Да и не хотелось Тиссе Ильви возвращаться домой с позором, она-то перья ворохом распускала, мол, замуж, за богатого… как же! Пусть, богатый, да вот Тисса этих денег все одно не увидела. Жили в маленьком домике, на подачки родни, подушки шелками расшивали на продажу, кое-как кормились...
Пока Тисса не заболела.
Трясовицей.*
* болезнь Паркинсона, прим. авт.
И вот тогда-то все стало окончательно плохо. Уехать не получалось, сейчас, конечно, можно было не спрашивать разрешения, дочка уже взрослая, и сама решает, куда ей ехать и идти, но бывший супруг против, ему со второй девицей детей нарожать не удалось вообще, так что дочь Тиссы – наследница его состояния. И ему это очень не нравится.
Сейчас обговариваются вопросы брака.
Тисса против, Рина, это ее дочка, тоже против, но что они могут сделать? Две женщины в чужой стране?
Шли-то замуж, так медовые булки сулили, а надкусили – прослезились.
А кто орал-то?
Так второй зять. Они с дочкой рядом живут, могут присмотреть за бабушкой, и что не нравится ни дочке, ни ее мужу, так это желание Аликсы оставить наследство внучке – мало ли как там повернется, а тут хоть будет, где голову преклонить. Не нравится им и то, что мать посылает дочери немного денег каждый месяц, и… да много чего. Вот и возникают скандалы.
А уж сейчас, когда Аликса, упав на улице, сломала шейку бедра, и оказалась полностью беспомощна…
Я слушала, вздыхала и сочувствовала.
Трясовицу могут вылечить только маги жизни. Если ее дочь приедет, я попробую помочь, но правду-то сказать нельзя. А вот самой бабушке…
- Вы спите, - я погладила ее по сухонькой руке. – Поспите, я больше к вам этого типа не пущу, будь он хоть трижды зять. А когда проснетесь, все будет лучше. Намного. И нога пойдет на поправку, и самочувствие улучшится…
- Добрая ты душа…
Я?
Да не добрая я. Просто мне ее очень жалко...
Постепенно Аликса задремала, и я принялась изучать болезнь.
М-да, от старости лекарства нет. И магия жизни тут не поможет. Кости хрупкие, резерва у тела, считай, нет, на два-три года хватит, но и только. Предупредить, что ли?
Посмотрим по ситуации.
А пока…
Крохотные золотистые искры скользили с пальцев, впитывались под сухую старческую кожу, и та светлела на глазах.
Кое-где разгладились морщины, кое-где исчезли пятна – это побочный эффект. Главное происходило внутри. Очистились сосуды, ровнее застучало сердце, изрыгнули лишнюю гадость почки, чуть крепче стали старые кости, да и перелом принялся активно срастаться. Дней двадцать – и можно бегать.
Чудо?
А ты не признавайся.
Я положила себе зайти еще раз, дней через десять, и еще подлечить бабушку.
Жалко ее. Просто - жалко. Даже если одна дочь выросла дурой, а другая стервой, ей-то не легче…
Что-то с нами будет в старости?
К обеду я успокоилась настолько, что уже размышляла о сотрудничестве с Короной. Что-то могу уступить я, что-то уступят мне. До какого-то предела, но Раденоры – не дураки. Договоримся…
И когда на мое плечо легла чья-то рука, я даже не вздрогнула.
- Поговорим, дорогая невеста?
А вот голос заставил меня дернуться и резко обернуться.
Совсем рядом стоял и смотрел на меня жабьими глазками барон Артау.
Еще месяцем раньше я стала бы паниковать.
Днем раньше я бы занервничала.
Но после беседы с канцлером я была настолько усталой, что на экс-жениха просто ничего не осталось. Я не вздрогнула, не дернулась, не вскрикнула, просто подняла брови.
- Простите… сударь?
Голос – и тот был смертельно усталым. Какой там ужас – на эмоции сил не оставалось.
- Прекрати разыгрывать комедию, девчонка! Ты знаешь, кто я!
- Уберите руку, - ледяным тоном произнесла я, переводя взгляд на толстые пальцы. Страха не было, одно омерзение. И этого я когда-то боялась? Этого существа? Как… нелепо! – Или я позову стражу, и вас отсюда выкинут. Это Раденор, здесь мужчины не ведут себя, как животные!
- Зови, - хихикнул барон. – Думаю, нам найдется, о чем поговорить…
Долго я не размышляла.
- Стра…!!!
Крик оборвался на полуслове. Барон зажал мне рот рукой, и втолкнул в первую попавшуюся дверь.
Темного крабом! Другое место он выбрать не мог?
Это оказалась комната, отведенная храмовнику.
А когда обещал приехать герцог Моринар? Сегодня? Завтра?
Эх, вот бы сейчас…
Было бы красиво, как в сказке…
Увы, жизнь моих мечтаний не учитывала.
Пальцы разжались, меня толкнули вглубь комнаты, я пролетела пару шагов, но на ногах устояла, извернулась кошкой и выпрямилась во весь рост. Невеликий, но и барон не намного выше. Мне хватит...
- Вы, любезнейший, с ума сошли? – холодным тоном поинтересовалась я. – Какая-то невеста, да вы вообще в своем уме? Вы кто такой?
Уверенность барона поколебалась, но ненамного.
- Ты отлично знаешь, кто я такой!
- Простите, не знаю.
- И видеть меня никогда не видела?
- И еще бы сто лет не видела, - проворчала я себе под нос. А потом уже громче. – Кажется, видела где-то. Только не помню точно, где именно.
- На собственной помолвке.
- Да не помолвлена я ни с кем! – топнула я ногой. – Вы от меня чего хотите, чтобы я за вас замуж, что ли, вышла? Глупости какие!
- Глупости, вот как?
Барон сделал шаг ко мне. Я стояла, не дрогнув. И это его я когда-то боялась?
Стоит передо мной толстячок самого жабьего вида, сверкает глазенками, а вот страха-то у меня и нет. Никакого...
Перегорела?
Так долго боялась, что когда пришла беда, у меня уже не осталось на нее никаких сил? Такое тоже бывает. Страшен не сам барон, опасно безумие в его глазах, но пока оно еще не разрослось во всю мощь. Ему интересно не сразу меня убить, а сначала помучить.
А мне интересно, можно ли его вылечить. И если да – то как? Как подействует магия жизни на безумца? Это ведь тоже болезнь... наверное?
- Глупости, - спокойно подтвердила я. – Благородные господа женятся на благородных дамах, а не на таких, как я...
Барон сдвинул брови. Ага, начал заводиться. Впрочем, этого и следовало ожидать.
- Ты думаешь, я совсем дурак?
- Нет. Вы просто опасный сумасшедший.
Может, и не стоило провоцировать безумца, но иначе я никогда от него не изабавлюсь.
Рука барона взлетела.
Я могла бы уклониться от удара, еще как могла, но вместо этого лишь чуть повернула голову. Чтобы остался след, но в голове не шумело. И усмехнулась, якобы без сил опускаясь на пол.
Мага жизни таким не одолеть.
Здесь и сейчас я могла бы убить барона десятком различных способов. Могла бы прекратить в недвижимый кусок мяса – достаточно одной искры. Одной капли силы…
Но рисковать своим даром не хотелось. А к чему подставляться под пощечины?
Да просто если придется звать стражу… увидев синяк, они барона до тюрьмы доведут, да… Но упадет он по дороге раз двадцать. Почками – на кулаки. И никто не спасет.
- А ты неплохо держишься, - хихикнул Артау. – Хотя все вы, бабы, шлюхи, и годитесь только на одно. И то нормально сделать не можете, только начнешь забавляться, вы уже и подыхаете! Я глазам своим не поверил, когда увидел тебя во дворце!
- Да кто вы такой?
- Я могу забыть лицо, Веточка, но не голос. А твой заплаканный голосок был особенно хорош. Эта горечь, эти слезы… и во дворце ты тоже плакала. Так трогательно, так мило…
Да что б тебя разорвало!
Буду теперь знать, что молчание – золото!
- Ага. Значит, вы спутали мой голос с чьим-то другим, и решили, что я ваша невеста. Начинаем разбираться. Как зовут вашу невесту?
- Ты не помнишь, как тебя зовут?
- Отлично помню. Я – Тойни Ветана, местная лекарка. Отлично живу в Алетаре, и не давала согласия на брак ни с кем. Уж точно не с вами…
Барон чуть нахмурился. Засомневался?
- А твои родители?
- Я сирота.
- Да что ты? А вот моя невеста – пока еще не сирота, но ее отец опасно болен. Поехал кататься, простудился, и теперь харкает кровью…
Если барон рассчитывал, что я занервничаю, стану что-то выпытывать…
Я просто пожала плечами.
- Пусть сходит к лекарю. Можно даже и к нам.
- Он не местный.
- Там, где он живет – нет лекарей?
- Тут маг нужен…
- И что? Я чем могу помочь? Господин… все же, как вас зовут?
- Барон Артау! И не говори, что ты это забыла!
- Теперь запомню, - вздохнула я. – Господин барон, я не могу быть вашей невестой. Кто бы ни была эта девушка… надо полагать – дворянка?
- Разумеется!
- И что бы ей делать в лечебнице для бедных?
- Иветта постоянно возилась со всем этим сбродом…
- Многие любят играть в лекарей, но играть же, а здесь – работа! Тяжелая, грязная, кровавая, ежедневная… Какая дворянка это выдержит?
Уверенность барона поколебалась еще больше.
- И все же я готов поклясться…
В чем был готов поклясться барон, я так и не узнала, потому что дверь комнаты распахнулась, и на пороге встали два служителя.
Одного из них я знала, это был тот крысеныш, который меня благословлял, другого же видела в первый раз в жизни. Впрочем, мне это не помешало.
Барон развернулся к ним, и я не упустила своего шанса.
Вы думаете, что полулежащая на полу женщина беззащитна? Вы в этом уверены?
Зря!
У меня есть главное оружие – мой голос.
- Помогите!!!
Я завизжала так, что слышала, наверное, вся лечебница. Барон дернулся ко мне, потом вперед, но было уже безнадежно поздно. Послышался шум, шаги, крики, я продолжала визжать, предусмотрительно спрятавшись под столом, и Артау сделал единственное, что ему оставалось. Что он привык делать.
Выхватил оружие.
В одной руке легкий клинок, в другой кинжал… быстрый взгляд на меня, но я уже далеко под столом, и достать меня нет возможности, только визг несется.
- С дороги, твари!!! Заколю!!!
Увы, судьба сыграла против барона.
Что сделали служители и лекари, когда по лечебнице понесся мой визг?
Бросились на помощь!
А коридор-то не особо широкий. И если передние успели остановиться, то задние напирали.
Кто толкнул незнакомого мне храмовника – я, наверное, никогда не узнаю. Но мужчина сделал большой шаг вперед, а барон принял это за агрессию.
Коротко взблеснул палаш…
Храмовник остановился, словно наткнувшись на стену. Острие скрылось в его теле, - и вновь вылезло наружу, только уже покрытое кровью.
Кто-то завизжал, бросился ловить первого храмовника – второй, и закономерно получил палашом по горлу. Хлынула кровь.
Барон оглянулся на окно, сделал к нему шаг, второй, но было поздно.
Карнеш, появившийся в дверях, сильным движением, запустил ему в ноги табуретку. Барон оступился, покатился по полу, попробовал встать, но это сложно сделать, когда у тебя в руках оружие…
Минута – и на него навалились служители, схватили, связали…
Карнеш подошел к столу, и вытащил меня из-под него.
- Вета, хватит визжать!
Меня сильно встряхнули, и разрешили спрятаться на сильном мужском плече.
- Ты в порядке?
- Д-да… Меня почти не тронули.
- Почти?
- Только лицо. Больно…
Карнеш отстранил меня, коснулся опухающей щеки.
- Вот тварь! Это все?
- Д-да… больше он не успел.
- Я сейчас обработаю рану. Стражу позовите!
- Уже побежали, - откликнулся голос Линды. – Вета, что это за урод?
Барон на полу заскрипел зубами, но когда тебя вяжут, да еще и пинают по почкам, отругиваться сложно.
- Кракен его знает! Сказал – барон Артау, а я, якобы, его невеста.
- Кто?!
Теперь удивились все присутствующие.
Я вытерла кровь с лица. На полу лежали два трупа. Один – с перерезанным горлом, а второй… я могла бы попробовать помочь ему, но… хотя нет. Уже не могла бы.
Барон бил наверняка. Здесь и магия жизни не поможет. Дар лениво шевельнулся внутри, но – храмовники. Был бы кто другой, не эти твари…
Харни Растум, который, как начальство, оказывался на месте происшествия в числе первых, присел рядом, пощупал пульс на горле, осмотрел раны и покачал головой.
- Бесполезно. Вета, ты все по порядку расскажи, а то тебя лечить, а мне еще со стражей разговаривать.
Я кивнула и принялась говорить короткими отрывистыми фразами.
- Вломился. Начал угрожать. Затащил в эту комнату. Сказал, что он – барон Артау, а я – его сбежавшая невеста. Когда я сказала, что он сумасшедший – ударил меня. Потом вошли храмовники, и я смогла удрать под стол. А он напал на них… за что?
- Темный его знает, - Карнеш был озадачен. – А ты правда не невеста?
- Я что – дура? От барона бегать?
Довод был признан убедительным. Хотя…
- Да от такого и соломенное чучело сбежало бы, - Линда осматривала барона, как тушку кролика на базаре. И взять бы на жаркое, да припахивает. – Невзрачный он какой-то, и облезлый…
- Зато титул. И, наверное, поместье свое, доход, опять же, - корыстно заметила я.
Барону уже засунули кляп, так что возразить он не мог. Сквозь толпу пробивалась стража.
- Что тут происходит?
А вот и стража. И господин Самир.
Стражник охватил всю картину одним взглядом, нахмурился, а когда узнал все подробности, осмотрел синяк на моем лице, два трупа, окровавленный меч и кинжал барона, ухмылка его стала вовсе уж людоедской.
- Так… Тащим его сразу в тюрьму. Говорил – барон?
Я опустила глаза. Кивать было неприятно, говорить больно.
- Ну, мы-то не обязаны каждой твари на слова верить. Сейчас оттащим его в караулку, допросим, потом в Медяшку, а уж потом, если начальство решит, доложим выше…
Я опустила ресницы, чтобы никто не заметил довольного блеска глаз.
Сейчас барона как следует отколотят. Потом добавят в караулке. Потом в тюрьме для бедных – там свои порядки, и если что-то шепнут тюремщику, то барону будет весело жить. Найдется много желающих развлечь его.
А уж когда дело дойдет до Замка – то есть тюрьмы до благородных… это если дойдет.
И мне его совершенно не жалко.
Пусть кричит, что барон, пусть требует… хотя…
- Господин Самир…
- Да, Вета?
- А не может это быть тот сумасшедший? Который девушек по городу… вы помните?
Стражник нахмурился.
- Он что-то говорил?
- Что все бабы годны только на одно, и то быстро подыхают, он разгуляться не успевает, как-то так, - я всхлипнула и закрыла лицо руками.
Господин Самир задумался.
- Ладно. Начнем с караулки. Вызовем туда дознавателя, и разберемся.
Кажется, я уже не невеста.
И почему меня это вовсе не огорчает?
Унесли увязанного колбаской барона, роняя его по дороге и обдалбывая все углы.
Ушел в свой кабинет Харни.
Я сидела в комнате для лекарей, прикладывала примочки к уголку рта, но достаточно небрежно. Просто чтобы скрыть злорадную ухмылку.
Прощай, любезный женишок, твой голосок был так высок…
И – нет, мне его совершенно не жалко. У меня просто вопрос – не есть ли это строчка из пророчества старой рофтерки?
За тобой три зла. Зло в прошлом, зло в настоящем, зло в будущем. Два зла могут сожрать друг друга, третье – тебя.
Допустим, барон – из прошлого, храмовники – из настоящего, вопрос – а из будущего-то кто? И кто меня жрать будет?
Не хотелось бы…
Мне немножко жалко храмовников, как-никак они тут не при чем, пострадали просто так, но… во имя благого дела!
Я теперь точно не невеста, да и сестренка в безопасности, и отца никто не заставит выплачивать слишком большой и вовремя образовавшийся долг.
А если…
Я зашипела от боли, посильнее промокнула губу, и разрешила себе подумать.
Забавно.
Маг жизни не может убивать сам. Даже не так.
Маг жизни не может убивать с помощью своего дара.
А если по-простому?
Пока Тисса не заболела.
Трясовицей.*
* болезнь Паркинсона, прим. авт.
И вот тогда-то все стало окончательно плохо. Уехать не получалось, сейчас, конечно, можно было не спрашивать разрешения, дочка уже взрослая, и сама решает, куда ей ехать и идти, но бывший супруг против, ему со второй девицей детей нарожать не удалось вообще, так что дочь Тиссы – наследница его состояния. И ему это очень не нравится.
Сейчас обговариваются вопросы брака.
Тисса против, Рина, это ее дочка, тоже против, но что они могут сделать? Две женщины в чужой стране?
Шли-то замуж, так медовые булки сулили, а надкусили – прослезились.
А кто орал-то?
Так второй зять. Они с дочкой рядом живут, могут присмотреть за бабушкой, и что не нравится ни дочке, ни ее мужу, так это желание Аликсы оставить наследство внучке – мало ли как там повернется, а тут хоть будет, где голову преклонить. Не нравится им и то, что мать посылает дочери немного денег каждый месяц, и… да много чего. Вот и возникают скандалы.
А уж сейчас, когда Аликса, упав на улице, сломала шейку бедра, и оказалась полностью беспомощна…
Я слушала, вздыхала и сочувствовала.
Трясовицу могут вылечить только маги жизни. Если ее дочь приедет, я попробую помочь, но правду-то сказать нельзя. А вот самой бабушке…
- Вы спите, - я погладила ее по сухонькой руке. – Поспите, я больше к вам этого типа не пущу, будь он хоть трижды зять. А когда проснетесь, все будет лучше. Намного. И нога пойдет на поправку, и самочувствие улучшится…
- Добрая ты душа…
Я?
Да не добрая я. Просто мне ее очень жалко...
Постепенно Аликса задремала, и я принялась изучать болезнь.
М-да, от старости лекарства нет. И магия жизни тут не поможет. Кости хрупкие, резерва у тела, считай, нет, на два-три года хватит, но и только. Предупредить, что ли?
Посмотрим по ситуации.
А пока…
Крохотные золотистые искры скользили с пальцев, впитывались под сухую старческую кожу, и та светлела на глазах.
Кое-где разгладились морщины, кое-где исчезли пятна – это побочный эффект. Главное происходило внутри. Очистились сосуды, ровнее застучало сердце, изрыгнули лишнюю гадость почки, чуть крепче стали старые кости, да и перелом принялся активно срастаться. Дней двадцать – и можно бегать.
Чудо?
А ты не признавайся.
Я положила себе зайти еще раз, дней через десять, и еще подлечить бабушку.
Жалко ее. Просто - жалко. Даже если одна дочь выросла дурой, а другая стервой, ей-то не легче…
Что-то с нами будет в старости?
К обеду я успокоилась настолько, что уже размышляла о сотрудничестве с Короной. Что-то могу уступить я, что-то уступят мне. До какого-то предела, но Раденоры – не дураки. Договоримся…
И когда на мое плечо легла чья-то рука, я даже не вздрогнула.
- Поговорим, дорогая невеста?
А вот голос заставил меня дернуться и резко обернуться.
Совсем рядом стоял и смотрел на меня жабьими глазками барон Артау.
Еще месяцем раньше я стала бы паниковать.
Днем раньше я бы занервничала.
Но после беседы с канцлером я была настолько усталой, что на экс-жениха просто ничего не осталось. Я не вздрогнула, не дернулась, не вскрикнула, просто подняла брови.
- Простите… сударь?
Голос – и тот был смертельно усталым. Какой там ужас – на эмоции сил не оставалось.
- Прекрати разыгрывать комедию, девчонка! Ты знаешь, кто я!
- Уберите руку, - ледяным тоном произнесла я, переводя взгляд на толстые пальцы. Страха не было, одно омерзение. И этого я когда-то боялась? Этого существа? Как… нелепо! – Или я позову стражу, и вас отсюда выкинут. Это Раденор, здесь мужчины не ведут себя, как животные!
- Зови, - хихикнул барон. – Думаю, нам найдется, о чем поговорить…
Долго я не размышляла.
- Стра…!!!
Крик оборвался на полуслове. Барон зажал мне рот рукой, и втолкнул в первую попавшуюся дверь.
Темного крабом! Другое место он выбрать не мог?
Это оказалась комната, отведенная храмовнику.
А когда обещал приехать герцог Моринар? Сегодня? Завтра?
Эх, вот бы сейчас…
Было бы красиво, как в сказке…
Увы, жизнь моих мечтаний не учитывала.
Пальцы разжались, меня толкнули вглубь комнаты, я пролетела пару шагов, но на ногах устояла, извернулась кошкой и выпрямилась во весь рост. Невеликий, но и барон не намного выше. Мне хватит...
- Вы, любезнейший, с ума сошли? – холодным тоном поинтересовалась я. – Какая-то невеста, да вы вообще в своем уме? Вы кто такой?
Уверенность барона поколебалась, но ненамного.
- Ты отлично знаешь, кто я такой!
- Простите, не знаю.
- И видеть меня никогда не видела?
- И еще бы сто лет не видела, - проворчала я себе под нос. А потом уже громче. – Кажется, видела где-то. Только не помню точно, где именно.
- На собственной помолвке.
- Да не помолвлена я ни с кем! – топнула я ногой. – Вы от меня чего хотите, чтобы я за вас замуж, что ли, вышла? Глупости какие!
- Глупости, вот как?
Барон сделал шаг ко мне. Я стояла, не дрогнув. И это его я когда-то боялась?
Стоит передо мной толстячок самого жабьего вида, сверкает глазенками, а вот страха-то у меня и нет. Никакого...
Перегорела?
Так долго боялась, что когда пришла беда, у меня уже не осталось на нее никаких сил? Такое тоже бывает. Страшен не сам барон, опасно безумие в его глазах, но пока оно еще не разрослось во всю мощь. Ему интересно не сразу меня убить, а сначала помучить.
А мне интересно, можно ли его вылечить. И если да – то как? Как подействует магия жизни на безумца? Это ведь тоже болезнь... наверное?
- Глупости, - спокойно подтвердила я. – Благородные господа женятся на благородных дамах, а не на таких, как я...
Барон сдвинул брови. Ага, начал заводиться. Впрочем, этого и следовало ожидать.
- Ты думаешь, я совсем дурак?
- Нет. Вы просто опасный сумасшедший.
Может, и не стоило провоцировать безумца, но иначе я никогда от него не изабавлюсь.
Рука барона взлетела.
Я могла бы уклониться от удара, еще как могла, но вместо этого лишь чуть повернула голову. Чтобы остался след, но в голове не шумело. И усмехнулась, якобы без сил опускаясь на пол.
Мага жизни таким не одолеть.
Здесь и сейчас я могла бы убить барона десятком различных способов. Могла бы прекратить в недвижимый кусок мяса – достаточно одной искры. Одной капли силы…
Но рисковать своим даром не хотелось. А к чему подставляться под пощечины?
Да просто если придется звать стражу… увидев синяк, они барона до тюрьмы доведут, да… Но упадет он по дороге раз двадцать. Почками – на кулаки. И никто не спасет.
- А ты неплохо держишься, - хихикнул Артау. – Хотя все вы, бабы, шлюхи, и годитесь только на одно. И то нормально сделать не можете, только начнешь забавляться, вы уже и подыхаете! Я глазам своим не поверил, когда увидел тебя во дворце!
- Да кто вы такой?
- Я могу забыть лицо, Веточка, но не голос. А твой заплаканный голосок был особенно хорош. Эта горечь, эти слезы… и во дворце ты тоже плакала. Так трогательно, так мило…
Да что б тебя разорвало!
Буду теперь знать, что молчание – золото!
- Ага. Значит, вы спутали мой голос с чьим-то другим, и решили, что я ваша невеста. Начинаем разбираться. Как зовут вашу невесту?
- Ты не помнишь, как тебя зовут?
- Отлично помню. Я – Тойни Ветана, местная лекарка. Отлично живу в Алетаре, и не давала согласия на брак ни с кем. Уж точно не с вами…
Барон чуть нахмурился. Засомневался?
- А твои родители?
- Я сирота.
- Да что ты? А вот моя невеста – пока еще не сирота, но ее отец опасно болен. Поехал кататься, простудился, и теперь харкает кровью…
Если барон рассчитывал, что я занервничаю, стану что-то выпытывать…
Я просто пожала плечами.
- Пусть сходит к лекарю. Можно даже и к нам.
- Он не местный.
- Там, где он живет – нет лекарей?
- Тут маг нужен…
- И что? Я чем могу помочь? Господин… все же, как вас зовут?
- Барон Артау! И не говори, что ты это забыла!
- Теперь запомню, - вздохнула я. – Господин барон, я не могу быть вашей невестой. Кто бы ни была эта девушка… надо полагать – дворянка?
- Разумеется!
- И что бы ей делать в лечебнице для бедных?
- Иветта постоянно возилась со всем этим сбродом…
- Многие любят играть в лекарей, но играть же, а здесь – работа! Тяжелая, грязная, кровавая, ежедневная… Какая дворянка это выдержит?
Уверенность барона поколебалась еще больше.
- И все же я готов поклясться…
В чем был готов поклясться барон, я так и не узнала, потому что дверь комнаты распахнулась, и на пороге встали два служителя.
Одного из них я знала, это был тот крысеныш, который меня благословлял, другого же видела в первый раз в жизни. Впрочем, мне это не помешало.
Барон развернулся к ним, и я не упустила своего шанса.
Вы думаете, что полулежащая на полу женщина беззащитна? Вы в этом уверены?
Зря!
У меня есть главное оружие – мой голос.
- Помогите!!!
Я завизжала так, что слышала, наверное, вся лечебница. Барон дернулся ко мне, потом вперед, но было уже безнадежно поздно. Послышался шум, шаги, крики, я продолжала визжать, предусмотрительно спрятавшись под столом, и Артау сделал единственное, что ему оставалось. Что он привык делать.
Выхватил оружие.
В одной руке легкий клинок, в другой кинжал… быстрый взгляд на меня, но я уже далеко под столом, и достать меня нет возможности, только визг несется.
- С дороги, твари!!! Заколю!!!
Увы, судьба сыграла против барона.
Что сделали служители и лекари, когда по лечебнице понесся мой визг?
Бросились на помощь!
А коридор-то не особо широкий. И если передние успели остановиться, то задние напирали.
Кто толкнул незнакомого мне храмовника – я, наверное, никогда не узнаю. Но мужчина сделал большой шаг вперед, а барон принял это за агрессию.
Коротко взблеснул палаш…
Храмовник остановился, словно наткнувшись на стену. Острие скрылось в его теле, - и вновь вылезло наружу, только уже покрытое кровью.
Кто-то завизжал, бросился ловить первого храмовника – второй, и закономерно получил палашом по горлу. Хлынула кровь.
Барон оглянулся на окно, сделал к нему шаг, второй, но было поздно.
Карнеш, появившийся в дверях, сильным движением, запустил ему в ноги табуретку. Барон оступился, покатился по полу, попробовал встать, но это сложно сделать, когда у тебя в руках оружие…
Минута – и на него навалились служители, схватили, связали…
Карнеш подошел к столу, и вытащил меня из-под него.
- Вета, хватит визжать!
Меня сильно встряхнули, и разрешили спрятаться на сильном мужском плече.
- Ты в порядке?
- Д-да… Меня почти не тронули.
- Почти?
- Только лицо. Больно…
Карнеш отстранил меня, коснулся опухающей щеки.
- Вот тварь! Это все?
- Д-да… больше он не успел.
- Я сейчас обработаю рану. Стражу позовите!
- Уже побежали, - откликнулся голос Линды. – Вета, что это за урод?
Барон на полу заскрипел зубами, но когда тебя вяжут, да еще и пинают по почкам, отругиваться сложно.
- Кракен его знает! Сказал – барон Артау, а я, якобы, его невеста.
- Кто?!
Теперь удивились все присутствующие.
Я вытерла кровь с лица. На полу лежали два трупа. Один – с перерезанным горлом, а второй… я могла бы попробовать помочь ему, но… хотя нет. Уже не могла бы.
Барон бил наверняка. Здесь и магия жизни не поможет. Дар лениво шевельнулся внутри, но – храмовники. Был бы кто другой, не эти твари…
Харни Растум, который, как начальство, оказывался на месте происшествия в числе первых, присел рядом, пощупал пульс на горле, осмотрел раны и покачал головой.
- Бесполезно. Вета, ты все по порядку расскажи, а то тебя лечить, а мне еще со стражей разговаривать.
Я кивнула и принялась говорить короткими отрывистыми фразами.
- Вломился. Начал угрожать. Затащил в эту комнату. Сказал, что он – барон Артау, а я – его сбежавшая невеста. Когда я сказала, что он сумасшедший – ударил меня. Потом вошли храмовники, и я смогла удрать под стол. А он напал на них… за что?
- Темный его знает, - Карнеш был озадачен. – А ты правда не невеста?
- Я что – дура? От барона бегать?
Довод был признан убедительным. Хотя…
- Да от такого и соломенное чучело сбежало бы, - Линда осматривала барона, как тушку кролика на базаре. И взять бы на жаркое, да припахивает. – Невзрачный он какой-то, и облезлый…
- Зато титул. И, наверное, поместье свое, доход, опять же, - корыстно заметила я.
Барону уже засунули кляп, так что возразить он не мог. Сквозь толпу пробивалась стража.
- Что тут происходит?
А вот и стража. И господин Самир.
Стражник охватил всю картину одним взглядом, нахмурился, а когда узнал все подробности, осмотрел синяк на моем лице, два трупа, окровавленный меч и кинжал барона, ухмылка его стала вовсе уж людоедской.
- Так… Тащим его сразу в тюрьму. Говорил – барон?
Я опустила глаза. Кивать было неприятно, говорить больно.
- Ну, мы-то не обязаны каждой твари на слова верить. Сейчас оттащим его в караулку, допросим, потом в Медяшку, а уж потом, если начальство решит, доложим выше…
Я опустила ресницы, чтобы никто не заметил довольного блеска глаз.
Сейчас барона как следует отколотят. Потом добавят в караулке. Потом в тюрьме для бедных – там свои порядки, и если что-то шепнут тюремщику, то барону будет весело жить. Найдется много желающих развлечь его.
А уж когда дело дойдет до Замка – то есть тюрьмы до благородных… это если дойдет.
И мне его совершенно не жалко.
Пусть кричит, что барон, пусть требует… хотя…
- Господин Самир…
- Да, Вета?
- А не может это быть тот сумасшедший? Который девушек по городу… вы помните?
Стражник нахмурился.
- Он что-то говорил?
- Что все бабы годны только на одно, и то быстро подыхают, он разгуляться не успевает, как-то так, - я всхлипнула и закрыла лицо руками.
Господин Самир задумался.
- Ладно. Начнем с караулки. Вызовем туда дознавателя, и разберемся.
Кажется, я уже не невеста.
И почему меня это вовсе не огорчает?
***
Унесли увязанного колбаской барона, роняя его по дороге и обдалбывая все углы.
Ушел в свой кабинет Харни.
Я сидела в комнате для лекарей, прикладывала примочки к уголку рта, но достаточно небрежно. Просто чтобы скрыть злорадную ухмылку.
Прощай, любезный женишок, твой голосок был так высок…
И – нет, мне его совершенно не жалко. У меня просто вопрос – не есть ли это строчка из пророчества старой рофтерки?
За тобой три зла. Зло в прошлом, зло в настоящем, зло в будущем. Два зла могут сожрать друг друга, третье – тебя.
Допустим, барон – из прошлого, храмовники – из настоящего, вопрос – а из будущего-то кто? И кто меня жрать будет?
Не хотелось бы…
Мне немножко жалко храмовников, как-никак они тут не при чем, пострадали просто так, но… во имя благого дела!
Я теперь точно не невеста, да и сестренка в безопасности, и отца никто не заставит выплачивать слишком большой и вовремя образовавшийся долг.
А если…
Я зашипела от боли, посильнее промокнула губу, и разрешила себе подумать.
Забавно.
Маг жизни не может убивать сам. Даже не так.
Маг жизни не может убивать с помощью своего дара.
А если по-простому?
