Какая же она…
Невероятная!
Утром Адриенна спустилась вниз поздно. Было уже часов десять утра. Конечно, все позавтракали и разошлись. Внизу сидел только Энцо, которого не увели бы никакими силами. Вот и уводить не стали – зачем? Пусть ждет…
У каждого мужчины в жизни была первая любовь. И разрушать ее грубым столкновением с реальностью, никому не хотелось. Рано или поздно все произойдет само собой, но мальчишка всем нравился. Хотелось бы, чтобы это прошло относительно безболезненно, оставив не болезненную рану, а тихую светлую грусть о несбывшемся.
- Доброе утро, - поздоровалась Адриенна.
Наверное, это была форма протеста с ее стороны. А может, и правильно. Вот есть ли смысл путешествовать верхом в яркой цветной одежде?
Пыльно, грязно, заляпается все… надо что-то немаркое. И добротное. Поэтому Адриенна была одета в нижнее платье из тонкой шерсти, все ж прохладно. И верхнее, из сукна. Но смысл был в цветах. Нижнее – темно-синее, с серебряной вышивкой по подолу и рукавам.
Верхнее – черное. Как крылья большой птицы.
Черное и серебро.
В замужестве она обязана будет носить алое, белое, золотое. Но это были не ее цвета. Адриенне они просто не нравились. Слишком яркие, аляповатые, наглые, кричащие… заявляющие о себе. А вот в простом платье, Адриенне было уютно. Впрочем, как и ее предкам. Это на парадных портретах Сибеллины были красиво одеты, а в жизни предпочитали скромность. Как выразился один из ее предков: «Я король в любой рванине». Этому правилу они и следовали. Неважно, что ты носишь, важна твоя внутренняя суть.
Энцо тоже был одет достаточно просто. Купцы вообще роскошь в дороге не понимают. Дома – пожалуйста, роскошествуй на здоровье, если деньги девать некуда. Пыль в глаза кому-нибудь пустить - тоже со всем нашим удовольствием. А в дороге – зачем? Так что рубаха на дане была из небеленого полотна, гаун из темной шерсти, и брюки из нее же. Заправлены в высокие, до колен, сапоги. Сапоги, кстати, сделаны из толстой кожи, и то потерлись в нескольких местах, Энцо же большую часть времени в седле проводил.
Со стороны поглядишь – не скажешь, что дан и дана. Так… ньоры из богатых. А как присмотришься, прислушаешься, так и задумаешься. Что именно их выдает?
То ли манеры, то ли осанка, то ли разговор – тысячи признаков, по которым узнают человека истинно благородного. Энцо поднялся из-за стола, поклонился, и кое-как справился с непослушным языком.
- Доброе утро, дана.
Адриенна присела за стол. Посмотрела на Энцо, тот догадался, и кивнул слуге.
- Вы будете завтракать?
Адриенна кивнула.
Такой роскоши – возить за собой повара, продукты и готовить специально для нее, она не понимала. Для такого СибЛевран был недостаточно богат. Поест то же, что и все остальные, не развалится.
- Эмм… а что вам заказать? – растерялся Энцо. В его представлении… ладно, он понимал, что Адриенна не эфирное создание и солнечными лучами не питается, но все же…
- Что у них есть? Что вы можете предложить, ньор? – переадресовала Адриенна вопрос подбежавшему слуге.
- Каша есть, дана. Яйца отварить или поджарить можем. Ветчина – хоть королю подавай, не побрезгует. Овощное рагу есть. Хлеб пока только вчерашний, сегодняшний уже съели утренний, а новый только выпекаем… зато пироги с зайчатиной сегодняшние, с пылу-жару.
Адриенна кивнула.
- Овощное рагу. И пирог попробую.
- Как прикажете, дана. Чем запивать будете? Вино, эль…
- А есть какой-нибудь взвар? – вино и эль Адриенна не любила. Просто вкус не нравился.
- Грушевый взвар, дана. Только холодный уж небось…
- Все равно несите, - махнула рукой девушка.
И сунула ньору пару сольди. Дороже здесь завтрак явно не стоил.
Мужчина просиял и унесся на кухню. Адриенна попробовала поддержать застольную беседу.
- Вы давно уже приехали, дан Феретти?
- Мы здесь уже четыре дня, - Энцо смотрел на тонкое лицо даны. На ее улыбку… какая же она – красивая?
Нет, это не то. Вот Мия тоже красивая. Но сестренка у него похожа… Энцо подумал, что если проводить параллели, то на стилет. Или на ледяную скалу. Она красивая, умненькая, но рядом с ней не согреешься. А Адриенна улыбается – и солнце ярче, и на душе теплее становится. Так рядом с ней хорошо…
- Мы, наверное, тоже на пару дней задержимся, - кивнула Адриенна. – Надо кое-что закупить.
- Дядя говорил, что покупал что-то для дана Рокко. Кажется, ткань, железо в слитках…
- Вот как? Надо посмотреть. Я конечно, доверяю ньору Паскуале, но…
- Но хозяйский пригляд за всем потребен. Так сам дядя и говорит, - развеселился Энцо.
- Абсолютно точно. Я и дану Рокко доверяю, но присматривать буду.
Энцо тряхнул головой.
- Вы правы, дана.
Адриенна лукаво стрельнула глазами.
- Как, дан! Вы мне не скажете, что так себя вести не подобает?
На Энцо прямо родимым домом повеяло. И отцом, который эти слова обожал…
- Никогда! – искренне сказал он. – Вы о своем доме заботитесь, это правильно. Я вот… пока не могу…
- Как получилось, что ваш дядя ньор, а вы дан?- вежливо поинтересовалась Адриенна.
И Энцо принялся рассказывать свою историю.
О чем он умолчал, так это о своей вспышке ярости. Там, на корабле.
И Мия его просила молчать, и все дядюшки… и аргумент был более, чем весомый. Все аргументы. Церковь не одобряет – первое и главное. Берсеркерство часто путают с безумием – второе. И на сестер тоже может тень упасть. Вот так подумают, что они тоже… ребенок-то может это унаследовать! Это третье.
Энцо внял и обещал помалкивать. Даже на исповеди.
И нет, это не грех. Энцо не в себе был, когда убивал. И вообще… пираты туда не проповедь читать приплыли, а тоже убивать. Значит, все правильно.
Адриенна слушала, поддакивала.
Тренировалась.
Как сказала Джас, самое лучшее, это когда человек начинает рассказывать о себе. А ты кивай и делай вид, что тебе очень интересно. И узнаешь что-то новое, и ничего лишнего не разболтаешь, а главное, для человека говорить о себе – любимая тема!
Адриенна и пробовала.
Энцо разливался соловьем. Такой павлиний хвост распустил – куда там настоящим павлинам! Адриенне оставалось кивать и поддакивать.
Ну и жевать потихоньку.
Взвар оказался холодным, но вкусным, овощи свежими, а пирог таял во рту. Запах от него шел такой, что Энцо тоже соблазнился.
Встали из-за стола они тоже одновременно. Чезаре и Леоне, которые сидели в другом углу зала переглянулись, и Энцо послал им умоляющий взгляд.
Ну не трогайте нас! Дайте мне с ней поговорить!
Мужчины понимающе переглянулись. Первая любовь, да еще такая… в том году они как-то не сильно приглядывались к Адриенне. Кнопка, заплаканная, растрепанная… такая… килька мелкая. А в этом году откуда и что взялось? Осанка, взгляд, улыбка…
Девочка учится пользоваться своей красотой, взрослеет… и становится действительно неотразимой. Энцо понять можно. И понадеяться, что эта не станет играть его сердцем. А то шрамы потом и по сорок лет не заживают у некоторых…
Пусть мальчик покажет себя.
Это тоже урок.
На неприметного мужичка, сидящего в углу трактира с кружкой пива и вышедшего во двор практически перед Энцо, никто и внимания не обратил. Понятно же – пиво ищет выход… напиток такой, долго в человеке не задерживается. А человек завернул за угол, но вместо того, чтобы поливать стену, опрометью бросился к своим сообщникам.
- Сутулый, данчик вышел…
- Один?
- Нет, с бабой… вроде как тоже дана…
- Берем обоих. По местам, сукины дети! Ну!!!
Постоялый двор был достаточно большим. Не двор – целый комплекс зданий.
Дома для чистой публики, для охраны, загоны для скота… Адриенна и Энцо направились именно туда. Вот, между стеной трактира и хлевом, их и перехватили подручные Сутулого во главе с ним самим.
Четыре человека на двух практически детей.
Засада прокололась на своей собственной жадности. Два дана лучше одного, верно же? Особенно если баба, за нее атаман Ченцо больше запросит. А если не заплатят, так бабу всегда в дело употребить можно. А мешок-то с крошеным табаком только один.
А второй готовить и некогда….
Так что все ясно.
Мешок на голову дану. А девке к горлу клинок, чтобы не орала. И добром пойдет. А нет, так и оглушить можно.
Вот в проход между двумя зданиями зашла Адриенна. Первой.
Вот за ней зашел Энцо.
Шаг, второй…
Сначала надо было накинуть парню мешок на голову. Но Сутулый поторопился. И в чем-то виновата была Адриенна. Солнечный луч ударил ей в лицо, заставил улыбнуться, и на долю секунды она стала просто невероятно красивой. Не девушка – эфирное создание.
Как такую отпустить? Сутулый и прыгнул вперед, буквально на пару секунд опередив Лысого и Кость, которые закрыли проход. Мешок у Лысого в руках, сделать шаг вперед, да и накинуть дану на голову. У него это лучше всех получается, быстро и ловко. И рост у него подходящий – Лысый не только с блестящей словно шар головой, но еще высокий и костлявый. На голову выше даже атамана.
Сутулый сделал шаг вперед и прижал нож к горлу Адриенны. То есть почти прижал… не вплотную – было неудобно, но острие ножа оказалось в опасной близости у горла даны.
- Только пискни – убью!
И этого оказалось достаточно.
Энцо потом и сам ответить не смог, что с ним опять случилось. Но – сочетания вида обнаженной стали и опасности для любимой девушки, подействовало, как спусковой крючок. Не берсеркерство, сознания и разума он не потерял, но действовать на пределе сил?
О, да!
Разум его заработал, словно метроном, отсчитывая даже не секунды – их доли.
Еще мгновение – и мужик с ножом дернет Адриенну за руку, притягивая к себе, и тогда вырвать у него девушку будет невозможно. С ним надо разобраться в первую очередь.
Энцо прыгнул вперед, словно громадная кошка. Не примеряясь, но точно в цель. Тело парня врезалось в Сутулого, и мужчину унесло вперед на несколько шагов.
Лысый и Кость растерялись, до дана было не дотянуться… мешок – на голову девке? Но вроде как тогда дана надо глушить… или не надо? С ним Сутулый справится? Придушить его слегка, до потери сознания… мальчишка же… четвертый участник, Рохля, вопреки прозвищу, быстро сообразил, что надо хватать девку и сделал шаг вперед, доставая свой свинокол. Назвать этого ублюдка ножа и длинного кинжала иначе было сложно. Здоровое и корявое изделие деревенского кузнеца устрашающе блеснуло в руках негодяя.
Если он рассчитывал, что девчонка онемеет от страха или растеряется, то зря! Наоборот, опасность помогла Адриене собраться, придала ясность и четкость ее мыслям.
Дана СибЛевран не умела драться, как Мия или Лоренцо, но постоять за себя хотя бы несколько секунд – вполне.
Взгляд назад, осознание, что там двое мерзавцев, да еще с мешком… и попадаться им в руки не стоит, она с прошлого года ощущения помнила, хватит с нее!
Обстановка была оценена за долю секунды. Сзади – двое.
Впереди всего один. И там Энцо.
А у нападающего нож…
Адриенна кинулась вперед, падая на колени.
- Дяденька, не убивайте!!!
Рохля расслабился на долю секунды – и зря. Потому что Адриенна со всей дури врезала ему в пах. Как раз достала…
Подло?
Зато место нежное и уязвимое. И из такой позы удара как-то не ждут… привыкли, что женщины туда коленями лупят, а вот чтобы головой, да еще благородная дана…
А головой не только думать можно. Ей еще и действуют. Удар получился на славу.
Рохля заорал и скорчился, свинокол выпал из его руки, полоснул по руке Адриенны… кажется, она почувствовала боль. А может, и нет?
Неважно… что есть сил, она рванула мужчину за лодыжки, и тот полетел через нее, назад… кажется, кому-то под ноги. Своим спектаклем она выиграла максимум, несколько секунд, но враги приближались. И слишком быстро.
Адриенна не смотрела, и не видела, как Кость споткнулся о Рохлю, и они рухнули навзничь, как вынужден был остановиться Лысый… мешок он при этом упустил, и тот выпал прямо на кучу малу.
Табак просыпался, и оба негодяя раскашлялись.
Сначала закашляли, а потом замолчали.
Потому что Рохля на глазах покрывался язвами. Красными, багровыми, кровоточащими…он бы заорал, но горло свело от жуткой боли, а Кость при этом лежал практически на нем. И от ужаса не мог даже выдохнуть, только сипел.
Пролитая королевская кровь…
Адриенна не обратила на это внимания. Она быстро, как была, едва ли не на четвереньках поползла вперед, понимая, что справиться с четырьмя взрослыми мужиками для двух подростков нереально. Надо поднимать тревогу. Просто закричи она сразу, ее бы мигом спеленали… орать и действовать она не могла. Не получалось как-то.
Надо было оторваться от врага на определенное расстояние.
Лысый перепрыгнул через приятелей, и кинулся в погоню. Если сейчас сопляки уйдут… хорошо еще, заорать не успели.
Или…
Навстречу Лысому с земли поднялся Энцо.
Победа дорого ему обошлась, Сутулый был сильнее, более тренирован, но остановить берсерка в ярости? Или не совсем берсерка?
Энцо действовал вполне расчетливо.
Перехватил руку с ножом, сломал, всадил клинок в печень врага. Только вот силы мальчишки – и силы взрослого мужчины все же несопоставимы. И махнуть второй рукой Сутулый успел, в кровь разбивая парню лицо. И кажется, пару ребер сломал.
Энцо это не остановило.
Его бы сейчас и таран не остановил. Хотя мальчишке еще повезло – когда он сломал негодяю руку, того на несколько секунд ослепила боль. А то бы он точно справился с противником, силы-то еще не те. Мальчишка все же – и взрослый мужик! Нет, несопоставимо.
Адриенна бежала к нему, а за ней был враг, враг, ВРАГ!!!
УБЕЙ ВРАГА!!!
Больше в его разуме никакой мысли не было. Уцелеть? Оценить обстановку?
УБИТЬ!!!
Энцо врезался в Лысого – и они со всей дури грохнулись на подонков, которые еще не успели расцепиться и подняться.
Адриенна наконец отбежала так, что ее было не достать, и завизжала так, что стены дрогнули.
Разбойники поняли, что проиграли. Как только поднялся шум… все, считай – бесполезно. Надо уходить. Упаковать «товар» в минуту не выйдет, а задерживаться тоже нельзя, надо спасать свои шкуры. Кость подорвался с земли так, словно под ним змеи выползать начали. И помчался прочь. Помогать гнившему заживо Рохле? Выручать друзей?
Выручать – кого?!
В шайке друзей не бывает, там дружки и подельники. Чего их выручать – новой сволочи нанесет! И Кость спасал самое ценное – свою шкуру.
Лысый вырваться не мог. Энцо вцепился в него намертво, и очень удачно – пережал сонную артерию. А это такая штука… верная смерть. К сожалению, не сразу. Выпавший у Рохли клинок так и валялся на земле, и неудачно попался мужчине под руку.
- НЕТ!!!
Адриенна и сама не поняла, как успела кинуться, перехватить… но что там сил у девчонки? Остановить взрослого мужика?
Нереально. Разве что направление сбить… целился в печень, получилось намного выше…
Острие вошло в плечо Энцо, но парень только зашипел и усилил нажим.
Буквально пять секунд… десять…
Тело дернулось и обмякло.
Адриенна схватила Энцо за плечи, повернула к себе.
Опасность? Еще враги?
На такие мелочи она сейчас внимания не обращала, главное – что сделали с ее защитником!? Лицо разбито, рана в плече… вроде как неглубокая… Адриенна даже не замечала, что у нее вся рука тоже в крови, и с рукава на землю падают тяжелые алые капли.
- Энцо! ЭНЦО!!!
Карие глаза смотрели на нее… показалось Адриенне – или они действительно не карие? Темно-красные, вишневые, словно там, внутри, плещется пролитая кровь?
Невероятная!
***
Утром Адриенна спустилась вниз поздно. Было уже часов десять утра. Конечно, все позавтракали и разошлись. Внизу сидел только Энцо, которого не увели бы никакими силами. Вот и уводить не стали – зачем? Пусть ждет…
У каждого мужчины в жизни была первая любовь. И разрушать ее грубым столкновением с реальностью, никому не хотелось. Рано или поздно все произойдет само собой, но мальчишка всем нравился. Хотелось бы, чтобы это прошло относительно безболезненно, оставив не болезненную рану, а тихую светлую грусть о несбывшемся.
- Доброе утро, - поздоровалась Адриенна.
Наверное, это была форма протеста с ее стороны. А может, и правильно. Вот есть ли смысл путешествовать верхом в яркой цветной одежде?
Пыльно, грязно, заляпается все… надо что-то немаркое. И добротное. Поэтому Адриенна была одета в нижнее платье из тонкой шерсти, все ж прохладно. И верхнее, из сукна. Но смысл был в цветах. Нижнее – темно-синее, с серебряной вышивкой по подолу и рукавам.
Верхнее – черное. Как крылья большой птицы.
Черное и серебро.
В замужестве она обязана будет носить алое, белое, золотое. Но это были не ее цвета. Адриенне они просто не нравились. Слишком яркие, аляповатые, наглые, кричащие… заявляющие о себе. А вот в простом платье, Адриенне было уютно. Впрочем, как и ее предкам. Это на парадных портретах Сибеллины были красиво одеты, а в жизни предпочитали скромность. Как выразился один из ее предков: «Я король в любой рванине». Этому правилу они и следовали. Неважно, что ты носишь, важна твоя внутренняя суть.
Энцо тоже был одет достаточно просто. Купцы вообще роскошь в дороге не понимают. Дома – пожалуйста, роскошествуй на здоровье, если деньги девать некуда. Пыль в глаза кому-нибудь пустить - тоже со всем нашим удовольствием. А в дороге – зачем? Так что рубаха на дане была из небеленого полотна, гаун из темной шерсти, и брюки из нее же. Заправлены в высокие, до колен, сапоги. Сапоги, кстати, сделаны из толстой кожи, и то потерлись в нескольких местах, Энцо же большую часть времени в седле проводил.
Со стороны поглядишь – не скажешь, что дан и дана. Так… ньоры из богатых. А как присмотришься, прислушаешься, так и задумаешься. Что именно их выдает?
То ли манеры, то ли осанка, то ли разговор – тысячи признаков, по которым узнают человека истинно благородного. Энцо поднялся из-за стола, поклонился, и кое-как справился с непослушным языком.
- Доброе утро, дана.
Адриенна присела за стол. Посмотрела на Энцо, тот догадался, и кивнул слуге.
- Вы будете завтракать?
Адриенна кивнула.
Такой роскоши – возить за собой повара, продукты и готовить специально для нее, она не понимала. Для такого СибЛевран был недостаточно богат. Поест то же, что и все остальные, не развалится.
- Эмм… а что вам заказать? – растерялся Энцо. В его представлении… ладно, он понимал, что Адриенна не эфирное создание и солнечными лучами не питается, но все же…
- Что у них есть? Что вы можете предложить, ньор? – переадресовала Адриенна вопрос подбежавшему слуге.
- Каша есть, дана. Яйца отварить или поджарить можем. Ветчина – хоть королю подавай, не побрезгует. Овощное рагу есть. Хлеб пока только вчерашний, сегодняшний уже съели утренний, а новый только выпекаем… зато пироги с зайчатиной сегодняшние, с пылу-жару.
Адриенна кивнула.
- Овощное рагу. И пирог попробую.
- Как прикажете, дана. Чем запивать будете? Вино, эль…
- А есть какой-нибудь взвар? – вино и эль Адриенна не любила. Просто вкус не нравился.
- Грушевый взвар, дана. Только холодный уж небось…
- Все равно несите, - махнула рукой девушка.
И сунула ньору пару сольди. Дороже здесь завтрак явно не стоил.
Мужчина просиял и унесся на кухню. Адриенна попробовала поддержать застольную беседу.
- Вы давно уже приехали, дан Феретти?
- Мы здесь уже четыре дня, - Энцо смотрел на тонкое лицо даны. На ее улыбку… какая же она – красивая?
Нет, это не то. Вот Мия тоже красивая. Но сестренка у него похожа… Энцо подумал, что если проводить параллели, то на стилет. Или на ледяную скалу. Она красивая, умненькая, но рядом с ней не согреешься. А Адриенна улыбается – и солнце ярче, и на душе теплее становится. Так рядом с ней хорошо…
- Мы, наверное, тоже на пару дней задержимся, - кивнула Адриенна. – Надо кое-что закупить.
- Дядя говорил, что покупал что-то для дана Рокко. Кажется, ткань, железо в слитках…
- Вот как? Надо посмотреть. Я конечно, доверяю ньору Паскуале, но…
- Но хозяйский пригляд за всем потребен. Так сам дядя и говорит, - развеселился Энцо.
- Абсолютно точно. Я и дану Рокко доверяю, но присматривать буду.
Энцо тряхнул головой.
- Вы правы, дана.
Адриенна лукаво стрельнула глазами.
- Как, дан! Вы мне не скажете, что так себя вести не подобает?
На Энцо прямо родимым домом повеяло. И отцом, который эти слова обожал…
- Никогда! – искренне сказал он. – Вы о своем доме заботитесь, это правильно. Я вот… пока не могу…
- Как получилось, что ваш дядя ньор, а вы дан?- вежливо поинтересовалась Адриенна.
И Энцо принялся рассказывать свою историю.
О чем он умолчал, так это о своей вспышке ярости. Там, на корабле.
И Мия его просила молчать, и все дядюшки… и аргумент был более, чем весомый. Все аргументы. Церковь не одобряет – первое и главное. Берсеркерство часто путают с безумием – второе. И на сестер тоже может тень упасть. Вот так подумают, что они тоже… ребенок-то может это унаследовать! Это третье.
Энцо внял и обещал помалкивать. Даже на исповеди.
И нет, это не грех. Энцо не в себе был, когда убивал. И вообще… пираты туда не проповедь читать приплыли, а тоже убивать. Значит, все правильно.
Адриенна слушала, поддакивала.
Тренировалась.
Как сказала Джас, самое лучшее, это когда человек начинает рассказывать о себе. А ты кивай и делай вид, что тебе очень интересно. И узнаешь что-то новое, и ничего лишнего не разболтаешь, а главное, для человека говорить о себе – любимая тема!
Адриенна и пробовала.
Энцо разливался соловьем. Такой павлиний хвост распустил – куда там настоящим павлинам! Адриенне оставалось кивать и поддакивать.
Ну и жевать потихоньку.
Взвар оказался холодным, но вкусным, овощи свежими, а пирог таял во рту. Запах от него шел такой, что Энцо тоже соблазнился.
Встали из-за стола они тоже одновременно. Чезаре и Леоне, которые сидели в другом углу зала переглянулись, и Энцо послал им умоляющий взгляд.
Ну не трогайте нас! Дайте мне с ней поговорить!
Мужчины понимающе переглянулись. Первая любовь, да еще такая… в том году они как-то не сильно приглядывались к Адриенне. Кнопка, заплаканная, растрепанная… такая… килька мелкая. А в этом году откуда и что взялось? Осанка, взгляд, улыбка…
Девочка учится пользоваться своей красотой, взрослеет… и становится действительно неотразимой. Энцо понять можно. И понадеяться, что эта не станет играть его сердцем. А то шрамы потом и по сорок лет не заживают у некоторых…
Пусть мальчик покажет себя.
Это тоже урок.
На неприметного мужичка, сидящего в углу трактира с кружкой пива и вышедшего во двор практически перед Энцо, никто и внимания не обратил. Понятно же – пиво ищет выход… напиток такой, долго в человеке не задерживается. А человек завернул за угол, но вместо того, чтобы поливать стену, опрометью бросился к своим сообщникам.
***
- Сутулый, данчик вышел…
- Один?
- Нет, с бабой… вроде как тоже дана…
- Берем обоих. По местам, сукины дети! Ну!!!
***
Постоялый двор был достаточно большим. Не двор – целый комплекс зданий.
Дома для чистой публики, для охраны, загоны для скота… Адриенна и Энцо направились именно туда. Вот, между стеной трактира и хлевом, их и перехватили подручные Сутулого во главе с ним самим.
Четыре человека на двух практически детей.
Засада прокололась на своей собственной жадности. Два дана лучше одного, верно же? Особенно если баба, за нее атаман Ченцо больше запросит. А если не заплатят, так бабу всегда в дело употребить можно. А мешок-то с крошеным табаком только один.
А второй готовить и некогда….
Так что все ясно.
Мешок на голову дану. А девке к горлу клинок, чтобы не орала. И добром пойдет. А нет, так и оглушить можно.
Вот в проход между двумя зданиями зашла Адриенна. Первой.
Вот за ней зашел Энцо.
Шаг, второй…
Сначала надо было накинуть парню мешок на голову. Но Сутулый поторопился. И в чем-то виновата была Адриенна. Солнечный луч ударил ей в лицо, заставил улыбнуться, и на долю секунды она стала просто невероятно красивой. Не девушка – эфирное создание.
Как такую отпустить? Сутулый и прыгнул вперед, буквально на пару секунд опередив Лысого и Кость, которые закрыли проход. Мешок у Лысого в руках, сделать шаг вперед, да и накинуть дану на голову. У него это лучше всех получается, быстро и ловко. И рост у него подходящий – Лысый не только с блестящей словно шар головой, но еще высокий и костлявый. На голову выше даже атамана.
Сутулый сделал шаг вперед и прижал нож к горлу Адриенны. То есть почти прижал… не вплотную – было неудобно, но острие ножа оказалось в опасной близости у горла даны.
- Только пискни – убью!
И этого оказалось достаточно.
Энцо потом и сам ответить не смог, что с ним опять случилось. Но – сочетания вида обнаженной стали и опасности для любимой девушки, подействовало, как спусковой крючок. Не берсеркерство, сознания и разума он не потерял, но действовать на пределе сил?
О, да!
Разум его заработал, словно метроном, отсчитывая даже не секунды – их доли.
Еще мгновение – и мужик с ножом дернет Адриенну за руку, притягивая к себе, и тогда вырвать у него девушку будет невозможно. С ним надо разобраться в первую очередь.
Энцо прыгнул вперед, словно громадная кошка. Не примеряясь, но точно в цель. Тело парня врезалось в Сутулого, и мужчину унесло вперед на несколько шагов.
Лысый и Кость растерялись, до дана было не дотянуться… мешок – на голову девке? Но вроде как тогда дана надо глушить… или не надо? С ним Сутулый справится? Придушить его слегка, до потери сознания… мальчишка же… четвертый участник, Рохля, вопреки прозвищу, быстро сообразил, что надо хватать девку и сделал шаг вперед, доставая свой свинокол. Назвать этого ублюдка ножа и длинного кинжала иначе было сложно. Здоровое и корявое изделие деревенского кузнеца устрашающе блеснуло в руках негодяя.
Если он рассчитывал, что девчонка онемеет от страха или растеряется, то зря! Наоборот, опасность помогла Адриене собраться, придала ясность и четкость ее мыслям.
Дана СибЛевран не умела драться, как Мия или Лоренцо, но постоять за себя хотя бы несколько секунд – вполне.
Взгляд назад, осознание, что там двое мерзавцев, да еще с мешком… и попадаться им в руки не стоит, она с прошлого года ощущения помнила, хватит с нее!
Обстановка была оценена за долю секунды. Сзади – двое.
Впереди всего один. И там Энцо.
А у нападающего нож…
Адриенна кинулась вперед, падая на колени.
- Дяденька, не убивайте!!!
Рохля расслабился на долю секунды – и зря. Потому что Адриенна со всей дури врезала ему в пах. Как раз достала…
Подло?
Зато место нежное и уязвимое. И из такой позы удара как-то не ждут… привыкли, что женщины туда коленями лупят, а вот чтобы головой, да еще благородная дана…
А головой не только думать можно. Ей еще и действуют. Удар получился на славу.
Рохля заорал и скорчился, свинокол выпал из его руки, полоснул по руке Адриенны… кажется, она почувствовала боль. А может, и нет?
Неважно… что есть сил, она рванула мужчину за лодыжки, и тот полетел через нее, назад… кажется, кому-то под ноги. Своим спектаклем она выиграла максимум, несколько секунд, но враги приближались. И слишком быстро.
Адриенна не смотрела, и не видела, как Кость споткнулся о Рохлю, и они рухнули навзничь, как вынужден был остановиться Лысый… мешок он при этом упустил, и тот выпал прямо на кучу малу.
Табак просыпался, и оба негодяя раскашлялись.
Сначала закашляли, а потом замолчали.
Потому что Рохля на глазах покрывался язвами. Красными, багровыми, кровоточащими…он бы заорал, но горло свело от жуткой боли, а Кость при этом лежал практически на нем. И от ужаса не мог даже выдохнуть, только сипел.
Пролитая королевская кровь…
Адриенна не обратила на это внимания. Она быстро, как была, едва ли не на четвереньках поползла вперед, понимая, что справиться с четырьмя взрослыми мужиками для двух подростков нереально. Надо поднимать тревогу. Просто закричи она сразу, ее бы мигом спеленали… орать и действовать она не могла. Не получалось как-то.
Надо было оторваться от врага на определенное расстояние.
Лысый перепрыгнул через приятелей, и кинулся в погоню. Если сейчас сопляки уйдут… хорошо еще, заорать не успели.
Или…
Навстречу Лысому с земли поднялся Энцо.
Победа дорого ему обошлась, Сутулый был сильнее, более тренирован, но остановить берсерка в ярости? Или не совсем берсерка?
Энцо действовал вполне расчетливо.
Перехватил руку с ножом, сломал, всадил клинок в печень врага. Только вот силы мальчишки – и силы взрослого мужчины все же несопоставимы. И махнуть второй рукой Сутулый успел, в кровь разбивая парню лицо. И кажется, пару ребер сломал.
Энцо это не остановило.
Его бы сейчас и таран не остановил. Хотя мальчишке еще повезло – когда он сломал негодяю руку, того на несколько секунд ослепила боль. А то бы он точно справился с противником, силы-то еще не те. Мальчишка все же – и взрослый мужик! Нет, несопоставимо.
Адриенна бежала к нему, а за ней был враг, враг, ВРАГ!!!
УБЕЙ ВРАГА!!!
Больше в его разуме никакой мысли не было. Уцелеть? Оценить обстановку?
УБИТЬ!!!
Энцо врезался в Лысого – и они со всей дури грохнулись на подонков, которые еще не успели расцепиться и подняться.
Адриенна наконец отбежала так, что ее было не достать, и завизжала так, что стены дрогнули.
Разбойники поняли, что проиграли. Как только поднялся шум… все, считай – бесполезно. Надо уходить. Упаковать «товар» в минуту не выйдет, а задерживаться тоже нельзя, надо спасать свои шкуры. Кость подорвался с земли так, словно под ним змеи выползать начали. И помчался прочь. Помогать гнившему заживо Рохле? Выручать друзей?
Выручать – кого?!
В шайке друзей не бывает, там дружки и подельники. Чего их выручать – новой сволочи нанесет! И Кость спасал самое ценное – свою шкуру.
Лысый вырваться не мог. Энцо вцепился в него намертво, и очень удачно – пережал сонную артерию. А это такая штука… верная смерть. К сожалению, не сразу. Выпавший у Рохли клинок так и валялся на земле, и неудачно попался мужчине под руку.
- НЕТ!!!
Адриенна и сама не поняла, как успела кинуться, перехватить… но что там сил у девчонки? Остановить взрослого мужика?
Нереально. Разве что направление сбить… целился в печень, получилось намного выше…
Острие вошло в плечо Энцо, но парень только зашипел и усилил нажим.
Буквально пять секунд… десять…
Тело дернулось и обмякло.
Адриенна схватила Энцо за плечи, повернула к себе.
Опасность? Еще враги?
На такие мелочи она сейчас внимания не обращала, главное – что сделали с ее защитником!? Лицо разбито, рана в плече… вроде как неглубокая… Адриенна даже не замечала, что у нее вся рука тоже в крови, и с рукава на землю падают тяжелые алые капли.
- Энцо! ЭНЦО!!!
Карие глаза смотрели на нее… показалось Адриенне – или они действительно не карие? Темно-красные, вишневые, словно там, внутри, плещется пролитая кровь?
