яркий свет больно резанул по глазам, когда она сняла повязку; как ей дали выпить горький травяной напиток, дабы предупредить последствия близости с мужчиной; как шла в ванну и с изумлением отмывала бедра от крови; как одевалась в ночную рубашку и плащ, принесенную той же Ринной; как шла в Рассветную башню в ночном холоде, в сопровождении Наставницы; как поднималась по лестнице на четвертый этаж, к своей комнате. Лия запомнила лишь недовольные взгляды Хранителей, среди которых сидел и Йоран. Он выглядел бледным и обеспокоенно на нее смотрел, будто бы даже злился. Однако Роксалии сейчас было явно не до уязвленных чувств Ньёрда. Она нуждалась в отдыхе. Заказ Куаша теперь ее. К нему нужно будет подготовиться. А с обещаниями победителя Лия разберется позже.
Отания
Долина озёр
- Поздравляю, Роксания-нима, заказ Куаша твой, - с отеческой улыбкой указал Горн на небольшой развернутый пергамент, прижатый маленькими блестящими латунными гирьками по углам.
Каждый адепт знал, что нужно делать.
- Спасибо, Горн-маньёр, - поблагодарила Лия, подходя к столу.
Задержав дыхание, она опустила большой палец на высокий острый шип и проколола нежную кожу. Когда жирная капля крови выступила на его поверхности, Бабочка поставила липкий отпечаток в нижней части красиво выписанного договора. В нем говорилось о цели, задачах, правилах, которые нельзя забывать ни одному адепту, вознаграждении и инструкциях, на случай если ее раскроют или поймают. В голове недовольно черкнула мысль о поросших мхом традициях. Лия убрала руку, посмотрев на внимательно за ней наблюдавшего Высшего. Он будто пытался оценить ее состояние, после вчерашнего Обряда. Но она уже сама убедилась с утра в зеркале, что внешне в ней ничего не поменялось. Зато внутри, обитающая в ней темнота, что поселилась с первой убитой рыбиной, словно углубилась. Несмотря на то, что Лия радовалась своему благополучно прошедшему Обряду, в сравнение с другими Бабочками, на дне души она ощущала неприятное тяжелое брожение. И самое удивительное, брожение это не имело никакого отношения к тому, что ее лишили невинности. Вовсе нет. Лия чувствовала, что всё неправильно. Не так должно было быть. И вопреки своему настрою, немедленно забыть о победителе, как только завершится Открытие, она никак не могла выбросить его из головы. В мыслях постоянно крутились обещания мужчины. Просьба «дать ему время». Какое время? Для чего? Думая об этом, Лия даже начинала злиться. А потом она начинала думать о том, что вообще об этом думает, и злилась еще сильнее. Но противно зудящая мысль, непонятно откуда возникшая, что «иначе… с этим мужчиной должно было быть всё иначе», никак не отпускала.
Помимо воли, Роксалия вглядывалась в каждое встречное побитое лицо, будто могла узнать победителя. И это ее дико раздражало. Каждый Вершитель и Каратель с фингалами и синяками, которые чуть пристальнее начинали ее разглядывать (а к несчастью, Бабочку всегда разглядывали пристально), предательское сердце заходилось в каком-то просто нездоровом ритме. Лия сердито размышляла, что, с такими темпами, пожалуй, к вечеру оно либо лопнет, либо вылетит из груди.
- Завтра ты отправляешься с Хранителем Рангором в столицу Шилира, - заговорил отец Горн, прерывая слегка затянувшуюся паузу. – Разумеется, во дворец Дишара он с тобой попасть не сможет, сама понимаешь. Но один из советников султана – наш Сокол. Он присмотрит за тобой. По легенде, ты являешься подарком принцу Куашу от правителя Караса?нии. Не переживай, как только ты попадешь во дворец, в тот же вечер тебя направят в покои султанского сына. Он уже ждет тебя не дождется, ослепленный одним лишь твоим изображением. Ему показал твой портрет карасанийский посол, считающий, что новую наложницу действительно пришлет его король.
Ненадолго замолчав, Высший выдвинул из-за массивной подставки для перьев и чернил крохотный прозрачный флакончик и рубиновую шерстяную нить.
- Принц Куаш не простой смертный, Роксалия-нима. Думаю, ты осознаешь всю опасность этого задания. Просто так уйти из дворца, после отправки его души Аминарису, тебе не позволят. Возможно, придется воспользоваться сонным экстрактом.
Лия понимающе кивнула и взяла редчайший сонный яд и нить, именующуюся не иначе как «след справедливости».
- Как бы то ни было, Роксалия, ты должна сделать всё, чтобы вернуться, - строго свел брови Высший, неприятно ввинчиваясь своим ястребином взглядом в ее лицо, опустив приставку «нима», что указывало на почти что личный приказ.
Лия внутренне удивилась, однако никак не показала этого. Такого раньше не бывало. Впрочем, ее и вызывал-то Горн за всю жизнь в Долине от силы раз шесть, два из которых пришлись на последнюю седмицу.
- Да, маньёр, - почтительно склонила она голову.
Высший шумно вздохнул, привлекая к себе взгляд Лии.
- Хобр-мит сказал мне, что ты разговаривала с Гурдом Шилом, - вдруг неожиданно произнес отец Горн и выжидательно замолчал.
Мысли Роксалии испуганно разбежались, в панике стукнулись о череп, боясь, как бы Высшему не стало известно о ее попытке договориться об Открытии, а затем, подчиняясь воле хозяйки, спешно вернулись и собрались в кучу. Откуда бы ему узнать?
- Да, Горн-маньёр, - спокойно подтвердила она, не выдав свою тревожную секунду ни одним движением.
- О новом оружии для задания Куаша, - уточнил он.
Лия кивнула.
- Что ж, в таком случае, тебе необходимо забрать его до завтрашнего утра. С рассветом ты отправляешься в путь, Роксалия-нима.
Все адепты побаивались главного Высшего, стараясь лишний раз при нем рта не раскрывать. Лия не являлась исключением. Поэтому вновь лишь понимающе кивнула.
- Можешь идти, Роксалия-нима.
Слегка поклонившись, она направилась к выходу.
- Роксалия, - остановил ее низкий мужской голос, будто ему нравилось вновь и вновь повторять это имя, заставив обернуться. Как только Лия посмотрела в желтые глаза, Высший произнес: - Будь очень осторожна. Да хранит тебя Аминарис.
Сказать, что она удивилась такой непонятной заботе, ничего не сказать. Либо отец Школы так невероятно печется обо всех своих адептах, либо боится потерять Бабочку, что, по его мнению, может принести много пользы, либо сама Роксалия вдруг вызвала в нем приступ неконтролируемой заботы, об истоках которой задумываться не особо хотелось.
- Благодарю, Горн-маньёр, - сдержано ответила Лия, после чего покинула кабинет Высшего, на мгновение недоуменно застыв за закрытой дверью.
Услышав приближающиеся шаги, она поспешила уйти, быстро спустившись на первый этаж, где бросила непроизвольный взгляд в коридор с двумя дверьми. Сердце взволнованно споткнулось, а по телу пробежала волна сначала холода, а затем жара, упав тяжелым шаром вниз живота. Изумившись самой себе, Лия вскинула брови и едва ли не бегом покинула Черную башню.
День близился к полудню. Если Гурд сегодня в мастерской, то лучше успеть до обеда. Роксалия направилась к Северной башне, где на первом этаже располагалась обитель оружейных умельцев, с пристроенной к ней кузницей. Как и сказал отец Горн, ей нужно забрать чудо-заколки, которыми можно убивать. Вот только если Гурд являлся победителем, вряд ли ее заказ готов. Откровенно говоря, Лию интересовал больше вопрос – исполнил ли Каратель договоренность об Обряде. Может, если она узнает, кто стал победителем, ей станет проще, и получится полностью сосредоточиться на задании Куаша? А то все эти раздумья страшно нервировали Лию.
Северная башня принадлежала мужчинам, а точнее Карателям. По пути к ней, Роксалия встретила несколько опухших лиловыми синяками адептов, вновь лихорадочно размышляя, могли ли они быть им? Глядя на некоторых, она непроизвольно про себя молила: «Ой, упаси Аминарис, только бы не он…». Конечно, красавцев в Долине можно было по пальцам пересчитать, но никто и не ожидал, что на ристание придут исключительно они. Однако Лию даже немного ужасали некоторые искалеченные адепты-мужчины. За сегодняшнее утро ей встречались прямо совсем жутковатые ребята самого разного возраста. От одного у нее до сих пор мороз по коже бегал. Роксалия была знакомо с ним совсем «шапочно». Пятидесятидвухлетний Вершитель, у которого уже были не просто руки по локоть в крови за прожитые годы, а весь он успел в ней искупаться, встретился ей перед визитом к отцу Горну. Его пугающее изуродованное шрамами лицо с горбатым кривым носом, на котором отсутствовал кончик, заплыло синяками и местами лопнуло. Увидев Лию, он противно осмотрел ее с ног до головы своими маленькими черными глазками-жуками, проводив до самой двери Черной башни. Он не сказал ей ни слова, но хватило и его липкого взгляда. У Роксалии до сих пор в душе остался гадкий осадок от него. Даже когда она вышла от Высшего, первое, что сделала, перед тем как покинуть тень башни, внимательно оглянулась по сторонам, дабы убедиться, что жуткий Вершитель ушел.
Путь по утоптанной тропке прошел без происшествий. Лия беспрепятственно пересекла порог открытой настежь двери, попав в прохладу владений Карателей. В нос тут же ударил ядреный запах мужского пота, каленого железа, чего-то прогорклого и незнакомо-ядовитого. У Лии даже глаза заслезились. Она искренне не понимала, как парни живут именно в этой Северной башне. От «волшебных ароматов» не удавалось избавиться даже при постоянном проветривании. Впрочем, Бабочка бывала лишь на первом этаже, где располагались мастерские и химические комнаты, возможно, в жилой части воздух был посвежее.
Встретившись с тремя Карателями, как раз выходящими на улицу, двое из которых выглядели не самым презентабельным образом с лопнувшими губами и багровыми синяками, Лия молча их обогнула, игнорируя удивленно-хмурые взгляды. Пересеча большой круглый холл с лучеподобными провалами коридоров, она свернула в ближайший, откуда доносился запах расплавленного металла и звук ударов молота о наковальню.
- Раздуй огонь посильней, Ти?мас, - скомандовал Гурд, поднявший на уровень глаз слегка изогнутую саблю и осматривающий ее в свете лампы.
В мастерской не было окон и стояла такая жара, что Лие показалось, будто она шагнула не в помещение, а прямо в печь. Там находились трое обнаженных по пояс мужчин. Один, должно быть Тимас, ушел в смежное помещение, откуда бил опасный рыжий свет яркого пламени.
Гурд Шил стоял спиной ко входу. Даже в тусклом освещении ламп, Лия видела, как на блестящей коже, под которой катались при малейшем движении валуны мышц, разлились, будто черные цветы, огромные гематомы.
- Здравствуй, Гурд, - негромко обозначила девушка свое присутствие, полностью игнорируя второго Карателя, как и положено Бабочке.
Мужчины резко обернулись на нее. Желудок Лии неприятно сжался. Лицо Гурда выглядело… Впрочем, сложно было назвать это лицом. Словами невозможно передать всю красочную палитру, разлившуюся на его коже. Казалось, каждый существующий оттенок синего и красного там присутствовал. Однако Лия ничем не выдала своего потрясения.
- Здравствуй, Роксалия, - поприветствовал девушку Каратель, после чего обратился к своему помощнику: - Принеси со склада футляр.
Без лишних слов, потный мужчина совершенно непримечательной наружности, будто Моль другого пола, отправился к темной двери.
Проводив его взглядом, Лия подошла к Гурду чуть ближе.
- Меня направил отец Горн. Завтра я отправляюсь в Шилир, мне необходимы те заколки, о которых мы с тобой разговаривали. Понимаю, времени было мало… Они готовы?
Вопрос Бабочки прозвучал очень многозначительно, еще и в сопровождении крайне тревожного взгляда. Как бы ей ни нужны были пики, она всё же надеялась на отрицательный ответ, что являлось бы подтверждением победы Гурда на Кровавом ристании.
- Готовы, - буркнул мужчина.
Роксалия с трудом разглядела, как уголки разбитых губ вроде бы опустились вниз на его мясной отбивной вместо лица.
- Их сейчас принесут.
Гурд положил саблю и молот на наковальню и скрестил руки на груди, присев на край тяжелого ковало. Лия про себя отметила сильно сбитые костяшки мощных кулаков и быстро глянула сначала на дверь, где скрылся Каратель-«Моль», а затем на открытый вход в кузню.
- Не ты победил? – едва слышно спросила она, уже зная ответ.
Мужчина попытался глубоко вздохнуть, но вдруг резко задержал дыхание и прижал ладонь к левому боку. Похоже, досталось не только его лицу, что-то определенно было с ребрами.
- Прости, Ариадна, я сделал всё, что мог, - зло сжав кулак, виновато ответил Гурд. – Несмотря на количество участников, мне удалось добраться до финала, но я не помню, чтобы столько финалистов бились так же, как и я, будто от этого зависит их жизнь, а не просто Открытие Бабочки. Никто из нас не ушел с ристалища на ногах, тех, кто выбывал, выносили.
Роксалия ошарашенно застыла, не понимая, почему мужчины себя так вели. Нет, она всё про себя прекрасно знала, как и любая Бабочка. Лия оценивала себя абсолютно адекватно. Знала, что вызывает у противоположного пола греховные желания. Как и любая другая Бабочка! Не было такого, что какая-то девушка из групп красавиц считалась самой красивой. Красота – дело исключительно вкуса. Одному – Роксалия казалась неземной богиней, для другого – хроново отродье. И не было среди них правых или неправых. Достаточно вспомнить, что на задания к сильным мира сего никогда не посылали одну и ту же Бабочку. Поэтому Лия непонимающе хлопала ресницами, суетно размышляя, с чего бы на нее такой ажиотаж?
Однако она быстро себя успокоила. Должно быть, Гурд, прошедший эту мясорубку, искренне верил, что в этот раз мужчины вели себя просто как звери. Такая причина, наверняка, успокаивала его раненное самолюбие проигравшего.
- А… кто победил? Ты знаешь? – вкрадчиво спросила Лия, вновь метнув взгляд на выходы.
- Я дал клятву, Роксалия, и не могу раскрывать имена участников, тем более победителя, - несколько раздраженно ответил Гурд, расправляя плечи.
«Ох, какие мы грозные…», - неприязненно подумала про себя Лия. А так прямо непонятно, кто участвовал в ристании. В общем-то, и о договоре с Бабочкой в его клятве вряд ли что-то говорилось. Однако Роксалия не стала озвучивать свои мысли вслух. Она не настаивала, понимая, что говорить о победителе Гурд не станет из-за уязвленного самолюбия, а не из-за клятвы.
В этот момент, в мастерскую вернулся Каратель с коричневым бархатным футляром. Вот про него точно можно было сказать, что в ристании он не участвовал. На лице «написано» было. Гурд обернулся на помощника, взяв из его рук длинную коробочку, и подошел к Роксалии.
- Как ты и просила, две пики я спрятал в деревянный корпус. Одна чуть толще. Она имеет режущий край.
Он открыл крышку, представив взору Бабочки две элегантные палочки с потрясающей красоты ручками, украшенными разноцветными драгоценными камнями. Изумленная качеством и скоростью работы, Лия восхищенно взяла одну заколку и потянула за роскошный кончик, слегка его провернув. Из гладкого золоченного деревянного чехла выехала блестящая острая игла, сверкнувшая опасным бликом. Засунув ее обратно и проверив вторую, Роксалия широко улыбнулась, посмотрев на мастера.
- Потрясающая работа, Гурд, - без ложного преувеличения похвалила она.
Темные брови попытались хмуро сойтись на переносице, но столкнулись лишь с кровавым рубцом.
Прода от 08.05.2023, 11:00
Глава 7
Отания
Долина озёр
- Поздравляю, Роксания-нима, заказ Куаша твой, - с отеческой улыбкой указал Горн на небольшой развернутый пергамент, прижатый маленькими блестящими латунными гирьками по углам.
Каждый адепт знал, что нужно делать.
- Спасибо, Горн-маньёр, - поблагодарила Лия, подходя к столу.
Задержав дыхание, она опустила большой палец на высокий острый шип и проколола нежную кожу. Когда жирная капля крови выступила на его поверхности, Бабочка поставила липкий отпечаток в нижней части красиво выписанного договора. В нем говорилось о цели, задачах, правилах, которые нельзя забывать ни одному адепту, вознаграждении и инструкциях, на случай если ее раскроют или поймают. В голове недовольно черкнула мысль о поросших мхом традициях. Лия убрала руку, посмотрев на внимательно за ней наблюдавшего Высшего. Он будто пытался оценить ее состояние, после вчерашнего Обряда. Но она уже сама убедилась с утра в зеркале, что внешне в ней ничего не поменялось. Зато внутри, обитающая в ней темнота, что поселилась с первой убитой рыбиной, словно углубилась. Несмотря на то, что Лия радовалась своему благополучно прошедшему Обряду, в сравнение с другими Бабочками, на дне души она ощущала неприятное тяжелое брожение. И самое удивительное, брожение это не имело никакого отношения к тому, что ее лишили невинности. Вовсе нет. Лия чувствовала, что всё неправильно. Не так должно было быть. И вопреки своему настрою, немедленно забыть о победителе, как только завершится Открытие, она никак не могла выбросить его из головы. В мыслях постоянно крутились обещания мужчины. Просьба «дать ему время». Какое время? Для чего? Думая об этом, Лия даже начинала злиться. А потом она начинала думать о том, что вообще об этом думает, и злилась еще сильнее. Но противно зудящая мысль, непонятно откуда возникшая, что «иначе… с этим мужчиной должно было быть всё иначе», никак не отпускала.
Помимо воли, Роксалия вглядывалась в каждое встречное побитое лицо, будто могла узнать победителя. И это ее дико раздражало. Каждый Вершитель и Каратель с фингалами и синяками, которые чуть пристальнее начинали ее разглядывать (а к несчастью, Бабочку всегда разглядывали пристально), предательское сердце заходилось в каком-то просто нездоровом ритме. Лия сердито размышляла, что, с такими темпами, пожалуй, к вечеру оно либо лопнет, либо вылетит из груди.
- Завтра ты отправляешься с Хранителем Рангором в столицу Шилира, - заговорил отец Горн, прерывая слегка затянувшуюся паузу. – Разумеется, во дворец Дишара он с тобой попасть не сможет, сама понимаешь. Но один из советников султана – наш Сокол. Он присмотрит за тобой. По легенде, ты являешься подарком принцу Куашу от правителя Караса?нии. Не переживай, как только ты попадешь во дворец, в тот же вечер тебя направят в покои султанского сына. Он уже ждет тебя не дождется, ослепленный одним лишь твоим изображением. Ему показал твой портрет карасанийский посол, считающий, что новую наложницу действительно пришлет его король.
Ненадолго замолчав, Высший выдвинул из-за массивной подставки для перьев и чернил крохотный прозрачный флакончик и рубиновую шерстяную нить.
- Принц Куаш не простой смертный, Роксалия-нима. Думаю, ты осознаешь всю опасность этого задания. Просто так уйти из дворца, после отправки его души Аминарису, тебе не позволят. Возможно, придется воспользоваться сонным экстрактом.
Лия понимающе кивнула и взяла редчайший сонный яд и нить, именующуюся не иначе как «след справедливости».
- Как бы то ни было, Роксалия, ты должна сделать всё, чтобы вернуться, - строго свел брови Высший, неприятно ввинчиваясь своим ястребином взглядом в ее лицо, опустив приставку «нима», что указывало на почти что личный приказ.
Лия внутренне удивилась, однако никак не показала этого. Такого раньше не бывало. Впрочем, ее и вызывал-то Горн за всю жизнь в Долине от силы раз шесть, два из которых пришлись на последнюю седмицу.
- Да, маньёр, - почтительно склонила она голову.
Высший шумно вздохнул, привлекая к себе взгляд Лии.
- Хобр-мит сказал мне, что ты разговаривала с Гурдом Шилом, - вдруг неожиданно произнес отец Горн и выжидательно замолчал.
Мысли Роксалии испуганно разбежались, в панике стукнулись о череп, боясь, как бы Высшему не стало известно о ее попытке договориться об Открытии, а затем, подчиняясь воле хозяйки, спешно вернулись и собрались в кучу. Откуда бы ему узнать?
- Да, Горн-маньёр, - спокойно подтвердила она, не выдав свою тревожную секунду ни одним движением.
- О новом оружии для задания Куаша, - уточнил он.
Лия кивнула.
- Что ж, в таком случае, тебе необходимо забрать его до завтрашнего утра. С рассветом ты отправляешься в путь, Роксалия-нима.
Все адепты побаивались главного Высшего, стараясь лишний раз при нем рта не раскрывать. Лия не являлась исключением. Поэтому вновь лишь понимающе кивнула.
- Можешь идти, Роксалия-нима.
Слегка поклонившись, она направилась к выходу.
- Роксалия, - остановил ее низкий мужской голос, будто ему нравилось вновь и вновь повторять это имя, заставив обернуться. Как только Лия посмотрела в желтые глаза, Высший произнес: - Будь очень осторожна. Да хранит тебя Аминарис.
Сказать, что она удивилась такой непонятной заботе, ничего не сказать. Либо отец Школы так невероятно печется обо всех своих адептах, либо боится потерять Бабочку, что, по его мнению, может принести много пользы, либо сама Роксалия вдруг вызвала в нем приступ неконтролируемой заботы, об истоках которой задумываться не особо хотелось.
- Благодарю, Горн-маньёр, - сдержано ответила Лия, после чего покинула кабинет Высшего, на мгновение недоуменно застыв за закрытой дверью.
Услышав приближающиеся шаги, она поспешила уйти, быстро спустившись на первый этаж, где бросила непроизвольный взгляд в коридор с двумя дверьми. Сердце взволнованно споткнулось, а по телу пробежала волна сначала холода, а затем жара, упав тяжелым шаром вниз живота. Изумившись самой себе, Лия вскинула брови и едва ли не бегом покинула Черную башню.
День близился к полудню. Если Гурд сегодня в мастерской, то лучше успеть до обеда. Роксалия направилась к Северной башне, где на первом этаже располагалась обитель оружейных умельцев, с пристроенной к ней кузницей. Как и сказал отец Горн, ей нужно забрать чудо-заколки, которыми можно убивать. Вот только если Гурд являлся победителем, вряд ли ее заказ готов. Откровенно говоря, Лию интересовал больше вопрос – исполнил ли Каратель договоренность об Обряде. Может, если она узнает, кто стал победителем, ей станет проще, и получится полностью сосредоточиться на задании Куаша? А то все эти раздумья страшно нервировали Лию.
Северная башня принадлежала мужчинам, а точнее Карателям. По пути к ней, Роксалия встретила несколько опухших лиловыми синяками адептов, вновь лихорадочно размышляя, могли ли они быть им? Глядя на некоторых, она непроизвольно про себя молила: «Ой, упаси Аминарис, только бы не он…». Конечно, красавцев в Долине можно было по пальцам пересчитать, но никто и не ожидал, что на ристание придут исключительно они. Однако Лию даже немного ужасали некоторые искалеченные адепты-мужчины. За сегодняшнее утро ей встречались прямо совсем жутковатые ребята самого разного возраста. От одного у нее до сих пор мороз по коже бегал. Роксалия была знакомо с ним совсем «шапочно». Пятидесятидвухлетний Вершитель, у которого уже были не просто руки по локоть в крови за прожитые годы, а весь он успел в ней искупаться, встретился ей перед визитом к отцу Горну. Его пугающее изуродованное шрамами лицо с горбатым кривым носом, на котором отсутствовал кончик, заплыло синяками и местами лопнуло. Увидев Лию, он противно осмотрел ее с ног до головы своими маленькими черными глазками-жуками, проводив до самой двери Черной башни. Он не сказал ей ни слова, но хватило и его липкого взгляда. У Роксалии до сих пор в душе остался гадкий осадок от него. Даже когда она вышла от Высшего, первое, что сделала, перед тем как покинуть тень башни, внимательно оглянулась по сторонам, дабы убедиться, что жуткий Вершитель ушел.
Путь по утоптанной тропке прошел без происшествий. Лия беспрепятственно пересекла порог открытой настежь двери, попав в прохладу владений Карателей. В нос тут же ударил ядреный запах мужского пота, каленого железа, чего-то прогорклого и незнакомо-ядовитого. У Лии даже глаза заслезились. Она искренне не понимала, как парни живут именно в этой Северной башне. От «волшебных ароматов» не удавалось избавиться даже при постоянном проветривании. Впрочем, Бабочка бывала лишь на первом этаже, где располагались мастерские и химические комнаты, возможно, в жилой части воздух был посвежее.
Встретившись с тремя Карателями, как раз выходящими на улицу, двое из которых выглядели не самым презентабельным образом с лопнувшими губами и багровыми синяками, Лия молча их обогнула, игнорируя удивленно-хмурые взгляды. Пересеча большой круглый холл с лучеподобными провалами коридоров, она свернула в ближайший, откуда доносился запах расплавленного металла и звук ударов молота о наковальню.
- Раздуй огонь посильней, Ти?мас, - скомандовал Гурд, поднявший на уровень глаз слегка изогнутую саблю и осматривающий ее в свете лампы.
В мастерской не было окон и стояла такая жара, что Лие показалось, будто она шагнула не в помещение, а прямо в печь. Там находились трое обнаженных по пояс мужчин. Один, должно быть Тимас, ушел в смежное помещение, откуда бил опасный рыжий свет яркого пламени.
Гурд Шил стоял спиной ко входу. Даже в тусклом освещении ламп, Лия видела, как на блестящей коже, под которой катались при малейшем движении валуны мышц, разлились, будто черные цветы, огромные гематомы.
- Здравствуй, Гурд, - негромко обозначила девушка свое присутствие, полностью игнорируя второго Карателя, как и положено Бабочке.
Мужчины резко обернулись на нее. Желудок Лии неприятно сжался. Лицо Гурда выглядело… Впрочем, сложно было назвать это лицом. Словами невозможно передать всю красочную палитру, разлившуюся на его коже. Казалось, каждый существующий оттенок синего и красного там присутствовал. Однако Лия ничем не выдала своего потрясения.
- Здравствуй, Роксалия, - поприветствовал девушку Каратель, после чего обратился к своему помощнику: - Принеси со склада футляр.
Без лишних слов, потный мужчина совершенно непримечательной наружности, будто Моль другого пола, отправился к темной двери.
Проводив его взглядом, Лия подошла к Гурду чуть ближе.
- Меня направил отец Горн. Завтра я отправляюсь в Шилир, мне необходимы те заколки, о которых мы с тобой разговаривали. Понимаю, времени было мало… Они готовы?
Вопрос Бабочки прозвучал очень многозначительно, еще и в сопровождении крайне тревожного взгляда. Как бы ей ни нужны были пики, она всё же надеялась на отрицательный ответ, что являлось бы подтверждением победы Гурда на Кровавом ристании.
- Готовы, - буркнул мужчина.
Роксалия с трудом разглядела, как уголки разбитых губ вроде бы опустились вниз на его мясной отбивной вместо лица.
- Их сейчас принесут.
Гурд положил саблю и молот на наковальню и скрестил руки на груди, присев на край тяжелого ковало. Лия про себя отметила сильно сбитые костяшки мощных кулаков и быстро глянула сначала на дверь, где скрылся Каратель-«Моль», а затем на открытый вход в кузню.
- Не ты победил? – едва слышно спросила она, уже зная ответ.
Мужчина попытался глубоко вздохнуть, но вдруг резко задержал дыхание и прижал ладонь к левому боку. Похоже, досталось не только его лицу, что-то определенно было с ребрами.
- Прости, Ариадна, я сделал всё, что мог, - зло сжав кулак, виновато ответил Гурд. – Несмотря на количество участников, мне удалось добраться до финала, но я не помню, чтобы столько финалистов бились так же, как и я, будто от этого зависит их жизнь, а не просто Открытие Бабочки. Никто из нас не ушел с ристалища на ногах, тех, кто выбывал, выносили.
Роксалия ошарашенно застыла, не понимая, почему мужчины себя так вели. Нет, она всё про себя прекрасно знала, как и любая Бабочка. Лия оценивала себя абсолютно адекватно. Знала, что вызывает у противоположного пола греховные желания. Как и любая другая Бабочка! Не было такого, что какая-то девушка из групп красавиц считалась самой красивой. Красота – дело исключительно вкуса. Одному – Роксалия казалась неземной богиней, для другого – хроново отродье. И не было среди них правых или неправых. Достаточно вспомнить, что на задания к сильным мира сего никогда не посылали одну и ту же Бабочку. Поэтому Лия непонимающе хлопала ресницами, суетно размышляя, с чего бы на нее такой ажиотаж?
Однако она быстро себя успокоила. Должно быть, Гурд, прошедший эту мясорубку, искренне верил, что в этот раз мужчины вели себя просто как звери. Такая причина, наверняка, успокаивала его раненное самолюбие проигравшего.
- А… кто победил? Ты знаешь? – вкрадчиво спросила Лия, вновь метнув взгляд на выходы.
- Я дал клятву, Роксалия, и не могу раскрывать имена участников, тем более победителя, - несколько раздраженно ответил Гурд, расправляя плечи.
«Ох, какие мы грозные…», - неприязненно подумала про себя Лия. А так прямо непонятно, кто участвовал в ристании. В общем-то, и о договоре с Бабочкой в его клятве вряд ли что-то говорилось. Однако Роксалия не стала озвучивать свои мысли вслух. Она не настаивала, понимая, что говорить о победителе Гурд не станет из-за уязвленного самолюбия, а не из-за клятвы.
В этот момент, в мастерскую вернулся Каратель с коричневым бархатным футляром. Вот про него точно можно было сказать, что в ристании он не участвовал. На лице «написано» было. Гурд обернулся на помощника, взяв из его рук длинную коробочку, и подошел к Роксалии.
- Как ты и просила, две пики я спрятал в деревянный корпус. Одна чуть толще. Она имеет режущий край.
Он открыл крышку, представив взору Бабочки две элегантные палочки с потрясающей красоты ручками, украшенными разноцветными драгоценными камнями. Изумленная качеством и скоростью работы, Лия восхищенно взяла одну заколку и потянула за роскошный кончик, слегка его провернув. Из гладкого золоченного деревянного чехла выехала блестящая острая игла, сверкнувшая опасным бликом. Засунув ее обратно и проверив вторую, Роксалия широко улыбнулась, посмотрев на мастера.
- Потрясающая работа, Гурд, - без ложного преувеличения похвалила она.
Темные брови попытались хмуро сойтись на переносице, но столкнулись лишь с кровавым рубцом.
