Хавьер пожал плечами.
- Хочу. Говорю.
- Кто такие эти Веласкесы? – сдвинул брови тан Кампос.
Амадо замер.
Помотал головой, словно пьяная лошадь.
- Кто такие Веласкесы, кто такие…
Хавьер открыл, было, рот, но получил от Серхио «добрый» взгляд – и закрыл рот обратно. Мэр тоже промолчал. Разницу между идиотизмом – и осенившей человека идеей… может, и безумной, но вполне рабочей, он понимал. Управленец же…
Амадо тряхнул головой.
- Тан Вальдес, тан Кампос, а правда? Кто такие Веласкесы?
- Купец…
- Да нет же… я пообщался с матерью Вирджинии Веласкес. Она странная… неправильная, если хотите. Кто она? Откуда? Кто отец Вирджинии?
Серхио хмыкнул.
- Слушай, а вопрос правильный. Я его как-то не задавал, не пришлось к делу. Но – и правда?
- Я видел детей Вирджинии. Я видел ее саму. Я видел ее мать. Они не похожи. Мать не такая, значит, и дочь и внуки пошли в отца. И они красивые. Моряк? Может быть, но как-то мне странно, - продолжил свою мысль Амадо. – Карраско, ты сможешь?
- Взять кровь у Вирджинии и ее детей? Могу. И что ты хочешь?
- Воззвать к духам родных. И посмотреть, кто отзовется.
Пусть Амадо и не был некромантом. Но теорию он знал «на отлично».
Хавьер задумался.
- Если отец Вирджинии умер давно, он может не прийти. Лет за десять я ручаюсь, но вряд ли больше.
- Вот как хочешь, но у меня есть подозрение, что там нечисто, - вздохнул Амадо. – Попробуешь?
- Попробую. Сегодня же ночью.
Амадо кивнул.
- Вот и отлично. Дальше будем думать, когда что-то прояснится. А я пока схожу к синьору Гомесу, узнаю, кому он делал чашки.
Хавьер подумал пару минут, потом снял с шеи кулон на серебряной цепочке. Обсидиановый кристалл в форме лезвия меча, оправленный в серебро так, что получался небольшой клинок, маслянисто поблескивал.
- Тан Кампос, я хочу, чтобы вы сейчас уделили мне около часа времени.
- Час времени?
- Да. Я сейчас настрою кулон на вас. Мы не знаем, кому можно доверять, но клинок подаст сигнал опасности. Будет покалывать, если рядом окажется обработанный некромантом предмет, или какая-то пища, вода…
Тан Кампос кивнул.
- Согласен. Это надо.
- Вот и отлично, - согласился Вальдес. – а я, пожалуй, схожу к Наталии. Поговорю с ней, как давний приятель…
- Защита есть? – озаботился Амадо.
- Есть. Твой отец делал.
Амадо кивнул. И даже не сомневался, что Тони ему помогла. С вещами у некромантки было определенное сродство, она отлично чувствовала, что и кому подойдет.
- Если получится, постарайтесь принести какую-то частичку синьоры… как ее?
- Наталия Марина Арандо, - машинально ответил Серхио. – Постараюсь. Если что – ношеная вещь подойдет?
- Что получится, то и принесИте. Попробуем и с ее вещами, - согласился Хавьер. – Тогда сейчас, тан Кампос, я занимаюсь вами, потом в больницу и к себе в лабораторию.
- Я к синьору Гомесу, потом буду дальше копать, - кивнул Амадо.
- Поддержу компанию. Поеду к Наталии, а дальше будет видно, - согласился Серхио.
Мэр оглядел всех смеющимися глазами, и подвел начальственный вердикт.
- Работаем, таны, работаем!
А что? Надо же вдохновлять людей на трудовые подвиги?
Мерседес и сама не поняла, как согласилась позировать для портрета. Наверное, потому, что набросок, который сделал тан Мальдонадо, ей ужасно понравился. На салфетке была такая красавица…
Она в жизни не такая.
И то, что говорит тан, он конечно, из вежливости. Но приятно ведь!
И к синьору Агирре тан Мальдонадо ее лично проводил. И даже попросил о пятиминутной беседе. Хотел лично извиниться, чтобы Мерседес не ругали за опоздание.
Девушка поблагодарила великодушного тана, и отправилась для начала к столу. Ей предстояло посмотреть свои же рисунки, только с дополнениями и исправлениями. А потом – справочники.
Да, это все не так просто. Переписать таблицы совместимости тех же камней и металлов, разобраться в особенностях огранки, знать температуры плавления…
Теория и только теория. Для начала. И только потом практика, когда мастер убедится, что ты не напортишь и не ошибешься. И сначала – под его приглядом.
Это вам не кирпичи класть, хотя и те жалко. Но кирпичей много, и стоят они всяко уж дешевле золота и бриллиантов. Ювелиру лучше не ошибаться. Или – для чего и нужно знать очень и очень многое – грамотно скрывать свои огрехи.
Мерседес уткнулась в книжки, а два мастера уединились в кабинете. Причем, Гильермо Агирре смотрел на собеседника без всякой симпатии.
- Что вам угодно, тан?
Увы, синьор Агирре очень не любил тана Мальдонадо. Не любил – и все тут.
Если копнуть глубже… Мальдонадо, конечно, был эпатажным, наглым, противным и вообще, сволочью редкостной, но талант у него был недюжинным. Даже невероятным.
А вот синьор Агирре, при всей своей добропорядочности, был ремесленником. Хорошим, умным, грамотным, но ремесленником. Кто-то летает, кто-то ходит по земле. В мире необходимы и те, и другие, но… как иногда бывает обидно лишенным крыльев!
- Ничего особенного. Я буду приходить каждый день, делать наброски. И прошу не сообщать об этом родным девушки.
- Вы не слишком многого хотите, тан?
Мальдонадо прищурился.
- Нет. Девочка – прелесть, и заслуживает, чтобы ей восхищались.
Гильермо Агирре сдвинул брови.
- Почему бы вам не попросить ее родных, пусть разрешат ей позировать?
- Потому что не разрешат, - отмахнулся Мальдонадо. – у меня нет плохих намерений, но доказывать это зашоренным идиотам я не стану. Больше времени убью, чем пользы добьюсь.
- Они не идиоты.
- Я поговорил с девочкой. Она умненькая, но это книжный ум. Ее развивали, но с жизнью она совершенно не знакома. Она либо сидела дома, либо везде ходила с мамой или папой, со слугами. Это – нормально?
- Хмммм, - таких подробностей Гильермо не знал.
- Она обычная синьорита. Не ритана. Ее семья не из богатых и знатных. И такой подход? Чтобы девочка даже не знала, сколько на рынке осьминоги стоят? Напоминаю – не ритана!
- Я не знаю, - развел руками Гильермо. – ее бабушка не говорила.
- Она могла и не задумываться об этом. Для девочки все было в порядке, никто не жаловался, а бабушка и дедушка, надо полагать, не расспрашивали детей – настолько внимательно. Ее же не били, не ругали, не морили голодом. А клетка не душит, если ты в ней и родился.
Гильермо только вздохнул.
- Мальдонадо, я вас официально предупреждаю…
- А я еще раз повторяю – мне нужна девушка, как натурщица. Вы сами на нее поглядите, Агирре. Она же великолепна!
Мальдонадо осознавал, что можно пригрозить, надавить… а зачем? Проще – договоритсья по-хорошему. Не всегда, но сейчас и можно, и нужно. Меньше времени потратится, да и палки в колеса вставлять не будут.
- Под присмотром, - сдался Агирре.
- Понятное дело. Вы будете учить, я рисовать. Вот и все. Может, разговаривать. Девочка будет свободнее и спокойнее…
Гильермо сдался и махнул рукой.
Ладно уж…
Все он понимал, в том числе и то, что Мальдонадо не произнес. Может, может тан организовать ему неприятности. Запросто. Так зачем нарываться?
Ладно уж.
Пусть порисует, да и убирается ко всем демонам подземелья. Потерпит мастер дней десять – пятнадцать. Главное, поговорить с самой Мерседес, чтобы та не говорила лишнего.
Мерседес встретила мастера Агирре робкой улыбкой.
- Мастер, простите, что я опоздала.
- Ничего страшного, Мерседес. Надеюсь только, впредь это не повторится.
- Так получилось, - смутилась Мерседес. – Я… тан Мальдонадо сказал, что из меня получится хорошая натурщица.
- Безусловно. Но вы сами понимаете, Мерседес, что репутация у тана Мальдонадо… сложная.
Мерседес кивнула. Имя тана гремело по всему Римату, не захочешь – услышишь.
- Поэтому все ваши сеансы будут проходить только здесь. И только в чьем-то присутствии. Вы согласны с этим?
- Да, синьор Агирре. А…
- И вашим родным я пока ничего не скажу. Вы об этом хотели попросить?
- Да, мастер Агирре. Мне кажется, они будут против.
Не кажется. Но и запрещать мастер Агирре не собирался. Вальдес… да, он может доставить неприятности.
Немного. Может быть. Потом.
А вот Мальдонадо – этот по мелочам не работает. И проблем будет много, сейчас и разнообразных. В этом мастер был уверен.
- Я никому и ничего не скажу. Но надеюсь, Мерседес, что и вы понимаете необходимость молчания.
- Да, мастер. А еще… я хотела с вами поговорить.
- О чем?
- У моей подруги есть немного жемчуга, который она хочет продать. И я тут эскиз нарисовала… может, вам понравится?
На рисунке было изображено невесомое кружево из жемчуга. Изящное, легкое, воздушное – идеальное украшение для невесты. Розетки, нити между ними, сочетание жемчужин…
- Восхитительно.
- А вот жемчуг, - выставила шкатулку Мерседес.
Мастер достал кусок белого бархата и принялся выкладывать на него жемчужины, поворачивая, оценивая цвет, форму, разделяя их по отделениям в специальной коробочке.
Проверил на подлинность, поискал дефекты.
- Восхитительно… и сколько она хочет за эту прелесть?
Цены на украшения Мерседес знала. Тереса вчера просветила, да и Феола согласилась. Вот и назвала, чуть выше рыночной. Потом немного уступила.
Мастер Агирре помялся, но согласился. Мерседес довольно улыбнулась.
В результате, на руках у Феолы будет достаточно крупная сумма денег. На дом в столице, конечно, не хватит, но на мобиль – вполне. Или даже два мобиля. Впрочем, Мерседес не завидовала.
Дружба же…
И кстати, для своих жемчужин она уже тоже придумала дизайн украшения. Получится красиво – и на каждый день. Когда-нибудь она сама его сделает…
- Как – умер!? – искренне удивился Амадо.
- А вот так. Умер он. И не ходите сюда больше, хозяйка дом продает, сама уехала.
Попытка слуги выставить следователя из дома закончилась предсказуемой неудачей. Амадо уперся так, что его бы и мобиль не вытащил из прихожей.
- Когда умер? Куда уехала?
- Когда-когда… - слуга попробовал заворчать, но Амадо не был настроен на потакание чужим слабостям.
- Побеседуем в участке? Через трое суток? Я имею право вас задержать.
Слуга скрипнул зубами, но подчинился.
- Ладно… умер четыре дня назад. С лестницы упал и шею свернул. А хозяйка его тело повезла хоронить в монастырь святой Клариче, там и задержится, помолиться за упокойника.
- Ты давно у них работаешь?
- Нет, тан Риалон. Месяца три.
- Мастер Гомес просто упал с лестницы? Он пьяным был в хлам?
- Нет. Не было за ним такого.
- У него голова кружилась? Сердце шалило?
- Тоже вроде как нет…
- Тогда с чего он упал? Решил, что умеет летать?
Иронию слуга понял и насупился.
- Вы бы тан, того… повежливее. Не бывало у него ничего такого, с чего уж он упал – не знаю. Разве что…
- Что?
- Лицо у него было испуганное. Гримера хозяйка приглашала, так тот ворчал про судороги и что-то еще такое…
- Ага, - кивнул Амадо. – Испуг… так и запишем. А хозяйка? Он испугался, она – нет?
- у хозяйки проблемы со сном были, она снотворное всегда принимала, тан. Проснулась – мужа нет рядом. Пошла вниз, ну и… нашла.
- Ясненько, - протянул Амадо. – Хорошо. Говоришь, монастырь святой Клариче?
- Вроде как туда вещи отправляли.
Амадо попрощался и отправился к выходу. Монастырь этот не так далеко от столицы. Доедет. Три часа туда, три обратно. Надо только жене телефонировать, чтобы не ждала. Вернется он или ночью, или, что вероятнее, завтра утром.
Три девушки сидели в кафе. Феола и Тереса располагали собой более свободно, а Мерседес пришлось потихоньку удрать из дома. Ненадолго. Через калитку для прислуги.
И вовсе это даже не безрассудство. Просто – ну кто ее там будет искать и ждать, особенно если все происходит спонтанно? Да никто!
Платье попроще надела, волосы прикрыла, вышла через калитку – и в кафе. Благо, то совсем рядом с домом дедушки. А там и подруги ждут, и обратно ее Феола обещала проводить. Так что любому врагу не поздоровится.
Мерседес наслаждалась взбитыми сливками, Феола грызла безе, Тереса заказала себе любимый мармелад. Добавьте к этому ледяную фруктовую воду – осенний день выдался жарким, и получится картина полного счастья.
- Фи, вот твои деньги, – отдала кошелек Мерседес. И видя, что подруга собирается отсчитать несколько монет, качнула головой. – Я свой процент уже взяла, там бумажка с расчетами.
Феола кивнула.
- Хорошо. Спасибо, Мерче.
- А я столько всего узнала, - похвасталась Тереса. – Мне некромант все рассказал.
- Некромант? – ахнула более трусливая Мерседес.
- Да, - кивнула Тереса. – Вот, послушайте…
Девушки честно выслушали. Подумали.
Потом Феола потерла лоб – и сформулировала идею.
- Мерче, тебе не кажется, что твоим родителям было сделано какое-то предложение, которое они решительно отклонили? После этого твоего отца убивают, мать попадает или в тюрьму, или в больницу, а бабушка и дед… они тебя так не охраняют. Верно же?
- Ну… да.
- Ты сама говорила. У вас дома и решетки на окнах, и замки магические, и сигнализация… зачем?
- Мама очень боится… ее в детстве напугали…
- В детстве? Или она знала, ЧЕГО надо бояться? Знает?
Мерседес задумалась.
- Она молчит. Как я у нее спрошу?
- У нее – никак. Кто может еще что-то знать?
- Моя бабушка? Со стороны матери? Но мы с ней практически не общаемся…
- Может, стоит пообщаться? Вскинула брови Феола.
- Когда?
- Да хоть сейчас, - пожала плечами девушка. – Возьмем мобиль и поедем?
Мерседес решительно кивнула головой.
- Согласна. Треси, ты с нами?
- Неужели вы думаете, что я это пропущу? Мне тоже интересно!
Девушки обменялись улыбками. Интересно…
Главная движущая сила дружбы – общий интерес.
Феола тряхнула волосами, связанными в рыжий хвост, и подозвала официанта.
- Счет, пожалуйста. И найдите для нас мобиль.
Тан Серхио Мария Вальдес смирно стоял у калитки и ждал хозяйку. И принципиально не заметил, как нахмурилась Наталия. Гость ей точно не понравился.
- Что вам угодно, тан?
- Здравствуйте, синьора Арандо. Вы позволите зайти? Не хочу обсуждать наши дела на улице.
- У нас нет никаких дел, - нахмурилась синьора.
- Ошибаетесь, - чуть понизил голос Серхио. – Дело об убийстве вашего зятя находится в моем департаменте.
Показалось Вальдесу? Да нет, не та работа, чтобы что-то казалось. Чай, не гадалка в шатре на ярмарке. Но… Наталия Арандо словно бы чуточку расслабилась. Она ожидала другого?
А чего? Что такого мог сказать Серхио, что убийство зятя стало пустяком? Или более предпочтительной темой для разговора?
Выясним и разберемся…
В доме синьора Арандо уселась в кресло, показывая, что угощать гостя не намерена. Показала Серхио на соседнее.
- Располагайтесь, тан. Итак?
- Я хотел бы поговорить с вами о Джинни, синьора. О том, что с ней случилось… возможно, корни ее нападения на супруга, лежат в детстве?
- Вряд ли, - отмахнулась синьора Арандо. – У нас было совершенно обычное детство.
- И где именно оно было? – вкрадчиво поинтересовался Серхио. – Как звали отца Джинни? Когда он умер? Кем он был по профессии?
Наталия сверкнула глазами.
- Это не имеет отношения к нашему времени.
- Ошибаетесь, синьора. И то, что я здесь – просто любезность. Я могу поручить этот вопрос ребятам из департамента, и они все раскопают за пару дней. Просто не хочу их отрывать от работы. Может, вы сами все расскажете? Сэкономим время?
- Хочу. Говорю.
- Кто такие эти Веласкесы? – сдвинул брови тан Кампос.
Амадо замер.
Помотал головой, словно пьяная лошадь.
- Кто такие Веласкесы, кто такие…
Хавьер открыл, было, рот, но получил от Серхио «добрый» взгляд – и закрыл рот обратно. Мэр тоже промолчал. Разницу между идиотизмом – и осенившей человека идеей… может, и безумной, но вполне рабочей, он понимал. Управленец же…
Амадо тряхнул головой.
- Тан Вальдес, тан Кампос, а правда? Кто такие Веласкесы?
- Купец…
- Да нет же… я пообщался с матерью Вирджинии Веласкес. Она странная… неправильная, если хотите. Кто она? Откуда? Кто отец Вирджинии?
Серхио хмыкнул.
- Слушай, а вопрос правильный. Я его как-то не задавал, не пришлось к делу. Но – и правда?
- Я видел детей Вирджинии. Я видел ее саму. Я видел ее мать. Они не похожи. Мать не такая, значит, и дочь и внуки пошли в отца. И они красивые. Моряк? Может быть, но как-то мне странно, - продолжил свою мысль Амадо. – Карраско, ты сможешь?
- Взять кровь у Вирджинии и ее детей? Могу. И что ты хочешь?
- Воззвать к духам родных. И посмотреть, кто отзовется.
Пусть Амадо и не был некромантом. Но теорию он знал «на отлично».
Хавьер задумался.
- Если отец Вирджинии умер давно, он может не прийти. Лет за десять я ручаюсь, но вряд ли больше.
- Вот как хочешь, но у меня есть подозрение, что там нечисто, - вздохнул Амадо. – Попробуешь?
- Попробую. Сегодня же ночью.
Амадо кивнул.
- Вот и отлично. Дальше будем думать, когда что-то прояснится. А я пока схожу к синьору Гомесу, узнаю, кому он делал чашки.
Хавьер подумал пару минут, потом снял с шеи кулон на серебряной цепочке. Обсидиановый кристалл в форме лезвия меча, оправленный в серебро так, что получался небольшой клинок, маслянисто поблескивал.
- Тан Кампос, я хочу, чтобы вы сейчас уделили мне около часа времени.
- Час времени?
- Да. Я сейчас настрою кулон на вас. Мы не знаем, кому можно доверять, но клинок подаст сигнал опасности. Будет покалывать, если рядом окажется обработанный некромантом предмет, или какая-то пища, вода…
Тан Кампос кивнул.
- Согласен. Это надо.
- Вот и отлично, - согласился Вальдес. – а я, пожалуй, схожу к Наталии. Поговорю с ней, как давний приятель…
- Защита есть? – озаботился Амадо.
- Есть. Твой отец делал.
Амадо кивнул. И даже не сомневался, что Тони ему помогла. С вещами у некромантки было определенное сродство, она отлично чувствовала, что и кому подойдет.
- Если получится, постарайтесь принести какую-то частичку синьоры… как ее?
- Наталия Марина Арандо, - машинально ответил Серхио. – Постараюсь. Если что – ношеная вещь подойдет?
- Что получится, то и принесИте. Попробуем и с ее вещами, - согласился Хавьер. – Тогда сейчас, тан Кампос, я занимаюсь вами, потом в больницу и к себе в лабораторию.
- Я к синьору Гомесу, потом буду дальше копать, - кивнул Амадо.
- Поддержу компанию. Поеду к Наталии, а дальше будет видно, - согласился Серхио.
Мэр оглядел всех смеющимися глазами, и подвел начальственный вердикт.
- Работаем, таны, работаем!
А что? Надо же вдохновлять людей на трудовые подвиги?
***
Мерседес и сама не поняла, как согласилась позировать для портрета. Наверное, потому, что набросок, который сделал тан Мальдонадо, ей ужасно понравился. На салфетке была такая красавица…
Она в жизни не такая.
И то, что говорит тан, он конечно, из вежливости. Но приятно ведь!
И к синьору Агирре тан Мальдонадо ее лично проводил. И даже попросил о пятиминутной беседе. Хотел лично извиниться, чтобы Мерседес не ругали за опоздание.
Девушка поблагодарила великодушного тана, и отправилась для начала к столу. Ей предстояло посмотреть свои же рисунки, только с дополнениями и исправлениями. А потом – справочники.
Да, это все не так просто. Переписать таблицы совместимости тех же камней и металлов, разобраться в особенностях огранки, знать температуры плавления…
Теория и только теория. Для начала. И только потом практика, когда мастер убедится, что ты не напортишь и не ошибешься. И сначала – под его приглядом.
Это вам не кирпичи класть, хотя и те жалко. Но кирпичей много, и стоят они всяко уж дешевле золота и бриллиантов. Ювелиру лучше не ошибаться. Или – для чего и нужно знать очень и очень многое – грамотно скрывать свои огрехи.
Мерседес уткнулась в книжки, а два мастера уединились в кабинете. Причем, Гильермо Агирре смотрел на собеседника без всякой симпатии.
- Что вам угодно, тан?
Увы, синьор Агирре очень не любил тана Мальдонадо. Не любил – и все тут.
Если копнуть глубже… Мальдонадо, конечно, был эпатажным, наглым, противным и вообще, сволочью редкостной, но талант у него был недюжинным. Даже невероятным.
А вот синьор Агирре, при всей своей добропорядочности, был ремесленником. Хорошим, умным, грамотным, но ремесленником. Кто-то летает, кто-то ходит по земле. В мире необходимы и те, и другие, но… как иногда бывает обидно лишенным крыльев!
- Ничего особенного. Я буду приходить каждый день, делать наброски. И прошу не сообщать об этом родным девушки.
- Вы не слишком многого хотите, тан?
Мальдонадо прищурился.
- Нет. Девочка – прелесть, и заслуживает, чтобы ей восхищались.
Гильермо Агирре сдвинул брови.
- Почему бы вам не попросить ее родных, пусть разрешат ей позировать?
- Потому что не разрешат, - отмахнулся Мальдонадо. – у меня нет плохих намерений, но доказывать это зашоренным идиотам я не стану. Больше времени убью, чем пользы добьюсь.
- Они не идиоты.
- Я поговорил с девочкой. Она умненькая, но это книжный ум. Ее развивали, но с жизнью она совершенно не знакома. Она либо сидела дома, либо везде ходила с мамой или папой, со слугами. Это – нормально?
- Хмммм, - таких подробностей Гильермо не знал.
- Она обычная синьорита. Не ритана. Ее семья не из богатых и знатных. И такой подход? Чтобы девочка даже не знала, сколько на рынке осьминоги стоят? Напоминаю – не ритана!
- Я не знаю, - развел руками Гильермо. – ее бабушка не говорила.
- Она могла и не задумываться об этом. Для девочки все было в порядке, никто не жаловался, а бабушка и дедушка, надо полагать, не расспрашивали детей – настолько внимательно. Ее же не били, не ругали, не морили голодом. А клетка не душит, если ты в ней и родился.
Гильермо только вздохнул.
- Мальдонадо, я вас официально предупреждаю…
- А я еще раз повторяю – мне нужна девушка, как натурщица. Вы сами на нее поглядите, Агирре. Она же великолепна!
Мальдонадо осознавал, что можно пригрозить, надавить… а зачем? Проще – договоритсья по-хорошему. Не всегда, но сейчас и можно, и нужно. Меньше времени потратится, да и палки в колеса вставлять не будут.
- Под присмотром, - сдался Агирре.
- Понятное дело. Вы будете учить, я рисовать. Вот и все. Может, разговаривать. Девочка будет свободнее и спокойнее…
Гильермо сдался и махнул рукой.
Ладно уж…
Все он понимал, в том числе и то, что Мальдонадо не произнес. Может, может тан организовать ему неприятности. Запросто. Так зачем нарываться?
Ладно уж.
Пусть порисует, да и убирается ко всем демонам подземелья. Потерпит мастер дней десять – пятнадцать. Главное, поговорить с самой Мерседес, чтобы та не говорила лишнего.
***
Мерседес встретила мастера Агирре робкой улыбкой.
- Мастер, простите, что я опоздала.
- Ничего страшного, Мерседес. Надеюсь только, впредь это не повторится.
- Так получилось, - смутилась Мерседес. – Я… тан Мальдонадо сказал, что из меня получится хорошая натурщица.
- Безусловно. Но вы сами понимаете, Мерседес, что репутация у тана Мальдонадо… сложная.
Мерседес кивнула. Имя тана гремело по всему Римату, не захочешь – услышишь.
- Поэтому все ваши сеансы будут проходить только здесь. И только в чьем-то присутствии. Вы согласны с этим?
- Да, синьор Агирре. А…
- И вашим родным я пока ничего не скажу. Вы об этом хотели попросить?
- Да, мастер Агирре. Мне кажется, они будут против.
Не кажется. Но и запрещать мастер Агирре не собирался. Вальдес… да, он может доставить неприятности.
Немного. Может быть. Потом.
А вот Мальдонадо – этот по мелочам не работает. И проблем будет много, сейчас и разнообразных. В этом мастер был уверен.
- Я никому и ничего не скажу. Но надеюсь, Мерседес, что и вы понимаете необходимость молчания.
- Да, мастер. А еще… я хотела с вами поговорить.
- О чем?
- У моей подруги есть немного жемчуга, который она хочет продать. И я тут эскиз нарисовала… может, вам понравится?
На рисунке было изображено невесомое кружево из жемчуга. Изящное, легкое, воздушное – идеальное украшение для невесты. Розетки, нити между ними, сочетание жемчужин…
- Восхитительно.
- А вот жемчуг, - выставила шкатулку Мерседес.
Мастер достал кусок белого бархата и принялся выкладывать на него жемчужины, поворачивая, оценивая цвет, форму, разделяя их по отделениям в специальной коробочке.
Проверил на подлинность, поискал дефекты.
- Восхитительно… и сколько она хочет за эту прелесть?
Цены на украшения Мерседес знала. Тереса вчера просветила, да и Феола согласилась. Вот и назвала, чуть выше рыночной. Потом немного уступила.
Мастер Агирре помялся, но согласился. Мерседес довольно улыбнулась.
В результате, на руках у Феолы будет достаточно крупная сумма денег. На дом в столице, конечно, не хватит, но на мобиль – вполне. Или даже два мобиля. Впрочем, Мерседес не завидовала.
Дружба же…
И кстати, для своих жемчужин она уже тоже придумала дизайн украшения. Получится красиво – и на каждый день. Когда-нибудь она сама его сделает…
***
- Как – умер!? – искренне удивился Амадо.
- А вот так. Умер он. И не ходите сюда больше, хозяйка дом продает, сама уехала.
Попытка слуги выставить следователя из дома закончилась предсказуемой неудачей. Амадо уперся так, что его бы и мобиль не вытащил из прихожей.
- Когда умер? Куда уехала?
- Когда-когда… - слуга попробовал заворчать, но Амадо не был настроен на потакание чужим слабостям.
- Побеседуем в участке? Через трое суток? Я имею право вас задержать.
Слуга скрипнул зубами, но подчинился.
- Ладно… умер четыре дня назад. С лестницы упал и шею свернул. А хозяйка его тело повезла хоронить в монастырь святой Клариче, там и задержится, помолиться за упокойника.
- Ты давно у них работаешь?
- Нет, тан Риалон. Месяца три.
- Мастер Гомес просто упал с лестницы? Он пьяным был в хлам?
- Нет. Не было за ним такого.
- У него голова кружилась? Сердце шалило?
- Тоже вроде как нет…
- Тогда с чего он упал? Решил, что умеет летать?
Иронию слуга понял и насупился.
- Вы бы тан, того… повежливее. Не бывало у него ничего такого, с чего уж он упал – не знаю. Разве что…
- Что?
- Лицо у него было испуганное. Гримера хозяйка приглашала, так тот ворчал про судороги и что-то еще такое…
- Ага, - кивнул Амадо. – Испуг… так и запишем. А хозяйка? Он испугался, она – нет?
- у хозяйки проблемы со сном были, она снотворное всегда принимала, тан. Проснулась – мужа нет рядом. Пошла вниз, ну и… нашла.
- Ясненько, - протянул Амадо. – Хорошо. Говоришь, монастырь святой Клариче?
- Вроде как туда вещи отправляли.
Амадо попрощался и отправился к выходу. Монастырь этот не так далеко от столицы. Доедет. Три часа туда, три обратно. Надо только жене телефонировать, чтобы не ждала. Вернется он или ночью, или, что вероятнее, завтра утром.
***
Три девушки сидели в кафе. Феола и Тереса располагали собой более свободно, а Мерседес пришлось потихоньку удрать из дома. Ненадолго. Через калитку для прислуги.
И вовсе это даже не безрассудство. Просто – ну кто ее там будет искать и ждать, особенно если все происходит спонтанно? Да никто!
Платье попроще надела, волосы прикрыла, вышла через калитку – и в кафе. Благо, то совсем рядом с домом дедушки. А там и подруги ждут, и обратно ее Феола обещала проводить. Так что любому врагу не поздоровится.
Мерседес наслаждалась взбитыми сливками, Феола грызла безе, Тереса заказала себе любимый мармелад. Добавьте к этому ледяную фруктовую воду – осенний день выдался жарким, и получится картина полного счастья.
- Фи, вот твои деньги, – отдала кошелек Мерседес. И видя, что подруга собирается отсчитать несколько монет, качнула головой. – Я свой процент уже взяла, там бумажка с расчетами.
Феола кивнула.
- Хорошо. Спасибо, Мерче.
- А я столько всего узнала, - похвасталась Тереса. – Мне некромант все рассказал.
- Некромант? – ахнула более трусливая Мерседес.
- Да, - кивнула Тереса. – Вот, послушайте…
Девушки честно выслушали. Подумали.
Потом Феола потерла лоб – и сформулировала идею.
- Мерче, тебе не кажется, что твоим родителям было сделано какое-то предложение, которое они решительно отклонили? После этого твоего отца убивают, мать попадает или в тюрьму, или в больницу, а бабушка и дед… они тебя так не охраняют. Верно же?
- Ну… да.
- Ты сама говорила. У вас дома и решетки на окнах, и замки магические, и сигнализация… зачем?
- Мама очень боится… ее в детстве напугали…
- В детстве? Или она знала, ЧЕГО надо бояться? Знает?
Мерседес задумалась.
- Она молчит. Как я у нее спрошу?
- У нее – никак. Кто может еще что-то знать?
- Моя бабушка? Со стороны матери? Но мы с ней практически не общаемся…
- Может, стоит пообщаться? Вскинула брови Феола.
- Когда?
- Да хоть сейчас, - пожала плечами девушка. – Возьмем мобиль и поедем?
Мерседес решительно кивнула головой.
- Согласна. Треси, ты с нами?
- Неужели вы думаете, что я это пропущу? Мне тоже интересно!
Девушки обменялись улыбками. Интересно…
Главная движущая сила дружбы – общий интерес.
Феола тряхнула волосами, связанными в рыжий хвост, и подозвала официанта.
- Счет, пожалуйста. И найдите для нас мобиль.
***
Тан Серхио Мария Вальдес смирно стоял у калитки и ждал хозяйку. И принципиально не заметил, как нахмурилась Наталия. Гость ей точно не понравился.
- Что вам угодно, тан?
- Здравствуйте, синьора Арандо. Вы позволите зайти? Не хочу обсуждать наши дела на улице.
- У нас нет никаких дел, - нахмурилась синьора.
- Ошибаетесь, - чуть понизил голос Серхио. – Дело об убийстве вашего зятя находится в моем департаменте.
Показалось Вальдесу? Да нет, не та работа, чтобы что-то казалось. Чай, не гадалка в шатре на ярмарке. Но… Наталия Арандо словно бы чуточку расслабилась. Она ожидала другого?
А чего? Что такого мог сказать Серхио, что убийство зятя стало пустяком? Или более предпочтительной темой для разговора?
Выясним и разберемся…
В доме синьора Арандо уселась в кресло, показывая, что угощать гостя не намерена. Показала Серхио на соседнее.
- Располагайтесь, тан. Итак?
- Я хотел бы поговорить с вами о Джинни, синьора. О том, что с ней случилось… возможно, корни ее нападения на супруга, лежат в детстве?
- Вряд ли, - отмахнулась синьора Арандо. – У нас было совершенно обычное детство.
- И где именно оно было? – вкрадчиво поинтересовался Серхио. – Как звали отца Джинни? Когда он умер? Кем он был по профессии?
Наталия сверкнула глазами.
- Это не имеет отношения к нашему времени.
- Ошибаетесь, синьора. И то, что я здесь – просто любезность. Я могу поручить этот вопрос ребятам из департамента, и они все раскопают за пару дней. Просто не хочу их отрывать от работы. Может, вы сами все расскажете? Сэкономим время?
