Вскоре керосиновая лампа уже не могла освещать и лица призрачной девушки, как будто тьма медленно поглощала теплившееся пламя. И вот издыхавший свет наконец погас, так же неожиданно, как и появился.
Анжела отскочила в центр комнаты, подальше от хрупкого окна, ставшего без света самым уязвимым местом в доме. На вытянутой руке она держала керосиновую лампу и крутила зажигательную ручку в надежде, что жидкость вновь вспыхнет. После пятой попытки приходило понимание бесполезности действий, но погасший светильник не упал на пол: если уж монстры ворвутся, то она хотя бы нанесет им последний свой удар прочным металлическим каркасом. И после сможет спокойно уйти из жизни.
В неестественной тишине она слышала лишь свое учащенное дыхание и биение сердца. Как и подобает охотникам, монстры томили жертву, не спеша нападать. Когда бдительность несколько притупилась, оконная рама разлетелась на груду щепок и осколков. Сильный удар заставил все керосиновые лампы и деревянные чаши упасть с полок; если дереву ничего не сталось, то стеклянные части внутри металла светильников потрескались, вылив горючую жидкость на дощатый пол и столики.
Призрачная девушка на мгновение посмотрела в глаза существу, после чего выронила и свою лампу, которая также измазала пол. Монстр овладел разумом Анжелы, но прикасаться к телу не смел. Пока она видела сны, тело ее выполняло приказы извне, медленно перебирав ногами.
Подобно молнии, искра промелькнула незаметно, заставив вновь огонь осветить весь дом; но теперь пламя было бесконтрольным и вмиг принялось пожирать все, до чего притрагивалось.
Как только первая вспышка обожгла темные тела чудовищ, в воздухе образовались два смолянистых ворона, стрелой вылетевших из трактира. Обессиленная от прекращения гипноза Анжела упала на спину, приложившись головой о древесину пола. Она и не могла заметить, как стремительно огонь уничтожал окружение, захватывав пятна керосина, но, что хуже, полз вверх по стене, в намерении пошатнуть каркас дома.
Страшная цепная реакция.
К тому времени на бег Юрий решился второй раз в жизни — первый был, когда он воодушевился словами скрипачки из филармонии. Он чувствовал, что Анжела находится в горевшем трактире, и по-другому быть не могло. Позабыв о больных мышцах, он побежал в том направлении, отодвигая боль на второй план. За возможность спасти подругу он готов был рисковать.
Ветер разносил едкий дым по всему кладбищу, отчего еще на полпути к трактиру Юрий сбросил теплый свитер на тропу, а футболку, сложив в широкую полосу, завязал на затылке. Ледяной ветер резко обжег узкие ребра призрачного юноши, его впалый живот, но это даже приводило в дух разум, который изнемогал от волнения, и тело, разгорячившееся от бега; к тому же в трактире будет жарко.
Бежать пришлось недолго, поэтому болезнь пока не сковывала движения, но дала о себе знать сильнейшей одышкой и легким головокружением.
Дверь трактира оказалась запертой, что смутило Юрия и заставило на несколько мгновений поверить, что воспламенение — это всего лишь несчастный случай. Однако, когда он обнаружил дыру в боковой стене дома, такую, что с его ростом даже не пришлось пригнуться, сомнения развеялись.
Внутри ужасающе неподвижно лежала Анжела, к ногам которой подкрадывалось пламя. Руки безвольно были подняты кверху — в таком состоянии она и упала; волосы около виска окропились кровью; от вида бездушного лица подкашивались ноги. Все же издалека было заметно, как едва поднимается грудь призрачной девушки, как на шее отражаются редкие толчки сердца.
Только Юрий ступил на дощатый пол, как все тело обдало жаром, резко выделявшимся среди уличной прохлады. Он быстро ступил на первые доски, но, почувствовав провисание одной из них, замер; затем же последовала череда тягостных прыжков, чтобы не провалиться в обширный погреб — масло разлилось сквозь щели и прожигало пол снизу.
Сблизившись с Анжелой, Юрий мгновенно оттащил удивительно легкое тело от крупного языка пламени, желавшего уничтожить ее кроссовку. Вдруг он посмотрел вперед — обратным путем уйти не получится, но, метнувшись в коридор, обрадовался запертой изнутри двери и дернул засов. За какую-то минуту пребывания в центре пекла впалый живот смазался потом, который тут же высыхал, покрывался копотью.
Трактир качнуло, как карточный домик на ветру — это огонь пожирал древесные балки.
Призрачный юноша проклинал свою убогость, поскольку каждая секунда промедления могла стоить жизни им обоим, а он потратил их по меньшей мере пятнадцать, чтобы наклониться, обхватить одной рукой шею призрачной девушки, а другую положить под колени. Однако гнев исчез, когда он почувствовал вес подруги, должный быть в разы больше; конечно, он бы никогда этого не сказал, но выглядела она жилистой, тяжелой. И все равно уже при выходе на веранду руки тряслись, как тростинки, предупреждав о скором изнеможении.
Силы кончались, а могилы находились ужасно далеко. Бежать с Анжелой на руках Юрий бы не смог, хотя и не исключал такой вариант: он потратит каждую частицу силы, но сделает задуманное, или погибнет.
Тогда взволнованный взгляд обнаружил сбоку от ступеней очертания нетронутой огнем телеги, в которой вскоре разместилось тело призрачной девушки. Колеса телеги выглядели подгнившими от времени, скрипели от любого движения, но выбирать не приходилось. Без промедлений они тронулись.
Необычные для этого времени суток шумы терзали любопытство, и над могильными холмиками земли завиднелись макушки некоторых призраков. С ужасом наблюдали они трактир, рушившийся все больше с каждым мгновением, телегу, которую толкал хилый призрак, что недавно участвовал в турнире, но никто не видел, как сама тьма, яростная от жгучей боли, рванулась вслед за беглецами.
Длительный забег на скорость выматывал Юрия: головная боль отдавалась острым ножом, пространство кружилось, как от карусели, а вместе с этим петляла и телега. Хотя бежать было трудно, нагрузка на болевшие руки значительно снизилась, что давало шанс на спасение. И в тот момент возник вопрос: от кого они убегают? Как только призрачный юноша глянул через плечо, ответ показался в виде алых глаз монстра и топота грузных ног, похожего на звук отбойного молотка. Конечности устали, немели, путались, но тем не мене был приказ работать еще усерднее.
Сдаваться было поздно: призрак уже отчетливо видел свое надгробие.
И в тот момент судьба решила поиграть. Одно из подгнивших колес телеги соскочило, после чего она перевернулась на бок, грубо вывалив Анжелу на землю. Юрий взмолился всем богам, которых знал, чтобы призрачная девушка после всего не только выжила, но и не свернула шею. Он водрузил тело подруги на руки, напряг каждую мышцу, прикусив нижнюю губу от боли, и медленно двинулся к могиле, к которой оставалось пройти крохотное количество шагов.
После преодоленного пути поражение будет вдвойне неприятнее.
А чудовище только ускорилось, нагоняв жертву; острые пальцы уже выставили вперед кинжал, готовившись исчертить спину призрака, пока тот переступал металлическую ограду. Так бы и случилось, не отрази удар некто, вышедший из тьмы, дав возможность Юрию споткнуться, повалиться спиной на холмик земли и мгновенно покинуть поверхность кладбища.
Каждая часть тела предвкушала спасение. И оно случилось.
Гроб принял обоих призраков. Об этой маленькой хитрости догадывались немногие: в могилу могли проникать лишь те, кому словесно или же мысленно разрешил ее владелец.
Оказавшись в зыбучей земле, Юрий обхватил руками Анжелу, падавшую к нему лицом. Гроб был достаточно широким, чтобы впритык вместить их обоих, да еще и охапку светившихся насекомых; но по длине призрачная девушка выигрывала, ей пришлось неким образом сквозь сон поджать ноги. Голова ее лежала на грязной от пота и копоти юношеской груди, под подбородком; и мирное дыхание и спадавшие волоски щекотали грудь. На лбу размазалось пятно крови, пришедшей со стороны виска и затылка. Но она выглядела целой.
— Спасибо, — прошептал Юрий неизвестному адресату. Возможно, благодарил кладбище или саму судьбу.
Чувствовал он себя неважно: по крышке гроба и по лицу Анжелы бегали мушки, вызванные острой головной болью в висках, к горлу подкрадывалось чувство тошноты; расслабившись один раз, в ту ночь мышцы онемели, двинуть ими теперь было невозможно. С ужасом представлялось, насколько они будут болеть, когда поднакопят сил. Но призрак был самым счастливым в тот момент: он спас подругу и, как подобает герою, заслужил покой.
Осознание пришло в позднем часу: призрачный юноша лежал полуголым, обняв подругу, что прильнула головой к его груди. Он унял все волнения о разного рода ненужностях и задержал взгляд на ложбинке девичьей груди, но привлекла внимание не ее выразительность, а горсть кулонов, среди которых виднелся знакомый. Отчетливо знакомый...
Мысли вязли в кисельной реке, веки тяжелели, постепенно скрывав очертания призрачной девушки, и незамедлительно сон нагрянул с невиданной ранее мощью. В грезах размышления продолжились: обделенный девичьем вниманием, тогда призрачный юноша провел ночь с прекрасной, хоть и призрачной девушкой.
Судьба возмещает накопившийся долг?
Несомненно, Юрий.
На следующее утро некоторые обитатели кладбища проснулись от пронзительного крика Анжелы, а те, кому посчастливилось находиться на далеком расстоянии, во сне издали храп и перевернулись на другой бок. Конечно, никто не понял значения этого тонкого звука, так что некоторые выбрались из могил, проверив наличие светлого времени суток, чтобы помочь незнакомке.
Анжеле снился полный приключений сон, какой видишь в утро теплое и беззаботное. Бесстрашный воин спас ее из горевшего дворца, в который пробрались чудовища, и вместе они скрылись на маститом коне. Приобняв мужчину сзади, она проносилась мимо дивного макового поля. Закрыла глаза от наслаждения. Нет-нет, не подумайте, что она была во власти иллюзий. Призрачная девушка понимала искусственность происходившего. Она подчиняла грезы.
Хотя веки невольно приоткрылись, сон продолжился. Анжела прижалась к спасителю, чувствовав жар его тела, поглаживала удивительно нестройный рельеф мышц, отчетливо ощущала запах копоти, который раздражал нос, но быстро уняла неприятные чувства, проникнувшись героическим подвигом. Еще мутным взглядом она посматривала на немое лицо, являвшееся ей во снах многими ночами.
— Знаешь, — сказала она, — мне это снится впервые. Сколько ночей я мечтала об этом сне… И сейчас совершенно не хочу просыпаться. Мне тебя сильно не хватало, я пробовала искать, но не получилось. Только здесь у меня появилась подруга, которая тоже ушла… Навсегда. Я все же надеюсь, конечно, что она где-то глубоко под землей жива, но понимаю всю глупость этой надежды.
В глазах выступили влажные полосы.
— Анжела? Ты это о чем?
— Не волнуйся, мой герой, что-то я придала грусти собственному сну.
— Что?! — воскликнул Юрий так, что призрачная девушка мгновенно распахнула глаза, обронив пару слез, и несколько секунд пыталась разглядеть во тьме удивленное лицо спасителя. Отчего-то место не было похоже на роскошную кровать.
Только после этого все вспомнилось и прояснилось, но вместе с тем еще больше запуталось.
Спасаться от погони, а проснуться на полуобнаженном, хоть и призрачном юноше — это приз за победу или наказание за проигрыш?
Анжела в одночасье вылетела из гроба, подскочив на три вершка над землей, и капли моросившего дождя охладили ее пылавшее лицо. На несколько мгновений она подняла голову наверх, почувствовав боль в затылке, словно просила у серого неба ответ на ту странность, что с ней приключилась, и ускользнула вглубь своей могилы.
Если бы другие призраки увидели эту картину, то в их бесконечных разговорах живо обсуждалась бы еще одна тема — уж очень любят люди по юности это делать. К их счастью, поблизости никого не было, будто не существовало кладбища с его призрачными жителями.
Не только напуганный, но и оглушенный, Юрий выбрался вслед за призрачной девушкой. После резкого выхода из теплого сна в царствование уличной прохлады он весь съежился, нацепив, как подобает, скомканную на шее футболку, которая изрядно пропиталась запахом гари.
На свое имя Анжела не отозвалась — ей нужно было время наедине с собой, чтобы успокоиться, подумать, осмотреть последствия прошлой ночи.
Мелкие дождевые капли разбивались о волосы на макушке, об оголенные руки, а буйный ветер впивался в кожу, казалось, до костей. Тогда Юрий двинулся вдоль тропы к трактиру в поисках одежды. Свитер обнаружился еще издалека, никем не тронутый, и, как только призрачный юноша надел его, резко выдохнул, словно из легких выкачали воздух: ткань не только впитала уличную прохладу, но и дождевые капли, отчего была вдвойне ледяной.
Как обычно, руки скользнули в карманы свитера, но только правая уткнулась в шелестевший клочок бумаги. Вложенная записка приглашала на приватную встречу после окончания турнира. С одной стороны, не любопытствовали только мертвые, а с другой, почерк таинственного незнакомца, такой же угловатый, как и у призрачного юноши, мужской, что крепко наводило на мысль об «Искателях», а с ними встречаться крайне не желалось.
В конце тропы послышался вопль отчаяния, от какого по телу пробежала стая мурашек. Незаменимый в жизни призраков трактир и без зрительного образа после пожара представлялся грудой осыпавшихся бревен, которые тлели и дымились, не успев остынуть от мороси. Трудно сказать, кто не любил этот уютный очаг спокойствия, как бы отделявший обитателей кладбища от постоянной конкуренции и вражды; здесь устраивали всевозможные совместные игры, позволявшие коротать безрадостные дни, проходили посвящения новичков и только здесь, что удивительно, не разбойничали «Искатели». Теперь же все это погибло в огне, оставшись воспоминаниями в головах тех, кто пришел проститься.
Смотреть на лицо Тамары было трудно: там читался траур, сравнимый с потерей близкого человека или с концом счастливой жизни. Временами молчаливая призрачная девушка срывалась к еще горячим углям и прикладывала к ним ладони, обжигав их, и пару раз призраки оттаскивали ее и успокаивали.
Юрий пробирался сквозь толпу, желав оправдаться и за Андрея, затеявшего это, и за себя, поскольку подыграл ему. Призраки невольно расступались, и вдруг один из них сказал:
— Эй! А не этот ли паренек вчера от монстров драпал, аж пятки сверкали. Может, он затеял пожар?
Тамара подняла голову, хищно сверкнув полными слез глазами. Ярость, презрение, боль — все отразилось в крохотном, узком зрачке, готовившись смешаться в душе в самых неожиданных поступках, какие совершают в отчаянии. Сомкнутые кулаки ее дрожали, словно она собирала в них все эмоции, наполнявшие их до тряски. Пожалуй, ничего, никакое слово в тот момент не смогло бы утешить призрачную девушку, потому Юрий положил ладонь ей на плечо и выразил мысли во взгляде, но она с отвращением сбросила тонкую руку.
— Не прикасайся ко мне! Думаете, я не видела?! Из-за ваших игр в «кто первее» я лишилась единственного дома. Дома… которого у меня никогда не было. Я его вычистила, сделала столы, никому не отказывала в уютном месте, где можно было согреться и найти компанию.
Анжела отскочила в центр комнаты, подальше от хрупкого окна, ставшего без света самым уязвимым местом в доме. На вытянутой руке она держала керосиновую лампу и крутила зажигательную ручку в надежде, что жидкость вновь вспыхнет. После пятой попытки приходило понимание бесполезности действий, но погасший светильник не упал на пол: если уж монстры ворвутся, то она хотя бы нанесет им последний свой удар прочным металлическим каркасом. И после сможет спокойно уйти из жизни.
В неестественной тишине она слышала лишь свое учащенное дыхание и биение сердца. Как и подобает охотникам, монстры томили жертву, не спеша нападать. Когда бдительность несколько притупилась, оконная рама разлетелась на груду щепок и осколков. Сильный удар заставил все керосиновые лампы и деревянные чаши упасть с полок; если дереву ничего не сталось, то стеклянные части внутри металла светильников потрескались, вылив горючую жидкость на дощатый пол и столики.
Призрачная девушка на мгновение посмотрела в глаза существу, после чего выронила и свою лампу, которая также измазала пол. Монстр овладел разумом Анжелы, но прикасаться к телу не смел. Пока она видела сны, тело ее выполняло приказы извне, медленно перебирав ногами.
Подобно молнии, искра промелькнула незаметно, заставив вновь огонь осветить весь дом; но теперь пламя было бесконтрольным и вмиг принялось пожирать все, до чего притрагивалось.
Как только первая вспышка обожгла темные тела чудовищ, в воздухе образовались два смолянистых ворона, стрелой вылетевших из трактира. Обессиленная от прекращения гипноза Анжела упала на спину, приложившись головой о древесину пола. Она и не могла заметить, как стремительно огонь уничтожал окружение, захватывав пятна керосина, но, что хуже, полз вверх по стене, в намерении пошатнуть каркас дома.
Страшная цепная реакция.
К тому времени на бег Юрий решился второй раз в жизни — первый был, когда он воодушевился словами скрипачки из филармонии. Он чувствовал, что Анжела находится в горевшем трактире, и по-другому быть не могло. Позабыв о больных мышцах, он побежал в том направлении, отодвигая боль на второй план. За возможность спасти подругу он готов был рисковать.
Ветер разносил едкий дым по всему кладбищу, отчего еще на полпути к трактиру Юрий сбросил теплый свитер на тропу, а футболку, сложив в широкую полосу, завязал на затылке. Ледяной ветер резко обжег узкие ребра призрачного юноши, его впалый живот, но это даже приводило в дух разум, который изнемогал от волнения, и тело, разгорячившееся от бега; к тому же в трактире будет жарко.
Бежать пришлось недолго, поэтому болезнь пока не сковывала движения, но дала о себе знать сильнейшей одышкой и легким головокружением.
Дверь трактира оказалась запертой, что смутило Юрия и заставило на несколько мгновений поверить, что воспламенение — это всего лишь несчастный случай. Однако, когда он обнаружил дыру в боковой стене дома, такую, что с его ростом даже не пришлось пригнуться, сомнения развеялись.
Внутри ужасающе неподвижно лежала Анжела, к ногам которой подкрадывалось пламя. Руки безвольно были подняты кверху — в таком состоянии она и упала; волосы около виска окропились кровью; от вида бездушного лица подкашивались ноги. Все же издалека было заметно, как едва поднимается грудь призрачной девушки, как на шее отражаются редкие толчки сердца.
Только Юрий ступил на дощатый пол, как все тело обдало жаром, резко выделявшимся среди уличной прохлады. Он быстро ступил на первые доски, но, почувствовав провисание одной из них, замер; затем же последовала череда тягостных прыжков, чтобы не провалиться в обширный погреб — масло разлилось сквозь щели и прожигало пол снизу.
Сблизившись с Анжелой, Юрий мгновенно оттащил удивительно легкое тело от крупного языка пламени, желавшего уничтожить ее кроссовку. Вдруг он посмотрел вперед — обратным путем уйти не получится, но, метнувшись в коридор, обрадовался запертой изнутри двери и дернул засов. За какую-то минуту пребывания в центре пекла впалый живот смазался потом, который тут же высыхал, покрывался копотью.
Трактир качнуло, как карточный домик на ветру — это огонь пожирал древесные балки.
Призрачный юноша проклинал свою убогость, поскольку каждая секунда промедления могла стоить жизни им обоим, а он потратил их по меньшей мере пятнадцать, чтобы наклониться, обхватить одной рукой шею призрачной девушки, а другую положить под колени. Однако гнев исчез, когда он почувствовал вес подруги, должный быть в разы больше; конечно, он бы никогда этого не сказал, но выглядела она жилистой, тяжелой. И все равно уже при выходе на веранду руки тряслись, как тростинки, предупреждав о скором изнеможении.
Силы кончались, а могилы находились ужасно далеко. Бежать с Анжелой на руках Юрий бы не смог, хотя и не исключал такой вариант: он потратит каждую частицу силы, но сделает задуманное, или погибнет.
Тогда взволнованный взгляд обнаружил сбоку от ступеней очертания нетронутой огнем телеги, в которой вскоре разместилось тело призрачной девушки. Колеса телеги выглядели подгнившими от времени, скрипели от любого движения, но выбирать не приходилось. Без промедлений они тронулись.
Необычные для этого времени суток шумы терзали любопытство, и над могильными холмиками земли завиднелись макушки некоторых призраков. С ужасом наблюдали они трактир, рушившийся все больше с каждым мгновением, телегу, которую толкал хилый призрак, что недавно участвовал в турнире, но никто не видел, как сама тьма, яростная от жгучей боли, рванулась вслед за беглецами.
Длительный забег на скорость выматывал Юрия: головная боль отдавалась острым ножом, пространство кружилось, как от карусели, а вместе с этим петляла и телега. Хотя бежать было трудно, нагрузка на болевшие руки значительно снизилась, что давало шанс на спасение. И в тот момент возник вопрос: от кого они убегают? Как только призрачный юноша глянул через плечо, ответ показался в виде алых глаз монстра и топота грузных ног, похожего на звук отбойного молотка. Конечности устали, немели, путались, но тем не мене был приказ работать еще усерднее.
Сдаваться было поздно: призрак уже отчетливо видел свое надгробие.
И в тот момент судьба решила поиграть. Одно из подгнивших колес телеги соскочило, после чего она перевернулась на бок, грубо вывалив Анжелу на землю. Юрий взмолился всем богам, которых знал, чтобы призрачная девушка после всего не только выжила, но и не свернула шею. Он водрузил тело подруги на руки, напряг каждую мышцу, прикусив нижнюю губу от боли, и медленно двинулся к могиле, к которой оставалось пройти крохотное количество шагов.
После преодоленного пути поражение будет вдвойне неприятнее.
А чудовище только ускорилось, нагоняв жертву; острые пальцы уже выставили вперед кинжал, готовившись исчертить спину призрака, пока тот переступал металлическую ограду. Так бы и случилось, не отрази удар некто, вышедший из тьмы, дав возможность Юрию споткнуться, повалиться спиной на холмик земли и мгновенно покинуть поверхность кладбища.
Каждая часть тела предвкушала спасение. И оно случилось.
Гроб принял обоих призраков. Об этой маленькой хитрости догадывались немногие: в могилу могли проникать лишь те, кому словесно или же мысленно разрешил ее владелец.
Оказавшись в зыбучей земле, Юрий обхватил руками Анжелу, падавшую к нему лицом. Гроб был достаточно широким, чтобы впритык вместить их обоих, да еще и охапку светившихся насекомых; но по длине призрачная девушка выигрывала, ей пришлось неким образом сквозь сон поджать ноги. Голова ее лежала на грязной от пота и копоти юношеской груди, под подбородком; и мирное дыхание и спадавшие волоски щекотали грудь. На лбу размазалось пятно крови, пришедшей со стороны виска и затылка. Но она выглядела целой.
— Спасибо, — прошептал Юрий неизвестному адресату. Возможно, благодарил кладбище или саму судьбу.
Чувствовал он себя неважно: по крышке гроба и по лицу Анжелы бегали мушки, вызванные острой головной болью в висках, к горлу подкрадывалось чувство тошноты; расслабившись один раз, в ту ночь мышцы онемели, двинуть ими теперь было невозможно. С ужасом представлялось, насколько они будут болеть, когда поднакопят сил. Но призрак был самым счастливым в тот момент: он спас подругу и, как подобает герою, заслужил покой.
Осознание пришло в позднем часу: призрачный юноша лежал полуголым, обняв подругу, что прильнула головой к его груди. Он унял все волнения о разного рода ненужностях и задержал взгляд на ложбинке девичьей груди, но привлекла внимание не ее выразительность, а горсть кулонов, среди которых виднелся знакомый. Отчетливо знакомый...
Мысли вязли в кисельной реке, веки тяжелели, постепенно скрывав очертания призрачной девушки, и незамедлительно сон нагрянул с невиданной ранее мощью. В грезах размышления продолжились: обделенный девичьем вниманием, тогда призрачный юноша провел ночь с прекрасной, хоть и призрачной девушкой.
Судьба возмещает накопившийся долг?
Несомненно, Юрий.
Прода от 28.07.2020, 10:03
Глава 11 - Талант №11. Умение нарушать правила
На следующее утро некоторые обитатели кладбища проснулись от пронзительного крика Анжелы, а те, кому посчастливилось находиться на далеком расстоянии, во сне издали храп и перевернулись на другой бок. Конечно, никто не понял значения этого тонкого звука, так что некоторые выбрались из могил, проверив наличие светлого времени суток, чтобы помочь незнакомке.
Анжеле снился полный приключений сон, какой видишь в утро теплое и беззаботное. Бесстрашный воин спас ее из горевшего дворца, в который пробрались чудовища, и вместе они скрылись на маститом коне. Приобняв мужчину сзади, она проносилась мимо дивного макового поля. Закрыла глаза от наслаждения. Нет-нет, не подумайте, что она была во власти иллюзий. Призрачная девушка понимала искусственность происходившего. Она подчиняла грезы.
Хотя веки невольно приоткрылись, сон продолжился. Анжела прижалась к спасителю, чувствовав жар его тела, поглаживала удивительно нестройный рельеф мышц, отчетливо ощущала запах копоти, который раздражал нос, но быстро уняла неприятные чувства, проникнувшись героическим подвигом. Еще мутным взглядом она посматривала на немое лицо, являвшееся ей во снах многими ночами.
— Знаешь, — сказала она, — мне это снится впервые. Сколько ночей я мечтала об этом сне… И сейчас совершенно не хочу просыпаться. Мне тебя сильно не хватало, я пробовала искать, но не получилось. Только здесь у меня появилась подруга, которая тоже ушла… Навсегда. Я все же надеюсь, конечно, что она где-то глубоко под землей жива, но понимаю всю глупость этой надежды.
В глазах выступили влажные полосы.
— Анжела? Ты это о чем?
— Не волнуйся, мой герой, что-то я придала грусти собственному сну.
— Что?! — воскликнул Юрий так, что призрачная девушка мгновенно распахнула глаза, обронив пару слез, и несколько секунд пыталась разглядеть во тьме удивленное лицо спасителя. Отчего-то место не было похоже на роскошную кровать.
Только после этого все вспомнилось и прояснилось, но вместе с тем еще больше запуталось.
Спасаться от погони, а проснуться на полуобнаженном, хоть и призрачном юноше — это приз за победу или наказание за проигрыш?
Анжела в одночасье вылетела из гроба, подскочив на три вершка над землей, и капли моросившего дождя охладили ее пылавшее лицо. На несколько мгновений она подняла голову наверх, почувствовав боль в затылке, словно просила у серого неба ответ на ту странность, что с ней приключилась, и ускользнула вглубь своей могилы.
Если бы другие призраки увидели эту картину, то в их бесконечных разговорах живо обсуждалась бы еще одна тема — уж очень любят люди по юности это делать. К их счастью, поблизости никого не было, будто не существовало кладбища с его призрачными жителями.
Не только напуганный, но и оглушенный, Юрий выбрался вслед за призрачной девушкой. После резкого выхода из теплого сна в царствование уличной прохлады он весь съежился, нацепив, как подобает, скомканную на шее футболку, которая изрядно пропиталась запахом гари.
На свое имя Анжела не отозвалась — ей нужно было время наедине с собой, чтобы успокоиться, подумать, осмотреть последствия прошлой ночи.
Мелкие дождевые капли разбивались о волосы на макушке, об оголенные руки, а буйный ветер впивался в кожу, казалось, до костей. Тогда Юрий двинулся вдоль тропы к трактиру в поисках одежды. Свитер обнаружился еще издалека, никем не тронутый, и, как только призрачный юноша надел его, резко выдохнул, словно из легких выкачали воздух: ткань не только впитала уличную прохладу, но и дождевые капли, отчего была вдвойне ледяной.
Как обычно, руки скользнули в карманы свитера, но только правая уткнулась в шелестевший клочок бумаги. Вложенная записка приглашала на приватную встречу после окончания турнира. С одной стороны, не любопытствовали только мертвые, а с другой, почерк таинственного незнакомца, такой же угловатый, как и у призрачного юноши, мужской, что крепко наводило на мысль об «Искателях», а с ними встречаться крайне не желалось.
В конце тропы послышался вопль отчаяния, от какого по телу пробежала стая мурашек. Незаменимый в жизни призраков трактир и без зрительного образа после пожара представлялся грудой осыпавшихся бревен, которые тлели и дымились, не успев остынуть от мороси. Трудно сказать, кто не любил этот уютный очаг спокойствия, как бы отделявший обитателей кладбища от постоянной конкуренции и вражды; здесь устраивали всевозможные совместные игры, позволявшие коротать безрадостные дни, проходили посвящения новичков и только здесь, что удивительно, не разбойничали «Искатели». Теперь же все это погибло в огне, оставшись воспоминаниями в головах тех, кто пришел проститься.
Смотреть на лицо Тамары было трудно: там читался траур, сравнимый с потерей близкого человека или с концом счастливой жизни. Временами молчаливая призрачная девушка срывалась к еще горячим углям и прикладывала к ним ладони, обжигав их, и пару раз призраки оттаскивали ее и успокаивали.
Юрий пробирался сквозь толпу, желав оправдаться и за Андрея, затеявшего это, и за себя, поскольку подыграл ему. Призраки невольно расступались, и вдруг один из них сказал:
— Эй! А не этот ли паренек вчера от монстров драпал, аж пятки сверкали. Может, он затеял пожар?
Тамара подняла голову, хищно сверкнув полными слез глазами. Ярость, презрение, боль — все отразилось в крохотном, узком зрачке, готовившись смешаться в душе в самых неожиданных поступках, какие совершают в отчаянии. Сомкнутые кулаки ее дрожали, словно она собирала в них все эмоции, наполнявшие их до тряски. Пожалуй, ничего, никакое слово в тот момент не смогло бы утешить призрачную девушку, потому Юрий положил ладонь ей на плечо и выразил мысли во взгляде, но она с отвращением сбросила тонкую руку.
— Не прикасайся ко мне! Думаете, я не видела?! Из-за ваших игр в «кто первее» я лишилась единственного дома. Дома… которого у меня никогда не было. Я его вычистила, сделала столы, никому не отказывала в уютном месте, где можно было согреться и найти компанию.
