— Видимо, это вас я должна благодарить за дождь?
— И за то, что разогнали всех этих шакалов, — всхлипывая, сказала вторая.
— Шакалов?
— Тех, кто побежали докладывать своим хозяевам о нашем несчастье.
— Да, неприятно все это.
— Вы ведь не местные?
— Да, мы… искали кое-кого.
— Или кое-что, — продолжила мою мысль Тея. — Мы искали женщину — хозяйку модного дома мадам де Пари. Может быть, вы слышали?
— Зачем она вам? — неожиданно рявкнула вторая девушка, не скрывая ни своих слез, ни агрессии. — Уходите отсюда. Не на что тут смотреть. Мы все потеряли, Див, мы все потеряли.
— Успокойся, Виэль, возьми себя в руки, — шикнула на нее леди.
— Как? Как взять себя в руки? Неужели ты все еще веришь, что нам дадут здесь жить. Эти твари никого не щадят. Они растоптали нас, уничтожили, оставили только пепелище.
Мы с Теей переглянулись, а я рискнула спросить:
— Простите, а это… поджог? Если это так, то власти обязаны были прислать специалистов. Тогда вам выплатят серьезную компенсацию, и по остаточному следу найдут виновного.
— Да никого они не найдут, — снова кинулась на нас та — вторая. — Очнитесь, мы в младшем Доме! Здесь всем заправляют высшие, и поверьте, эти представители старшей ветви сделают все, чтобы мы остались ни с чем. Не удивлюсь, если нас самих обвинят в поджоге.
— Тей, что-то я не поняла…
— Да я сама ничего не понимаю. А кому принадлежит данная территория?
Девушки нас просвещать не спешили, зато Жером решил поведать.
— Флеморы?! О, Мать всех драконов, угораздило же вас! — пораженно воскликнула Тея, и я вместе с ней.
— Вы знакомы с данным семейством? — вскинула брови леди и уже более внимательно нас осмотрела, цепко так, подмечая все основные детали: простые, невзрачные плащи и дорогие сапоги. На лице Теи была иллюзия, чтобы никто не узнал, но сейчас она ее сняла, точнее попросила снять Жерома. И как только она это сделала, глаза леди снова вспыхнули зеленым, но уже не от гнева, а от потрясения, а вторая и вовсе застыла каменным изваянием.
— Простите за вторжение, но думаю, мы с вами сейчас в одинаковом положении. И, возможно, мы сможем друг другу помочь, — выдала Тея, немного надменно, как и полагается принцессе. Правда, свою надменность она быстро сгладила дружественной улыбкой. — Кажется, вы меня узнали.
— Да, ваше…
— Не стоит формальностей. Зовите меня просто Алатея.
— Дивия де Пари, — представилась леди.
— А это окаменевшее от шока создание?
— Виэль — моя сестра, — смущенно улыбнулась дэйва.
— Знаете, эриса Дивия, кажется, ваша сестра сейчас упадет в обморок. Жером, Жером, помогите ей скорее.
Хранитель метнулся к падающей, сереющей девушке и вовремя успел подхватить ее. Дэйва тоже бросилась к сестре, испуганно схватила за руку, а когда девушка открыла глаза, облегченно выдохнула.
Как оказалось, из всего имущества у сестер де Пари были только дом и все, что находилось в нем. Там же они жили и работали. Пожар начался внезапно, и девушки только и успели, что выскочить из охваченного огнем помещения, захватив документы. Все остальное, если и не сгорело, то восстановлению явно не подлежало.
Девушек приютила одна из работниц модного дома, и я не могла не заметить, как унизительно было для гордых дэйв просить о помощи.
— И все же, я не понимаю, почему здесь нет стержня вашего Дома? — все еще недоумевала Тея, сидя в гостиной этой самой работницы, снова в маске, чтобы не запугать своим присутствием еще одну впечатлительную женщину и соблюсти инкогнито. Разговор был долгим. — Почему он вас не забрал? Ведь он обязан был это сделать.
— Ему запретили, — тихо проговорила Виэль и в который раз за утро расплакалась. Потому дальнейшие ее слова сопровождались всхлипами, долгими паузами и страдальческим придыханием, но мы не прерывали. — Запретили нам помогать. Но Аниан, он хороший, он… он просто…
— Не мог не подчиниться, — закончила за сестру эриса Дивия. — Когда еще мы были… популярны, они собирались пожениться. А теперь…
— Аниан не может ссориться со страшим Домом, просто не может. Он стержень, он должен… — принялась защищать своего возлюбленного девушка, а поняв всю бесполезность своих слов, снова тихо заплакала. Мы же сидели в этой самой гостиной и просто зверели от той несправедливости, что увидели.
— Инар обязательно об этом узнает, — сказала Тея, да так уверенно и зло, что мы все трое вздрогнули. — Эти Флеморы меня уже достали.
Меня, если честно, тоже, но им благоволит сама повелительница, а это что-то да значит.
— Тей, не забывай о Паэль.
— Нет, я не забыла, — прищурилась принцесса. — Я ничего не забыла. Расскажите, как так случилось, что вы оказались здесь в этом… в этом… убожестве.
— Не думаю, что вам будет интересно… — начала было возражать дэйва, но Тея так на нее посмотрела, что спорить расхотелось, причем всем. Несмотря на свою молодость и происхождение полукровки, Тея все-таки была дочерью повелителя Илларии, рискнувшего пойти против всех, чтобы быть счастливым с обыкновенной человеческой девушкой.
— Все дело в муже старшей эрисы Флемор. Он не давал прохода Дивии, — с яростью прошипела Виэль, а мы с Тей переглянулись.
— А эриса Флемор не могла этого стерпеть и уничтожила вас?
— Все отвернулись. Она лишь слово сказала, и даже друзья… отвернулись. Мы вынуждены были искать защиты у нашего стержня, но мы не подозревали, что они могут зайти так далеко…
— И ладно бы они нас просто разорили, да и поджег этот ерунда, мы пережили бы, но… но…
— Он сказал, что все равно получит меня. Как бы я не сопротивлялась, куда бы ни бежала, — на этих словах Дивия тоже не сдержалась, и одинокая слеза покатилась по красивой, идеальной, фарфоровой щеке. А позади треснула мраморная каминная полка, которую наш дорогой хранитель почти случайно раскрошил.
— Видимо сыночек в отца пошел, — с намеком сказала Тея и попросила Жерома прогуляться, а заодно проверить, не собирается ли вышеозначенный господин посетить младший Дом. Мы же остались утешать двух гордых девушек, оказавшихся в столь незавидном положении, и думать.
Спецы из Экспертного отдела появились почти одновременно с упомянутым Виэль стержнем Дома Розового камня неким Анианом. Мне он показался слишком молодым для роли стержня, но довольно сильным, если все же решился пригласить спецов. Те, ущерб оценили, записали, но восстановлению строение не подлежало, так как огонь был потушен естественным способом, а должен был быть убран магически, точно так же, как и создан. В общем, Жером зря не дал Тее расправиться с огнем самой, и сейчас терзался в сожалениях. Даже порывался сам все оплатить, но Дивия наотрез отказалась, как и от предложения Аниана перебраться в его дом.
Чуть позже, когда спецы уехали, Аниана вызвали в резиденцию старшего Дома. Виэль (слишком впечатлительная барышня) перепугалась, расплакалась в который раз, пришлось девочкам ее утешать и заваривать чай на успокоительных травах. А я все думала, насколько же подлыми и мерзкими могут быть некоторые высшие семейства. Я не говорю за всех, но с Домом Флемора меня однажды свела судьба, и не самым приятным образом. Впрочем, сначала все казалось довольно милым и невинным.
Мне было тринадцать, почти четырнадцать, и четыре года до этого я провела в закрытой школе для девочек из высших Домов. В то время я успела подзабыть, что такое подлость и предательство, а самым страшным чудовищем для меня был дед. Как же я тогда не хотела возвращаться в его дом, так сильно, что приняла предложение одной из своих высокородных подружек погостить в замке ее родителей.
Не помню, почему я никому не сказала, что еду в загородный дом Флемора. Теи не было, они уехали с Инаром в Арвитан с дипломатическим визитом, впервые предоставив меня самой себе. И я почувствовала вдруг вкус свободы, ведь впервые могла решать все сама, именно так, как хотела только я, без Теи. Тогда мне в первый раз пришла в голову мысль, что ее присутствие в моей жизни меня подавляет, словно с ней я лишаюсь возможности решать все сама, слепо подчиняюсь ее выдумкам, иногда не слишком безопасным, как сегодня, например.
Впрочем, тогда, мне просто хотелось быть как все. Ведь все девочки ездили в гости друг к другу, а некоторые мечтали, чтобы сверхпопулярная Мариэль Флемор назвала их подругой и пригласила на каникулы погостить. А она пригласила почему-то меня, хотя мы не очень общались, но и не враждовали. Просто я все время была с Теей, и с другими девочками дружить было трудно. Тея в то время мало кого к себе подпускала, да и сейчас она не отличалась дружелюбием.
Но последней каплей и окончательным решением поехать с Мариэль, стал разговор, который она неожиданно затеяла.
Я была в своей комнате, собирала немногочисленные наряды, когда появилась она.
Дед Агеэра никогда мне ничего не покупал и денег не давал. Все, что я носила, было куплено на средства Теи. И мне даже в голову никогда не приходило стыдиться этого, а Мариэль, вдруг сказала, рассматривая мою одежду:
— Наверное, тяжело быть подругой принцессы? Она словно тебя покупает.
— Что? — изумилась я тогда ее словам.
— Мама как-то упоминала, что повелительнице не слишком нравится, что приходится оплачивать помимо гардероба принцессы и твой тоже, — беззлобно пояснила Мариэль. — Ты же им никто, а Тея словно тебя покупает. Покупает твою дружбу за тряпки.
Меня в тот момент словно ледяной водой окатили, и я совсем по-другому взглянула на наши отношения. Тогда я и согласилась поехать с ней, чтобы доказать самой себе, что чего-то стою без Теи, а оказалась в подстроенной, тщательно спланированной ловушке.
* * *
Замок Флемора поразил меня своей масштабностью, красотой и блеском. Да, у Далиан вкуса было не отнять, как и у ее детишек. Они всегда выбирали лучшее, и как я попала в эту категорию, до сих пор понять не могу.
В первый же день Мариэль познакомила меня со своим старшим братом, который, якобы случайно, прервал свое путешествие с родителями по многочисленным владениям Флемора, чтобы побыть с любимой сестрой.
Он мне понравился поначалу. Галантный, предупредительный, какой-то невероятно трепетный по отношению ко мне.
Леонэль Флемор — когда-то я произносила это имя с придыханием, когда-то я верила, что влюблена в него, лежа в чужой кровати. Теи рядом не было, никого не было. А меня пригласили на первый в жизни бал…
Какой же идиоткой я тогда была. Помню, с каким восторгом собиралась, перемеряла наряды Мариэль, так любезно мне одолженные, мечтала, как и все девочки в моем возрасте, о какой-то нереальной, возвышенной любви. Тем более что он позволял себе только руки коснуться. Я считала его робость милой и даже хотела позволить на балу себя поцеловать. Мой первый в жизни поцелуй, я боялась его и все же мечтала.
И сначала все было как в этих самых мечтах. Он танцевал со мной весь вечер, говорил комплименты, шептал романтические глупости, и я таяла, таяла в его руках, чувствуя себя самой красивой и любимой на свете. А потом мне стало плохо.
Внезапно закружилась голова, сознание затуманилось, словно я выпила. Но в том то и дело, что я не пила. Хотела запомнить чудесный вечер, да и знала, благодаря стараниям Теи, что от алкоголя меня почти всегда клонило в сон. А мне так не хотелось уснуть в самый ответственный момент или предстать глупой, хихикающей, пьяной идиоткой перед тем, кто так сильно нравился.
Леонэль встревожился, галантно повел меня на воздух, ему даже пришлось подхватить меня на руки, я совсем не могла идти. Меня словно парализовало. Не могла пошевелить ни рукой, ни ногой, даже голову повернуть не могла.
Потом не помню, я отключилась, а пришла в себя в чужой комнате. Она была красной, шелковые простыни на кровати, алые занавески, и он… улыбался, победно, словно знал, что так и будет. Но тогда я еще ничего не поняла.
— Маленькая, чистенькая, невинная Клементина. Ты даже представить себе не можешь, как давно я ждал этого момента.
Он провел рукой по моей щеке, посмотрел в перепуганные глаза, улыбнулся так, как никогда до этого не улыбался и поцеловал. И не было в этом поцелуе ничего приятного, только страх — мой, жестокость и боль. А ему, видимо, это понравилось.
— Братик, ты начал играться с нашей птичкой без меня? — послышался из глубины комнаты голос Мариэль. Я поначалу обрадовалась, попыталась дернуться даже, но эти двое быстро меня отрезвили. Он поманил ее к себе и на моих глазах поцеловал и ее, прямо в губы. Меня чуть не стошнило, особенно когда и она потянулась ко мне.
— Ты не представляешь, как сложно было ее сюда заманить. Но, правда, она красавица, самый ценный приз? Мы будем долго с тобой играть, — с улыбкой говорила Мариэль, став невероятно похожей на своего брата, и тоже погладила мое лицо. Слава богине, не поцеловала. — Ли, она мне такой не нравится. Слишком безучастная. Я люблю, когда они кричат. Ослабь контроль.
Видимо он подчинился, потому что я почувствовала собственные руки, а еще то, что меня начали раздевать. Паника затопила сознание. Я испуганно дернулась и получила в отместку хлесткий удар по лицу от Мариэль.
— Запомни, моя дорогая, одно простое правило, ты будешь делать только то, что мы тебе позволим делать. Иначе это будет уже не рука, а вот эта интересная штучка.
И дэйва показала мне то, чем собиралась меня бить в случае неповиновения. Хлыстом, какими бьют скотину или приручают скакунов люди.
— Леонэль очень любит обучать необъезженных кобылок, вроде тебя. Ты поняла? Поняла?
Мне пришлось кивнуть, иначе бы она снова ударила. А дальше начался ужас. Эти двое меня раздели, да и себя тоже. На моих глазах происходила такая мерзость, что меня вырвало прямо на шелковые простыни. Видимо, девушку, только что выплюнувшую свой ужин им целовать не хотелось, поэтому Леонэль стащил меня с кровати, бросил на пол, поднял за волосы и прошипел:
— Ты решила испортить нам веселье, Клементина? Не получится, дорогая. Я все равно попробую тебя, и эту ночь ты никогда не забудешь.
Я плюнула в его самодовольное лицо, а он меня ударил наотмашь, а затем закрыл в каком-то чулане, приковав ногу цепью к стене, словно я какая-то рабыня. Тогда-то я и поняла, что если ничего не сделаю, то эта ночь станет для меня последней.
Я начала действовать. Хорошо, что Мариэль настояла на высокой прическе, и горничная вколола в волосы кучу шпилек. Многие разлетелись, когда этот гад меня хватал, но пара осталась. Вот ими-то я и воспользовалась, а пока ковырялась в замке цепи, впервые в жизни благодарила деда за его чудовищные тренировки. Однажды он устроил мне подобную экзекуцию в темном подвале, правда замок был еще и магически зачарован. Тогда я справилась за два часа, сейчас хватило пары минут.
Когда я освободилась, тщательно осмотрела помещение на предмет оружия. Нашла только вешалки и пару крючков, которые выковыривала из стены, сломав все ногти на руках. С помощью крючков мне удалось отодрать цепь от стены, привязать к ней распрямленные вешалки и сделать своеобразное оружие. И когда я услышала их голоса, приготовилась к настоящей схватке не на жизнь, а на смерть.
Открыла Мариэль, в нее и полетела цепь. Искореженные вешалки вонзились в лицо, и она испуганно закричала. Леонэль дернулся к ней, а я напала на него.
— И за то, что разогнали всех этих шакалов, — всхлипывая, сказала вторая.
— Шакалов?
— Тех, кто побежали докладывать своим хозяевам о нашем несчастье.
— Да, неприятно все это.
— Вы ведь не местные?
— Да, мы… искали кое-кого.
— Или кое-что, — продолжила мою мысль Тея. — Мы искали женщину — хозяйку модного дома мадам де Пари. Может быть, вы слышали?
— Зачем она вам? — неожиданно рявкнула вторая девушка, не скрывая ни своих слез, ни агрессии. — Уходите отсюда. Не на что тут смотреть. Мы все потеряли, Див, мы все потеряли.
— Успокойся, Виэль, возьми себя в руки, — шикнула на нее леди.
— Как? Как взять себя в руки? Неужели ты все еще веришь, что нам дадут здесь жить. Эти твари никого не щадят. Они растоптали нас, уничтожили, оставили только пепелище.
Мы с Теей переглянулись, а я рискнула спросить:
— Простите, а это… поджог? Если это так, то власти обязаны были прислать специалистов. Тогда вам выплатят серьезную компенсацию, и по остаточному следу найдут виновного.
— Да никого они не найдут, — снова кинулась на нас та — вторая. — Очнитесь, мы в младшем Доме! Здесь всем заправляют высшие, и поверьте, эти представители старшей ветви сделают все, чтобы мы остались ни с чем. Не удивлюсь, если нас самих обвинят в поджоге.
— Тей, что-то я не поняла…
— Да я сама ничего не понимаю. А кому принадлежит данная территория?
Девушки нас просвещать не спешили, зато Жером решил поведать.
— Флеморы?! О, Мать всех драконов, угораздило же вас! — пораженно воскликнула Тея, и я вместе с ней.
— Вы знакомы с данным семейством? — вскинула брови леди и уже более внимательно нас осмотрела, цепко так, подмечая все основные детали: простые, невзрачные плащи и дорогие сапоги. На лице Теи была иллюзия, чтобы никто не узнал, но сейчас она ее сняла, точнее попросила снять Жерома. И как только она это сделала, глаза леди снова вспыхнули зеленым, но уже не от гнева, а от потрясения, а вторая и вовсе застыла каменным изваянием.
— Простите за вторжение, но думаю, мы с вами сейчас в одинаковом положении. И, возможно, мы сможем друг другу помочь, — выдала Тея, немного надменно, как и полагается принцессе. Правда, свою надменность она быстро сгладила дружественной улыбкой. — Кажется, вы меня узнали.
— Да, ваше…
— Не стоит формальностей. Зовите меня просто Алатея.
— Дивия де Пари, — представилась леди.
— А это окаменевшее от шока создание?
— Виэль — моя сестра, — смущенно улыбнулась дэйва.
— Знаете, эриса Дивия, кажется, ваша сестра сейчас упадет в обморок. Жером, Жером, помогите ей скорее.
Хранитель метнулся к падающей, сереющей девушке и вовремя успел подхватить ее. Дэйва тоже бросилась к сестре, испуганно схватила за руку, а когда девушка открыла глаза, облегченно выдохнула.
Как оказалось, из всего имущества у сестер де Пари были только дом и все, что находилось в нем. Там же они жили и работали. Пожар начался внезапно, и девушки только и успели, что выскочить из охваченного огнем помещения, захватив документы. Все остальное, если и не сгорело, то восстановлению явно не подлежало.
Девушек приютила одна из работниц модного дома, и я не могла не заметить, как унизительно было для гордых дэйв просить о помощи.
— И все же, я не понимаю, почему здесь нет стержня вашего Дома? — все еще недоумевала Тея, сидя в гостиной этой самой работницы, снова в маске, чтобы не запугать своим присутствием еще одну впечатлительную женщину и соблюсти инкогнито. Разговор был долгим. — Почему он вас не забрал? Ведь он обязан был это сделать.
— Ему запретили, — тихо проговорила Виэль и в который раз за утро расплакалась. Потому дальнейшие ее слова сопровождались всхлипами, долгими паузами и страдальческим придыханием, но мы не прерывали. — Запретили нам помогать. Но Аниан, он хороший, он… он просто…
— Не мог не подчиниться, — закончила за сестру эриса Дивия. — Когда еще мы были… популярны, они собирались пожениться. А теперь…
— Аниан не может ссориться со страшим Домом, просто не может. Он стержень, он должен… — принялась защищать своего возлюбленного девушка, а поняв всю бесполезность своих слов, снова тихо заплакала. Мы же сидели в этой самой гостиной и просто зверели от той несправедливости, что увидели.
— Инар обязательно об этом узнает, — сказала Тея, да так уверенно и зло, что мы все трое вздрогнули. — Эти Флеморы меня уже достали.
Меня, если честно, тоже, но им благоволит сама повелительница, а это что-то да значит.
— Тей, не забывай о Паэль.
— Нет, я не забыла, — прищурилась принцесса. — Я ничего не забыла. Расскажите, как так случилось, что вы оказались здесь в этом… в этом… убожестве.
— Не думаю, что вам будет интересно… — начала было возражать дэйва, но Тея так на нее посмотрела, что спорить расхотелось, причем всем. Несмотря на свою молодость и происхождение полукровки, Тея все-таки была дочерью повелителя Илларии, рискнувшего пойти против всех, чтобы быть счастливым с обыкновенной человеческой девушкой.
— Все дело в муже старшей эрисы Флемор. Он не давал прохода Дивии, — с яростью прошипела Виэль, а мы с Тей переглянулись.
— А эриса Флемор не могла этого стерпеть и уничтожила вас?
— Все отвернулись. Она лишь слово сказала, и даже друзья… отвернулись. Мы вынуждены были искать защиты у нашего стержня, но мы не подозревали, что они могут зайти так далеко…
— И ладно бы они нас просто разорили, да и поджег этот ерунда, мы пережили бы, но… но…
— Он сказал, что все равно получит меня. Как бы я не сопротивлялась, куда бы ни бежала, — на этих словах Дивия тоже не сдержалась, и одинокая слеза покатилась по красивой, идеальной, фарфоровой щеке. А позади треснула мраморная каминная полка, которую наш дорогой хранитель почти случайно раскрошил.
— Видимо сыночек в отца пошел, — с намеком сказала Тея и попросила Жерома прогуляться, а заодно проверить, не собирается ли вышеозначенный господин посетить младший Дом. Мы же остались утешать двух гордых девушек, оказавшихся в столь незавидном положении, и думать.
ГЛАВА 12 Ошибки прошлого или подлости в доме Флемора
Спецы из Экспертного отдела появились почти одновременно с упомянутым Виэль стержнем Дома Розового камня неким Анианом. Мне он показался слишком молодым для роли стержня, но довольно сильным, если все же решился пригласить спецов. Те, ущерб оценили, записали, но восстановлению строение не подлежало, так как огонь был потушен естественным способом, а должен был быть убран магически, точно так же, как и создан. В общем, Жером зря не дал Тее расправиться с огнем самой, и сейчас терзался в сожалениях. Даже порывался сам все оплатить, но Дивия наотрез отказалась, как и от предложения Аниана перебраться в его дом.
Чуть позже, когда спецы уехали, Аниана вызвали в резиденцию старшего Дома. Виэль (слишком впечатлительная барышня) перепугалась, расплакалась в который раз, пришлось девочкам ее утешать и заваривать чай на успокоительных травах. А я все думала, насколько же подлыми и мерзкими могут быть некоторые высшие семейства. Я не говорю за всех, но с Домом Флемора меня однажды свела судьба, и не самым приятным образом. Впрочем, сначала все казалось довольно милым и невинным.
Мне было тринадцать, почти четырнадцать, и четыре года до этого я провела в закрытой школе для девочек из высших Домов. В то время я успела подзабыть, что такое подлость и предательство, а самым страшным чудовищем для меня был дед. Как же я тогда не хотела возвращаться в его дом, так сильно, что приняла предложение одной из своих высокородных подружек погостить в замке ее родителей.
Не помню, почему я никому не сказала, что еду в загородный дом Флемора. Теи не было, они уехали с Инаром в Арвитан с дипломатическим визитом, впервые предоставив меня самой себе. И я почувствовала вдруг вкус свободы, ведь впервые могла решать все сама, именно так, как хотела только я, без Теи. Тогда мне в первый раз пришла в голову мысль, что ее присутствие в моей жизни меня подавляет, словно с ней я лишаюсь возможности решать все сама, слепо подчиняюсь ее выдумкам, иногда не слишком безопасным, как сегодня, например.
Впрочем, тогда, мне просто хотелось быть как все. Ведь все девочки ездили в гости друг к другу, а некоторые мечтали, чтобы сверхпопулярная Мариэль Флемор назвала их подругой и пригласила на каникулы погостить. А она пригласила почему-то меня, хотя мы не очень общались, но и не враждовали. Просто я все время была с Теей, и с другими девочками дружить было трудно. Тея в то время мало кого к себе подпускала, да и сейчас она не отличалась дружелюбием.
Но последней каплей и окончательным решением поехать с Мариэль, стал разговор, который она неожиданно затеяла.
Я была в своей комнате, собирала немногочисленные наряды, когда появилась она.
Дед Агеэра никогда мне ничего не покупал и денег не давал. Все, что я носила, было куплено на средства Теи. И мне даже в голову никогда не приходило стыдиться этого, а Мариэль, вдруг сказала, рассматривая мою одежду:
— Наверное, тяжело быть подругой принцессы? Она словно тебя покупает.
— Что? — изумилась я тогда ее словам.
— Мама как-то упоминала, что повелительнице не слишком нравится, что приходится оплачивать помимо гардероба принцессы и твой тоже, — беззлобно пояснила Мариэль. — Ты же им никто, а Тея словно тебя покупает. Покупает твою дружбу за тряпки.
Меня в тот момент словно ледяной водой окатили, и я совсем по-другому взглянула на наши отношения. Тогда я и согласилась поехать с ней, чтобы доказать самой себе, что чего-то стою без Теи, а оказалась в подстроенной, тщательно спланированной ловушке.
* * *
Замок Флемора поразил меня своей масштабностью, красотой и блеском. Да, у Далиан вкуса было не отнять, как и у ее детишек. Они всегда выбирали лучшее, и как я попала в эту категорию, до сих пор понять не могу.
В первый же день Мариэль познакомила меня со своим старшим братом, который, якобы случайно, прервал свое путешествие с родителями по многочисленным владениям Флемора, чтобы побыть с любимой сестрой.
Он мне понравился поначалу. Галантный, предупредительный, какой-то невероятно трепетный по отношению ко мне.
Леонэль Флемор — когда-то я произносила это имя с придыханием, когда-то я верила, что влюблена в него, лежа в чужой кровати. Теи рядом не было, никого не было. А меня пригласили на первый в жизни бал…
Какой же идиоткой я тогда была. Помню, с каким восторгом собиралась, перемеряла наряды Мариэль, так любезно мне одолженные, мечтала, как и все девочки в моем возрасте, о какой-то нереальной, возвышенной любви. Тем более что он позволял себе только руки коснуться. Я считала его робость милой и даже хотела позволить на балу себя поцеловать. Мой первый в жизни поцелуй, я боялась его и все же мечтала.
И сначала все было как в этих самых мечтах. Он танцевал со мной весь вечер, говорил комплименты, шептал романтические глупости, и я таяла, таяла в его руках, чувствуя себя самой красивой и любимой на свете. А потом мне стало плохо.
Внезапно закружилась голова, сознание затуманилось, словно я выпила. Но в том то и дело, что я не пила. Хотела запомнить чудесный вечер, да и знала, благодаря стараниям Теи, что от алкоголя меня почти всегда клонило в сон. А мне так не хотелось уснуть в самый ответственный момент или предстать глупой, хихикающей, пьяной идиоткой перед тем, кто так сильно нравился.
Леонэль встревожился, галантно повел меня на воздух, ему даже пришлось подхватить меня на руки, я совсем не могла идти. Меня словно парализовало. Не могла пошевелить ни рукой, ни ногой, даже голову повернуть не могла.
Потом не помню, я отключилась, а пришла в себя в чужой комнате. Она была красной, шелковые простыни на кровати, алые занавески, и он… улыбался, победно, словно знал, что так и будет. Но тогда я еще ничего не поняла.
— Маленькая, чистенькая, невинная Клементина. Ты даже представить себе не можешь, как давно я ждал этого момента.
Он провел рукой по моей щеке, посмотрел в перепуганные глаза, улыбнулся так, как никогда до этого не улыбался и поцеловал. И не было в этом поцелуе ничего приятного, только страх — мой, жестокость и боль. А ему, видимо, это понравилось.
— Братик, ты начал играться с нашей птичкой без меня? — послышался из глубины комнаты голос Мариэль. Я поначалу обрадовалась, попыталась дернуться даже, но эти двое быстро меня отрезвили. Он поманил ее к себе и на моих глазах поцеловал и ее, прямо в губы. Меня чуть не стошнило, особенно когда и она потянулась ко мне.
— Ты не представляешь, как сложно было ее сюда заманить. Но, правда, она красавица, самый ценный приз? Мы будем долго с тобой играть, — с улыбкой говорила Мариэль, став невероятно похожей на своего брата, и тоже погладила мое лицо. Слава богине, не поцеловала. — Ли, она мне такой не нравится. Слишком безучастная. Я люблю, когда они кричат. Ослабь контроль.
Видимо он подчинился, потому что я почувствовала собственные руки, а еще то, что меня начали раздевать. Паника затопила сознание. Я испуганно дернулась и получила в отместку хлесткий удар по лицу от Мариэль.
— Запомни, моя дорогая, одно простое правило, ты будешь делать только то, что мы тебе позволим делать. Иначе это будет уже не рука, а вот эта интересная штучка.
И дэйва показала мне то, чем собиралась меня бить в случае неповиновения. Хлыстом, какими бьют скотину или приручают скакунов люди.
— Леонэль очень любит обучать необъезженных кобылок, вроде тебя. Ты поняла? Поняла?
Мне пришлось кивнуть, иначе бы она снова ударила. А дальше начался ужас. Эти двое меня раздели, да и себя тоже. На моих глазах происходила такая мерзость, что меня вырвало прямо на шелковые простыни. Видимо, девушку, только что выплюнувшую свой ужин им целовать не хотелось, поэтому Леонэль стащил меня с кровати, бросил на пол, поднял за волосы и прошипел:
— Ты решила испортить нам веселье, Клементина? Не получится, дорогая. Я все равно попробую тебя, и эту ночь ты никогда не забудешь.
Я плюнула в его самодовольное лицо, а он меня ударил наотмашь, а затем закрыл в каком-то чулане, приковав ногу цепью к стене, словно я какая-то рабыня. Тогда-то я и поняла, что если ничего не сделаю, то эта ночь станет для меня последней.
Я начала действовать. Хорошо, что Мариэль настояла на высокой прическе, и горничная вколола в волосы кучу шпилек. Многие разлетелись, когда этот гад меня хватал, но пара осталась. Вот ими-то я и воспользовалась, а пока ковырялась в замке цепи, впервые в жизни благодарила деда за его чудовищные тренировки. Однажды он устроил мне подобную экзекуцию в темном подвале, правда замок был еще и магически зачарован. Тогда я справилась за два часа, сейчас хватило пары минут.
Когда я освободилась, тщательно осмотрела помещение на предмет оружия. Нашла только вешалки и пару крючков, которые выковыривала из стены, сломав все ногти на руках. С помощью крючков мне удалось отодрать цепь от стены, привязать к ней распрямленные вешалки и сделать своеобразное оружие. И когда я услышала их голоса, приготовилась к настоящей схватке не на жизнь, а на смерть.
Открыла Мариэль, в нее и полетела цепь. Искореженные вешалки вонзились в лицо, и она испуганно закричала. Леонэль дернулся к ней, а я напала на него.
