Мало им одного скандала? Тут еще второй!? Да нашел, кого! И когда! И вообще…
Убивать сыночка-паразита мало! А поскольку убить не получится… отправляйся-ка ты чадо, в Академию! И чтобы духу твоего здесь еще год не было!
Содержание урежу вполовину! Нет! Вчетверо!!!
Хорошо хоть дочь все поняла правильно, но и так от насмешек не скроешься… самому, что ли, куда съездить? К знакомым, здоровье поправить?
Матиас стоял, сопел и молчал. А что тут скажешь?
Оскандалился.
Заговаривать сейчас про Каэтану?! Это на такое нарваться, что костей не соберешь. Тут уж отец действительно остервенеет. Да и эс Кордова…
Вряд ли сватовство будет принято с пониманием.
Хотя… и как так получилось? Матиас и сам ответить не мог.
Вроде бы зашел на секунду, подождать, а потом и вино оказалось в бокалах, и штаны у него расстегнуты, и кровать сама подвернулась.
Как-то оно само.
А что скажет сама Каэтана?
Если бы все втайне осталось, понятно, не страшно. А вот так, с оглаской на всю столицу… брррр!
Лучше и правда в Академию. Там не достанут. Наверное…
Интерлюдия 3
Ведьма не помогла.
Эсса Магали с горечью осознавала свое поражение.
Женщина она – или нет? Она видит, понимает, сердцем чувствует, что муж думает о другой! О других… сколько баб у него было! Да все, все, на кого только глаз упадет! Любая готова…
Чего она только не делала!
Даже рискнула своей душой, сходила к ведьме, подливала ему это снадобье… волосы стригла, пережигала, подмешивала пепел… вы хоть знаете, как воняют паленые волосы?
Тьфу, гадость!
А она терпела.
И все, ВСЕ бесполезно. Муж о чем-то задумывается, смотрит в стену, не слушает ее, когда она рассказывает ему о самом важном… как тут стерпеть? Поневоле скандал вспыхнет!
И он уходит к своим чешуйчатым тварям! Да будь они все прокляты, эти драконы!!!
А недавно Хави ей вообще предложил поехать к дочери!
Одной!!!
Как же, оставит она мужа одного! Не дождетесь! Когда кругом столько баб, которые только и ждут, чтобы она расслабилась, потеряла бдительность, отвлеклась!
Размечтались!
Никуда она не поедет! И своего мужа никому не отдаст!
Убьет, умрет, но не отдаст! Никогда, и ни за что!
Ведьма еще эта… за что ей только деньги платили? Тьфу, шарлатанка паршивая! Может, еще к кому сходить? Говорят, в Эстормахе хорошие жрицы Лелеи, и мужа там приворожить легко, но туда еще пока доберись! Муж без своего чудовища никуда не поедет, а она мужа не оставит! Может, его как-то уговорить?
Надо подумать.
Ах, как же тяжело, когда муж постоянно смотрит на других женщин! И как сложно, когда вокруг их столько – и на все вкусы! И Хави всем нравится…
А Магали стареет, она не делается моложе… очень трудно жить.
- Виола, я знаю, что некоторые люди тоже себя в битве теряют. Вам это не мешает?
- Мы таких никогда не выбираем, Каэтана. Подумай сама. Человек должен быть достаточно чувствительным, чтобы услышать кого-то из нас, совпасть с кем-то, если хочешь. И в то же время очень уравновешенным. Иначе не перенесет выбора.
Ну да.
Это как фундамент у дома. Он должен быть хорошим, иначе стены не построишь. А если потом, после постройки, вдруг решаешь еще один этаж добавить, он все равно должен выдержать.
Дракон – примерно так же. Считай, добавляется еще громадная тяжесть. И чтобы ее выдержать, надо быть устойчивым. К чему?
Да ко всему…
В том числе и к драконьему боевому безумию.
Вот потому, потеряв возможность Выбора, и перестали вылетать драконицы. Разве что рядом и на совсем небольшие атаки. Чтобы им не могли нанести серьезного ущерба.
Раны заживут, а вот гибель дракона… они и так достаточно редко рождаются.
Потом драконам и нужны люди. Это как якорь, который удерживает их от падения в звериное состояние. От одичания, что ли?
Драконы помогают людям, люди держат драконов. А из-за Аласты и Варта возник такой перекос. И в мире, и с рептилиями…
Недаром Даннара мне говорила про равновесие. Действительно, и мир качается, и драконы… если что – толку не будет. Останутся одни самцы, а самки… самки просто станут дикими и хищными. А детеныши как?
Хищная драконица к своему гнезду человека не подпустит, и детеныши вырастут дикими. И драконы одичают.
Это плохо.
И так плохо, и этак плохо, и вообще…
Мы летели к храму Аласты.
После тех вечерних посиделок мы почти не разговаривали о «Ночных ведьмах». Разве что Севилла попросила написать ей все слова песен. Я не стала возражать.
И написала, и напела, как помнила.
Она записала для себя слова и музыку, и теперь по вечерам перебирала струны гаролы.
Мы слушали.
Драконицам, кстати, тоже нравилось. А я жалела об одном. Спеть бы здесь Высоцкого, с его бессмертным: «их восемь, нас двое…».
Только как тут объяснишь, что такое мессершмит, самолет и прочее?
Не надо. Пусть это останется – там… А здесь – лишь бы не было войны! Хотя здесь ее и так быть не должно. Люди грызлись между собой, и будут грызться, но против внешнего врага они объединяются просто великолепно. Даже вдохновенно.
А тут внешний враг есть.
Химеры.
Я уже полюбовалась, чуть не стошнило. Спасибо, сыта.
Полагаю, власть имущие это тоже понимают. У тебя могут быть планы, деньги, связи, территории… а химеры просто хотят кушать. И ты вполне годишься на обед или ужин.
А нам все равно придется с ними сражаться. Никуда тут не денешься. И лучше бы второй раз произошел побыстрее. Будет не так страшно.
К концу пятого дня полета на горизонте показался храм Аласты.
Храм Варта был в низине, в лесу, храм Аласты располагался в горах. И его мы увидели издалека.
Храм Варта поражал скругленными очертаниями. Рядом с ним было уютно и спокойно.
Храм Аласты был иглой, протыкающей небо.
Черной иглой, страшной иглой…
И веяло от него чем-то таким… гадким. Неприятным. Как сквозняк по полу – вроде бы и не такая беда, что горе, но если вовремя не прекратить - ты и пневмонию получишь. Легко. И неудобно, конечно. Не будешь же ты сидеть под сквозняком? Драконицы опускались поодаль.
Девочки морщились, ежились.
- Каэтана, тебе точно надо туда идти?
Мне и самой не очень-то хотелось. Но…
- Выбора нет. Надо.
- Мы тебя опять ждем?
- Ждите. Теперь три дня, - решила я. Взять с запасом, так, на всякий случай. – Если не вернусь – улетайте. Теперь вы сами все знаете, что делать, как быть… а если я не справлюсь, тут и никто не справится.
- Ты на себя не слишком много берешь? – фыркнула Ярина.
Но так… беззлобно.
Она уже не оспаривает мой авторитет, она приняла меня, как командира. Но такой уж она человек, поперечный. Всегда будет вставлять шпильки. Оно и хорошо, не расслабишься.
- Мы подождем, - тихо сказала Кайа. Я кивнула ей, хлопнула по плечу Ярину.
- Даром бы оно мне не надо. Только кто-то должен идти и делать. Разве нет?
- Разве да, - сдалась подруга. Да, уже почти подруга. Боевая. – У меня мать постоянно так говорит.
- И делает. Хотя кто-то наверняка считает, что она много на себя берет.
Ярина только фыркнула. Сказать такое эссе Евгении? А у вас окоп есть? А бронежилет? Нет? А зря…
- Ладно. Подождем мы тебя три дня. Поешь хоть?
Я качнула головой.
Есть хотелось, но на некоторые дела лучше идти голодными. Вот, к примеру, когда драконы дерутся. А то всех монстров за…плюешь. Или как сейчас.
Боги народ не слишком толерантный. И выглядят по-разному, и пахнут, и ощущаются, и вообще… Аласта все же богиня мертвых. Это серьезно. Вот, Хель вспомнить из сказок викингов? Наполовину гниющий труп, наполовину анатомическое пособие. Так полюбуешься – не обрадуешься. А на сытый желудок… стошнит еще.
Не-не, рисковать не будем. Лучше поголодать чуток.
Но опыт я учла, галету и флягу с водой в карман сунула. Хватит сразу не сдохнуть, а там и позвать смогу.
И направилась к храму.
Если храм Варта живность не обегала стороной, то храм Аласты кажется, даже змеи обползали.
Почтительно и далеко.
Черная стрела вырастала передо мной, все выше и выше… я поежилась у входа.
Как так получается? Двери нет, а внутри ничего не видно, словно чернилами все залито. Словно там кальмара за хвост подергали…
Я оглянулась назад.
Они стояли и ждали.
Девочки, драконицы… и все смотрели. И я не могла предать их надежды. Нет, не могла…
И решительно сделала шаг вперед. И сумрак упал на меня, отсекая от мира, как толстое одеяло на голову. Одним движением.
Странно, но в полумраке все было отлично видно.
Вот храм – большое помещение, размером со спортивный зал иной школы.
Вот алтарь посередине – черная чаша и рядом с ней постамент. На него кладутся дары, а в чаше земляное масло. Оно поджигается жрецом.
А вот и статуя Аласты.
Хм…. Аласту я понимала. А вот Варта – нет. Если богиня и правда такая – она супер. Изображенная в мраморе красотка заткнула бы за пояс пару дюжин манекенщиц. У нее-то все при всем. И перед, и зад, и улыбка, и лицо, и шевелюра… это вам не вешалки костлявые.
Ладно… это я от страха. А так – чего тянуть?
Я выбила искру в чашу с маслом, подождала, пока она разгорится – и подняла руку над алтарем.
И сделала еще один порез рядом с первым шрамом.
Я угадала.
Долго ждать не пришлось.
С Вартом я разговаривала, как будто я снаружи воронки, а он внутри. А тут – тут все было наоборот. Меня словно затянуло куда-то водоворотом, потащило – и поставило пред очи женщины, сидящей на черном троне.
М-да.
Красотка.
И тут статуя не врала. Куда там Мортише Адамс с ее подчеркнуто-готическим стилем?
Тут все натуральное. Идея ужасной красоты, иначе и не скажешь.
Гладкие черные волосы до пола, громадные черные глаза – и мраморно-белая кожа. Алые губы, идеальные черты лица. И в то же время…
Такой от нее жутью веет, что ой-ой-ой. И ожерелье на шее тоже не просто так повешено. Скромное такое, черепа на ниточке. Зверей, птиц, человеческие… кажется, даже драконий череп мелькнул. Бело на белом сливается, а все же черепа темнее ее кожи.
- Человек. Забавно…
- Здравствуйте, - не придумала ничего лучше я.
- Ну, здравствуй, - Аласту я явно позабавила. Черные глаза впились в мое лицо, словно рентген последнего поколения, пронизали ледяными лучами мозг, даже зачесалось все.
- Каэтана Кордова. Служанка Даннары. С отпечатком силы Варта. Забавно. И зачем ты сюда пожаловала?
- Просить, - не стала кочевряжиться я. Ага, можно подумать, меня она насквозь просветила, а зачем я явилась – не знает. Смешно даже. Но хочет – попрошу. Кусок от меня не отломится.
- За этого предателя? А если не прощу?
- Значит, не простите, - вздохнула я. – Чего уж там… я бы тоже не простила.
- Ты и не простила.
- Вот. Поэтому и умолять у меня плохо получается. Просто я теперь с драконами связана. И равновесие, опять же. И лет уж сколько прошло…
- Все равно обидно, – богиня встала с трона. Я подавилась завистливой слюной – фигура у нее была еще лучше, чем лицо. Это и понятно – богиня.
- У меня и другие формы есть. Показать?
- А я со страха не помру?
Аласта фыркнула. Кажется, моя дерзость ее забавляла.
- Не должна. Наверное…
Человеческий скелет меня не поразил – что я, скелетов не видела? А вот нечто синее, склизкое и в струпьях не понравилось. Хотя она богиня, она эти формы может менять, как я – шляпки.
- Все верно, - подтвердила Аласта, превращаясь обратно. – Знаешь… если бы ты сама такое не пережила, я бы с тобой и разговаривать не стала.
- Варт сказал, что он сначала с вами расстался, а уж потом… того, к другой? – рискнула я.
Аласта зло фыркнула.
- Наверняка он ей еще ДО того начал авансы делать!
- Никогда не думала, что у богов это так же…
- Так же, иначе… неважно! Близко к тому, мы же творим людей – и сами созданы людьми. И я не прощу предательство!
Я развела руками.
- Тогда простите за беспокойство. Я правильно понимаю, вы-то свое и так получаете? Люди все равно мрут, и животные, и уговаривать вас я не могу – морального права не имею. И предложить мне нечего. Могу только сказать, что нам всем плохо, а дальше уж на вашу ответственность.
Богиня разглядывала меня откровенно ехидно.
- Мою ответственность… хм…
Я развела руками. Мол, все я понимаю, надавить ничем не могу, жаловаться глупо. Так что вы уж сами решайте.
- А умолять не станешь?
- Да хоть и на коленях. А поможет?
Аласта качнула совершенной прической.
- Не поможет.
Действительно, ну что я могу сказать такого, что не знает Аласта? Чего ей не говорили? Чего она не видела в этом мире, а то и в других?
Сказать, что жизнь на этом не заканчивается? Ага, мне ли вякать? У меня-то она как раз и закончилась. Если бы не Даннара.
Что все можно пережить, что перемелется и мукА будет? А вы знаете, сколько такой утешительной чуши говорят психологи? Да вагонами! Только вот слушать их не хочется. Их хочется прибить. А если я предложу богине сходить к психотерапевту, пришибут и меня, и его.
- Безусловно.
Кто бы сомневался, богиня была в курсе моих мыслей.
- В моем царстве я владыка.
Я только вздохнула. Она, кто бы спорил. И уговаривать я не могу, я сама те же ошибки делала, и было мне больно, и обладай я ее силой, ползал бы Димусик гусеницей следующие триста лет, а то и вовсе – глистом.
- Вот видишь?
- Вижу, - вздохнула я, уже смиряясь с мыслью о собственной бесполезности. Вот как тут убедишь? Что ни скажи, а лучше промолчать. Разве что уж вовсе для очистки совести поинтересоваться. - И даже шанса не дадите?
Теперь задумалась уже Аласта. И выглядела при этом очень странно. И не хотелось ей, и не моглось, и так выглядят, когда принимают какое-то неприятное для себя решение. Или ставят над собой эксперимент. Тоже неприятный. Но – необходимый.
- Шанс – дам. Наверное.
- Какой? - тут же ухватилась я за оговорку. Хоть какой бы… а уж мы попробуем вылезти! От этого и люди зависят, и драконы, да и Фейервальд жалко. Хороший он мир…
- Вот такой. Тебя тоже предавали, и тебе было больно.
- Да.
- На этом тебя Даннара и подловила.
Я кивнула. Подловила. Да. И что с того?
- Кстати – ты не волнуйся. Боги свое слово нарушить не могут. Так что в том мире у тебя-другой все хорошо. Как видела, так и сбудется.
Я выдохнула.
Не то, чтобы я сомневалась, но… так, с подтверждением, и надежнее, и приятнее.
- Спасибо.
- Не благодари. А шанс тебе - вот. Если докажешь мне, что все поправимо – прощу я этого… Варта. И проклятие свое сниму. Слово даю.
- Как доказывать?
- Да уж не математикой, понятно. Тебя тоже обидели и предали. Тебе тоже плохо и больно. Вот и докажи мне, что на том жизнь не кончается.
- Это как? Замуж выйти, что ли?
- Нет. Плевок цена тому замужеству. Ты хоть три раза выходи замуж, а если не любишь…
Я опустила голову.
Димку я любила. Было дело…
И сейчас мне искренне больно. Если бы не другой мир. Не драконы. Не Виола, с которой мы срослись душами. Не дела, которые надо делать…
Я точно знаю, будь я сейчас у себя дома, в Москве, и корчилась бы я от боли, как раздавленная змея. И кусала бы во все стороны, и тошно мне было бы до ужаса.
Потому что ни одно умное и правильное слово не способно тебя вылечить от душевной боли. На это способны время и ты сама. Но – и только.
А со стороны тебе могут что хочешь говорить – не поможет. Некоторые вещи надо осознавать внутри себя. Не иначе.
- Именно. Вот тебе мое предложение.
Убивать сыночка-паразита мало! А поскольку убить не получится… отправляйся-ка ты чадо, в Академию! И чтобы духу твоего здесь еще год не было!
Содержание урежу вполовину! Нет! Вчетверо!!!
Хорошо хоть дочь все поняла правильно, но и так от насмешек не скроешься… самому, что ли, куда съездить? К знакомым, здоровье поправить?
Матиас стоял, сопел и молчал. А что тут скажешь?
Оскандалился.
Заговаривать сейчас про Каэтану?! Это на такое нарваться, что костей не соберешь. Тут уж отец действительно остервенеет. Да и эс Кордова…
Вряд ли сватовство будет принято с пониманием.
Хотя… и как так получилось? Матиас и сам ответить не мог.
Вроде бы зашел на секунду, подождать, а потом и вино оказалось в бокалах, и штаны у него расстегнуты, и кровать сама подвернулась.
Как-то оно само.
А что скажет сама Каэтана?
Если бы все втайне осталось, понятно, не страшно. А вот так, с оглаской на всю столицу… брррр!
Лучше и правда в Академию. Там не достанут. Наверное…
Интерлюдия 3
Ведьма не помогла.
Эсса Магали с горечью осознавала свое поражение.
Женщина она – или нет? Она видит, понимает, сердцем чувствует, что муж думает о другой! О других… сколько баб у него было! Да все, все, на кого только глаз упадет! Любая готова…
Чего она только не делала!
Даже рискнула своей душой, сходила к ведьме, подливала ему это снадобье… волосы стригла, пережигала, подмешивала пепел… вы хоть знаете, как воняют паленые волосы?
Тьфу, гадость!
А она терпела.
И все, ВСЕ бесполезно. Муж о чем-то задумывается, смотрит в стену, не слушает ее, когда она рассказывает ему о самом важном… как тут стерпеть? Поневоле скандал вспыхнет!
И он уходит к своим чешуйчатым тварям! Да будь они все прокляты, эти драконы!!!
А недавно Хави ей вообще предложил поехать к дочери!
Одной!!!
Как же, оставит она мужа одного! Не дождетесь! Когда кругом столько баб, которые только и ждут, чтобы она расслабилась, потеряла бдительность, отвлеклась!
Размечтались!
Никуда она не поедет! И своего мужа никому не отдаст!
Убьет, умрет, но не отдаст! Никогда, и ни за что!
Ведьма еще эта… за что ей только деньги платили? Тьфу, шарлатанка паршивая! Может, еще к кому сходить? Говорят, в Эстормахе хорошие жрицы Лелеи, и мужа там приворожить легко, но туда еще пока доберись! Муж без своего чудовища никуда не поедет, а она мужа не оставит! Может, его как-то уговорить?
Надо подумать.
Ах, как же тяжело, когда муж постоянно смотрит на других женщин! И как сложно, когда вокруг их столько – и на все вкусы! И Хави всем нравится…
А Магали стареет, она не делается моложе… очень трудно жить.
Глава 6
- Виола, я знаю, что некоторые люди тоже себя в битве теряют. Вам это не мешает?
- Мы таких никогда не выбираем, Каэтана. Подумай сама. Человек должен быть достаточно чувствительным, чтобы услышать кого-то из нас, совпасть с кем-то, если хочешь. И в то же время очень уравновешенным. Иначе не перенесет выбора.
Ну да.
Это как фундамент у дома. Он должен быть хорошим, иначе стены не построишь. А если потом, после постройки, вдруг решаешь еще один этаж добавить, он все равно должен выдержать.
Дракон – примерно так же. Считай, добавляется еще громадная тяжесть. И чтобы ее выдержать, надо быть устойчивым. К чему?
Да ко всему…
В том числе и к драконьему боевому безумию.
Вот потому, потеряв возможность Выбора, и перестали вылетать драконицы. Разве что рядом и на совсем небольшие атаки. Чтобы им не могли нанести серьезного ущерба.
Раны заживут, а вот гибель дракона… они и так достаточно редко рождаются.
Потом драконам и нужны люди. Это как якорь, который удерживает их от падения в звериное состояние. От одичания, что ли?
Драконы помогают людям, люди держат драконов. А из-за Аласты и Варта возник такой перекос. И в мире, и с рептилиями…
Недаром Даннара мне говорила про равновесие. Действительно, и мир качается, и драконы… если что – толку не будет. Останутся одни самцы, а самки… самки просто станут дикими и хищными. А детеныши как?
Хищная драконица к своему гнезду человека не подпустит, и детеныши вырастут дикими. И драконы одичают.
Это плохо.
И так плохо, и этак плохо, и вообще…
Мы летели к храму Аласты.
После тех вечерних посиделок мы почти не разговаривали о «Ночных ведьмах». Разве что Севилла попросила написать ей все слова песен. Я не стала возражать.
И написала, и напела, как помнила.
Она записала для себя слова и музыку, и теперь по вечерам перебирала струны гаролы.
Мы слушали.
Драконицам, кстати, тоже нравилось. А я жалела об одном. Спеть бы здесь Высоцкого, с его бессмертным: «их восемь, нас двое…».
Только как тут объяснишь, что такое мессершмит, самолет и прочее?
Не надо. Пусть это останется – там… А здесь – лишь бы не было войны! Хотя здесь ее и так быть не должно. Люди грызлись между собой, и будут грызться, но против внешнего врага они объединяются просто великолепно. Даже вдохновенно.
А тут внешний враг есть.
Химеры.
Я уже полюбовалась, чуть не стошнило. Спасибо, сыта.
Полагаю, власть имущие это тоже понимают. У тебя могут быть планы, деньги, связи, территории… а химеры просто хотят кушать. И ты вполне годишься на обед или ужин.
А нам все равно придется с ними сражаться. Никуда тут не денешься. И лучше бы второй раз произошел побыстрее. Будет не так страшно.
К концу пятого дня полета на горизонте показался храм Аласты.
***
Храм Варта был в низине, в лесу, храм Аласты располагался в горах. И его мы увидели издалека.
Храм Варта поражал скругленными очертаниями. Рядом с ним было уютно и спокойно.
Храм Аласты был иглой, протыкающей небо.
Черной иглой, страшной иглой…
И веяло от него чем-то таким… гадким. Неприятным. Как сквозняк по полу – вроде бы и не такая беда, что горе, но если вовремя не прекратить - ты и пневмонию получишь. Легко. И неудобно, конечно. Не будешь же ты сидеть под сквозняком? Драконицы опускались поодаль.
Девочки морщились, ежились.
- Каэтана, тебе точно надо туда идти?
Мне и самой не очень-то хотелось. Но…
- Выбора нет. Надо.
- Мы тебя опять ждем?
- Ждите. Теперь три дня, - решила я. Взять с запасом, так, на всякий случай. – Если не вернусь – улетайте. Теперь вы сами все знаете, что делать, как быть… а если я не справлюсь, тут и никто не справится.
- Ты на себя не слишком много берешь? – фыркнула Ярина.
Но так… беззлобно.
Она уже не оспаривает мой авторитет, она приняла меня, как командира. Но такой уж она человек, поперечный. Всегда будет вставлять шпильки. Оно и хорошо, не расслабишься.
- Мы подождем, - тихо сказала Кайа. Я кивнула ей, хлопнула по плечу Ярину.
- Даром бы оно мне не надо. Только кто-то должен идти и делать. Разве нет?
- Разве да, - сдалась подруга. Да, уже почти подруга. Боевая. – У меня мать постоянно так говорит.
- И делает. Хотя кто-то наверняка считает, что она много на себя берет.
Ярина только фыркнула. Сказать такое эссе Евгении? А у вас окоп есть? А бронежилет? Нет? А зря…
- Ладно. Подождем мы тебя три дня. Поешь хоть?
Я качнула головой.
Есть хотелось, но на некоторые дела лучше идти голодными. Вот, к примеру, когда драконы дерутся. А то всех монстров за…плюешь. Или как сейчас.
Боги народ не слишком толерантный. И выглядят по-разному, и пахнут, и ощущаются, и вообще… Аласта все же богиня мертвых. Это серьезно. Вот, Хель вспомнить из сказок викингов? Наполовину гниющий труп, наполовину анатомическое пособие. Так полюбуешься – не обрадуешься. А на сытый желудок… стошнит еще.
Не-не, рисковать не будем. Лучше поголодать чуток.
Но опыт я учла, галету и флягу с водой в карман сунула. Хватит сразу не сдохнуть, а там и позвать смогу.
И направилась к храму.
Если храм Варта живность не обегала стороной, то храм Аласты кажется, даже змеи обползали.
Почтительно и далеко.
Черная стрела вырастала передо мной, все выше и выше… я поежилась у входа.
Как так получается? Двери нет, а внутри ничего не видно, словно чернилами все залито. Словно там кальмара за хвост подергали…
Я оглянулась назад.
Они стояли и ждали.
Девочки, драконицы… и все смотрели. И я не могла предать их надежды. Нет, не могла…
И решительно сделала шаг вперед. И сумрак упал на меня, отсекая от мира, как толстое одеяло на голову. Одним движением.
Странно, но в полумраке все было отлично видно.
Вот храм – большое помещение, размером со спортивный зал иной школы.
Вот алтарь посередине – черная чаша и рядом с ней постамент. На него кладутся дары, а в чаше земляное масло. Оно поджигается жрецом.
А вот и статуя Аласты.
Хм…. Аласту я понимала. А вот Варта – нет. Если богиня и правда такая – она супер. Изображенная в мраморе красотка заткнула бы за пояс пару дюжин манекенщиц. У нее-то все при всем. И перед, и зад, и улыбка, и лицо, и шевелюра… это вам не вешалки костлявые.
Ладно… это я от страха. А так – чего тянуть?
Я выбила искру в чашу с маслом, подождала, пока она разгорится – и подняла руку над алтарем.
И сделала еще один порез рядом с первым шрамом.
Я угадала.
Долго ждать не пришлось.
***
С Вартом я разговаривала, как будто я снаружи воронки, а он внутри. А тут – тут все было наоборот. Меня словно затянуло куда-то водоворотом, потащило – и поставило пред очи женщины, сидящей на черном троне.
М-да.
Красотка.
И тут статуя не врала. Куда там Мортише Адамс с ее подчеркнуто-готическим стилем?
Тут все натуральное. Идея ужасной красоты, иначе и не скажешь.
Гладкие черные волосы до пола, громадные черные глаза – и мраморно-белая кожа. Алые губы, идеальные черты лица. И в то же время…
Такой от нее жутью веет, что ой-ой-ой. И ожерелье на шее тоже не просто так повешено. Скромное такое, черепа на ниточке. Зверей, птиц, человеческие… кажется, даже драконий череп мелькнул. Бело на белом сливается, а все же черепа темнее ее кожи.
- Человек. Забавно…
- Здравствуйте, - не придумала ничего лучше я.
- Ну, здравствуй, - Аласту я явно позабавила. Черные глаза впились в мое лицо, словно рентген последнего поколения, пронизали ледяными лучами мозг, даже зачесалось все.
- Каэтана Кордова. Служанка Даннары. С отпечатком силы Варта. Забавно. И зачем ты сюда пожаловала?
- Просить, - не стала кочевряжиться я. Ага, можно подумать, меня она насквозь просветила, а зачем я явилась – не знает. Смешно даже. Но хочет – попрошу. Кусок от меня не отломится.
- За этого предателя? А если не прощу?
- Значит, не простите, - вздохнула я. – Чего уж там… я бы тоже не простила.
- Ты и не простила.
- Вот. Поэтому и умолять у меня плохо получается. Просто я теперь с драконами связана. И равновесие, опять же. И лет уж сколько прошло…
- Все равно обидно, – богиня встала с трона. Я подавилась завистливой слюной – фигура у нее была еще лучше, чем лицо. Это и понятно – богиня.
- У меня и другие формы есть. Показать?
- А я со страха не помру?
Аласта фыркнула. Кажется, моя дерзость ее забавляла.
- Не должна. Наверное…
Человеческий скелет меня не поразил – что я, скелетов не видела? А вот нечто синее, склизкое и в струпьях не понравилось. Хотя она богиня, она эти формы может менять, как я – шляпки.
- Все верно, - подтвердила Аласта, превращаясь обратно. – Знаешь… если бы ты сама такое не пережила, я бы с тобой и разговаривать не стала.
- Варт сказал, что он сначала с вами расстался, а уж потом… того, к другой? – рискнула я.
Аласта зло фыркнула.
- Наверняка он ей еще ДО того начал авансы делать!
- Никогда не думала, что у богов это так же…
- Так же, иначе… неважно! Близко к тому, мы же творим людей – и сами созданы людьми. И я не прощу предательство!
Я развела руками.
- Тогда простите за беспокойство. Я правильно понимаю, вы-то свое и так получаете? Люди все равно мрут, и животные, и уговаривать вас я не могу – морального права не имею. И предложить мне нечего. Могу только сказать, что нам всем плохо, а дальше уж на вашу ответственность.
Богиня разглядывала меня откровенно ехидно.
- Мою ответственность… хм…
Я развела руками. Мол, все я понимаю, надавить ничем не могу, жаловаться глупо. Так что вы уж сами решайте.
- А умолять не станешь?
- Да хоть и на коленях. А поможет?
Аласта качнула совершенной прической.
- Не поможет.
Действительно, ну что я могу сказать такого, что не знает Аласта? Чего ей не говорили? Чего она не видела в этом мире, а то и в других?
Сказать, что жизнь на этом не заканчивается? Ага, мне ли вякать? У меня-то она как раз и закончилась. Если бы не Даннара.
Что все можно пережить, что перемелется и мукА будет? А вы знаете, сколько такой утешительной чуши говорят психологи? Да вагонами! Только вот слушать их не хочется. Их хочется прибить. А если я предложу богине сходить к психотерапевту, пришибут и меня, и его.
- Безусловно.
Кто бы сомневался, богиня была в курсе моих мыслей.
- В моем царстве я владыка.
Я только вздохнула. Она, кто бы спорил. И уговаривать я не могу, я сама те же ошибки делала, и было мне больно, и обладай я ее силой, ползал бы Димусик гусеницей следующие триста лет, а то и вовсе – глистом.
- Вот видишь?
- Вижу, - вздохнула я, уже смиряясь с мыслью о собственной бесполезности. Вот как тут убедишь? Что ни скажи, а лучше промолчать. Разве что уж вовсе для очистки совести поинтересоваться. - И даже шанса не дадите?
Теперь задумалась уже Аласта. И выглядела при этом очень странно. И не хотелось ей, и не моглось, и так выглядят, когда принимают какое-то неприятное для себя решение. Или ставят над собой эксперимент. Тоже неприятный. Но – необходимый.
- Шанс – дам. Наверное.
- Какой? - тут же ухватилась я за оговорку. Хоть какой бы… а уж мы попробуем вылезти! От этого и люди зависят, и драконы, да и Фейервальд жалко. Хороший он мир…
- Вот такой. Тебя тоже предавали, и тебе было больно.
- Да.
- На этом тебя Даннара и подловила.
Я кивнула. Подловила. Да. И что с того?
- Кстати – ты не волнуйся. Боги свое слово нарушить не могут. Так что в том мире у тебя-другой все хорошо. Как видела, так и сбудется.
Я выдохнула.
Не то, чтобы я сомневалась, но… так, с подтверждением, и надежнее, и приятнее.
- Спасибо.
- Не благодари. А шанс тебе - вот. Если докажешь мне, что все поправимо – прощу я этого… Варта. И проклятие свое сниму. Слово даю.
- Как доказывать?
- Да уж не математикой, понятно. Тебя тоже обидели и предали. Тебе тоже плохо и больно. Вот и докажи мне, что на том жизнь не кончается.
- Это как? Замуж выйти, что ли?
- Нет. Плевок цена тому замужеству. Ты хоть три раза выходи замуж, а если не любишь…
Я опустила голову.
Димку я любила. Было дело…
И сейчас мне искренне больно. Если бы не другой мир. Не драконы. Не Виола, с которой мы срослись душами. Не дела, которые надо делать…
Я точно знаю, будь я сейчас у себя дома, в Москве, и корчилась бы я от боли, как раздавленная змея. И кусала бы во все стороны, и тошно мне было бы до ужаса.
Потому что ни одно умное и правильное слово не способно тебя вылечить от душевной боли. На это способны время и ты сама. Но – и только.
А со стороны тебе могут что хочешь говорить – не поможет. Некоторые вещи надо осознавать внутри себя. Не иначе.
- Именно. Вот тебе мое предложение.
