Последнее удивление диктора относилось к резкому, почти мгновенному прыжку Некто-В-балахоне, которым он подобрался к «искателю» вплотную. Деревянный наконечник рапиры уткнулся в горло быстрее, чем призрачный юноша смог что-либо понять, и некоторое время давил, вызвав чувство удушья. Незнакомец в мантии коротко рыкнул, замахнувшись клинком, — этой силы хватило бы, чтобы кожа треснула — но Виталий исчез быстрее.
Анжела осталась наедине с Некто-В-Балахоне, неизвестно почему спасшим ее от удара, и совершенно растерялась в дальнейших действиях, но догадалась схватить свой клинок. Соперник учтиво выждал время, когда она поднялась и почувствовала тягостные последствия ударов: голень болела при каждом шаге, отчего призрачная девушка хромала, покалеченная ладонь с трудом сжимала рукоять, приняв помощь от второй, беспалой и на лице чувствовалось неприятное ощущение, словно его растянули. Наконец она нашла силы для подобия боевой стойки, дав знать о намерении получить амулет.
— Не знаю почему, но этот таинственный незнакомец помог девушке и выдворил бесчестного Виталия. — Константин нервно сглотнул, когда мельком после своих слов взглянул на «Искателей», занявших отдельную сторону Выжженного поля. Ник смотрел ему в душу, и в глазах не читалось ничего доброго. — К-то же из них п-победит? Неужто покалеченная девушка, ворвавшаяся в последний этап турнира, возьмет приз? Честно ли это? Да! Поскольку в правилах не было запрета на замену участников, как, кстати, и запрета на применение физической силы. Что ж…
Некто-В-Балахоне поклонился, как делали фехтовальщики в старинные времена, и только после того стал атаковать. Трудно было признаться, но этим действием он вызвал к себе симпатию. Призрачной девушке подумалось, что он тоже увлекался искусством фехтования. И тут на ее лице прояснилась грусть: достойные соперники не всегда находились даже в фехтовальном клубе, и вот, когда выпала возможность позабавиться, она чувствует свое тело сломанным! Такая несправедливость злила, а гнев несколько притуплял боль.
Всего за несколько минут битвы Анжела узнала многое про своего оппонента. Он выдерживал правильную стойку, не выпускал эмоций даже в неудобных моментах и ловко владел рапирой. От незнакомца исходило странное чувство, словно сражаться для него было великим удовольствием, поскольку он не спешил с грозными атаками, узнавал, на что призрачная девушка способна.
Показать все умения Анжела не смогла, но старалась держаться стойко: проскальзывала за спину, отражала меткие точечные удары и одаряла тонкой улыбкой удовольствия, какая бывает у мастеров своего дела, когда они столкнулись с трудностями.
Сражение затянулось, и оба соперника уставали, а значит, нужно было выкладываться на полную мощь. У Анжелы имелись в запасе свои удары, которые она не использовала в обычных боях, но сейчас, когда ситуация того требовала, пришлось раскрыть победные карты. Серия резких движений: удар сверху, слева, справа, слева и еще несколько раз слева, отчего рука не выдержала напора, и обход за спину. Мгновение — и острие дотронется, но Некто-В-балахоне перекатился через бок, отдалившись от призрачной девушки, и остался стоять на одном колене, глядя на нее из-под капюшона.
— Опасный момент для Некто-В-балахоне. Он сейчас безоружный и, видимо, обессиленный. Что же ты стоишь? Добивай. Хотя постойте… Добивать не нужно! Чудной незнакомец сам дотронулся до себя и исчез с поля боя. У нас есть победитель!
Несмотря на оглушительные аплодисменты, не посыпавшиеся разве что со стороны «Искателей», Анжела находилась в смешении чувств: раздражавшая незавершенность дела боролась с нараставшим спокойствием окончания битвы. Но даже исчезновению противника она не была рада, поскольку не знала ни имени его, ни внешности, чтобы вновь пригласить сразиться и обвинить в грубости от самолично прерванного боя.
Земля неподалеку начала трескаться и приподниматься, пока не показался сундук вида старинного, простого, но ничуть не грязного. В нем одиноко покоилась деревянная шестигранная коробочка со старинными символами и углублением в центре; при ее тряске внутри что-то гремело. Несмотря на то, что сфера была размером с ноготь большого пальца, а коробочка запросто помещалась в ложбинке ладони, носить такое как амулет на шее представлялось неудобным. Когда круглый камень приблизился к лунке, то мгновенно встал на нужное место, словно примагнитился.
Выжженное поле затряслось, возвращав себе прежний вид, и призраки начали расходиться: кто-то жалел, что не принял участие, другие, напротив, радовались, что не вступили в бой, потому что непременно бы проиграли, а так хотя бы насладились зрелищным сражением. Хотя дождь уже не моросил, создавалось чувство, что нахлынул ливень, поскольку вмиг стало пусто — все, кто еще не слышал о трактире, спешили туда.
Константин, вновь объявив самому себе о том, что турнир завершен, отправился в гроб с чувством крайней усталости голосовых связок.
Остался только Юрий. С тех пор как он переместился на одну из сторон Выжженного поля, он с ужасом наблюдал за боем Анжелы и Виталия, и от этого ноги немели еще больше. Он вновь корил себя за то, что не смог заставить себя кинуться на помощь призрачной девушке, и при ее виде ему было стыдно.
Когда ряды призраков исчезли, Сидни не замечалось, отчего вспомнилась вчерашняя ссора: она даже не пришла посмотреть, как будут издеваться над другом.
Тогда призрачный юноша чувствовал себя самым жалким существом в мире: одну подругу он не смог защитить от злодея, а другой наговорил много обидных вещей.
Смотреть на хромоту Анжелы было невыносимо, сердце стонало от боли, словно в ней, наполненной силой и энергией, Юрий увидел немощного себя. Он медленно зашагал к ней, послав взгляд восхищения, но тут же замер — призрачная девушка сорвалась с места, и несколько морщась от боли, побежала навстречу. На миг показалось, что она отправит ему несколько подзатыльников и щипков за неловкое утро и тягостное испытание. Однако вместо этого призрачный юноша оказался в самых крепких объятиях, которые когда-либо испытывал.
— Спасибо, — проронила она.
И от юношеского тепла, чувства защищенности поток эмоций дал трещину в душе: Анжела, уткнувшись носом в низкое плечо, тихонько плакала. Юрий не видел ее горького лица, но ощущал вздрагивания спины и груди, говорившее о внутренней буре, и сильнее сжимал ее больными мышцами. Ей просто необходимо было сбросить весь груз воспоминаний последних часов. Она убегала от монстров, которые заставили ее преждевременно проститься с жизнью, проснулась в обнимку с призрачным юношей, что только сильней нагоняло слезы, едва не проиграла «искателю», отделавшись несколькими больными местами.
— За что?
— За то, что ты, такой идиот, бросился вчера спасать меня. Ты мог погибнуть тоже…
— Один — два. В твою пользу. Сегодня ты спасла меня во второй раз.
После нескольких минут объятий Анжела отстранилась и обернувшись, чтобы протереть глаза.
Вспоминать минувший день не хотелось, но призрачная девушка выложила большую часть событий, оставив нераскрытыми лишь незначительные детали и те, о которых говорить было невыносимо. Затем же она с мрачностью на лице слушала про пожар в трактире. И наконец фрагменты мозаики обоих сложились в целую картину.
— Нет, ты точно безумец! — крикнула Анжела, покраснев в щеках.
— Кто бы говорил! Только что пошла драться на мечах, не зная ни правил, ни обстановки.
— Это рапиры! Что тут можно знать, точнее, чего тут можно не знать? Я услышала про турнир, удивилась, увидев тебя среди участников, и решила помочь… нашей команде. К тому же я много лет занималась фехтованием, так что это было весело. Хотя и не все моменты…
— Да этот увалень тупорылый, чтоб ему гадко было! — На лице Юрия четче, чем обычно, проглядывались гневные эмоции. — Как он мог вообще поднять руку на девочку и еще нарушить запрет. И ему после этого никакого наказания!
— Это вполне в духе «Искателей».
— Лучше бы сгорели их склепы, а не трактир.
Некоторое время призраки молчали, утопав в разных чувствах.
— Я любила трактир, — сказала Анжела, посмотрев в его направлении. В небе виднелось редкое облако дыма от тлевших углей. — И из-за меня он разрушен. Вот как обидно в жизни бывает.
— Ты не виновата. В конце концов это я крикнул тебе, чтобы ты побежала. Утешает, что благодаря тебе у нас есть зелья, которые помогут обойти монстров. Осталось только открыть кладбищенский тайник.
Призрачная девушка достала из кармана собранный амулет и сказала:
— Теперь тебе осталось понять, что делать дальше. — Она улыбнулась, словно никто другой, кроме Юрия, не смог бы этого сделать. — Здесь и сфера, и выигранная коробочка. В общем, разберешься.
— Но как ты… — прошептал призрачный юноша, когда заметил красный камень в центре.
— Это Андрей рассказал мне про турнир. Всего лишь небольшая сделка. — Анжела накрыла ладони Юрия своими. — Мне нужно будет ненадолго уйти по одному делу. Уверена, ты сможешь найти второй амулет.
— Что? Куда ты?
Без ответа, без прощального взгляда, ускорив шаг, призрачная девушка скрылась за рядами надгробий и деревьев.
Юрий крутил амулет в руках, после чего заметил, что вставленная сфера движется, оставшись в лунке. Он давил на нее до заметного звука щелчка, когда из задней части коробочки на ладонь выпал маленький старинный ключ с круглой головкой, изъеденной ржавчиной; к нему крепился листок бумаги, сложенный в виде свитка.
Ничего не оставалось, как пойти к Сидни и решать головоломку вместе.
Стоявшая у могилы Сидни береза лениво осыпала надгробие своими мелкими листьями, которые шелестели на редком ветру. Участок земли призрачной девушки несколько зарос травой, отчего могло показаться, что он заброшен. Еще издалека глаза выхватывали очертания некогда белой скамьи, пропитавшейся за долгие годы пылью.
Когда Юрий присел на скамью, понадобилась минута на собственные мысли, подбор слов, которые прекрасно думались в полной тишине. Перед тем как позвать подругу, он задержал взгляд на ее внешности, нацарапанной на граните. Здесь она была одета в пиджак, несколько напоминавший костюм фокусника, отлично виднелись цилиндр, ворот плаща и темная бабочка. На лице сияла неизменная до вчерашнего вечера улыбка и беспечное выражение глаз с тем самым огоньком, какой бывает у молодых людей. Если бы перед попаданием на кладбище, предлагали выбрать портрет на надгробие, призрачная девушка непременно выбрала бы этот, отражавший ее ребячество.
— Сидни, прости меня. Пожалуйста, выйди, мне нужна твоя помощь.
Только ветер ответил кратким завыванием, словно насмехался.
— Сидни! Сколько раз я должен извиниться? Я вчера был весь на нервах из-за… пропажи Анжелы и турнира этого и не должен был говорить тебе грубости. Прости меня!
При произношении тех слов Юрий смотрел на надгробие, в темные точки глаз, и в конце зажмурился, а потому выход призрачной девушки из-под земли стал для него неожиданностью. Сидни незамедлительно приземлилась на скамью, закинув ногу за ногу, и коснулась руки призрачного юноши.
— Ой-ой-ой, прости-прости меня, что я так долго. А что ты тут делаешь-то? У тебя ж драка на мечах! Ах! Я все проспала? Вот же! Я честно-честно не хотела пропускать. Вот бы научиться отматывать время, было бы так полезно. Эх!
Некоторое время Юрий молчал, пытавшись разглядеть в поведении и словах подруги лукавство, но она говорила и двигалась так, словно вчера ничего необычного не произошло. В первый миг подумалось, что сцена в трактире приснилась ему, а во второй он начал сомневаться в здравости призрачной девушки.
— Что? — невинно удивилась она. — Чего ты молчишь, как будто покойника увидел? Я еще жива, если ты не понял, вон смотри: мягкая, теплая и вообще говорю сейчас с тобой, значит, в своем уме.
— Все в порядке? — настороженно сказал Юрий.
— А чему быть не в порядке? Порядок — это вообще самое важное в жизни, но не в моей, поэтому вон видишь: как-то не убираю я могилку, совсем все пыльное, грязное, как буйвол после грязевых купаний, а травища какая… Мама родная!
Слова Сидни вызывали самое интересное послевкусие: когда они, подобно пулям, вылетали изо рта, хотелось ответить, но после окончания очереди образовывалось чувство пустоты. Поэтому и во второй раз призрачный юноша молчал, устремив пустой взгляд за спину призрачной девушки.
— Ау! Я что, зря тут мерзну? По-моему, это ты кричал тут, что тебе очень-очень нужна моя помощь. Ну! Я тут во всей красе и уже двести двадцать секунд, наверное, а может и на несколько больше жду каких-нибудь шевелений с твоей стороны. Неужто у меня друг — молчаливая статуя?
— Почему ты так себя ведешь, если я вчера обидел тебя? Дай мне хотя бы знать, что ты простила меня, если это так.
Сидни отвернулась, устремив взгляд вдаль, и обхватила ладонями колено. Наконец с ее стороны образовалось молчание.
— Так-так-так… Долго же мне пришлось вытягивать из тебя слова, как удочкой прям, — вдруг очнулась она, продолжив смотреть на особенно ветвистое дерево, отчего казалось, что говорила с воображаемым другом. — За вчерашнее ты не беспокойся. Что было, то прошло, и нет его. Как можно извиняться за правду? Ты же все-все сказал, как думал, и я потом подумала, что ты подумал правильно. Я же на самом деле, как назойливая муха, цепляюсь ко всем, пусть и не нарочно, вот и набилась к вам в команду. Но я уже начала помогать вам и много силушек потратила на это дело — имею право найти подземелья вместе с вами и помогать по возможности. А потом, ты не беспокойся, наши пути быстро-быстро разойдутся, и вы останетесь, как и планировали, с той девочкой наедине. В смысле уже сами.
— Ты часть нашей команды, — сказал Юрий, приложив холодную ладонь к голове, которая разболелась от потока слов. — Тебе не нужно нас бросать, если ты сама этого не хочешь.
— Нет, я точно состарюсь, пока узнаю, что же от меня нужно. Что там с турниром? Амулет-то выиграл? А-ну отвечай, партизан!
При любом упоминании подвигов Анжелы Сидни требовала перейти ближе к насущному делу, хотя в эти секунды замечался интерес в ее глазах. Все-таки Юрий упомянул о неожиданном отлучении призрачной девушки, о том, как к нему в руки попал амулет, и рассказал про тайник на задней стороне, после чего дал прочесть послание.
«Победив Помпея, Цезарь приказал с честью восстановить его поверженные статуи. Цицерон сказал: „Восстанавливая статуи Помпея, Цезарь укрепляет свои собственные“»
Плутарх
Почти черные в пасмурном свете дня глаза промчались по строчкам так быстро, как не смог бы никто другой. Казалось, Сидни успевала читать только первые буквы слов, но в конце задумалась, не скрыв на лице признаков хода мысли: складки на лбу дрожали, пустой и холодный взгляд был прикован к чему-то далекому, нижняя губа несколько повисла. На несколько долгих минут призрачная девушка перенеслась в свой разум, захвативший все ее внимание.
— Мальчик и девочка, которые спаслись от монстров, — наконец сказала она. Окружение похолодело от ее слов, будто она выдыхала стужу. — И они быстро-быстро стали популярными. А вот другим так не везет.
— На что это ты намекаешь?! — гневно спросил Юрий. — Лучше скажи, где искать следующий амулет.
Анжела осталась наедине с Некто-В-Балахоне, неизвестно почему спасшим ее от удара, и совершенно растерялась в дальнейших действиях, но догадалась схватить свой клинок. Соперник учтиво выждал время, когда она поднялась и почувствовала тягостные последствия ударов: голень болела при каждом шаге, отчего призрачная девушка хромала, покалеченная ладонь с трудом сжимала рукоять, приняв помощь от второй, беспалой и на лице чувствовалось неприятное ощущение, словно его растянули. Наконец она нашла силы для подобия боевой стойки, дав знать о намерении получить амулет.
— Не знаю почему, но этот таинственный незнакомец помог девушке и выдворил бесчестного Виталия. — Константин нервно сглотнул, когда мельком после своих слов взглянул на «Искателей», занявших отдельную сторону Выжженного поля. Ник смотрел ему в душу, и в глазах не читалось ничего доброго. — К-то же из них п-победит? Неужто покалеченная девушка, ворвавшаяся в последний этап турнира, возьмет приз? Честно ли это? Да! Поскольку в правилах не было запрета на замену участников, как, кстати, и запрета на применение физической силы. Что ж…
Некто-В-Балахоне поклонился, как делали фехтовальщики в старинные времена, и только после того стал атаковать. Трудно было признаться, но этим действием он вызвал к себе симпатию. Призрачной девушке подумалось, что он тоже увлекался искусством фехтования. И тут на ее лице прояснилась грусть: достойные соперники не всегда находились даже в фехтовальном клубе, и вот, когда выпала возможность позабавиться, она чувствует свое тело сломанным! Такая несправедливость злила, а гнев несколько притуплял боль.
Всего за несколько минут битвы Анжела узнала многое про своего оппонента. Он выдерживал правильную стойку, не выпускал эмоций даже в неудобных моментах и ловко владел рапирой. От незнакомца исходило странное чувство, словно сражаться для него было великим удовольствием, поскольку он не спешил с грозными атаками, узнавал, на что призрачная девушка способна.
Показать все умения Анжела не смогла, но старалась держаться стойко: проскальзывала за спину, отражала меткие точечные удары и одаряла тонкой улыбкой удовольствия, какая бывает у мастеров своего дела, когда они столкнулись с трудностями.
Сражение затянулось, и оба соперника уставали, а значит, нужно было выкладываться на полную мощь. У Анжелы имелись в запасе свои удары, которые она не использовала в обычных боях, но сейчас, когда ситуация того требовала, пришлось раскрыть победные карты. Серия резких движений: удар сверху, слева, справа, слева и еще несколько раз слева, отчего рука не выдержала напора, и обход за спину. Мгновение — и острие дотронется, но Некто-В-балахоне перекатился через бок, отдалившись от призрачной девушки, и остался стоять на одном колене, глядя на нее из-под капюшона.
— Опасный момент для Некто-В-балахоне. Он сейчас безоружный и, видимо, обессиленный. Что же ты стоишь? Добивай. Хотя постойте… Добивать не нужно! Чудной незнакомец сам дотронулся до себя и исчез с поля боя. У нас есть победитель!
Несмотря на оглушительные аплодисменты, не посыпавшиеся разве что со стороны «Искателей», Анжела находилась в смешении чувств: раздражавшая незавершенность дела боролась с нараставшим спокойствием окончания битвы. Но даже исчезновению противника она не была рада, поскольку не знала ни имени его, ни внешности, чтобы вновь пригласить сразиться и обвинить в грубости от самолично прерванного боя.
Земля неподалеку начала трескаться и приподниматься, пока не показался сундук вида старинного, простого, но ничуть не грязного. В нем одиноко покоилась деревянная шестигранная коробочка со старинными символами и углублением в центре; при ее тряске внутри что-то гремело. Несмотря на то, что сфера была размером с ноготь большого пальца, а коробочка запросто помещалась в ложбинке ладони, носить такое как амулет на шее представлялось неудобным. Когда круглый камень приблизился к лунке, то мгновенно встал на нужное место, словно примагнитился.
Выжженное поле затряслось, возвращав себе прежний вид, и призраки начали расходиться: кто-то жалел, что не принял участие, другие, напротив, радовались, что не вступили в бой, потому что непременно бы проиграли, а так хотя бы насладились зрелищным сражением. Хотя дождь уже не моросил, создавалось чувство, что нахлынул ливень, поскольку вмиг стало пусто — все, кто еще не слышал о трактире, спешили туда.
Константин, вновь объявив самому себе о том, что турнир завершен, отправился в гроб с чувством крайней усталости голосовых связок.
Остался только Юрий. С тех пор как он переместился на одну из сторон Выжженного поля, он с ужасом наблюдал за боем Анжелы и Виталия, и от этого ноги немели еще больше. Он вновь корил себя за то, что не смог заставить себя кинуться на помощь призрачной девушке, и при ее виде ему было стыдно.
Когда ряды призраков исчезли, Сидни не замечалось, отчего вспомнилась вчерашняя ссора: она даже не пришла посмотреть, как будут издеваться над другом.
Тогда призрачный юноша чувствовал себя самым жалким существом в мире: одну подругу он не смог защитить от злодея, а другой наговорил много обидных вещей.
Смотреть на хромоту Анжелы было невыносимо, сердце стонало от боли, словно в ней, наполненной силой и энергией, Юрий увидел немощного себя. Он медленно зашагал к ней, послав взгляд восхищения, но тут же замер — призрачная девушка сорвалась с места, и несколько морщась от боли, побежала навстречу. На миг показалось, что она отправит ему несколько подзатыльников и щипков за неловкое утро и тягостное испытание. Однако вместо этого призрачный юноша оказался в самых крепких объятиях, которые когда-либо испытывал.
— Спасибо, — проронила она.
И от юношеского тепла, чувства защищенности поток эмоций дал трещину в душе: Анжела, уткнувшись носом в низкое плечо, тихонько плакала. Юрий не видел ее горького лица, но ощущал вздрагивания спины и груди, говорившее о внутренней буре, и сильнее сжимал ее больными мышцами. Ей просто необходимо было сбросить весь груз воспоминаний последних часов. Она убегала от монстров, которые заставили ее преждевременно проститься с жизнью, проснулась в обнимку с призрачным юношей, что только сильней нагоняло слезы, едва не проиграла «искателю», отделавшись несколькими больными местами.
— За что?
— За то, что ты, такой идиот, бросился вчера спасать меня. Ты мог погибнуть тоже…
— Один — два. В твою пользу. Сегодня ты спасла меня во второй раз.
После нескольких минут объятий Анжела отстранилась и обернувшись, чтобы протереть глаза.
Вспоминать минувший день не хотелось, но призрачная девушка выложила большую часть событий, оставив нераскрытыми лишь незначительные детали и те, о которых говорить было невыносимо. Затем же она с мрачностью на лице слушала про пожар в трактире. И наконец фрагменты мозаики обоих сложились в целую картину.
— Нет, ты точно безумец! — крикнула Анжела, покраснев в щеках.
— Кто бы говорил! Только что пошла драться на мечах, не зная ни правил, ни обстановки.
— Это рапиры! Что тут можно знать, точнее, чего тут можно не знать? Я услышала про турнир, удивилась, увидев тебя среди участников, и решила помочь… нашей команде. К тому же я много лет занималась фехтованием, так что это было весело. Хотя и не все моменты…
— Да этот увалень тупорылый, чтоб ему гадко было! — На лице Юрия четче, чем обычно, проглядывались гневные эмоции. — Как он мог вообще поднять руку на девочку и еще нарушить запрет. И ему после этого никакого наказания!
— Это вполне в духе «Искателей».
— Лучше бы сгорели их склепы, а не трактир.
Некоторое время призраки молчали, утопав в разных чувствах.
— Я любила трактир, — сказала Анжела, посмотрев в его направлении. В небе виднелось редкое облако дыма от тлевших углей. — И из-за меня он разрушен. Вот как обидно в жизни бывает.
— Ты не виновата. В конце концов это я крикнул тебе, чтобы ты побежала. Утешает, что благодаря тебе у нас есть зелья, которые помогут обойти монстров. Осталось только открыть кладбищенский тайник.
Призрачная девушка достала из кармана собранный амулет и сказала:
— Теперь тебе осталось понять, что делать дальше. — Она улыбнулась, словно никто другой, кроме Юрия, не смог бы этого сделать. — Здесь и сфера, и выигранная коробочка. В общем, разберешься.
— Но как ты… — прошептал призрачный юноша, когда заметил красный камень в центре.
— Это Андрей рассказал мне про турнир. Всего лишь небольшая сделка. — Анжела накрыла ладони Юрия своими. — Мне нужно будет ненадолго уйти по одному делу. Уверена, ты сможешь найти второй амулет.
— Что? Куда ты?
Без ответа, без прощального взгляда, ускорив шаг, призрачная девушка скрылась за рядами надгробий и деревьев.
Юрий крутил амулет в руках, после чего заметил, что вставленная сфера движется, оставшись в лунке. Он давил на нее до заметного звука щелчка, когда из задней части коробочки на ладонь выпал маленький старинный ключ с круглой головкой, изъеденной ржавчиной; к нему крепился листок бумаги, сложенный в виде свитка.
Ничего не оставалось, как пойти к Сидни и решать головоломку вместе.
Прода от 29.07.2020, 09:20
Глава 12 - Талант №12. Умение понимать язык растений
Стоявшая у могилы Сидни береза лениво осыпала надгробие своими мелкими листьями, которые шелестели на редком ветру. Участок земли призрачной девушки несколько зарос травой, отчего могло показаться, что он заброшен. Еще издалека глаза выхватывали очертания некогда белой скамьи, пропитавшейся за долгие годы пылью.
Когда Юрий присел на скамью, понадобилась минута на собственные мысли, подбор слов, которые прекрасно думались в полной тишине. Перед тем как позвать подругу, он задержал взгляд на ее внешности, нацарапанной на граните. Здесь она была одета в пиджак, несколько напоминавший костюм фокусника, отлично виднелись цилиндр, ворот плаща и темная бабочка. На лице сияла неизменная до вчерашнего вечера улыбка и беспечное выражение глаз с тем самым огоньком, какой бывает у молодых людей. Если бы перед попаданием на кладбище, предлагали выбрать портрет на надгробие, призрачная девушка непременно выбрала бы этот, отражавший ее ребячество.
— Сидни, прости меня. Пожалуйста, выйди, мне нужна твоя помощь.
Только ветер ответил кратким завыванием, словно насмехался.
— Сидни! Сколько раз я должен извиниться? Я вчера был весь на нервах из-за… пропажи Анжелы и турнира этого и не должен был говорить тебе грубости. Прости меня!
При произношении тех слов Юрий смотрел на надгробие, в темные точки глаз, и в конце зажмурился, а потому выход призрачной девушки из-под земли стал для него неожиданностью. Сидни незамедлительно приземлилась на скамью, закинув ногу за ногу, и коснулась руки призрачного юноши.
— Ой-ой-ой, прости-прости меня, что я так долго. А что ты тут делаешь-то? У тебя ж драка на мечах! Ах! Я все проспала? Вот же! Я честно-честно не хотела пропускать. Вот бы научиться отматывать время, было бы так полезно. Эх!
Некоторое время Юрий молчал, пытавшись разглядеть в поведении и словах подруги лукавство, но она говорила и двигалась так, словно вчера ничего необычного не произошло. В первый миг подумалось, что сцена в трактире приснилась ему, а во второй он начал сомневаться в здравости призрачной девушки.
— Что? — невинно удивилась она. — Чего ты молчишь, как будто покойника увидел? Я еще жива, если ты не понял, вон смотри: мягкая, теплая и вообще говорю сейчас с тобой, значит, в своем уме.
— Все в порядке? — настороженно сказал Юрий.
— А чему быть не в порядке? Порядок — это вообще самое важное в жизни, но не в моей, поэтому вон видишь: как-то не убираю я могилку, совсем все пыльное, грязное, как буйвол после грязевых купаний, а травища какая… Мама родная!
Слова Сидни вызывали самое интересное послевкусие: когда они, подобно пулям, вылетали изо рта, хотелось ответить, но после окончания очереди образовывалось чувство пустоты. Поэтому и во второй раз призрачный юноша молчал, устремив пустой взгляд за спину призрачной девушки.
— Ау! Я что, зря тут мерзну? По-моему, это ты кричал тут, что тебе очень-очень нужна моя помощь. Ну! Я тут во всей красе и уже двести двадцать секунд, наверное, а может и на несколько больше жду каких-нибудь шевелений с твоей стороны. Неужто у меня друг — молчаливая статуя?
— Почему ты так себя ведешь, если я вчера обидел тебя? Дай мне хотя бы знать, что ты простила меня, если это так.
Сидни отвернулась, устремив взгляд вдаль, и обхватила ладонями колено. Наконец с ее стороны образовалось молчание.
— Так-так-так… Долго же мне пришлось вытягивать из тебя слова, как удочкой прям, — вдруг очнулась она, продолжив смотреть на особенно ветвистое дерево, отчего казалось, что говорила с воображаемым другом. — За вчерашнее ты не беспокойся. Что было, то прошло, и нет его. Как можно извиняться за правду? Ты же все-все сказал, как думал, и я потом подумала, что ты подумал правильно. Я же на самом деле, как назойливая муха, цепляюсь ко всем, пусть и не нарочно, вот и набилась к вам в команду. Но я уже начала помогать вам и много силушек потратила на это дело — имею право найти подземелья вместе с вами и помогать по возможности. А потом, ты не беспокойся, наши пути быстро-быстро разойдутся, и вы останетесь, как и планировали, с той девочкой наедине. В смысле уже сами.
— Ты часть нашей команды, — сказал Юрий, приложив холодную ладонь к голове, которая разболелась от потока слов. — Тебе не нужно нас бросать, если ты сама этого не хочешь.
— Нет, я точно состарюсь, пока узнаю, что же от меня нужно. Что там с турниром? Амулет-то выиграл? А-ну отвечай, партизан!
При любом упоминании подвигов Анжелы Сидни требовала перейти ближе к насущному делу, хотя в эти секунды замечался интерес в ее глазах. Все-таки Юрий упомянул о неожиданном отлучении призрачной девушки, о том, как к нему в руки попал амулет, и рассказал про тайник на задней стороне, после чего дал прочесть послание.
«Победив Помпея, Цезарь приказал с честью восстановить его поверженные статуи. Цицерон сказал: „Восстанавливая статуи Помпея, Цезарь укрепляет свои собственные“»
Плутарх
Почти черные в пасмурном свете дня глаза промчались по строчкам так быстро, как не смог бы никто другой. Казалось, Сидни успевала читать только первые буквы слов, но в конце задумалась, не скрыв на лице признаков хода мысли: складки на лбу дрожали, пустой и холодный взгляд был прикован к чему-то далекому, нижняя губа несколько повисла. На несколько долгих минут призрачная девушка перенеслась в свой разум, захвативший все ее внимание.
— Мальчик и девочка, которые спаслись от монстров, — наконец сказала она. Окружение похолодело от ее слов, будто она выдыхала стужу. — И они быстро-быстро стали популярными. А вот другим так не везет.
— На что это ты намекаешь?! — гневно спросил Юрий. — Лучше скажи, где искать следующий амулет.
