Скрип мог бы перебудить пол замка, если бы здесь хоть кто-то был. Снежная шапка сорвалась вниз, разлетаясь на тысячи мелких хлопьев при ударе о землю. Интересно, больно умирать? Это, кажется, четвертый этаж, а быть может выше. Потолки здесь выглядели довольно высокими и отсюда открывался прекрасный вид на отдаленный город и леса, что прятались еще дальше. Но ночь скрывала остальные детали, позволяя дать волю воображению.
       – Ты не прыгнешь.
       – Откуда вам знать? Вы и так совершили уже слишком много ошибок. И первой стало потакание прихотям вашей сестры. Неужели все ваши слова ранее были ложью?
       Флориэль тяжело вздохнул, привалившись плечом к стене.
       Холод быстро проникал в коридор, заставляя дрожать всем телом. Рука на подоконнике начинала неметь, а ноги тряслись от страха. Какой бы решительной я ни была, ступить навстречу смерти слишком страшно.
       – Ради сестры я пойду на многое. Неужели нет того, кого ты бы хотела защитить, Элея?
       – Есть. Одну из них вы только что пытались задушить. Весело, правда? Знаете, Флориэль, быть провидицей не так уж здорово, – я усмехнулась, вспоминая все произошедшее. – Скорее страшно. С того момента, как я переступила границу с этим миром, меня постоянно пытаются убить. По большей части ваше семейство, правда. Поэтому, может все к тому и шло? Ведь кто знает, для чего я появилась здесь? Но если я смогу спасти друзей только прыгнув из окна, что ж, пусть так.
       Леденящий ужас пропал, оставив место непоколебимой решимости. Они должны жить!
       Подтянувшись на руках, я оказалась на подоконнике.
       – Уж сделай милость, поживи еще немного.
       Я обернулась. В конце коридора нарисовалась точеная фигурка эльфийки, опирающаяся на плечо Лаодиса. Мальчик тяжело дышал, но все же не смел отпустить девушку.
       – Оаленн! – услышав голос подруги, я прослезилась, едва не закончив начатое и не сиганув вниз, когда нога вдруг подалась назад. Руки крепко ухватились за оконную раму.
       – Спускайся, дурья твоя башка! – прохрипел Лаодис, следя за Флориэлем. Маг выглядел взволнованно.
       – Где Флори?
       – О, – злобно усмехнулся Лаодис, аккуратно усаживая эльфийку на пол и двигаясь в сторону мага. – Теперь ты, кажется, начал понимать меня? Я убил твою драгоценную сестру.
       Флориэль побледнел и схватился за голову. Бормоча что-то под нос, он походил на безумца. Внезапно, расхохотавшись, мужчина метнулся в сторону, срывая ножны с пояса и вытаскивая меч. Ничто больше не выдавало в нем школьного учителя. Маг быстро сокращал расстояние между ним и мальчиком, яростно занося оружие над головой.
       Лаодис оказался безоружен, идя навстречу своей смерти. Он словно намеренно подставился под удар. Левая рука была рассечена. Кровь лилась на пол сплошным потоком.
       Флориэль рассмеялся и отошел в сторону, наслаждаясь результатом своих трудов.
       – Стой! – сестра, так отчаянно жаждущая власти, подошла к магу, предостерегающе взяв за руку. Мальчик не должен был умереть так. Его должна забрать вода, и лишь в тот момент кулон по праву станет принадлежать ей.
       – Флори? Ты… жива? – Флориэль, не веря своим глазам, сжал сестру в объятиях. Она была слаба, тяжело дышала, но была жива. Мальчик солгал.
       Молодой маг с трудом держался на ногах. Схватившись за левую руку, он прикрыл глаза и затих. Воздух запах металлом. Даже во рту чувствовался солоноватый привкус. Лаодис медленно отвел правую руку в сторону. За ладонью тянулась струя крови, обретая грубые очертания и заметно твердея. Через несколько секунд в руках мальчик держал что-то среднее между копьем и мечом с неровными острыми гранями. Цвет оружия был кроваво-красным, как и то, из чего оно было создано.
       Лаодис открыл глаза. Уставшие, болезненно красные и еще более бесцветные, чем раньше. Сделав усилие, мальчик пустил в ноги силу и спустя мгновенье оказался за спиной Флориэля, так беззаботно беседовавшего с сестрой. Непозволительная роскошь в разгаре битвы.
       Кровавое оружие наполовину вошло в плоть, разрывая ее на куски изнутри. Острые грани, что так неправильно смотрелись изначально, вытянулись, превращаясь в тонкие иглы, пронзая тело и выходя наружу.
       Флориэль побледнел и схватил тело сестры, оседающее на пол. Женщина в последний момент заслонила собой мага, приняв удар на себя.
       Лаодис опустил руки. Оружие, больше не поддерживаемое магией, растеклось по одежде Флорианы, смешиваясь с кровью, вытекающей из ее ран.
       Флориана поднесла к лицу брата трясущуюся ладонь и провела по его щеке, оставляя четкий след.
       – Нет, Флори, нет! – маг схватился за ускользающую руку, поднес к губам и нежно поцеловал тонкие пальцы.
       Женщина приоткрыла рот, пытаясь произнести хоть слово, но из горла вырвался лишь хрип. Из уголка губ стекала тонкая струйка крови. Глаза Королевы остекленели, запечатлев в памяти лицо брата.
       Флориэль крепче сжал объятия. Из глаз его текли слезы, а взгляд стал неосознанным и потерянным. Смысл его жизни, то, за что он поклялся сражаться до последнего – было потеряно. В наступившей тишине маг поднялся на подкашивающиеся ноги, не выпуская обмякшее тело из рук, словно самое большое в его жизни сокровище. Одежда его обильно окрасилась красным, на лице виднелись кровавые подтеки, а все тело сотрясала крупная дрожь. Мужчина обвел присутствующих невидящим взглядом и растворился в воздухе, оставив после себя легкий запах озона.
       Оаленн закричала и дернулась вперед, когда Лаодис грузно повалился на пол, подминая ее под себя. Лицо мальчика, и раньше бывшее бледным, сейчас казалось пепельно-белым. Под глазами залегли тени, делая его похожим на столетнего старика, нежели на молодого парня. Сердце его билось медленно и неуверенно, а дыхание прерывалось. Со стоном маг провалился в небытие.
       
       

***

       
       – И что это было?
       Я снова проиграла. В третий раз. Создавалось впечатление, что мальчик - заядлый уличный шулер, успешно скрывающий свои способности. Но уже в который раз он клятвенно заверял, что впервые взял в руки карты.
       – Экспериментальная магия. У вампиров практиковал, – тяжело выдохнул Лаодис, хватаясь за ноющий бок. – Магия крови.
       – Думаю, в Школе такому не учат?
       – Однозначно. Я нашел упоминание о чем-то подобном в старых книгах, а остальное пришлось доводить до ума самому.
       – Но почему кровь, Лаодис? Ведь создай ты, например, льдину, не лежал бы сейчас здесь. Бери карту, твой ход.
       – Лед – это же просто замерзшая вода. Слишком непредсказуемый материал. Но кровь – совсем другое дело. В ней столько железа! – глаза молодого мага загорелись азартом, но тут же брови сошлись на переносице. – Ты взяла лишнюю карту. Нет, не эту. Так, Элея, верни туза в колоду!
       – Научишь? – с надеждой взглянула я на мальчика, не без сожаления вернув единственную достойную карту. А попутно и возвращая защитную стену в сознание. Кажется, в пылу игры я то и дело забывала о ней. Может в этом и крылась загадка череды побед юного мага?
       Покой и частая кормежка шли магу на пользу, и даже на извечно бледном лице изредка проступал легкий румянец.
       – Ни за что. Это слишком опасно, ведь имеешь дело со своей кровью. Вовремя не остановишься – и все.
       Так и знала, что Лаодис просто хочет сделать это своей фишкой. Теперь-то он единственный и неповторимый маг, что способен на подобное. По словам лекарей, «и все» чуть было не случилось с самим Лаодисом. Мальчику предстояла еще довольно длительная реабилитация, но он все же уверенно шел на поправку.
       Флориэль больше не давал о себе знать. Учителя в Школе Магии были незамедлительно поставлены в известность об истинной сущности их сослуживца и его целях, но и там Флориэль так и не объявился. Директор Хилип долго корил себя за невнимательность, ссылаясь на почтенный возраст и частое отсутствие, но и Флориэль никогда не выказывал даже намека на неуважение и ни разу не дал усомниться в себе. Правда, стенания директора были недолгими и плавно перетекли в вопрос о необходимости поиска замены пропавшему преподавателю. На этот пост пророчили самого Лаодиса, но как бы ни брыкался молодой маг, кандидатура его отпала сама собой. Молодой мальчик, не окончивший Школу Магии, никак не мог обучать студентов. Лаодис лишь облегченно выдохнул, вновь почувствовав свободу.
       В темнице, когда Лаодис остался наедине с Флорианой, он не терял зря времени. О том, что бывшая Королева являлась позором для семьи, не обладая магией, мальчик уже знал. Но убивать женщину, пусть даже с такой репутацией, он бы не стал. Уж лучше передать ее Королю Востара, а там пусть решают какими методами сдерживать ее и дальше. Сумев оглушить Флориану заклинанием, Лаодис вырвал эльфийку из ее рук и привел в чувство.
       Королева не подавала признаков жизни, а где-то наверху вот-вот должно было произойти ужасное. Следить за Флорианой не было времени, связать ее было нечем, оставлять ослабленную эльфийку с ней было опасно. Поэтому Лаодис помог подруге подняться и пошел на поиски, надеясь, что они успеют вовремя.
       О том, что Флориана так быстро придет в себя никто не подозревал. А уж тем более что решится пожертвовать собой ради брата. Но, как не прискорбно, смерть сестры должна была на время осадить Флориэля.
       Королевская семья отыскалась в восточном крыле замка. Маг согнал туда всех, угрожая смертью каждому, кто решится выйти. Стражников же и прислугу просто усыпили, не желая лить кровь и привлекать излишнее внимание гостей, которые должны были вот-вот появиться (речь, конечно, о Лаодисе, который не должен был узнать об их планах раньше времени).
       Лекари тут же принялись латать дыры на истекающем кровью мальчике. Я порывалась вызвать помощников из Школы Магии, но все как один уверяли, что самое страшное в его состоянии – это большая потеря крови. А в остальном Лаодис быстро поправится. Разве что шрам останется.
       А вот меня готовы были привязать к кровати. Два ребра треснуло, а от ушиба органов на теле проступили обширные гематомы. Лекари повторяли, что для скорого выздоровления я должна соблюдать постельный режим и пить назначенные порошки. Но горечь, появляющаяся во рту после их принятия, сохранялась до самого вечера, когда предстояло пить очередную порцию. Разве ж усидишь в таких условиях?
       Узнав о слишком частых побегах пациентов из госпиталя, Оаленн вызвалась следить за нами, но скоро остыла к этой идее, забрав свои слова назад. Голова ее быстро заживала. Рана оказалась поверхностной и не затронула ничего важного. Ее лишь смазывали раз в день мазью и отпускали восвояси.
       Вот такой треугольник у нас получился. Лаодис винил себя за причинение увечий мне, ведь все, что пришлось латать, было нанесено во время вывода из гипноза. Я винила себя за то, что ударила Оаленн подсвечником по голове. А эльфийка, кажется, только делала вид, что винит себя в том, что позволила поймать себя так просто и не заметила, что ее подруга подверглась влиянию гипноза.
       На месте исчезновения Флориэля нашли невзрачное на вид украшение. Только мы знали, как много оно значит. Флориана до самого конца сжимала заветный кулон в руке.
       Через несколько дней после произошедшего к воротам замка подъехала целая колонна, которую возглавлял сам Король Востара. Настало время двум правителям познакомиться.
       Фьеллис появился в лазарете бесшумно. Он долго не решался подойти к нам и уже готов был уйти восвояси, когда Лаодис заметил гостя.
       – Как вы? Смотрю, идете на поправку? – нерешительно улыбнулся эльф, присаживаясь на стул у кровати мага.
       Я спрятала разложенные на одеяле карты, накинув на них подушку, и поправила просторную сорочку, в которой здесь заставляли ходить пациентов. Наверное для того, чтобы отличать их от обычных людей, если сбегут из-под надзора лекарей и пустятся в путешествие по замковым территориям. Мне ли не знать, ведь таким образом несколько раз ловили и меня. Но позже стражники начали караулить ближе к лазарету и каждую смену предупреждали о возможных побегах.
       – Лис, меня здесь держат силой. Забери меня! – взмолилась я, наклонившись вперед, о чем тут же пожалела, скривившись от боли.
       – Да, твое здоровье бросается в глаза. Сядь и не рыпайся, если не хочешь, чтобы тебя уложили силой.
       – Ты стал занудой, эльф, – показав Фьеллису язык, я все же послушалась, забравшись под одеяло.
       Лаодис удивленно вскинул брови, забирая перетянутое одеяло и отодвигаясь на край кровати, пока пристальный взгляд эльфийских глаз не пробуравил в нем дыру.
       – Я рад, что вы в порядке, – равнодушно произнес эльф, поднимаясь со стула и направляясь к двери.
       – Уже уходишь? Что ж, увидимся позже, – скинув подушку, я забрала свои карты, намереваясь хоть в этот раз разделать молодого мага под орех. – Лаодис, почему у тебя такие ледяные ноги?
       – Не испытывай мое терпение, Избранная! – Фьеллис моментально оказался у кровати, только ветерком повеяло. Протянув руки, он резко, но аккуратно выдернул меня из-под одеяла. Через секунду я уже находилась на причитающейся мне койке, а эльф довольно потирал руки, подоткнув одеяло со всех сторон.
       – А ведь я почти выиграла, – недовольно буркнула я, откладывая карты в сторону.
       – Ты хотела покончить с собой, – прошептал он. Взгляд голубых глаз приковывал к постели не хуже смирительных ремней. – Не делай так больше.
       Я виновато кивнула. Мужчина вздохнул, собираясь уйти.
       – Прости, Лис, за то, что я тогда… – шепнула я, выцепив острое ухо. – Это все гипноз.
       – Знаю. Поправляйся скорее.
       Эльф легко освободился и ушел не прощаясь.
       
       

***

       
       Короли двух стран поладили. О дружбе речи еще не шло, но направление было выбрано верное.
       Будущее казалось все красочнее. Особенно радовала ранняя весна, поглотившая снег и окрасившая поля и леса в теплые тона. Солнце, желая загладить вину за холодную зиму, усиленно грело воздух, и лето в наши края пришло раньше обычного.
       – Поверь мне, Лаодис, даже если тебе кажется, что ты ко мне что-то испытываешь, то это не продлится слишком долго. Я намного старше тебя, и даже повзрослев, ты не сможешь догнать меня.
       После встречи с Флорианой и висящей на волоске жизни, мальчик всерьез воспылал любовью и преданностью к хрупкой на вид эльфийке. Он больше не пытался скрывать этого, преподнося девушке милые подарки, помогая при любой возможности и стараясь не отходить слишком надолго. Вскоре, собравшись с силами, он все же признался в своих чувствах, но вот ответ его не порадовал. Оаленн не считала его мужчиной, достойным ее. Она видела в нем лишь ребенка и не более. Но сдаваться маг явно не намеревался.
       – Их-то это не волнует! – фыркнул молодой маг, махнув рукой. Эльфийка внимательно проследила направление и невольно улыбнулась.
       Девушка сидела на берегу озера, с яростью тренируя очередное заклинание, по всей видимости, не собирающееся сдаваться без боя. Но разве ее когда-нибудь это останавливало? Глаза ее медленно закрылись, а губы двигались, беззвучно произнося нужные слова. Руки шевельнулись над пожелтевшими страницами учебника.
       Подошедший со спины мужчина несколько минут стоял неподвижно, но поняв, что его присутствие не было замечено, медленно опустил ладонь на макушку задумавшейся колдуньи. Вздрогнув, девушка резко обернулась и выставила вперед руки, обрушивая на потревожившего ее незаконченное заклинание. Мужчина пошатнулся, но смог устоять, бросив на подругу недовольный взгляд.
       – Что на этот раз могло погубить мою жизнь? – недовольно буркнул он, усаживаясь на траву.