- Спасибо.
Кабинет оказался большой пустой аудиторией. Чем Ирина и воспользовалась, затащив Валю в противоположный конец от двери. Теперь подслушивай, не подслушивай… о!
Еще и музыку на телефоне включим. На всякий случай.
И положим сотовый поближе к двери, чтобы перебивал часть звуков.
Валя продолжала всхлипывать. Ирина покачала головой.
- Валь… ты мужу изменила? С заведующим?
Может, и не стоило вот так, в лоб, но чего церемониться?
Валя побледнела, покраснела, пошла пятнами…
- Н-нет…
Врет.
Ирина махнула рукой.
- Будешь вешать мне лапшу на уши, сильно обижусь.
- Я не…
- Один – или два раза? На конференциях?
- Два… ой…
Ирина довольно кивнула. Молодец, Маринка, теперь она поняла, почему Сеня с ней не только встречается, но и дружит. Умная женщина – редкость в наши времена. А уж наблюдательная и не болтливая, вообще почти сокровище Голконды.
Правда, вот жениться на такой желающих мало. Нужно быть как минимум, не глупее, а кому это понравится? Рядом с дурой ты всегда орел, а тут… тут еще перья повыщипывать могут.
- Оба раза на конференциях?
Валя всхлипнула, шмыгнула носом – и слова полились потоком.
Ну да.
Ситуация была именно такой.
Год близился к завершению, диссертация хоть и была готова, но ее ж еще и защитить надо, а тут без связей и знакомств никак. На этом этапе все зависит от научного руководителя.
Намеков Валя не то, что не понимала, она их просто не видела. Поэтому профессор высказался прямым текстом. Мол, не хочешь по-хорошему, останешься без диссертации.
На вопрос, понимает ли он, что у нее муж, ответил, что тоже женат. И никаких последствий ему не нужно.
Уж извини, дорогуша, но разводиться тут никто не собирается, переспали – и разошлись. Хочешь, не хочешь, а все равно придется.
Альтернатива?
Вылетишь с кафедры в три счета.
Аспирантура закончена? Диссертация не защищена? Мест нет! Сокращение!
Второй вариант куда как приятнее. И защита пройдет как по маслу, и булочка найдется. В частности, тепленькое место и даже ставка преподавателя. Хочется ведь?
Хотелось.
Но кололось.
И профессор, доктор наук и еще куча регалий, нанес последний удар.
Муж не узнает. Никогда.
Или… если Валя все-таки откажет, он сделает так, что Олег узнает обо всем. Что у них было, как было… во всех позах и подробностях.
Не было?
А кого это будет интересовать? Ложки найдутся, осадок останется…
Валя решила посоветоваться с мамой. Та сказала, что выбора нет. Выбирать, конечно, дочке, но стоит ли из-за сомнительного целомудрия рушить свою жизнь?
Ну, потерпит пару раз, с Вальки не убудет. Зато жизнь обеспечена на несколько лет вперед. А Олег… что – он такой безгрешный? И никого? И никогда?
Девственником достался, да?
Уговоры сделали свое черное дело.
Валя махнула рукой и согласилась. Хотя не стоило, вот уж факт. И продавать себя – неприятно, и удовольствия никакого, а теперь еще и Олег…
- Я не думала, что я его потеряю, - размазывала сопли жертва убеждений.
Вот, теперь она не врала.
И что с ней делать, с дурой?
Ирина подумала.
- Знаешь, можно бы сказать мужу, что научный руководитель сделал тебе неприличное предложение.
- И?
- Ты его не приняла. Крутила хвостом, посылать его было страшновато, а потому… у вас там банкет или что-то такое было?
- Да, нечто вроде.
- Вот. К примеру, ты договорилась с какой-нибудь девушкой и провела ночь у нее в номере.
Валя задумалась.
- Есть такая… Танька Семкина. Мы вместе учились… сейчас я ей позвоню.
- С моего телефона, - остановила Ирина.
- Почему?
- Потому что потом ты ей позвонишь в первый раз. Со своего номера. Поняла?
Валя закивала.
- Спасибо.
Ирина взяла телефон. Подошла к двери.
Нет, никто не подслушивает.
- Ты поняла, что ей говорить?
- Да.
- Набирай номер. Я постерегу, чтобы никого не было…
Валя отчаянно закивала и принялась договариваться.
Ирина задумалась.
Правильно ли она делает?
С одной стороны, она сейчас врет. И покрывает чужое вранье, и вообще… это нехорошо. Подло как-то. Гаденькое ощущение.
С другой стороны… в главном-то они не врут. Ни Валя, ни Олег.
Любят они друг друга.
До слез, до соплей, до слюней… может, они потом свой мир с кем-то другим и построят. Но вот здесь и сейчас она точно понимает – это их судьбы. Их…
Друг без друга у них многое может получиться. Диссертации, семьи, дети… только счастья не получится. Дура эта Валя.
Дважды дура, что мать послушала, трижды дура, что поддалась на провокацию…
- Я все.
- Ты хоть понимаешь, что второго шанса не будет?
Валя закивала.
- Да. Спасибо…
- Сопли вытри. Сейчас я поговорю с Семеном… подожди пока здесь, что ли?
Валя кивнула.
Ирина выглянула за дверь.
Семен беседовал с какой-то теткой посреди коридора.
Ирина пригляделась.
Вот полтинник в евро против гнутой подковы – это и есть та самая Жаба?
Невысокая, полненькая, но не расплывшаяся, а такая, крепко сбитая. Правда, непропорциональная. Торс длинноват, ноги короткие, попа обвисла, да еще стрижка неудачная, она зрительно удлиняет череп. Хотя модная, и с цветными прядками, явно дама на себя денег не жалеет, в хорошие парикмахерские ходит…
Одета тоже неплохо.
Джинсы, свитер… явно молодится…
Ирина зло прищурилась. Знала она такой типаж, знала… И пошла к коллеге. Походкой от бедра.
Просто так, провоцировала ее эта Жаба на что-то резкое…
Давить таких надо!
Лучше – танками!
Им-то что, они нагадят, отряхнутся и дальше пойдут, а что у людей жизни разбиваются… да что эти дряни понимать могут?
Ничего.
Никогда они ничего не поймут.
- Я все, - мурлыкнула Ирина.
- Отлично. Знакомься, Жанна Борисовна. Пиркина.
Ирина прищурилась.
- А мы уже заочно знакомы, правда, Жанна Борисовна?
Женщина едва не фыркнула ей в лицо.
- Неужели?
- Да, вы знаете, я столько о вас наслышана, столько наслушалась, - Ирина смотрела прямо в глаза тетке. – Это же вы та самая Жанна Борисовна, которая вот уже тридцать лет спит с заведующим кафедрой?
Тетка аж задохнулась от возмущения.
- Я… я…
Но прежде, чем она успела договорить, Ирина атаковала вновь и вновь.
Словно окровавленную шпагу вгоняла в тело врага.
- Та самая, от которой муж ушел, дети сбежали, внуков она никогда и не увидит, а все потому, что любит власть. Только власть и ничего кроме власти... Это ведь так здорово – пакостить людям, правда? Так приятно, так мило, видеть, как они перед тобой корчатся, заискивают… вы и в семье такое проворачивали. И мужа затравили, он сейчас с другой и счастлив. И это правильно. И дети от вас бегают, и деньги ваши им не нужны. Никакие деньги не окупят подлости и лживости. С чего от вас дочь сбежала? Может, не стоило ее парня травить, как таракана? И пакости ему делать не стоило, и на работе подставлять – тоже? Но у вас ведь был уже выгодный жених, а девчонка влюбиться вздумала… дура. Хорошо хоть жених на вторую согласился, только вот ему такая теща тоже без надобности, правда? Денег даст, а детей у вас нет. И никого нет.
- Ты…
Ирина говорила уже громко и звонко, наотмашь била словами, и плевать ей было, кто там что слышит.
- Я! Я это знаю, и ты знаешь… ты и Валентину оболгала просто потому, что не могла видеть, как она счастлива. Не могла рядом с ней находиться – и не подгадить. Поперек горла тебе чужое счастье! Жаба задавила!
Женщина тяжело задышала, схватилась за сердце.
- Ниже и левее, - припечатала Ирина. – Хватит врать, тебя в космос запускать можно! В террариуме! Ничего у тебя не болело и не болит! И не заболит! Бог к себе такую дрянь еще до-олго не призовет, ты долго будешь жить. Одна жить, мучиться, зубами скрипеть, но жить! Попомни мои слова, мечтать будешь, чтобы хоть кто-то пришел, позвонил, а никого рядом не будет. И церковь тебе не поможет, потому что врешь ты даже на исповеди. Глазки потупишь, а сама думаешь, как бы еще толику власти урвать. Мало тебе!
- Ирина, хватит!
Сеня смотрел как-то странно…
Ирина тряхнула головой.
- Правда… что это я? Пойдем отсюда, тут воняет.
И только сейчас заметила, что двери-то в коридор приоткрыты. Такая планировка института.
Коридор, в нем с одной стороны окна, с другой двери аудиторий. И в них сейчас идут занятия… хотя бы в части из них. И она весь этот монолог произнесла на публику.
М-да.
Теперь тетке только увольняться. Такого ей век не забудут.
Хотя… таким плюнь в глаза, утрутся и скажут: роса. Дряни редкостные.
Сеня подхватил Ирину под руку.
- Пошли, пошли…
Ирина и не думала сопротивляться.
- На, выпей воды. Что на тебя нашло?
Что нашло и на кого в преподавательской объяснять не требовалось, все были в курсе. Голоса Ирина не понижала.
- Не знаю. Такая злость взяла, - честно призналась Ирина. – ты понимаешь, живут же люди… вот чего ей не хватало? Зачем надо было врать, лезть в чужую семью, разбивать ее? Зачем?
- Позавидовала?
- Может, и так. Но гадко же!
- Ладно… до чего вы с Валей договорились?
- Да жуть какая-то! Ты знаешь, что она в номере не ночевала?
- Да…
- Так вот! Она подругу встретила. Они вместе на курсах учились, а потом разошлись дорожки. Но подруга тоже оказалась на конференции, вот Валентина к ней и отправилась. Нахрюкались, как две поросюшки, устроили девичник. А мужу-то она сказать постеснялась…
- Может, и правильно постеснялась.
- По результату – вот. Муж-то ей в номер звонил, а там никого. Он и подумал невесть что. Да еще эта зараза масла в огонь подлила… вот парня и сорвало. Он-то жену искренне любит.
- Вот нехорошая женщина!
Сеня явно проглотил синоним.
Окружающие переглянулись.
Да, такая версия им в голову не приходила, а зря.
Дверь распахнулась.
- Что здесь происходит?
- Капитон Сергеевич, - прошептал кто-то над ухом. – Завкаф…
Ирина едва не фыркнула.
Питон Капитон.
Интересно, о чем думали родители, обзывая ребенка?
Внешне Капитошка походил… да вот на капитошку и походил. На игрушку, которую можно мять в руках, валять, придавать ей любую форму. А так, исходно, в наличии шарообразная фигура и хохолок на макушке.
Это все присутствовало.
Ирина подумала, что Валя – героическая дура. Она бы с таким не смогла даже под угрозой… да нет такой угрозы!
Лучше уж в Африку пешком, к Бармалею, чем вот с этим в одну кровать.
Пахло от него тоже не розами. Жизнь – она раздает по заслугам.
Говорят, до сорока лет у тебя то лицо, которое ты хочешь, а после сорока то, которое заслуживаешь. Вот, у этого лицо было благообразное, но смердел он…
Хоть и уливался чем-то вроде одеколона, но из-под парфюмерии пробивался отчетливый аромат скотного двора.
Чтобы все точно знали, с кем дело имеют.
- Почему Жанна Борисовна плачет посреди коридора? Почему все не на рабочих местах?
Сеня посмотрел на Ирину, вздохнул и предъявил удостоверение.
- Майор полиции…
Это подействовало. Капитон словно на стену налетел, даже чуть сплющился спереди.
- Что-то случилось?
- Да, случай рукоприкладства, и вообще могли бы быть плохие последствия. Скажите, Капитон Сергеевич, вы вступали в интимные отношения с гражданкой Ивушкиной? Валентиной?
Завкафедрой аж рот открыл.
Признать такое у всех на глазах?
Ну, считай, все. Песец. Заведующим тебе уже не быть никогда.
- Н-нет! Вы что!
- Во-от! А Жанна Борисовна сообщила эту информацию мужу потерпевшей. Якобы – якобы! Вы склоняете Валентину к сожительству под угрозами и шантажом.
Капитошка превратился в Карасяшку. Иначе эти выпученные глаза и приоткрытый рот и охарактеризовать было нельзя. Ирина искренне восхитилась коллегой.
Это ж надо?
Из минимума информации сделать выводы и так развернуть!
Гений!
Скромный гений.
- Шантажом?
- Да. Якобы, если она с вами не переспит, она не защитится.
Карась Капитон аж головой замотал.
- Да как же… Вы что – с ума сошли!?
Вопль был аж из самого сердца. И понять мужчину было можно. Таким – да по башке, да с утра, да на гулящую-то голову! Так и инфаркт нажить можно… правда, Ирине его жалко не было. Вообще.
- Да вы не волнуйтесь, Капитон Сергеевич, никто ей не поверил, - утешил Сеня. – Мы всех допросили, разобрались, и знаем, что у вас с Валентиной ничего не было. У нее алиби. Они с подругой всю ночь пропьянствовали…
- Вот, видите!
- Да мы и не сомневались. Вы известны всему институту, как честный, порядочный и очень верующий человек, - утешил Сеня.
Капитон закивал.
На таких раскладах у него был шанс оказаться в белом.
Оболгали, демоны!
С головы до ног обо… оболгали!
- А вы представляете, что сделал Олег Ивушкин, получив такие известия? – продолжал давить Сеня. – Чудом ваша кафедра обошлась без убийства! Чудом божьим!
Капитон благочестиво перекрестился.
Распятием, блестевшим в вороте рубашки можно было слона убить, если получше прицелиться.
- Все ведь живы?
- Да, повезло… Но сами понимаете, чудом обошлось. А все из-за того, что Жанна Борисовна решила разрушить чужую семью.
Вывод профессору предлагалось сделать самостоятельно.
Скандал уже случился, отвечать уже придется. Но вот тебе виновник, назначь и успокойся. Уволь и порадуйся, а сам останешься в белом.
Дураком Капитон не был. И активно закивал головой.
- Ужасно! Я приму меры! А где Валентина Андреевна?
- Я здесь.
Выглядела Валя намного лучше. Но синяк под глазом переливался всеми оттенками лилового.
- Валентина Андреевна, какой кошмар! Если бы я знал…
- Да, Капитон Сергеевич. Оболгать можно любого, - тоном записной праведницы произнесла Валя. – Надеюсь, вы понимаете, что я не смогу больше ездить на конференции? Да и моя работа здесь под большим вопросом?
- Не желаю ничего понимать, - нахмурился заведующий. – Защититесь – тогда поговорим. А пока извольте доучиться, у вас еще аспирантура на пару месяцев…
Валентина всхлипнула.
- Позор какой… кошмар просто.
- Согласен. Отвратительная история. И я с ней разберусь по всей строгости!
- Валентина Андреевна, пойдемте, поговорим с вашим мужем, - с хорошим чувством момента вмешался Сеня.
Сопротивляться женщина не стала. Закивала и рванула на выход чуть ли не вперед паровоза.
Спустя два часа Сеня и Ирина таки вышли из института.
- Да лучше б я кирпичи ворочала! – от души высказалась на улице Ирина.
- Лучше. Но ведь хорошо получилось? – подмигнул Сеня.
За спиной они оставили помирившихся ребят.
Олег каялся, что распустил руки и вообще поверил старой дряни.
Валентина каялась, что соврала мужу.
Мирились они на пару и ревели тоже на пару. Ирина даже не сомневалась, все у них будет хорошо. Замечательно.
Вряд ли Валя останется здесь работать. Скорее, защитится по-тихому и уйдет.
Жанна Борисовна?
Откуда-то Ирина знала и что будет с ней.
Ее уволят со скандалом. То есть – после скандала. Предложат по-тихому, но гадкая баба не сдастся без боя, не тот человек. Начнет плескать языком по сторонам, и выгонят ее за что-то другое.
За нарушение трудовой дисциплины, к примеру.
За прогулы… да хоть бы и за воровство. Тебя подставят, а ты не гадь другим!
И сложится у нее так, как сказала Ирина.
Одиночество будет ее карой за все полости и мерзости, сотворенные в жизни.
Одиночество…
- С чего тебя так понесло? Откуда ты вообще все это знаешь? Ну, про Жабу?
Сеня искренне недоумевал.
Ирина посмотрела ему в глаза и пожала плечами как можно более спокойно.
***
Кабинет оказался большой пустой аудиторией. Чем Ирина и воспользовалась, затащив Валю в противоположный конец от двери. Теперь подслушивай, не подслушивай… о!
Еще и музыку на телефоне включим. На всякий случай.
И положим сотовый поближе к двери, чтобы перебивал часть звуков.
Валя продолжала всхлипывать. Ирина покачала головой.
- Валь… ты мужу изменила? С заведующим?
Может, и не стоило вот так, в лоб, но чего церемониться?
Валя побледнела, покраснела, пошла пятнами…
- Н-нет…
Врет.
Ирина махнула рукой.
- Будешь вешать мне лапшу на уши, сильно обижусь.
- Я не…
- Один – или два раза? На конференциях?
- Два… ой…
Ирина довольно кивнула. Молодец, Маринка, теперь она поняла, почему Сеня с ней не только встречается, но и дружит. Умная женщина – редкость в наши времена. А уж наблюдательная и не болтливая, вообще почти сокровище Голконды.
Правда, вот жениться на такой желающих мало. Нужно быть как минимум, не глупее, а кому это понравится? Рядом с дурой ты всегда орел, а тут… тут еще перья повыщипывать могут.
- Оба раза на конференциях?
Валя всхлипнула, шмыгнула носом – и слова полились потоком.
Ну да.
Ситуация была именно такой.
Год близился к завершению, диссертация хоть и была готова, но ее ж еще и защитить надо, а тут без связей и знакомств никак. На этом этапе все зависит от научного руководителя.
Намеков Валя не то, что не понимала, она их просто не видела. Поэтому профессор высказался прямым текстом. Мол, не хочешь по-хорошему, останешься без диссертации.
На вопрос, понимает ли он, что у нее муж, ответил, что тоже женат. И никаких последствий ему не нужно.
Уж извини, дорогуша, но разводиться тут никто не собирается, переспали – и разошлись. Хочешь, не хочешь, а все равно придется.
Альтернатива?
Вылетишь с кафедры в три счета.
Аспирантура закончена? Диссертация не защищена? Мест нет! Сокращение!
Второй вариант куда как приятнее. И защита пройдет как по маслу, и булочка найдется. В частности, тепленькое место и даже ставка преподавателя. Хочется ведь?
Хотелось.
Но кололось.
И профессор, доктор наук и еще куча регалий, нанес последний удар.
Муж не узнает. Никогда.
Или… если Валя все-таки откажет, он сделает так, что Олег узнает обо всем. Что у них было, как было… во всех позах и подробностях.
Не было?
А кого это будет интересовать? Ложки найдутся, осадок останется…
Валя решила посоветоваться с мамой. Та сказала, что выбора нет. Выбирать, конечно, дочке, но стоит ли из-за сомнительного целомудрия рушить свою жизнь?
Ну, потерпит пару раз, с Вальки не убудет. Зато жизнь обеспечена на несколько лет вперед. А Олег… что – он такой безгрешный? И никого? И никогда?
Девственником достался, да?
Уговоры сделали свое черное дело.
Валя махнула рукой и согласилась. Хотя не стоило, вот уж факт. И продавать себя – неприятно, и удовольствия никакого, а теперь еще и Олег…
- Я не думала, что я его потеряю, - размазывала сопли жертва убеждений.
Вот, теперь она не врала.
И что с ней делать, с дурой?
Ирина подумала.
- Знаешь, можно бы сказать мужу, что научный руководитель сделал тебе неприличное предложение.
- И?
- Ты его не приняла. Крутила хвостом, посылать его было страшновато, а потому… у вас там банкет или что-то такое было?
- Да, нечто вроде.
- Вот. К примеру, ты договорилась с какой-нибудь девушкой и провела ночь у нее в номере.
Валя задумалась.
- Есть такая… Танька Семкина. Мы вместе учились… сейчас я ей позвоню.
- С моего телефона, - остановила Ирина.
- Почему?
- Потому что потом ты ей позвонишь в первый раз. Со своего номера. Поняла?
Валя закивала.
- Спасибо.
Ирина взяла телефон. Подошла к двери.
Нет, никто не подслушивает.
- Ты поняла, что ей говорить?
- Да.
- Набирай номер. Я постерегу, чтобы никого не было…
Валя отчаянно закивала и принялась договариваться.
Ирина задумалась.
Правильно ли она делает?
С одной стороны, она сейчас врет. И покрывает чужое вранье, и вообще… это нехорошо. Подло как-то. Гаденькое ощущение.
С другой стороны… в главном-то они не врут. Ни Валя, ни Олег.
Любят они друг друга.
До слез, до соплей, до слюней… может, они потом свой мир с кем-то другим и построят. Но вот здесь и сейчас она точно понимает – это их судьбы. Их…
Друг без друга у них многое может получиться. Диссертации, семьи, дети… только счастья не получится. Дура эта Валя.
Дважды дура, что мать послушала, трижды дура, что поддалась на провокацию…
- Я все.
- Ты хоть понимаешь, что второго шанса не будет?
Валя закивала.
- Да. Спасибо…
- Сопли вытри. Сейчас я поговорю с Семеном… подожди пока здесь, что ли?
Валя кивнула.
Ирина выглянула за дверь.
Семен беседовал с какой-то теткой посреди коридора.
Ирина пригляделась.
Вот полтинник в евро против гнутой подковы – это и есть та самая Жаба?
Невысокая, полненькая, но не расплывшаяся, а такая, крепко сбитая. Правда, непропорциональная. Торс длинноват, ноги короткие, попа обвисла, да еще стрижка неудачная, она зрительно удлиняет череп. Хотя модная, и с цветными прядками, явно дама на себя денег не жалеет, в хорошие парикмахерские ходит…
Одета тоже неплохо.
Джинсы, свитер… явно молодится…
Ирина зло прищурилась. Знала она такой типаж, знала… И пошла к коллеге. Походкой от бедра.
Просто так, провоцировала ее эта Жаба на что-то резкое…
Давить таких надо!
Лучше – танками!
Им-то что, они нагадят, отряхнутся и дальше пойдут, а что у людей жизни разбиваются… да что эти дряни понимать могут?
Ничего.
Никогда они ничего не поймут.
- Я все, - мурлыкнула Ирина.
- Отлично. Знакомься, Жанна Борисовна. Пиркина.
Ирина прищурилась.
- А мы уже заочно знакомы, правда, Жанна Борисовна?
Женщина едва не фыркнула ей в лицо.
- Неужели?
- Да, вы знаете, я столько о вас наслышана, столько наслушалась, - Ирина смотрела прямо в глаза тетке. – Это же вы та самая Жанна Борисовна, которая вот уже тридцать лет спит с заведующим кафедрой?
Тетка аж задохнулась от возмущения.
- Я… я…
Но прежде, чем она успела договорить, Ирина атаковала вновь и вновь.
Словно окровавленную шпагу вгоняла в тело врага.
- Та самая, от которой муж ушел, дети сбежали, внуков она никогда и не увидит, а все потому, что любит власть. Только власть и ничего кроме власти... Это ведь так здорово – пакостить людям, правда? Так приятно, так мило, видеть, как они перед тобой корчатся, заискивают… вы и в семье такое проворачивали. И мужа затравили, он сейчас с другой и счастлив. И это правильно. И дети от вас бегают, и деньги ваши им не нужны. Никакие деньги не окупят подлости и лживости. С чего от вас дочь сбежала? Может, не стоило ее парня травить, как таракана? И пакости ему делать не стоило, и на работе подставлять – тоже? Но у вас ведь был уже выгодный жених, а девчонка влюбиться вздумала… дура. Хорошо хоть жених на вторую согласился, только вот ему такая теща тоже без надобности, правда? Денег даст, а детей у вас нет. И никого нет.
- Ты…
Ирина говорила уже громко и звонко, наотмашь била словами, и плевать ей было, кто там что слышит.
- Я! Я это знаю, и ты знаешь… ты и Валентину оболгала просто потому, что не могла видеть, как она счастлива. Не могла рядом с ней находиться – и не подгадить. Поперек горла тебе чужое счастье! Жаба задавила!
Женщина тяжело задышала, схватилась за сердце.
- Ниже и левее, - припечатала Ирина. – Хватит врать, тебя в космос запускать можно! В террариуме! Ничего у тебя не болело и не болит! И не заболит! Бог к себе такую дрянь еще до-олго не призовет, ты долго будешь жить. Одна жить, мучиться, зубами скрипеть, но жить! Попомни мои слова, мечтать будешь, чтобы хоть кто-то пришел, позвонил, а никого рядом не будет. И церковь тебе не поможет, потому что врешь ты даже на исповеди. Глазки потупишь, а сама думаешь, как бы еще толику власти урвать. Мало тебе!
- Ирина, хватит!
Сеня смотрел как-то странно…
Ирина тряхнула головой.
- Правда… что это я? Пойдем отсюда, тут воняет.
И только сейчас заметила, что двери-то в коридор приоткрыты. Такая планировка института.
Коридор, в нем с одной стороны окна, с другой двери аудиторий. И в них сейчас идут занятия… хотя бы в части из них. И она весь этот монолог произнесла на публику.
М-да.
Теперь тетке только увольняться. Такого ей век не забудут.
Хотя… таким плюнь в глаза, утрутся и скажут: роса. Дряни редкостные.
Сеня подхватил Ирину под руку.
- Пошли, пошли…
Ирина и не думала сопротивляться.
***
- На, выпей воды. Что на тебя нашло?
Что нашло и на кого в преподавательской объяснять не требовалось, все были в курсе. Голоса Ирина не понижала.
- Не знаю. Такая злость взяла, - честно призналась Ирина. – ты понимаешь, живут же люди… вот чего ей не хватало? Зачем надо было врать, лезть в чужую семью, разбивать ее? Зачем?
- Позавидовала?
- Может, и так. Но гадко же!
- Ладно… до чего вы с Валей договорились?
- Да жуть какая-то! Ты знаешь, что она в номере не ночевала?
- Да…
- Так вот! Она подругу встретила. Они вместе на курсах учились, а потом разошлись дорожки. Но подруга тоже оказалась на конференции, вот Валентина к ней и отправилась. Нахрюкались, как две поросюшки, устроили девичник. А мужу-то она сказать постеснялась…
- Может, и правильно постеснялась.
- По результату – вот. Муж-то ей в номер звонил, а там никого. Он и подумал невесть что. Да еще эта зараза масла в огонь подлила… вот парня и сорвало. Он-то жену искренне любит.
- Вот нехорошая женщина!
Сеня явно проглотил синоним.
Окружающие переглянулись.
Да, такая версия им в голову не приходила, а зря.
Дверь распахнулась.
- Что здесь происходит?
- Капитон Сергеевич, - прошептал кто-то над ухом. – Завкаф…
Ирина едва не фыркнула.
Питон Капитон.
Интересно, о чем думали родители, обзывая ребенка?
Внешне Капитошка походил… да вот на капитошку и походил. На игрушку, которую можно мять в руках, валять, придавать ей любую форму. А так, исходно, в наличии шарообразная фигура и хохолок на макушке.
Это все присутствовало.
Ирина подумала, что Валя – героическая дура. Она бы с таким не смогла даже под угрозой… да нет такой угрозы!
Лучше уж в Африку пешком, к Бармалею, чем вот с этим в одну кровать.
Пахло от него тоже не розами. Жизнь – она раздает по заслугам.
Говорят, до сорока лет у тебя то лицо, которое ты хочешь, а после сорока то, которое заслуживаешь. Вот, у этого лицо было благообразное, но смердел он…
Хоть и уливался чем-то вроде одеколона, но из-под парфюмерии пробивался отчетливый аромат скотного двора.
Чтобы все точно знали, с кем дело имеют.
- Почему Жанна Борисовна плачет посреди коридора? Почему все не на рабочих местах?
Сеня посмотрел на Ирину, вздохнул и предъявил удостоверение.
- Майор полиции…
Это подействовало. Капитон словно на стену налетел, даже чуть сплющился спереди.
- Что-то случилось?
- Да, случай рукоприкладства, и вообще могли бы быть плохие последствия. Скажите, Капитон Сергеевич, вы вступали в интимные отношения с гражданкой Ивушкиной? Валентиной?
Завкафедрой аж рот открыл.
Признать такое у всех на глазах?
Ну, считай, все. Песец. Заведующим тебе уже не быть никогда.
- Н-нет! Вы что!
- Во-от! А Жанна Борисовна сообщила эту информацию мужу потерпевшей. Якобы – якобы! Вы склоняете Валентину к сожительству под угрозами и шантажом.
Капитошка превратился в Карасяшку. Иначе эти выпученные глаза и приоткрытый рот и охарактеризовать было нельзя. Ирина искренне восхитилась коллегой.
Это ж надо?
Из минимума информации сделать выводы и так развернуть!
Гений!
Скромный гений.
- Шантажом?
- Да. Якобы, если она с вами не переспит, она не защитится.
Карась Капитон аж головой замотал.
- Да как же… Вы что – с ума сошли!?
Вопль был аж из самого сердца. И понять мужчину было можно. Таким – да по башке, да с утра, да на гулящую-то голову! Так и инфаркт нажить можно… правда, Ирине его жалко не было. Вообще.
- Да вы не волнуйтесь, Капитон Сергеевич, никто ей не поверил, - утешил Сеня. – Мы всех допросили, разобрались, и знаем, что у вас с Валентиной ничего не было. У нее алиби. Они с подругой всю ночь пропьянствовали…
- Вот, видите!
- Да мы и не сомневались. Вы известны всему институту, как честный, порядочный и очень верующий человек, - утешил Сеня.
Капитон закивал.
На таких раскладах у него был шанс оказаться в белом.
Оболгали, демоны!
С головы до ног обо… оболгали!
- А вы представляете, что сделал Олег Ивушкин, получив такие известия? – продолжал давить Сеня. – Чудом ваша кафедра обошлась без убийства! Чудом божьим!
Капитон благочестиво перекрестился.
Распятием, блестевшим в вороте рубашки можно было слона убить, если получше прицелиться.
- Все ведь живы?
- Да, повезло… Но сами понимаете, чудом обошлось. А все из-за того, что Жанна Борисовна решила разрушить чужую семью.
Вывод профессору предлагалось сделать самостоятельно.
Скандал уже случился, отвечать уже придется. Но вот тебе виновник, назначь и успокойся. Уволь и порадуйся, а сам останешься в белом.
Дураком Капитон не был. И активно закивал головой.
- Ужасно! Я приму меры! А где Валентина Андреевна?
- Я здесь.
Выглядела Валя намного лучше. Но синяк под глазом переливался всеми оттенками лилового.
- Валентина Андреевна, какой кошмар! Если бы я знал…
- Да, Капитон Сергеевич. Оболгать можно любого, - тоном записной праведницы произнесла Валя. – Надеюсь, вы понимаете, что я не смогу больше ездить на конференции? Да и моя работа здесь под большим вопросом?
- Не желаю ничего понимать, - нахмурился заведующий. – Защититесь – тогда поговорим. А пока извольте доучиться, у вас еще аспирантура на пару месяцев…
Валентина всхлипнула.
- Позор какой… кошмар просто.
- Согласен. Отвратительная история. И я с ней разберусь по всей строгости!
- Валентина Андреевна, пойдемте, поговорим с вашим мужем, - с хорошим чувством момента вмешался Сеня.
Сопротивляться женщина не стала. Закивала и рванула на выход чуть ли не вперед паровоза.
***
Спустя два часа Сеня и Ирина таки вышли из института.
- Да лучше б я кирпичи ворочала! – от души высказалась на улице Ирина.
- Лучше. Но ведь хорошо получилось? – подмигнул Сеня.
За спиной они оставили помирившихся ребят.
Олег каялся, что распустил руки и вообще поверил старой дряни.
Валентина каялась, что соврала мужу.
Мирились они на пару и ревели тоже на пару. Ирина даже не сомневалась, все у них будет хорошо. Замечательно.
Вряд ли Валя останется здесь работать. Скорее, защитится по-тихому и уйдет.
Жанна Борисовна?
Откуда-то Ирина знала и что будет с ней.
Ее уволят со скандалом. То есть – после скандала. Предложат по-тихому, но гадкая баба не сдастся без боя, не тот человек. Начнет плескать языком по сторонам, и выгонят ее за что-то другое.
За нарушение трудовой дисциплины, к примеру.
За прогулы… да хоть бы и за воровство. Тебя подставят, а ты не гадь другим!
И сложится у нее так, как сказала Ирина.
Одиночество будет ее карой за все полости и мерзости, сотворенные в жизни.
Одиночество…
- С чего тебя так понесло? Откуда ты вообще все это знаешь? Ну, про Жабу?
Сеня искренне недоумевал.
Ирина посмотрела ему в глаза и пожала плечами как можно более спокойно.
