Глава 7
Меня тошнило, голова кружилась, и вообще чувствовала я себя преотвратно.
- Ну-ка, выпей…
Знакомый голос, только я не могу вспомнить, кому он принадлежит.
Теплые руки осторожно поднимают мою голову, в рот мне льется прохладная вода.
- Вот так…
Несколько минут у меня уходит на то, чтобы вспомнить, и я открываю глаза.
- Берт…
Бертен Сенар смотрит на меня грустно, с какой-то понимающей улыбкой, и от этого становится еще противнее и страшнее.
- Да, дорогая.
- Зачем?
- Неужели ты не понимаешь? – и такое искреннее удивление в глазах, столько чувства…
Я оглядываюсь вокруг.
- Где мы?
- На берегу, в рыбачьем сарае. Местные жители издавна промышляют контрабандой, для них спрятать кого-то – несложно. Тиртанцы придут с ночным отливом, нас отвезут на лодке к кораблю.
- Тиртанцы?
- Что тебя так удивляет?
- Но ведь принц Алекс…
- Перехватил часть. Не всех, нет…
Я шевельнула руками, и внезапно обнаружила на них намотанные в два слоя веревки. Пальцами – и то не двинешь.
- Ты с ума сошел?
- Наоборот, пришел в себя. А ты думала, что сможешь обвести всех вокруг пальца? Маг жизни…
Я вздохнула.
- Помоги мне сесть. Будь любезен.
Лицо Берта исказилось от ярости.
- Да, в этом ты вся! Вежливость до кончиков ногтей, а что за ней? Безразличие! Тебе же наплевать, на всех наплевать!
Оправдываться я и не подумала. Вместо этого попробовала перекатиться на бок и сесть хоть так. Бертен скрипнул зубами, но быстро поднял меня под мышки и посадил, оперев спиной на что-то твердое. Я огляделась.
Да, сарай.
Всякий очень важный и жизненно необходимый хлам навален кучами, на стенах развешаны сети, на козлах стоит нечто вроде лодочного скелета, в полу рядом с нам устроен люк, и что-то мне подсказывает, что завалить его – минутное дело. Кричи, не кричи – не услышат, и люк не найдут…
И это может сыграть мне на руку. Учтем.
- Благодарю.
- Поблагодаришь потом, на корабле. Другим способом, - Берт оскалился, глядя на меня недвусмысленным взглядом. – Думаю, ты понимаешь, что тебя ждет?
- Пока нет, - я старалась говорить спокойно и рассудительно. – Объясни?
- На корабле нас обвенчают, капитан имеет такое право. В Тиртане у меня есть домик, откроем при нем практику, начнем зарабатывать… там не принято, чтобы женщина лечила, но этот вопрос мы решим. И будем жить спокойно, как и стоило бы. Может, у нас и кто из детей магом получится, тоже неплохо будет.
Меня встряхнуло.
- Говорить, что я не хочу за тебя замуж, смысла нет?
- Можешь говорить, но это ничего не изменит, - Бертен был доволен и не скрывал этого. – Можешь говорить, орать, кусаться и царапаться, мне даже нравится, когда женщина в постели брыкается. Но ты неглупая, сама понимаешь, а Тиртане – ты всего лишь имущество. И лучше уж мое, чем чье-нибудь еще.
Я этим я бы тоже поспорила, но не время. Так что я пожала плечами.
- Значит, ты оглушил меня…
- Уложил в корзину с грязным бельем и вывез из лечебницы.
- Меня будут искать.
- Но найдут не сразу. А там… Думаю, в Тиртан его величество не достанет.
- Зря.
Бертен пожал плечами. Может, и зря, но это еще когда будет, а я-то здесь и сейчас, полностью в его власти...
- Сколько нам придется еще здесь ждать?
- Я же сказал...
- Ты не сказал, сколько времени сейчас?
- Что-то около трех часов дня.
- Тогда меня уже должны искать, и серьезно искать. Если хочешь, отпусти меня и убирайся, я ничего и никому про тебя не расскажу.
Бертен фыркнул в ответ на мое предложение.
– Ты меня дураком считаешь?
Вообще-то я примерно так и считала, но признаваться было нельзя, не тот момент.
- Я думала, что как умный человек ты поймешь выгоду моего предложения.
- Я свою выгоду и так понимаю.
Я вспомнила кое-что... точнее, все вдруг зацепилось одно за другое, и пошел разматываться клубочек...
Тиртан – рабы – канцлер – яд...
- Ты отравил Алонсо Моринара?
- Я, конечно. Догадалась?
- Догадалась, - кивнула я. И не удержалась. – Можешь, кстати, меня поблагодарить, именно я догадалась не только, что канцлера отравили, но и как это сделали.
Бертен фыркнул еще раз.
- Не ты, Вета. Твой дар.
- Пока ты не придумал, как нас с моим даром оторвать друг от друга – именно я, - почему-то обиделась я. – Даже маги воды не догадались.
- Зато ты им подсказала! Дрянь! Что ж, тебе же хуже, теперь мне деньги за него не заплатят.
- А платили?
- Конечно! Ты думаешь, я просто так канцлера травил? Этот гад слишком активно принялся чистить порт, и мешал нашей маленькой торговле с тиртанцами.
Я похолодела. Не от страха, от гнева.
- Так ты... это ты приглядывал подходящих людей в лечебнице? Ты передавал их работорговцам?
- Умничка.
Меня аж затрясло.
- Гнида!
Пощечина заставила меня дернуться, отшатнуться назад. Во рту появился солоноватый привкус, кровь окрасила губы вишневым тоном.
- За ругань буду бить. Больно, - предупредил Бертен, как ни в чем не бывало. – Пока не научу покорности.
Я скривилась.
- На женщин руку поднимают только ничтожества.
- Женщина должна знать свое место в доме. И не открывать рот для глупостей.
Можно было обругать Бертена, и продолжать ругаться, пока он меня бьет. Боли я не боялась, но... глупо. Когда мне представится случай бежать, я должна быть в хорошей форме. Самостоятельно передвигать ноги, быстро соображать – еще несколько пощечин, и у меня ничего не получится. Хотя я маг жизни, на нас все заживает быстрее... Только сейчас неподходящее время для опытов.
Я сбегу, и обязательно. Спасут там меня, не спасут, это еще неизвестно, у Светлого, кроме моих – рук нет. Поэтому я перевела тему.
- Ты родом из Тиртана?
- Отец. Мать как раз раденорка. Рабыня. Кстати, травница, она меня и научила многому из того, что знала сама.
- Не жена? – уточнила я, зная о быте Тиртана из книг.
- Нет.
- В Тиртане ты всегда был бы второго сорта. Отец тебя признал?
- А ты разбираешься... да, признал. Сенар – материнская фамилия, я в нее пошел. Когда отец умер, уехал, мне братья ничего не оставили из наследства, но руки и голову отобрать не смогли. Я обосновался в Алетаре, стал работать, а потом меня нашли люди трея Лантара. И предложили хорошую цену.
- За людей...
- За человеческий мусор, который никому не нужен. Эти бродяги, нищие, шлюхи...
- Дети...
- Да, беспризорники, из которых вырастет ворье и разбойники. Да я благо людям делал, избавляя их от этой мрази!
- Благодетель, - покривилась я. – Так зачем ты травил канцлера?
- Трей Лантар работал с кем-то в Алетаре, мне не назвали имени. Я же не только в лечебнице работал, я еще и по вызовам ходил... мне дали список имен, кого хорошо бы устранить, и дали яд.
- Так просто?
- А зачем усложнять? Вот, попали к нам Ришард с Леклером, были бы они в списке, и их бы не стало. Тот же Палач...
Доберется он до тебя!
Я вспомнила Рамона Моринара, объятого пламенем, и на душе стало тепло и уютно. Впервые я надеялась, что на моих глазах убьют человека.
- До него тебе не добраться.
- Да и не надо. Канцлера я бы тоже не тронул, но эта гнида мне все дело поломала, а я бы еще годика три-четыре поработал, набрал на усадьбу и рабов.
Вот ведь мразь...
- Тамиру тоже ты?
- Я. Эта шлюха что-то заподозрила, покопалась в моих вещах, и начала меня шантажировать. Как ты понимаешь, я этого допустить не мог.
- Вы спали вместе?
- Ревнуешь?
Настала моя очередь фыркать.
- Брезгую. После шлюхи...
Бертен кивнул, словно что-то понял.
- Я чист. Сама понимаешь, лекарь. Да и магам жизни такое не страшно, верно?
- Ты рассчитываешь, что я буду тебя лечить?
- Будешь. Если сама не захочешь получить ту же болезнь, - Бертен похабно улыбнулся.
- Что с ней стало? – решила не развивать тему я.
- Умерла.
Я вздохнула. Тамира – Тамира...
Несмотря ни на что, мне ее было жалко. Да, она не знала слова «разборчивость», но когда хотела, отлично работала. И человеком была не самым плохим, я и похуже насмотрелась.
- Она тебя, кстати, ненавидела.
- За что?
- А, за все. За то, что ты девушка, а она нет. Что ты высокородная, а она родилась чуть ли не в канаве. Что у тебя есть талант, а у нее не было...
- Был. Просто другой. И служительницей она была хорошей.
- Талант и у тебя есть, - пожал плечами Бертен. – думаю, даже без дара ты стала бы хорошей лекаркой, может, травницей или служительницей в лечебнице. Рука у тебя легкая и уверенная, глаз точный, впрочем, никто тебе не мешает так же работать и в Тиртане. Будем поить больных сонным зельем, и только-то...
- А все лавры будешь присваивать ты. И всю оставшуюся жизнь паразитировать на моем даре, держа меня в клетке.
- Не в клетке, а в твоем доме. С любящим мужем и любимыми детьми, которые у нас обязательно будут.
Я покривилась. Как-то не тянуло меня замуж за Бертена, и мужчина это угадал. И вдруг разозлился, наклонился так, что его лицо оказалось совсем рядом с моим.
- Ты, Вета, высокомерная дрянь! Если бы не твоя сила, кому бы ты была нужна?
Я пожала плечами. Как бы, жених у меня уже был, спасибо... и предложение он мне делал два раза, правда, не подозревая, что я маг жизни.
- Ты из себя ничего не представляешь! Ты просто придаток к своему дару! Вот что тебе нужно в жизни? Что интересно? Чего ты хочешь?
Я невольно задумалась, отвечая на вопросы. Не вслух, нет, но мысленно и самой себе.
Что мне нужно в жизни? То, что мне пообещал король Алетара. Моя лечебница, мой дом, жизнь, в которой я буду свободна... пусть не в рамках всего мира, но в Алетаре – точно, а то и в Раденоре. А больше мне и не надо, если бы меня спросили, где я хочу жить и умереть, я бы и так назвала Алетар. Этот город пустил крепкие корни в моем сердце, и вырвать их уже не получится.
Что мне интересно? Лечить людей, ясно же! Учиться, работать, узнавать нечто новое... Разве этого мало? А что еще нужно? Танцевать на балах? Примерять платья? Кокетничать с мужчинами? Страшно сказать, но это – не мое. Совсем не мое...
Чего я хочу? Да того же, что и все женщины. Дом, семью, детей, просто не прямо сейчас, а в перспективе. И любви, да. Только вот я плохо понимаю, как это, когда любят. Не научили...
Бабушку я любила, а больше никого... уж хорошо ли это, плохо ли это, а так получилось.
Нет, я не могла назвать себя просто придатком к своему дару. У меня было все то, что поставил мне в упрек Бертен. А что немного другое...
Так глупо же, имея талант мага жизни, стремиться в музыканты. Или в поэты.
Берт понял по моему лицу, что стрела не достигла цели, и еще раз дернул меня за волосы. Больно.
- Ничего. Я тебя еще обломаю.
Я прищурилась.
Была еще одна возможность, о которой я не хотела упоминать. Ах, как же хорошо, что маги жизни стали для многих больше сказкой, чем реальностью. А тем не менее...
Я могу убить Бертена в любой момент. Остановить ему сердце, устроить спазм сосудов, сделать так, чтобы он не смог вздохнуть... убить человека несложно.
Но если я это сделаю, то навсегда потеряю свой дар.
Стоит ли одна отнятая жизнь сотен и сотен неспасенных?
Пока ответа на этот вопрос у меня не было. Но если дойдет до какого-то предела...
Я не думала, что бесчестье страшнее смерти, я вообще не героиня романа, но если у меня выпадет случай избавиться от Бертена... ни рука, ни язык у меня не дрогнут. Это я своим даром убивать не могу, но кто сказал, что ради меня не убьют?
И я не буду ни жалеть, ни стесняться, ни даже оплакивать подонка. Он потерял все права на мою жалость, когда поставил себя выше других. Убивать людей – плохо. Но торговать ими – мерзее и не придумаешь.
- Я хочу есть. И пить.
Бертен скрипнул зубами.
- А еще я хочу в туалет. Мне прямо здесь лужу сделать?
- В том углу.
- Юбки мне подними, будь любезен. И панталоны снять поможешь, - я не собиралась стесняться. Во-первых, это тоже лекарь, во-вторых, пусть осознает, во что ввязался и не ждет приятной жизни. Тварь!
Бертен тоже понял, что я настроена издевательски, и в его руке блеснул нож. Длинный, острый...
- Я сейчас освобожу тебе руки и ноги. И накормлю. Но вздумаешь бежать или орать – пеняй на себя.
Я кивнула.
Бежать я не вздумаю, пока не разберусь, где оказалась. А там уж – не обессудь.
***
Бертен кажется, подглядывал, пока я общалась с помойным ведром. Было противно, гадко, но чего-то подобного я и ожидала. Кто же повернется ко мне спиной – сейчас? После таких признаний? Только дурак, а Бертен дураком не был. Зато он был высокомерным тиртанцем, несмотря на всю его жизнь в Алетаре. Поэтому я оправила платье, и поинтересовалась:
- Так кормить меня будут?
Кажется, мужчина даже поперхнулся от моей наглости.
В качестве обеда мне были предложены черствый хлеб, вонючий сыр и свежая, по счастью, вода. Я отломила себе горбушку и принялась жевать.
- Не балуют тебя здесь разносолами.
Бертен мрачно жевал сыр.
- И не должны. Что-то ты больно спокойна.
- А почему я должна волноваться? Меня найдут, тебя убьют... кстати, если хочешь огласить завещание, можешь не стесняться. Обещаю передать твои последние слова по назначению.
Мужчина поперхнулся еще раз. Теперь – сыром. Эх, устроить бы сейчас ему спазм, минуты на две, чтобы задохнуться не успел... или затяжной понос. Кстати...
Я отломила у Бертена кусок сыра и мужественно принялась жевать, стараясь загнать внутрь рвотные спазмы.
Так надо. Здесь и сейчас – так надо. И вот еще...
Я оглядела сарай.
- Мы заперты снаружи?
- Разумеется. Хочешь – проверь.
Я не отказалась. Прошлась по сараю, толкнула дверь... та не поддалась.
- Нас откроют только вечером, перед тем, как пригнать лодку.
- А мы точно в деревне?
- Не в самом поселке, конечно. Это лодочный сарай, на берегу. Здесь у всех такие есть.
Орать тоже смысла не было. С другой стороны, здесь один Бертен. Что я – не справлюсь с ним? Я с болезненной гримасой потерла руки.
- Ты перестарался. Надеюсь, сильных отеков не будет.
- На тебе же все заживает...
- Быстрее. Это верно. Но не сразу же! И кожа у меня тонкая...
Жаловаться я могла долго и со вкусом, мамина школа. Этим я и занялась. Бертен морщился, но слушал, ведь ничего хамского я не говорила, наоборот. Страдала. Вздыхала и проклинала судьбу.
А еще через полчаса у меня от гнусного сыра расстроился желудок. И посещать ведро я стала намного чаще.
Первые раза три Берт еще подсматривал. Потом понял, что я не притворяюсь, и перестал наблюдать – в конце концов, это зрелище хорошо лишь для извращенцев. А потом и вовсе расслабился. Я сделала ставку на женскую слабость, и не прогадала. Бертен вырос в Тиртане, он априори не сможет воспринимать женщину, как равную себе. А вот как слабую, глупую, беспомощную... хотя такой в тиртанском гареме не выжить.
Но показывала я именно это. И мне верили.
Темнело.
Что ж, если меня не нашли до сих пор, то и потом могут не найти. Значит, надо рассчитывать только на себя. А раз так...
Меня в очередной раз потянуло на ведро. Бертен отвернулся, и я воспользовалась случаем.
Рука поудобнее перехватывает скользкую дужку.
Шаг, другой...
- Берт...
Мужчина только начал поворачиваться ко мне, когда я резко нахлобучила ему на голову ведро со всем зловонным содержимым.
***
Лекари – не слабые и не хрупкие, плюньте в глаза тем, кто это сказал. А потому сверху по ведру я еще от души врезала удачно присмотренной деревяшкой. Рев перешел в стон, а я рванула крышку люка.
