Один из моряков громко бросал фразу: «Что-то воняет сапогами! Вам не кажется друзья?», а второй ему вторил «И нестираными портянками!», - этого было достаточно для начала драки, а там как карта ляжет. Драка была всегда славная, а когда появлялся патруль, благо комендатура рядом, обе стороны улепётывали от патруля вместе. Убежав, шли пить мировую. Таким образом, Егор подружился с командиром инженерно-десантной роты капитаном Иконниковым и инструктором рукопашного боя полка прапорщиком Мартыненко, но в этот вечер ему хотелось одиночества.
       В «Дружбе» столики на четыре места. В одиночестве Егору не удастся остаться, но по его просьбе к нему посадили трёх женщин. Одну из них он встречал в этом ресторане, но знаком не был. Заказал вина, холодное и горячее, минимальный набор на вечер. Из вежливости представился, но разговор решил не заводить. Выпил в одиночестве, даже не предлагая дамам. Этим, дав понять им, что ему не до них. Вскоре заиграла музыка, усилился гул народа в ресторане. Егор понял, для подумать, он выбрал не то место, а так получается другого места он и не знает. Пока его соседки танцевали, он всё-таки на время сосредоточился на своих проблемах: «Интересно сложилась моя службы, я либо в море, либо в кабаках, но ведь не один я такой. Такова жизнь всех холостых и не только холостых, моряков. По крайней мере, Балтийска. Значит, женившись так рано, я обрекал свою семью на развод. Получается, по любому, один конец. Живи я в Балтийске, а Людка в Минске, итог имеем на лицо. Живи мы оба в Балтийске? Первый год она боялась. Не было своего жилья. Никого она не знала. Сидела дома, да и зима. Отсутствие денег играло свою роль. Вот потом, когда она оперилась бы, завела знакомых, подруг, да при таких деньжищах, можно и квартиру снять не то, что заткнуть рот любой хозяйке квартиры. Результат я видел недавно. Только приехала и снялась в кабаке. Да в этом городе, дождей, блядей и велосипедов идти некуда. Я же с ребятами снимал в кабаке не девочек, а чьих-то жён. Интересно сколько их было за три года». – Егор, прикинул, сколько женщин он снял только в кабаке: «Получается два десятка, но это только мои, а ребята? Пускай Леха и Сашка не в счёт, а Колесников, не меньше моего. Из них только половина разведены, остальные отдыхали пока мужья в море. Как мне одна заявила «Что я дура, ждать его и воздерживаться от интима? Я за три месяца мозгами двинусь, сума сойду. Пока молодая я хочу сношаться, бабья молодость короткая, уже даже через несколько лет, кому я буду нужна? Он же меня и бросит. Да и что тут такого? Какая измена? Я его люблю! Мне надо это, как любой бабе, как лекарство. Это просто физиология. Не одна нормальная женщина не выдержит более трёх месяцев без мужика, а затем тяжёлых для себя последствий в организме и башке….». Отчасти она пыталась оправдаться в моих глазах, или объясниться, только зачем ей это. Перепихнулись, провели ночь и разошлись, как в море корабли, а вот судя по народу сейчас в кабаке, она говорила правду. В залах пятнадцать и десять столиков в двух залах. За каждым не мене четырёх человек. Значит две сотни. Из них женщин одна треть. Сколько с мужьями? Единицы и это видно не вооружённым взглядом. Остальные тут случайно, поужинать пришли. Все они, сразу видно, не девочки ромашки. Значит, мой брак был обречён!...». Мысли Егора прервала вернувшаяся за стол его соседка, та, которая ему показалась знакомой. Когда знакомились, она представилась Светой.
       - Прости Егор. У тебя что-то случилось? Могу чем-то тебе помочь? – Егор внимательнее рассмотрел девушку. Невысокая, стройная, приятная на лицо, вот только выкрасила волосы в седину. Возраст уже не определить от двадцати до тридцати лет. Голос приятный.
       - Да Светлана, случилось. Только вряд ли ты сможешь мне помощь. Наверное, мне теперь уже никто не сможет помочь.
       - Что так всё плохо?
       - Нет не плохо, а скорее наоборот, всё решилось, - и решил объяснить ей, в чём дело.
       - Я сегодня отправил заявление на развод с женой.
       - Понятно. Знакомо. Я тоже, когда разводилась, переживала. Теперь видишь, жива и весела, хотя пережить те минуты опять не хотелось бы. Может, пойдём, потанцуем? Ты теперь мужчина свободный. Завидный жених, - Егор усмехнулся своим мыслям: «Действительно Я к этому событию готовился долго. Нужно жить дальше. Девчонка эта Света, похоже, с мозгами и внешне приятная. Пойду и я потанцую». Светлане он только протянул руку и помок встать из-за стола. Они отправились в круг танцующих.
       Остаток вечера в ресторане Егор провёл со Светланой. По закрытии ресторана он решил проводить её домой. Света оказалась жила в общежитии Хлебозавода. В Балтийске эту общагу называли Белый Дом. Стояла она напротив вокзала, рядом с Пентагоном, по дороге в гарнизонную баню, в которой часто парился Егор с компанией. Света пригласила Егора на чашечку кофе. Он согласился. Кто же откажется от утренней чашечки кофе, да ещё поданной в постель обнажённой женщиной, после бурной ночи. Тем более, по определению самой Светланы, он теперь мужчина свободный. Поднялись на второй этаж. Света жила в конце коридора в комнате справа. Одна в комнате. Было поздно и пора укладываться спать. Девушка что-то хлопотала по хозяйству, Егор сидел на стуле за столом. Комнатка была меленькая, три на три метра. Открылась дверь и в комнату, как к себе домой, зашёл Евгений, руководитель ансамбля игравшего в ресторане «Дружба». Они были знакомы. Женька-музыкант и Егор. Недавняя пассия Егора, Галка, уехавшая с женихом в Москву, родственница Евгению и его сестре солистки ансамбля Елене. Неожиданно. Светлана растерялась. Егор сообразил, что эту клумбу окучивает Женька, но Егора пригласила, Света и он не собирался просто так отступать. Драка тут не вариант. Егор боец. Женька музыкант, хоть и крепкий парень, но понятно не соперник Каминскому, не дело это бить приятеля. Не красиво, и другие не поймут, и осудят. Надо как то разруливать ситуацию. Групповой секс по тем временам не был популярен, и Егор его не признавал никогда. Конечно, было исключение, на лайнере «Украина», но там совсем другая ситуация. Её можно скорее назвать групповым изнасилованием. Женька тоже не намерен уступать. Ситуация патовая. Женька сел на стул за стол. Светка продолжала копошиться на отделённой занавеской кухоньке. На столе лежала колода карт. Женька взял карты. Перетасовав её. Посмотрев на Егора предложил.
       - Сыграем, - затем, перевёл взгляд на Светку, стоявшею к ним спиной.
       - Сдавай! В двадцать одно, – сразу сообразил Каминский. Егор выиграл. Женька встал и по английский ушёл. Светка ничего не поняла и только спросила Егора.
       - Он что нечего не сказал?
       - Сказал. Сказал что фортуна сегодня не на его стороне, - а про себя подумал: «Вот я впервые выиграл в карты ночь с женщиной. Главное, чтобы игра в карты на женщин, не стала вредной привычкой. Главное, в другом. Проиграй я, и я бы конечно ушёл. Только чем отличается моя жена от этой женщины. Штампом в паспорте и тем, что она мать моего ребёнка. А допустим этот ребёнок не от меня. Остаётся только формальность, условности придуманные людьми и этими же людьми нарушаемые».
       Ночь они провели прекрасно. Оба остались удовлетворёнными. Света действительно работала на Хлебозаводе. Побывала замужем. Развелась. В области живёт её мать. Она ей оставила дочь. Сама работает в Балтийске. Женька иногда к ней заходит. Обычная история для города Балтийска.
       
       Последний выход в море.
       
       «Стрелец» готовился к выходу в море на гидрологию. Обычная история, если бы не одно обстоятельство. В этот раз на борту на практику пойдут студенты Калининградского технического института рыбной промышленности и хозяйства. Какие специальности, изучали эти студенты, матросам было фиолетово. С одной стороны проблема, сухопутные люди на борту, с другой разнообразие, молодые парни и девчонки, есть с кем поболтать и скоротать время между вахтами. Выход планировали в зависимости от погоды на две недели. После этого выхода в море «Стрелец» ждала катастрофа! Каминский, Шаврин, Калягин уходили на 45 суток на переподготовку на эсминец «Беспокойный», а потом по домам. Никто из них пока не изъявил желание продолжить службу в дивизионе, как вольнонаёмный. Ни командование, ни Маслов не трогали эту троицу, надеясь, что кто-то из них ещё передумает. Старпом Баринов в открытую говорил Егору, что он скоро станет командиром и лучше боцмана, чем Егор, он не видит. Боцман Фёдорович решил вернуться на свои танкера, достала старика школа коммунизма.
       Студентов оказалось десять человек. Из них две девчонки. Одна типичная отличница Жанна, а вот вторая, Наташа, черт в юбке. В первый же день она вымотала матросов. Они не понимали, как эта девица умудряется оказываться в разных местах на судне одновременно. Появилось подозрение, что она перемещается на метле. Это было бы полбеды, но это любопытное дитя в очках, оказываясь возе судового оборудование, бросалась к кнопкам, рычагам, тумблерам и тут же пыталась нажать или повернуть их! Это происходило на берегу, а что будет в море? С этой инициативной почемучкой «Стрелец» оказался в настоящей опасности. Энергии у неё хватало на троих. Была надежда, качнёт и этот чертёнок ляжет. Приходилось уповать только на Бога морей, Нептуна.
       Старпом Андрей Баринов, сильно изменился по сравнению с Конакри. Он вырос как офицер и моряк. Всё больше и больше уделял внимание кораблю и команде. Моряки его уважали и почти единогласно считали, что с него вскоре выйдет хороший командир судна. Так вот Андрей Владимирович, как его теперь называли все на судне и даже помощники и механики, не надеялся на Нептуна. Он вызвал того, на кого мог положиться и в ком был уверен, матроса Каминского. Егор прибыл по вызову к нему в каюту. Постучал, после разрешения вошёл. Несмотря на то что они были одни, Егор по уставному, подчёркивая так своё уважение, доложил.
       - Товарищ старший лейтенант матрос Каминский по вашему приказанию прибыл.
       - Хорошо Егор. Давай присядь. Есть у меня к тебе просьба, - Егор присел на диван.
       - Слушаю Андрей Владимирович.
       - Что нам делать с этой козой в очках Наташей? Она же хуже матроса с кистью. Это явная опасность для судна. Реальный дурак с инициативой на борту, только в этом случае дура с инициативой, - немного успокоившись, добавил, - как неуправляемая боеголовка, не знаешь, куда и когда ударит.
       - Только не коза, скорее стрекоза в очках и по скорости перемещения по судну, - оба рассмеялись удачному сравнению. С этого момента все на борту забудут, что девушку звали Наташа, в течение двух дней её даже товарищи студенты, начнут называть Стрекоза. Удачное оказалось сравнение. Егор встал.
       - Я понял Вас. Только мне нужны особые полномочия.
       - Они у тебя есть, конечно в рамках закона и сам понимаешь, морская традиция…Хотя я мог бы тебе о этом и не напоминать.
       - Всё будет в рамках закона. Можно идти Андрей Владимирович?
       - Да иди Егор, я в тебе не сомневался, - Егор вышел из каюты старпома. Не теряя времени отправился на ют, там постоянно кучковались студенты и молодые матросы. Он не ошибся, Стрекоза была на месте, а это уже половина успеха, не надо её ловить по всему судну. Егор взял пустое оцинкованное ведро. Схватил Стрекозу за руку и потащил по коридору. Наташа стала упираться и кричать
       - Куда ты меня тащишь?- за ними последовали и матросы и студенты.
       - В тюрьму! Ты всех достала Стрекоза.
       - Я тебе не Стрекоза, я Наташа!
       - Была Наташа да вся вышла. Теперь Стрекоза, зловредное насекомое и будешь сидеть в клетке. Всё пришли, - они зашли в каюту Егора. Он слегка толкнул девушку на стул. Та села. Егор поставил ведро.
       - Вот твой гальюн. Еду я тебе принесу в каюту. Спать наверху. Шмотки из твоей каюты, Жанна соберёт. Дверь будет закрытая постоянно. В лабораторию пойдёшь со мной, под конвоем. Когда я на вахте сидеть в каюте, под замком. Вот так, допрыгалась Стрекоза. Устроила на боевом корабле чёрт знает что. Управы, видишь ли, на неё нет. Лезет везде! Всё своими ручонками хватает. Тебе разве не говорили, ничего без спросу на корабле не трогать. Говорили! Не дошло через уши, дойдёт через задницу. Это приказ старпома, - Егор, повернулся и вышел из каюты, закрыв дверь на ключ. Наташа начала кричать и стучать в дверь. Все студенты и молодые матросы ошалело смотрели на Каминского. Молодые слышали о том, что он ничего не боится и даже командир называет Егора, флибустьером, но такого от него не ожидали. Только Калягин и Шаврин отнеслись к происходящему спокойно. Они знали Каминского уже четыре года, ещё со школы, и понимали, он в очередной раз, что-то затеял. Стрекоза уже ревела и всё стучала в закрытую дверь. Все вернулись на ют, оставив девушку в каюте продолжать плакать. На юте Егор закурил и спокойно сказал.
       - Пусть поплачет. Меньше писать будет. Носится по судну, всё нажимает и поворачивает. Нечего я её научу Родину любить. Не таких, в меридиан вводил. Ревёт ещё? – спросил Каминский прислушиваясь, - так, похоже, наревелась, - потом повернулся к Сергею Калягину.
       - Серёга можно тебя попросить, приведи её сюда, а по дороге разъясни ей, что не надо во мне будить зверя. Добро!
       - Добро, командир, - ответил по старой школьной привычке Сергей. Взял ключ и пошёл за Наташей. Через две минуты в дверях надстройки показалась зарёванная Стрекоза и улыбающийся Калягин. Девушка, сопя носом, уставилась на Каминского.
       - Что надо сказать дяде? – издеваясь, спросил её Каминский.
       - Больше не буду.
       - Что ты не будешь? Конкретно. Здесь тебе флот и будь любезна выражаться конкретно и по делу.
       - Больше не буду везде лезть и всё трогать…- и посмотрев на Калягина, добавила, - и тебя командир буду слушаться, - видно пока шли Сергей ей разъяснил политику Партии и Правительства и кто такой Каминский.
       - Ну, вот и хорошо, - уже примирительно сказал Егор, но тут же добавил, - учти Стрекоза, только трепыхнёшься и в клетку. Если хочешь, сейчас есть время или после ужина, пойдём по судну я тебя лично отведу во все отсеки и всё объясню и покажу. Договорились?
       - Договорились! – повеселела девушка и уже не возражала против прозвища Стрекоза. Егор смотрел на неё и думал: «Ох, девонька, зачем тебе это море и корабль, здесь не таким зубрам рога обламывали и жизни калечили, вот возьми для примера мою жизнь. Как старуха Пушкинская я у разбитого корыта. Тебе, то зачем это всё», - ему стало жаль девочку. Он встал, подошёл к ней. Прижал её к своей груди и поцеловал в лоб. Потом держа в руках её голову, спросил глядя в глаза.
       - Мир?
       - Мир, - ответила девушка и чмокнула Егора в щёку в знак примирения. Справедливости ради, стоит сказать Каминский, посвятил ей весь вечер, и они облазили весь «Стрелец». Даже с разрешения старпома на ГКП поднимались. Девушка успокоилась, а вот прозвище приклеилось. Она первое время огрызалась, но потом махнула рукой и стала отзываться на Стрекозу.
       На следующий день «Стрелец» вышел в море. В команде судна появилась новая буфетчица, Алевтина, девушка двадцати лет, приятой внешности, фигуристая, уроженка Балтийска.
       За время выхода в море в каюте Каминского организовался клуб любителей анекдотов. В свободное от вахты время и по окончании рабочего дня у Егора собирались Шаврин, Стрекоза, Алевтина, два молодых матроса, один из которых Витя Терещенко, и студент Василий, воздыхатель Стрекозы, Единственный кто упорно называл её Наташей.