Ксаверий? Мой старый учитель?
Теперь всё встало на свои места.
– И как же мне это сделать? – спросил я, мой голос дрожал. – Что нужно, чтобы победить его?
Отец вдохнул глубоко и посмотрел на меня с серьезностью, которая не оставляла сомнений в значимости следующих слов.
– Вся сила электродракона заключена в его Сердце. Как в сказке о Кощее Бессмертном. Если уничтожить Сердце, погибнет дракон.
В этот момент ДраКоша, до этого молча сидевший на полу в проёме кухонной двери, поднял голову. Его глаза потемнели, и он тихо сказал:
– Если потребуется, то я возьму Сердце на себя. Я знаю, где оно, и как это сделать.
Его слова прозвучали неожиданно. К горлу подступил странный ком. Голос котоящера звучал уверенно, но в нём была странная печаль. Лиана взглянула на него, а затем на меня.
– А как нам вернуться-то? – спросил я, переводя взгляд на нее.
Лиана коснулась моей руки, ее взгляд встретился с моим. Взор принцессы был мягким, но уверенным.
– Лёня, ты теперь не только моя пара. Ты стал частью стаи. Связь между волками – это нечто большее. Она существует между всеми, где бы мы ни находились. Эта связь и приведет нас обратно.
Мои родители поднялись, их лица излучали гордость и спокойствие. Мама обняла меня, ее тепло пробудило во мне забытые воспоминания.
– Ты всегда был сильным, Лёнечка, – сказала она. – Мы гордимся тобой. Помни, мы всегда будем рядом, что бы ни случилось.
Отец положил руку мне на плечо.
– Заверши начатое, сын.
Я в последний раз взглянул на родителей, запечатлевая их образы в своей памяти. Затем мы с Лианой вернулись к двери. Я решительно распахнул полотно. Перед нами раскинулось бесконечное пространство, наполненное мерцающими огнями и яркими, сплетающимися линиями. Ветер ворвался внутрь, обволакивая и подталкивая наружу.
Лиана сжала мою руку, а ДраКоша, запрыгнув мне на плечо, язвительно заметил:
– Ну что, оборотни, вперед, в неизвестность?!
Мы шагнули вперед, и вихрь мгновенно нас поглотил.
***
Я открыл глаза, и мир всеми красками, ароматами и звуковым восприятием снова обрушился на меня. Боль вернулась, пронзая разум, но я чувствовал, как раны затягиваются. Приступ кашля скрутил резко и удушающе. Легкие горели, воздух наполнял их энергией.
Невероятно!
Я снова дышал. Я жил.
Я вскочил на задние лапы, волк внутри меня взревел пуще прежнего. Мы с ним были готовы продолжить схватку. Передо мной маячил соперник. Нет, не Элррик. Морда ликана изменилась, движения стали странными, словно им управляла чужая сила. Это точно был не он. Стало слегка жутковато, но волк внутри зарычал, призывая к действию.
Глава 26. Каждая может стать красавицей, найдя себе подходящее чудовище
Сегодня я люблю сильней, чем день назад,
Но завтра мои чувства станут еще жарче.
Любовь растет, как по весне фруктовый сад,
И каждый новый миг ее всё глубже и всё ярче.
ДраКоша пришел в себя на чьих-то коленях, ощущая странную легкость в теле. Его лапы подергивались, в голове звенела тишина, но вокруг раздавались взволнованные голоса. Он увидел, как Лиана, живая и полная энергии, придерживает его тело, не давая свалится со своих бёдер. Руки девушки касались его шеи, но взгляд был устремлен на Поляну Предков, где продолжалась битва за корону.
Народу на помосте прибавилось. Возле принцессы находились Майя, Северрин с незнакомым парнем, очень похожим на него самого, и женщина, в лице которой явно считывались черты Лианы.
Мать?
Они окружили принцессу, но даже их присутствие не могло успокоить ее. Девушка пыталась понять, что происходит на поле боя, но эйфория беспомощности зашкаливала. Бой ее пары кипел, и она знала, что вмешательство невозможно.
ДраКоша посмотрел в сторону поляны. Элррик, теперь уже вместилище души дракона, атаковал без устали. Его магия была сокрушительной, каждый удар сопровождался вспышками молний и волнами магической энергии. Леонид, не имея шанса атаковать, едва успевал защищаться. Его ликан отчаянно отбивал удары, но было видно, что силы иссякают. Земля вокруг ритуального круга была изрыта когтями, опалена молниями, а воздух пах гарью, кровью и паленой шерстью.
– Что-то не так с этим канцлером, – тихо произнес Северрин, его голос был полон напряжения. – У Лёни нет шансов. Он не справляется.
Майя и незнакомый ДраКоше парень молчали, но на их лицах легко считывалась безнадежность. Женщина сжимала кулаки, будто молясь. Лиана смотрела на схватку, ее губы дрожали, а в глазах блестели слёзы. Она не могла оторвать взгляда от своей пары, которая боролась за их жизни.
– Шанс есть, – прервал тишину ДраКоша, его голос прозвучал неожиданно для остальных. Все взгляды обратились к нему. – И я собираюсь им воспользоваться.
Лиана взглянула на фамильяра, ее глаза расширились. Она почувствовала в голосе зверька нечто новое, чего раньше не было. Словно прощальный оттенок.
– Нет... ДраКоша, ты... что ты задумал? – прошептала она, крепче сжимая ладони на чешуйчатом теле. Ее голос дрожал, а руки стремились удержать котоящера.
Фамильяр с удивительной нежностью лизнул ее по щеке, где блестели слезинки. Его язык был шершавым, а прикосновение напомнило о тех моментах, когда он был рядом с ней в медицинском крыле, чтобы защитить и поддержать.
– Позаботься о нашем парне, Лиана, – тихо попросил он. Его голос был спокоен, но в нём звучали ноты обреченности. – Я старался быть рядом, но теперь пришло время сделать нечто большее.
Лиана вдруг осознала, что он собирается сделать нечто непоправимое. Ее руки дернулись, пытаясь удержать гибкое тело, но ДраКоша уже устремился вперед. Его глаза светились решимостью, а в движениях не было сомнений. Лиана вскрикнула, ее голос разорвал воздух, но фамильяр даже не оглянулся.
Он разогнался, оставляя за собой яркий магический след, направляясь в сторону арки портала. Его небольшое тело светилось, словно было создано из чистой магии. Зверь мчался с невероятной скоростью, а перед глазами мелькали образы прошлого: смех Леонида, его решительный взгляд, теплые руки – все те моменты, когда они вместе преодолевали трудности.
Уже через пару минут он достиг подвала академии с Сердцем. Перед контуром входной двери его ждал Григорий, старый фамильяр бабушки Риты. Неприступная комната источала привычный гул, а магический след, исходящий от Сердца, создавал замысловатые узоры по стенам.
– Ты пришел за ним, не так ли? – Григорий прищурил свои старые, но мудрые глаза. Его шерсть, обильно разбавленная сединой, казалась серебряной.
– Да, – коротко ответил ДраКоша. Его голос дрожал, но он стоял твердо.
Григорий опустил голову, небольшой мешочек соскользнул с его шеи на землю. ДраКоша знал, что это. Это были те самые «Кровавые Слёзы», что чуть было не погубили его хозяина. Редчайшее вещество, способное уничтожить даже самый могущественный артефакт.
– Только с ним ты можешь уничтожить Сердце, – пояснил Григорий. – Ты единственный, кто связан с ним через хозяина, и твоя сущность способна проникнуть сквозь эти стены.
ДраКоша кивнул, его взгляд оставался твердым. Он, нацепив мешочек на шею, сосредоточился, проходя сквозь магический барьер артефакта. Сердце привычно пульсировало в центре комнаты, его свет напоминал солнце, излучающее тепло и силу. Каждый удар был словно эхо великой силы, связывающей энергию разных миров.
ДраКоша замер, глядя на артефакт. Он подошел ближе, ощущая, как его магическая природа начинает взаимодействовать с Сердцем. Пульсация усилилась, свет стал ослепительным. ДраКоша давно понял, что единственный способ разрушить Сердце – перегрузить его внешней магической энергией. «Кровавые Слёзы» подходили для этого идеально.
– Прощай, хозяин, – прошептал он, укладывая мешочек на артефакт и сосредотачивая на нём всю свою магию.
Черное тело котоящера начало светиться, границы сущности фамильяра размывались, превращаясь в зажигательные потоки энергии, которые распалили кристаллы «Слёз». Комната наполнилась ослепительным светом, а затем раздался взрыв, уничтожающий внутри помещения всё до атомов.
Последняя мысль ДраКоши, отправленная Леониду, была ясной и наполненной любовью:
«Действуй, хозяин. Порви эту злобную тварь за нас обоих».
***
Я четко понимал, что проигрываю. Каждое движение моего соперника было выверено, каждая атака беспощадна. Передо мной был не Элррик, а мой учитель Ксаверий – дракон, заключенный в теле канцлера. Он знал каждую мою слабость, каждую уловку, которой я мог бы воспользоваться. Самое поганое, он не давал мне ни секунды на размышление.
Удары обрушивались, как градины во время грозы. Электромагия, которой я обладал, теперь казалась жалкой тенью на фоне мощи противника. Мои попытки отбить атаки были отчаянными, видимо, потому я всё еще был на ногах. Или же сопернику не нужна была моя быстрая смерть.
Мозг лихорадочно искал пути для победы: «Может, снова создать портал к Сердцу? Если я уничтожу его, дракон погибнет...»
Но каждый раз, когда я пытался хоть на секунду отвлечься для создания проблеска портальной магии, Ксаверий-Элррик уже был рядом, нивелируя эти попытки. Грудь горела, лапы подкашивались, но я держался. Это была схватка, которую я не мог проиграть, и всё же с каждой секундой чувствовал, как силы покидают меня.
В моей голове раздался едва слышный голос. На самом краю восприятия.
ДраКоша?
Его слова, тихие, но четкие, пронзили мое сознание:
«Действуй, хозяин. Порви эту злобную тварь за нас обоих».
Спазм боли, не похожий ни на что другое, пронзил нашу общую с волчонком душу. Словно по живому оторвали пластырь непосредственно от раны на сердце. Я почувствовал, как что-то в глубине меня растворяется, оставляя после себя пустоту. Ноги подкосились, и я упал на одно колено.
– Нет... – прошептал я.
И слёзы непроизвольно побежали по щекам. ДраКоша – мой фамильяр, мой друг только что пожертвовал собой. Он уничтожил Сердце. Не понимаю как, но я знал это с абсолютной уверенностью. Он сделал это, чтобы я мог жить, чтобы у меня появился шанс.
Горе накрыло волною цунами. Я чувствовал, как разрывается сердце, но в то же время понимал, что должен продолжать. Потому что иначе его жертва будет напрасной. Только эта мысль и удерживала меня от полного отчаяния.
Элррик или то, что теперь было Элрриком, внезапно застыл. Его тело, словно сковало невидимыми цепями. На миг я увидел, как глаза соперника потемнели, а затем вспыхнули ярким светом. Видимо, это был эффект разрушения Сердца. Дракон внутри него умер, но душа Элррика была еще где-то там. И, похоже, что не одна.
Миг ступора у соперника был моей единственной возможностью. Я уже было собирался броситься на него, но ликан стремительно пришел в себя. Его движения снова стали более резкими, более хаотичными, но всё еще опасными. Это был канцлер, который отчаянно цеплялся за жизнь.
Гнев и горе смешались внутри меня, образуя бурю. Я чувствовал, как энергия, которой у меня никогда не было, наполняла мои лапы, мои когти, мой разум. Моя ярость была направлена не только на Элррика, но и на дракона, который посмел отнять у меня моего фамильяра.
– Это тебе за Лиану, за меня, за ДраКошу, сука ты такая! – прорычал я, бросаясь вперед.
Моя магия казалась бесконечной. Электричество, которое раньше едва тлело, теперь бушевало вокруг меня, словно шторм, подпитываемый магией моей же крови. Каждый мой удар был заряжен яростью и решимостью. Я понимал, что это мой последний шанс, и не собирался его упускать.
Я уже не чувствовал боли. Всё вокруг сливалось в одну яркую вспышку: огонь, магия, когти, клыки, бешеный ритм рукопашной. Мой соперник Элррик всё же был невероятен. Казалось, у него не было конца силам, каждая моя атака, каждый прорыв через его защиту встречались новой волной звериной ярости. Это был не просто противостояние ликанов – я словно сражался с самой смертью. Каждое его движение было выверено, каждый выпад – смертельно точным. Его когти, сверкавшие электрическими разрядами, оставляли глубокие борозды в земле, а магия, исходившая от него, опаляла, заставляя шерсть вставать дыбом.
Мои мышцы горели от напряжения, легкие тяжело хватали воздух, будто в каждом вдохе было больше гнева, чем кислорода. Я наносил удары, всё чаще находя бреши в его защите, но он продолжал стоять, как будто неуязвимый. Его глаза горели, в них читалась не только сила, но и ненависть, помноженная на жажду уничтожения.
Каждый раз, когда я думал, что смог выбить его из равновесия, он восстанавливался, будто черпая силы из воздуха. Это было не просто противостояние силы и навыков. Это была битва воли. И я вновь начал сомневаться в том, что смогу его одолеть.
«Братишка, – мысленно обратился я к своей внутренней сущности. – Нам нужно что-то, что даст шанс порвать на куски эту сволочь».
Ответ пришел мгновенно, голос волчонка был взволнованным, но решительным:
«Вспомни, что сделал дракон с химерой. Ты же запомнил, как он ее победил, и знаешь, что нужно сделать».
Картина жуткой схватки всплыла в сознании. Я помнил ее до мельчайших деталей: вспышка, электромагический кокон, поглощение силы. Это был опасный, почти самоубийственный приём. Но у меня не было выбора. Я понимал, что должен попасть как можно ближе к противнику, схватить его, чтобы запустить подобный процесс.
Пришлось делать вид, что я обессилен. Мои движения замедлились, удары стали небрежными. После очередной атаки я позволил себе упасть на одно колено, стараясь выглядеть так, будто силы покидают меня. Элррик, почуяв слабость, триумфально взревел. Его глаза, пылающие уверенностью в победе, сузились, и он бросился добивать. Когти сверкнули, направляясь прямо к моей груди.
Я подставил плечо, чувствуя, как острые лезвия его когтей вонзаются глубоко в плоть. Боль пронзила, заставляя задохнуться, но я не отступил. Сжимая зубы, я собрал остатки сил, обхватил его тело, вонзив свои когти между рёбер со спины ликана. Осталось дело за главным. Я мысленно принялся быстро плести нужный узор. Электромагия вспыхнула вокруг, ослепительный кокон окружил, изолируя нас от внешнего мира.
Моя магия начала поглощать его силу. Я чувствовал, как энергия Элррика струится в меня, как его мощь становится моей. Нанизанное на мои пальцы тело дергалось, он пытался вырваться, но я держал, погружая когти глубже в плоть, сжимая рёбра. Это была не просто схватка. Это был акт полного уничтожения его сущности.
Но поток поглощаемой мною магии был слишком велик. Энергия альф, погибших на этом месте, устремилась в меня вместе с силами канцлера. Это была буря, которая начала разрывать меня изнутри. А Сердца, в которое я бы смог слить ее, уже не существовало. Мои мышцы дрожали, казалось, они сейчас взорвутся. Голова закружилась, а зрение начинало затуманиваться.
«Вспомни слова своей пары. Ты часть стаи, бро, – напомнил волчонок. – Ты можешь отдать ее им. Всей стае. Они примут».
Я сосредоточился, чувствуя связь, которую Лиана когда-то показала мне. Она была яркой, как луч, связывающий меня со всеми членами стаи. Я направил всю силу, которую поглощал, по этой связи. Поток энергии ушел от меня, распространяясь на всех, кто был ее частью. Я чувствовал, как частицы чуждой силы покидали меня, как она уходила к тем, кто нуждался в ней больше.
