Тут же вздохнула и с удивлением обнаружила шкодливого манула сидящим прямо на дубе, который я с такой заинтересованностью рассматривала, когда стала свидетелем разговора Лиллит с Богиней в первый раз. Вот прохиндей! Наверняка все услышал и теперь будет нудеть всю оставшуюся жизнь, что я лишила его свободы. Ругать свою создательницу он же не дурак?!
– И не вздумай капризничать, – обратилась она к кошатику. – девочка тут непростая и хранитель будет таким же! – строгим, даже менторским тоном тут же подавила любые вздохи она и продолжила все раскладывать по полочкам. – Нападения происходят на твою кровь. Ты как самая слабая из твоего рода крайне уязвима, но обладаешь колоссальной силой, которую пока контролировать не можешь. Убив тебя, они получат доступ к твоим родственникам и приятный бонус в виде твоей силы, поэтому постарайся не умереть до тех пор, пока не найдут причастных. Своих доверенных лиц я попрошу лично заняться этим вопросом, с твоим волчонком все будет нормально. После превращения ему потребуется время чтобы скорректировать свои эмоции и такой интерес с его стороны обычен. Не переживай, он докучать не станет. И помни, что за любовь к нему или кому-то из рода мужского ты можешь лишиться всего того, что тебе стало дорого.
– Я помню, – сглотнув неприятный ком горечи при воспоминании о смерти родителей ответила грустно. Кто я такая чтобы перечить и выговаривать Богине?
– И, надень наконец мой подарок! От нечисти поможет, пока будешь учиться. А теперь, – первой встав и отправившись к неприметной калитке, одиноко стоявший посредине поля. – тебе пора проснуться, слишком долго задержала я тебя. Никому и слова не говори, даже своим сестрам по кругу. Все уляжется, тогда и поговорите.
– Может пришло время перемен, и пора впускать в свое сердце не только сестер? – напоследок едва слышно ответила я и переступила через невидимую грань, разделяющую наш мир и ее владения. Спиной почувствовала тяжелый взгляд великой, но ничего не услышала. Пусть будет так, пусть знает, что мир пора перестать делить на угодных и не угодных.
Оказаться вновь в том холодном лесу было очень неприятно, только успела насладиться мягким теплом угодий великой, как тут же была возвращена на землю. А еще более неприятным был тот факт, что пока моя душа посещала Богиню, мое тело удобно улеглось как раз на голую землю и теперь абсолютно не собиралось подчиняться мне, замерзнув и окоченев.
И хоть утро уже наступило, но никто не спешил помочь несчастной первокурснице, проходя мимо, словно я мусор, а не живой человек. А еще сестрами друг друга называют, лицемерки!
– Может кто-нибудь наконец поможет мне подняться с земли?! – не выдержала я и закричала ближайшим девчонкам. Те даже присели от удивления и так посмотрели на меня, словно живой и не надеялись увидеть. Это навело на невеселые размышления, озвучив которые я и поспешила. – Что вы уставились как на покойницу?
– А ты сама посмотри! – с вызовом в голосе прошипела одна из них и кивком указала куда-то мне за спину. Ну, погоди! Вот встану и надаю тебе по шее, а потом и посмотрю что к чему.
Конечно озвучить это вслух и не пыталась, а просто кряхтя и корчась от боли в занемевших мышцах кое-как поднялась и поспешила обернуться, а там… На поляне в хаотичном порядке лежало несколько тел, на некоторых застыли улыбки, на некоторых не было ни одной эмоции, и они действительно напоминали мертвых. Удивление явно отразилось на моем лице, потому что пояснение этой сцене я все же получила.
Лиллит подошла из-за спины, это почувствовалось еще по легкому аромату цветочных духов, которыми она предпочитала пользоваться, ну и трость, о которую она облокачивалась появилась в поле моего зрения за секунду до того, как появилась и ее хозяйка.
– Второе испытание было решено провести незамедлительно. Некоторые в особняке сейчас в таком же положении. Что-то случилось, но Богиня отказывается все рассказывать верховным жрицам. – она говорила с такой грустью, словно это решение великой было принято сквозь боль и нежелание подчиниться.
– Почему? – смогла наконец выдавить из себя хоть что-то членораздельное.
– Тебя интересует почему вы оказались в таком положении? А ты сама подумай, – начала говорить Лиллит загадками.
– Преданность?
– Да. Все мы должны быть преданы ей, чтобы она была уверена в верности своих детей. С каждым годом отбор все чаще приводит к уменьшению в Ковене. Каждый год чистых душ все меньше. Ты прошла, эти трое еще общаются, эти семь еще ждут, а вот эти четыре больше не смогут рассказать хоть кому-то о том, что они видели на протяжении этого времени. Богиня жестоко наказывает неверных.
– Я знаю, – в который раз за сегодня произнесла эту фразу, вновь задвинув неприятное чувство горечи в самый дальний уголок своего сердца. – Ба тоже так говорит.
– Что же, значит она урок усвоила. – тихо прошептала Лиллит и резким, громким голосом приказала старшим женщинам. – Унести и навсегда убрать их след на нашей священной поляне. Они недостойны и их кровь послужит хорошей жертвой.
Я смотрела то на нее, то на этих всех женщинах, что тихо возносили молитвы великой, обливая скрюченные тела непонятной жидкостью. Значит мои последние слова могли стать в действительности последними для меня, и никто не дал бы весточку моей безутешной ба.
– Пойдем пить чай. Есть разговор. – коротко скомандовала она, разворачиваясь в сторону шатра. Она шла медленно, слегка прихрамывая, а я обгонять ее совсем не хотела, до сих пор переваривая случившееся.
Вот бы те, кто замыслил против моих родных неладное также повалился замертво и больше не старался найти лучшее решение проблемы. Но тут и неопытной ведьме понятно, что работал кто-то могущественный, явно владеющий не одной сотней заклинаний, потому что вызвать порталом нетопыря тоже задачка не из легких, ведь в простой жизни наверняка использовался бы полный ведьминский круг, а то и два. С такими тягаться страшно, выигрыш неизбежно на их стороне, но они не учли мою наглость в отношении просьб к Богине, вот тут возможно мне удалось пошатнуть стрелку весов удачи.
Шатер, в который я почти любезно была приглашена, был очень теплым, пламя мерцало прямо под куполом крыши, еда давно стояла на столе, а над кружками вился маленький пар и так есть захотелось, просто ужас. Я со взглядом вурдалака уставилась на стол, не обращая внимания на остальное убранство. Удивительно, но тут же находился и мини кабинет с книжными полками. Столом и креслом из натуральной кожи, и кровать огромных размеров, и диванчик, и гардеробная со всеми удобствами.
– Нравится? – заметив мое удивление, уточнила Лиллит и отбросила трость вместе с плащом в сторону. – Когда-нибудь это все может быть твоим, тебе только надо захотеть.
– Почему вы переменили свое мнение обо мне? В первую нашу встречу вас едва не тошнило от одного взгляда на меня. – решила внести ясность в наши отношения родной бабушки и внучки, пусть и двоюродной.
– Богиня умеет прощать, это правда. То, что моя сестра поступила так со всеми нами лишь выбор сестры, твоя мать тоже выбрала свой собственный путь, а ты – свой. И твой вариант мне больше по душе. Так почему бы и не поберечь родную кровь?
– Бросьте нести эту чушь про родную кровь, – внезапная вспышка ярости буквально заставила выпалить эти слова вслух. – Вы просто знаете о нападении и охоте. Кто-то хочет получить силу и делает для этого все возможное.
– Умна, – холодным тоном подметила я, а потом целенаправленно двинулась к столу. – садись, одни кости да кожа. Тебе не мешает подкрепиться.
Отвечать на это я не стала. Все итак предельно ясно. Никто и не относился ко мне нормально, просто Лиллит не глупа и давно обо всем сообразила, вот только ставить меня в известность она не стала. Решила использовать в темную. Замечательно!
– Давно все поняла? – элегантно усаживаясь на диванчик с чашечкой круто заваренного кофе без сахара спросила она и кивком головы указала на кресло.
– Относительно. Вот шла вам рассказать, чтобы предостеречь. Глупо.
– Глупо, конечно! Я по твоему совсем глупая? Если бы было так, то управлять таким большим кругом не смогла. Ты хоть представляешь сколько раз за всю мою жизнь какая-нибудь шавка пыталась убить меня? – она отпила немного, затем уставилась на меня поверх чашки. Очевидно от меня ждали ответа.
– Вам не повезло.
– Почему? – неподдельно удивилась она.
– Потому что появилась я и достать вас стало куда проще. – сделала очевидный вывод из всей этой ситуации я. – Держу пари, что вы надеялись на мою смерть во время испытаний, быть моет этот нетопырь – ваша работа. – глухое раздражение накатывало волнами, усиливаясь с каждым словом, подпитываясь ненавистью.
– Фу! Это так грубо, если бы я хотела тебя убить, то нашла бы более изящный способ, помня, что Богиня казнит и меня тоже, когда поймает. Ты же не думаешь, что все это останется безнаказанным? Я найду зачинщицу и заставлю страдать. – и так она говорила с уверенностью, что я ей почти поверила. Но урок свой успела усвоить – верить можно только себе, больше никому. Каждый может разыграть в темную, как пешку в многоходовке.
Внезапно стены шатра стали давить на меня, голова кружилась и болела. Ненависть затаилась до новой вспышки. Тяжело укрощать в себе желание сжигать все, что так раздражает. Очевидно будет совсем нелегко обрести контроль над своей стихией. Поэтому я постаралась переключиться на более насущные дела.
– Вы сказали, что второе испытание уже прошло, значит ли что мы теперь можем плотно приступить к изучению своих сил?
– Ты меня поражаешь! Совсем недавно ты еле сдерживалась, чтобы не выбежать отсюда куда глаза глядят, а сейчас с холодным рассудком говоришь о делах. Уважаю! – без тени сарказма поразилась Лиллит и вновь посмотрела на меня со смесью загадки и интереса.
– Когда я могу покинуть столь приветливое место?
– Тебя не интересует возможность обретения фамильяра? Обычно первым делом пытаются разузнать как заполучить его.
– А вот тут вас ждет еще одно удивление. – не стала скрывать очевидный факт. Все равно скоро ей станет известно. – У меня уже есть фамильяр.
Шок, принятие, неверие, удивление – все эти эмоции сменяли одна одну, а я стояла и упивалась этому. Не одна она умеет удивлять. Кстати неплохо было бы уточнить где найти этого Тимофея, манула, который любит сама по себе.
– Природный? – с затаенной завистью уточнила Лиллит, я молча кивнула головой. – Не может быть.
– Может. И именно он помог мне выжить. Неужели вы думаете, что я действительно могла в одиночку справиться с нетопырем?!
– Это была не преувеличенная шутка? Я думала это наш вид.
– Нет, он живет в скалах. Хотите покажу вам что от него осталось?
– Расскажи.
Она отставила полупустую чашку с кофе и выглядела потрясенной. Неужели и впрямь не верила?! И что я могу ей рассказать, ведь Богиня предупредила меня о молчании.
– Не могу, – в конце концов решила я. – Могу сказать лишь то, что буду рада продать ценные ингредиенты вам в лабораторию.
Она молчала и стучала ногтями по подлокотнику диванчика. Время тянулось, было видно как ей тяжело молчать и знать, что кто-то более осведомлен. Я продолжала молчать в знак солидарности. Пусть помучается.
– Так когда я могу попасть и что дальше будет?
– Общий сбор, прославление сестер, присоединившихся к нашему Ковену и дарение фамильяров. Следующие два года вы просто будете изучать основы своих стихий.
– Отлично. Вы можете меня доставить в особняк или мне придется вновь пробираться сквозь заснеженный лес, чтобы вновь ощутить тепло собственной постели? – признаться я специально говорила быстро, чтобы она не успела заперечить и попытаться расспросить меня еще о чем-нибудь запретном.
– Могу.
Она молча поднялась, не глядя на меня прошла к письменному столу, что-то там нашла и резко выкинула руку, распыляя какой-то спрей. В центре шатра засияла лучами пентаграмма, заклубился дым. Я решила не медлить, подхватила свои вещи и бегом прошла в центр звезды. А дальше падение, головокружение, тошнота и я оказалась на своей кровати, в своей комнате. Манул уже сидел на кресле и с удовольствием наблюдал за моим неказистым приземлением.
– И не вздумай капризничать, – обратилась она к кошатику. – девочка тут непростая и хранитель будет таким же! – строгим, даже менторским тоном тут же подавила любые вздохи она и продолжила все раскладывать по полочкам. – Нападения происходят на твою кровь. Ты как самая слабая из твоего рода крайне уязвима, но обладаешь колоссальной силой, которую пока контролировать не можешь. Убив тебя, они получат доступ к твоим родственникам и приятный бонус в виде твоей силы, поэтому постарайся не умереть до тех пор, пока не найдут причастных. Своих доверенных лиц я попрошу лично заняться этим вопросом, с твоим волчонком все будет нормально. После превращения ему потребуется время чтобы скорректировать свои эмоции и такой интерес с его стороны обычен. Не переживай, он докучать не станет. И помни, что за любовь к нему или кому-то из рода мужского ты можешь лишиться всего того, что тебе стало дорого.
– Я помню, – сглотнув неприятный ком горечи при воспоминании о смерти родителей ответила грустно. Кто я такая чтобы перечить и выговаривать Богине?
– И, надень наконец мой подарок! От нечисти поможет, пока будешь учиться. А теперь, – первой встав и отправившись к неприметной калитке, одиноко стоявший посредине поля. – тебе пора проснуться, слишком долго задержала я тебя. Никому и слова не говори, даже своим сестрам по кругу. Все уляжется, тогда и поговорите.
– Может пришло время перемен, и пора впускать в свое сердце не только сестер? – напоследок едва слышно ответила я и переступила через невидимую грань, разделяющую наш мир и ее владения. Спиной почувствовала тяжелый взгляд великой, но ничего не услышала. Пусть будет так, пусть знает, что мир пора перестать делить на угодных и не угодных.
Оказаться вновь в том холодном лесу было очень неприятно, только успела насладиться мягким теплом угодий великой, как тут же была возвращена на землю. А еще более неприятным был тот факт, что пока моя душа посещала Богиню, мое тело удобно улеглось как раз на голую землю и теперь абсолютно не собиралось подчиняться мне, замерзнув и окоченев.
И хоть утро уже наступило, но никто не спешил помочь несчастной первокурснице, проходя мимо, словно я мусор, а не живой человек. А еще сестрами друг друга называют, лицемерки!
– Может кто-нибудь наконец поможет мне подняться с земли?! – не выдержала я и закричала ближайшим девчонкам. Те даже присели от удивления и так посмотрели на меня, словно живой и не надеялись увидеть. Это навело на невеселые размышления, озвучив которые я и поспешила. – Что вы уставились как на покойницу?
– А ты сама посмотри! – с вызовом в голосе прошипела одна из них и кивком указала куда-то мне за спину. Ну, погоди! Вот встану и надаю тебе по шее, а потом и посмотрю что к чему.
Конечно озвучить это вслух и не пыталась, а просто кряхтя и корчась от боли в занемевших мышцах кое-как поднялась и поспешила обернуться, а там… На поляне в хаотичном порядке лежало несколько тел, на некоторых застыли улыбки, на некоторых не было ни одной эмоции, и они действительно напоминали мертвых. Удивление явно отразилось на моем лице, потому что пояснение этой сцене я все же получила.
Лиллит подошла из-за спины, это почувствовалось еще по легкому аромату цветочных духов, которыми она предпочитала пользоваться, ну и трость, о которую она облокачивалась появилась в поле моего зрения за секунду до того, как появилась и ее хозяйка.
– Второе испытание было решено провести незамедлительно. Некоторые в особняке сейчас в таком же положении. Что-то случилось, но Богиня отказывается все рассказывать верховным жрицам. – она говорила с такой грустью, словно это решение великой было принято сквозь боль и нежелание подчиниться.
– Почему? – смогла наконец выдавить из себя хоть что-то членораздельное.
– Тебя интересует почему вы оказались в таком положении? А ты сама подумай, – начала говорить Лиллит загадками.
– Преданность?
– Да. Все мы должны быть преданы ей, чтобы она была уверена в верности своих детей. С каждым годом отбор все чаще приводит к уменьшению в Ковене. Каждый год чистых душ все меньше. Ты прошла, эти трое еще общаются, эти семь еще ждут, а вот эти четыре больше не смогут рассказать хоть кому-то о том, что они видели на протяжении этого времени. Богиня жестоко наказывает неверных.
– Я знаю, – в который раз за сегодня произнесла эту фразу, вновь задвинув неприятное чувство горечи в самый дальний уголок своего сердца. – Ба тоже так говорит.
– Что же, значит она урок усвоила. – тихо прошептала Лиллит и резким, громким голосом приказала старшим женщинам. – Унести и навсегда убрать их след на нашей священной поляне. Они недостойны и их кровь послужит хорошей жертвой.
Я смотрела то на нее, то на этих всех женщинах, что тихо возносили молитвы великой, обливая скрюченные тела непонятной жидкостью. Значит мои последние слова могли стать в действительности последними для меня, и никто не дал бы весточку моей безутешной ба.
– Пойдем пить чай. Есть разговор. – коротко скомандовала она, разворачиваясь в сторону шатра. Она шла медленно, слегка прихрамывая, а я обгонять ее совсем не хотела, до сих пор переваривая случившееся.
Вот бы те, кто замыслил против моих родных неладное также повалился замертво и больше не старался найти лучшее решение проблемы. Но тут и неопытной ведьме понятно, что работал кто-то могущественный, явно владеющий не одной сотней заклинаний, потому что вызвать порталом нетопыря тоже задачка не из легких, ведь в простой жизни наверняка использовался бы полный ведьминский круг, а то и два. С такими тягаться страшно, выигрыш неизбежно на их стороне, но они не учли мою наглость в отношении просьб к Богине, вот тут возможно мне удалось пошатнуть стрелку весов удачи.
Шатер, в который я почти любезно была приглашена, был очень теплым, пламя мерцало прямо под куполом крыши, еда давно стояла на столе, а над кружками вился маленький пар и так есть захотелось, просто ужас. Я со взглядом вурдалака уставилась на стол, не обращая внимания на остальное убранство. Удивительно, но тут же находился и мини кабинет с книжными полками. Столом и креслом из натуральной кожи, и кровать огромных размеров, и диванчик, и гардеробная со всеми удобствами.
– Нравится? – заметив мое удивление, уточнила Лиллит и отбросила трость вместе с плащом в сторону. – Когда-нибудь это все может быть твоим, тебе только надо захотеть.
– Почему вы переменили свое мнение обо мне? В первую нашу встречу вас едва не тошнило от одного взгляда на меня. – решила внести ясность в наши отношения родной бабушки и внучки, пусть и двоюродной.
– Богиня умеет прощать, это правда. То, что моя сестра поступила так со всеми нами лишь выбор сестры, твоя мать тоже выбрала свой собственный путь, а ты – свой. И твой вариант мне больше по душе. Так почему бы и не поберечь родную кровь?
– Бросьте нести эту чушь про родную кровь, – внезапная вспышка ярости буквально заставила выпалить эти слова вслух. – Вы просто знаете о нападении и охоте. Кто-то хочет получить силу и делает для этого все возможное.
– Умна, – холодным тоном подметила я, а потом целенаправленно двинулась к столу. – садись, одни кости да кожа. Тебе не мешает подкрепиться.
Отвечать на это я не стала. Все итак предельно ясно. Никто и не относился ко мне нормально, просто Лиллит не глупа и давно обо всем сообразила, вот только ставить меня в известность она не стала. Решила использовать в темную. Замечательно!
– Давно все поняла? – элегантно усаживаясь на диванчик с чашечкой круто заваренного кофе без сахара спросила она и кивком головы указала на кресло.
– Относительно. Вот шла вам рассказать, чтобы предостеречь. Глупо.
– Глупо, конечно! Я по твоему совсем глупая? Если бы было так, то управлять таким большим кругом не смогла. Ты хоть представляешь сколько раз за всю мою жизнь какая-нибудь шавка пыталась убить меня? – она отпила немного, затем уставилась на меня поверх чашки. Очевидно от меня ждали ответа.
– Вам не повезло.
– Почему? – неподдельно удивилась она.
– Потому что появилась я и достать вас стало куда проще. – сделала очевидный вывод из всей этой ситуации я. – Держу пари, что вы надеялись на мою смерть во время испытаний, быть моет этот нетопырь – ваша работа. – глухое раздражение накатывало волнами, усиливаясь с каждым словом, подпитываясь ненавистью.
– Фу! Это так грубо, если бы я хотела тебя убить, то нашла бы более изящный способ, помня, что Богиня казнит и меня тоже, когда поймает. Ты же не думаешь, что все это останется безнаказанным? Я найду зачинщицу и заставлю страдать. – и так она говорила с уверенностью, что я ей почти поверила. Но урок свой успела усвоить – верить можно только себе, больше никому. Каждый может разыграть в темную, как пешку в многоходовке.
Внезапно стены шатра стали давить на меня, голова кружилась и болела. Ненависть затаилась до новой вспышки. Тяжело укрощать в себе желание сжигать все, что так раздражает. Очевидно будет совсем нелегко обрести контроль над своей стихией. Поэтому я постаралась переключиться на более насущные дела.
– Вы сказали, что второе испытание уже прошло, значит ли что мы теперь можем плотно приступить к изучению своих сил?
– Ты меня поражаешь! Совсем недавно ты еле сдерживалась, чтобы не выбежать отсюда куда глаза глядят, а сейчас с холодным рассудком говоришь о делах. Уважаю! – без тени сарказма поразилась Лиллит и вновь посмотрела на меня со смесью загадки и интереса.
– Когда я могу покинуть столь приветливое место?
– Тебя не интересует возможность обретения фамильяра? Обычно первым делом пытаются разузнать как заполучить его.
– А вот тут вас ждет еще одно удивление. – не стала скрывать очевидный факт. Все равно скоро ей станет известно. – У меня уже есть фамильяр.
Шок, принятие, неверие, удивление – все эти эмоции сменяли одна одну, а я стояла и упивалась этому. Не одна она умеет удивлять. Кстати неплохо было бы уточнить где найти этого Тимофея, манула, который любит сама по себе.
– Природный? – с затаенной завистью уточнила Лиллит, я молча кивнула головой. – Не может быть.
– Может. И именно он помог мне выжить. Неужели вы думаете, что я действительно могла в одиночку справиться с нетопырем?!
– Это была не преувеличенная шутка? Я думала это наш вид.
– Нет, он живет в скалах. Хотите покажу вам что от него осталось?
– Расскажи.
Она отставила полупустую чашку с кофе и выглядела потрясенной. Неужели и впрямь не верила?! И что я могу ей рассказать, ведь Богиня предупредила меня о молчании.
– Не могу, – в конце концов решила я. – Могу сказать лишь то, что буду рада продать ценные ингредиенты вам в лабораторию.
Она молчала и стучала ногтями по подлокотнику диванчика. Время тянулось, было видно как ей тяжело молчать и знать, что кто-то более осведомлен. Я продолжала молчать в знак солидарности. Пусть помучается.
– Так когда я могу попасть и что дальше будет?
– Общий сбор, прославление сестер, присоединившихся к нашему Ковену и дарение фамильяров. Следующие два года вы просто будете изучать основы своих стихий.
– Отлично. Вы можете меня доставить в особняк или мне придется вновь пробираться сквозь заснеженный лес, чтобы вновь ощутить тепло собственной постели? – признаться я специально говорила быстро, чтобы она не успела заперечить и попытаться расспросить меня еще о чем-нибудь запретном.
– Могу.
Она молча поднялась, не глядя на меня прошла к письменному столу, что-то там нашла и резко выкинула руку, распыляя какой-то спрей. В центре шатра засияла лучами пентаграмма, заклубился дым. Я решила не медлить, подхватила свои вещи и бегом прошла в центр звезды. А дальше падение, головокружение, тошнота и я оказалась на своей кровати, в своей комнате. Манул уже сидел на кресле и с удовольствием наблюдал за моим неказистым приземлением.
