- Вы позволите вас проводить?
Яна отметила, что поцелуй был исполнен… привычно?
Нет. Это совсем не то слово.
Вот когда этому учат с младенчества, появляется какая-то другая грация, привычка, все это выполняется словно бы мимоходом… как у Анны. Одно движение кисти – и все всё поняли.
У Тигра было иначе.
Этот человек сделал себя сам. Яна не знала ничего о его жизни, не была в курсе родословной, но ей хватало и наблюдательности.
Непринужденные манеры?
О, нет. Эти манеры скорее напоминают гвозди, вбитые в сосновую доску. Так же, рядами, ровно, безукоризненно – ни единая щепка не отлетела, ни единый гвоздик не выбился из безупречного ряда, вколочены, вмурованы в разум жома Тигра правила хорошего тона.
И сильно напоминают железобетонную арматуру.
Отодвинуть даме стул, подать руку, налить вина…
Это не врожденное, нет. Но очень хорошо культивированное. И изящества в этих манерах, что в той арматуре. Даже у Ильи, по воспоминаниям реципиентки, грации было больше.
Яна была уверена в своих выводах.
Когда-то, давно, может еще в детстве, этот человек решил для себя, что станет хозяином. Тем, кто имеет право решать, тем, у кого есть власть. И он добивается своего.
Манеры?
Просто еще одна ступенька наверх. Основательная, надежная, аккуратная… как все, что делает этот мужчина. Да, если бы у Петера был такой характер…
Все сложилось бы иначе, совсем иначе. Ни Борхум, ни Ифороу не посмели бы напасть. Да что там, они бы и думать о таком не посмели!
А если бы у ее отца был такой характер?
Хм… он был бы не лесничим. Он был бы полноценным хозяином леса, и мать бы от него не ушла. От таких мужчин не уходят. Волчицами иногда воют, но – не уходят.
А они – не отпускают.
Не тот характер, не та личность. Впрочем, Яне волноваться не о чем. У нее уже есть хозяйка. И вряд ли Хелла отпустит ее душу… тут Тиграм ловить нечего. Даже самым элитным.
На долю секунды Яна засомневалась в своем плане.
А потом махнула рукой.
Получится, не получится – надо действовать! Дорогу осилит идущий, и никак иначе!
Крыльцо ресторана.
И подъехавшая машина.
И – выстрел.
Неожиданный, конечно. Хоть и бывала не одна такая ситуация, но все равно – неожиданно. Киллеры – страшные люди, они себе на шею колокольчик не вешают и «иду на вы» не кричат. А приходят и стреляют. Неожиданно.
Яна о таком и наслушалась, и навидалась, и сама была, считай, что профессионалом. А что?
Теорию она знала, значит, и практика должна получиться!
Получилась, ага!
Жом Тигр и мяукнуть не успел, когда его схватили за руку, ловко рванули – еще и подсечку сделали. К такому он не был готов, и распластался вместе с Яной на ступеньках. А в стену над ними ударил еще один выстрел, высек крошки мрамора…
- Б…
Кто это выругался?
Вполне возможно, что в унисон. Думала-то Яна точно это, каменная крошка царапнула по виску, больно!
И оружие выхватили вместе.
Но убийца не стрелял. Два выстрела, не попал?
Всем спасибо, все свободны.
- Всех зарою, - прошипел злющий Тигр. Выглядел он так… ему бы хвост – сейчас бы с него весь мех обтрепался. Яна фыркнула в ответ.
- Вы таки уверены, что обойдетесь без телохранителя? А то ведь обезглавят наше Освобождение, а на что нам свобода – без головы?
Сказано это было с таким «одэсским» акцентом, что жом проникся. И не выдержал.
- Зачем вам это нужно?
Яна и врать не стала. Не тот кадр.
- Хочу в Звенигород. Там тепло, светло и мухи не кусают.
- А потом?
- Суп с котом. Жом, по нашей-то жизни, да загадывать на год вперед? Кстати, а где там наш убийца?
Жом огляделся вокруг, сунул револьвер обратно и кивнул Яне.
- Ладно. До Звенигорода – вы приняты. Дальше посмотрим.
- Вы об этом не пожалеете, - честно сказала Яна.
- Хотелось бы надеяться.
Русина, Подольск.
Чем отличается война от мирного времени?
Тем, что на войне убивать можно!!!
Убивать, убивать, УБИВАТЬ!!!
Илья об этом мечтал вот уже вторую неделю. И понимал, что мечты пока что несбыточны, но…
Мужчине было паршиво.
Да, Валежный его отправил в Подольск.
Да, он назначил его комендантом.
Но…
Денег-то, простите, нет!
И порядка нет!
И… и все цепляется одно за другое, и даже никого убить нельзя! Разве что освобожденцев… но рядом с чиновниками – они такие милые! Просто лапочки!
- Илюша…
В дверь кабинета постучали, и вошла Маргошенька Измайлова. Илья посмотрел на нее с улыбкой.
- Что случилось, Маргошенька?
- Илюша, обед готов.
- Спасибо, друг мой, я буду через полчасика.
- Да, конечно. Я скажу повару.
Маргошенька вышла, оставив памятью о себе флер дорогих духов. Илья вздохнул и посмотрел в окно.
На улице лил дождь, царила холодная ненастная осень. И на душе у него было так же паршиво и паскудно.
Подольск…
Как наладить жизнь в городе, если со всех сторон бардак, а тебя этому – не учили!?
Никак.
Это в романах все хорошо получается, а в жизни…
Продукты не везут – нет денег. Нет продуктов – нечем кормить людей.
Нечем кормить людей – начинаются голодные бунты. Начинаются бунты – нет порядка. Нет порядка – небезопасно и на дорогах, и в городе…
И пошло одно за другое, третье за четвертое…
Укрепрайоны надо строить – строителей надо кормить – крестьянам надо платить… и читай сначала!
Ополченцам надо платить, ополченцев надо кормить, одевать…
Дальше – продолжать?
Правильно, не надо. Денег-то не было, освобожденцы их первым делом по своим карманам пригребли. И кто сбежал, кого пристрелили – с покойников все равно денег не получишь.
Что остается?
А ничего хорошего.
Илья пытался рассчитываться расписками, но брали их плохо. Вообще не брали, если честно, и купцов можно было понять. Обещаниями семьи не накормишь. Разве что в нужнОм месте использовать ту расписку – и то бумага жесткая, а чернила расплывутся, некрасиво будет.
Реквизировать?
Илья и это уже приказал, но какой дурак будет все на виду держать?
Плохо было в Подольске. Все хозяйство напоминало тряпье нищего, из гнилой ткани, на живую нитку, разномастные лохмотья… и что поползет первым?
Неясно.
Но как ни латай – лучше не будет.
Тора Маргарита оказалась единственной искоркой света в окружающем мраке.
А случилось так.
Савелий Лукич нашел Илью уже на следующий день. И упал в ноги.
- Тор! Умоляю, помогите!!!
Хоть и был Илья занят по уши, но… мы в ответе за тех, кого выручили.
- Что случилось?
- Тор, миленький, Творца ради! Определите нас хоть куда на постой! Нельзя в том доме оставаться, как Творец видит, нельзя…
И верно, нельзя.
Освобожденцы порезвились там на совесть.
Что могли – сломали, что не могли – изгадили. Мебель? Кажется, ей топили камины. Личных вещей не осталось… Илья махнул рукой да и предложил Савелию Лукичу перевезти все семейство тора Измайлова прямиком в управу. И спокойней им будет, и под присмотром, и…
Наверное, Илья немножко лгал себе.
Но измученная девушка на кровати что-то зацепила в нем. Какие-то потайные струны…
Красота, беспомощность, он – герой, она – спасенная… как тут не отозваться молодецкому сердцу?
Несколько дней тора приходила в себя, рыдала, билась в истерике, но с собой покончить не пыталась. Что-то ей дед Савва сказал.
А там, постепенно…
Тут Маргарита взяла на себя хозяйство, здесь начала командовать кашеварами, там…
И постепенно, шаг за шагом, сближалась с Ильей.
Нельзя сказать, что у них была близость, или они даже целовались. Но что-то начиналось.
Там жест, тут улыбка, здесь взгляд… и вот уже протягиваются сотни нитей, которые связывают людей, прочнее канатов.
Илья позволил себе пару минут посидеть и помечтать, а потом опять зарылся в бумаги.
Э-эх…
А в это время…
- Не смогу я, дедушка!
- Тора, нет у нас другого выхода. И мать на вас, и братец маленький…
- Мне после того… мне все мужчины омерзительны!
- Тора, миленькая, вы ж не хотите, чтобы и с вашей матушкой так поступили?
Тора Маргарита поежилась.
- Нет!
- И братика вашего убьют, на штыки выкинут… я-то старый, жизнь прожил! Меня не жалко! Их пожалейте!
- Да мне даже прикоснуться…
- Я вам средство достану. Верное. Глотнете – и все как в тумане будет. Обещаю.
Тора Маргарита закрыла лицо руками.
Да, если бы не дед Савва, она бы там и умерла. Вены бы себе выкрыла или удавилась. Она так и хотела сделать, когда ее принесли в убогую комнатушку. Только б ее одну оставили, хоть на пять минут, ей бы хватило! А дед стоял над душой и нудил, нудил… про мать, про брата, про отца, опять про мать, про брата…
И Маргарита сломалась. Поняла, что придется жить. Хоть как, хоть больной, хоть искалеченной, а жить. Хотя бы пока родные не будут в безопасности. А потом… потом она все одно руки на себя наложит! Так правильно будет!
Только так и будет правильно! Все одно она никому не нужна!
Илья?
Маргарита не была дурой, и понимала, что дед Савва подталкивает их друг к другу, резонно полагая, что в смутные времена семье нужен защитник. А что таким путем, ну что же? Испокон века женщины собой платили, не всегда это радовало, а только жизнь продолжалась, и род людской продолжался.
- я не смогу!
- а на мертвого брата смотреть – сможете, тора? На мертвую мать?
Тора покусала губы – и медленно-медленно кивнула.
Дед Савва расплылся в улыбке.
- Не надо так-то, голубка моя. Все хорошо будет, и жизнь продолжается…
Тора Маргарита кивнула. В данный момент она совершенно не была в этом уверена, но – какая разница?
Завтра будет новый день…
Яна, Ирольск.
- Как договаривались, сто рублей.
- Спасибки, жама. Обращайтесь, если что!
Яна подмигнула и сделала привычный отребью жест. Провела двумя сложенными вместе пальцами правой руки – средним и указательным от правого же виска к подбородку.
Договоримся.
«По фене» в этом мире тоже болтали. Но и тайным знакам уделяли внимание. Мало ли что передать потребуется, мало ли кому?
Анна в жизни не нашла бы этих головорезов. А и нашла бы – что толку?
А для Яны это был самый ее клиент!
Насмотрелась она на кордоне! Еще и не на таких насмотрелась! И ничем они не отличались от привычных дядь Гриш – Миш – Паш – Саш, которые приезжали пострелять на досуге.
И найти себе парочку удалых молодцов, и договориться было несложно. Подумаешь – пару раз выстрелить, когда заказчица на крыльце появится?
Фигня вопрос!
Яна нанимала их не для покушения на жома Тигра – вот еще не хватало! По закону подлости найдется криворукий остолоп, продырявит ей ценное средство передвижения, и залипнет она на полгода в Ирольске. Или будет на перекладных добираться… этого допускать было нельзя! Поэтому она нанимала мужчину для покушения на себя.
Даже не покушения.
Увидишь Яну на ступенях ресторана?
Два раза выстрелил, бросил оружие – и рви когти, чтобы пыль столбом стояла. Целься примерно в меня, под ноги, на всякий случай. Или рядом.
Яна, конечно, рисковала, но другого выхода у нее не было.
Кто бы согласился покушаться на лидера Освобожденцев? Одного из лидеров?
Да никто!
А выстрелить в неизвестную никому девицу - запросто! Зачем?
А зачем бабы дурью маются? Кто морды красит, кто платья по десять штук покупает и разом надевает, кто наоборот – снимает что можно и что нельзя…
Да чтобы мужика привлечь!
Так Яна и объяснила. Имени мужика не назвала, да и ни к чему. Узнают сами? Вот и прекрасно! Но даже в таком случае… жом Тигр не идиот, и подставу он наверняка заподозрил. И Янино участие.
Если бы она планировала оставаться с ним рядом долгий срок, конечно, возникли бы проблемы. А ей-то немного нужно. Доехала до Звенигорода и помахала ручкой на прощание.
А наемник пусть бежит в комитет и рассказывает, как его наняла баба чтобы выстрелили… в кого?
В нее.
То-то и оно. Бессмысленно.
Яна рисковала, но все получилось. И сейчас она выдала мужчине оговоренные пятьдесят рублей – и премию за удачные выстрелы.
А вот…
- У тебя, жом, в Звенигороде знакомых нет? Чтобы обратиться с личным вопросом?
- Как не быть! Будете проезжать, найдите трактир «Серебряное сердце». А коли отсыплете хозяину чуток, да скажете, что от Сковородки, он вам в чем несложном и пособит.
Яна поблагодарила и премировала мужчину еще одной четвертной.
Получила еще пару адресов – и двое людей разошлись в разные стороны, довольные и счастливые. Но название трактира Яна запомнила.
А вдруг пригодится?
Россия, Анна.
- Вкусно?
Кира застонала от удовольствия и сунула в рот кусок омлета.
С утра Анна, как и обещала, постучала в ее комнату.
- Доброе утро.
- Ам… ум… эвк…
- Кира, ты просила научить тебя готовить. Если захочешь…
- А что сегодня будет на завтрак? – высунулся из-под одеяла любопытный нос.
- Слоеный омлет, блинчики с начинками, а если найдется фарш, то можно и бризоль сделать. И какой-нибудь вкусный десерт. Хочешь?
Еще бы Кира не хотела.
- А мы успеем?
- Безусловно.
Главное – правильно распределить последовательность действий, это еще Анну и сестер мэтр Симон учил.
Кира впрыгнула в джинсы, натянула футболку – и помчалась вслед за Анной.
Пока она не годилась для сложной работы, но помыть-почистить, порезать – положить…
Девочка послушно делала, что ей говорят, а Анна, вспомнив мэтра Симона, шутила, рассказывала забавные байки из кулинарии, вроде завтрака «до журавлей», или как изобрели бутерброд и как его впервые намазали маслом*…
*- Завтрак «до журавлей» - о нем рассказывал Гиляровский. Ресторан «Славянский базар» начинал завтрак в 12, заканчивал в 15 и переходил к обеду. Вот, если кто досиживался до конца завтрака, с ему приносили графин с коньяком, расписанный журавлями, и стоил тот графин 50 р. Оплатишь – и забирай. Вот и досиделся до журавлей… Про бутерброд - когда тевтоны осаждали Ольштынский замок, его комендантом был Коперник (да, тот самый!). Во время осады в замке началась эпидемия, Коперник решил разобраться в причинах и сформировал несколько групп добровольцев. Оказалось, не болеет та группа, в рацион которой не входил хлеб. Отказаться от него было нереально, но ели-то на ходу, а не поваляешь – не поешь. Коперник рассудил, что зараза идет от грязи и решил намазать хлеб маслом, чтобы грязь была заметна, если уронишь кусок на пол. Вот и вышел бутерброд. Подробнее в интернете, прим. авт.
Кира слушала, открыв рот.
Впрочем, так же слушала и кухарка, и даже явившаяся на кухню Роза Ильинична…
А на плите скворчало, шипело и распространяло волшебный аромат несколько блюд.
Анна сняла пробу с одного, со второго – и кивнула.
- Готово.
- Афигеть! Это мы… сколько? И часа не потратили?
- Мы-то готовили вместе, - пояснила Анна. - Ты помогала, Марья Семеновна помогала, вот мы и управились быстро. И плита тут большая, готовить одно удовольствие.
- А, вот оно что! Но вкусно!
- Одна дольше провозишься.
Мэтр Симон потому и учил императорских дочек, что их давали в помощь. Поди, приготовь на всех… Петер это понимал. А Анна училась.
А вдруг?
Вот и пригодилось. Да как – Кира смотрела с искренним удивлением.
- А на обед мы что-то приготовим?
- Если захочешь. И даже на ужин.
- Клево!
Благие намерения были на корню зарублены Борисом Викторовичем.
- Кира, Анна Петровна, я против!
- Папс, че за проблемы!?
- Борис Викторович?
Сказано было хором. Девушки переглянулись – и расхохотались.
Борис Викторович решил проигнорировать идиотское «чеканье». Ладно уж! Дочь сама завтрак приготовила, стоит поощрить!
Яна отметила, что поцелуй был исполнен… привычно?
Нет. Это совсем не то слово.
Вот когда этому учат с младенчества, появляется какая-то другая грация, привычка, все это выполняется словно бы мимоходом… как у Анны. Одно движение кисти – и все всё поняли.
У Тигра было иначе.
Этот человек сделал себя сам. Яна не знала ничего о его жизни, не была в курсе родословной, но ей хватало и наблюдательности.
Непринужденные манеры?
О, нет. Эти манеры скорее напоминают гвозди, вбитые в сосновую доску. Так же, рядами, ровно, безукоризненно – ни единая щепка не отлетела, ни единый гвоздик не выбился из безупречного ряда, вколочены, вмурованы в разум жома Тигра правила хорошего тона.
И сильно напоминают железобетонную арматуру.
Отодвинуть даме стул, подать руку, налить вина…
Это не врожденное, нет. Но очень хорошо культивированное. И изящества в этих манерах, что в той арматуре. Даже у Ильи, по воспоминаниям реципиентки, грации было больше.
Яна была уверена в своих выводах.
Когда-то, давно, может еще в детстве, этот человек решил для себя, что станет хозяином. Тем, кто имеет право решать, тем, у кого есть власть. И он добивается своего.
Манеры?
Просто еще одна ступенька наверх. Основательная, надежная, аккуратная… как все, что делает этот мужчина. Да, если бы у Петера был такой характер…
Все сложилось бы иначе, совсем иначе. Ни Борхум, ни Ифороу не посмели бы напасть. Да что там, они бы и думать о таком не посмели!
А если бы у ее отца был такой характер?
Хм… он был бы не лесничим. Он был бы полноценным хозяином леса, и мать бы от него не ушла. От таких мужчин не уходят. Волчицами иногда воют, но – не уходят.
А они – не отпускают.
Не тот характер, не та личность. Впрочем, Яне волноваться не о чем. У нее уже есть хозяйка. И вряд ли Хелла отпустит ее душу… тут Тиграм ловить нечего. Даже самым элитным.
На долю секунды Яна засомневалась в своем плане.
А потом махнула рукой.
Получится, не получится – надо действовать! Дорогу осилит идущий, и никак иначе!
***
Крыльцо ресторана.
И подъехавшая машина.
И – выстрел.
Неожиданный, конечно. Хоть и бывала не одна такая ситуация, но все равно – неожиданно. Киллеры – страшные люди, они себе на шею колокольчик не вешают и «иду на вы» не кричат. А приходят и стреляют. Неожиданно.
Яна о таком и наслушалась, и навидалась, и сама была, считай, что профессионалом. А что?
Теорию она знала, значит, и практика должна получиться!
Получилась, ага!
Жом Тигр и мяукнуть не успел, когда его схватили за руку, ловко рванули – еще и подсечку сделали. К такому он не был готов, и распластался вместе с Яной на ступеньках. А в стену над ними ударил еще один выстрел, высек крошки мрамора…
- Б…
Кто это выругался?
Вполне возможно, что в унисон. Думала-то Яна точно это, каменная крошка царапнула по виску, больно!
И оружие выхватили вместе.
Но убийца не стрелял. Два выстрела, не попал?
Всем спасибо, все свободны.
- Всех зарою, - прошипел злющий Тигр. Выглядел он так… ему бы хвост – сейчас бы с него весь мех обтрепался. Яна фыркнула в ответ.
- Вы таки уверены, что обойдетесь без телохранителя? А то ведь обезглавят наше Освобождение, а на что нам свобода – без головы?
Сказано это было с таким «одэсским» акцентом, что жом проникся. И не выдержал.
- Зачем вам это нужно?
Яна и врать не стала. Не тот кадр.
- Хочу в Звенигород. Там тепло, светло и мухи не кусают.
- А потом?
- Суп с котом. Жом, по нашей-то жизни, да загадывать на год вперед? Кстати, а где там наш убийца?
Жом огляделся вокруг, сунул револьвер обратно и кивнул Яне.
- Ладно. До Звенигорода – вы приняты. Дальше посмотрим.
- Вы об этом не пожалеете, - честно сказала Яна.
- Хотелось бы надеяться.
Русина, Подольск.
Чем отличается война от мирного времени?
Тем, что на войне убивать можно!!!
Убивать, убивать, УБИВАТЬ!!!
Илья об этом мечтал вот уже вторую неделю. И понимал, что мечты пока что несбыточны, но…
Мужчине было паршиво.
Да, Валежный его отправил в Подольск.
Да, он назначил его комендантом.
Но…
Денег-то, простите, нет!
И порядка нет!
И… и все цепляется одно за другое, и даже никого убить нельзя! Разве что освобожденцев… но рядом с чиновниками – они такие милые! Просто лапочки!
- Илюша…
В дверь кабинета постучали, и вошла Маргошенька Измайлова. Илья посмотрел на нее с улыбкой.
- Что случилось, Маргошенька?
- Илюша, обед готов.
- Спасибо, друг мой, я буду через полчасика.
- Да, конечно. Я скажу повару.
Маргошенька вышла, оставив памятью о себе флер дорогих духов. Илья вздохнул и посмотрел в окно.
На улице лил дождь, царила холодная ненастная осень. И на душе у него было так же паршиво и паскудно.
Подольск…
Как наладить жизнь в городе, если со всех сторон бардак, а тебя этому – не учили!?
Никак.
Это в романах все хорошо получается, а в жизни…
Продукты не везут – нет денег. Нет продуктов – нечем кормить людей.
Нечем кормить людей – начинаются голодные бунты. Начинаются бунты – нет порядка. Нет порядка – небезопасно и на дорогах, и в городе…
И пошло одно за другое, третье за четвертое…
Укрепрайоны надо строить – строителей надо кормить – крестьянам надо платить… и читай сначала!
Ополченцам надо платить, ополченцев надо кормить, одевать…
Дальше – продолжать?
Правильно, не надо. Денег-то не было, освобожденцы их первым делом по своим карманам пригребли. И кто сбежал, кого пристрелили – с покойников все равно денег не получишь.
Что остается?
А ничего хорошего.
Илья пытался рассчитываться расписками, но брали их плохо. Вообще не брали, если честно, и купцов можно было понять. Обещаниями семьи не накормишь. Разве что в нужнОм месте использовать ту расписку – и то бумага жесткая, а чернила расплывутся, некрасиво будет.
Реквизировать?
Илья и это уже приказал, но какой дурак будет все на виду держать?
Плохо было в Подольске. Все хозяйство напоминало тряпье нищего, из гнилой ткани, на живую нитку, разномастные лохмотья… и что поползет первым?
Неясно.
Но как ни латай – лучше не будет.
Тора Маргарита оказалась единственной искоркой света в окружающем мраке.
***
А случилось так.
Савелий Лукич нашел Илью уже на следующий день. И упал в ноги.
- Тор! Умоляю, помогите!!!
Хоть и был Илья занят по уши, но… мы в ответе за тех, кого выручили.
- Что случилось?
- Тор, миленький, Творца ради! Определите нас хоть куда на постой! Нельзя в том доме оставаться, как Творец видит, нельзя…
И верно, нельзя.
Освобожденцы порезвились там на совесть.
Что могли – сломали, что не могли – изгадили. Мебель? Кажется, ей топили камины. Личных вещей не осталось… Илья махнул рукой да и предложил Савелию Лукичу перевезти все семейство тора Измайлова прямиком в управу. И спокойней им будет, и под присмотром, и…
Наверное, Илья немножко лгал себе.
Но измученная девушка на кровати что-то зацепила в нем. Какие-то потайные струны…
Красота, беспомощность, он – герой, она – спасенная… как тут не отозваться молодецкому сердцу?
Несколько дней тора приходила в себя, рыдала, билась в истерике, но с собой покончить не пыталась. Что-то ей дед Савва сказал.
А там, постепенно…
Тут Маргарита взяла на себя хозяйство, здесь начала командовать кашеварами, там…
И постепенно, шаг за шагом, сближалась с Ильей.
Нельзя сказать, что у них была близость, или они даже целовались. Но что-то начиналось.
Там жест, тут улыбка, здесь взгляд… и вот уже протягиваются сотни нитей, которые связывают людей, прочнее канатов.
Илья позволил себе пару минут посидеть и помечтать, а потом опять зарылся в бумаги.
Э-эх…
А в это время…
***
- Не смогу я, дедушка!
- Тора, нет у нас другого выхода. И мать на вас, и братец маленький…
- Мне после того… мне все мужчины омерзительны!
- Тора, миленькая, вы ж не хотите, чтобы и с вашей матушкой так поступили?
Тора Маргарита поежилась.
- Нет!
- И братика вашего убьют, на штыки выкинут… я-то старый, жизнь прожил! Меня не жалко! Их пожалейте!
- Да мне даже прикоснуться…
- Я вам средство достану. Верное. Глотнете – и все как в тумане будет. Обещаю.
Тора Маргарита закрыла лицо руками.
Да, если бы не дед Савва, она бы там и умерла. Вены бы себе выкрыла или удавилась. Она так и хотела сделать, когда ее принесли в убогую комнатушку. Только б ее одну оставили, хоть на пять минут, ей бы хватило! А дед стоял над душой и нудил, нудил… про мать, про брата, про отца, опять про мать, про брата…
И Маргарита сломалась. Поняла, что придется жить. Хоть как, хоть больной, хоть искалеченной, а жить. Хотя бы пока родные не будут в безопасности. А потом… потом она все одно руки на себя наложит! Так правильно будет!
Только так и будет правильно! Все одно она никому не нужна!
Илья?
Маргарита не была дурой, и понимала, что дед Савва подталкивает их друг к другу, резонно полагая, что в смутные времена семье нужен защитник. А что таким путем, ну что же? Испокон века женщины собой платили, не всегда это радовало, а только жизнь продолжалась, и род людской продолжался.
- я не смогу!
- а на мертвого брата смотреть – сможете, тора? На мертвую мать?
Тора покусала губы – и медленно-медленно кивнула.
Дед Савва расплылся в улыбке.
- Не надо так-то, голубка моя. Все хорошо будет, и жизнь продолжается…
Тора Маргарита кивнула. В данный момент она совершенно не была в этом уверена, но – какая разница?
Завтра будет новый день…
Яна, Ирольск.
- Как договаривались, сто рублей.
- Спасибки, жама. Обращайтесь, если что!
Яна подмигнула и сделала привычный отребью жест. Провела двумя сложенными вместе пальцами правой руки – средним и указательным от правого же виска к подбородку.
Договоримся.
«По фене» в этом мире тоже болтали. Но и тайным знакам уделяли внимание. Мало ли что передать потребуется, мало ли кому?
Анна в жизни не нашла бы этих головорезов. А и нашла бы – что толку?
А для Яны это был самый ее клиент!
Насмотрелась она на кордоне! Еще и не на таких насмотрелась! И ничем они не отличались от привычных дядь Гриш – Миш – Паш – Саш, которые приезжали пострелять на досуге.
И найти себе парочку удалых молодцов, и договориться было несложно. Подумаешь – пару раз выстрелить, когда заказчица на крыльце появится?
Фигня вопрос!
Яна нанимала их не для покушения на жома Тигра – вот еще не хватало! По закону подлости найдется криворукий остолоп, продырявит ей ценное средство передвижения, и залипнет она на полгода в Ирольске. Или будет на перекладных добираться… этого допускать было нельзя! Поэтому она нанимала мужчину для покушения на себя.
Даже не покушения.
Увидишь Яну на ступенях ресторана?
Два раза выстрелил, бросил оружие – и рви когти, чтобы пыль столбом стояла. Целься примерно в меня, под ноги, на всякий случай. Или рядом.
Яна, конечно, рисковала, но другого выхода у нее не было.
Кто бы согласился покушаться на лидера Освобожденцев? Одного из лидеров?
Да никто!
А выстрелить в неизвестную никому девицу - запросто! Зачем?
А зачем бабы дурью маются? Кто морды красит, кто платья по десять штук покупает и разом надевает, кто наоборот – снимает что можно и что нельзя…
Да чтобы мужика привлечь!
Так Яна и объяснила. Имени мужика не назвала, да и ни к чему. Узнают сами? Вот и прекрасно! Но даже в таком случае… жом Тигр не идиот, и подставу он наверняка заподозрил. И Янино участие.
Если бы она планировала оставаться с ним рядом долгий срок, конечно, возникли бы проблемы. А ей-то немного нужно. Доехала до Звенигорода и помахала ручкой на прощание.
А наемник пусть бежит в комитет и рассказывает, как его наняла баба чтобы выстрелили… в кого?
В нее.
То-то и оно. Бессмысленно.
Яна рисковала, но все получилось. И сейчас она выдала мужчине оговоренные пятьдесят рублей – и премию за удачные выстрелы.
А вот…
- У тебя, жом, в Звенигороде знакомых нет? Чтобы обратиться с личным вопросом?
- Как не быть! Будете проезжать, найдите трактир «Серебряное сердце». А коли отсыплете хозяину чуток, да скажете, что от Сковородки, он вам в чем несложном и пособит.
Яна поблагодарила и премировала мужчину еще одной четвертной.
Получила еще пару адресов – и двое людей разошлись в разные стороны, довольные и счастливые. Но название трактира Яна запомнила.
А вдруг пригодится?
Россия, Анна.
- Вкусно?
Кира застонала от удовольствия и сунула в рот кусок омлета.
С утра Анна, как и обещала, постучала в ее комнату.
- Доброе утро.
- Ам… ум… эвк…
- Кира, ты просила научить тебя готовить. Если захочешь…
- А что сегодня будет на завтрак? – высунулся из-под одеяла любопытный нос.
- Слоеный омлет, блинчики с начинками, а если найдется фарш, то можно и бризоль сделать. И какой-нибудь вкусный десерт. Хочешь?
Еще бы Кира не хотела.
- А мы успеем?
- Безусловно.
Главное – правильно распределить последовательность действий, это еще Анну и сестер мэтр Симон учил.
Кира впрыгнула в джинсы, натянула футболку – и помчалась вслед за Анной.
Пока она не годилась для сложной работы, но помыть-почистить, порезать – положить…
Девочка послушно делала, что ей говорят, а Анна, вспомнив мэтра Симона, шутила, рассказывала забавные байки из кулинарии, вроде завтрака «до журавлей», или как изобрели бутерброд и как его впервые намазали маслом*…
*- Завтрак «до журавлей» - о нем рассказывал Гиляровский. Ресторан «Славянский базар» начинал завтрак в 12, заканчивал в 15 и переходил к обеду. Вот, если кто досиживался до конца завтрака, с ему приносили графин с коньяком, расписанный журавлями, и стоил тот графин 50 р. Оплатишь – и забирай. Вот и досиделся до журавлей… Про бутерброд - когда тевтоны осаждали Ольштынский замок, его комендантом был Коперник (да, тот самый!). Во время осады в замке началась эпидемия, Коперник решил разобраться в причинах и сформировал несколько групп добровольцев. Оказалось, не болеет та группа, в рацион которой не входил хлеб. Отказаться от него было нереально, но ели-то на ходу, а не поваляешь – не поешь. Коперник рассудил, что зараза идет от грязи и решил намазать хлеб маслом, чтобы грязь была заметна, если уронишь кусок на пол. Вот и вышел бутерброд. Подробнее в интернете, прим. авт.
Кира слушала, открыв рот.
Впрочем, так же слушала и кухарка, и даже явившаяся на кухню Роза Ильинична…
А на плите скворчало, шипело и распространяло волшебный аромат несколько блюд.
Анна сняла пробу с одного, со второго – и кивнула.
- Готово.
- Афигеть! Это мы… сколько? И часа не потратили?
- Мы-то готовили вместе, - пояснила Анна. - Ты помогала, Марья Семеновна помогала, вот мы и управились быстро. И плита тут большая, готовить одно удовольствие.
- А, вот оно что! Но вкусно!
- Одна дольше провозишься.
Мэтр Симон потому и учил императорских дочек, что их давали в помощь. Поди, приготовь на всех… Петер это понимал. А Анна училась.
А вдруг?
Вот и пригодилось. Да как – Кира смотрела с искренним удивлением.
- А на обед мы что-то приготовим?
- Если захочешь. И даже на ужин.
- Клево!
***
Благие намерения были на корню зарублены Борисом Викторовичем.
- Кира, Анна Петровна, я против!
- Папс, че за проблемы!?
- Борис Викторович?
Сказано было хором. Девушки переглянулись – и расхохотались.
Борис Викторович решил проигнорировать идиотское «чеканье». Ладно уж! Дочь сама завтрак приготовила, стоит поощрить!
