Медики оценили картину и порадовали сообщением. Мол, ты, девочка, в рубашке родилась, не иначе. Мог быть и разрыв, хоть кишечника, хоть печенки, хоть селезенки, тогда б так легко не отделалась. А тебе повезло. Ушиб пишем для полиции, а так – поболит недельку, да и пройдет. Но пока осторожнее, тяжестей не поднимать, а если что – звони в скорую. Сразу же, не жди проблем.
Малена обещала.
Антон с ней в реанимацию не поехал, кстати. Просто сунул денег медикам на скорой, и остался разбираться с полицией. Так что Малена была не в претензии. Тут она и сама разберется, а вот там…
Вот честно – жалости никакой не было. И папашу она посадит не глядя.
Тоже мне отец! Спермодонор!
Но в одиночестве Малена не осталась, и такси вызывать не пришлось - позвонил Давид.
- Ты где?
- Эммм….
- Я у больницы. Ты в каком отделении, я встречу.
- В реанимации.
- ЧТО?!
- Тут у них томография есть, - путано объяснила Малена, но Давид понял.
- Этаж?
- Третий.
- Жди, я сейчас поднимусь.
И правда поднялся. Не слушая возражений Малены, подошел к врачу, что-то сказал ему, кажется, сунул пару купюр, взял копию протокола и пожал медику руку.
Потом подошел к Малене и ловко подхватил девушку на руки.
- А… э…
- Лежи молча.
Господин Асатиани был зол, как черт. И пока нес Малену по больнице, и пока устраивал на заднем сиденье в джипе – злился.
И главное – непонятно, почему?
В квартиру Малену тоже занесли на руках, к немалому восторгу соседей.
- Собирайся.
- Что?!
- Что слышала. Бери вещи на первое время, бери кошку, за остальным приедешь завтра.
Малена открыла рот.
- К-как?
И вот тут Давида сорвало.
- КАК!? – взревел мужчина, нависая над Маленой. – МОЛЧА!!!
Орал он минут десять, да так, что стекла звенели. И смысл монолога сводился к тому, что одна бестолковая и безответственная сопля слишком склонна переоценивать свои силы. А не случись рядом Антохи? А не поставь он камеру? А сообрази эти двое подонков подстеречь ее где-то подальше от дома, чтобы никто не видел?
И костей не нашли бы.
Избили бы, убили, и поди, разберись…
Робкие возражения, что вообще-то там был и отец Матильды, отмелись с полдороги. Заявлением: «имэл я таких отцов». И уточнять подробности у Малены язык не повернулся.
- А…
Давид чуть-чуть успокоился, и присел рядом. Обнимать девушку не стал, но взял ее руку в свои ладони и крепко сжал.
Какие ж у него теплые руки. А вот у Малены стоит понервничать – и пальцы ледяные.
- Малена, ты пока поживешь у меня. И не бойся, приставать не буду. Обещаю.
- Спасибо, - искренне поблагодарила девушка. Давид почему-то поморщился, но промолчал. – Но отец больше не придет, а так…
- У него нет друзей, знакомых и так далее, которые подстерегут тебя и переломают кости? В лучшем случае?
Малена прикусила губу.
- Есть, наверное.
- Тогда у тебя только один выход. Какое-то время ты живешь со мной. С девушкой Давида Асатиани связываться побоятся.
Малена это отлично понимала. Но все ведь до поры?
- Я же не проживу у тебя всю жизнь?
Давид хмыкнул.
- За это время мы меняем тебе квартиру.
- Эммм…
- Ты еще спорить будешь? Эту продаем, берем другую, в новостройке.
- У меня нет денег, - оборвала Малена. – Прости, но…
- Малена, мы продаем квартиры по цене шестьдесят тысяч за квадрат, - спокойно оборвал ее Давид. – Чужим. Как легко догадаться, себестоимость там намного меньше.
Малена догадывалась. Но…
- Хорошо. Напишешь мне долговые расписки на десять лет, и будешь отдавать с зарплаты, как ипотеку. Устроит?
Малена покачала головой.
Не устраивало, но об этом они еще поговорят. А пока…
Черт, а ведь травма действительно пакостная. Папаша, чтоб тебе пропасть, скотине! Чтоб подохнуть в никотине! С особым цинизмом! Живот болел не на шутку, и двигаться приходилось крайне осторожно.
Давид посмотрел на это дело, цыкнул на девушку и принялся сам потрошить шкафы. Вещи летели в большую, еще бабушкину сумку на колесиках.
Помнутся?
Плевать, потом погладим. Кис, иди сюда, паразитка! Приданое тебе по дороге купим!
Вещи и Малену Давид переправлял в два приема. Сначала вещи, а потом Малену и истошно орущую у нее на руках Беську.
На кошачий вопль и выглянула тетя Варя.
- Это еще что такое?
Давид даже головы не повернул. Не из спеси – на лестнице это просто опасно.
- Малену я забираю, пока поживет у меня.
И эта соседка… Эта предательница! Эта пожилая сводня!!!
- А и правильно. У вас-то я, чай, безопаснее будет?
- Однозначно. За квартирой присмотрите?
- Обязательно.
- Я позвоню. У Малены есть ваш телефон?
- Да.
- Тогда и обговорим все.
Давид запихнул Малену на заднее сиденье джипа и нажал на газ. Машина взревела и рванулась с места.
Беська пищала.
Малена же…
Она не хотела, честно. Но сработала связь девушек, в другом мире наступало утро, и им оставалось лишь надеяться, что Давид не перепугается, когда она отключится у него на заднем сиденье. И не потеряет Беську.
Ладно, отключку списываем на болеутоляющее, которое в больнице вкололи, а вот киска…
С этой мыслью Матильда и закрыла глаза, чтобы открыть их уже в Аллодии.
Мария-Элена Домбрийская.
- Малечка?
- Тильди?
- Как ты себя чувствуешь?
Малена попробовала вздохнуть. Тело повиновалось безукоризненно, живот не болел.
- Нормально.
- И то хлеб, - Матильда выдохнула. – Значит, мои травмы тебе не передаются.
- А такое бывает?
- И не такое бывает, - со знанием дела ответила Матильда. – Фантомные боли называется. Это когда ноги, к примеру, нет, а болит. И чешется…
- Жуть. Тильди, прости меня, пожалуйста!
- За что? – не поняла Матильда.
- Это я виновата, - едва не расплакалась Малена. – Я твоего отца спровоцировала, я увернуться не успела, я даже не думала… Тильди, прости меня, пожалуйстааааа…
Пришлось Матильде перехватывать контроль, еще им соплей с утра не хватало.
- Малечка, цыц! Ты неправа по всем пунктам!
- Это как?
- А вот так. Я бы ему нахамила сильнее и быстрее – это раз. Увернуться и я бы не успела, били-то всерьез, это два. А то, как ты потом вышла из ситуации – вообще шикарно. Это три.
- Из свиньи можно получить ветчину, - чуть успокоилась Малена. – Но ты могла пострадать…
- Мы с тобой обе одинаково рискуем, - отмахнулась Матильда. – Хоть здесь, хоть там. А потому… ты здесь и сейчас даешь мне слово.
- К-какое?
- Жить, дорогая моя. Жить, что бы там со мной ни случилось. И если что – назвать дочку Матильдой. А уж я постараюсь вернуться. Если душа есть, а она есть, если будет хоть один шанс… ты поняла?
- Да. И ты…
- И я тебе обещаю то же самое.
- Ты сильная, Тильди. Я бы так не смогла…
- Бабушка мне это постоянно повторяла. Что надо жить, надо выжить, надо не раскисать и не опускать руки. В любой ситуации. Послевоенные годы были адом – она выжила. И дочь родила. Оказалась дочь идиоткой, зато внучка удалась. И она ни о чем не жалела. Понимаешь?
- Да…
- Тогда подъем! Нас ждет зарядка. Там мне еще недельку позаниматься не дадут, ну хоть тут душу отведем!
Стоит ли говорить, что герцогесса взлетела с кровати вихрем?
Зарядка? Да хоть что, лишь бы сестренка не сердилась. Она, правда, и так не сердится, но…
Близкие нас уже простили. Заранее. За все, что мы натворим. А мы себя – простим? За ту боль, которую им причинили?
Ой ли…
Так что – зарядка.
Вниз Матильда (сейчас именно она перехватила управление) сбежала весело и легко. И осеклась, наткнувшись на взгляд Лорана.
Смотрел на нее дядюшка, как на особо опасного врага народа. А с чего такие плюшки?
- Доброе утро?
- Объяснись!
И этот замогильный тон больного упыря.
- Что объяснить? – не поняла Матильда. Малена сжалась в клубочек и уползла в угол сознания. Она и так Рисойских боялась, а уж после вчерашнего…
- ЭТО!
Загадочным «ЭТИМ» оказалась большая корзина с виноградом. Матильда выдернула из нее карточку, хотя уже отлично знала от кого вкусняшка.
«Мой выигрыш с процентами. Найджел.»
А что? Стильно так, в хорошем вкусе принцу не откажешь…
Матильда пожала плечами. Пригляделась к дядюшке, и поняла, что дело неладно. Зрачки расширены, лицо какое-то подозрительное, ну да. Уголок рта подергивается. Кажется, мы наширялись? Тогда лучше не нарываться, травма в двух мирах – явный перебор, в одном-то за глаза хватило.
- Дядя, вы видели, каким чучелом я вчера поехала?
Не видел. Доложили.
Одевалась-то Малена дома. Это снять грим можно хоть где, а вот наложить его… в карете не получится. когда она вчера из комнаты вышла, Ирис аж взвыла и удрала. Очень умная собака оказалась.
- Ну?
- Чтоб на такое позариться, принц должен был сначала ослепнуть. Он и не позарился.
- А это – что?
- А, я его в покер играть научила. И он у меня кисть винограда выиграл, вот и отдарился.
- Во что? – не понял Лоран.
- Дядя, это такая игра в карты. Давайте мы позавтракаем, а потом я вам покажу как играть.
Лоран чуточку замедленно кивнул.
Ну, если так… посмотрим, что там за игра. И все равно… принц – сволочь! Присылать такое чужой невесте! Слухи же пойдут!
Позавтракать спокойно тоже не удалось, влетел слуга.
- Ваша светлость, там лекарь вас зовет…
Малена бросила все и помчалась туда, куда звали. К Варсону Шефару.
Влетела – и поняла, дело плохо.
То ли удар оказался лучше, то ли организм хуже… Малена видела такое в монастыре, Матильда с бабушкой.
Уже заострился нос, пролегли под глазами смертные тени…
- Ему осталось часа два, не больше, - лекарь смотрел виновато.
Матильда схватила за руку слугу. Первого, который подвернулся.
- Живо! Во дворец, к Тальферу. Скажешь, что от меня, что все плохо. Ему надо прибыть сюда – срочно.
Стянула с пальца перстень с гербом Домбрийских, сунула парню.
- Покажешь, чтобы тебя к нему пропустили. И Баристу тоже… ЖИВО!!!
Слуга буквально вылетел прочь.
Малена опустилась на колени рядом с Варсоном.
Только бы Барист усел. Только бы…
Посмотрела на лекаря.
- Делайте, что хотите, до приезда Тальфера он должен остаться в живых.
Лекарь вздохнул, и принялся смешивать какие-то травы.
Когда Барист увидел встрепанного слугу, сердце так и екнуло. Упало вниз, покатилось…
Просто так герцогесса не позвала бы, нет. Раз прислала…
Придворные, стража, слуги – все открывали глаза и рты, и не верили себе.
По коридорам дворца, по лестницам, несся, словно очумелый, Барист Тальфер, прыгал через ступеньки и орал седлать коня. Без плаща, без шляпы, что случилось-то?
Но задать этот вопрос никто не рискнул.
А Барист гнал коня по Аланее, и мыслей была лишь одна.
Я его подставил. Я, я, я…
В дом Домбрийских Барист влетел вихрем, и пронесся до комнаты, из которой уходил сейчас его друг. Один из.
Верный, надежный…
Уходит.
Даже про себя Барист не мог произнести страшного слова.
Умирает.
Только здесь, в комнате, где остро и зло пахло травами, где горящие свечи только подчеркивали смертную печать на лице друга, где бормотал молитвы служитель и сидела, глядя в стену Мария-Элена, он смог произнести это слово.
Да. Варсон умирает.
Малена порывисто встала ему навстречу.
- Успел…
- Да. Он не приходил в себя?
Малена покачала головой.
- Пока – нет.
- Пока?
- У лекаря есть средство. Мертвого поднимет на пару минут, потом правда – все. Но думаю, вам и эти минуты важны. Мне выйти?
Барист покачал головой.
- Нет. Какие уж тут секреты… - и уже лекарю, – действуй.
- Минут пять обещаю, потом точно вс. Организм ослаблен болезнью, может, пригласить служителя?
Барист покачал головой.
- Ни к чему. Итак?
Лекарь присел на кровать рядом с умирающим, ловко приподнял ему голову. Зелье полилось внутрь, Варсон поперхнулся, закашлялся, и… открыл глаза?
Лекарь вылетел за дверь, за ним разумно последовал служитель.
Что бы тут ни говорилось – ему ни к чему. Ни знать, ни слышать…
Варс открыл глаза.
Над ним парило лицо Бариста Тальфера.
- Рист…
- Варс, послушай меня. Ты пришел в себя буквально на минуты, потом опять потеряешь сознание. Что ты узнал? Кто тебя ранил?
Варсон вздохнул. В груди поселилась боль, но… надо было говорить. Надо.
И он рассказывал.
О колдунье с улицы Могильщиков, к которой ездит принц, о домике на окраине, о слуге, о бабах, которые туда бегают… больно было – до ужаса, но Рист должен знать. И наконец главное.
- Таренйский, Рист. Это Трион…
Голова мужчины откинулась на подушку.
Свет в глаза погас, имя вылетело с последним шепотком.
Барист выдохнул, и осел на пол рядом с кроватью.
- Варс… Ох, Варс….
Барист не ругался, не злился, не… он просто сидел, сжимал руку друга – и по толстым мясистым щекам его катились слезы.
Кто сказал – ходячие счеты?
Можно скулить по каждому поводу, от каждого сломанного ногтя и злого взгляда. А можно – вот так. Барист был достаточно сдержанным человеком, но уж когда эмоции выплескивались наружу…
Он даже не почувствовал, что рядом села Матильда, уже Матильда, не герцогесса, приобняла его за плечи, она притянула голову королевского стряпчего себе на плечо и она же погладила по волосам мужчину, который сейчас потерял своего друга.
Именно она.
- Держись, Рист. Не сдавайся, у тебя нет такого права. Не сделай его смерть напрасной.
А слезы все катились и катились, и прошло немало времени, прежде, чем Барист смог выдохнуть, прийти в себя, отпустить стремительно холодеющую руку.
- Спасибо…
- Малена. Чего уж там…
- Рист.
Друзья?
Союзники, соратники, а может, уже и друзья. Так-то…
Разговор продолжился уже в покоях Малены. Телом Варсона занялись слуги, а герцогесса уволокла Бариста Тальфера к себе. Отпаивать настоями трав, успокаивать…
Лоран им на дороге даже не попадался – его свалил тяжелый сон. Лорена была занята сборами, вместе с Силантой, да и не докладывали им почти ничего. Слуги начинали понимать, кто в доме хозяйка.
- Рист, мне надо что-то знать? Или лучше забыть?
Малена спрашивала прямо, глядя в глаза. И Барист вздохнул, отпивая настой мяты из чашки.
- Ты уже в это втянута. Уже.
- И никто не поверит, что я ничего не знала. Итак?
На то, чтобы рассказать Малене то же, что было поведано и Варсону Шефару в свое время, ушло минут двадцать – Барист не растекался мыслью, говорил коротко и четко.
Малена слушала. Матильда комментировала.
А по результатам разговора только что головой покачали. Обе.
- Рист, я в это не полезу.
Малена уступила свое место Матильде, и та не колебалась. Барист и не фыркнул.
- Малена, а у тебя выбора нет.
- Да неужели?
- Ты уже в это влезла по самые уши. И то, что к тебе пока не пришли…
- Может означать простой выбор. Либо не знают, кто подобрал раненного, либо знают, что он ничего не сказал.
Барист пожал плечами.
- Думаешь, поверят?
- Если буду сидеть тихо и не дергаться – поверят. Иначе могут и закопать.
Крыть было нечем. Девушка была права полностью, до последнего слова. Но…
- А если мы допустим, чтобы страна в это сорвалась? В кровь, в безумие…
- Если судьба страны зависит от одного человека, тем более сопливой девчонки? Рист, это даже не смешно.
И едва не добавила: «нашли, паразиты, деву Жанну». Ага, а если кто не знает, чем это кончилось для несчастной девчонки, пусть покопаются в справочниках. И учтите, все революционеры обычно кончают гильотиной.
Это если очень повезет, а то и помучить могут.
Малена обещала.
Антон с ней в реанимацию не поехал, кстати. Просто сунул денег медикам на скорой, и остался разбираться с полицией. Так что Малена была не в претензии. Тут она и сама разберется, а вот там…
Вот честно – жалости никакой не было. И папашу она посадит не глядя.
Тоже мне отец! Спермодонор!
Но в одиночестве Малена не осталась, и такси вызывать не пришлось - позвонил Давид.
- Ты где?
- Эммм….
- Я у больницы. Ты в каком отделении, я встречу.
- В реанимации.
- ЧТО?!
- Тут у них томография есть, - путано объяснила Малена, но Давид понял.
- Этаж?
- Третий.
- Жди, я сейчас поднимусь.
И правда поднялся. Не слушая возражений Малены, подошел к врачу, что-то сказал ему, кажется, сунул пару купюр, взял копию протокола и пожал медику руку.
Потом подошел к Малене и ловко подхватил девушку на руки.
- А… э…
- Лежи молча.
Господин Асатиани был зол, как черт. И пока нес Малену по больнице, и пока устраивал на заднем сиденье в джипе – злился.
И главное – непонятно, почему?
В квартиру Малену тоже занесли на руках, к немалому восторгу соседей.
- Собирайся.
- Что?!
- Что слышала. Бери вещи на первое время, бери кошку, за остальным приедешь завтра.
Малена открыла рот.
- К-как?
И вот тут Давида сорвало.
- КАК!? – взревел мужчина, нависая над Маленой. – МОЛЧА!!!
Орал он минут десять, да так, что стекла звенели. И смысл монолога сводился к тому, что одна бестолковая и безответственная сопля слишком склонна переоценивать свои силы. А не случись рядом Антохи? А не поставь он камеру? А сообрази эти двое подонков подстеречь ее где-то подальше от дома, чтобы никто не видел?
И костей не нашли бы.
Избили бы, убили, и поди, разберись…
Робкие возражения, что вообще-то там был и отец Матильды, отмелись с полдороги. Заявлением: «имэл я таких отцов». И уточнять подробности у Малены язык не повернулся.
- А…
Давид чуть-чуть успокоился, и присел рядом. Обнимать девушку не стал, но взял ее руку в свои ладони и крепко сжал.
Какие ж у него теплые руки. А вот у Малены стоит понервничать – и пальцы ледяные.
- Малена, ты пока поживешь у меня. И не бойся, приставать не буду. Обещаю.
- Спасибо, - искренне поблагодарила девушка. Давид почему-то поморщился, но промолчал. – Но отец больше не придет, а так…
- У него нет друзей, знакомых и так далее, которые подстерегут тебя и переломают кости? В лучшем случае?
Малена прикусила губу.
- Есть, наверное.
- Тогда у тебя только один выход. Какое-то время ты живешь со мной. С девушкой Давида Асатиани связываться побоятся.
Малена это отлично понимала. Но все ведь до поры?
- Я же не проживу у тебя всю жизнь?
Давид хмыкнул.
- За это время мы меняем тебе квартиру.
- Эммм…
- Ты еще спорить будешь? Эту продаем, берем другую, в новостройке.
- У меня нет денег, - оборвала Малена. – Прости, но…
- Малена, мы продаем квартиры по цене шестьдесят тысяч за квадрат, - спокойно оборвал ее Давид. – Чужим. Как легко догадаться, себестоимость там намного меньше.
Малена догадывалась. Но…
- Хорошо. Напишешь мне долговые расписки на десять лет, и будешь отдавать с зарплаты, как ипотеку. Устроит?
Малена покачала головой.
Не устраивало, но об этом они еще поговорят. А пока…
Черт, а ведь травма действительно пакостная. Папаша, чтоб тебе пропасть, скотине! Чтоб подохнуть в никотине! С особым цинизмом! Живот болел не на шутку, и двигаться приходилось крайне осторожно.
Давид посмотрел на это дело, цыкнул на девушку и принялся сам потрошить шкафы. Вещи летели в большую, еще бабушкину сумку на колесиках.
Помнутся?
Плевать, потом погладим. Кис, иди сюда, паразитка! Приданое тебе по дороге купим!
Вещи и Малену Давид переправлял в два приема. Сначала вещи, а потом Малену и истошно орущую у нее на руках Беську.
На кошачий вопль и выглянула тетя Варя.
- Это еще что такое?
Давид даже головы не повернул. Не из спеси – на лестнице это просто опасно.
- Малену я забираю, пока поживет у меня.
И эта соседка… Эта предательница! Эта пожилая сводня!!!
- А и правильно. У вас-то я, чай, безопаснее будет?
- Однозначно. За квартирой присмотрите?
- Обязательно.
- Я позвоню. У Малены есть ваш телефон?
- Да.
- Тогда и обговорим все.
Давид запихнул Малену на заднее сиденье джипа и нажал на газ. Машина взревела и рванулась с места.
Беська пищала.
Малена же…
Она не хотела, честно. Но сработала связь девушек, в другом мире наступало утро, и им оставалось лишь надеяться, что Давид не перепугается, когда она отключится у него на заднем сиденье. И не потеряет Беську.
Ладно, отключку списываем на болеутоляющее, которое в больнице вкололи, а вот киска…
С этой мыслью Матильда и закрыла глаза, чтобы открыть их уже в Аллодии.
Мария-Элена Домбрийская.
- Малечка?
- Тильди?
- Как ты себя чувствуешь?
Малена попробовала вздохнуть. Тело повиновалось безукоризненно, живот не болел.
- Нормально.
- И то хлеб, - Матильда выдохнула. – Значит, мои травмы тебе не передаются.
- А такое бывает?
- И не такое бывает, - со знанием дела ответила Матильда. – Фантомные боли называется. Это когда ноги, к примеру, нет, а болит. И чешется…
- Жуть. Тильди, прости меня, пожалуйста!
- За что? – не поняла Матильда.
- Это я виновата, - едва не расплакалась Малена. – Я твоего отца спровоцировала, я увернуться не успела, я даже не думала… Тильди, прости меня, пожалуйстааааа…
Пришлось Матильде перехватывать контроль, еще им соплей с утра не хватало.
- Малечка, цыц! Ты неправа по всем пунктам!
- Это как?
- А вот так. Я бы ему нахамила сильнее и быстрее – это раз. Увернуться и я бы не успела, били-то всерьез, это два. А то, как ты потом вышла из ситуации – вообще шикарно. Это три.
- Из свиньи можно получить ветчину, - чуть успокоилась Малена. – Но ты могла пострадать…
- Мы с тобой обе одинаково рискуем, - отмахнулась Матильда. – Хоть здесь, хоть там. А потому… ты здесь и сейчас даешь мне слово.
- К-какое?
- Жить, дорогая моя. Жить, что бы там со мной ни случилось. И если что – назвать дочку Матильдой. А уж я постараюсь вернуться. Если душа есть, а она есть, если будет хоть один шанс… ты поняла?
- Да. И ты…
- И я тебе обещаю то же самое.
- Ты сильная, Тильди. Я бы так не смогла…
- Бабушка мне это постоянно повторяла. Что надо жить, надо выжить, надо не раскисать и не опускать руки. В любой ситуации. Послевоенные годы были адом – она выжила. И дочь родила. Оказалась дочь идиоткой, зато внучка удалась. И она ни о чем не жалела. Понимаешь?
- Да…
- Тогда подъем! Нас ждет зарядка. Там мне еще недельку позаниматься не дадут, ну хоть тут душу отведем!
Стоит ли говорить, что герцогесса взлетела с кровати вихрем?
Зарядка? Да хоть что, лишь бы сестренка не сердилась. Она, правда, и так не сердится, но…
Близкие нас уже простили. Заранее. За все, что мы натворим. А мы себя – простим? За ту боль, которую им причинили?
Ой ли…
Так что – зарядка.
***
Вниз Матильда (сейчас именно она перехватила управление) сбежала весело и легко. И осеклась, наткнувшись на взгляд Лорана.
Смотрел на нее дядюшка, как на особо опасного врага народа. А с чего такие плюшки?
- Доброе утро?
- Объяснись!
И этот замогильный тон больного упыря.
- Что объяснить? – не поняла Матильда. Малена сжалась в клубочек и уползла в угол сознания. Она и так Рисойских боялась, а уж после вчерашнего…
- ЭТО!
Загадочным «ЭТИМ» оказалась большая корзина с виноградом. Матильда выдернула из нее карточку, хотя уже отлично знала от кого вкусняшка.
«Мой выигрыш с процентами. Найджел.»
А что? Стильно так, в хорошем вкусе принцу не откажешь…
Матильда пожала плечами. Пригляделась к дядюшке, и поняла, что дело неладно. Зрачки расширены, лицо какое-то подозрительное, ну да. Уголок рта подергивается. Кажется, мы наширялись? Тогда лучше не нарываться, травма в двух мирах – явный перебор, в одном-то за глаза хватило.
- Дядя, вы видели, каким чучелом я вчера поехала?
Не видел. Доложили.
Одевалась-то Малена дома. Это снять грим можно хоть где, а вот наложить его… в карете не получится. когда она вчера из комнаты вышла, Ирис аж взвыла и удрала. Очень умная собака оказалась.
- Ну?
- Чтоб на такое позариться, принц должен был сначала ослепнуть. Он и не позарился.
- А это – что?
- А, я его в покер играть научила. И он у меня кисть винограда выиграл, вот и отдарился.
- Во что? – не понял Лоран.
- Дядя, это такая игра в карты. Давайте мы позавтракаем, а потом я вам покажу как играть.
Лоран чуточку замедленно кивнул.
Ну, если так… посмотрим, что там за игра. И все равно… принц – сволочь! Присылать такое чужой невесте! Слухи же пойдут!
***
Позавтракать спокойно тоже не удалось, влетел слуга.
- Ваша светлость, там лекарь вас зовет…
Малена бросила все и помчалась туда, куда звали. К Варсону Шефару.
Влетела – и поняла, дело плохо.
То ли удар оказался лучше, то ли организм хуже… Малена видела такое в монастыре, Матильда с бабушкой.
Уже заострился нос, пролегли под глазами смертные тени…
- Ему осталось часа два, не больше, - лекарь смотрел виновато.
Матильда схватила за руку слугу. Первого, который подвернулся.
- Живо! Во дворец, к Тальферу. Скажешь, что от меня, что все плохо. Ему надо прибыть сюда – срочно.
Стянула с пальца перстень с гербом Домбрийских, сунула парню.
- Покажешь, чтобы тебя к нему пропустили. И Баристу тоже… ЖИВО!!!
Слуга буквально вылетел прочь.
Малена опустилась на колени рядом с Варсоном.
Только бы Барист усел. Только бы…
Посмотрела на лекаря.
- Делайте, что хотите, до приезда Тальфера он должен остаться в живых.
Лекарь вздохнул, и принялся смешивать какие-то травы.
***
Когда Барист увидел встрепанного слугу, сердце так и екнуло. Упало вниз, покатилось…
Просто так герцогесса не позвала бы, нет. Раз прислала…
Придворные, стража, слуги – все открывали глаза и рты, и не верили себе.
По коридорам дворца, по лестницам, несся, словно очумелый, Барист Тальфер, прыгал через ступеньки и орал седлать коня. Без плаща, без шляпы, что случилось-то?
Но задать этот вопрос никто не рискнул.
А Барист гнал коня по Аланее, и мыслей была лишь одна.
Я его подставил. Я, я, я…
***
В дом Домбрийских Барист влетел вихрем, и пронесся до комнаты, из которой уходил сейчас его друг. Один из.
Верный, надежный…
Уходит.
Даже про себя Барист не мог произнести страшного слова.
Умирает.
Только здесь, в комнате, где остро и зло пахло травами, где горящие свечи только подчеркивали смертную печать на лице друга, где бормотал молитвы служитель и сидела, глядя в стену Мария-Элена, он смог произнести это слово.
Да. Варсон умирает.
Малена порывисто встала ему навстречу.
- Успел…
- Да. Он не приходил в себя?
Малена покачала головой.
- Пока – нет.
- Пока?
- У лекаря есть средство. Мертвого поднимет на пару минут, потом правда – все. Но думаю, вам и эти минуты важны. Мне выйти?
Барист покачал головой.
- Нет. Какие уж тут секреты… - и уже лекарю, – действуй.
- Минут пять обещаю, потом точно вс. Организм ослаблен болезнью, может, пригласить служителя?
Барист покачал головой.
- Ни к чему. Итак?
Лекарь присел на кровать рядом с умирающим, ловко приподнял ему голову. Зелье полилось внутрь, Варсон поперхнулся, закашлялся, и… открыл глаза?
Лекарь вылетел за дверь, за ним разумно последовал служитель.
Что бы тут ни говорилось – ему ни к чему. Ни знать, ни слышать…
***
Варс открыл глаза.
Над ним парило лицо Бариста Тальфера.
- Рист…
- Варс, послушай меня. Ты пришел в себя буквально на минуты, потом опять потеряешь сознание. Что ты узнал? Кто тебя ранил?
Варсон вздохнул. В груди поселилась боль, но… надо было говорить. Надо.
И он рассказывал.
О колдунье с улицы Могильщиков, к которой ездит принц, о домике на окраине, о слуге, о бабах, которые туда бегают… больно было – до ужаса, но Рист должен знать. И наконец главное.
- Таренйский, Рист. Это Трион…
Голова мужчины откинулась на подушку.
Свет в глаза погас, имя вылетело с последним шепотком.
Барист выдохнул, и осел на пол рядом с кроватью.
- Варс… Ох, Варс….
Барист не ругался, не злился, не… он просто сидел, сжимал руку друга – и по толстым мясистым щекам его катились слезы.
Кто сказал – ходячие счеты?
Можно скулить по каждому поводу, от каждого сломанного ногтя и злого взгляда. А можно – вот так. Барист был достаточно сдержанным человеком, но уж когда эмоции выплескивались наружу…
Он даже не почувствовал, что рядом села Матильда, уже Матильда, не герцогесса, приобняла его за плечи, она притянула голову королевского стряпчего себе на плечо и она же погладила по волосам мужчину, который сейчас потерял своего друга.
Именно она.
- Держись, Рист. Не сдавайся, у тебя нет такого права. Не сделай его смерть напрасной.
А слезы все катились и катились, и прошло немало времени, прежде, чем Барист смог выдохнуть, прийти в себя, отпустить стремительно холодеющую руку.
- Спасибо…
- Малена. Чего уж там…
- Рист.
Друзья?
Союзники, соратники, а может, уже и друзья. Так-то…
***
Разговор продолжился уже в покоях Малены. Телом Варсона занялись слуги, а герцогесса уволокла Бариста Тальфера к себе. Отпаивать настоями трав, успокаивать…
Лоран им на дороге даже не попадался – его свалил тяжелый сон. Лорена была занята сборами, вместе с Силантой, да и не докладывали им почти ничего. Слуги начинали понимать, кто в доме хозяйка.
- Рист, мне надо что-то знать? Или лучше забыть?
Малена спрашивала прямо, глядя в глаза. И Барист вздохнул, отпивая настой мяты из чашки.
- Ты уже в это втянута. Уже.
- И никто не поверит, что я ничего не знала. Итак?
На то, чтобы рассказать Малене то же, что было поведано и Варсону Шефару в свое время, ушло минут двадцать – Барист не растекался мыслью, говорил коротко и четко.
Малена слушала. Матильда комментировала.
А по результатам разговора только что головой покачали. Обе.
- Рист, я в это не полезу.
Малена уступила свое место Матильде, и та не колебалась. Барист и не фыркнул.
- Малена, а у тебя выбора нет.
- Да неужели?
- Ты уже в это влезла по самые уши. И то, что к тебе пока не пришли…
- Может означать простой выбор. Либо не знают, кто подобрал раненного, либо знают, что он ничего не сказал.
Барист пожал плечами.
- Думаешь, поверят?
- Если буду сидеть тихо и не дергаться – поверят. Иначе могут и закопать.
Крыть было нечем. Девушка была права полностью, до последнего слова. Но…
- А если мы допустим, чтобы страна в это сорвалась? В кровь, в безумие…
- Если судьба страны зависит от одного человека, тем более сопливой девчонки? Рист, это даже не смешно.
И едва не добавила: «нашли, паразиты, деву Жанну». Ага, а если кто не знает, чем это кончилось для несчастной девчонки, пусть покопаются в справочниках. И учтите, все революционеры обычно кончают гильотиной.
Это если очень повезет, а то и помучить могут.
