как следствие, смысловые галлюцинации?
Я точно помню, что везут меня в дом Ориса, под тёплое крылышко его сестрицы. Я с этим решением графа смирилась, намеревалась сидеть тише мыши и ждать спасения… которого не будет. Потому что спасти меня, скорей всего, некому. Потому что будущее, наверняка, изменилось, и меня в нём попросту нет. Как и родителей, друзей, Машки… А если они и существуют, то носят рабские ожерелья и горбатятся на эльфов. И взять кретинов за жабры попросту не смогут.
Стоп. А если будущее изменилось, если там, в моём времени, у эльфов всё хорошо, значит Антуан и Грегор не вызвали Георгануса. Значит… король должен быть здесь, а меня… быть не должно? Чёрт, совсем запуталась.
Я отвлеклась от печальных мыслей и огляделась по сторонам. И вместо узких улочек с прилизанными домами, обнаружила парк.
– Слушай, а где это мы? – спросила я.
Кажется, по лицу ушастика скользнула тень недоумения.
– Лёля, что с тобой?
Я честно попыталась собрать мысли в кучку. Парк. Где в этой проклятой столице есть парк? Я же видела план города, я же помню!
Осознание пришло за секунду до того, как перед нами выросла махина дворца, а довольная жизнью лошадка покатила коляску вокруг огромного фонтана, расположенного посередине дворцовой площади.
– Ну и на кой… В смысле… Чёрт! Господин граф, будьте так любезны, объясните, зачем мы сюда приехали?
Вот теперь Ориса Фактимуса не могла скрыть никакая личина.
Глаза эльфа стали острее бритвы, губы превратились в тонкую линию, на щеках вздулись желваки. Но при этом было в нём столько достоинства, что захотелось поклониться.
– Я понял, что не могу принять столь дорогой подарок, госпожа самка. И я намерен вернуть вас Шердому.
