- Я лишь предлагаю тебе то, что мне самой не нужно, - возразила Эйдин, пораженная тем, как сестра вывернула услышанное.
- Что?! – Аманда рассмеялась еще громче. – Вот это славно! Ты предлагаешь мне то, что даже тебе не сгодилось! А мне оно на что?
- Но тебе-то оно нужно! – возмутилась Эйдин. – Ты ведь хотела именно этого!
- Какая прелесть, - процедила сестра сквозь зубы. – Мало того, что я должна лезть из кожи вон, чтобы вытащить тебя из передряги, так ты еще и выставляешь себя эдакой благодетельницей! Эйдин, если тебе нужна помощь, ты могла для начала попросить прощения за все, что вытворяла, - принялась она выговаривать. – Ты обманула принца, а теперь, значит, боишься, что обман вскроется…
Девушка вскочила с кровати сестры, на которую присела, когда будила ее. Ясно: та решила отыграться за все мнимые обиды и за свою же зависть.
Аманда ни за что не признается, что свадьба с принцем – это то, о чем она мечтала. Она не согласится просто так надеть браслет – ей нужно унизить Эйдин, заставить умолять на коленях взять предложенное.
- Ну, и что ты корчишь из себя королеву? – высокомерно осведомилась Аманда. – Ты ею пока не стала – и, похоже, и не станешь! А я выйду замуж за барона, когда он вернется. Это случится уже скоро! Он мне писал…
Знала, как ударить по больному! Эйдин надеялась, что у нее не слишком вытянулось лицо при словах сестры.
А вот то, что барон писал Аманде – это новость. Значит, нашел способ. И вспомнил об Аманде. В памяти всплыло – тот спешно уходит прочь, не оглядываясь.
Ну, ладно же, сестрица Аманда!
- И куда ты пойдешь?! – зло швырнула та.
- Как это – куда? – делано удивилась Эйдин. – К себе, спать. Доброй ночи, сестренка. Не бери в голову, что я тут наболтала. Это я так, от волнения перед свадьбой, - она вышла прочь.
Замерла на мгновение перед дверью, а затем торопливо пошла к себе. У нее мелькнула на мгновение мысль – зайти к старшей сестре. Возможно, та окажется более сообразительной и менее злорадной. И примет драгоценный браслет без кривляния и жеманства. Но в душе всколыхнулась злость.
Значит, они все ее ни во что не ставят! Что ж, это не новость. Вот только…
Что именно – вот только, Эйдин еще не придумала. Но гнев требовал выхода. Она открыла Аманде душу, просто так предложила той браслет, который открыл бы ей дорогу всюду, куда она пожелает! Но у сестрицы Аманды взыграла гордость. Что ж, у нее, Эйдин, тоже есть гордость.
А еще у нее есть в запасе неделя времени.
- Ах, мне барон прислал письмо! – заявила за завтраком Аманда. – Вчера принес почтовый голубь. Я хочу вам его прочесть.
- Я рада за тебя, милая, - мачеха кивнула, слегка улыбнувшись. Похоже, она еще не навела справок о состоянии молодого рыцаря.
- Ох, как интересно, что он тебе пишет! – прощебетала старшая.
Эйдин едва сдержала смех. Это для нее, что ли, устроила сестрица эскападу? Решила напомнить про барона, чтобы заставить-таки отдать браслет. Сразу взять – гордость взыграла, не ожидала, что недотепа Эйдин разозлится и передумает.
Что ж, удачно. Она-то раздумывала – как бы пробраться в комнату сестренки, чтобы найти и прочесть письмо! Теперь и стараться, голову ломать не нужно.
Навряд ли, конечно, барон напрямую пишет, что за поручение ему дал принц. Но вдруг? Опять-таки, возможно, он всерьез увлекся Амандой. Настолько всерьез – что и правда решил жениться на ней. А коли так…
Эйдин не была уверена, что ей хватит злости и решимости забыть барона. Но, может, после чтения письма она таки прекратит маяться мыслями о нем!
Ах, если бы все в жизни было так просто: решила забыть – и забыла!
«Дорогая леди Аманда, - читала тем временем сестра. – Пошла третья седмица, как мы наконец-то добрались до цели. Треклятые дожди в нынешнем году зарядили куда раньше обычного, так что в дороге мы серьезно застряли – почти пару седмиц пришлось проторчать в кочевье на окраине Западной равнины. Дороги размыло так, что лошади увязали, даже когда с них снимали поклажу.
ссссссПосле ливней даже узкие ручейки в горах вздуваются так, что обращаются неукротимыми потоками, которые уносят все, что им попадается – человек ли то, вьюченные лошади, целые обозы или громадные каменные валуны».
- Помилуй Творец, какая поэтичность! – хмыкнул отец. – Барон – истинный менестрель.
- Вы насмехаетесь, батюшка, - с притворной обидой Аманда потупила взгляд.
- Что вы, дочь моя. Как можно. Однако так красочно расписать слякоть, грязь и осенние ливни – это неподдельный талант! Однако я вас прервал, прошу извинить мою солдафонскую грубость.
Помилуй Творец, да отец умеет проявлять придворную куртуазность! Эйдин сама испугалась ехидства в своих же мыслях. Прежде она так об отце не думала.
«Итак, третью седмицу мы находимся в местечке, название которого ни о чем вам не скажет – настолько оно дикое, - принялась вновь читать Аманда. – Да я и не уверен, что название это известно кому-либо, кроме местных, что его и придумали.
Сейчас здесь далеко не так многолюдно, как было летом. Похолодало. Кочевники – кто убрался к югу, кто – засел в труднодоступных долинах. В окрестностях остались темные люди – живущий в этих местах народ страшных на вид карликов. Они живут в землянках и роют подземные ходы, точно кроты».
- Ну и скукота! – воскликнула, не сдержавшись, старшая из сестер. – Аманда, твой кавалер расписывает дикарей так, будто жениться намерен на ком-то из них, а не на тебе!
- А что за поручение у барона в тех землях? – полюбопытствовала мачеха.
- Об этом он не говорил, - поморщилась Аманда. – Сказал лишь, что дело касается интересов королевства!
- Барон думает получить себе кусок земли в тех местах, где он сейчас находится? – осведомился отец задумчиво. – Если я верно понял, где он очутился – дрянное местечко достанется вам, дочь моя, чтобы быть там хозяйкой, - лоб его рассекла вертикальная складка. – Места между Западной равниной, угодьями кочевников и западным побережьем! Врагу бы не пожелал я получить такой надел земли.
- Но ведь есть еще и мое наследство, батюшка, - проговорила Аманда, забыв о письме. – Замок в Сиреневой долине…
- Верно, этот замок с прилегающими землями – ваше наследство, Аманда. И вы, разумеется, получите его, выйдя замуж. Но не думаете ведь вы, что ваш супруг согласится удовольствоваться Сиреневой долиной и откажется от земли к западу от побережья – сколь бы дикой и опасной она ни была?
Аманда нахохлилась. Впрочем, ничего интересного, кажется, в письме больше нет. Толком о своей миссии барон не писал, так что якобы невеста сама не знала точно, чем он занят в своем путешествии.
А может, спросить на одном из приемов самого принца – куда он отослал барона? Может ведь она, в конце концов, проявить обычное женское любопытство?
В тот вечер, когда она стала свидетельницей разговора, она была простой девицей, случайно очутившейся не там, где надо. Сейчас она – невеста наследника трона. Эйдин бездумно покрутила на запястье браслет, глядя в окно. На что ей знать, чем там занят барон, если так задуматься? Не собирается она ведь сбежать и тащиться пешком туда, где он сейчас находится.
Она даже задержала дыхание от неожиданной мысли.
Да, бежать!
Именно бежать – это единственное, что поможет ей избежать свадьбы. Выходить замуж ей не хотелось. Решение, должно быть, зрело со вчерашнего вечера, когда она покинула, разозлившись, спальню сестры. Только словами оно облеклось лишь сейчас.
Вот куда именно ей бежать, если не к барону – это вопрос.
Интересно, удастся ей поговорить с тетей? Та накануне исчезла, пока она разговаривала с Амандой. Эйдин тогда решила, что это даже удачно – у нее напрочь исчезло желание плакаться. Обиду и жалость к себе, ставшие привычными, вытеснила злость и решимость во что бы то ни стало насолить всем троим обидчицам. А заодно – отцу, королю земли Ольтер, его наследнику – принцу, запаявшему на ней браслет, не спросив. И, само собой, барону, который так легко забыл о ней!
Некое поручение в диких землях на западе оказалось для него важнее. Да и письмо он написал Аманде.
Забыть о нем! Сейчас, при дневном свете, это не казалось таким уж невозможным или трудным. И даже почти не вызывало грусти. Хотя что ей мешает перед тем, как забыть, разузнать все-таки о таинственном поручении больше?
- Ну, тетя Мелисса! – Аделина возмущенно надула губы. – Нам еще не пора!
- Да, еще довольно рано, милая, - согласилась та. – Но дальше в сказке начнутся приключения, и если я остановлюсь на чем-нибудь эдаком, ты ведь потом ночью уснуть не сможешь!
- Уф! – девочка сложила ручки на груди, всем видом демонстрируя недовольство. – А Тревор, значит, уснет?!
- И Тревор не уснет, - покивала Мелисса. – Давай, лучше вы завтра прибежите ко мне пораньше, ребятишки. И я вам расскажу побольше! А нынче – ну, я же не выгоняю вас. Давайте просто посидим, поболтаем. Все втроем. Ко мне редко кто-то заходит. Ты же знаешь, Аделина – все взрослые заняты, у них много работы.
- Мы бы посидели. Но нам с Тревором еще задачки по математике решать, - буркнула Аделина, сползая с кресла. – Тревор никак не может выучить таблицу умножения!
- Ничего, нужно просто время, - Мелисса ободряюще улыбнулась. – Мне в детстве тоже таблица умножения никак не давалась! А потом запомнилась сама собой.
- А еще мы завтра не придем! – прибавила девочка. – Мама сказала, что следующую неделю нам придется сидеть у себя и не выходить.
- Вот это новости! – удивилась Мелисса. – С чего это еще?
- А, они тестируют какой-то новый… то ли реактор, то ли генератор, - девочка поморщилась. – И мама сказала, что ходить по коридорам будет опасно. Нельзя даже дверь открывать! С мамой вчера еще и доктор Бор приходил, и доктор Акке, и они все втроем мне объясняли, что выходить из комнаты нельзя. Совсем-совсем нельзя!
- Вот так-так, - Мелисса провела рукой по затылку ко лбу, встопорщив ярко-рыжие волосы. – Да уж, если прямо втроем тебя убеждали – это что-то да значит! Что это они удумали? Ну ладно, - прибавила она, видя, что Аделина молчит, нахохлившись. – Тогда я тем более не стану дальше рассказывать. А то ведь тебе целую неделю придется изводиться – что ж там было дальше.
- Ну, я же и так буду изводиться.
- Да, придется решать задачки по математике, чтобы хоть как-то отвлечься, - Мелисса хитро улыбнулась.
- Ну, тетя Мелисса! Ты прямо как мама, - возмутилась Аделина.
- Милая ты с каждым разом нахохливаешься все сильнее, - хмыкнула тетя. – Хотя каждый раз кажется – ну, уж куда дальше-то?! Не обижайся, - прибавила она. – Я не хотела тебя обидеть, - поднялась с кресла, погладила девочку по голове. – Но ты подумай: сказка еще длинная, а времени осталось не так-то много. Мама опять искать будет. Вас обоих.
- Угум, - Аделина шмыгнула носом. – Я у нее спрашивала: можно ли мне ночевать в библиотеке? А она ругается.
- Ну, маленьким детям все-таки лучше спать в своей постельке, - протянула Мелисса.
- Ладно. Тогда я пойду, - буркнула девочка. – Хочу еще доктора Бора проведать. В смысле – его хомячков. И Гектора! – она спрыгнула с кресла. – Идем, Тревор! – и направилась прочь из библиотеки.
Мелисса подождала, когда стихнет топот детских ножек по металлическому настилу. Потом вынула трубку, раскурила ее. Струйка дыма потянулась к неработающей вентиляции.
- Вот Гектора, боюсь, ты уже не увидишь, - пробормотала женщина тихонько. – Может, у доктора Бора найдется похожий хомяк? Хотя нет, навряд ли он станет возиться, - она вздохнула.
Что они там затеяли запускать? Не то реактор, не то генератор… генератор чего? Реактор – не о ставшем после аварии реакторе идет ведь речь? Помнится, вчера ни о чем похожем речи не велось. Или она просто пропустила что-то?
Да и Творец с ними со всеми. Рано или поздно все выяснится. Она зевнула, потянулась. Пожалуй, стоит лечь поспать. Мелисса ощущала, что выходить сегодня из своего закутка не стоит – будет слишком многолюдно. Она погасила и убрала трубку, уселась в кресло. В библиотеке царила тишина. Если прикрыть глаза, можно представить, что ты – дома, в небольшом коттедже у реки, куда уезжали на лето из города. Даже вода журчит точно так же, как в ручейке недалеко от дома…
Она распахнула глаза, дрему точно ветром сдуло.
Вода! Отчего журчит вода? Мелисса прислушалась, напрягая слух. Откуда же идет звук? А журчит настойчиво, и, кажется, давно. Она просто не обращала внимания на это.
Лилась ли вода до прихода Аделины? Кажется, да. Или еще нет…
Рожон горбатый знает, что такое! Вот тебе и поспала спокойно. Мелисса поднялась и принялась обходить просторное помещение, чутко прислушиваясь и заглядывая во все самые потаенные закуты.
Откуда может литься вода? И вода ли это?..
- Ты не представляешь, как ругался доктор Бор! – с восхищением рассказывала Аделина. – Оказывается, он такие слова знает!
- Какие слова? – с любопытством переспросила Мелисса.
- Ну, такие, какие говорят привидения, живущие в священной вазе.
- Привидения? В какой еще вазе? – поразилась тетя.
- Ну, как в какой! Священной! – возмутилась Аделина. – Ты что, не знаешь, где у нас священная ваза стоит? Перед ней всегда горят свечи, она стоит под самым кругом! Кругом Черной глины, - пояснила она настойчиво.
- Ах-х-х, вон оно что, - выдохнула Мелисса. – Я думала… я как-то не думала, что круг и… священная ваза все еще там, на прежнем месте.
- Ну, а где же им быть?! И призраки всегда, как ни подойдешь к вазе, ругаются страшными словами! Должно быть, это от них доктор Бор нахватался. Даже странно: круг Черной глины, священное место, а в вазе поселились такие гадкие духи, которые ругаются такими погаными словами, - девочка с удивленным видом вздернула плечики, округлила глаза.
- А ты-то зачем ходишь… туда, где стоит ваза? – проговорила Мелисса.
- Тетя, ты не бойся. Я ругаться, как призраки, никогда не буду. Никогда-никогда, честное слово! Вот обещаю.
- Ага. Даже доктор Бор вон нахватался, - пробормотала тетя.
- У доктора Бора был повод! Тетя Мелисса, Гектор оказался настоящим вундеркиндом! Он, представляешь, нашел место протечки… какого-то крокулита, - девочка сморщилась.
- Электролита, - поправила рассеяно тетя.
- Вот! Его самого, - Аделина энергично закивала. – Так что реактор теперь запускать не будут. Можно дальше рассказывать сказку! – она с победоносным видом распрямила худенькие плечики.
- Потому доктор Бор и ругался? Из-за протечки и реактора?
- Нет, он кричал: кто этот вундеркинд, который додумался так пошутить? Но ведь протечка была, так что Гектор не шутил, верно? – девочка нахмурила светлые бровки. – Он нарисовал карту, где находилась протечка.
- Что?! – Аманда рассмеялась еще громче. – Вот это славно! Ты предлагаешь мне то, что даже тебе не сгодилось! А мне оно на что?
- Но тебе-то оно нужно! – возмутилась Эйдин. – Ты ведь хотела именно этого!
- Какая прелесть, - процедила сестра сквозь зубы. – Мало того, что я должна лезть из кожи вон, чтобы вытащить тебя из передряги, так ты еще и выставляешь себя эдакой благодетельницей! Эйдин, если тебе нужна помощь, ты могла для начала попросить прощения за все, что вытворяла, - принялась она выговаривать. – Ты обманула принца, а теперь, значит, боишься, что обман вскроется…
Девушка вскочила с кровати сестры, на которую присела, когда будила ее. Ясно: та решила отыграться за все мнимые обиды и за свою же зависть.
Аманда ни за что не признается, что свадьба с принцем – это то, о чем она мечтала. Она не согласится просто так надеть браслет – ей нужно унизить Эйдин, заставить умолять на коленях взять предложенное.
- Ну, и что ты корчишь из себя королеву? – высокомерно осведомилась Аманда. – Ты ею пока не стала – и, похоже, и не станешь! А я выйду замуж за барона, когда он вернется. Это случится уже скоро! Он мне писал…
Знала, как ударить по больному! Эйдин надеялась, что у нее не слишком вытянулось лицо при словах сестры.
А вот то, что барон писал Аманде – это новость. Значит, нашел способ. И вспомнил об Аманде. В памяти всплыло – тот спешно уходит прочь, не оглядываясь.
Ну, ладно же, сестрица Аманда!
- И куда ты пойдешь?! – зло швырнула та.
- Как это – куда? – делано удивилась Эйдин. – К себе, спать. Доброй ночи, сестренка. Не бери в голову, что я тут наболтала. Это я так, от волнения перед свадьбой, - она вышла прочь.
Замерла на мгновение перед дверью, а затем торопливо пошла к себе. У нее мелькнула на мгновение мысль – зайти к старшей сестре. Возможно, та окажется более сообразительной и менее злорадной. И примет драгоценный браслет без кривляния и жеманства. Но в душе всколыхнулась злость.
Значит, они все ее ни во что не ставят! Что ж, это не новость. Вот только…
Что именно – вот только, Эйдин еще не придумала. Но гнев требовал выхода. Она открыла Аманде душу, просто так предложила той браслет, который открыл бы ей дорогу всюду, куда она пожелает! Но у сестрицы Аманды взыграла гордость. Что ж, у нее, Эйдин, тоже есть гордость.
А еще у нее есть в запасе неделя времени.
*** ***
- Ах, мне барон прислал письмо! – заявила за завтраком Аманда. – Вчера принес почтовый голубь. Я хочу вам его прочесть.
- Я рада за тебя, милая, - мачеха кивнула, слегка улыбнувшись. Похоже, она еще не навела справок о состоянии молодого рыцаря.
- Ох, как интересно, что он тебе пишет! – прощебетала старшая.
Эйдин едва сдержала смех. Это для нее, что ли, устроила сестрица эскападу? Решила напомнить про барона, чтобы заставить-таки отдать браслет. Сразу взять – гордость взыграла, не ожидала, что недотепа Эйдин разозлится и передумает.
Что ж, удачно. Она-то раздумывала – как бы пробраться в комнату сестренки, чтобы найти и прочесть письмо! Теперь и стараться, голову ломать не нужно.
Навряд ли, конечно, барон напрямую пишет, что за поручение ему дал принц. Но вдруг? Опять-таки, возможно, он всерьез увлекся Амандой. Настолько всерьез – что и правда решил жениться на ней. А коли так…
Эйдин не была уверена, что ей хватит злости и решимости забыть барона. Но, может, после чтения письма она таки прекратит маяться мыслями о нем!
Ах, если бы все в жизни было так просто: решила забыть – и забыла!
«Дорогая леди Аманда, - читала тем временем сестра. – Пошла третья седмица, как мы наконец-то добрались до цели. Треклятые дожди в нынешнем году зарядили куда раньше обычного, так что в дороге мы серьезно застряли – почти пару седмиц пришлось проторчать в кочевье на окраине Западной равнины. Дороги размыло так, что лошади увязали, даже когда с них снимали поклажу.
ссссссПосле ливней даже узкие ручейки в горах вздуваются так, что обращаются неукротимыми потоками, которые уносят все, что им попадается – человек ли то, вьюченные лошади, целые обозы или громадные каменные валуны».
- Помилуй Творец, какая поэтичность! – хмыкнул отец. – Барон – истинный менестрель.
- Вы насмехаетесь, батюшка, - с притворной обидой Аманда потупила взгляд.
- Что вы, дочь моя. Как можно. Однако так красочно расписать слякоть, грязь и осенние ливни – это неподдельный талант! Однако я вас прервал, прошу извинить мою солдафонскую грубость.
Помилуй Творец, да отец умеет проявлять придворную куртуазность! Эйдин сама испугалась ехидства в своих же мыслях. Прежде она так об отце не думала.
«Итак, третью седмицу мы находимся в местечке, название которого ни о чем вам не скажет – настолько оно дикое, - принялась вновь читать Аманда. – Да я и не уверен, что название это известно кому-либо, кроме местных, что его и придумали.
Сейчас здесь далеко не так многолюдно, как было летом. Похолодало. Кочевники – кто убрался к югу, кто – засел в труднодоступных долинах. В окрестностях остались темные люди – живущий в этих местах народ страшных на вид карликов. Они живут в землянках и роют подземные ходы, точно кроты».
- Ну и скукота! – воскликнула, не сдержавшись, старшая из сестер. – Аманда, твой кавалер расписывает дикарей так, будто жениться намерен на ком-то из них, а не на тебе!
- А что за поручение у барона в тех землях? – полюбопытствовала мачеха.
- Об этом он не говорил, - поморщилась Аманда. – Сказал лишь, что дело касается интересов королевства!
- Барон думает получить себе кусок земли в тех местах, где он сейчас находится? – осведомился отец задумчиво. – Если я верно понял, где он очутился – дрянное местечко достанется вам, дочь моя, чтобы быть там хозяйкой, - лоб его рассекла вертикальная складка. – Места между Западной равниной, угодьями кочевников и западным побережьем! Врагу бы не пожелал я получить такой надел земли.
- Но ведь есть еще и мое наследство, батюшка, - проговорила Аманда, забыв о письме. – Замок в Сиреневой долине…
- Верно, этот замок с прилегающими землями – ваше наследство, Аманда. И вы, разумеется, получите его, выйдя замуж. Но не думаете ведь вы, что ваш супруг согласится удовольствоваться Сиреневой долиной и откажется от земли к западу от побережья – сколь бы дикой и опасной она ни была?
Аманда нахохлилась. Впрочем, ничего интересного, кажется, в письме больше нет. Толком о своей миссии барон не писал, так что якобы невеста сама не знала точно, чем он занят в своем путешествии.
А может, спросить на одном из приемов самого принца – куда он отослал барона? Может ведь она, в конце концов, проявить обычное женское любопытство?
В тот вечер, когда она стала свидетельницей разговора, она была простой девицей, случайно очутившейся не там, где надо. Сейчас она – невеста наследника трона. Эйдин бездумно покрутила на запястье браслет, глядя в окно. На что ей знать, чем там занят барон, если так задуматься? Не собирается она ведь сбежать и тащиться пешком туда, где он сейчас находится.
Она даже задержала дыхание от неожиданной мысли.
Да, бежать!
Именно бежать – это единственное, что поможет ей избежать свадьбы. Выходить замуж ей не хотелось. Решение, должно быть, зрело со вчерашнего вечера, когда она покинула, разозлившись, спальню сестры. Только словами оно облеклось лишь сейчас.
Вот куда именно ей бежать, если не к барону – это вопрос.
Интересно, удастся ей поговорить с тетей? Та накануне исчезла, пока она разговаривала с Амандой. Эйдин тогда решила, что это даже удачно – у нее напрочь исчезло желание плакаться. Обиду и жалость к себе, ставшие привычными, вытеснила злость и решимость во что бы то ни стало насолить всем троим обидчицам. А заодно – отцу, королю земли Ольтер, его наследнику – принцу, запаявшему на ней браслет, не спросив. И, само собой, барону, который так легко забыл о ней!
Некое поручение в диких землях на западе оказалось для него важнее. Да и письмо он написал Аманде.
Забыть о нем! Сейчас, при дневном свете, это не казалось таким уж невозможным или трудным. И даже почти не вызывало грусти. Хотя что ей мешает перед тем, как забыть, разузнать все-таки о таинственном поручении больше?
Прода от 26.04.2022, 13:32
- Ну, тетя Мелисса! – Аделина возмущенно надула губы. – Нам еще не пора!
- Да, еще довольно рано, милая, - согласилась та. – Но дальше в сказке начнутся приключения, и если я остановлюсь на чем-нибудь эдаком, ты ведь потом ночью уснуть не сможешь!
- Уф! – девочка сложила ручки на груди, всем видом демонстрируя недовольство. – А Тревор, значит, уснет?!
- И Тревор не уснет, - покивала Мелисса. – Давай, лучше вы завтра прибежите ко мне пораньше, ребятишки. И я вам расскажу побольше! А нынче – ну, я же не выгоняю вас. Давайте просто посидим, поболтаем. Все втроем. Ко мне редко кто-то заходит. Ты же знаешь, Аделина – все взрослые заняты, у них много работы.
- Мы бы посидели. Но нам с Тревором еще задачки по математике решать, - буркнула Аделина, сползая с кресла. – Тревор никак не может выучить таблицу умножения!
- Ничего, нужно просто время, - Мелисса ободряюще улыбнулась. – Мне в детстве тоже таблица умножения никак не давалась! А потом запомнилась сама собой.
- А еще мы завтра не придем! – прибавила девочка. – Мама сказала, что следующую неделю нам придется сидеть у себя и не выходить.
- Вот это новости! – удивилась Мелисса. – С чего это еще?
- А, они тестируют какой-то новый… то ли реактор, то ли генератор, - девочка поморщилась. – И мама сказала, что ходить по коридорам будет опасно. Нельзя даже дверь открывать! С мамой вчера еще и доктор Бор приходил, и доктор Акке, и они все втроем мне объясняли, что выходить из комнаты нельзя. Совсем-совсем нельзя!
- Вот так-так, - Мелисса провела рукой по затылку ко лбу, встопорщив ярко-рыжие волосы. – Да уж, если прямо втроем тебя убеждали – это что-то да значит! Что это они удумали? Ну ладно, - прибавила она, видя, что Аделина молчит, нахохлившись. – Тогда я тем более не стану дальше рассказывать. А то ведь тебе целую неделю придется изводиться – что ж там было дальше.
- Ну, я же и так буду изводиться.
- Да, придется решать задачки по математике, чтобы хоть как-то отвлечься, - Мелисса хитро улыбнулась.
- Ну, тетя Мелисса! Ты прямо как мама, - возмутилась Аделина.
- Милая ты с каждым разом нахохливаешься все сильнее, - хмыкнула тетя. – Хотя каждый раз кажется – ну, уж куда дальше-то?! Не обижайся, - прибавила она. – Я не хотела тебя обидеть, - поднялась с кресла, погладила девочку по голове. – Но ты подумай: сказка еще длинная, а времени осталось не так-то много. Мама опять искать будет. Вас обоих.
- Угум, - Аделина шмыгнула носом. – Я у нее спрашивала: можно ли мне ночевать в библиотеке? А она ругается.
- Ну, маленьким детям все-таки лучше спать в своей постельке, - протянула Мелисса.
- Ладно. Тогда я пойду, - буркнула девочка. – Хочу еще доктора Бора проведать. В смысле – его хомячков. И Гектора! – она спрыгнула с кресла. – Идем, Тревор! – и направилась прочь из библиотеки.
Мелисса подождала, когда стихнет топот детских ножек по металлическому настилу. Потом вынула трубку, раскурила ее. Струйка дыма потянулась к неработающей вентиляции.
- Вот Гектора, боюсь, ты уже не увидишь, - пробормотала женщина тихонько. – Может, у доктора Бора найдется похожий хомяк? Хотя нет, навряд ли он станет возиться, - она вздохнула.
Что они там затеяли запускать? Не то реактор, не то генератор… генератор чего? Реактор – не о ставшем после аварии реакторе идет ведь речь? Помнится, вчера ни о чем похожем речи не велось. Или она просто пропустила что-то?
Да и Творец с ними со всеми. Рано или поздно все выяснится. Она зевнула, потянулась. Пожалуй, стоит лечь поспать. Мелисса ощущала, что выходить сегодня из своего закутка не стоит – будет слишком многолюдно. Она погасила и убрала трубку, уселась в кресло. В библиотеке царила тишина. Если прикрыть глаза, можно представить, что ты – дома, в небольшом коттедже у реки, куда уезжали на лето из города. Даже вода журчит точно так же, как в ручейке недалеко от дома…
Она распахнула глаза, дрему точно ветром сдуло.
Вода! Отчего журчит вода? Мелисса прислушалась, напрягая слух. Откуда же идет звук? А журчит настойчиво, и, кажется, давно. Она просто не обращала внимания на это.
Лилась ли вода до прихода Аделины? Кажется, да. Или еще нет…
Рожон горбатый знает, что такое! Вот тебе и поспала спокойно. Мелисса поднялась и принялась обходить просторное помещение, чутко прислушиваясь и заглядывая во все самые потаенные закуты.
Откуда может литься вода? И вода ли это?..
*** ***
- Ты не представляешь, как ругался доктор Бор! – с восхищением рассказывала Аделина. – Оказывается, он такие слова знает!
- Какие слова? – с любопытством переспросила Мелисса.
- Ну, такие, какие говорят привидения, живущие в священной вазе.
- Привидения? В какой еще вазе? – поразилась тетя.
- Ну, как в какой! Священной! – возмутилась Аделина. – Ты что, не знаешь, где у нас священная ваза стоит? Перед ней всегда горят свечи, она стоит под самым кругом! Кругом Черной глины, - пояснила она настойчиво.
- Ах-х-х, вон оно что, - выдохнула Мелисса. – Я думала… я как-то не думала, что круг и… священная ваза все еще там, на прежнем месте.
- Ну, а где же им быть?! И призраки всегда, как ни подойдешь к вазе, ругаются страшными словами! Должно быть, это от них доктор Бор нахватался. Даже странно: круг Черной глины, священное место, а в вазе поселились такие гадкие духи, которые ругаются такими погаными словами, - девочка с удивленным видом вздернула плечики, округлила глаза.
- А ты-то зачем ходишь… туда, где стоит ваза? – проговорила Мелисса.
- Тетя, ты не бойся. Я ругаться, как призраки, никогда не буду. Никогда-никогда, честное слово! Вот обещаю.
- Ага. Даже доктор Бор вон нахватался, - пробормотала тетя.
- У доктора Бора был повод! Тетя Мелисса, Гектор оказался настоящим вундеркиндом! Он, представляешь, нашел место протечки… какого-то крокулита, - девочка сморщилась.
- Электролита, - поправила рассеяно тетя.
- Вот! Его самого, - Аделина энергично закивала. – Так что реактор теперь запускать не будут. Можно дальше рассказывать сказку! – она с победоносным видом распрямила худенькие плечики.
- Потому доктор Бор и ругался? Из-за протечки и реактора?
- Нет, он кричал: кто этот вундеркинд, который додумался так пошутить? Но ведь протечка была, так что Гектор не шутил, верно? – девочка нахмурила светлые бровки. – Он нарисовал карту, где находилась протечка.
