Эс такого не утверждал. Зато вмешался принц Баязет.
- Милая эсса…
- Для вас – эсса Кордова, - резко рыкнула я. Еще не хватало мне таких вольностей. Говорил он кстати, лучше своего спутника. Намного. Почти без акцента.
- Эсса Кордова, - после этих слов я внимательно поглядела на принца. Явно опаснее своего спутника. Умеет себя контролировать, сдерживать, умеет слышать, слушать и видеть. – Вы безусловно правы. Вы бы никогда не смогли справиться с сильным мужчиной.
Я закивала, мысленно желая принцу в следующей жизни пересечься со Светочкой. Милейшее, эфемернейшее на вид создание, которое выглядело безобиднее бабочки, но могло завязать в жалобный узелок Лару Крофт, попинать всех героев вселенной Марвелл и на закуску расправиться с десятком дуболомов. Что поделать, у девочки папа – инструктор по рукопашному бою. Генетика… ну и тренировки с детства.
- Полагаю, на пляже с вами был кто-то третий… четвертый. Это ваш любимый, эсса Кордова?
Ах ты, гад!!!
- Ваше высочество, - я улыбалась милейшим образом. – Я не помолвлена, поэтому ваши предположения оскорбительны. Не знаю, кого ваш приближенный вчера пытался изна… то есть кому он на пляже делал предложение. Но точно уверена, что это не мы с эссой Ибанес. Мы вчера были вместе, и я готова поклясться, что эссе никто не предлагал замужество. Я бы такое точно не пропустила.
Намек его высочество понял. Сдвинул брови.
- Что ж. Если мой человек ввел меня в заблуждение, он будет наказан. Но сначала… эсса, так вы согласны выйти за него замуж?
Кайа, которая кое-как приходила в себя, замотала головой «на отрыв». Нет-нет-нет, она не готова, не хочет, не будет…
Эс Четин порывисто встал, подошел к Кайе, та аж сжалась, и заговорил на своем языке. Красиво, на таком бы поэмы декламировать. Смысла я только не поняла. Но Кайа шарахнулась, побледнела….
- Он просит прощения за то, что поддался чувствам, умоляет не сердиться на него, уверяет, что любит, - суфлировала для меня Мариса.
Кайа посмотрела так, что я поняла – мог бы не стараться эс Мехмет.
Не подействует, хоть он тут сутки распинайся и серенады под окном пой. Вот не стоило проводить ликбез по анатомии до замужества. Теперь Кайа к нему и щипцами не притронется.
Но и помощь ей тоже нужна.
Пришлось решительно встать над подругой (и когда я успела?), протянуть ей руку.
- Кайа, пойдем. Думаю, нам надо на занятия. Эсы, всего хорошего. Эс Четин, не сомневаюсь, найдется много девушек, которые составят ваше счастье.
И искать их надо в зоопарке. В клетке с мышами.
- Согласен, - не люблю Матиаса Лиеза, но здесь и сейчас он оказался кстати. – Простите, эсы, эссы, нам действительно пора на занятия. Я полагаю, все выяснили, эсса Кордова не била эса Четина, а эсса Ибанес не выйдет за него замуж.
Ответом нам были возмущенные взгляды со стороны санторинцев.
- Эс Матиас, вы правы, - поднялась я. – Кайа, идем? У нас сейчас, кажется, домоводство?
Девушка вцепилась в меня, как в спасательный круг.
- Да-да… мы идем.
Столовую мы покидали победителями. Но голодными. Надеюсь, к нам никто не сунется, а то сожрем любого.
- Мне кто-то объяснит, что происходит?
Матиас был внущающим и возмущенным. Но против его высочества Баязета не катил. Вот вообще. Я невинно похлопала ресницами.
- Вы все слышали, эс Лиез. Кайа отказала несчастному юноше, а я его еще и побила. Надеюсь, больно.
Матиас поежился. Даже посочувствовал бедняге, наверное.
- Главное, не покалечили. А то бы скандал был.
- Переживет, - оскалилась я. - Не люблю насильников.
Матиас поежился еще сильнее. Кайа посмотрела на нас… и вдруг осознала. Одним рывком.
- Погоди… тогда, в больнице…
- Меня там не было, - отрезала я. – И тебя вчера тоже нигде кроме наших комнат не было. Поняла?
- Н-не было, - согласилась Кайа.
Эстебан Гил кашлянул рядом.
- Это… эссы… пока те не уедут… мы походим? С вами?
Отказываться я не стала. Пусть тоже походят. Установим дежурство.
За себя я не боялась. Любой, кто протянет ко мне руки, лишится ног. И рук. И будет долго плакать о своей незавидной доле.
Что останется – доест Виола. Она тоже может. Но – пусть пока бегают. И я улыбнулась Эстебану.
- Спасибо, эс Гил… Эстебан. Это будет очень кстати.
Эстебан побагровел. Но мысли кое-как в слова оформил.
- Знаю… Каэтана, вы сможете. А остальные?
Я кивнула.
Олинда, Мариса, Фати, Сив… они умнички, но тут же не интеллектом надо давить! Тут надо бить первой. И жестко, и добивать. Смогут ли они?
Я не знаю. А ситуации могут возникнуть разные.
Пусть ребята походят вместе с девушками. Санторинцы целее будут.
И нет, это не оговорка. Я сама лично порву любого, кто тронет моих подруг. А если не справлюсь – Виола поможет. Сядет сверху и уплющит. Она может. И я могу.
Кайа прилепилась к нам, как банный лист.
Сидела рядом со мной, ходила рядом со мной. Явно, ей было страшно. И ужин только добавил ей нервов. Пришлось даже пересесть к девочкам. Хотя мне нравилось есть одной, но Кайю я уже не брошу. Вот и приходится вливаться в коллектив.
Не успела я устроиться за столиком, как рядом склонился один из санторинцев.
- Эсса Кордова, его высочество просить разделить с ним трапезу.
А не почитай я про этих гадов, могла бы и пойти. А нельзя.
Даже и низзя.
Для них, принял подарок – дал позволение решать твою судьбу. Разделил трапезу – согласился принять сватов. Вот народ озабоченный! Наверное, если рядом с санторинцем чихнуть, он и это по-своему поймет. Как предложение интима.
Хотя интим я им предложить могу. Вылюбить, высушить, выкинуть – в произвольном порядке. Но это не для публичного озвучивания.
- Простите, эс. Я порядочная девушка. Ваше предложение недопустимо.
Показалось мне – или на лице санторинца мелькнуло одобрение? Нет, не показалось. Все он видел, и то, что я кушаю одна, и то, что сейчас пересела ради Кайи – он тоже понял. И для него, как для санторинца, предложение принца тоже неуместно. А вот мой ответ – бальзам на душу.
- Его высочество уважает ваши обычаи, и понимает, что в вашей стране это просто разделенная трапеза.
- Я также уважаю обычаи Санторина. И не хочу усугублять непонимание между нашими странами.
Затруднение разрешил эс Чавез.
- Эсса Кордова, как ректор, я приравниваюсь к вашему отцу. И могу дать вам разрешение на совместную трапезу.
Я скрипнула зубами.
Да чтоб тебя и об забор! Но пришлось вставать, пересаживаться за стол, за которым для меня и место было. Рядом с его высочеством.
Замечательно!
Считай, и без завтрака, и без ужина. Точно кого-нибудь сожру!
Матиас Лиез поднялся из-за стола, но Мариса схватила его за руку и принялась уговаривать. Спасибо, подруга, еще нам дипломатического скандала не хватало.
Хотя я его тоже могу устроить. Ибо не фиг тут! И там тоже не фиг!
Опасения не оправдались. Его высочество лично принялся за мной ухаживать. Положил на тарелку каких-то морских гадов в белом соусе, добавил овощей,, налил вина.
Все это – не спрашивая меня ни о чем. Чего я хочу, что мне нравится… я начала закипать. Я вообще мясо предпочитаю. Но если я тарелку на уши принцу надену….
Нет, не комильфо.
- Угощайтесь, эсса Кордова.
- Благодарю вас, ваше высочество. Вы весьма любезны.
- Эсса я, надеюсь, утреннее происшествие не оставило у вас неприятных впечатлений? Это было прискорбное недопонимание…
- Я так и подумала, ваше высочество.
Мы смотрели друг другу в глаза. Он знал, что врет. Я знала об этом. Но сказать вслух?
Нельзя. Дипломатия.
- Эсса, Мехмет молод и неразумен. Но вашу подругу я тоже не понимаю. Неужели так страшно выйти замуж в Санторин?
- Не знаю, ваше высочество. Не имею привычки судить о чем-то с чужих слов.
- Вы правы, эсса. Всегда лучше верить своим глазам. А вы хотели бы увидеть Санторин?
- Да, ваше высочество.
- Я могу прислать вашему отцу приглашение в гости, эсса.
- Мой отец намерен заключить мою помолвку, ваше высочество. Поэтому я не смогу воспользоваться вашим приглашением.
- Помолвку? И уже есть жених, эсса?
- К чему такой интерес, ваше высочество? Моя семья не из сильных мира сего.
- Сильные мира сего. Красиво сказано, эсса. А вы бы хотели к ним принадлежать?
- Нет!
Это получилось и искренне, и от души. Сразу видно – не вру. Принца даже пробрало, такое искреннее удивление в глазах отразилось! Для него-то власть – это идол, фетиш, самое святое и нужное в жизни. Если дать ему выбор между жизнью и властью, он власть выберет, даже не сомневаюсь. Ему жизнь без власти не нужна. Даже хуже. За крупицу власти он тут всех и удавит, и продаст, и снова удавит.
-Почему, эсса?
- Потому что это…гхм! Дело женщины – дом и дети.
Хотела сказать, что большая ответственность – но вовремя язык прикусила. Для Баязета это не ответственность. Он-то свято уверен в своем праве распоряжаться всеми. Ему объяснять про обязанности, как кальмару про теорию стихосложения, пришлось ляпнуть абы что. Конечно, получилось паршиво. Принц расплылся в улыбке.
- Вы правы, эсса, именно дом и дети. Жаль, что ваша подруга так не думает.
- Ей просто не хочется быть одной из многих.
- Жен у нас может быть только две.
- А наложниц у вашего батюшки сколько?
Принц поднял брови.
- В гареме живут не только наложницы. Там много родственниц…
- Ваше высочество, прошу вас не надо. Вы знаете, о чем я.
Принц качнул головой.
- Я понимаю. Но поймите и вы, эсса. Вы поставили нас в неловкое положение….
- Я? Или ваш подчиненный, который повел себя недостойно?
- Мехмет-бей будет наказан. Но и вы, эсса… поступили… неправильно.
Я прищурилась.
- Ваше высочество, я считаю иначе.
Взгляд принца был более, чем выразителен.
Он так не считает.
Он объявляет мне войну.
Я поплачусь за свой поступок.
Что ж, карте место? Я аккуратно положила салфетку на стол, не размениваясь на жесты, взгляды и угрозы. Да и незачем. Я и так порву, без лишней мишуры.
- Ваше высочество, благодарю за беседу. Все было очень вкусно. Не сомневаюсь, когда-нибудь вы станете великим правителем.
- Вы ничего не съели, эсса.
Все верно. Даже не прикоснулась.
- Я чту обычаи Санторина, ваше высочество.
Короткий поклон – и отступление.
Девочки тут же окружают меня, выпрямляются. Смешно?
Ошибаетесь! Здесь и сейчас они стоят плечом к плечу, забыв о личных распрях. Это чувствуется.
Гарем – одна против всех.
Здесь и сейчас – все против санторинцев, и те ощущают нашу злость. Принц ехидно поднимает бровь, но молчит. И правильно.
Нет?
- До встречи, эсса.
Я молча кланяюсь еще раз.
- Какой обычай соблюла Каэтана? – Эстебан Гил. А вот кто отвечает ему? Не знаю, а обернуться не могу, но слышно отлично.
- Не преломлять хлеба с врагом.
И я улыбаюсь его высочеству. Ты же понял, верно?
Понял.
И запомнил.
- Каэ, ты такая смелая!
Кайа смотрела на меня почти с восхищением. Я покачала головой.
- Я не смелая. Но загонять в угол не надо даже мышь.
- Ну… да. А куда мы идем?
- Заниматься.
Для занятий мы отвели ровно один час перед отбоем. Как раз ужин переварился, мы растрясли попы на ночь, прибежали в общагу, ополоснулись – и спать. Кайю мы бы с собой не взяли, но она ж не отлипала! И в комнате находиться боялась. Мало ли?
А вдруг ее выманят?
А вдруг кто-то пройдет к ней?
Конечно, такое не случилось бы, но страх лишает разума. Пришлось идти всем вместе.
Вот и наша любимая бухточка. Кайа смотрела квадратными глазами, подозревая что-то нехорошее. Особенно когда мы начали раздеваться до трико и натягивать перчатки.
Но и потом ее взгляд не сильно поменялся. Были глаза большие и круглые – такими и остались. Был рот открыт – так и не закрылся.
- Кайа, ты посиди пока спокойно. Девочки, встали на разминку!
Девочки послушно встали.
- Поехали. Голову вправо, влево, вправо… разминаем шею, теперь плечи…
Разминка, растяжка, статика, упражнения…
На Кайю мы и не посмотрели. А вот та…
Глаза у нее были потрясенные и изумленные. И смотрела она так, что мне даже неловко стало. Словно я не обычное занятие провожу, а какие-то божественные истины девочкам открываю.
- Вы… зачем это нужно?
- Чтобы не получилось так, как с тобой, - пояснила Мариса. – Каэ нас учит. Пока мы нарабатываем гибкость и ловкость, ну и для здоровья полезно, и спишь лучше…
- Это не похоже на зарядку.
- Правильно. Каэ сказала, что раэша Пизано учит нас, как парней. А у нас другие группы мышц, и нагрузки должны быть другие, и акцент другой. Нам еще детей рожать… да ты и сама слышала.
Слышала. Я ж не молчу, когда мы делаем упражнения. Я объясняю, как и для чего мы делаем. Показываю, добиваюсь не просто понимания, а грамотного выполнения приема. Знаю, так не все делают, но это – их проблемы.
- Слышала. Это так странно… но интересно.
Я тихо застонала.
Кто-то сомневался, чем это закончилось?
Правильно, увеличением числа моих учениц. И я злилась заранее.
Больше людей – больше возможности спалиться. Но уже на следующий день мне стало не до того.
Заболели драконы.
Интерлюдия.
Дипломатия – странное искусство, которое может сыграть на руку и тебе, и твоему противнику.
А данном случае она играла на руку Баязету. Нельзя же сразу выкинуть гостя из дома?
Никак нельзя!
Согласно всем дипломатическим канонам и практикам, надо его еще какое-то время подержать в доме, а потом вежливо проводить, платочком вслед помахать, еще заезжать пригласить…
Вот этим и собирался воспользоваться его высочество.
В отместку за мерзкое поведение местных людишек.
Повод для мести? Да у него этих поводов, как креветок в океане!
Приняли без должного почтения? Ну… могли бы и больше постараться. А ему даже женщин не предложили, как это делают в приличных странах. Ладно-ладно, на Наресе это не принято, но все же – могли бы расстараться.
Пища – не та.
Помещение – не дворец.
А самое главное… остальное бы Баязет вытерпел! Но… его миссия закончилась неудачей, а ведь он лично убеждал отца пойти на переговоры, он лично обещал, что сделает все возможное… кто из братьев первый попробует его подвинуть? Кемаль? Ахмед? Селим?
Да кто угодно из этого крысятника!
Впрочем, у Баязета есть еще один выход.
Копье ударило в хрупкий глиняный сосуд.
Вот так!
Если чешуйчатые твари сдохнут, он вернется победителем! Ему будет, что сказать! И во главе вторжения на Нарес будет стоять именно он.
Если не будет драконов, не будет и охраны у берегов Нареса, можно будет его атаковать. Можно будет лично научить здешних жителей почтению.
Да, почтению…
Баязет вспомнил полученную недавно пощечину – и досадливо скривился.
Ладно, условную пощечину. Конечно, его никто не бил! Но увечья, нанесенные его человеку – это обида, нанесенная лично Баязету! И главное, было бы за что!
Подумаешь – баба!
У женщин вообще нет души, нет разума, это просто сосуд, который дарит жизнь новым воинам. Мехмет хотел сделать дело побыстрее, погорячился – его можно понять. Он старался выслужиться перед своим повелителем.
Но как эта дрянь смела сопротивляться?
Нет, не так.
Как смела сопротивляться ее подруга?
Эсса Каэтана Кордова.
Баязет хорошо запомнил это имя. И саму женщину… насколько смог. Серая, конечно, неинтересная. Мимо пройдет – не заметишь, второй раз не взглянешь. И говорит едва-едва.
И…
Если бы не Мехмет, он бы точно внимания не обратил. И сыграл мелкой нахалке на руку. Она ведь нарочно такое с собой сделала.
- Милая эсса…
- Для вас – эсса Кордова, - резко рыкнула я. Еще не хватало мне таких вольностей. Говорил он кстати, лучше своего спутника. Намного. Почти без акцента.
- Эсса Кордова, - после этих слов я внимательно поглядела на принца. Явно опаснее своего спутника. Умеет себя контролировать, сдерживать, умеет слышать, слушать и видеть. – Вы безусловно правы. Вы бы никогда не смогли справиться с сильным мужчиной.
Я закивала, мысленно желая принцу в следующей жизни пересечься со Светочкой. Милейшее, эфемернейшее на вид создание, которое выглядело безобиднее бабочки, но могло завязать в жалобный узелок Лару Крофт, попинать всех героев вселенной Марвелл и на закуску расправиться с десятком дуболомов. Что поделать, у девочки папа – инструктор по рукопашному бою. Генетика… ну и тренировки с детства.
- Полагаю, на пляже с вами был кто-то третий… четвертый. Это ваш любимый, эсса Кордова?
Ах ты, гад!!!
- Ваше высочество, - я улыбалась милейшим образом. – Я не помолвлена, поэтому ваши предположения оскорбительны. Не знаю, кого ваш приближенный вчера пытался изна… то есть кому он на пляже делал предложение. Но точно уверена, что это не мы с эссой Ибанес. Мы вчера были вместе, и я готова поклясться, что эссе никто не предлагал замужество. Я бы такое точно не пропустила.
Намек его высочество понял. Сдвинул брови.
- Что ж. Если мой человек ввел меня в заблуждение, он будет наказан. Но сначала… эсса, так вы согласны выйти за него замуж?
Кайа, которая кое-как приходила в себя, замотала головой «на отрыв». Нет-нет-нет, она не готова, не хочет, не будет…
Эс Четин порывисто встал, подошел к Кайе, та аж сжалась, и заговорил на своем языке. Красиво, на таком бы поэмы декламировать. Смысла я только не поняла. Но Кайа шарахнулась, побледнела….
- Он просит прощения за то, что поддался чувствам, умоляет не сердиться на него, уверяет, что любит, - суфлировала для меня Мариса.
Кайа посмотрела так, что я поняла – мог бы не стараться эс Мехмет.
Не подействует, хоть он тут сутки распинайся и серенады под окном пой. Вот не стоило проводить ликбез по анатомии до замужества. Теперь Кайа к нему и щипцами не притронется.
Но и помощь ей тоже нужна.
Пришлось решительно встать над подругой (и когда я успела?), протянуть ей руку.
- Кайа, пойдем. Думаю, нам надо на занятия. Эсы, всего хорошего. Эс Четин, не сомневаюсь, найдется много девушек, которые составят ваше счастье.
И искать их надо в зоопарке. В клетке с мышами.
- Согласен, - не люблю Матиаса Лиеза, но здесь и сейчас он оказался кстати. – Простите, эсы, эссы, нам действительно пора на занятия. Я полагаю, все выяснили, эсса Кордова не била эса Четина, а эсса Ибанес не выйдет за него замуж.
Ответом нам были возмущенные взгляды со стороны санторинцев.
- Эс Матиас, вы правы, - поднялась я. – Кайа, идем? У нас сейчас, кажется, домоводство?
Девушка вцепилась в меня, как в спасательный круг.
- Да-да… мы идем.
Столовую мы покидали победителями. Но голодными. Надеюсь, к нам никто не сунется, а то сожрем любого.
***
- Мне кто-то объяснит, что происходит?
Матиас был внущающим и возмущенным. Но против его высочества Баязета не катил. Вот вообще. Я невинно похлопала ресницами.
- Вы все слышали, эс Лиез. Кайа отказала несчастному юноше, а я его еще и побила. Надеюсь, больно.
Матиас поежился. Даже посочувствовал бедняге, наверное.
- Главное, не покалечили. А то бы скандал был.
- Переживет, - оскалилась я. - Не люблю насильников.
Матиас поежился еще сильнее. Кайа посмотрела на нас… и вдруг осознала. Одним рывком.
- Погоди… тогда, в больнице…
- Меня там не было, - отрезала я. – И тебя вчера тоже нигде кроме наших комнат не было. Поняла?
- Н-не было, - согласилась Кайа.
Эстебан Гил кашлянул рядом.
- Это… эссы… пока те не уедут… мы походим? С вами?
Отказываться я не стала. Пусть тоже походят. Установим дежурство.
За себя я не боялась. Любой, кто протянет ко мне руки, лишится ног. И рук. И будет долго плакать о своей незавидной доле.
Что останется – доест Виола. Она тоже может. Но – пусть пока бегают. И я улыбнулась Эстебану.
- Спасибо, эс Гил… Эстебан. Это будет очень кстати.
Эстебан побагровел. Но мысли кое-как в слова оформил.
- Знаю… Каэтана, вы сможете. А остальные?
Я кивнула.
Олинда, Мариса, Фати, Сив… они умнички, но тут же не интеллектом надо давить! Тут надо бить первой. И жестко, и добивать. Смогут ли они?
Я не знаю. А ситуации могут возникнуть разные.
Пусть ребята походят вместе с девушками. Санторинцы целее будут.
И нет, это не оговорка. Я сама лично порву любого, кто тронет моих подруг. А если не справлюсь – Виола поможет. Сядет сверху и уплющит. Она может. И я могу.
***
Кайа прилепилась к нам, как банный лист.
Сидела рядом со мной, ходила рядом со мной. Явно, ей было страшно. И ужин только добавил ей нервов. Пришлось даже пересесть к девочкам. Хотя мне нравилось есть одной, но Кайю я уже не брошу. Вот и приходится вливаться в коллектив.
Не успела я устроиться за столиком, как рядом склонился один из санторинцев.
- Эсса Кордова, его высочество просить разделить с ним трапезу.
А не почитай я про этих гадов, могла бы и пойти. А нельзя.
Даже и низзя.
Для них, принял подарок – дал позволение решать твою судьбу. Разделил трапезу – согласился принять сватов. Вот народ озабоченный! Наверное, если рядом с санторинцем чихнуть, он и это по-своему поймет. Как предложение интима.
Хотя интим я им предложить могу. Вылюбить, высушить, выкинуть – в произвольном порядке. Но это не для публичного озвучивания.
- Простите, эс. Я порядочная девушка. Ваше предложение недопустимо.
Показалось мне – или на лице санторинца мелькнуло одобрение? Нет, не показалось. Все он видел, и то, что я кушаю одна, и то, что сейчас пересела ради Кайи – он тоже понял. И для него, как для санторинца, предложение принца тоже неуместно. А вот мой ответ – бальзам на душу.
- Его высочество уважает ваши обычаи, и понимает, что в вашей стране это просто разделенная трапеза.
- Я также уважаю обычаи Санторина. И не хочу усугублять непонимание между нашими странами.
Затруднение разрешил эс Чавез.
- Эсса Кордова, как ректор, я приравниваюсь к вашему отцу. И могу дать вам разрешение на совместную трапезу.
Я скрипнула зубами.
Да чтоб тебя и об забор! Но пришлось вставать, пересаживаться за стол, за которым для меня и место было. Рядом с его высочеством.
Замечательно!
Считай, и без завтрака, и без ужина. Точно кого-нибудь сожру!
Матиас Лиез поднялся из-за стола, но Мариса схватила его за руку и принялась уговаривать. Спасибо, подруга, еще нам дипломатического скандала не хватало.
Хотя я его тоже могу устроить. Ибо не фиг тут! И там тоже не фиг!
Опасения не оправдались. Его высочество лично принялся за мной ухаживать. Положил на тарелку каких-то морских гадов в белом соусе, добавил овощей,, налил вина.
Все это – не спрашивая меня ни о чем. Чего я хочу, что мне нравится… я начала закипать. Я вообще мясо предпочитаю. Но если я тарелку на уши принцу надену….
Нет, не комильфо.
- Угощайтесь, эсса Кордова.
- Благодарю вас, ваше высочество. Вы весьма любезны.
- Эсса я, надеюсь, утреннее происшествие не оставило у вас неприятных впечатлений? Это было прискорбное недопонимание…
- Я так и подумала, ваше высочество.
Мы смотрели друг другу в глаза. Он знал, что врет. Я знала об этом. Но сказать вслух?
Нельзя. Дипломатия.
- Эсса, Мехмет молод и неразумен. Но вашу подругу я тоже не понимаю. Неужели так страшно выйти замуж в Санторин?
- Не знаю, ваше высочество. Не имею привычки судить о чем-то с чужих слов.
- Вы правы, эсса. Всегда лучше верить своим глазам. А вы хотели бы увидеть Санторин?
- Да, ваше высочество.
- Я могу прислать вашему отцу приглашение в гости, эсса.
- Мой отец намерен заключить мою помолвку, ваше высочество. Поэтому я не смогу воспользоваться вашим приглашением.
- Помолвку? И уже есть жених, эсса?
- К чему такой интерес, ваше высочество? Моя семья не из сильных мира сего.
- Сильные мира сего. Красиво сказано, эсса. А вы бы хотели к ним принадлежать?
- Нет!
Это получилось и искренне, и от души. Сразу видно – не вру. Принца даже пробрало, такое искреннее удивление в глазах отразилось! Для него-то власть – это идол, фетиш, самое святое и нужное в жизни. Если дать ему выбор между жизнью и властью, он власть выберет, даже не сомневаюсь. Ему жизнь без власти не нужна. Даже хуже. За крупицу власти он тут всех и удавит, и продаст, и снова удавит.
-Почему, эсса?
- Потому что это…гхм! Дело женщины – дом и дети.
Хотела сказать, что большая ответственность – но вовремя язык прикусила. Для Баязета это не ответственность. Он-то свято уверен в своем праве распоряжаться всеми. Ему объяснять про обязанности, как кальмару про теорию стихосложения, пришлось ляпнуть абы что. Конечно, получилось паршиво. Принц расплылся в улыбке.
- Вы правы, эсса, именно дом и дети. Жаль, что ваша подруга так не думает.
- Ей просто не хочется быть одной из многих.
- Жен у нас может быть только две.
- А наложниц у вашего батюшки сколько?
Принц поднял брови.
- В гареме живут не только наложницы. Там много родственниц…
- Ваше высочество, прошу вас не надо. Вы знаете, о чем я.
Принц качнул головой.
- Я понимаю. Но поймите и вы, эсса. Вы поставили нас в неловкое положение….
- Я? Или ваш подчиненный, который повел себя недостойно?
- Мехмет-бей будет наказан. Но и вы, эсса… поступили… неправильно.
Я прищурилась.
- Ваше высочество, я считаю иначе.
Взгляд принца был более, чем выразителен.
Он так не считает.
Он объявляет мне войну.
Я поплачусь за свой поступок.
Что ж, карте место? Я аккуратно положила салфетку на стол, не размениваясь на жесты, взгляды и угрозы. Да и незачем. Я и так порву, без лишней мишуры.
- Ваше высочество, благодарю за беседу. Все было очень вкусно. Не сомневаюсь, когда-нибудь вы станете великим правителем.
- Вы ничего не съели, эсса.
Все верно. Даже не прикоснулась.
- Я чту обычаи Санторина, ваше высочество.
Короткий поклон – и отступление.
Девочки тут же окружают меня, выпрямляются. Смешно?
Ошибаетесь! Здесь и сейчас они стоят плечом к плечу, забыв о личных распрях. Это чувствуется.
Гарем – одна против всех.
Здесь и сейчас – все против санторинцев, и те ощущают нашу злость. Принц ехидно поднимает бровь, но молчит. И правильно.
Нет?
- До встречи, эсса.
Я молча кланяюсь еще раз.
- Какой обычай соблюла Каэтана? – Эстебан Гил. А вот кто отвечает ему? Не знаю, а обернуться не могу, но слышно отлично.
- Не преломлять хлеба с врагом.
И я улыбаюсь его высочеству. Ты же понял, верно?
Понял.
И запомнил.
***
- Каэ, ты такая смелая!
Кайа смотрела на меня почти с восхищением. Я покачала головой.
- Я не смелая. Но загонять в угол не надо даже мышь.
- Ну… да. А куда мы идем?
- Заниматься.
Для занятий мы отвели ровно один час перед отбоем. Как раз ужин переварился, мы растрясли попы на ночь, прибежали в общагу, ополоснулись – и спать. Кайю мы бы с собой не взяли, но она ж не отлипала! И в комнате находиться боялась. Мало ли?
А вдруг ее выманят?
А вдруг кто-то пройдет к ней?
Конечно, такое не случилось бы, но страх лишает разума. Пришлось идти всем вместе.
Вот и наша любимая бухточка. Кайа смотрела квадратными глазами, подозревая что-то нехорошее. Особенно когда мы начали раздеваться до трико и натягивать перчатки.
Но и потом ее взгляд не сильно поменялся. Были глаза большие и круглые – такими и остались. Был рот открыт – так и не закрылся.
- Кайа, ты посиди пока спокойно. Девочки, встали на разминку!
Девочки послушно встали.
- Поехали. Голову вправо, влево, вправо… разминаем шею, теперь плечи…
Разминка, растяжка, статика, упражнения…
На Кайю мы и не посмотрели. А вот та…
Глаза у нее были потрясенные и изумленные. И смотрела она так, что мне даже неловко стало. Словно я не обычное занятие провожу, а какие-то божественные истины девочкам открываю.
- Вы… зачем это нужно?
- Чтобы не получилось так, как с тобой, - пояснила Мариса. – Каэ нас учит. Пока мы нарабатываем гибкость и ловкость, ну и для здоровья полезно, и спишь лучше…
- Это не похоже на зарядку.
- Правильно. Каэ сказала, что раэша Пизано учит нас, как парней. А у нас другие группы мышц, и нагрузки должны быть другие, и акцент другой. Нам еще детей рожать… да ты и сама слышала.
Слышала. Я ж не молчу, когда мы делаем упражнения. Я объясняю, как и для чего мы делаем. Показываю, добиваюсь не просто понимания, а грамотного выполнения приема. Знаю, так не все делают, но это – их проблемы.
- Слышала. Это так странно… но интересно.
Я тихо застонала.
Кто-то сомневался, чем это закончилось?
Правильно, увеличением числа моих учениц. И я злилась заранее.
Больше людей – больше возможности спалиться. Но уже на следующий день мне стало не до того.
Заболели драконы.
Интерлюдия.
Дипломатия – странное искусство, которое может сыграть на руку и тебе, и твоему противнику.
А данном случае она играла на руку Баязету. Нельзя же сразу выкинуть гостя из дома?
Никак нельзя!
Согласно всем дипломатическим канонам и практикам, надо его еще какое-то время подержать в доме, а потом вежливо проводить, платочком вслед помахать, еще заезжать пригласить…
Вот этим и собирался воспользоваться его высочество.
В отместку за мерзкое поведение местных людишек.
Повод для мести? Да у него этих поводов, как креветок в океане!
Приняли без должного почтения? Ну… могли бы и больше постараться. А ему даже женщин не предложили, как это делают в приличных странах. Ладно-ладно, на Наресе это не принято, но все же – могли бы расстараться.
Пища – не та.
Помещение – не дворец.
А самое главное… остальное бы Баязет вытерпел! Но… его миссия закончилась неудачей, а ведь он лично убеждал отца пойти на переговоры, он лично обещал, что сделает все возможное… кто из братьев первый попробует его подвинуть? Кемаль? Ахмед? Селим?
Да кто угодно из этого крысятника!
Впрочем, у Баязета есть еще один выход.
Копье ударило в хрупкий глиняный сосуд.
Вот так!
Если чешуйчатые твари сдохнут, он вернется победителем! Ему будет, что сказать! И во главе вторжения на Нарес будет стоять именно он.
Если не будет драконов, не будет и охраны у берегов Нареса, можно будет его атаковать. Можно будет лично научить здешних жителей почтению.
Да, почтению…
Баязет вспомнил полученную недавно пощечину – и досадливо скривился.
Ладно, условную пощечину. Конечно, его никто не бил! Но увечья, нанесенные его человеку – это обида, нанесенная лично Баязету! И главное, было бы за что!
Подумаешь – баба!
У женщин вообще нет души, нет разума, это просто сосуд, который дарит жизнь новым воинам. Мехмет хотел сделать дело побыстрее, погорячился – его можно понять. Он старался выслужиться перед своим повелителем.
Но как эта дрянь смела сопротивляться?
Нет, не так.
Как смела сопротивляться ее подруга?
Эсса Каэтана Кордова.
Баязет хорошо запомнил это имя. И саму женщину… насколько смог. Серая, конечно, неинтересная. Мимо пройдет – не заметишь, второй раз не взглянешь. И говорит едва-едва.
И…
Если бы не Мехмет, он бы точно внимания не обратил. И сыграл мелкой нахалке на руку. Она ведь нарочно такое с собой сделала.
