– Годится, – Оксана уже свыклась со своеобразным чувством юмора своего сына. – Женя, ты готов?
– Готов, – журналист одернул куртку. – Куда мы пойдем?
– Я все тебе объясню, но не здесь. Коле не следует знать о твоих планах точно так же, как тебе – о наших. Расскажу по дороге. Кстати, вы с ним, я думаю, тоже в последний раз видитесь, так что попрощайтесь уж как-нибудь… по-человечески, что ли.
– А я по-собачьи и не умею, – парень и здесь остался верен себе, за что немедленно схлопотал от матери беззлобную, но звонкую затрещину.
– Коля!
Потирая ушибленный затылок, Николай все-таки протянул журналисту руку, и они даже проворчали друг другу некое подобие пожелания удачи. На этом с сентиментальностями было покончено, и Евгений, запахнув куртку, поспешил за Оксаной, которая уже быстро шагала к выходу.
Они вышли в красноватые закатные сумерки и, миновав ворота, тут же нырнули в высокую и густую траву. Оксана, как и в прошлый раз, нарвала какой-то вонючей зелени – не то полыни, не то пижмы, и велела Евгению натереть ей подошвы своих ботинок. Потом они для уверенности еще накрутили по лугам несколько восьмерок, и только после этого Оксана повела его в более-менее определенном направлении.
– Так все же, – подал голос Евгений, раздраженно отмахиваясь от полчищ мошкары, взвивавшихся из потревоженной травы, – куда мы идем? Теперь уже можно сказать?
– В ближайшем городке я присмотрела тебе небольшой уютный домик. Хозяева уехали и вернутся не скоро, так что ты сможешь расположиться с комфортом.
– Почему вы так уверены, что они не вернутся?
– Вся вода из водопровода слита, холодильник пуст и выключен, на окнах – запертые ставни. И потом, запах… в доме как минимум две недели никто не появлялся. Скорее всего, люди живут здесь только летом, пока у детей каникулы.
– Интересно, они что, уехали и забыли дом запереть? – ехидно полюбопытствовал журналист. – Или вы все-таки дружите с замками?
– Нет, – бросила Оксана через плечо. – Зато я дружу с людскими привычками. Запасной комплект ключей висел на гвоздике под крышкой колодца. Так что не забудь запереть за собой дверь и вернуть ключи на место, когда будешь уходить.
– А что если на выходных хозяева решат наведаться?
– Так тебе и не надо их дожидаться. Переночуешь и хватит. Я же объясняла, ты завтра же должен уйти, иначе потом такой возможности может и не представиться.
– И куда же я пойду? По вашим словам, на всех моих тропах Игорь уже расставил капканы. Куда мне податься?
– Теперь для тебя единственный выход – переродиться. Начать новую жизнь.
– Ха! Для вас это, быть может и просто, а понятия не имею, где достать новый паспорт и все прочее… И где я жить буду, где деньги возьму? Нет, совершенно нереально!
– Не паникуй, – девушка оглянулась на схватившегося за голову журналиста и усмехнулась, – все у тебя будет.
– Откуда? Каким образом?
– Тсс! – Оксана резко остановилась и, схватив его за рукав, оттащила в кусты. – Впереди люди идут. Молчи и не шевелись!
Из-за угла забора показались две оживленно лопочущие девчонки, которые прошли мимо вжавшихся в землю Евгения и Оксаны на расстоянии нескольких метров. Они были так увлечены беседой, что не замечали ничего вокруг и вряд ли бы разглядели их даже если они стояли в полный рост. Эта парочка показалась журналисту эдаким окошком в другой, счастливый и беззаботный мир, где нет нависшей над головой смертельной угрозы, нет нужды таиться и прятаться, и нет людей, что время от времени превращаются в громадных собак. Удивительно. Получается, что по одной и той же тропинке ходят люди, обитающие словно в параллельных вселенных…
– Двинули дальше, – нарушила его задумчивость Оксана, когда звонкий девичий смех стих вдалеке.
Она снова пошла впереди, а Евгений поплелся следом, тяжко вздыхая и отряхивая свою куртку от налипших листьев.
– Хватит тебе прихорашиваться, – девушка остановилась, поджидая его, – ты лучше инструкции слушай и запоминай.
– Я весь внимание!
– Вот тебе номер телефона, по которому ты позвонишь, когда отсюда выберешься, – она протянула ему клочок бумаги. – Не звони со своего мобильного, одолжи на время телефон у кого-нибудь.
– Кого спросить?
– Никого не надо спрашивать! – Оксана грозно на него зыркнула. – Даже здороваться не надо. Просто скажи, что хочешь забрать оплаченный товар. Номер твоего заказа – 68. После этого тебе объяснят, что делать дальше. Будь предельно внимателен и ничего не упусти – у тебя всего одна попытка. Если позвонишь по этому номеру еще раз, то тебе уже не ответят.
– Что за товар?
– Твоя новая жизнь, тупица! Тебе сделают новую биографию, слегка поработают над твоей внешностью, подготовят комплект документов. Придется, конечно, сменить место жительства, но тут уж ничего не поделаешь. У тебя будет своя квартира и некоторая сумма денег на банковском счету, достаточная, чтобы продержаться, прежде чем ты найдешь себе новую работу. Дальше ты – сам по себе… У тебя отпечатки пальцев когда-нибудь снимали?
– Нет, насколько я помню.
– Тогда вообще никаких концов не останется. Если ты сам не сделаешь какой-нибудь глупости, то никто, ни Игорь, ни даже я не сможем тебя разыскать.
– Ишь ты! – прищелкнул языком Евгений. – А что потребуется взамен от меня?
– Ничего. Все уже оплачено.
– Как это?
– У каждого из нас на случай непредвиденных обстоятельств всегда наготове такой вот оплаченный билет в новую жизнь, если можно так выразиться. Мой мне, вполне возможно, больше уже не понадобится, так что забирай.
– Но… – от неожиданности Евгений даже остановился, – а как же вы? Почему бы вам самим им не воспользоваться?
– Он мог бы мне помочь, пожелай я скрыться от людей, но от Стаи он меня не спрячет. А тебе пригодится. Да ты не волнуйся, – Оксана взяла его за локоть и подтолкнула вперед, – если мы выкрутимся, то я себе новый билетик справлю.
– Я же не из ваших, – продолжал сомневаться журналист. – Стоит мне туда сунуться, как меня тут же и оприходуют!
– Кто ты такой не имеет ни малейшего значения. Все оплачено. И, кстати, – девушка предупреждающе покачала пальцем перед его носом, – никому ничего не рассказывай. Никого там не будут интересовать ни твое имя, ни твоя история, ни твои проблемы. Лучше всего вообще молчи и рот открывай, только если тебя о чем-нибудь спросят. И о нас с Колей тоже – ни гу-гу.
– Как же я объясню, откуда у меня этот номер телефона?
– А никак. Это никого не касается. Все оплачено, – как заклинание повторила Оксана. – И, умоляю, не вздумай сам задавать вопросы! Я понимаю, что тебя будет терзать профессиональный зуд, но потерпи! Иначе тебя и вправду «оприходуют» от греха подальше.
– Это я, слава богу, сообразил, вот только меня другое беспокоит. Оставшиеся родственники, друзья, коллеги по работе – они же будут меня искать! Как с этим быть? Вряд ли они поверят, что я сквозь землю провалился. Некоторые из моих знакомых вполне способны всю областную полицию на ноги поставить. Рано или поздно они и до вас доберутся.
– И что? Я, даже если бы хотела, ничем не смогла бы им помочь. Хоть на полиграфе проверяй. Ты, главное, смотри сам не сглупи! – Оксана снова погрозила Евгению пальцем. – А то захочется кому весточку подать – и все, привет. Игорь со своей командой тут как тут.
– Да, кстати! – тот щелкнул пальцами, поймав ускользавшую мысль. – Ваш брат, он ведь тоже знаком с этой системой! Да и тот номер телефона ему почти наверняка известен. Он же в два счета нас с вами раскусит!
– Ты думаешь, он один такой умный? Будь это возможно, система не продержалась бы и года, а она функционирует уже очень давно. Даже зная, где находится вход в ее лабиринт, ты никогда не найдешь выхода. Но главное – не это.
– А что тогда?
– Игорь хоть и псих, но не идиот. Как бы ему ни хотелось тебя прищучить, он не рискнет совать свой нос так далеко и разрушать механизм, который рано или поздно может пригодиться и ему самому. В противном случае его занесут в черный список, и он сам лишится возможности спасти свою драгоценную задницу, когда его прижмет. Твоя особа таких жертв не стоит.
– У вас, наверное, будут потом неприятности за то, что вы меня вывели из игры таким образом?
– Потом? – девушка обернулась и с сомнением посмотрела на Евгения. – Опять шутки шутишь? Я буду безмерно счастлива, если у меня вообще будет это самое «потом»! А на фоне смертного приговора любой, даже самый строгий выговор – сущий пустяк.
– О! Я понимаю. Извините!
– Ты только сам без меня в какую-нибудь лужу не сядь, а то все мои старания коту под хвост отправятся.
Евгений с Оксаной короткой перебежкой пересекли ведущую в поселок дорогу и углубились в заросли одичавшей малины пополам с крапивой, которой оказались богаты задние дворы. Дом, куда они направлялись, находился в дальнем от завода углу городка, а потому топать оставалось еще изрядно. Сгустившийся к вечеру туман немного облегчал их задачу, укрывая двух крадущихся человек от посторонних глаз и заглушая звуки, но, одновременно, начисто лишал Евгения какой-либо возможности ориентироваться в пространстве. Хорошо, что для Оксаны он не представлял серьезной проблемы, девушка, похоже, в гораздо большей степени полагалась не на зрение, а на обоняние.
Евгению было удивительно тоскливо вот так молча идти рядом с Оксаной, зная, что он больше никогда ее не увидит. Внезапно он понял, что за эти два неполных дня уже успел к ней привязаться. Было ли это легкой формой Стокгольмского Синдрома или же стрессовые ситуации всегда сближают оказавшихся в них людей? Какая, в сущности, разница! Но продолжать молчать оказалось совершенно невыносимо. Да и диктофон простаивал.
– А что вы будете делать после того, как от меня избавитесь? – спросил журналист, обращаясь к спине шагавшей впереди девушки.
– Вернусь на завод и еще немного Колю погоняю. Нам с ним надо несколько моментов до ума довести, а этот бездельник без моих понуканий даже с места не сдвинется, хоть кол на голове теши!
– Мне кажется, вы слишком строги к нему. Он отличный парень!
– Для того чтобы пережить Облаву этого недостаточно. Уж лучше пусть он сейчас помучается в моих ежовых рукавицах, чем будет потом лежать в красивом, дорогом и мягком гробу. Жизнь оборотня – не увеселительная прогулка, и требует очень высокой самодисциплины. Пока Коля не способен надежно контролировать и обуздывать свои порывы, я вынуждена за ним присматривать.
– Но он уже не маленький мальчик! До каких пор вы собираетесь его опекать? Сидя под вашим тепленьким крылышком, он никогда не научится выживать без посторонней помощи и принимать самостоятельные решения!
– Я буду приглядывать за ним до тех пор, пока его поступки не перестанут представлять угрозы для него и для всей Стаи. Большинство людей рано или поздно, но начинают соизмерять свои действия с возможными последствиями для себя самого, но не всем дано научиться предвидеть, как они отразятся на других, и учитывать это. Далеко не каждый согласится ограничить свои личные свободы и интересы ради блага Стаи. Некоторых приходится так пасти всю жизнь.
– Но насколько все это справедливо по отношению к Коле? Он же не оборотень!
– Вот ведь трепло! – бросила в сердцах Оксана после небольшой паузы. – Вернусь – промою ему мозги немного!
– Не судите его так сурово, – вступился за мальчишку Евгений, – у вас сейчас и без того забот хватает!
– Вот тебе, пожалуйста, ярчайший пример его юношеской безответственности. Хотя я понимаю, ты же, Женя, мастер вопросы задавать. Ты даже мертвого на откровенность разговорить можешь.
– Вы мне льстите! – фыркнул журналист. – Вас-то расспрашивать – все равно, что кидаться снежками в литейке. Мои вопросы даже до цели не долетают.
– Тут нет моей вины. У нас просто не было возможности нормально и спокойно поговорить, только и всего.
– А сейчас? Нам далеко еще идти?
– Ладно, – плечи Оксаны приподнялись и опустились в такт с ее вздохом, – что ты еще хочешь знать?
– Ну, коли мы уже открыли эту шкатулку Пандоры, то… как получилось, что Николай, ваш сын – не оборотень?
– Его отец был человеком.
– Как же так?
– А что тебя не устраивает?
– Я полагал, что ваша братия категорически против того, чтобы впускать кого-то постороннего в свой круг. Или вы ослушались?
– Как ты оживился-то сразу! – Оксана обернулась и бросила на Евгения насмешливый взгляд. – Али «Ромео и Джульеттой» запахло? Запретная любовь, сводящая с ума страсть, кровь, слезы, да?
– Что же мне теперь, от стыда покраснеть, что ли? – недовольно проворчал тот. – Не вижу ничего зазорного в том, чтобы постараться лучше узнать вашу историю. Вместо напускания тумана, объясните мне популярно, что да как, и недомолвок будет меньше.
– Я и не делаю здесь никакого секрета, – девушка пожала плечами. – В действительности Стая – большая куча родственников, и если бы мы постоянно варились в своем узком кругу, то это вылилось бы в сплошной инцест и кровосмешение. Мы бы элементарно выродились уже через несколько поколений. Во избежание такого исхода мы стараемся искать свежую кровь на стороне и практически исключаем связи внутри Стаи. Так что я вынуждена тебя разочаровать, шекспировскими страстями тут и не пахнет. Элементарный здравый смысл и трезвый расчет. Не без симпатии, конечно, но не более того.
– А как быть с избранником? Вы же не сможете скрывать от него свою истинную сущность бесконечно! Или, когда дело сделано, вы, подобно самке богомола, от него избавляетесь?
– Зачем же так жестоко?! Ты просто ничего ему не говоришь и все. Тот, кто ничего не знает, не представляет угрозы.
– Мало кто согласится знакомиться вот так, вслепую.
– Да брось! – в голосе Оксаны вновь послышалась насмешка. – Ты же взрослый неженатый мужик! Неужели у тебя никогда не было девушки на одну ночь?
– Да, но я худо-бедно знал, кто они такие и откуда. К знакомству на улице у меня душа не лежит.
– И тебе никогда не встречалась очаровательная красавица, которая, словно спустившаяся с небес фея, появлялась из ниоткуда, топила тебя в бездонных озерах своих глаз, не задавала вопросов и ничего не просила в обмен на свою обжигающую любовь? И которая потом исчезала так же внезапно, не оставив ни адреса ни номера телефона, и даже имени которой ты не мог бы наутро вспомнить?
– Мда-а-а, красивые сказки вы рассказываете!
– Значит, тебе не повезло, – заключила Оксана.
– Значит, не повезло, – согласился журналист и поспешил вернуть разговор к более приземленным вещам, дабы не будоражить понапрасну свое воображение. – То есть у оборотня и человека может родиться ребенок?
– Может. А также у оборотня и собаки.
Должное осмысление последней фразы потребовало от Евгения определенного мысленного усилия. Его ноги, на секунду лишившиеся контроля, немедленно зацепились за подходящий корень, и он на полном ходу нырнул носом в траву.
– Не ушибся? – заботливо осведомилась Оксана, подавая ему руку.
– Я? Нет, просто… все это несколько… неожиданно, – журналист кое-как отряхнулся, и они двинулись дальше. – И охота кому– то зачинать ребенка от… псины. Это как же надо изголодаться?!
– Странно. Против отношений с человеком ты вроде бы не возражал.
– Но это же совсем другое дело!
– Ничуть. Любой оборотень наполовину человек, наполовину собака. А когда ты покрываешься шерстью и опускаешься на четвереньки, твоя система ценностей также претерпевает некоторые изменения. Все зависит от точки зрения.
– Готов, – журналист одернул куртку. – Куда мы пойдем?
– Я все тебе объясню, но не здесь. Коле не следует знать о твоих планах точно так же, как тебе – о наших. Расскажу по дороге. Кстати, вы с ним, я думаю, тоже в последний раз видитесь, так что попрощайтесь уж как-нибудь… по-человечески, что ли.
– А я по-собачьи и не умею, – парень и здесь остался верен себе, за что немедленно схлопотал от матери беззлобную, но звонкую затрещину.
– Коля!
Потирая ушибленный затылок, Николай все-таки протянул журналисту руку, и они даже проворчали друг другу некое подобие пожелания удачи. На этом с сентиментальностями было покончено, и Евгений, запахнув куртку, поспешил за Оксаной, которая уже быстро шагала к выходу.
Глава 16
Они вышли в красноватые закатные сумерки и, миновав ворота, тут же нырнули в высокую и густую траву. Оксана, как и в прошлый раз, нарвала какой-то вонючей зелени – не то полыни, не то пижмы, и велела Евгению натереть ей подошвы своих ботинок. Потом они для уверенности еще накрутили по лугам несколько восьмерок, и только после этого Оксана повела его в более-менее определенном направлении.
– Так все же, – подал голос Евгений, раздраженно отмахиваясь от полчищ мошкары, взвивавшихся из потревоженной травы, – куда мы идем? Теперь уже можно сказать?
– В ближайшем городке я присмотрела тебе небольшой уютный домик. Хозяева уехали и вернутся не скоро, так что ты сможешь расположиться с комфортом.
– Почему вы так уверены, что они не вернутся?
– Вся вода из водопровода слита, холодильник пуст и выключен, на окнах – запертые ставни. И потом, запах… в доме как минимум две недели никто не появлялся. Скорее всего, люди живут здесь только летом, пока у детей каникулы.
– Интересно, они что, уехали и забыли дом запереть? – ехидно полюбопытствовал журналист. – Или вы все-таки дружите с замками?
– Нет, – бросила Оксана через плечо. – Зато я дружу с людскими привычками. Запасной комплект ключей висел на гвоздике под крышкой колодца. Так что не забудь запереть за собой дверь и вернуть ключи на место, когда будешь уходить.
– А что если на выходных хозяева решат наведаться?
– Так тебе и не надо их дожидаться. Переночуешь и хватит. Я же объясняла, ты завтра же должен уйти, иначе потом такой возможности может и не представиться.
– И куда же я пойду? По вашим словам, на всех моих тропах Игорь уже расставил капканы. Куда мне податься?
– Теперь для тебя единственный выход – переродиться. Начать новую жизнь.
– Ха! Для вас это, быть может и просто, а понятия не имею, где достать новый паспорт и все прочее… И где я жить буду, где деньги возьму? Нет, совершенно нереально!
– Не паникуй, – девушка оглянулась на схватившегося за голову журналиста и усмехнулась, – все у тебя будет.
– Откуда? Каким образом?
– Тсс! – Оксана резко остановилась и, схватив его за рукав, оттащила в кусты. – Впереди люди идут. Молчи и не шевелись!
Из-за угла забора показались две оживленно лопочущие девчонки, которые прошли мимо вжавшихся в землю Евгения и Оксаны на расстоянии нескольких метров. Они были так увлечены беседой, что не замечали ничего вокруг и вряд ли бы разглядели их даже если они стояли в полный рост. Эта парочка показалась журналисту эдаким окошком в другой, счастливый и беззаботный мир, где нет нависшей над головой смертельной угрозы, нет нужды таиться и прятаться, и нет людей, что время от времени превращаются в громадных собак. Удивительно. Получается, что по одной и той же тропинке ходят люди, обитающие словно в параллельных вселенных…
– Двинули дальше, – нарушила его задумчивость Оксана, когда звонкий девичий смех стих вдалеке.
Она снова пошла впереди, а Евгений поплелся следом, тяжко вздыхая и отряхивая свою куртку от налипших листьев.
– Хватит тебе прихорашиваться, – девушка остановилась, поджидая его, – ты лучше инструкции слушай и запоминай.
– Я весь внимание!
– Вот тебе номер телефона, по которому ты позвонишь, когда отсюда выберешься, – она протянула ему клочок бумаги. – Не звони со своего мобильного, одолжи на время телефон у кого-нибудь.
– Кого спросить?
– Никого не надо спрашивать! – Оксана грозно на него зыркнула. – Даже здороваться не надо. Просто скажи, что хочешь забрать оплаченный товар. Номер твоего заказа – 68. После этого тебе объяснят, что делать дальше. Будь предельно внимателен и ничего не упусти – у тебя всего одна попытка. Если позвонишь по этому номеру еще раз, то тебе уже не ответят.
– Что за товар?
– Твоя новая жизнь, тупица! Тебе сделают новую биографию, слегка поработают над твоей внешностью, подготовят комплект документов. Придется, конечно, сменить место жительства, но тут уж ничего не поделаешь. У тебя будет своя квартира и некоторая сумма денег на банковском счету, достаточная, чтобы продержаться, прежде чем ты найдешь себе новую работу. Дальше ты – сам по себе… У тебя отпечатки пальцев когда-нибудь снимали?
– Нет, насколько я помню.
– Тогда вообще никаких концов не останется. Если ты сам не сделаешь какой-нибудь глупости, то никто, ни Игорь, ни даже я не сможем тебя разыскать.
– Ишь ты! – прищелкнул языком Евгений. – А что потребуется взамен от меня?
– Ничего. Все уже оплачено.
– Как это?
– У каждого из нас на случай непредвиденных обстоятельств всегда наготове такой вот оплаченный билет в новую жизнь, если можно так выразиться. Мой мне, вполне возможно, больше уже не понадобится, так что забирай.
– Но… – от неожиданности Евгений даже остановился, – а как же вы? Почему бы вам самим им не воспользоваться?
– Он мог бы мне помочь, пожелай я скрыться от людей, но от Стаи он меня не спрячет. А тебе пригодится. Да ты не волнуйся, – Оксана взяла его за локоть и подтолкнула вперед, – если мы выкрутимся, то я себе новый билетик справлю.
– Я же не из ваших, – продолжал сомневаться журналист. – Стоит мне туда сунуться, как меня тут же и оприходуют!
– Кто ты такой не имеет ни малейшего значения. Все оплачено. И, кстати, – девушка предупреждающе покачала пальцем перед его носом, – никому ничего не рассказывай. Никого там не будут интересовать ни твое имя, ни твоя история, ни твои проблемы. Лучше всего вообще молчи и рот открывай, только если тебя о чем-нибудь спросят. И о нас с Колей тоже – ни гу-гу.
– Как же я объясню, откуда у меня этот номер телефона?
– А никак. Это никого не касается. Все оплачено, – как заклинание повторила Оксана. – И, умоляю, не вздумай сам задавать вопросы! Я понимаю, что тебя будет терзать профессиональный зуд, но потерпи! Иначе тебя и вправду «оприходуют» от греха подальше.
– Это я, слава богу, сообразил, вот только меня другое беспокоит. Оставшиеся родственники, друзья, коллеги по работе – они же будут меня искать! Как с этим быть? Вряд ли они поверят, что я сквозь землю провалился. Некоторые из моих знакомых вполне способны всю областную полицию на ноги поставить. Рано или поздно они и до вас доберутся.
– И что? Я, даже если бы хотела, ничем не смогла бы им помочь. Хоть на полиграфе проверяй. Ты, главное, смотри сам не сглупи! – Оксана снова погрозила Евгению пальцем. – А то захочется кому весточку подать – и все, привет. Игорь со своей командой тут как тут.
– Да, кстати! – тот щелкнул пальцами, поймав ускользавшую мысль. – Ваш брат, он ведь тоже знаком с этой системой! Да и тот номер телефона ему почти наверняка известен. Он же в два счета нас с вами раскусит!
– Ты думаешь, он один такой умный? Будь это возможно, система не продержалась бы и года, а она функционирует уже очень давно. Даже зная, где находится вход в ее лабиринт, ты никогда не найдешь выхода. Но главное – не это.
– А что тогда?
– Игорь хоть и псих, но не идиот. Как бы ему ни хотелось тебя прищучить, он не рискнет совать свой нос так далеко и разрушать механизм, который рано или поздно может пригодиться и ему самому. В противном случае его занесут в черный список, и он сам лишится возможности спасти свою драгоценную задницу, когда его прижмет. Твоя особа таких жертв не стоит.
– У вас, наверное, будут потом неприятности за то, что вы меня вывели из игры таким образом?
– Потом? – девушка обернулась и с сомнением посмотрела на Евгения. – Опять шутки шутишь? Я буду безмерно счастлива, если у меня вообще будет это самое «потом»! А на фоне смертного приговора любой, даже самый строгий выговор – сущий пустяк.
– О! Я понимаю. Извините!
– Ты только сам без меня в какую-нибудь лужу не сядь, а то все мои старания коту под хвост отправятся.
Евгений с Оксаной короткой перебежкой пересекли ведущую в поселок дорогу и углубились в заросли одичавшей малины пополам с крапивой, которой оказались богаты задние дворы. Дом, куда они направлялись, находился в дальнем от завода углу городка, а потому топать оставалось еще изрядно. Сгустившийся к вечеру туман немного облегчал их задачу, укрывая двух крадущихся человек от посторонних глаз и заглушая звуки, но, одновременно, начисто лишал Евгения какой-либо возможности ориентироваться в пространстве. Хорошо, что для Оксаны он не представлял серьезной проблемы, девушка, похоже, в гораздо большей степени полагалась не на зрение, а на обоняние.
Евгению было удивительно тоскливо вот так молча идти рядом с Оксаной, зная, что он больше никогда ее не увидит. Внезапно он понял, что за эти два неполных дня уже успел к ней привязаться. Было ли это легкой формой Стокгольмского Синдрома или же стрессовые ситуации всегда сближают оказавшихся в них людей? Какая, в сущности, разница! Но продолжать молчать оказалось совершенно невыносимо. Да и диктофон простаивал.
– А что вы будете делать после того, как от меня избавитесь? – спросил журналист, обращаясь к спине шагавшей впереди девушки.
– Вернусь на завод и еще немного Колю погоняю. Нам с ним надо несколько моментов до ума довести, а этот бездельник без моих понуканий даже с места не сдвинется, хоть кол на голове теши!
– Мне кажется, вы слишком строги к нему. Он отличный парень!
– Для того чтобы пережить Облаву этого недостаточно. Уж лучше пусть он сейчас помучается в моих ежовых рукавицах, чем будет потом лежать в красивом, дорогом и мягком гробу. Жизнь оборотня – не увеселительная прогулка, и требует очень высокой самодисциплины. Пока Коля не способен надежно контролировать и обуздывать свои порывы, я вынуждена за ним присматривать.
– Но он уже не маленький мальчик! До каких пор вы собираетесь его опекать? Сидя под вашим тепленьким крылышком, он никогда не научится выживать без посторонней помощи и принимать самостоятельные решения!
– Я буду приглядывать за ним до тех пор, пока его поступки не перестанут представлять угрозы для него и для всей Стаи. Большинство людей рано или поздно, но начинают соизмерять свои действия с возможными последствиями для себя самого, но не всем дано научиться предвидеть, как они отразятся на других, и учитывать это. Далеко не каждый согласится ограничить свои личные свободы и интересы ради блага Стаи. Некоторых приходится так пасти всю жизнь.
– Но насколько все это справедливо по отношению к Коле? Он же не оборотень!
– Вот ведь трепло! – бросила в сердцах Оксана после небольшой паузы. – Вернусь – промою ему мозги немного!
– Не судите его так сурово, – вступился за мальчишку Евгений, – у вас сейчас и без того забот хватает!
– Вот тебе, пожалуйста, ярчайший пример его юношеской безответственности. Хотя я понимаю, ты же, Женя, мастер вопросы задавать. Ты даже мертвого на откровенность разговорить можешь.
– Вы мне льстите! – фыркнул журналист. – Вас-то расспрашивать – все равно, что кидаться снежками в литейке. Мои вопросы даже до цели не долетают.
– Тут нет моей вины. У нас просто не было возможности нормально и спокойно поговорить, только и всего.
– А сейчас? Нам далеко еще идти?
– Ладно, – плечи Оксаны приподнялись и опустились в такт с ее вздохом, – что ты еще хочешь знать?
– Ну, коли мы уже открыли эту шкатулку Пандоры, то… как получилось, что Николай, ваш сын – не оборотень?
– Его отец был человеком.
– Как же так?
– А что тебя не устраивает?
– Я полагал, что ваша братия категорически против того, чтобы впускать кого-то постороннего в свой круг. Или вы ослушались?
– Как ты оживился-то сразу! – Оксана обернулась и бросила на Евгения насмешливый взгляд. – Али «Ромео и Джульеттой» запахло? Запретная любовь, сводящая с ума страсть, кровь, слезы, да?
– Что же мне теперь, от стыда покраснеть, что ли? – недовольно проворчал тот. – Не вижу ничего зазорного в том, чтобы постараться лучше узнать вашу историю. Вместо напускания тумана, объясните мне популярно, что да как, и недомолвок будет меньше.
– Я и не делаю здесь никакого секрета, – девушка пожала плечами. – В действительности Стая – большая куча родственников, и если бы мы постоянно варились в своем узком кругу, то это вылилось бы в сплошной инцест и кровосмешение. Мы бы элементарно выродились уже через несколько поколений. Во избежание такого исхода мы стараемся искать свежую кровь на стороне и практически исключаем связи внутри Стаи. Так что я вынуждена тебя разочаровать, шекспировскими страстями тут и не пахнет. Элементарный здравый смысл и трезвый расчет. Не без симпатии, конечно, но не более того.
– А как быть с избранником? Вы же не сможете скрывать от него свою истинную сущность бесконечно! Или, когда дело сделано, вы, подобно самке богомола, от него избавляетесь?
– Зачем же так жестоко?! Ты просто ничего ему не говоришь и все. Тот, кто ничего не знает, не представляет угрозы.
– Мало кто согласится знакомиться вот так, вслепую.
– Да брось! – в голосе Оксаны вновь послышалась насмешка. – Ты же взрослый неженатый мужик! Неужели у тебя никогда не было девушки на одну ночь?
– Да, но я худо-бедно знал, кто они такие и откуда. К знакомству на улице у меня душа не лежит.
– И тебе никогда не встречалась очаровательная красавица, которая, словно спустившаяся с небес фея, появлялась из ниоткуда, топила тебя в бездонных озерах своих глаз, не задавала вопросов и ничего не просила в обмен на свою обжигающую любовь? И которая потом исчезала так же внезапно, не оставив ни адреса ни номера телефона, и даже имени которой ты не мог бы наутро вспомнить?
– Мда-а-а, красивые сказки вы рассказываете!
– Значит, тебе не повезло, – заключила Оксана.
– Значит, не повезло, – согласился журналист и поспешил вернуть разговор к более приземленным вещам, дабы не будоражить понапрасну свое воображение. – То есть у оборотня и человека может родиться ребенок?
– Может. А также у оборотня и собаки.
Должное осмысление последней фразы потребовало от Евгения определенного мысленного усилия. Его ноги, на секунду лишившиеся контроля, немедленно зацепились за подходящий корень, и он на полном ходу нырнул носом в траву.
– Не ушибся? – заботливо осведомилась Оксана, подавая ему руку.
– Я? Нет, просто… все это несколько… неожиданно, – журналист кое-как отряхнулся, и они двинулись дальше. – И охота кому– то зачинать ребенка от… псины. Это как же надо изголодаться?!
– Странно. Против отношений с человеком ты вроде бы не возражал.
– Но это же совсем другое дело!
– Ничуть. Любой оборотень наполовину человек, наполовину собака. А когда ты покрываешься шерстью и опускаешься на четвереньки, твоя система ценностей также претерпевает некоторые изменения. Все зависит от точки зрения.