- Алекс! – Элайна ахнула, прижимая руки к щекам. – Уехать?! Но как?! Мы же… здесь же…
- Родовое гнездо? – Лизетта соображала быстрее, но ей не хватало чужого опыта. Того, который накапливается у любого жителя двадцать первого столетия, хоть что-то читающего по истории.
Не нужно попадать в революцию самому, чтобы знать – добра она не принесет никому. Разве что нескольким фабрикантам, или олигархам, или…
Названия меняются, деньги остаются.
Не надо жить во времена «охоты на ведьм», чтобы понимать, кого могут назначить крайним.
- Скажите, эти обвинения… имеют под собой хоть какую-то почву?
Алекс смотрела четко на Арона Шедера, и тот опустил глаза, подумал пару минут…
- Как и у любого купца.
- Или чуть больше?
- Чуть больше. Не намного, но…
- Тогда точно надо уезжать, - Алаис покачала головой, отдала насосавшегося ребенка служанке, чтобы та его перепеленала и подмыла. Одно из преимуществ наличия слуг - не надо самой дерьмо вытряхивать. – Поверьте, в такие времена лучше быть подальше от шантажистов. Иначе деньгами не отделаетесь.
- Да что может быть такого? – удивилась Элайна. – Вроде бы все уже….
- Не все, - просто объяснила Лизетта. – Не все.
- Кто-то сбежал, - продолжила Алаис. – И этого кого-то начнут искать. Обязательно.
- У нас? – подумал вслух Арон.
- У любых людей, находящихся под подозрением. У вас ли, у них ли… вы сможете доказать, что вы – не пособник Ордена?
Арон молча покачал головой.
- Нельзя доказать то, чего нет. Вас будут шантажировать. Женой, детьми, делом, домом… сейчас, пока еще всех ищут, самое лучшее время все продать и перебраться подальше. Или просто перевести деньги, сдать дом в аренду…. Хотя последнее чревато конфискацией. Может быть, продать его доверенным людям, с тем, чтобы они хранили его для Шедеров… или написать расписку на продажу и закладную… не знаю, как лучше.
Арон кивнул.
- Я обдумаю этот вопрос.
Алаис кивнула.
- Думайте. Но я предупреждаю, если не уедете вы - уеду я.
- Алекс? – Лизетта была в шоке.
- Я уязвима, Лиз. Стоит пригрозить мне сделать что-то с ребенком… даже не так. Далан, к примеру, взрослый, он может кое-как за себя постоять. А вот этот говорящий сверток, - Алаис усмехнулась своим мыслям, - он полностью зависит от меня. Не могу сказать, что во мне так уж бурлят материнские чувства, но хотелось бы обойтись без… жестких проверок. Подумай об этом. Много ли выдержишь ты, если твоему племяннику у тебя на глазах начнут ломать кости?
Лизетта побледнела и замотала головой, словно призрак палача в красном колпаке уже встал перед ее глазами.
- Я – не выдержу, Лиз. Я рисковать не буду.
- Мы подумаем над этим, - Арон уверенно развернул супругу к дверям. – Я очень серьезно подумаю.
Ночью Лиз выпустила Стэна из дома, и рыцарь Ордена растворился в темноте, снабженный новой, неприметной одеждой без знаков Ордена, новым оружием, так же без опознавательных знаков и даже кошельком с деньгами. Если уж делать добро, так до конца.
А еще через два дня Арон объявил что они уезжают. В Рентар. Это большой портовый город, там есть компаньоны. Которые помогут устроиться, да и затеряться там намного легче.
Поедет ли с ними Алекс?
Разумеется, Алаис была согласна.
Семейство Даверт.
Луис смотрел в окно на Тавальен.
- Может, все же проедешь по городу? – Массимо все понимал. Только вот легче от этого не было.
Этот день тьер Даверт запомнит навсегда.
Утром, на богослужении, в главном храме Тавальена, Эттан Даверт произнес проповедь, и призвал всех верующих людей покарать святотатцев, которые поклоняются Ириону, приносят человеческие жертвоприношения и отправляют мерзостные ритуалы.
Конкретно – рыцарей Ордена моря.
Много ли надо толпе?
О, поверьте мне, очень немного, особенно когда ее гнев раздувает опытный и харизматичный лидер с правильно подвешенным языком. Эттан был именно таким.
Слово, другое, призыв, воззвание... и толпа, воодушевленная безнаказанностью и богоугодностью этого дела, бросилась громить дома орденцев и буквально рвать их в клочья.
Луис отлично знал, что нечто подобное происходит по всем трем материкам...
Кое-кого Луису удалось отбить. А остальных...
Страшно это.
Когда люди пьянеют от крови, превращаясь в животных, когда в порыве безумия рвут себе подобных, когда смотрят белыми от ярости глазами, и ты понимаешь, что только клинок в руке удерживает это... это существо от нападения...
Луис почти не думал в этот день. А если и думал, то об отце.
Почему-то ему казалось, что такого не простят ни люди, ни боги.
Сам он уехать просто не успел.
Эттан, словно что-то подозревая, вцепился в сына, как клещ, и Луис не мог отлучиться даже на пару дней. Но хоть Эрико не искали.
Приказание Эттан отдал, но оно затерялось на столе секретаря, спасибо, Массимо, как раз проходил мимо. Видимо, случайно, бумага упала к нему в карман.
Несколько раз подряд.
По поискам брата отчитывался Луис, а Преотцу и в голову не приходило, что родной сын способен так нагло ему врать.
Как оказалось – способен.
Луис бросил еще один взгляд в окно.
- Почему, ну почему они не послушались?! Какие же глупцы! Нет, даже не идиоты! Беспримесные безмозглые устрицы! Кретины! Тупицы! Крабы!
Таких (и еще более впечатляющих) эпитетов удостоился магистр Шеллен со соратники.
Луис честно написал анонимку в адрес Ордена, и даже не одну.
Судя по результату, рыцари решили, что бумага пропадать не должна и использовали ее по назначению. То есть – отскоблили и снова записали что-то важное.
Принять во внимание? Как-то попробовать предотвратить ситуацию?
Вот еще!
Ясно же, что все это глупости! Этого не может быть, просто потому, что не может быть никогда.
Вообще никогда!
Это же ОРДЕН!
Как Преотец может на него покуситься?
Бред!
Бред сие, опасный и зловредный!
Ну, пусть расхлебывают последствия своего бреда.
Луис махнул рукой, решив, что спасение утопающих – дело не его рук. Он подставляться больше не станет, тем более, что пришло письмо из Ростали.
Эрико был на месте, в Рентаре, Эдмон Арьен ждал второго пассажира. Маританцев храмовная грызня вообще не занимала. У них на острове ни одного храма отродясь не водилось.
- Не будем ждать, пока сюда доставят магистра?
- К чему? – искренне удивился Луис. – Если Шеллена схватили, теперь точно не выпустят. А если попробуют освободить… Нет, в это я точно не полезу.
Массимо понятливо кивнул.
И верно, что могли они сделали, а подставлять свою голову за каждого орденца – много их, а Луис и Массимо – два человека. И кто тут быстрее кончится?
- Может, сейчас Преотцец нас отпустит?
- Отпустит, - ухмыльнулся Луис. – Никуда не денется...
- Почему? Что такого произошло?
- Гонец от Лусии.
- Что-то серьезное?
- Нельзя сказать, что горестное для сестренки, - Луис лично сегодня забирал письмо у молодого человека в цветах Карста и с траурной повязкой на рукаве. – Так... Умерла ее свекровь.
- Тьерина Велена? От чего?
Массимо отлично помнил не слишком красивую, но умную и властную женщину, хозяйку Карста...
- Не знаю... Лу пишет, от болезни.
- Она же была совершенно здорова? Или у них какая-то зараза бродит?
Луис медленно покачал головой.
- Об этом сестренка не писала....
Массимо только вздохнул.
Ну да, все так просто... умерла тьерина Велена.
А что там?
Как там?
Не грозит ли опасность самой Лусии?
Луис кивнул, думая примерно о том же.
- Связному она не писала. Но... я поеду.
- А Преотец нас точно отпустит?
- Я все равно поеду.
Луис не задавал глупых вопросов вроде: «ты со мной?», или «не побоишься?». Отлично знал ответы.И благодарил и Ардена, и Мелиону за то, что именно Массимо нашел тогда его мать. Небеса забрали у него одного близкого человека, но взамен послали второго.
Лусия плакала.
Осторожно, аккуратно, чтобы не покраснел нос, и не опухло лицо. Слезинки катились по мраморным щечкам, не испорченным гнусными коричневыми пятнами.
Вместе со всем семейством Карст она стояла на коленях у гроба и являла собой воплощенную скорбь. Заодно и по сторонам поглядывала из-под длинных мокрых ресниц.
Донат Карст скорбит. Не сильно, но явственно. Что ж, герцогу и не положено проявлять свои чувства на людях.
Ее супруг, Мирт Карстский…
Лусия со злостью разглядывала супруга, признавая, что внешне он намного привлекательнее отца. Был бы еще нормальным! А то красивое, но полностью отстраненное от реальности лицо, производило тягостное впечатление. Как живой труп…
Интересно, он хоть что-то соображает? Что это его мать?
Дочери Карста рыдали в голос, не стесняясь. Ну, этих Лусия сильно в расчет не брала. Обе сговорены, обе помолвлены, обе уже проводят больше времени в имениях женихов, чем дома. Траур не помешает сыграть две свадьбы, просто поскромнее. Лусия позаботится…
Ребенок толкнулся под сердцем.
Лусия чуть пошатнулась, напоказ погладила живот…
Мало ли кто там умер! Жизнь продолжается!
Герцог обратил внимание на этот жест, непроизвольно поддержал женщину под локоток.
- Ты хорошо себя чувствуешь?
- Да. Просто маленький…
- Хочешь, я напишу Луису, чтобы тот приехал?
И мысль эта неожиданно показалась Лусии весьма привлекательной. Ее брат будет рядом. Спокойный, надежный, сильный…
- Да! О, да! я тоже написала брату, но вдруг отец его не отпустит?
- Разумеется, отпустит! Я тоже напишу, чтобы Луис приехал погостить у нас до родов.
- Благодарю!
Взгляд юной женщины был исполнен такой горячей благодарности, что Донату стало неуютно в слишком тесных брюках. Не годится такое-то, да рядом с телом жены.
Лучше ему пойти, прямо сейчас написать письмо Преотцу. Так спокойнее...
Полученное от Лусии письмо тьер Даверт и показал отцу.
Сначала Эттан Даверт покачал головой.
- Стоит ли ехать? Мало ли что там…
- Разумеется, стоит! Хорошие отношения с Карстом нам нужны, а сейчас – в особенности. К тому же, можно будет проверить, кто из орденцев скрывается в Карсте, и добиться их выдачи.
Аргумент был весомым. Но почему-то Эттану не хотелось отпускать сына.
- Все же ты мне нужен здесь…
- Зачем? – искренне удивился Луис. – Охрана твоя налажена, допрашивать я не умею…
- Не спорь со мной, мальчишка!
Эттан хлопнул ладонью по столу, показывая, что спор прекращен, но Луис останавливаться не собирался.
- Лусия – моя сестра. И мать хотела бы, чтобы я поехал.
- Она тебе лично об этом сказала?
- Перед смертью она взяла с меня обещание позаботиться о сестре. И я намерен его сдержать, - отчеканил Луис.
Золотистый и карий взгляды скрестились над столом, словно клинки зазвенели. Некоторое время Эттан молчал, а потом вдруг махнул рукой.
- Поезжай. Но большого сопровождения я тебе дать не могу. Человек десять…
- Я возьму с собой одного Массимо. Быстрее обернемся, - отмахнулся Луис, размышляя, что действительно, стоит съездить в Карст. Он навестит сестру, а потом попросту взойдет на корабль. Что стоит написать Эдмону Арьену, чтобы из Ростали он прибыл, например, в Турс? Чем плох этот порт? Он небольшой, удобный… край – Луис оплатит капитану вынужденные перемещения. Да и…
Луис действительно боялся за сестру.
Строчки из старых манускриптов, словно живые, стояли у него перед глазами.
В браках между герцогами рождались уроды, чудовища… нет, рисковать не стоило, никак не стоило.
- А если на вас нападут?
- Я поеду не как тьер Даверт, а как тьер Тессани, - пожал плечами Луис. – К примеру.
Эттан недовольно пожевал губами, и смирился, махнул рукой.
- Ладно. Поезжай.
И в самом деле, чем ему сейчас может помочь сын?
Да ничем!
Эттан не был глуп. Он отлично видел, что Луису не нравится его затея, что сын его осуждает, что мальчишку коробит от мысли о пытках и допросах орденцев… ладно! Пусть едет, развеется. Вернется – поумнее будет.
На следующее утро, Луис и Массимо выехали из ворот Тавальена.
На повороте дороги Луис обернулся, долгим взглядом посмотрел на светлый город на берегу моря. Мертвого моря.
- Вернусь ли я сюда?
Массимо пожал плечами.
- Даже если и нет – это важно?
- Я прожил здесь всю свою жизнь…
- Значит, настало время приглядеться к другим местам. И вообще, дом – это не стены, а люди.
Вот с этим Луис был согласен.
Но и стены, и люди…
Как-то зыбко у него все в жизни. Очень зыбко…
Род Карнавон
Эти сборы…
Один переезд равен трем пожарам?
Не-ет, когда у вас маленький ребенок, один переезд равен пяти извержениям вулкана, не меньше! Хорошо, когда деньги есть. Когда есть слуги, когда есть отдельная карета, когда о тебе заботятся. Малыша Алаис подвесила в чем-то вроде люльки, и теперь вся забота состояла в кормлении и смене пеленок. А в остальном…
Жизнь молодой мамы – грустна и одновременно очень насыщенна. Каждые три часа – подъем. Ребенок нагадил – подъем! Захотел кушать пить, гулять – подъем…
Так что все время Алаис делилось между ребенком и сном. И второго решительно не хватало.
Какое там укачивание в карете? Что вы!
Алаис отключалась, как перегоревшая лампочка. И кроме писка ребенка ее ничто не могло вырвать из забытья.
Лизетта и Элайна тискали маленького Эдмона, уверяли, что он очарователен, что копия мамы, что вырастет красавцем мужчиной...
Алаис смотрела – и не видела пока ничего.
Врут, что ли, авторы книг?
Вроде как она должна ненавидеть этого ребенка, потому что он от Таламира. Есть такое?
Нет такого.
Она должна обожать этого ребенка, безумно любить, визжать от счастья, когда он требует пожрать и менять в экстазе пеленки. Это же ЕЕ РЕБЕНОК!!!
Ничего подобного она в себе тоже не ощущала.
Она готова была защищать своего ребенка, заботиться о нем, устраивать его жизнь и свою – в соответствии с его интересами, но без щенячьего восторга.
В той, далекой, жизни, у нее была подруга, которая пафосно заявляла: «Я вижу себя в детях!». Лично Алаис себя пока не видела. Только маленького пищащего червячка с большими потребностями и хорошим аппетитом. А себя, в детях...
Лично Алаис не затем рожала, чтобы себя увековечить. И вообще, чем пафоснее заявления, тем паскуднее их подоплека.
Возможно, не будь она такой измотанной и уставшей, она бы заметила то, что бросалось в глаза.
Красные глаза Элайны Шедер. Ее поведение. Взгляды Арона на супругу...
Алаис не обращала внимания ни на что. Но избежать столкновения с действительностью ей не удалось.
- Говорят, магистра этих... ирионовцев в Гиварте схватили...
- Магистра Шеллена?! – Элайна говорила таким тоном, что Алаис даже не раздумывала. Она просто что есть силы наступила госпоже Шедер на ногу.
Кажется, с другой стороны то же самое сделала Лизетта, потому что Элайна ахнула и заткнулась.
- Что, самого магистра? – подхватил Арон. – Надо же! А мы-то думали – сбежит! Эти... главнюки, они всегда сбегают!
Трактирщик ухмыльнулся с такой гордостью, словно лично магистра ловил.
- А то ж! Преотец – он такой! Никого не упустит!
- Да, повезло нам с Преотцом, - согласился Арон. – Может, присядешь с нами, пропустим по кружечке пивка, да и расскажешь, что к чему?
Трактирщик бросил взгляд на женщин.
- А мы бы пока искупались? - Алаис посмотрела умоляющими глазами. После беременности они не торопились возвращаться к вызывающе красному цвету, и это радовало. Серо-синий устраивал девушку намного больше,, даже лиловый отлив был лучше радикально алого цвета.
- Родовое гнездо? – Лизетта соображала быстрее, но ей не хватало чужого опыта. Того, который накапливается у любого жителя двадцать первого столетия, хоть что-то читающего по истории.
Не нужно попадать в революцию самому, чтобы знать – добра она не принесет никому. Разве что нескольким фабрикантам, или олигархам, или…
Названия меняются, деньги остаются.
Не надо жить во времена «охоты на ведьм», чтобы понимать, кого могут назначить крайним.
- Скажите, эти обвинения… имеют под собой хоть какую-то почву?
Алекс смотрела четко на Арона Шедера, и тот опустил глаза, подумал пару минут…
- Как и у любого купца.
- Или чуть больше?
- Чуть больше. Не намного, но…
- Тогда точно надо уезжать, - Алаис покачала головой, отдала насосавшегося ребенка служанке, чтобы та его перепеленала и подмыла. Одно из преимуществ наличия слуг - не надо самой дерьмо вытряхивать. – Поверьте, в такие времена лучше быть подальше от шантажистов. Иначе деньгами не отделаетесь.
- Да что может быть такого? – удивилась Элайна. – Вроде бы все уже….
- Не все, - просто объяснила Лизетта. – Не все.
- Кто-то сбежал, - продолжила Алаис. – И этого кого-то начнут искать. Обязательно.
- У нас? – подумал вслух Арон.
- У любых людей, находящихся под подозрением. У вас ли, у них ли… вы сможете доказать, что вы – не пособник Ордена?
Арон молча покачал головой.
- Нельзя доказать то, чего нет. Вас будут шантажировать. Женой, детьми, делом, домом… сейчас, пока еще всех ищут, самое лучшее время все продать и перебраться подальше. Или просто перевести деньги, сдать дом в аренду…. Хотя последнее чревато конфискацией. Может быть, продать его доверенным людям, с тем, чтобы они хранили его для Шедеров… или написать расписку на продажу и закладную… не знаю, как лучше.
Арон кивнул.
- Я обдумаю этот вопрос.
Алаис кивнула.
- Думайте. Но я предупреждаю, если не уедете вы - уеду я.
- Алекс? – Лизетта была в шоке.
- Я уязвима, Лиз. Стоит пригрозить мне сделать что-то с ребенком… даже не так. Далан, к примеру, взрослый, он может кое-как за себя постоять. А вот этот говорящий сверток, - Алаис усмехнулась своим мыслям, - он полностью зависит от меня. Не могу сказать, что во мне так уж бурлят материнские чувства, но хотелось бы обойтись без… жестких проверок. Подумай об этом. Много ли выдержишь ты, если твоему племяннику у тебя на глазах начнут ломать кости?
Лизетта побледнела и замотала головой, словно призрак палача в красном колпаке уже встал перед ее глазами.
- Я – не выдержу, Лиз. Я рисковать не буду.
- Мы подумаем над этим, - Арон уверенно развернул супругу к дверям. – Я очень серьезно подумаю.
Ночью Лиз выпустила Стэна из дома, и рыцарь Ордена растворился в темноте, снабженный новой, неприметной одеждой без знаков Ордена, новым оружием, так же без опознавательных знаков и даже кошельком с деньгами. Если уж делать добро, так до конца.
А еще через два дня Арон объявил что они уезжают. В Рентар. Это большой портовый город, там есть компаньоны. Которые помогут устроиться, да и затеряться там намного легче.
Поедет ли с ними Алекс?
Разумеется, Алаис была согласна.
Семейство Даверт.
Луис смотрел в окно на Тавальен.
- Может, все же проедешь по городу? – Массимо все понимал. Только вот легче от этого не было.
Этот день тьер Даверт запомнит навсегда.
Утром, на богослужении, в главном храме Тавальена, Эттан Даверт произнес проповедь, и призвал всех верующих людей покарать святотатцев, которые поклоняются Ириону, приносят человеческие жертвоприношения и отправляют мерзостные ритуалы.
Конкретно – рыцарей Ордена моря.
Много ли надо толпе?
О, поверьте мне, очень немного, особенно когда ее гнев раздувает опытный и харизматичный лидер с правильно подвешенным языком. Эттан был именно таким.
Слово, другое, призыв, воззвание... и толпа, воодушевленная безнаказанностью и богоугодностью этого дела, бросилась громить дома орденцев и буквально рвать их в клочья.
Луис отлично знал, что нечто подобное происходит по всем трем материкам...
Кое-кого Луису удалось отбить. А остальных...
Страшно это.
Когда люди пьянеют от крови, превращаясь в животных, когда в порыве безумия рвут себе подобных, когда смотрят белыми от ярости глазами, и ты понимаешь, что только клинок в руке удерживает это... это существо от нападения...
Луис почти не думал в этот день. А если и думал, то об отце.
Почему-то ему казалось, что такого не простят ни люди, ни боги.
Сам он уехать просто не успел.
Эттан, словно что-то подозревая, вцепился в сына, как клещ, и Луис не мог отлучиться даже на пару дней. Но хоть Эрико не искали.
Приказание Эттан отдал, но оно затерялось на столе секретаря, спасибо, Массимо, как раз проходил мимо. Видимо, случайно, бумага упала к нему в карман.
Несколько раз подряд.
По поискам брата отчитывался Луис, а Преотцу и в голову не приходило, что родной сын способен так нагло ему врать.
Как оказалось – способен.
Луис бросил еще один взгляд в окно.
- Почему, ну почему они не послушались?! Какие же глупцы! Нет, даже не идиоты! Беспримесные безмозглые устрицы! Кретины! Тупицы! Крабы!
Таких (и еще более впечатляющих) эпитетов удостоился магистр Шеллен со соратники.
Луис честно написал анонимку в адрес Ордена, и даже не одну.
Судя по результату, рыцари решили, что бумага пропадать не должна и использовали ее по назначению. То есть – отскоблили и снова записали что-то важное.
Принять во внимание? Как-то попробовать предотвратить ситуацию?
Вот еще!
Ясно же, что все это глупости! Этого не может быть, просто потому, что не может быть никогда.
Вообще никогда!
Это же ОРДЕН!
Как Преотец может на него покуситься?
Бред!
Бред сие, опасный и зловредный!
Ну, пусть расхлебывают последствия своего бреда.
Луис махнул рукой, решив, что спасение утопающих – дело не его рук. Он подставляться больше не станет, тем более, что пришло письмо из Ростали.
Эрико был на месте, в Рентаре, Эдмон Арьен ждал второго пассажира. Маританцев храмовная грызня вообще не занимала. У них на острове ни одного храма отродясь не водилось.
- Не будем ждать, пока сюда доставят магистра?
- К чему? – искренне удивился Луис. – Если Шеллена схватили, теперь точно не выпустят. А если попробуют освободить… Нет, в это я точно не полезу.
Массимо понятливо кивнул.
И верно, что могли они сделали, а подставлять свою голову за каждого орденца – много их, а Луис и Массимо – два человека. И кто тут быстрее кончится?
- Может, сейчас Преотцец нас отпустит?
- Отпустит, - ухмыльнулся Луис. – Никуда не денется...
- Почему? Что такого произошло?
- Гонец от Лусии.
- Что-то серьезное?
- Нельзя сказать, что горестное для сестренки, - Луис лично сегодня забирал письмо у молодого человека в цветах Карста и с траурной повязкой на рукаве. – Так... Умерла ее свекровь.
- Тьерина Велена? От чего?
Массимо отлично помнил не слишком красивую, но умную и властную женщину, хозяйку Карста...
- Не знаю... Лу пишет, от болезни.
- Она же была совершенно здорова? Или у них какая-то зараза бродит?
Луис медленно покачал головой.
- Об этом сестренка не писала....
Массимо только вздохнул.
Ну да, все так просто... умерла тьерина Велена.
А что там?
Как там?
Не грозит ли опасность самой Лусии?
Луис кивнул, думая примерно о том же.
- Связному она не писала. Но... я поеду.
- А Преотец нас точно отпустит?
- Я все равно поеду.
Луис не задавал глупых вопросов вроде: «ты со мной?», или «не побоишься?». Отлично знал ответы.И благодарил и Ардена, и Мелиону за то, что именно Массимо нашел тогда его мать. Небеса забрали у него одного близкого человека, но взамен послали второго.
***
Лусия плакала.
Осторожно, аккуратно, чтобы не покраснел нос, и не опухло лицо. Слезинки катились по мраморным щечкам, не испорченным гнусными коричневыми пятнами.
Вместе со всем семейством Карст она стояла на коленях у гроба и являла собой воплощенную скорбь. Заодно и по сторонам поглядывала из-под длинных мокрых ресниц.
Донат Карст скорбит. Не сильно, но явственно. Что ж, герцогу и не положено проявлять свои чувства на людях.
Ее супруг, Мирт Карстский…
Лусия со злостью разглядывала супруга, признавая, что внешне он намного привлекательнее отца. Был бы еще нормальным! А то красивое, но полностью отстраненное от реальности лицо, производило тягостное впечатление. Как живой труп…
Интересно, он хоть что-то соображает? Что это его мать?
Дочери Карста рыдали в голос, не стесняясь. Ну, этих Лусия сильно в расчет не брала. Обе сговорены, обе помолвлены, обе уже проводят больше времени в имениях женихов, чем дома. Траур не помешает сыграть две свадьбы, просто поскромнее. Лусия позаботится…
Ребенок толкнулся под сердцем.
Лусия чуть пошатнулась, напоказ погладила живот…
Мало ли кто там умер! Жизнь продолжается!
Герцог обратил внимание на этот жест, непроизвольно поддержал женщину под локоток.
- Ты хорошо себя чувствуешь?
- Да. Просто маленький…
- Хочешь, я напишу Луису, чтобы тот приехал?
И мысль эта неожиданно показалась Лусии весьма привлекательной. Ее брат будет рядом. Спокойный, надежный, сильный…
- Да! О, да! я тоже написала брату, но вдруг отец его не отпустит?
- Разумеется, отпустит! Я тоже напишу, чтобы Луис приехал погостить у нас до родов.
- Благодарю!
Взгляд юной женщины был исполнен такой горячей благодарности, что Донату стало неуютно в слишком тесных брюках. Не годится такое-то, да рядом с телом жены.
Лучше ему пойти, прямо сейчас написать письмо Преотцу. Так спокойнее...
***
Полученное от Лусии письмо тьер Даверт и показал отцу.
Сначала Эттан Даверт покачал головой.
- Стоит ли ехать? Мало ли что там…
- Разумеется, стоит! Хорошие отношения с Карстом нам нужны, а сейчас – в особенности. К тому же, можно будет проверить, кто из орденцев скрывается в Карсте, и добиться их выдачи.
Аргумент был весомым. Но почему-то Эттану не хотелось отпускать сына.
- Все же ты мне нужен здесь…
- Зачем? – искренне удивился Луис. – Охрана твоя налажена, допрашивать я не умею…
- Не спорь со мной, мальчишка!
Эттан хлопнул ладонью по столу, показывая, что спор прекращен, но Луис останавливаться не собирался.
- Лусия – моя сестра. И мать хотела бы, чтобы я поехал.
- Она тебе лично об этом сказала?
- Перед смертью она взяла с меня обещание позаботиться о сестре. И я намерен его сдержать, - отчеканил Луис.
Золотистый и карий взгляды скрестились над столом, словно клинки зазвенели. Некоторое время Эттан молчал, а потом вдруг махнул рукой.
- Поезжай. Но большого сопровождения я тебе дать не могу. Человек десять…
- Я возьму с собой одного Массимо. Быстрее обернемся, - отмахнулся Луис, размышляя, что действительно, стоит съездить в Карст. Он навестит сестру, а потом попросту взойдет на корабль. Что стоит написать Эдмону Арьену, чтобы из Ростали он прибыл, например, в Турс? Чем плох этот порт? Он небольшой, удобный… край – Луис оплатит капитану вынужденные перемещения. Да и…
Луис действительно боялся за сестру.
Строчки из старых манускриптов, словно живые, стояли у него перед глазами.
В браках между герцогами рождались уроды, чудовища… нет, рисковать не стоило, никак не стоило.
- А если на вас нападут?
- Я поеду не как тьер Даверт, а как тьер Тессани, - пожал плечами Луис. – К примеру.
Эттан недовольно пожевал губами, и смирился, махнул рукой.
- Ладно. Поезжай.
И в самом деле, чем ему сейчас может помочь сын?
Да ничем!
Эттан не был глуп. Он отлично видел, что Луису не нравится его затея, что сын его осуждает, что мальчишку коробит от мысли о пытках и допросах орденцев… ладно! Пусть едет, развеется. Вернется – поумнее будет.
***
На следующее утро, Луис и Массимо выехали из ворот Тавальена.
На повороте дороги Луис обернулся, долгим взглядом посмотрел на светлый город на берегу моря. Мертвого моря.
- Вернусь ли я сюда?
Массимо пожал плечами.
- Даже если и нет – это важно?
- Я прожил здесь всю свою жизнь…
- Значит, настало время приглядеться к другим местам. И вообще, дом – это не стены, а люди.
Вот с этим Луис был согласен.
Но и стены, и люди…
Как-то зыбко у него все в жизни. Очень зыбко…
Род Карнавон
Эти сборы…
Один переезд равен трем пожарам?
Не-ет, когда у вас маленький ребенок, один переезд равен пяти извержениям вулкана, не меньше! Хорошо, когда деньги есть. Когда есть слуги, когда есть отдельная карета, когда о тебе заботятся. Малыша Алаис подвесила в чем-то вроде люльки, и теперь вся забота состояла в кормлении и смене пеленок. А в остальном…
Жизнь молодой мамы – грустна и одновременно очень насыщенна. Каждые три часа – подъем. Ребенок нагадил – подъем! Захотел кушать пить, гулять – подъем…
Так что все время Алаис делилось между ребенком и сном. И второго решительно не хватало.
Какое там укачивание в карете? Что вы!
Алаис отключалась, как перегоревшая лампочка. И кроме писка ребенка ее ничто не могло вырвать из забытья.
Лизетта и Элайна тискали маленького Эдмона, уверяли, что он очарователен, что копия мамы, что вырастет красавцем мужчиной...
Алаис смотрела – и не видела пока ничего.
Врут, что ли, авторы книг?
Вроде как она должна ненавидеть этого ребенка, потому что он от Таламира. Есть такое?
Нет такого.
Она должна обожать этого ребенка, безумно любить, визжать от счастья, когда он требует пожрать и менять в экстазе пеленки. Это же ЕЕ РЕБЕНОК!!!
Ничего подобного она в себе тоже не ощущала.
Она готова была защищать своего ребенка, заботиться о нем, устраивать его жизнь и свою – в соответствии с его интересами, но без щенячьего восторга.
В той, далекой, жизни, у нее была подруга, которая пафосно заявляла: «Я вижу себя в детях!». Лично Алаис себя пока не видела. Только маленького пищащего червячка с большими потребностями и хорошим аппетитом. А себя, в детях...
Лично Алаис не затем рожала, чтобы себя увековечить. И вообще, чем пафоснее заявления, тем паскуднее их подоплека.
Возможно, не будь она такой измотанной и уставшей, она бы заметила то, что бросалось в глаза.
Красные глаза Элайны Шедер. Ее поведение. Взгляды Арона на супругу...
Алаис не обращала внимания ни на что. Но избежать столкновения с действительностью ей не удалось.
***
- Говорят, магистра этих... ирионовцев в Гиварте схватили...
- Магистра Шеллена?! – Элайна говорила таким тоном, что Алаис даже не раздумывала. Она просто что есть силы наступила госпоже Шедер на ногу.
Кажется, с другой стороны то же самое сделала Лизетта, потому что Элайна ахнула и заткнулась.
- Что, самого магистра? – подхватил Арон. – Надо же! А мы-то думали – сбежит! Эти... главнюки, они всегда сбегают!
Трактирщик ухмыльнулся с такой гордостью, словно лично магистра ловил.
- А то ж! Преотец – он такой! Никого не упустит!
- Да, повезло нам с Преотцом, - согласился Арон. – Может, присядешь с нами, пропустим по кружечке пивка, да и расскажешь, что к чему?
Трактирщик бросил взгляд на женщин.
- А мы бы пока искупались? - Алаис посмотрела умоляющими глазами. После беременности они не торопились возвращаться к вызывающе красному цвету, и это радовало. Серо-синий устраивал девушку намного больше,, даже лиловый отлив был лучше радикально алого цвета.
