Через четверть часа к ним подъехали на выпущенном шасси три акранийских космолёта. "Негусто", – подумали уранианцы, но лучше, чем ничего, всё какое-то подспорье.
– Я с вами не полечу, – сказала предводительница. – У меня тут дел хватает. Порядок следования выбирайте сами. Связь – по радиофонам. Ну, от винта! Удачи вам.
И в акранийское небо сорвались четыре космолёта. На помощь не только братскому Спинклеру, но и остальным поселениям, лежащим под гнётом экцерусовцев. Сначала астролётчиков, по крайней мере кошек и целлумов, грызли сомнения, смогут ли они отбить свои территории у волков, сколько завербовано союзников и вообще, есть ли смысл в их возвращении. Но по мере приближения всё это уступило место мрачному, измученному фатализму: будь что будет.
Когда до Урана оставалось несколько десятков тысяч километров, аппарат целлумов встал во главе процессии и влетел в полярную ночь Северного полушария. Там красовались пейзажи, в точности подобные земным полярным, только вместо водных льда и снега здесь залегали метановые.
Чем дальше к югу, тем больше становилось проталин, стала появляться растительность. Выросли невысокие лесочки, забрезжил свет. В навигаторе вышли на меридиан Спинклера и сильно сбавили скорость, выбирая место для посадки.
Вернувшиеся сначала подумали, что они перепутали место и чуть не выдали себя волкам: столько народа прибыло в лес. Приземлившись, они увидели палатки, шатры и флаги четырёх внешних планет: красное знамя Юпитера, оранжевое полотнище Сатурна, голубой стяг Урана и синевато-зелёный флаг Нептуна. Сколько здесь всех! Были даже те необычные существа с Сатурна, благодаря которым Адель, Лайма и Эльгебар вернулись в своё время после вояжа по Ориону.
Вдвойне невероятным казалось, что это всё буквально в паре километров от волчьей осады. Значит, они не выдали себя, иначе Нембус приказал бы выжечь массив огнемётами.
По выходу из аппаратов вернувшиеся с удовольствием отметили, что ополченцы восторженно приветствуют их, обнимают, хлопают по плечам!
Ополчение
– Мы так и знали, что вы вернётесь! – раздались голоса.
– Радиограмма – класс! – воскликнул кто-то. – Где же вы её записывали?
– Не здесь! – громыхнул Аридиф.
Оно и понятно: захваченный Спинклер был в нескольких километрах. Казалось даже странным, что волки не подозревают о том, что у них под носом скапливаются силы для контрудара. Или подозревают, но тогда почему ничего не предпринимают?
– Есть здесь координатор? С кем можно поговорить? – спросил во всеуслышание вождь Спинклера в изгнании. К целлуму шагнули его сородич и сатурнианец.
– Давно вы тут? – спросил Аридиф.
– Около суток назад прибыли.
– Разведку посылали?
– Ну, кое-что обследовали. Лучше всего начать штурм со здания Совета – их цитадели и форпоста.
– Сколько бойцов у нас? – понизил голос вождь.
– Примерно тысяча целлумов, где-то шестьсот афедронов, – так же тихо ответили координаторы.
– Отлично, но если Экцерус сюда согнал всё своё воинство...
– Не всё! – отрезал вождь афедронов. – Половина точно на Экцерусе. Кому-то надо сторожить и его! Так что будет афедрон волкам. Внезапность – наш фактор. Надо атаковать ночью.
– Как тебя зовут, боец? – спросил Аридиф.
– Э-э... Эсхол, – ответил тот.
– Ну, Эсхол, мы ж не воры и не грабители – нападать под покровом ночи. Мы пришли за своим, и призовём их к ответу за свои злодеяния среди бела дня.
– Аридиф, это самоубийство! – запротестовал сатурнианец. – Ты видел их вооружение и размеры? Даже если мы их победим в таком случае, в живых из нас останется процентов пять!
– Ну ладно... Пойдём на компромисс. На рассвете выдвинемся, пойдёт? Уже не ночь, а волчары ещё спать будут. А если они подтянут резервы, – Аридиф потер крылья, – есть у меня для них одна вундервафля. Предназначалась, правда, для другого, но и от них сработает на ура, я уверен. И что у нас с вооружением?
– Порядок, – ответил лидер целлумов-повстанцев. – Все, кто здесь, знали, на что идут.
– Супер! Тогда разбиваемся на группы по сто единиц. Каждая группа должна чётко осознавать свои функции: будет она штурмовать, прикрывать или в резерве. Думаю, для открытого боя восьмисот бойцов хватит, остальные подтянутся, если надо. Хорошо поешьте и выспитесь! Завтра понадобятся силы.
Чудо Аридифа
Рассвет следующего дня остался незамеченным. Посветлело, но из низких облаков шёл метановый дождь со снегом. Бойцы с трудом проснулись (хотя были и бодро вставшие), но это значило, что захватчики тоже нежатся в своих постелях и видят десятый сон.
Аридиф не стал настраивать ополченцев на бой пламенной речью, опасаясь, что разгорячённая толпа ответными криками перебудит Спинклер. Армия Солнечной системы выстроилась и, шагая как можно тише, пробиралась к селу.
Метрах в пятистах от границы леса группа поддержки, включающая в себя половину собравшихся, осталась на всякий случай. Остальные вошли в Спинклер. Холодная морось окропляла бирюзовый камень дорог и строений, на улицах не было никого, и казалось, жаркая битва – последнее, чего можно ожидать сегодня.
Первыми шли акранийцы, как наиболее подготовленные. Проникнув в Совет, они быстро, но без суетливости стали открывать двери и захватывать кабинеты. Первый этаж сдался почти без боя, но кто-то успел включить сигнализацию. Верещание сирены всех подняло, и хотя один спинклерец устранил её выстрелом, волки с верхних этажей повскакивали и как могли, мешали продвижению штурмующих наверх.
Бой стал похож на сталинградский: оккупанты и защитники грызли друг друга за каждый квадратный метр. Грызли в переносном смысле: до рукопашной редко доходило, но порой всё же волки пускали в ход клыки, а целлумы – клювы. Особое природное оружие было у афедронов: они могли заливать врагов фонтанами зловонной жижи, правда, сейчас почти не использовали такую возможность – бойцы сражались слишком плотно, и можно было замочить союзников.
Фланг правого крыла выходцам с Экцеруса удалось прорвать, они влетели на первый этаж. Спинклерцы и сочувствующие их встретили шквальным огнём, но сколько бы не падали волки, сзади напирали новые. А надо было удерживать ещё и левое крыло, куда тоже ломились серые бандиты.
– Уходим! – скомандовал, перекрикивая битву, Циркаб. Армия защиты выбежала на улицу. Это едва ли было лучшим решением, потому что оставшиеся в здании начали обстреливать освободителей. Командир набрал по радиофону резервное войско с просьбой о поддержке. Спустя пару минут они выбежали из леса, стреляя по снайперам в окнах Совета. Пробегая мимо преследователей первой группы, вторая открыла по ним огонь, а те, в свою очередь, не могли понять, по кому стрелять, и иногда попадали друг в друга.
Прогремела гроза, дождь полил сильнее. Но на улицах Спинклера стояла настоящая жара, создаваемая воюющими сторонами. Рассеяв преследователей, группа поддержки также ворвалась в Совет, и это им удалось лучше, чем первопроходцам – через полчаса на площадь выбежали уже паникующие волки.
Здесь их встретили "хорошим кирпичом" спинклерцы. Хотя толстые доспехи отлично защищали волков, целлумы с афедронами теснили их плотным кольцом.
Вдруг волки предприняли попытку прорваться, ударив что было сил по юго-западу. Первые ряды они смяли, но дальше вырисовалась бесперспективность такого действия: защитники взлетали в воздух, обстреливали и клевали, а афедроны забрызгивали гадостью.
Экцерусианцы смогли загрызть нескольких атакующих, но на ход битвы это не повлияло. Оставшиеся несколько десятков беспомощно сели в центре круга. Часть подняла лапы вверх, а другая, с презрением сказав им что-то вроде "жалкие трусы и позорища", попыталась застрелиться, но это удалось сделать только троим: остальных обезоружили.
Казалось, сражение выиграно. Но тут откуда-то раздался странный голос. И он звучал здесь ранее.
– Какое великолепное воинское искусство! Какая чистая работа! – аплодировал оратор, издевательски ухмыляясь. – Порадуйтесь же этому мимолетному успеху перед тем, как умереть! Ибо лишь безумцы могут воевать с Экцерусом! Узрите же его истинную силу и осознайте великую честь, дарованную вам сегодня – принять героическую смерть в бою с волками!
Сначала в строю раздался смех. Большинство подумало, что он сошёл с ума – за счёт чего волкам побеждать? Почти все они перебиты, а остальные пленены. Но откуда-то сверху раздался странный звук...
Нембус не врал. Казалось, небо почернело. Словно исполинская стая странствующих голубей, закрывавших собой Солнце в начале двадцатого века, над Спинклером сгущался рой кораблей с бойцами Экцеруса. Только сейчас защитники осознали, насколько могуч и коварен их соперник. Волки послали в резерв всех из уже захваченных поселений. Против такой толпы воевать, конечно, бессмысленно. Воины Спинклера оцепенели, а кто оцепенению не подвергся, те драпали в лес.
И тут сорвался с места Аридиф. Он оттолкнул Нембуса и с прытью, совсем нехарактерной для такого старика, залетел в здание Совета.
– Дорогу правителю Спинклера! – воскликнул он, стреляя в потолок, дабы показать серьёзность своих намерений. Рванул дверь в подвал, зажёг свет, подбежал к стеклянному ящику. Ввёл код, первый уровень защиты открылся, достал ключ, открыл второй уровень. Там красовалась фиолетовая кнопка. Целлум с размаху опустил на неё крыло...
...В небе блеснула очередная молния, и сотни молний вылетели из-под земли по периметру Спинклера, сплетя над посёлком купол чудовищной энергии. От соприкосновения с ним корпуса космолётов и их экипаж рассыпались в пыль. Купол поднимался всё выше и выше, выталкивая агрессора за пределы уранианской атмосферы. Оставшиеся внизу тоже почувствовали эту мощь: у Адель и Лаймы встала дыбом и начала искриться шерсть.
Возмездие
– Эй! Куда побежал?
Нембус в очередной раз попытался уковылять, но ему это не удалось. Несколько крепких крыльев схватили его и потащили на площадь. Он дёргался, отбивался, верещал, но скоро сдался.
Его посадили к стенду для объявлений, накрепко приковав к нему. Нембуса никто не бил и даже не оскорблял. Очевидно, разум сделал с ним самим нечто более худшее. Он уткнул свой взгляд между лап, что-то поскуливая, повизгивая, и начал дрожать. Дрожал он не от холода, хотя и сидел на мокром камне – для седьмой планеты это была теплынь. Дошло, наконец, до него, что он теперь во власти тех, кто дифирамбы петь ему явно не собирается... скорее даже наоборот.
– Народ Спинклера! – провозгласил молодой целлум. – Виновник многих наших бед и несчастий Нембус пойман! Он в наших руках!
Толпа ответила торжествующим рёвом, и Нембуса начала бить дрожь покрупнее.
– Думаю, делом чести будет сделать его общественным достоянием! – продолжал тот целлум. – Оставим его тут до вечера, и пусть каждый делает с ним, что хочет!
Спинклерцы восторженно загудели, а пленник истерически взвизгнул:
– НЕТ!
И забился в конвульсиях, точно его били током. По телу покатились градины пота, сливаясь с дождевой жидкостью внизу.
– Ничего ему не сделают, – шепнул Аридиф подругам. – Наш народ очень великодушен. Помусолим его тут пару часиков, а потом будем судить.
– Аридиф, – восторженно обратилась к нему Адель. – Как тебе это удалось... Как ты отогнал волков? Никогда ничего подобного не видела.
– Вообще, Адель, это предназначалось совсем не от врагов. Не от живых, – улыбнулся он. – Ты ведь знаешь, почему на Землю практически не падают крупные метеориты?
Адель задумчиво покачала головой.
– Из-за Юпитера. Его невероятная масса порождает такую же гравитацию, и он притягивает к себе все потенциальные угрозы от космических камней. Но от метеоритов в поясе Койпера нас может защитить разве что Нептун, который намного мельче Юпитера, а Уран крупнее Земли, вот я и снабдил посёлок антиметеоритной защитой. Да-да, – усмехнулся он, видя, как у кошек отвисли челюсти. – Электромагнитные пушки, которые я установил по периметру Спинклера, должны были отражать метеориты диаметром до двух километров. Понятно, что волчья армада была для них лёгкой разминкой.
– А что с волками сейчас? – подумала вслух Лайма.
– Станут частью колец Урана, скорее всего, – пожал плечами Эльгебар. – Уверен, они распались на частицы. Признаться, давно хотел свою защиту испытать!
Нембус уже не подавал признаков жизни. Разве что вокруг него образовалась свежая лужица, явно больше тех размеров, что мог образовать холодный пот ужаса. Но один из целлумов приложил крыло к его артерии и понял, что пульс прощупывается.
– Нембус, вы меня слышите? – обратился спинклерец к нему. – Сейчас мы проведём голосование насчёт вашей дальнейшей судьбы. – Преступник еле заметно кивнул.
– Кто за то, чтобы предать Нембуса смерти? – выкрикнул он в толпу.
В небо взметнулся лес рук, однако с виду всё же меньше половины.
– Кто за пожизненные принудительные работы?
Снова лес рук, но уже с небольшим перевесом.
– Спасибо! – выкрикнул целлум. И вновь обратился к Нембусу.
– Наш народ добр и великодушен. Хотя ему была предоставлена возможность сделать с вами всё, что им захочется, к вам никто не притронулся. Более того, вам сохранили жизнь. На всём её продолжении вы будете трудиться на благо Спинклера, который по вашей милости больше всего пострадал.
Боец зашёл за стенд, чтобы отвязать Нембуса. А тот с необычайной прытью склонил голову параллельно, потом под углом к туловищу, крыльями помог упереть в грудь и ткнул что было сил. Клюв вошёл в грудь, из-под него потекла красная струйка. Нембус повис мешком на своих узах.
– Эх проворный, чёрт, – вздохнул спинклерец. И обратился к народу:
– Нембус совершил суицид! Испугался своей грядущей судьбы!
Все валом повалили к стенду. Им не верилось, что их главный кошмар и мучитель мёртв. Кто-то подошёл поближе и со всей силы залепил ему пощёчину, так что верёвки натянулись. Но ему напомнили, что так обращаться с телом нельзя, пусть даже и злейшего врага.
– Всё равно что-то делать с ним придётся! – возмутился тот. – Давайте сожжём, а пепел развеем, чтобы могила не стала местом поклонения.
– Сожжём! СОЖЖЁМ!!! – загрохотала толпа.
– Прямо здесь? На площади, пожалуй, перебор...
– А не перебором были его злодеяния? Куда пришёл с войной, там кончину и принял!
Пир на поле брани
Со стенда, куда было приковано тело Нембуса, сняли все объявления – готовился поджог. Вместе с верёвками его обвили цепью, чтобы продолжала держать кремируемого, когда органика прогорит. Затем его облили смесью углеводородов и поднесли факел.
Пламя было таким ярким, что казалось, и цепь и металлический стенд должны были расплавиться. Яркости придавало и выглянувшее после Нембусова самоубийства Солнце. Когда горючая жидкость выгорела, включился жир самого целлума, и через два часа на площади остались только косточки.
Их плотно сложили и облили горючим повторно, продолжая цикл до тех пор, пока они не стали рассыпаться порошком. Тогда Аридиф с Эльгебаром сгребли их, подняв на борту космолёта высоко-высоко, и рассеяли над Ураном.
– Я с вами не полечу, – сказала предводительница. – У меня тут дел хватает. Порядок следования выбирайте сами. Связь – по радиофонам. Ну, от винта! Удачи вам.
И в акранийское небо сорвались четыре космолёта. На помощь не только братскому Спинклеру, но и остальным поселениям, лежащим под гнётом экцерусовцев. Сначала астролётчиков, по крайней мере кошек и целлумов, грызли сомнения, смогут ли они отбить свои территории у волков, сколько завербовано союзников и вообще, есть ли смысл в их возвращении. Но по мере приближения всё это уступило место мрачному, измученному фатализму: будь что будет.
Когда до Урана оставалось несколько десятков тысяч километров, аппарат целлумов встал во главе процессии и влетел в полярную ночь Северного полушария. Там красовались пейзажи, в точности подобные земным полярным, только вместо водных льда и снега здесь залегали метановые.
Чем дальше к югу, тем больше становилось проталин, стала появляться растительность. Выросли невысокие лесочки, забрезжил свет. В навигаторе вышли на меридиан Спинклера и сильно сбавили скорость, выбирая место для посадки.
Вернувшиеся сначала подумали, что они перепутали место и чуть не выдали себя волкам: столько народа прибыло в лес. Приземлившись, они увидели палатки, шатры и флаги четырёх внешних планет: красное знамя Юпитера, оранжевое полотнище Сатурна, голубой стяг Урана и синевато-зелёный флаг Нептуна. Сколько здесь всех! Были даже те необычные существа с Сатурна, благодаря которым Адель, Лайма и Эльгебар вернулись в своё время после вояжа по Ориону.
Вдвойне невероятным казалось, что это всё буквально в паре километров от волчьей осады. Значит, они не выдали себя, иначе Нембус приказал бы выжечь массив огнемётами.
По выходу из аппаратов вернувшиеся с удовольствием отметили, что ополченцы восторженно приветствуют их, обнимают, хлопают по плечам!
Глава 12
Ополчение
– Мы так и знали, что вы вернётесь! – раздались голоса.
– Радиограмма – класс! – воскликнул кто-то. – Где же вы её записывали?
– Не здесь! – громыхнул Аридиф.
Оно и понятно: захваченный Спинклер был в нескольких километрах. Казалось даже странным, что волки не подозревают о том, что у них под носом скапливаются силы для контрудара. Или подозревают, но тогда почему ничего не предпринимают?
– Есть здесь координатор? С кем можно поговорить? – спросил во всеуслышание вождь Спинклера в изгнании. К целлуму шагнули его сородич и сатурнианец.
– Давно вы тут? – спросил Аридиф.
– Около суток назад прибыли.
– Разведку посылали?
– Ну, кое-что обследовали. Лучше всего начать штурм со здания Совета – их цитадели и форпоста.
– Сколько бойцов у нас? – понизил голос вождь.
– Примерно тысяча целлумов, где-то шестьсот афедронов, – так же тихо ответили координаторы.
– Отлично, но если Экцерус сюда согнал всё своё воинство...
– Не всё! – отрезал вождь афедронов. – Половина точно на Экцерусе. Кому-то надо сторожить и его! Так что будет афедрон волкам. Внезапность – наш фактор. Надо атаковать ночью.
– Как тебя зовут, боец? – спросил Аридиф.
– Э-э... Эсхол, – ответил тот.
– Ну, Эсхол, мы ж не воры и не грабители – нападать под покровом ночи. Мы пришли за своим, и призовём их к ответу за свои злодеяния среди бела дня.
– Аридиф, это самоубийство! – запротестовал сатурнианец. – Ты видел их вооружение и размеры? Даже если мы их победим в таком случае, в живых из нас останется процентов пять!
– Ну ладно... Пойдём на компромисс. На рассвете выдвинемся, пойдёт? Уже не ночь, а волчары ещё спать будут. А если они подтянут резервы, – Аридиф потер крылья, – есть у меня для них одна вундервафля. Предназначалась, правда, для другого, но и от них сработает на ура, я уверен. И что у нас с вооружением?
– Порядок, – ответил лидер целлумов-повстанцев. – Все, кто здесь, знали, на что идут.
– Супер! Тогда разбиваемся на группы по сто единиц. Каждая группа должна чётко осознавать свои функции: будет она штурмовать, прикрывать или в резерве. Думаю, для открытого боя восьмисот бойцов хватит, остальные подтянутся, если надо. Хорошо поешьте и выспитесь! Завтра понадобятся силы.
Глава 13
Чудо Аридифа
Рассвет следующего дня остался незамеченным. Посветлело, но из низких облаков шёл метановый дождь со снегом. Бойцы с трудом проснулись (хотя были и бодро вставшие), но это значило, что захватчики тоже нежатся в своих постелях и видят десятый сон.
Аридиф не стал настраивать ополченцев на бой пламенной речью, опасаясь, что разгорячённая толпа ответными криками перебудит Спинклер. Армия Солнечной системы выстроилась и, шагая как можно тише, пробиралась к селу.
Метрах в пятистах от границы леса группа поддержки, включающая в себя половину собравшихся, осталась на всякий случай. Остальные вошли в Спинклер. Холодная морось окропляла бирюзовый камень дорог и строений, на улицах не было никого, и казалось, жаркая битва – последнее, чего можно ожидать сегодня.
Первыми шли акранийцы, как наиболее подготовленные. Проникнув в Совет, они быстро, но без суетливости стали открывать двери и захватывать кабинеты. Первый этаж сдался почти без боя, но кто-то успел включить сигнализацию. Верещание сирены всех подняло, и хотя один спинклерец устранил её выстрелом, волки с верхних этажей повскакивали и как могли, мешали продвижению штурмующих наверх.
Бой стал похож на сталинградский: оккупанты и защитники грызли друг друга за каждый квадратный метр. Грызли в переносном смысле: до рукопашной редко доходило, но порой всё же волки пускали в ход клыки, а целлумы – клювы. Особое природное оружие было у афедронов: они могли заливать врагов фонтанами зловонной жижи, правда, сейчас почти не использовали такую возможность – бойцы сражались слишком плотно, и можно было замочить союзников.
Фланг правого крыла выходцам с Экцеруса удалось прорвать, они влетели на первый этаж. Спинклерцы и сочувствующие их встретили шквальным огнём, но сколько бы не падали волки, сзади напирали новые. А надо было удерживать ещё и левое крыло, куда тоже ломились серые бандиты.
– Уходим! – скомандовал, перекрикивая битву, Циркаб. Армия защиты выбежала на улицу. Это едва ли было лучшим решением, потому что оставшиеся в здании начали обстреливать освободителей. Командир набрал по радиофону резервное войско с просьбой о поддержке. Спустя пару минут они выбежали из леса, стреляя по снайперам в окнах Совета. Пробегая мимо преследователей первой группы, вторая открыла по ним огонь, а те, в свою очередь, не могли понять, по кому стрелять, и иногда попадали друг в друга.
Прогремела гроза, дождь полил сильнее. Но на улицах Спинклера стояла настоящая жара, создаваемая воюющими сторонами. Рассеяв преследователей, группа поддержки также ворвалась в Совет, и это им удалось лучше, чем первопроходцам – через полчаса на площадь выбежали уже паникующие волки.
Здесь их встретили "хорошим кирпичом" спинклерцы. Хотя толстые доспехи отлично защищали волков, целлумы с афедронами теснили их плотным кольцом.
Вдруг волки предприняли попытку прорваться, ударив что было сил по юго-западу. Первые ряды они смяли, но дальше вырисовалась бесперспективность такого действия: защитники взлетали в воздух, обстреливали и клевали, а афедроны забрызгивали гадостью.
Экцерусианцы смогли загрызть нескольких атакующих, но на ход битвы это не повлияло. Оставшиеся несколько десятков беспомощно сели в центре круга. Часть подняла лапы вверх, а другая, с презрением сказав им что-то вроде "жалкие трусы и позорища", попыталась застрелиться, но это удалось сделать только троим: остальных обезоружили.
Казалось, сражение выиграно. Но тут откуда-то раздался странный голос. И он звучал здесь ранее.
– Какое великолепное воинское искусство! Какая чистая работа! – аплодировал оратор, издевательски ухмыляясь. – Порадуйтесь же этому мимолетному успеху перед тем, как умереть! Ибо лишь безумцы могут воевать с Экцерусом! Узрите же его истинную силу и осознайте великую честь, дарованную вам сегодня – принять героическую смерть в бою с волками!
Сначала в строю раздался смех. Большинство подумало, что он сошёл с ума – за счёт чего волкам побеждать? Почти все они перебиты, а остальные пленены. Но откуда-то сверху раздался странный звук...
Нембус не врал. Казалось, небо почернело. Словно исполинская стая странствующих голубей, закрывавших собой Солнце в начале двадцатого века, над Спинклером сгущался рой кораблей с бойцами Экцеруса. Только сейчас защитники осознали, насколько могуч и коварен их соперник. Волки послали в резерв всех из уже захваченных поселений. Против такой толпы воевать, конечно, бессмысленно. Воины Спинклера оцепенели, а кто оцепенению не подвергся, те драпали в лес.
И тут сорвался с места Аридиф. Он оттолкнул Нембуса и с прытью, совсем нехарактерной для такого старика, залетел в здание Совета.
– Дорогу правителю Спинклера! – воскликнул он, стреляя в потолок, дабы показать серьёзность своих намерений. Рванул дверь в подвал, зажёг свет, подбежал к стеклянному ящику. Ввёл код, первый уровень защиты открылся, достал ключ, открыл второй уровень. Там красовалась фиолетовая кнопка. Целлум с размаху опустил на неё крыло...
...В небе блеснула очередная молния, и сотни молний вылетели из-под земли по периметру Спинклера, сплетя над посёлком купол чудовищной энергии. От соприкосновения с ним корпуса космолётов и их экипаж рассыпались в пыль. Купол поднимался всё выше и выше, выталкивая агрессора за пределы уранианской атмосферы. Оставшиеся внизу тоже почувствовали эту мощь: у Адель и Лаймы встала дыбом и начала искриться шерсть.
Глава 14
Возмездие
– Эй! Куда побежал?
Нембус в очередной раз попытался уковылять, но ему это не удалось. Несколько крепких крыльев схватили его и потащили на площадь. Он дёргался, отбивался, верещал, но скоро сдался.
Его посадили к стенду для объявлений, накрепко приковав к нему. Нембуса никто не бил и даже не оскорблял. Очевидно, разум сделал с ним самим нечто более худшее. Он уткнул свой взгляд между лап, что-то поскуливая, повизгивая, и начал дрожать. Дрожал он не от холода, хотя и сидел на мокром камне – для седьмой планеты это была теплынь. Дошло, наконец, до него, что он теперь во власти тех, кто дифирамбы петь ему явно не собирается... скорее даже наоборот.
– Народ Спинклера! – провозгласил молодой целлум. – Виновник многих наших бед и несчастий Нембус пойман! Он в наших руках!
Толпа ответила торжествующим рёвом, и Нембуса начала бить дрожь покрупнее.
– Думаю, делом чести будет сделать его общественным достоянием! – продолжал тот целлум. – Оставим его тут до вечера, и пусть каждый делает с ним, что хочет!
Спинклерцы восторженно загудели, а пленник истерически взвизгнул:
– НЕТ!
И забился в конвульсиях, точно его били током. По телу покатились градины пота, сливаясь с дождевой жидкостью внизу.
– Ничего ему не сделают, – шепнул Аридиф подругам. – Наш народ очень великодушен. Помусолим его тут пару часиков, а потом будем судить.
– Аридиф, – восторженно обратилась к нему Адель. – Как тебе это удалось... Как ты отогнал волков? Никогда ничего подобного не видела.
– Вообще, Адель, это предназначалось совсем не от врагов. Не от живых, – улыбнулся он. – Ты ведь знаешь, почему на Землю практически не падают крупные метеориты?
Адель задумчиво покачала головой.
– Из-за Юпитера. Его невероятная масса порождает такую же гравитацию, и он притягивает к себе все потенциальные угрозы от космических камней. Но от метеоритов в поясе Койпера нас может защитить разве что Нептун, который намного мельче Юпитера, а Уран крупнее Земли, вот я и снабдил посёлок антиметеоритной защитой. Да-да, – усмехнулся он, видя, как у кошек отвисли челюсти. – Электромагнитные пушки, которые я установил по периметру Спинклера, должны были отражать метеориты диаметром до двух километров. Понятно, что волчья армада была для них лёгкой разминкой.
– А что с волками сейчас? – подумала вслух Лайма.
– Станут частью колец Урана, скорее всего, – пожал плечами Эльгебар. – Уверен, они распались на частицы. Признаться, давно хотел свою защиту испытать!
Нембус уже не подавал признаков жизни. Разве что вокруг него образовалась свежая лужица, явно больше тех размеров, что мог образовать холодный пот ужаса. Но один из целлумов приложил крыло к его артерии и понял, что пульс прощупывается.
– Нембус, вы меня слышите? – обратился спинклерец к нему. – Сейчас мы проведём голосование насчёт вашей дальнейшей судьбы. – Преступник еле заметно кивнул.
– Кто за то, чтобы предать Нембуса смерти? – выкрикнул он в толпу.
В небо взметнулся лес рук, однако с виду всё же меньше половины.
– Кто за пожизненные принудительные работы?
Снова лес рук, но уже с небольшим перевесом.
– Спасибо! – выкрикнул целлум. И вновь обратился к Нембусу.
– Наш народ добр и великодушен. Хотя ему была предоставлена возможность сделать с вами всё, что им захочется, к вам никто не притронулся. Более того, вам сохранили жизнь. На всём её продолжении вы будете трудиться на благо Спинклера, который по вашей милости больше всего пострадал.
Боец зашёл за стенд, чтобы отвязать Нембуса. А тот с необычайной прытью склонил голову параллельно, потом под углом к туловищу, крыльями помог упереть в грудь и ткнул что было сил. Клюв вошёл в грудь, из-под него потекла красная струйка. Нембус повис мешком на своих узах.
– Эх проворный, чёрт, – вздохнул спинклерец. И обратился к народу:
– Нембус совершил суицид! Испугался своей грядущей судьбы!
Все валом повалили к стенду. Им не верилось, что их главный кошмар и мучитель мёртв. Кто-то подошёл поближе и со всей силы залепил ему пощёчину, так что верёвки натянулись. Но ему напомнили, что так обращаться с телом нельзя, пусть даже и злейшего врага.
– Всё равно что-то делать с ним придётся! – возмутился тот. – Давайте сожжём, а пепел развеем, чтобы могила не стала местом поклонения.
– Сожжём! СОЖЖЁМ!!! – загрохотала толпа.
– Прямо здесь? На площади, пожалуй, перебор...
– А не перебором были его злодеяния? Куда пришёл с войной, там кончину и принял!
Глава 15
Пир на поле брани
Со стенда, куда было приковано тело Нембуса, сняли все объявления – готовился поджог. Вместе с верёвками его обвили цепью, чтобы продолжала держать кремируемого, когда органика прогорит. Затем его облили смесью углеводородов и поднесли факел.
Пламя было таким ярким, что казалось, и цепь и металлический стенд должны были расплавиться. Яркости придавало и выглянувшее после Нембусова самоубийства Солнце. Когда горючая жидкость выгорела, включился жир самого целлума, и через два часа на площади остались только косточки.
Их плотно сложили и облили горючим повторно, продолжая цикл до тех пор, пока они не стали рассыпаться порошком. Тогда Аридиф с Эльгебаром сгребли их, подняв на борту космолёта высоко-высоко, и рассеяли над Ураном.
