– Потрясающе, – оборачиваясь к молодому человеку, присвистнула я.
Комнаты больше не было, как и дома и его хозяина.
Стоя посреди темной сырой пещеры, в окружении скелетов и паутины, я смотрела в глаза Дохи…
С трудом заставив себя замолчать, я открыла глаза. Одежда прилипла к взмокшему телу. Ухватившись за стену, я поднялась с ледяного пола. Под рукой ощущался грубый холодный камень.
Небольшое темное помещение сильно напоминало пещеру, изображенную на картине в кошмарном сне. За исключением разве что скелетов. Их здесь, к счастью, не наблюдалось. Как и Дохи.
Отсутствие дверей или окон заставляло слегка нервничать, но помещение было тускло освещено. Что излучало этот свет, оставалось загадкой.
У стены на каменных ножках лежала деревянная доска, по-видимому предназначенная служить койко-местом. Больше здесь ничего не было.
С ногами забравшись на полку и обхватив руками колени в надежде хоть как-то согреться, я уставилась в противоположную стену.
Однообразная картина не долго мозолила глаза. С тихим шорохом часть стены отъехала в сторону, впуская в помещение яркий свет, который тут же закрыла собой фигура в черной рясе. Одежды его волочились по земле, подметая пыль и попутно заметая следы
– Пришла в себя? – хриплым голосом, выдающим в госте моего недавнего знакомого, удивленно спросил мужчина, направляясь ко мне.
– Давненько. Заждалась я уже, – горько вздохнула я.
– Чего же ждешь?
– А время не подскажете?
– Чуть за полдень перемахнуло, – подозрительно ответил мужчина, останавливаясь, не дойдя всего пару шагов.
– Тогда обеда, уважаемый. Надеюсь, выбор блюд не ограничен? – улыбнулась я, заметив растерянность гостя. – Мне бы хватило яичницы с беконом, да стаканчика свежевыжатого сока. Но без хлеба. Этого добра я у вас наелась уже, спасибо.
Мужчина, сохранявший молчание до сих пор, скрипуче рассмеялся. В руках у него появился уже знакомый посох.
– Я могу сотворить все, что пожелаешь.
На земле из воздуха появилась тарелка. Спустя мгновение на ней лежало яйцо и окрашенный зеленой плесенью апельсин. С громким хлопком в помещении возникла маленькая упитанная свинка, с диким визгом принявшаяся наворачивать круги по полу, поднимая тучу пыли.
– Ой, прелесть какая! – наблюдая за мельтешащей под ногами живностью, я взяла яйцо, оказавшееся явно сырым, и бросила в сторону в последний момент увернувшегося мужчины. Следом полетела тарелка с апельсином. Трогать фрукт руками я побрезговала.
– Чертова девка! – прошипел мужчина, взмахнув посохом.
Предметы испарились, так и не долетев до цели. Свинка, которую, присев на корточки я старалась подозвать поближе, исчезла, оставив после себя лишь пыльное облако. Я лишь хотела потискать симпатичную зверушку. Но субъект, обладающий странной магической силой, явно сомневался в степени моей адекватности. Ведь вернуть мужчине его подарки я решила не задумываясь.
Взмахнув посохом, с которого сорвалась крошечная светящаяся точка, появившись точно в пасти дракона, мужчина развернулся, покидая помещение и возвращая стену на место.
Светящаяся точка, подлетев ближе и описав круг над моей головой, опустилась точно в центр лба. Приятное тепло растеклось по телу.
– Поганец, – зевнула я, направляясь к своеобразному спальному месту и стараясь устроиться поудобнее. В голове быстро сгущались угрюмые тучи, освобождая сознание от лишних мыслей и убаюкивая лучше всякого снотворного.
И все же, что это за посох такой?
Да еще и поросенка забрал, гад…
С утра, выспавшийся и откормленный Эрик вышел на улицу. Добродушная старушка предложила на время оставить у нее собаку, так как ей казалось маловероятным, что голодный молодой человек сможет как следует кормить животное. Отказываться от такого предложения было глупо, поэтому дальше свой путь Эрик продолжал в одиночестве.
– До свидания, сынок. Заходи, как найдешь свою подругу, – старушка махала ему рукой, стоя на балконе.
– С удовольствием, – Эрик ответно махнул рукой и отправился прочь.
После нескольких безуспешных попыток, он все же нашел людей, сумевших объяснить, как добраться туда, куда ему нужно, а в сумочке Дианы нашлись деньги на транспорт.
Через несколько часов Эрик стоял перед зданием института. Студенты обходили его стороной, с подозрением глядя на молодого человека, сжимающего в руках женскую сумку.
Развернувшись, он направился во дворы, где недавно, убегая от Дохи, встретил Диану.
Теперь, как было сказано в письме, следовало найти старое дерево.
Мерзкий холод пробирал до костей. Взгляд выделял в кромешной темноте лишь потолок и голые стены. Проснувшись от боли в спине, не привыкшей лежать на столь твердой и мерзлой поверхности, я долго лежала на боку, пока не начала опасаться за сохранность внутренних органов, начинающих коченеть.
В носу защекотало. Еще долго чих эхом отдавался от каменных стен.
Желудок давно прилип к позвоночнику, издавая жалобные предсмертные звуки. Такой диете не позавидовала бы даже заядлая фотомодель перед выступлением.
Где-то капала вода. Хотелось надеяться, что звук исходит не из этого помещения, ведь если к холоду прибавится сырость, здоровый доселе организм однозначно даст сбой. В очередной раз чихнув, я поднялась на ноги. От голода закружилась голова.
Передвигаясь вдоль стены, добравшись до места, откуда являлся незваный гость, я постучала. Довольно сильно, чтобы можно было расслышать хоть что-то по ту сторону. Но ответом была лишь тишина. Только зря отбила руки. Крики тоже не дали никакого результата. Оставалось только ждать и надеяться, что мужчина не настолько обидчив, чтобы в отместку за мое не слишком культурное поведение заморить меня голодом в каменном холодильнике.
Ждать пришлось долго. Окончательно продрогнув и заработав простуду, дрожа всем телом, я давно сползла на пол, все еще надеясь, что кто-то все же вспомнит о моем существовании. Ведь ранее мужчина говорил, что убивать меня пока не входило в их планы.
Стена отъехала в сторону, впуская режущий свет глаза в помещение. Фигура в черной рясе, держа посох в руке, появилась в проеме, тут же делая шаг вперед и с удивлением озираясь по сторонам.
В обычном состоянии мне бы ничего не стоило проскользнуть в появившуюся дверь и бежать прочь, но сейчас тело не слушалось, содрогаясь от озноба.
– Наконец-то…
Фигура вздрогнула, повернув темный капюшон в мою сторону и опуская взгляд к земле, где сжавшись в комок, стараясь удержать последнее тепло, давно покинувшее тело и вернувшееся жаром, сидела я. Сил подняться не было. В висках пульсировало, отдаваясь тупыми ударами в ушах.
Похоже, новоприбывшего это позабавило.
– Если вы еще надеетесь, что Эрик придет, то ошибаетесь, – усмехнулась я, содрогаясь всем телом. – Вы бы рискнули жизнью ради незнакомого человека?
По выразительному молчанию немногословного собеседника я поняла, что даже знакомый человек не удостоится такой чести.
– Сборище фанатиков.
Посох больно ударил по голове, перемешав оставшиеся мысли.
– Знай свое место, – холодно бросил мужчина, убирая посох. Я больше не представляла никакой угрозы. – Придержи язык, если жить хочешь.
– Если я нужна вам живой, то, как минимум, я должна есть…
– В чем-то ты права, – задумчиво протянул мужчина. – Еда будет.
Силуэт в рясе расплывался, пропадая из поля зрения. Температура прекратила подниматься, остановившись на достигнутом. Тело окутало долгожданное тепло, не предвещающее ничего хорошего, но столь приятное.
– Эрик не придет…
Голова болела, не позволяя открыть глаз. Лежа на чем-то мягком и укрытая чем-то теплым, я не решалась окончательно проснуться, боясь спугнуть наваждение, наслаждаясь комфортом.
Прохладная ладонь коснулась лба. Голова уже не была настолько горячей. Жар спал, но лицо все еще горело, а каждая клеточка тела напоминала о своем существовании ноющей болью в суставах.
Чудес не бывает. Простуда не пройдет за секунду, как ее не лечи. А уж если и вовсе не лечить,.. Полежав еще несколько долгих минут, я все же заставила себя открыть глаза.
На белом потолке в самом центре висела довольно старая, но родная сердцу люстра. У стены примостился знакомый шкаф, к которому на протяжении многих лет я подбегала, опаздывая и собираясь в последнюю минуту. Смотреться в зеркало, которое имелось лишь там, по утрам я не особо любила. Картина обычно была не радужная. Возле окна находился небольшой письменный стол, непривычно не заваленный горой книг и тетрадей. Шторы были завешаны.
Я лежала на своей кровати.
Не обращая внимания на пульсирующую боль в голове, я села, не веря своим глазам. Полка над кроватью была заставлена моими книгами и маленькими статуэтками, привозимыми родителями из своих поездок. Телевизор, стоявший на узкой тумбе напротив кровати, был выключен.
Спустившись с кровати и осмотрев шкаф, я нашла свою одежду. Как такое возможно?
Неужели все мне только приснилось? Или, может быть, это был лишь бред, навеянный лихорадкой?
Подойдя к окну и отдергивая штору, я наткнулась взглядом на каменную стену. Надежда рассыпалась на мелкие кусочки.
Я не дома. Просто улучшились условия моего заточения.
Теперь можно было с уверенностью сказать, что телевизор являлся просто бутафорией. Постельное белье было из более грубой ткани, как и одежда в шкафу, на поверку оказавшаяся лишь подделкой.
До двери я не добралась, но услышав привычный звук отодвигающейся стены, нырнула обратно под одеяло. Ручка повернулась, и в комнату вошел человек в черной рясе. Неужто снова мой знакомый?
– Завтрак, – небрежно произнес он, почти швыряя поднос с едой на пол. Голос был другим. Этот субъект был мне не знаком. В отличие от высокого и худого предшественника, фигура была чуть более плечистой. И как я могла их спутать? На этом балахон сидел лучше.
– Кто-то умер, а я не знаю? Что за тон? – возмутилась я, сложив руки на груди. Маловероятно, что хоть один из фанатиков в черном обладал чувством юмора, но мужчина чуть ли не ногой пнул в мою сторону поднос.
Но кем бы я была, если бы училась на своих ошибках.
– Еда, – недовольным тоном выдавил мужчина.
– Я не собака, чтобы есть с пола! – я сощурила глаза, когда желудок предательски уркнул.
Мой новый гость оказался в разы более нервным. Присев, он взял с подноса короткий нож, который кто-то не особо сообразительный решил принести мне вместе с едой. А ведь я могла запросто перерезать кому-то горло. Мужчина сделал шаг в мою сторону, возможно намереваясь поступить аналогичным образом.
– Эй-эй, тише! Шуток не понимаешь что ли? Всего-то пару пылинок на этот поднос опустилось… Ну, и ты кажется в него наступил только что… Черт, теперь точно есть не буду, – я пыталась вразумить собеседника, замечая, как только что растоптали мою надежду на крошку в желудке. Попятившись, свалившись с кровати, я спиной ползла к окну. Возможно, полет с пятого этажа каким-то образом и спас бы мою довольно короткую жизнь, но окна не было, и проверить не представлялось возможным.
Мужчина обошел кровать, нависая надо мной с ножом.
Зажмурившись, я постаралась вспомнить хоть одну молитву. Как там учила когда-то бабушка? Перед глазами не пролетали картинки из прошлого, затуманивая разум. Только мысли в ужасе метались в голове, не оставляя места для чего-то определенного. О смерти просто не было времени подумать.
Услышав глухой стук и оказавшись прижатой к полу тяжелой тушей, я раскрыла глаза, хватая ртом воздух. Дышать стало тяжело. Кто бы ни вырубил моего кормильца, он был еще здесь.
– Не поможете? – хрипя, выдохнула я, опасаясь, что это был последний воздух в легких. И как такой худой человек мог оказаться настолько тяжелым?
– Этого мало?
Довольно приятный голос.
Высокая фигура в коричневой рясе перебросила ножку стула, когда-то мирно стоящего у кровати, остатки которого разлетелись по комнате, в левую руку, правой стряхивая щепки с одежды.
Подойдя к навалившемуся на меня телу, он протянул свободную руку и, легко взвалив бесчувственное тело на плечо, направился к двери.
– К-кто вы?
– Не важно.
Дверь за незнакомцем захлопнулась.
Стряхнув с кровати то, что осталось от единственного стула, я забралась под одеяло, обняла подушку и уставилась в темный экран телевизора.
Что здесь происходит? И кто все эти люди?..
На самом деле все деревья в округе оказались не особо молодыми. А студенты так и подавно не смогли помочь с поиском столетнего. Пожилые люди, по-видимому, обходили этот район стороной, опасаясь за нервные клетки, разрушаемые шумной молодежью.
Эрик прислонился спиной к стволу только что обследованного дерева, заключив, что и в этом ни одного намека на щель для монеты-ключа.
– Привет, что-то потерял?
Молодой человек обернулся. Стоящая напротив девушка казалась смутно знакомой.
– Покой. Мы знакомы?
– Учимся в одной группе, – словно упрекнула девушка, сделав недовольные глазки. – Ты сидел передо мной.
– Правда что ли? – удивился молодой человек. А как не удивляться, когда он и был-то на занятиях всего один неполный день.
– Ладно. Пока не обидел окончательно. Чем помочь-то? Если смогу, конечно.
Парень не стал вдаваться в подробности, а просто задал единственный вопрос. Какое из деревьев более старое.
Девушка задумалась. Правда, ненадолго. Оглянувшись, она указала пальцем на одно из деревьев, стоящих поодаль.
– Кажется оно.
Эрик припомнил, что до того конца двора он еще не добрался.
– Точно? Откуда знаешь?
– Обижаешь. Я здесь выросла. А именно это дерево охраняли вездесущие старушки, как вечное напоминание об их давно ушедшей молодости. На остальные мы спокойно лазали.
Поблагодарив девушку, Эрик пошел в указанном направлении.
– Эй, даже имя не спросишь? – донеслось ему вслед. Но молодой человек уже не обращал на одногруппницу никакого внимания.
– Бервиль, ты идиот!
От удара по столу, бокалы опасно вздрогнули.
– Простите, Учитель. Но…
– Живой. Она нужна живой. Не с ножом в горле. Это понятно?
Мужчина, стоящий во главе стола, крепче сжал посох, едва сдерживая поток речей, готовых сорваться с языка в адрес несдержанного собеседника. Взглянув в испуганные глаза, поняв, чего больше всего опасается виновный, мужчина вздохнул.
– Ты сменишь одежды.
Некоторые бокалы, не выдержав, треснули, пролив содержимое на сидящих. Никто из присутствующих не посмел пошевелиться, невозмутимо следя за разворачивающимся зрелищем.
– Не проходи Хазард мимо, девчонки и в живых бы не было. Как можно так дерзко нарушать приказы?
Мужчина отчитывал Бервиля, словно нашкодившего неумеху.
Внимание со стороны Учителя всегда ценилось. Но сейчас был другой случай. Сейчас оно заставляло Бервиля чувствовать себя посмешищем на глазах у тех, кого он когда-то гнобил за неспособность достичь его уровня. Сменить рясу, означало позор для мага.
Фигуры за длинным столом опасливо втягивали головы, стараясь не производить лишнего шума, дабы не навлечь на себя гнев Предводителя.
– Овертук Бервиль, ты немедля сменишь черные одежды на серые, – хрипло произнес мужчина, подходя почти вплотную к Бервилю, лицо которого меняло цвет, становясь мертвенно бледным. Глаза смотрели зло, но покорно. Бервиль медленно кивнул.
– Свободны.
Тихий голос эхом разнесся по залу. Тут же люди поднялись со своих мест и спешно сгрудились у выхода, создавая давку. Каждый хотел поскорее покинуть это место.
Комнаты больше не было, как и дома и его хозяина.
Стоя посреди темной сырой пещеры, в окружении скелетов и паутины, я смотрела в глаза Дохи…
С трудом заставив себя замолчать, я открыла глаза. Одежда прилипла к взмокшему телу. Ухватившись за стену, я поднялась с ледяного пола. Под рукой ощущался грубый холодный камень.
Небольшое темное помещение сильно напоминало пещеру, изображенную на картине в кошмарном сне. За исключением разве что скелетов. Их здесь, к счастью, не наблюдалось. Как и Дохи.
Отсутствие дверей или окон заставляло слегка нервничать, но помещение было тускло освещено. Что излучало этот свет, оставалось загадкой.
У стены на каменных ножках лежала деревянная доска, по-видимому предназначенная служить койко-местом. Больше здесь ничего не было.
С ногами забравшись на полку и обхватив руками колени в надежде хоть как-то согреться, я уставилась в противоположную стену.
Однообразная картина не долго мозолила глаза. С тихим шорохом часть стены отъехала в сторону, впуская в помещение яркий свет, который тут же закрыла собой фигура в черной рясе. Одежды его волочились по земле, подметая пыль и попутно заметая следы
– Пришла в себя? – хриплым голосом, выдающим в госте моего недавнего знакомого, удивленно спросил мужчина, направляясь ко мне.
– Давненько. Заждалась я уже, – горько вздохнула я.
– Чего же ждешь?
– А время не подскажете?
– Чуть за полдень перемахнуло, – подозрительно ответил мужчина, останавливаясь, не дойдя всего пару шагов.
– Тогда обеда, уважаемый. Надеюсь, выбор блюд не ограничен? – улыбнулась я, заметив растерянность гостя. – Мне бы хватило яичницы с беконом, да стаканчика свежевыжатого сока. Но без хлеба. Этого добра я у вас наелась уже, спасибо.
Мужчина, сохранявший молчание до сих пор, скрипуче рассмеялся. В руках у него появился уже знакомый посох.
– Я могу сотворить все, что пожелаешь.
На земле из воздуха появилась тарелка. Спустя мгновение на ней лежало яйцо и окрашенный зеленой плесенью апельсин. С громким хлопком в помещении возникла маленькая упитанная свинка, с диким визгом принявшаяся наворачивать круги по полу, поднимая тучу пыли.
– Ой, прелесть какая! – наблюдая за мельтешащей под ногами живностью, я взяла яйцо, оказавшееся явно сырым, и бросила в сторону в последний момент увернувшегося мужчины. Следом полетела тарелка с апельсином. Трогать фрукт руками я побрезговала.
– Чертова девка! – прошипел мужчина, взмахнув посохом.
Предметы испарились, так и не долетев до цели. Свинка, которую, присев на корточки я старалась подозвать поближе, исчезла, оставив после себя лишь пыльное облако. Я лишь хотела потискать симпатичную зверушку. Но субъект, обладающий странной магической силой, явно сомневался в степени моей адекватности. Ведь вернуть мужчине его подарки я решила не задумываясь.
Взмахнув посохом, с которого сорвалась крошечная светящаяся точка, появившись точно в пасти дракона, мужчина развернулся, покидая помещение и возвращая стену на место.
Светящаяся точка, подлетев ближе и описав круг над моей головой, опустилась точно в центр лба. Приятное тепло растеклось по телу.
– Поганец, – зевнула я, направляясь к своеобразному спальному месту и стараясь устроиться поудобнее. В голове быстро сгущались угрюмые тучи, освобождая сознание от лишних мыслей и убаюкивая лучше всякого снотворного.
И все же, что это за посох такой?
Да еще и поросенка забрал, гад…
***
С утра, выспавшийся и откормленный Эрик вышел на улицу. Добродушная старушка предложила на время оставить у нее собаку, так как ей казалось маловероятным, что голодный молодой человек сможет как следует кормить животное. Отказываться от такого предложения было глупо, поэтому дальше свой путь Эрик продолжал в одиночестве.
– До свидания, сынок. Заходи, как найдешь свою подругу, – старушка махала ему рукой, стоя на балконе.
– С удовольствием, – Эрик ответно махнул рукой и отправился прочь.
После нескольких безуспешных попыток, он все же нашел людей, сумевших объяснить, как добраться туда, куда ему нужно, а в сумочке Дианы нашлись деньги на транспорт.
Через несколько часов Эрик стоял перед зданием института. Студенты обходили его стороной, с подозрением глядя на молодого человека, сжимающего в руках женскую сумку.
Развернувшись, он направился во дворы, где недавно, убегая от Дохи, встретил Диану.
Теперь, как было сказано в письме, следовало найти старое дерево.
Глава 4.
Мерзкий холод пробирал до костей. Взгляд выделял в кромешной темноте лишь потолок и голые стены. Проснувшись от боли в спине, не привыкшей лежать на столь твердой и мерзлой поверхности, я долго лежала на боку, пока не начала опасаться за сохранность внутренних органов, начинающих коченеть.
В носу защекотало. Еще долго чих эхом отдавался от каменных стен.
Желудок давно прилип к позвоночнику, издавая жалобные предсмертные звуки. Такой диете не позавидовала бы даже заядлая фотомодель перед выступлением.
Где-то капала вода. Хотелось надеяться, что звук исходит не из этого помещения, ведь если к холоду прибавится сырость, здоровый доселе организм однозначно даст сбой. В очередной раз чихнув, я поднялась на ноги. От голода закружилась голова.
Передвигаясь вдоль стены, добравшись до места, откуда являлся незваный гость, я постучала. Довольно сильно, чтобы можно было расслышать хоть что-то по ту сторону. Но ответом была лишь тишина. Только зря отбила руки. Крики тоже не дали никакого результата. Оставалось только ждать и надеяться, что мужчина не настолько обидчив, чтобы в отместку за мое не слишком культурное поведение заморить меня голодом в каменном холодильнике.
Ждать пришлось долго. Окончательно продрогнув и заработав простуду, дрожа всем телом, я давно сползла на пол, все еще надеясь, что кто-то все же вспомнит о моем существовании. Ведь ранее мужчина говорил, что убивать меня пока не входило в их планы.
Стена отъехала в сторону, впуская режущий свет глаза в помещение. Фигура в черной рясе, держа посох в руке, появилась в проеме, тут же делая шаг вперед и с удивлением озираясь по сторонам.
В обычном состоянии мне бы ничего не стоило проскользнуть в появившуюся дверь и бежать прочь, но сейчас тело не слушалось, содрогаясь от озноба.
– Наконец-то…
Фигура вздрогнула, повернув темный капюшон в мою сторону и опуская взгляд к земле, где сжавшись в комок, стараясь удержать последнее тепло, давно покинувшее тело и вернувшееся жаром, сидела я. Сил подняться не было. В висках пульсировало, отдаваясь тупыми ударами в ушах.
Похоже, новоприбывшего это позабавило.
– Если вы еще надеетесь, что Эрик придет, то ошибаетесь, – усмехнулась я, содрогаясь всем телом. – Вы бы рискнули жизнью ради незнакомого человека?
По выразительному молчанию немногословного собеседника я поняла, что даже знакомый человек не удостоится такой чести.
– Сборище фанатиков.
Посох больно ударил по голове, перемешав оставшиеся мысли.
– Знай свое место, – холодно бросил мужчина, убирая посох. Я больше не представляла никакой угрозы. – Придержи язык, если жить хочешь.
– Если я нужна вам живой, то, как минимум, я должна есть…
– В чем-то ты права, – задумчиво протянул мужчина. – Еда будет.
Силуэт в рясе расплывался, пропадая из поля зрения. Температура прекратила подниматься, остановившись на достигнутом. Тело окутало долгожданное тепло, не предвещающее ничего хорошего, но столь приятное.
– Эрик не придет…
Голова болела, не позволяя открыть глаз. Лежа на чем-то мягком и укрытая чем-то теплым, я не решалась окончательно проснуться, боясь спугнуть наваждение, наслаждаясь комфортом.
Прохладная ладонь коснулась лба. Голова уже не была настолько горячей. Жар спал, но лицо все еще горело, а каждая клеточка тела напоминала о своем существовании ноющей болью в суставах.
Чудес не бывает. Простуда не пройдет за секунду, как ее не лечи. А уж если и вовсе не лечить,.. Полежав еще несколько долгих минут, я все же заставила себя открыть глаза.
На белом потолке в самом центре висела довольно старая, но родная сердцу люстра. У стены примостился знакомый шкаф, к которому на протяжении многих лет я подбегала, опаздывая и собираясь в последнюю минуту. Смотреться в зеркало, которое имелось лишь там, по утрам я не особо любила. Картина обычно была не радужная. Возле окна находился небольшой письменный стол, непривычно не заваленный горой книг и тетрадей. Шторы были завешаны.
Я лежала на своей кровати.
Не обращая внимания на пульсирующую боль в голове, я села, не веря своим глазам. Полка над кроватью была заставлена моими книгами и маленькими статуэтками, привозимыми родителями из своих поездок. Телевизор, стоявший на узкой тумбе напротив кровати, был выключен.
Спустившись с кровати и осмотрев шкаф, я нашла свою одежду. Как такое возможно?
Неужели все мне только приснилось? Или, может быть, это был лишь бред, навеянный лихорадкой?
Подойдя к окну и отдергивая штору, я наткнулась взглядом на каменную стену. Надежда рассыпалась на мелкие кусочки.
Я не дома. Просто улучшились условия моего заточения.
Теперь можно было с уверенностью сказать, что телевизор являлся просто бутафорией. Постельное белье было из более грубой ткани, как и одежда в шкафу, на поверку оказавшаяся лишь подделкой.
До двери я не добралась, но услышав привычный звук отодвигающейся стены, нырнула обратно под одеяло. Ручка повернулась, и в комнату вошел человек в черной рясе. Неужто снова мой знакомый?
– Завтрак, – небрежно произнес он, почти швыряя поднос с едой на пол. Голос был другим. Этот субъект был мне не знаком. В отличие от высокого и худого предшественника, фигура была чуть более плечистой. И как я могла их спутать? На этом балахон сидел лучше.
– Кто-то умер, а я не знаю? Что за тон? – возмутилась я, сложив руки на груди. Маловероятно, что хоть один из фанатиков в черном обладал чувством юмора, но мужчина чуть ли не ногой пнул в мою сторону поднос.
Но кем бы я была, если бы училась на своих ошибках.
– Еда, – недовольным тоном выдавил мужчина.
– Я не собака, чтобы есть с пола! – я сощурила глаза, когда желудок предательски уркнул.
Мой новый гость оказался в разы более нервным. Присев, он взял с подноса короткий нож, который кто-то не особо сообразительный решил принести мне вместе с едой. А ведь я могла запросто перерезать кому-то горло. Мужчина сделал шаг в мою сторону, возможно намереваясь поступить аналогичным образом.
– Эй-эй, тише! Шуток не понимаешь что ли? Всего-то пару пылинок на этот поднос опустилось… Ну, и ты кажется в него наступил только что… Черт, теперь точно есть не буду, – я пыталась вразумить собеседника, замечая, как только что растоптали мою надежду на крошку в желудке. Попятившись, свалившись с кровати, я спиной ползла к окну. Возможно, полет с пятого этажа каким-то образом и спас бы мою довольно короткую жизнь, но окна не было, и проверить не представлялось возможным.
Мужчина обошел кровать, нависая надо мной с ножом.
Зажмурившись, я постаралась вспомнить хоть одну молитву. Как там учила когда-то бабушка? Перед глазами не пролетали картинки из прошлого, затуманивая разум. Только мысли в ужасе метались в голове, не оставляя места для чего-то определенного. О смерти просто не было времени подумать.
Услышав глухой стук и оказавшись прижатой к полу тяжелой тушей, я раскрыла глаза, хватая ртом воздух. Дышать стало тяжело. Кто бы ни вырубил моего кормильца, он был еще здесь.
– Не поможете? – хрипя, выдохнула я, опасаясь, что это был последний воздух в легких. И как такой худой человек мог оказаться настолько тяжелым?
– Этого мало?
Довольно приятный голос.
Высокая фигура в коричневой рясе перебросила ножку стула, когда-то мирно стоящего у кровати, остатки которого разлетелись по комнате, в левую руку, правой стряхивая щепки с одежды.
Подойдя к навалившемуся на меня телу, он протянул свободную руку и, легко взвалив бесчувственное тело на плечо, направился к двери.
– К-кто вы?
– Не важно.
Дверь за незнакомцем захлопнулась.
Стряхнув с кровати то, что осталось от единственного стула, я забралась под одеяло, обняла подушку и уставилась в темный экран телевизора.
Что здесь происходит? И кто все эти люди?..
***
На самом деле все деревья в округе оказались не особо молодыми. А студенты так и подавно не смогли помочь с поиском столетнего. Пожилые люди, по-видимому, обходили этот район стороной, опасаясь за нервные клетки, разрушаемые шумной молодежью.
Эрик прислонился спиной к стволу только что обследованного дерева, заключив, что и в этом ни одного намека на щель для монеты-ключа.
– Привет, что-то потерял?
Молодой человек обернулся. Стоящая напротив девушка казалась смутно знакомой.
– Покой. Мы знакомы?
– Учимся в одной группе, – словно упрекнула девушка, сделав недовольные глазки. – Ты сидел передо мной.
– Правда что ли? – удивился молодой человек. А как не удивляться, когда он и был-то на занятиях всего один неполный день.
– Ладно. Пока не обидел окончательно. Чем помочь-то? Если смогу, конечно.
Парень не стал вдаваться в подробности, а просто задал единственный вопрос. Какое из деревьев более старое.
Девушка задумалась. Правда, ненадолго. Оглянувшись, она указала пальцем на одно из деревьев, стоящих поодаль.
– Кажется оно.
Эрик припомнил, что до того конца двора он еще не добрался.
– Точно? Откуда знаешь?
– Обижаешь. Я здесь выросла. А именно это дерево охраняли вездесущие старушки, как вечное напоминание об их давно ушедшей молодости. На остальные мы спокойно лазали.
Поблагодарив девушку, Эрик пошел в указанном направлении.
– Эй, даже имя не спросишь? – донеслось ему вслед. Но молодой человек уже не обращал на одногруппницу никакого внимания.
***
– Бервиль, ты идиот!
От удара по столу, бокалы опасно вздрогнули.
– Простите, Учитель. Но…
– Живой. Она нужна живой. Не с ножом в горле. Это понятно?
Мужчина, стоящий во главе стола, крепче сжал посох, едва сдерживая поток речей, готовых сорваться с языка в адрес несдержанного собеседника. Взглянув в испуганные глаза, поняв, чего больше всего опасается виновный, мужчина вздохнул.
– Ты сменишь одежды.
Некоторые бокалы, не выдержав, треснули, пролив содержимое на сидящих. Никто из присутствующих не посмел пошевелиться, невозмутимо следя за разворачивающимся зрелищем.
– Не проходи Хазард мимо, девчонки и в живых бы не было. Как можно так дерзко нарушать приказы?
Мужчина отчитывал Бервиля, словно нашкодившего неумеху.
Внимание со стороны Учителя всегда ценилось. Но сейчас был другой случай. Сейчас оно заставляло Бервиля чувствовать себя посмешищем на глазах у тех, кого он когда-то гнобил за неспособность достичь его уровня. Сменить рясу, означало позор для мага.
Фигуры за длинным столом опасливо втягивали головы, стараясь не производить лишнего шума, дабы не навлечь на себя гнев Предводителя.
– Овертук Бервиль, ты немедля сменишь черные одежды на серые, – хрипло произнес мужчина, подходя почти вплотную к Бервилю, лицо которого меняло цвет, становясь мертвенно бледным. Глаза смотрели зло, но покорно. Бервиль медленно кивнул.
– Свободны.
Тихий голос эхом разнесся по залу. Тут же люди поднялись со своих мест и спешно сгрудились у выхода, создавая давку. Каждый хотел поскорее покинуть это место.
