На вытянутом лице со впалыми щеками и порочно пухлыми губами зажглась жутковатая, демоническая радость. Особенно когда он скользнул своими темными глазами, обрамленными такими длинными черными ресницами, что они казались подведенные сурьмой, по Йорану. Полностью включаясь в игру, ложный барон Улин как раз склонился к своей жене, приобняв ее за поясницу и слегка поцеловав в висок. Лия спокойно позволяла Ньёрду вытворять подобные вольности, зная, что многие влюбленные так себя ведут.
У Бабочек как-то проходило отдельное занятие, когда их вывозили на улицы ближайшего к Школе города – Трино?пль. Девочки с интересом наблюдали за парочками в парке Аминариса. Все они вели себя по-разному. Некоторые выражали чувства очень неприлично, едва ли не пожирая друг друга. Другие более сдержанно и трепетно. Некоторые едва ли не боязно, беспрестанно краснея от каждого своего движения. Но всех их объединяло одно – они постоянно касались друг друга.
Да, Роксалия понимала, как должны вести себя влюбленные. Но будь на месте ее спутника не бывший лучший друг, а кто-нибудь другой… кто угодно! ей было бы значительно легче. А так, постоянно приходилось давить в себе приступы злости при каждом прикосновении Ньёрда. Хранитель же слишком хорошо знал свою подопечную, поэтому, избравший пять лет назад непонятную изматывающую тактику-пытку по доведению до приступов бешенства свою бывшую маленькую подружку, крайне усердно выполнял отведенную ему роль безумно влюбленного «супруга».
- Прошу простить нас за опоздание, граф. Мы слегка… - с многозначительной ухмылкой посмотрев на Роксалию, Йоран на долю секунды замолчал, будто подбирая подходящее слово. – Задержались. Моя супруга слишком долго подбирала наряд для сегодняшнего вечера.
Каждая фраза Ньёрда была направлена на будоражение фантазии Сигана. Паузы, недомолвки, двусмысленности – Йоран постоянно пользовался этим арсеналом в поместье Траза. И это работало. Даже сейчас, слово «задержались» настолько взволновало графа, что он заерзал на стуле, жадно скользнув по фигуре Роксалии, затянутой в алое глазетовое платье, открывающее шею, плечи и убегая глубоким вырезом в соблазнительное декольте. Батистовые воланы прятали белый круглый шрам на внутренней поверхности правой руки Лии, а ее широкая улыбка отвращение к хозяину этого дома.
- Понимаю, - с приторным выражением протянул Сиган, сверкая своими сальными глазками. – Женщинам так сложно выбрать что-то одно.
- Вы как всегда правы, наш дорогой граф, - бросив на распутника многообещающий взгляд из-под густых ресниц, согласилась Роксалия, добавляя в свой тембр больше глубоких, томных нот.
Голосом Бабочек занимался учитель Шиа?ф. Для каждой он подбирал самый привлекательный, возбуждающий и едва ли не искусительный голос, на который только способны связки девушек. А затем они годами его отрабатывали, вгоняемые в самые разные вымышленные ситуации. Так же, как и Ринна-мит – учитель актерского мастерства, он всегда говорил, что ситуации бывают непредсказуемые, и там, где наш мозг может отказать, на помощь всегда придет память. Память голоса, мышц, слов, взглядов. Но только при условии, что всё это отработанно до механического состояния. Каждая Бабочка группы Роксалии владела всеми видами памяти в совершенстве. Так что так смотреть, говорить и улыбаться она могла как Сигану, так и навозному жуку.
Конечно же граф воспринял слова баронессы Кармы, как намек. Его полные губы растянулись, приоткрыв желтоватые неровные зубы. Все присутствующие наблюдали, как Йоран жестом не позволил худому мальчишке-слуге в сером великоватом котарди отодвинуть перед Роксалией стул, лично усаживая ее за стол. Величественно держа осанку, она медленно села. Когда слева от нее расположился Ньёрд и легко поцеловал пальцы ее руки, Лия заученно ему улыбнулась.
- Благодарю, любовь моя, - тихо, чтобы это якобы предназначалось лишь ему, но услышали почти все.
- Вы ранили нас в самое сердце, барон, пропустив бал у герцога Танора, на прошлой седмице. Нам очень не хватало вашей прекрасной пары.
Граф хоть и был заложником собственных желаний и страстей, однако по натуре являлся обыкновенным трусом. Его возбуждала эта опасная игра влечения к чужой любимой жене, однако он боялся открыто проявлять жаркий интерес. Во всяком случае, с четой Улинов. Очевидно, внушительная фигура Йорана пробуждала в нем здоровый инстинкт самосохранения. Поэтому, он не позволял себе слишком долгие компрометирующие взгляды на Роксалию, чаще даже смотря на Ньёрда. Ее же он «пожирал», когда барон Вил Улин отвлекался и не мог видеть, кто и как смотрит на его жену.
- Мы уезжали на берег Корсака?нского моря. Карма изголодалась по горячему Орияру и уже давно просила свозить ее искупаться в чистых соленых водах, - переплетя свои пальцы с пальцами Лии и положив их на ее подлокотник, умело врал Йоран. – К тому же в это время года, там так мало людей. Это такая редкость... Так что прошу нас простить.
Очевидно, воображение графа рисовало мучительно-прекрасные для него образы отдыха супругов на золотых пляжах Корсаканского моря вдали от цивилизации. Он даже завозился, закинув ногу на ногу и сделал глоток вина.
- Должно быть, путешествие вас сильно утомило, барон? - стрельнула на Йорана голубыми глазками маркиза Ска?ла О?цнар, сидевшая напротив Роксалии.
О маркизе Оцнар по всему Льйтольву ходили легенды. Ее похождения едва ли уступали графу Тразу. Сорокалетняя блондинка, отличающаяся не самой впечатляющей внешностью, но крайне очаровательной натурой, до сих пор непостижимым образом соблазняла самых видных мужчин королевства. Разумеется, высокий, статный, с угадывающимися крепкими мышцами под плотными тканями одежды, синеглазый и беловолосый, точно владыка снежных бурь, барон Улин не мог оставить ее равнодушной. Каждый раз, когда Йоран и Роксалия появлялись на светских мероприятия Доранта, маркиза едва не выпрыгивала из своих туго затянутых корсетов, лишь бы привлечь внимание молодого красавца.
- Это приятная усталость. Не так ли, Карма? – чуть склонившись и вновь поцеловав тонкие пальцы, спросил Йоран, весело глядя исподлобья.
Наверное, только глухой мог не расслышать двойного дна за всеми этими расшаркиваниями.
- Очень, - давя в себе отторжение, сладко улыбнулась Лия, подыгрывая.
Над столом прокатились смешки и шепотки, тонущие в звуках маленького оркестра, обволакивая графских гостей сотнями прекрасных сплетений нежных мелодий.
- Мальчик, наполни кубки нашим гостям. Им следует нагнать наше веселье. Они слишком задержались, - не глядя пощелкав пальцами, Сиган прожег Роксалию взглядом, будто прямо в это мгновение мысленно стаскивал с нее платье.
Рыжеволосый лакей тут же исполнил приказ хозяина, подбежав к Улинам, и разлил из прозрачного хрустального кувшина бордовое до черноты вино по кубкам. С другого конца стола его подозвал виконт Ногрн, велев долить и ему.
- За ваше возвращение, дорогие Улины, - отсалютовал бокалом граф, ястребиным взглядом впившись в губы Роксалии, на пухлую мягкость которых лег холодный металл.
Сделав вид, что отпила несколько глотков, Лия поставила кубок на стол, принявшись за жареного в душистых травах перепела, с радостью распутав свои пальцы с пальцами Ньёрда. Он тоже сделал вид, что пригубил вино. Но, как бы многим присутствующим в этом зале, и других залах, где появлялись Улины, ни хотелось, чтобы они хоть немного опьянели, этого никогда не происходило. Адепты Школы Спящей справедливости избегали вин, особенно на заданиях, не желая подвергать свое ясное сознание этому бесполезному алкогольному дурману.
Поддерживая пустую вежливую болтовню с этими напыщенными павлинами, которые изощрялись в словесных кружевах, Роксалия и Йоран отвечали на дурацкие вопросы про Корсаканское море, о котором Лия не имела ни малейшего представления. Поэтому говорить по большей части приходилось «муженьку». Она еще выскажет ему пару ласковых за то, что не удосужился обсудить с ней этот вопрос. Они, как-никак, работают в команде. Нельзя вешать людям на уши с одной стороны вареную лапшу, а с другой нет. По итогу, их миссия может с треском провалиться.
Поковырявшись в перепеле, немного в ревеневом кисло-сладком пироге и медовом пудинге, Роксалия закончила свою трапезу, испытывая желание запить водой. Но на графском столе никогда не было никаких напитков, кроме вина. Так что приходилось терпеть.
- Барон Улин, так как вы пропустили прошлоседмичный бал, вам придется открывать сегодняшний со своей очаровательной супругой, - отодвинув пустую тарелку, с предвкушением объявил Сиган.
«Воистину это самый странный извращенец, что я видела», - с отвращением подумала про себя Роксалия, в который раз убеждаясь, что граф упивается и испытывает возбуждение не столько от нее самой, сколько от наигранного влечения и любви барона Улина к своей жене.
- С превеликим удовольствием, - улыбнулся Йоран, поднимаясь из-за стола и помогая встать Лии.
Вцепившись в руку Бабочки, он вывел ее в центр натертого до блеска паркета, под сопровождение десятков пар глаз. Как только заиграли знакомые ноты медленного танца ратильо?ва, в которых не было замысловатых па, переходов и поворотов, Лия поставила еще одну мысленную галочку напротив извращенной натуры Сигана.
Ратильов считался одним из самых «близких» танцев. В нем позволялся очень тесный контакт тел. Обычно, на официальных королевских балах, приличным считалось расстояние в пару ладоней. Но на провинциальных мероприятиях границы размывались настолько, что полное соприкосновение не считалось чем-то зазорным. Этим танцем часто наслаждались именно парочки, испытывающие друг к другу страстное влечение. Поэтому распутный граф, всеми силами подогревающий свою фантазию, и выбрал ратильов, наверняка, позаботившись об этом заранее, договорившись с оркестром.
Сиган с упоением желал лицезреть, как жадные руки ревнивого барона притянут к себе стройное тело его красавицы-жены; как длинные пальцы будут скользить по изогнутой пояснице, временами спускаясь чуть ниже, так что это становилось даже слегка неприлично; как высокий Вил будет склоняться к Карме, что-то шепча ей на ухо, и едва заметно касаться губами ее шеи и обнаженного плеча. О да, мерзкий граф надеялся именно на такое зрелище. Йоран и Роксалия это прекрасно понимали. И конечно же не могли разочаровать этого сластолюбивого распутника. Лия мысленно засунула свою брезгливость в железную коробку, думая лишь о десяти тысячах дрантах, что она получит, когда выполнит это поганое задание.
Ласковые звуки струнных и духовых инструментов мягко опускались на плечи «супругам Улинам», так же как руки Йорана опустились на талию Лии, притягивая ее к твердой груди. Он плавно закружил их по кругу, как бы невзначай коснувшись горячими пальцами голой кожи между лопатками, выглядывающими из выреза на спине, а после вновь уверенно скользнул к пояснице, надавив сильнее. Роксалия зло стиснула зубы. Мерзавец-Ньёрд явно чересчур усердствовал.
- Улыбайся, женушка, а то, не дай Аминарис, до графа долетит скрип твоих зубов. Тебе должно нравиться то, что я с тобой делаю, - чуть склонившись, опалил Йоран ухо Лии горячим шепотом.
Словно нагретый Орияром теплый лепесток лилии, его губы легко коснулись острого плеча и тут же исчезли, к разочарованию графа Траза. Чуть резче, чем следовало бы, Роксалия вскинула голову, посмотрев в искрящиеся весельем синие глаза, и лучезарно улыбнулась.
- Сбавь обороты, муженек, - не переставая обворожительно скалиться, процедила Лия. – В твоих мерзопакостных скользких фразочках сейчас нет никакой нужды. Нас всё равно никто не слышит.
Продолжая кружиться по залу, Йоран деланно рассмеялся, будто баронесса Карма сказала нечто невероятно остроумное. А затем так сильно вжал Роксалию в себя, что даже поясница слегка заныла.
- Какая мне разница, слышат эти индюки нас или нет. Главное, ты слышишь и так смешно злобно пыхтишь, что я бы тебе только за это накинул пару тысяч лишних золотых дрантов.
Повернувшись к столу с гостями левом боком, Лия улучила момент, когда ее правая рука будет незаметна, и с силой кольнула остро выпиленным ногтем в один из жестких пальцев Йорана, что неприятно давали ей на спину. Хватка тут же ослабла.
- Вот и накинешь, - лилейно протянула Роксалия. – Только смотри, еще пара таких пыхтений, и ты вообще останешься без доли. Хотя… ничего не имею против. Знала бы, что у моих пыхтений цена в тысячи золотых, начала бы пораньше.
Йоран негромко рассмеялся. На этот раз вполне искренне. Продолжая вести Роксалию по широкому кругу, подчиняясь нежным мотивам ратильова, он обхватил ее за подбородок и надавил большим пальцем на нижнюю губу.
- Ты же знаешь, - склонился ухмыляющийся Ньёрд так низко к лицу Лии, что едва не столкнул их лбами. – Для тебя, мне не жалко.
Да, раньше она тоже искренне в это верила, пока он не сдал ее Высшим. Это воспоминание, как всегда, больно обожгло.
- Убери свою ручонку, Ньёрд, а то я переломаю тебе все пальцы, - вкрадчиво прошипела Роксалия, намереваясь, если и не сломать, то хотя бы вывернуть эти щупальца.
Йоран не послушался, продолжая поглаживать мягкую губу. Лишь улыбнулся шире.
- Да ты просто дикая пума, - издевательски произнес он. – Такая обворожительная, когда бросаешь такие страшные угрозы, которые никогда не выполнишь.
- А ты подержи свою руку подольше возле моего лица и увидишь, выполню я угрозу или нет.
- А ломать будешь прямо здесь или подождешь, когда уедем? –уточнил Ньёрд.
- Ну что ты. Подожду, конечно, - многообещающе улыбнулась Лия.
Вновь фальшиво рассмеявшись, он всё же убрал руку от ее губ, но зато теснее прижал к себе. Склонившись, Йоран быстро зашептал на ухо.
- Поворковали и будет. Теперь к делу. Как только ратильов закончится, мы станцуем следующий танец. Думаю, уже все гости присоединятся к нам. На следующий ратильов Сиган, наверняка, собирается пригласить тебя. С недовольством, я, конечно, великодушно окажу хозяину дома такую честь – позволив ему потанцевать с тобой. Но только ему. Этот урод испытывает наслаждение, когда барон Улин ревнует Карму. Танцуя с тобой, он, наверняка, будет постоянно смотреть на меня, чтобы наблюдать мою злость. Твоя задача увлечь его так, чтобы он забыл про меня. Я должен встретиться с Азалией. Она проведет меня к возможному тайному кабинету. Если мне не удастся вернуться за время танца, отвлеки Сигана так, чтобы он про меня не вспоминал вовсе. Поняла?
- Да, - коротко ответила Лия.
- Хорошо.
Роксалию с самого детства поражала эта удивительная способность Йорана просчитывать чужие действия и еще не случившиеся события. С возрастом она стала до пугающего точной. Как он и сказал, на следующих танцах к ним присоединились другие пары. Они кружились среди смеющихся и болтающих баронов, маркизов, виконтов и графов, продолжая разыгрывать из себя влюбленных голубков. Когда же быстрая мелодия раттана?ра вновь сменилась на плавную ратильова, к ним подплыл Сиган, масляно блестящий своими пошлыми глазками. После драматичной игры Ньёрда в ревнивого собственника, он всё же с мрачной физиономией передал руку Лии графу.
Траз довольно осклабился, когда на короткий миг прижал к себе Роксалию.
У Бабочек как-то проходило отдельное занятие, когда их вывозили на улицы ближайшего к Школе города – Трино?пль. Девочки с интересом наблюдали за парочками в парке Аминариса. Все они вели себя по-разному. Некоторые выражали чувства очень неприлично, едва ли не пожирая друг друга. Другие более сдержанно и трепетно. Некоторые едва ли не боязно, беспрестанно краснея от каждого своего движения. Но всех их объединяло одно – они постоянно касались друг друга.
Да, Роксалия понимала, как должны вести себя влюбленные. Но будь на месте ее спутника не бывший лучший друг, а кто-нибудь другой… кто угодно! ей было бы значительно легче. А так, постоянно приходилось давить в себе приступы злости при каждом прикосновении Ньёрда. Хранитель же слишком хорошо знал свою подопечную, поэтому, избравший пять лет назад непонятную изматывающую тактику-пытку по доведению до приступов бешенства свою бывшую маленькую подружку, крайне усердно выполнял отведенную ему роль безумно влюбленного «супруга».
- Прошу простить нас за опоздание, граф. Мы слегка… - с многозначительной ухмылкой посмотрев на Роксалию, Йоран на долю секунды замолчал, будто подбирая подходящее слово. – Задержались. Моя супруга слишком долго подбирала наряд для сегодняшнего вечера.
Каждая фраза Ньёрда была направлена на будоражение фантазии Сигана. Паузы, недомолвки, двусмысленности – Йоран постоянно пользовался этим арсеналом в поместье Траза. И это работало. Даже сейчас, слово «задержались» настолько взволновало графа, что он заерзал на стуле, жадно скользнув по фигуре Роксалии, затянутой в алое глазетовое платье, открывающее шею, плечи и убегая глубоким вырезом в соблазнительное декольте. Батистовые воланы прятали белый круглый шрам на внутренней поверхности правой руки Лии, а ее широкая улыбка отвращение к хозяину этого дома.
- Понимаю, - с приторным выражением протянул Сиган, сверкая своими сальными глазками. – Женщинам так сложно выбрать что-то одно.
- Вы как всегда правы, наш дорогой граф, - бросив на распутника многообещающий взгляд из-под густых ресниц, согласилась Роксалия, добавляя в свой тембр больше глубоких, томных нот.
Голосом Бабочек занимался учитель Шиа?ф. Для каждой он подбирал самый привлекательный, возбуждающий и едва ли не искусительный голос, на который только способны связки девушек. А затем они годами его отрабатывали, вгоняемые в самые разные вымышленные ситуации. Так же, как и Ринна-мит – учитель актерского мастерства, он всегда говорил, что ситуации бывают непредсказуемые, и там, где наш мозг может отказать, на помощь всегда придет память. Память голоса, мышц, слов, взглядов. Но только при условии, что всё это отработанно до механического состояния. Каждая Бабочка группы Роксалии владела всеми видами памяти в совершенстве. Так что так смотреть, говорить и улыбаться она могла как Сигану, так и навозному жуку.
Конечно же граф воспринял слова баронессы Кармы, как намек. Его полные губы растянулись, приоткрыв желтоватые неровные зубы. Все присутствующие наблюдали, как Йоран жестом не позволил худому мальчишке-слуге в сером великоватом котарди отодвинуть перед Роксалией стул, лично усаживая ее за стол. Величественно держа осанку, она медленно села. Когда слева от нее расположился Ньёрд и легко поцеловал пальцы ее руки, Лия заученно ему улыбнулась.
- Благодарю, любовь моя, - тихо, чтобы это якобы предназначалось лишь ему, но услышали почти все.
- Вы ранили нас в самое сердце, барон, пропустив бал у герцога Танора, на прошлой седмице. Нам очень не хватало вашей прекрасной пары.
Граф хоть и был заложником собственных желаний и страстей, однако по натуре являлся обыкновенным трусом. Его возбуждала эта опасная игра влечения к чужой любимой жене, однако он боялся открыто проявлять жаркий интерес. Во всяком случае, с четой Улинов. Очевидно, внушительная фигура Йорана пробуждала в нем здоровый инстинкт самосохранения. Поэтому, он не позволял себе слишком долгие компрометирующие взгляды на Роксалию, чаще даже смотря на Ньёрда. Ее же он «пожирал», когда барон Вил Улин отвлекался и не мог видеть, кто и как смотрит на его жену.
- Мы уезжали на берег Корсака?нского моря. Карма изголодалась по горячему Орияру и уже давно просила свозить ее искупаться в чистых соленых водах, - переплетя свои пальцы с пальцами Лии и положив их на ее подлокотник, умело врал Йоран. – К тому же в это время года, там так мало людей. Это такая редкость... Так что прошу нас простить.
Очевидно, воображение графа рисовало мучительно-прекрасные для него образы отдыха супругов на золотых пляжах Корсаканского моря вдали от цивилизации. Он даже завозился, закинув ногу на ногу и сделал глоток вина.
- Должно быть, путешествие вас сильно утомило, барон? - стрельнула на Йорана голубыми глазками маркиза Ска?ла О?цнар, сидевшая напротив Роксалии.
О маркизе Оцнар по всему Льйтольву ходили легенды. Ее похождения едва ли уступали графу Тразу. Сорокалетняя блондинка, отличающаяся не самой впечатляющей внешностью, но крайне очаровательной натурой, до сих пор непостижимым образом соблазняла самых видных мужчин королевства. Разумеется, высокий, статный, с угадывающимися крепкими мышцами под плотными тканями одежды, синеглазый и беловолосый, точно владыка снежных бурь, барон Улин не мог оставить ее равнодушной. Каждый раз, когда Йоран и Роксалия появлялись на светских мероприятия Доранта, маркиза едва не выпрыгивала из своих туго затянутых корсетов, лишь бы привлечь внимание молодого красавца.
- Это приятная усталость. Не так ли, Карма? – чуть склонившись и вновь поцеловав тонкие пальцы, спросил Йоран, весело глядя исподлобья.
Наверное, только глухой мог не расслышать двойного дна за всеми этими расшаркиваниями.
- Очень, - давя в себе отторжение, сладко улыбнулась Лия, подыгрывая.
Над столом прокатились смешки и шепотки, тонущие в звуках маленького оркестра, обволакивая графских гостей сотнями прекрасных сплетений нежных мелодий.
- Мальчик, наполни кубки нашим гостям. Им следует нагнать наше веселье. Они слишком задержались, - не глядя пощелкав пальцами, Сиган прожег Роксалию взглядом, будто прямо в это мгновение мысленно стаскивал с нее платье.
Рыжеволосый лакей тут же исполнил приказ хозяина, подбежав к Улинам, и разлил из прозрачного хрустального кувшина бордовое до черноты вино по кубкам. С другого конца стола его подозвал виконт Ногрн, велев долить и ему.
- За ваше возвращение, дорогие Улины, - отсалютовал бокалом граф, ястребиным взглядом впившись в губы Роксалии, на пухлую мягкость которых лег холодный металл.
Сделав вид, что отпила несколько глотков, Лия поставила кубок на стол, принявшись за жареного в душистых травах перепела, с радостью распутав свои пальцы с пальцами Ньёрда. Он тоже сделал вид, что пригубил вино. Но, как бы многим присутствующим в этом зале, и других залах, где появлялись Улины, ни хотелось, чтобы они хоть немного опьянели, этого никогда не происходило. Адепты Школы Спящей справедливости избегали вин, особенно на заданиях, не желая подвергать свое ясное сознание этому бесполезному алкогольному дурману.
Поддерживая пустую вежливую болтовню с этими напыщенными павлинами, которые изощрялись в словесных кружевах, Роксалия и Йоран отвечали на дурацкие вопросы про Корсаканское море, о котором Лия не имела ни малейшего представления. Поэтому говорить по большей части приходилось «муженьку». Она еще выскажет ему пару ласковых за то, что не удосужился обсудить с ней этот вопрос. Они, как-никак, работают в команде. Нельзя вешать людям на уши с одной стороны вареную лапшу, а с другой нет. По итогу, их миссия может с треском провалиться.
Поковырявшись в перепеле, немного в ревеневом кисло-сладком пироге и медовом пудинге, Роксалия закончила свою трапезу, испытывая желание запить водой. Но на графском столе никогда не было никаких напитков, кроме вина. Так что приходилось терпеть.
- Барон Улин, так как вы пропустили прошлоседмичный бал, вам придется открывать сегодняшний со своей очаровательной супругой, - отодвинув пустую тарелку, с предвкушением объявил Сиган.
«Воистину это самый странный извращенец, что я видела», - с отвращением подумала про себя Роксалия, в который раз убеждаясь, что граф упивается и испытывает возбуждение не столько от нее самой, сколько от наигранного влечения и любви барона Улина к своей жене.
- С превеликим удовольствием, - улыбнулся Йоран, поднимаясь из-за стола и помогая встать Лии.
Вцепившись в руку Бабочки, он вывел ее в центр натертого до блеска паркета, под сопровождение десятков пар глаз. Как только заиграли знакомые ноты медленного танца ратильо?ва, в которых не было замысловатых па, переходов и поворотов, Лия поставила еще одну мысленную галочку напротив извращенной натуры Сигана.
Ратильов считался одним из самых «близких» танцев. В нем позволялся очень тесный контакт тел. Обычно, на официальных королевских балах, приличным считалось расстояние в пару ладоней. Но на провинциальных мероприятиях границы размывались настолько, что полное соприкосновение не считалось чем-то зазорным. Этим танцем часто наслаждались именно парочки, испытывающие друг к другу страстное влечение. Поэтому распутный граф, всеми силами подогревающий свою фантазию, и выбрал ратильов, наверняка, позаботившись об этом заранее, договорившись с оркестром.
Сиган с упоением желал лицезреть, как жадные руки ревнивого барона притянут к себе стройное тело его красавицы-жены; как длинные пальцы будут скользить по изогнутой пояснице, временами спускаясь чуть ниже, так что это становилось даже слегка неприлично; как высокий Вил будет склоняться к Карме, что-то шепча ей на ухо, и едва заметно касаться губами ее шеи и обнаженного плеча. О да, мерзкий граф надеялся именно на такое зрелище. Йоран и Роксалия это прекрасно понимали. И конечно же не могли разочаровать этого сластолюбивого распутника. Лия мысленно засунула свою брезгливость в железную коробку, думая лишь о десяти тысячах дрантах, что она получит, когда выполнит это поганое задание.
Ласковые звуки струнных и духовых инструментов мягко опускались на плечи «супругам Улинам», так же как руки Йорана опустились на талию Лии, притягивая ее к твердой груди. Он плавно закружил их по кругу, как бы невзначай коснувшись горячими пальцами голой кожи между лопатками, выглядывающими из выреза на спине, а после вновь уверенно скользнул к пояснице, надавив сильнее. Роксалия зло стиснула зубы. Мерзавец-Ньёрд явно чересчур усердствовал.
- Улыбайся, женушка, а то, не дай Аминарис, до графа долетит скрип твоих зубов. Тебе должно нравиться то, что я с тобой делаю, - чуть склонившись, опалил Йоран ухо Лии горячим шепотом.
Словно нагретый Орияром теплый лепесток лилии, его губы легко коснулись острого плеча и тут же исчезли, к разочарованию графа Траза. Чуть резче, чем следовало бы, Роксалия вскинула голову, посмотрев в искрящиеся весельем синие глаза, и лучезарно улыбнулась.
- Сбавь обороты, муженек, - не переставая обворожительно скалиться, процедила Лия. – В твоих мерзопакостных скользких фразочках сейчас нет никакой нужды. Нас всё равно никто не слышит.
Продолжая кружиться по залу, Йоран деланно рассмеялся, будто баронесса Карма сказала нечто невероятно остроумное. А затем так сильно вжал Роксалию в себя, что даже поясница слегка заныла.
- Какая мне разница, слышат эти индюки нас или нет. Главное, ты слышишь и так смешно злобно пыхтишь, что я бы тебе только за это накинул пару тысяч лишних золотых дрантов.
Повернувшись к столу с гостями левом боком, Лия улучила момент, когда ее правая рука будет незаметна, и с силой кольнула остро выпиленным ногтем в один из жестких пальцев Йорана, что неприятно давали ей на спину. Хватка тут же ослабла.
- Вот и накинешь, - лилейно протянула Роксалия. – Только смотри, еще пара таких пыхтений, и ты вообще останешься без доли. Хотя… ничего не имею против. Знала бы, что у моих пыхтений цена в тысячи золотых, начала бы пораньше.
Йоран негромко рассмеялся. На этот раз вполне искренне. Продолжая вести Роксалию по широкому кругу, подчиняясь нежным мотивам ратильова, он обхватил ее за подбородок и надавил большим пальцем на нижнюю губу.
- Ты же знаешь, - склонился ухмыляющийся Ньёрд так низко к лицу Лии, что едва не столкнул их лбами. – Для тебя, мне не жалко.
Да, раньше она тоже искренне в это верила, пока он не сдал ее Высшим. Это воспоминание, как всегда, больно обожгло.
- Убери свою ручонку, Ньёрд, а то я переломаю тебе все пальцы, - вкрадчиво прошипела Роксалия, намереваясь, если и не сломать, то хотя бы вывернуть эти щупальца.
Йоран не послушался, продолжая поглаживать мягкую губу. Лишь улыбнулся шире.
- Да ты просто дикая пума, - издевательски произнес он. – Такая обворожительная, когда бросаешь такие страшные угрозы, которые никогда не выполнишь.
- А ты подержи свою руку подольше возле моего лица и увидишь, выполню я угрозу или нет.
- А ломать будешь прямо здесь или подождешь, когда уедем? –уточнил Ньёрд.
- Ну что ты. Подожду, конечно, - многообещающе улыбнулась Лия.
Вновь фальшиво рассмеявшись, он всё же убрал руку от ее губ, но зато теснее прижал к себе. Склонившись, Йоран быстро зашептал на ухо.
- Поворковали и будет. Теперь к делу. Как только ратильов закончится, мы станцуем следующий танец. Думаю, уже все гости присоединятся к нам. На следующий ратильов Сиган, наверняка, собирается пригласить тебя. С недовольством, я, конечно, великодушно окажу хозяину дома такую честь – позволив ему потанцевать с тобой. Но только ему. Этот урод испытывает наслаждение, когда барон Улин ревнует Карму. Танцуя с тобой, он, наверняка, будет постоянно смотреть на меня, чтобы наблюдать мою злость. Твоя задача увлечь его так, чтобы он забыл про меня. Я должен встретиться с Азалией. Она проведет меня к возможному тайному кабинету. Если мне не удастся вернуться за время танца, отвлеки Сигана так, чтобы он про меня не вспоминал вовсе. Поняла?
- Да, - коротко ответила Лия.
- Хорошо.
Роксалию с самого детства поражала эта удивительная способность Йорана просчитывать чужие действия и еще не случившиеся события. С возрастом она стала до пугающего точной. Как он и сказал, на следующих танцах к ним присоединились другие пары. Они кружились среди смеющихся и болтающих баронов, маркизов, виконтов и графов, продолжая разыгрывать из себя влюбленных голубков. Когда же быстрая мелодия раттана?ра вновь сменилась на плавную ратильова, к ним подплыл Сиган, масляно блестящий своими пошлыми глазками. После драматичной игры Ньёрда в ревнивого собственника, он всё же с мрачной физиономией передал руку Лии графу.
Траз довольно осклабился, когда на короткий миг прижал к себе Роксалию.
