А пока…
Пока можно начинать готовить эскадру к новому рейду. Пока пропьются, да проспятся, морды, пока корабли в порядок приведут, пока все на борт погрузят…
Так время и пройдет незаметно. Осьминог и займется.
А следующее утро встретило Дерека жутким приступом головной боли. Кажется, у него даже кости черепа болели.
- Капитан, протрезвел?
Осьминог протянул Дереку бутыль с мутным рассолом. Ну, хоть такой нашли…
Дерек приник к животворящему питью, словно к эликсиру жизни, и высосал всю бутыль в десять секунд. Выдохнул.
- Фууууу…
- Пошли, капитан. Там горячий бульон с пряностями есть, кофе…
Отдать Осьминогу должное, какой бы он там подлец ни был, состояние «с похмелья» он знал, и капитана из него выводил умело. Не говоря ни слова, накормил капитана горячим, заставил выпить чашку крепкого кофе, потом кивнул бабам, которые уже давно держали нагретой воду…. Примерно к полудню Дерек стал похож на человека. От него даже мухи в полете падать перестали, раньше-то их запах спирта на подлете сшибал.
- Спасибо, друг.
Осьминог криво ухмыльнулся.
- Спасибом не отделаешься. Забыл, о чем мы говорили?
Дерек припоминал, но плохо.
- О… Марке?
- И о его семейке. Вот, смотри, капитан, - Осьминог выложил на стол заранее приготовленную карту побережья. – Эрланд, - кончик ножа прошелся вдоль берега. – Поместье Стоуна. Его управляющий сдает коттеджи у моря, и тем неплохо зарабатывает, да и деревеньки там зажиточные. Вот, - кончик ножа сделал на карте первый прокол, - здесь само поместье.
- Так.
- Раньше я об этом не говорил, какой смысл? Не было там никого, все Стоуны в столице жили, а вот сейчас они все там. Жена твоего врага, его сын и дочь. Понимаю, с бабами ты воевать не будешь, ну так можно их у себя подержать. А как явится за ними Стоун, их отпустишь, а его оставишь. А ребятам и поместья хватит.
- Фарватер?
- Есть знающие люди. Приведу.
- А корабли ты и так готовить приказал к выходу, верно?
- Чего ж нет, капитан? Сейчас сезон штормов закончится, и можно будет выйти в море. Так-то тоже можно, но зачем Многоликого гневить? Себе дороже получится.
С этим Дерек был согласен. Зимой, именно зимой. Эрланд – место теплое, море тут льдом не покрывается, а шторма бушуют весной и осенью. Зима и лето для судоходства самое хорошее время, пройдут, как по льду проскользнут.
- Так и сделаем.
Может, и не закончилась бы эта история с Ребеккой легко и просто. Но…
Исс Тадео Меро ЭТО пробуждение никогда не забудет.
Открыть глаза, потому что у тебя низ живота замерз, и с ужасом обнаружить, что на этом самом месте у тебя лежит… меч!
Ледяной, холодный… ой, мамочки!!!
- Руками не дергай, а то и без пальцев останешься, и без морковки своей, - вежливым тоном предупредил его Феликс.
- Ой, мама!
- Будет тебе и ой, и мама. Слово даю…
Тадео понял, что пришла его смерть, и обмочился. Феликс брезгливо поправил клинок. Теперь его прокаливать придется после этого… писуна! Фу!
- Я… не…
- Упадешь в обморок – точно все отрежу. Чтобы в чувство пришел, - предупредил Феликс.
- Н-не упаду…
И то!
Куда уж тут падать, разве что с кровати?
Феликс затягивать не собирался.
- Я знаю о твоей попытке пообщаться с моей сестрой. Эрра Мария.
Тадео бешено завращал глазами. Головой-то мотать лежа на подушках неудобно, и вообще… голос повышать тоже нельзя!
Не хотел он!
Обознатушки вышли!
Да если б он знал, он бы и никогда, и ни за что…
Феликс внимательно следил за сменой настроений на лице мужчины. Потом улыбнулся так, что Тадео едва и еще сильнее простыни не изгадил. Медвежья болезнь, она такая…
- Понимаешь. Вот и ладненько. Если ты. Или кто-то другой. Приблизится к моим близким и друзьям… я убью всех. И тебя в том числе. Ты понял?
- Да! – шепнул Тадео.
- Вот и отлично. Умничка. А это тебе на до-олгую память.
Феликс убрал клинок от гениталий несчастного – и чиркнул его поперек живота. Вообще, это опасно, так и кишки можно выпустить. Но после обретения второго облика у Феликса и зрение, и движения стали намного более острыми, отточенными… царапина получилась глубокой и противной, но для жизни не опасной.
Впрочем, исс Меро этого пока не понял.
Упал в обморок.
Феликс фыркнул, обернулся в нетопыря и улетел.
Когда он наведался к поместью Стоунов, на следующую ночь, он был более, чем доволен.
Исс Меро оказался умным.
Он не помчался к Ребекке и не стал поднимать шум. К чему? Кому он и что сможет доказать, кого и в чем убедить? Одуревшую от гнева бабу?
Не смешно даже!
Так что он просто рассказал всем о стр-рашном Феликсе. Да так все расписал, что Нейман даже заслушался. Ей-ей, за ним и половины такого не числилось! И трети даже!
Но как врет, подлец!
Талантливо!!!
Так что… никто в здравом уме и твердой памяти просто не рискнет связываться с Феликсом. Жить охота.
Профессионального убийцу Ребекка не наймет, неоткуда ему тут взяться. А остальные, послышав да подумав, осознают, что жизнь одна. И лучше ее так бездарно не прогаживать!
Ребекка орала, бесилась и сулила деньги тем, кто изобьет Феликса, или еще как нагадит его сестре, но куда там!
Иссы в окрестностях были предупреждены. А кто не слышал, тем рассказали, да еще и приукрасили. Маленький коттедж мог жить спокойно.
Таверна «Кот и жареная рыбка» славилась именно этими двумя вещами. Вкуснющей жареной рыбой в особом тесте, со специями. Такой, что одной штучкой никто еще не ограничивался.
И кошаками.
Рыжими, здоровущими и вконец обнаглевшими.
Хозяин их любил, ценил, лично кормил, а любого, кто пнет его хвостатую радость, мог выкинуть за дверь. Но этих двоих посетителей выкидывать было незачем. Мальчишка млел от котов, сразу видно. Одного вообще взял на колени и гладил. А второй, шагренец, хоть котов и не гладил, но и не гонял. Что с них взять, с узкоглазых? Не кусаются, уже хорошо.
Рыбу, вон, заказали, оплатили, сидят, едят, беседуют, чего еще надо? Чего шагренец тут делает?
Да пусть хоть что, лишь бы деньги платил. В Эрланде такого отношения к шагренцам не было, как в Картене, там бы из принципа морду набили, раз двести, а тут и ничего, сидит себе.
Рэн и Бертран планировали дальнейшие действия.
- Зима наступает, - ежился шагренец. Из-за теплых течений на Шагрене такого не было, там вообще было хорошо и уютно.
- Потому мы и не сможем быстро передвигаться, - кивнул Бертран. – Вот, смотри, я с попутным обозом договорился, нас довезут до Корешковки, а там следующих посмотрим.
- Ага, - согласился Рэн.
Ритуал они уже один раз провели. И оказалось, что добираться им надо далеко на внутреннее побережье. А денег не так, чтобы очень много.
Конечно, их не обманули, и доли выплатили, эрр Барна был щедр. И у Рэна деньги были, но – сколько? Это ж не двадцать первый век с кредитными карточками, здесь деньги делаются из золота и серебра, весят соответственно, и много их на себе не потаскаешь. И на обратную дорогу что-то оставить придется.
И еще что впереди ждет?
Потому партнерами было принято решение. Они постепенно добираются до нужного места с попутчиками, где за деньги, где за подработку, в любом обозе нужны и воины, и рабочие руки. На месте находят того самого благословленного Многоликим, и уж потом, исходя из ситуации, решают, что делать дальше.
Это ведь может быть эрр или исс, добрый человек или разбойник, и семья у него может быть, и вообще, может, это младенец? А еще с ним надо будет добраться на Шагрен, а это тоже задача не из легких!
Так что сначала доберемся, посмотрим на месте, а уж потом…
Потом и определимся, как действовать.
Бертран отправлялся с Рэном, просто потому, что идти ему пока было некуда. А тут такое приключение!
А Рэн и рад был. Все ж не один, и Бертран знает намного больше, и он тут свой…
Нельзя сказать, что между ними уже зародилась верная и преданная дружба, о, нет! Но понимание было. И это было очень важно.
А что будет дальше?
Вот, доберутся они до места, тогда и ответ будет. А пока – в путь! Только сначала еще по рыбке. И кису потискать…
Вопреки сказкам, которые рассказывают о королевской тюрьме, там вовсе не холодно, не страшно и камеры есть самые разные. Есть и каменные мешки, наполовину залитые водой. Есть и комфортные апартаменты из шести комнат на верхнем ярусе.
Димас Бустон содержался в чем-то среднем. Маленькое, почти без окон, но достаточно сухое и теплое. Эрр Виталис Эрсон постарался. А то уморишь еще ценного пленника раньше времени! И поиздеваться не успеешь!
В соседней камере и его сынок сидел!
Виталис то приглашал к себе бывшего канцлера, то устраивал ему день в допросной, то забывал про него на какое-то время… хотел еще эрру Бустон привезти, но та гостила в Картене у одной из дочерей, и пока возвращаться не собиралась. Не дура.
Это и понятно, сам Эрсон тоже не вернулся бы в такой ситуации.
А сейчас, на зимних праздниках, ему и не до того было. Кому танцульки, а кому отчетность, дипломатическая переписка, королевские дела… да кто бы знал, что у канцлера СТОЛЬКО хлопот! Приятных, но все же утомительных!
И этой возможностью воспользовался кое-кто другой.
- Дим!
- Марк!
Да-да.
Марку Стоуну разрешили увидеться ненадолго с ценным узником. Передать ничего не дадут, но хоть поговорить. Почти без свидетелей.
Тюремщик демонстративно залепил себе уши воском, но мужчин не оставил и наблюдал внимательно. А то так передаст яд, а у него потом проблемы будут. Ни к чему.
Впрочем, мужчины и не собирались травиться.
Марк просто перешел к делу.
- Дим, ты в этом разбираешься лучше. Как тебя можно вытащить?
- Никак, - просто сказал Димас. – Король сам это допустил, так что… Эрсон меня не выпустит.
- Королева?
- Мария может, и помогла бы. А Диана просто кукла. С сиськами.
- Кто-то из других государей? Саймон, Ханс…
- Может быть, Саймон, если пожелает. Но я даже не знаю, что ему можно посулить за помощь, - задумался Димас. – Я ему был выгоден, но канцлером. А как узник…. Кому до меня какое дело?
- Мне дело есть. И Дим… про сына ничему не верь, понял?
- Понял. А…
- Сиди, молчи и не раздражай Эрсона. А я отправлюсь в Картен и попробую тебя отсюда достать.
Димас глубоко вздохнул.
- Я не заслуживаю такого друга, как ты, Марк.
Что мог ответить на это настоящий мужчина?
- Молчи, дурак. Я тебе потом морду набью!
** *
Праздник зимнего солнцеворота отмечался в этом мире широко и громко, примерно, как в том, оставленном и уже чуточку забывающемся Марией, отмечался Новый Год. И то, как не отметить день, когда солнце с зимы на весну поворачивает? *
*- 12/25 декабря, в зависимости от календаря, прим. авт.
Здесь считали, что в самую длинную и темную ночь года Боги спят, а потому на земле творится всякое недоброе. И чтобы разбудить богов, люди веселились, пекли специальный «солнечный» хлеб, украшали дома, старались провести эту ночь весело и шумно.
Мария не знала, как праздновать, но ради Анны… Тина и Мелисса затеяли украшать дом, все печь, и Мария готова была поддержать любое начинание. Благо, тяжело ей не было. Живот был совсем небольшим, беременность проходила легко, ее даже не тошнило… красота, да и только! На что-то и ее змеюшность сгодится!
Гулять они не будут, и шумные праздники устраивать тоже, а вот посидеть всей компанией у камина, поговорить, потом пройтись по берегу и вернуться домой, это можно. Так они и сделали, и были намного счастливее, чем те, кто праздновал этот же праздник в роскошном дворце.
Мария решила, что сейчас самое лучшее, что она может сделать, это родить. А уж дальше будет видно, и что, и куда… будет мальчик – будем думать о возвращении. Триумфальном.
А будет девочка, можно и не дергаться.
Зачем?
Девочкам этот трон даром не нужен, Анна себе уже присмотрела Феликса, ее можно даже не уговаривать. Будет вторая девочка, и ей трон ни к чему. Сколько Мария не читала в свое время про женщин у власти… вот куда не ткни, счастливой их судьбу назвать было нельзя. Кто всю жизнь в одиночестве, кого казнили, у кого дети-внуки такие, что их бы врагу задарить, в наказание за особо крупные злодеяния. Нужно нам такое?
Ей – нет. И Анне тоже.
Хоть ты три года кричи про притеснения и шовинизм, факта это не отменит. Женщины и мужчины – разные. У них разные таланты, способности, и они лучше подходят для разных профессий. Понятно, мужчина может быть выдающимся кулинаром, а женщина ловко валить лес и укладывать шпалы. Но лучше до такого не доводить.
Не хочет Анна во власть?
И не надо! Пусть живет долго и счастливо, занимаясь тем, что ей интересно.
Феликс с этим был полностью согласен. Он еще напишет Саймону, он еще попросит инструкции, но… решать все равно будет именно он. За то его король и оценил.
Феликс – не слепое орудие, у него есть свое мнение, характер, он сам решает и сам выбирает пути, ведущие к цели. С ним труднее, сложнее, убить его иногда хочется. Но ведь и результат есть! И лучше, чем у многих других, послушных. Поругается Саймон, да и успокоится. А результат будет.
Диана танцевала от души.
Сегодня можно!
Сегодня маскарад, сегодня и Иоанн под маской, и она, правда, их очень легко опознать, но это уже другое! Важно-то, что она сегодня может веселиться!
Сегодня даже муж не станет ее ревновать, сегодня так положено! Мария в этот праздник сидела рядом с ним на троне, ну так она и есть селедка вяленая, а Диане хочется танцевать, хочется вести за собой веселый хоровод, хочется… хочется потом вернуться не к Иоанну, а к другому мужчине, который смотрит из-под маски дерзкими синими глазами, улыбается…
Она себе не может этого позволить!
Но танцевать-то можно? И флиртовать, хотя бы раз в году?
И Диана кружилась, легко переходя от одного партнера к другому, пока на долю секунды не оказалась неподалеку от стены. Шаг – и вот она в небольшом алькове.
И прислушивается.
И… ждет?
Да, ждет… секунда, еще одна, и вот занавеска приоткрывается, и в альков проскальзывает нахальная тень в маске, блестя синими глазами.
- Моя королева!
И губы касаются сначала ее руки, а потом жадно – шеи, груди, губ… и Диана задыхается от удовольствия! Наконец-то!
С мужем у нее совсем не так! Никогда так не было!!!
- Аххххх!
Наглые руки скользят под юбки, гладят там, где не стоило бы – и вдруг прекращают свое занятие. И мужчина выскальзывает из алькова, и словно растворяется в воздухе, а Диана остается стоять, прислонившись к стене, мокрая, дрожащая и растрепанная…
Как же хорошо!
Как же хочется еще! И еще!
И с губ женщины срывается тихий стон неудовлетворенного желания.
Она должна найти время и место! Должна найти способ! Ей нужен этот мужчина! А муж?
А что – муж? Мужу она сына родит… потом. Чуть-чуть позднее.
Пока можно начинать готовить эскадру к новому рейду. Пока пропьются, да проспятся, морды, пока корабли в порядок приведут, пока все на борт погрузят…
Так время и пройдет незаметно. Осьминог и займется.
А следующее утро встретило Дерека жутким приступом головной боли. Кажется, у него даже кости черепа болели.
- Капитан, протрезвел?
Осьминог протянул Дереку бутыль с мутным рассолом. Ну, хоть такой нашли…
Дерек приник к животворящему питью, словно к эликсиру жизни, и высосал всю бутыль в десять секунд. Выдохнул.
- Фууууу…
- Пошли, капитан. Там горячий бульон с пряностями есть, кофе…
Отдать Осьминогу должное, какой бы он там подлец ни был, состояние «с похмелья» он знал, и капитана из него выводил умело. Не говоря ни слова, накормил капитана горячим, заставил выпить чашку крепкого кофе, потом кивнул бабам, которые уже давно держали нагретой воду…. Примерно к полудню Дерек стал похож на человека. От него даже мухи в полете падать перестали, раньше-то их запах спирта на подлете сшибал.
- Спасибо, друг.
Осьминог криво ухмыльнулся.
- Спасибом не отделаешься. Забыл, о чем мы говорили?
Дерек припоминал, но плохо.
- О… Марке?
- И о его семейке. Вот, смотри, капитан, - Осьминог выложил на стол заранее приготовленную карту побережья. – Эрланд, - кончик ножа прошелся вдоль берега. – Поместье Стоуна. Его управляющий сдает коттеджи у моря, и тем неплохо зарабатывает, да и деревеньки там зажиточные. Вот, - кончик ножа сделал на карте первый прокол, - здесь само поместье.
- Так.
- Раньше я об этом не говорил, какой смысл? Не было там никого, все Стоуны в столице жили, а вот сейчас они все там. Жена твоего врага, его сын и дочь. Понимаю, с бабами ты воевать не будешь, ну так можно их у себя подержать. А как явится за ними Стоун, их отпустишь, а его оставишь. А ребятам и поместья хватит.
- Фарватер?
- Есть знающие люди. Приведу.
- А корабли ты и так готовить приказал к выходу, верно?
- Чего ж нет, капитан? Сейчас сезон штормов закончится, и можно будет выйти в море. Так-то тоже можно, но зачем Многоликого гневить? Себе дороже получится.
С этим Дерек был согласен. Зимой, именно зимой. Эрланд – место теплое, море тут льдом не покрывается, а шторма бушуют весной и осенью. Зима и лето для судоходства самое хорошее время, пройдут, как по льду проскользнут.
- Так и сделаем.
Глава 10
Может, и не закончилась бы эта история с Ребеккой легко и просто. Но…
Исс Тадео Меро ЭТО пробуждение никогда не забудет.
Открыть глаза, потому что у тебя низ живота замерз, и с ужасом обнаружить, что на этом самом месте у тебя лежит… меч!
Ледяной, холодный… ой, мамочки!!!
- Руками не дергай, а то и без пальцев останешься, и без морковки своей, - вежливым тоном предупредил его Феликс.
- Ой, мама!
- Будет тебе и ой, и мама. Слово даю…
Тадео понял, что пришла его смерть, и обмочился. Феликс брезгливо поправил клинок. Теперь его прокаливать придется после этого… писуна! Фу!
- Я… не…
- Упадешь в обморок – точно все отрежу. Чтобы в чувство пришел, - предупредил Феликс.
- Н-не упаду…
И то!
Куда уж тут падать, разве что с кровати?
Феликс затягивать не собирался.
- Я знаю о твоей попытке пообщаться с моей сестрой. Эрра Мария.
Тадео бешено завращал глазами. Головой-то мотать лежа на подушках неудобно, и вообще… голос повышать тоже нельзя!
Не хотел он!
Обознатушки вышли!
Да если б он знал, он бы и никогда, и ни за что…
Феликс внимательно следил за сменой настроений на лице мужчины. Потом улыбнулся так, что Тадео едва и еще сильнее простыни не изгадил. Медвежья болезнь, она такая…
- Понимаешь. Вот и ладненько. Если ты. Или кто-то другой. Приблизится к моим близким и друзьям… я убью всех. И тебя в том числе. Ты понял?
- Да! – шепнул Тадео.
- Вот и отлично. Умничка. А это тебе на до-олгую память.
Феликс убрал клинок от гениталий несчастного – и чиркнул его поперек живота. Вообще, это опасно, так и кишки можно выпустить. Но после обретения второго облика у Феликса и зрение, и движения стали намного более острыми, отточенными… царапина получилась глубокой и противной, но для жизни не опасной.
Впрочем, исс Меро этого пока не понял.
Упал в обморок.
Феликс фыркнул, обернулся в нетопыря и улетел.
Когда он наведался к поместью Стоунов, на следующую ночь, он был более, чем доволен.
Исс Меро оказался умным.
Он не помчался к Ребекке и не стал поднимать шум. К чему? Кому он и что сможет доказать, кого и в чем убедить? Одуревшую от гнева бабу?
Не смешно даже!
Так что он просто рассказал всем о стр-рашном Феликсе. Да так все расписал, что Нейман даже заслушался. Ей-ей, за ним и половины такого не числилось! И трети даже!
Но как врет, подлец!
Талантливо!!!
Так что… никто в здравом уме и твердой памяти просто не рискнет связываться с Феликсом. Жить охота.
Профессионального убийцу Ребекка не наймет, неоткуда ему тут взяться. А остальные, послышав да подумав, осознают, что жизнь одна. И лучше ее так бездарно не прогаживать!
Ребекка орала, бесилась и сулила деньги тем, кто изобьет Феликса, или еще как нагадит его сестре, но куда там!
Иссы в окрестностях были предупреждены. А кто не слышал, тем рассказали, да еще и приукрасили. Маленький коттедж мог жить спокойно.
***
Таверна «Кот и жареная рыбка» славилась именно этими двумя вещами. Вкуснющей жареной рыбой в особом тесте, со специями. Такой, что одной штучкой никто еще не ограничивался.
И кошаками.
Рыжими, здоровущими и вконец обнаглевшими.
Хозяин их любил, ценил, лично кормил, а любого, кто пнет его хвостатую радость, мог выкинуть за дверь. Но этих двоих посетителей выкидывать было незачем. Мальчишка млел от котов, сразу видно. Одного вообще взял на колени и гладил. А второй, шагренец, хоть котов и не гладил, но и не гонял. Что с них взять, с узкоглазых? Не кусаются, уже хорошо.
Рыбу, вон, заказали, оплатили, сидят, едят, беседуют, чего еще надо? Чего шагренец тут делает?
Да пусть хоть что, лишь бы деньги платил. В Эрланде такого отношения к шагренцам не было, как в Картене, там бы из принципа морду набили, раз двести, а тут и ничего, сидит себе.
Рэн и Бертран планировали дальнейшие действия.
- Зима наступает, - ежился шагренец. Из-за теплых течений на Шагрене такого не было, там вообще было хорошо и уютно.
- Потому мы и не сможем быстро передвигаться, - кивнул Бертран. – Вот, смотри, я с попутным обозом договорился, нас довезут до Корешковки, а там следующих посмотрим.
- Ага, - согласился Рэн.
Ритуал они уже один раз провели. И оказалось, что добираться им надо далеко на внутреннее побережье. А денег не так, чтобы очень много.
Конечно, их не обманули, и доли выплатили, эрр Барна был щедр. И у Рэна деньги были, но – сколько? Это ж не двадцать первый век с кредитными карточками, здесь деньги делаются из золота и серебра, весят соответственно, и много их на себе не потаскаешь. И на обратную дорогу что-то оставить придется.
И еще что впереди ждет?
Потому партнерами было принято решение. Они постепенно добираются до нужного места с попутчиками, где за деньги, где за подработку, в любом обозе нужны и воины, и рабочие руки. На месте находят того самого благословленного Многоликим, и уж потом, исходя из ситуации, решают, что делать дальше.
Это ведь может быть эрр или исс, добрый человек или разбойник, и семья у него может быть, и вообще, может, это младенец? А еще с ним надо будет добраться на Шагрен, а это тоже задача не из легких!
Так что сначала доберемся, посмотрим на месте, а уж потом…
Потом и определимся, как действовать.
Бертран отправлялся с Рэном, просто потому, что идти ему пока было некуда. А тут такое приключение!
А Рэн и рад был. Все ж не один, и Бертран знает намного больше, и он тут свой…
Нельзя сказать, что между ними уже зародилась верная и преданная дружба, о, нет! Но понимание было. И это было очень важно.
А что будет дальше?
Вот, доберутся они до места, тогда и ответ будет. А пока – в путь! Только сначала еще по рыбке. И кису потискать…
***
Вопреки сказкам, которые рассказывают о королевской тюрьме, там вовсе не холодно, не страшно и камеры есть самые разные. Есть и каменные мешки, наполовину залитые водой. Есть и комфортные апартаменты из шести комнат на верхнем ярусе.
Димас Бустон содержался в чем-то среднем. Маленькое, почти без окон, но достаточно сухое и теплое. Эрр Виталис Эрсон постарался. А то уморишь еще ценного пленника раньше времени! И поиздеваться не успеешь!
В соседней камере и его сынок сидел!
Виталис то приглашал к себе бывшего канцлера, то устраивал ему день в допросной, то забывал про него на какое-то время… хотел еще эрру Бустон привезти, но та гостила в Картене у одной из дочерей, и пока возвращаться не собиралась. Не дура.
Это и понятно, сам Эрсон тоже не вернулся бы в такой ситуации.
А сейчас, на зимних праздниках, ему и не до того было. Кому танцульки, а кому отчетность, дипломатическая переписка, королевские дела… да кто бы знал, что у канцлера СТОЛЬКО хлопот! Приятных, но все же утомительных!
И этой возможностью воспользовался кое-кто другой.
- Дим!
- Марк!
Да-да.
Марку Стоуну разрешили увидеться ненадолго с ценным узником. Передать ничего не дадут, но хоть поговорить. Почти без свидетелей.
Тюремщик демонстративно залепил себе уши воском, но мужчин не оставил и наблюдал внимательно. А то так передаст яд, а у него потом проблемы будут. Ни к чему.
Впрочем, мужчины и не собирались травиться.
Марк просто перешел к делу.
- Дим, ты в этом разбираешься лучше. Как тебя можно вытащить?
- Никак, - просто сказал Димас. – Король сам это допустил, так что… Эрсон меня не выпустит.
- Королева?
- Мария может, и помогла бы. А Диана просто кукла. С сиськами.
- Кто-то из других государей? Саймон, Ханс…
- Может быть, Саймон, если пожелает. Но я даже не знаю, что ему можно посулить за помощь, - задумался Димас. – Я ему был выгоден, но канцлером. А как узник…. Кому до меня какое дело?
- Мне дело есть. И Дим… про сына ничему не верь, понял?
- Понял. А…
- Сиди, молчи и не раздражай Эрсона. А я отправлюсь в Картен и попробую тебя отсюда достать.
Димас глубоко вздохнул.
- Я не заслуживаю такого друга, как ты, Марк.
Что мог ответить на это настоящий мужчина?
- Молчи, дурак. Я тебе потом морду набью!
** *
Праздник зимнего солнцеворота отмечался в этом мире широко и громко, примерно, как в том, оставленном и уже чуточку забывающемся Марией, отмечался Новый Год. И то, как не отметить день, когда солнце с зимы на весну поворачивает? *
*- 12/25 декабря, в зависимости от календаря, прим. авт.
Здесь считали, что в самую длинную и темную ночь года Боги спят, а потому на земле творится всякое недоброе. И чтобы разбудить богов, люди веселились, пекли специальный «солнечный» хлеб, украшали дома, старались провести эту ночь весело и шумно.
Мария не знала, как праздновать, но ради Анны… Тина и Мелисса затеяли украшать дом, все печь, и Мария готова была поддержать любое начинание. Благо, тяжело ей не было. Живот был совсем небольшим, беременность проходила легко, ее даже не тошнило… красота, да и только! На что-то и ее змеюшность сгодится!
Гулять они не будут, и шумные праздники устраивать тоже, а вот посидеть всей компанией у камина, поговорить, потом пройтись по берегу и вернуться домой, это можно. Так они и сделали, и были намного счастливее, чем те, кто праздновал этот же праздник в роскошном дворце.
Мария решила, что сейчас самое лучшее, что она может сделать, это родить. А уж дальше будет видно, и что, и куда… будет мальчик – будем думать о возвращении. Триумфальном.
А будет девочка, можно и не дергаться.
Зачем?
Девочкам этот трон даром не нужен, Анна себе уже присмотрела Феликса, ее можно даже не уговаривать. Будет вторая девочка, и ей трон ни к чему. Сколько Мария не читала в свое время про женщин у власти… вот куда не ткни, счастливой их судьбу назвать было нельзя. Кто всю жизнь в одиночестве, кого казнили, у кого дети-внуки такие, что их бы врагу задарить, в наказание за особо крупные злодеяния. Нужно нам такое?
Ей – нет. И Анне тоже.
Хоть ты три года кричи про притеснения и шовинизм, факта это не отменит. Женщины и мужчины – разные. У них разные таланты, способности, и они лучше подходят для разных профессий. Понятно, мужчина может быть выдающимся кулинаром, а женщина ловко валить лес и укладывать шпалы. Но лучше до такого не доводить.
Не хочет Анна во власть?
И не надо! Пусть живет долго и счастливо, занимаясь тем, что ей интересно.
Феликс с этим был полностью согласен. Он еще напишет Саймону, он еще попросит инструкции, но… решать все равно будет именно он. За то его король и оценил.
Феликс – не слепое орудие, у него есть свое мнение, характер, он сам решает и сам выбирает пути, ведущие к цели. С ним труднее, сложнее, убить его иногда хочется. Но ведь и результат есть! И лучше, чем у многих других, послушных. Поругается Саймон, да и успокоится. А результат будет.
***
Диана танцевала от души.
Сегодня можно!
Сегодня маскарад, сегодня и Иоанн под маской, и она, правда, их очень легко опознать, но это уже другое! Важно-то, что она сегодня может веселиться!
Сегодня даже муж не станет ее ревновать, сегодня так положено! Мария в этот праздник сидела рядом с ним на троне, ну так она и есть селедка вяленая, а Диане хочется танцевать, хочется вести за собой веселый хоровод, хочется… хочется потом вернуться не к Иоанну, а к другому мужчине, который смотрит из-под маски дерзкими синими глазами, улыбается…
Она себе не может этого позволить!
Но танцевать-то можно? И флиртовать, хотя бы раз в году?
И Диана кружилась, легко переходя от одного партнера к другому, пока на долю секунды не оказалась неподалеку от стены. Шаг – и вот она в небольшом алькове.
И прислушивается.
И… ждет?
Да, ждет… секунда, еще одна, и вот занавеска приоткрывается, и в альков проскальзывает нахальная тень в маске, блестя синими глазами.
- Моя королева!
И губы касаются сначала ее руки, а потом жадно – шеи, груди, губ… и Диана задыхается от удовольствия! Наконец-то!
С мужем у нее совсем не так! Никогда так не было!!!
- Аххххх!
Наглые руки скользят под юбки, гладят там, где не стоило бы – и вдруг прекращают свое занятие. И мужчина выскальзывает из алькова, и словно растворяется в воздухе, а Диана остается стоять, прислонившись к стене, мокрая, дрожащая и растрепанная…
Как же хорошо!
Как же хочется еще! И еще!
И с губ женщины срывается тихий стон неудовлетворенного желания.
Она должна найти время и место! Должна найти способ! Ей нужен этот мужчина! А муж?
А что – муж? Мужу она сына родит… потом. Чуть-чуть позднее.
