- Этот алмаз стоил мне целого состояния,- удовлетворенно хмыкнул отец, — никогда с ним не расставайся, у него много сюрпризов.
Алмаз, ну да, конечно. Камень величиной с фундук – бриллиант, так я и поверила. Я недоверчиво уставилась на Игната, который даже не подумал отвести взгляд. Так и смотрел на меня нахально – оценивающе. Как на мартышку в клетке зоопарка.
- У меня тоже есть подарок,- подал голос инвалид, о котором я совсем забыла, созерцая сначала подарок, а потом ненавистного навязанного жениха. Автоматическая коляска с тихим шорохом подплыла ко мне, и я наконец то смогла лучше рассмотреть дарителя. Скорее всего он близкий родственник Игната. Интересно, мы что живем коммуной? Почему эти два мужчины в моем доме чувствуют себя хозяевами? Мне показалось, что незнакомец принюхивается, как охотничий сеттер. Игнат напрягся, я поняла это по его застывшей фигуре и лицу похожему на маску.
- Ты не она,- прошептал парень, едва слышно, но я все равно разобрала каждое слово.- Денем рождения.
На колени мне упал сверток, выглядящий рядом с отцовым подарком словно нищий на королевском приеме. Обычная упаковочная бумага, которую я начала разрывать пальцами. Фоторамка. В ней фото. Я, Игнат, и симпатичный парень. На заднем плане лазурная гладь океана. Мы счастливы, наверное. Игнат по-хозяйски приобнял меня за плечи, а вот незнакомец смотрит на нас так, что все сразу становится ясно. Он безумно влюблен в эту уверенную в себе девушку с чужими глазами. Это не я, у меня нет такого взгляда. Злой, даже сквозь искринки смеха.
- Это мы? - спросила тихо. Тот парень на фото сидит передо мной. От него прежнего ничего не осталось.- Что с тобой произошло.
Он не отвечает, просто стремительно разворачивается и уезжает, оставив мой вопрос без ответа.
- Ну, а что подаришь мне ты?- спрашиваю тихо, стараясь не отводить взгляда. Отец тоже ушел, сразу после того как меня поздравил. И теперь я один на один с пугающим меня мужчиной. Игнат напряжен. Я понимаю это, но не могу объяснить причины его состояния. Он подходит ко мне, медленно, как крадущийся к жертве тигр. И эта несчастная, пусть будет антилопа, я. Страшно, так страшно. Он хватает меня пальцами за подбородок и резко задирает мою голову. Сердце пускается в бешеный пляс когда жесткие мужские губы впиваются в мои, и чужой язык начинает в моем рту адскую пляску. Голова кружится, перед глазами летят разноцветные шары. Что это? Я знаю. Он заявляет на меня свои права.
- С днем рождения, детка,- снова насмешка. Игнат отталкивает от себя мое безвольное тело, как использованную салфетку и идет к выходу. - Завтрак подадут через полчаса. Не опаздывай, Аркадий не любит этого.
- Игнат, это ведь ты меня нашел?- смотрю в закаменевшую мужскую спину.- Ты уверен, что я это я? Ну бывают же совпадения? Может ты ошибся.
- Не неси чушь,- он снова возле моей кровати, метнулся, словно ветер. Глаза злые. Движения порывистые.- Ты Лиза Вяземская, это единственная истина, которая так же верна, как и то, что утром снова будет день.
- Если не случится конца света, — шепчу я.
- Знаешь, кто изуродовал моего брата? Кто сделал его инвалидом? – вдруг совершенно спокойно спрашивает Игнат.
- Да,- шепчу я. Я знаю, точнее чувствую и догадываюсь. Тот влюбленный в меня мальчик. Это я изуродовала его жизнь. Наверное мой жених прав. И забыла я все, потому что жить с грузом моих старых воспоминаний невозможно
- Я спущусь через полчаса,- шепчу я.- Уходи.
Игнат толкнул дверь в комнату брата, по-хозяйски, как обычно, но она не поддалась.
- Открой дверь, Рус,- приказал он, прислушиваясь к шороху колес инвалидной коляски по ковру. Но брат открывать не спешил. И это Игнату совсем не понравилось.- Надо поговорить.
- О чем?- тихий, словно безжизненный шелест бумаги, голос. Дверь приоткрылась. –Кто эта несчастная, которую ты приволок на растерзание?
Игнат вошел в темную, занавешенную тяжелыми, не пропускающими и луча света, гардинами, спальню и вдохнул тяжелый воздух. Брат повернулся к нему и теперь сверлил невидящими глазами. Он всегда угадывал его местонахождения, а Игнат чувствовал его боль. Даже тогда, когда произошла трагедия, он чувствовал. А еще знал, кто виноват в том, что Руслан больше никогда не станет тем веселым жизнерадостным парнем, каким был когда – то, безумное количество лет назад.
- Я не знаю, — зло выплюнул Игнат,- но девчонка как две капли воды похожа на мою нареченную. И в твоих интересах не подавать даже виду, что это не Лиза. Руслан у нас появился шанс вернуть себе все. Все, что у нас отняли эти животные. Аркадий скоро отдуплиться. Я женюсь на его наследнице, признаю ее невменяемой и верну все то, чего нас лишили Вяземские. Отцово детище верну. И отомщу, ты меня слышишь? Нам очень повезло, что дурочка потеряла память. Если расскажу как, со смеху будешь плакать
- Да, только отца не сможешь вернуть. Игнат, это утопия. Аркадий не дурак. Рано или поздно он поймет, что несчастная не Лиза,- горько вздохнул Руслан, — она двигается по другому, даже шагает не так. Я слышу, как она дышит, и понимаю – это подделка.
- Она копия Лизы, даже родинка над губой такая же, — разговор начал раздражать. Игнат порывисто вскочил с дивана, на который едва присел и пошел к выходу.
- А если Лиза вернется? Что тогда? – хороший вопрос. Всем вопросам вопрос. Словно удар между лопаток, выбивающий дух. Игнат замер.
- Она мертва,- сказал, и сам не поверил. Такие, как Лиза Вяземская, так глупо не умирают.
- Ты видел тело? – снова насмешка в голосе брата. Он так и не смирился, все еще любит гадину, сделавшую его таким. Нет, он не видел тела, его так и не нашли. Полиция сказала, что его унесло в открытое море, спустя трое суток поисков. Все, что осталось от ослепительной красавицы - ее одежда на песке дикого пляжа, и кристальная стрекоза как напоминание о ее принадлежности к высшему свету. Не зря Аркадий сегодня преподнёс девке полную копию той заколки. Хотел разбудить ее память.
- За что ты ее любишь? Она сделала тебя таким?- тихо прошептал он, так и не повернувшись к замолчавшему брату.
- Каким? Я такой же, как и был,- услышал он спокойный ответ. – Подумай, брат? Стоит ли твоя месть жертв. И я бы на твоем месте разузнал, откуда она взялась такая
- Девчонка – расходный материал,- Игнат выскочил в коридор и громко хлопнул дверью, понимая, что его брат снова прав. И он опять сам затягивает петлю на их шеях. Только вот поздно уже. Маховик запущен
Я спускалась по лестнице почти бегом, восторженно оглядываясь по то сторонам. Как в музее. Я ничего не помню. Не думаю, что смогла бы забыть такую красоту, если бы хоть один раз ее видела. И эти картины на стенах, развешенные хаотично, но с таким вкусом. Что – то мне подсказывает, что это не копии. Подлинники, место которым в картинных галереях.
Еще шаг вниз, по ступеням покрытым кроваво-красной ковровой дорожкой, закрепленной позолоченными прижимными рейками, хотя, я бы не удивилась, если бы это было золото. Но надеюсь, что владельцы этого дома не станут крепить дорожку благородным металлом. Я успела заметить худенькую женщину, одетую в униформу, явно прислуга, но затормозить не смогла, в противном случае был риск свернуть себе шею.
- Простите,- сказала, удивленно глядя на горничную, которая свернулась на полу в позу эмбриона и закрыла руками голову. Боже, что я натворила. Женщина пошевелилась, я согнулась над ней и протянула руку, чтобы помочь несчастной,- вы как? Давайте я помогу вам встать. Может скорую вызвать.
- Простите, Елизавета Аркадьевна, я не должна была попадаться на вашем пути,- всхлипнула пострадавшая, затравленно на меня глядя, словно ожидая удара. Я вновь протянула руку, удивленно наблюдая, как немолодая горничная сжимается. Странно, я сначала подумала, что она моложе. Возможно меня ввела в заблуждение тонкая, какая-то мальчишеская ее фигура.
- Я сама виновата,- сказала миролюбиво, вот только в глазах прислуги увидела искры недоверия.
- Вставайте, Галина,- ну конечно, снова Игнат, мой вездесущий жених, куда же без него.- Елизавета Аркадьевна сегодня в хорошем расположении духа. Ведь так, детка? – повернулся он ко мне, окатив взглядом синих своих омутов. Женщина вспугнутой белкой заметалась по лестничной площадке, собирая инвентарь, разлетевшийся во время ее падения. Не оглядываясь, словно боялась даже посмотреть в мою сторону.
- Что с ней? Почему такая реакция? - спросила, когда Галина безмолвной тенью, растворилась в полутьме коридора. Она явно напугана, но чем. Я просто хотела ей помочь.
- Ничего,- дернул плечом Игнат,- просто за годы твоего отсутствия, прислуга отвыкла от твоего гнева и не знает, что ждать от тебя теперь. По всей вероятности Галина не может забыть, как вы, Ваше высочество, в порыве гнева сломали ей руку.
- Это невозможно,- сказала тихо, но твердо.- Ты все врешь. Какие цели ты преследуешь при этом? Почему живешь в этом доме если ненавидишь меня и моего отца?
- Потому что это мой дом. Его построил наш с Русланом отец. Я в нем вырос и был о счастлив,- прохрипел Игнат, сдерживая рвущийся из груди крик. Он зарычал, как разозленный хищник. Мне стало страшно, столько ненависти и злости в чужих глазах я не видела никогда. Он же сейчас меня растерзает. Но нет, этот нестерпимый мужик очень хорошо умеет держать себя в руках. – Был, пока в жизни моей семьи не появился твой папаша. Мой отец вытянул его из болота, вывел в люди и поплатился за это. Ты – точная копия своего родителя, Лиза - хищная, злобная, готовая идти по трупам стерва. А я теперь цепной песик, которого кормит с руки его враг. А теперь пошли, Аркадий ждет. Завтрак начался уже пять минут назад.
Игнат взял меня под руку, от чего я почувствовала волну странного возбуждения. Нет, не сексуального, таких чувств он во мне не будет. Скорее жалость, смешанная с отвращением. Он – такой сильный, но по сути та же прислуга в своем же доме.
- Вы опоздали,- громкий голос отца, разнесшийся эхом по столовой, заставил меня вздрогнуть. Я его не сразу и заметила, сидящего во главе длинного обеденного стола, украшенного серебром и белоснежными цветами. Восторг. Как в королевском дворце.
- Аркадий, прости, у нас с Лизой были важные дела. Да, детка? Не могли вылезти из постели. Кстати. Ты же не против, если твоя дочь наконец то переедет в мою спальню? Будет глупо ждать первой брачной ночи,- сально ухмыльнулся мерзавец, по-хозяйски приобняв меня за талию. Отец удовлетворенно хмыкнул и лишь кивнул в знак согласия и одобрения.
- А меня никто не желает спросить? – выдохнула я, чувствуя, как пылают мои щеки. – Я не лягу в кровать с тем кого не знаю, не помню,- уже не сдерживаясь заорала, понимая, что эту битву проигрываю.
- Ты так не думала, куколка, когда трахалась со мной всего полчаса назад,- гад, мерзавец. Почему он приперся в мою спальню, якобы, чтобы сообщить мне о завтраке. Как же я не сообразила, что негоже девице принимать у себя в комнате настолько хитрых мужчин. Боже. Я застонала.
- Избавьте меня от подробностей своей половой жизни,- поморщился отец, продолжив трапезу.- Но в принципе я рад, что у вас все сладилось так быстро, у меня очень мало времени. Я, собственно, хотел позже поговорить с вами обоими. Но сейчас, видимо, самое время, хотя и не люблю обсуждать за трапезой дела.- Акадий вытер пальцы белоснежной салфеткой, и посмотрел прямо на меня.- Павел сказал, что у меня всего несколько месяцев.
- Папа,- я задохнулась. Нет, он не может так поступить со мной, не может меня оставить на растерзание монстру, крепко сжимающему сейчас мое бедро. Напрягся, как тигр перед прыжком. Ждет.
- Не перебивая, доченька,- устало посмотрел на меня Аркадий, с такой любовью, что у меня от жалости к единственному родному человеку здесь, зашлось сердце. Храбрится старик, но ему ужасно страшно ждать костлявую, зная что его срок приближается.– Да, я знаю, что во многом был не прав. За это отвечу перед высшим судом,- хмыкнул отец, и я услышала смешок Игната. Да, он тоже ждет. Ждет смерти моего отца, только не с ужасом, а с радостью. – Потому и хочу, чтобы Игнат стал твоим мужем. Отдам тебя в надежные руки, прежде чем уйти. Завещание написано. Я не хочу, чтобы мое решение стало для вас неожиданностью, потому пригласил нотариуса. Он уже здесь. Ждет моего приглашения.
- Что ты задумал, Аркадий,- в голосе Игната зазвучала сталь. Я сжалась, понимая, что он прав. Отец, что – то замыслил, и эта неопределенность напугала и меня. Папа не тот человек, который делает, что-то в простоте, это я уже поняла.
Лицо отца заострилось, я посмотрела на пергаментную руку, покрытую пигментными пятнами, чувствуя, как у меня внутри все дрожит, словно натянутые струны, тронутые умелыми пальцами.
- Я кажется предупреждал тебя, сопляк, что мои приказы не обсуждаются!- взорвался отец, смяв серебряную вилку, словно она была сделана из фольги. Игнат заиграл желваками, но промолчал, покорно склонив голову.
Чувство, которое бурей во мне выросло, я не сразу смогла идентифицировать. Не смогла, потому что никогда не испытывала ничего подобного. Гнев готов был разорвать меня в клочья. Я вывернулась из цепких объятий жениха и медленно пошла в сторону отца.
- Только посмей еще хоть раз повысить голос на меня или на Игната, да и вообще на кого бы то ни было в этом доме, — прошипела я, склонившись к застывшему на стуле старику. Его запах, чужой запах, заполнил мои ноздри, проник в мозг, заставив задохнуться от сверхъестественной ненависти. Неужели это мое нормальное состояние, как это пытается внушить мне Игнат. Его жаль. Как же так вышло, что отец смог подчинить себе этого идеального хищника? Смотрит исподлобья, как гладиатор, прощающийся жизнью. Вся его жизнь – подчинение.
Обвела взглядом комнату. Прислуга исчезла, словно испарилась. Видимо подчиняясь молчаливому приказу глядящего на меня отца. На его губах играет улыбка.
- Ну, наконец то,- тихо сказал отец, — я то уже начал сомневаться, что ты моя дочь. Но видимо амнезия не отнимает особенностей характера и поведения. Пашка сказал, все основные навыки сохранены. Только вот, детка, в своем доме я буду делать все, что заблагорассудится мне.
- Ну, тогда я снова исчезну,- хмыкнула, наблюдая, как вздрогнул властный человек, сидящий напротив. Игнат посмотрел на меня с интересом. Но с места не сдвинулся. – Ты думаешь, вы мне нужны? Если бы не чертова авария, хрен бы вы меня отыскали. Что, ты же гнал своих псов по моему следу? И все три года они возвращались без добычи. Значит я прокололась, иначе сейчас бы меня здесь не было.
Блеф? Да, я блефую, потому что знаю, что если покажу сейчас слабину, меня просто сожрут. На место злости пришла звенящая пустота, которую постепенно, заползая, как ядовитый газ, начал заполнять лютый страх.
Отец медленно поднялся со своего места. Он ведь не старый еще, лет пятьдесят пять, может. Но выглядит как развалина. Рак разрушает его организм, или то зло, которое он творил. Оно не может не оставить отпечатка на его здоровье. И его в нем столько, что гадкое чувство перерождает клетки, сжирая своего носителя изнутри.
- Я устал,- односложно сказал Аркадий и тяжело ступая пошел к выходу.
- Почему ты поклоняешься ему? – мой вопрос, как удар хлыстом. Игнат злится, я вижу как раздуваются тонкие крылья его носа, как у разозлённого быка, которого вот-вот заколет тореадор, на потеху публике.
Алмаз, ну да, конечно. Камень величиной с фундук – бриллиант, так я и поверила. Я недоверчиво уставилась на Игната, который даже не подумал отвести взгляд. Так и смотрел на меня нахально – оценивающе. Как на мартышку в клетке зоопарка.
- У меня тоже есть подарок,- подал голос инвалид, о котором я совсем забыла, созерцая сначала подарок, а потом ненавистного навязанного жениха. Автоматическая коляска с тихим шорохом подплыла ко мне, и я наконец то смогла лучше рассмотреть дарителя. Скорее всего он близкий родственник Игната. Интересно, мы что живем коммуной? Почему эти два мужчины в моем доме чувствуют себя хозяевами? Мне показалось, что незнакомец принюхивается, как охотничий сеттер. Игнат напрягся, я поняла это по его застывшей фигуре и лицу похожему на маску.
- Ты не она,- прошептал парень, едва слышно, но я все равно разобрала каждое слово.- Денем рождения.
На колени мне упал сверток, выглядящий рядом с отцовым подарком словно нищий на королевском приеме. Обычная упаковочная бумага, которую я начала разрывать пальцами. Фоторамка. В ней фото. Я, Игнат, и симпатичный парень. На заднем плане лазурная гладь океана. Мы счастливы, наверное. Игнат по-хозяйски приобнял меня за плечи, а вот незнакомец смотрит на нас так, что все сразу становится ясно. Он безумно влюблен в эту уверенную в себе девушку с чужими глазами. Это не я, у меня нет такого взгляда. Злой, даже сквозь искринки смеха.
- Это мы? - спросила тихо. Тот парень на фото сидит передо мной. От него прежнего ничего не осталось.- Что с тобой произошло.
Он не отвечает, просто стремительно разворачивается и уезжает, оставив мой вопрос без ответа.
- Ну, а что подаришь мне ты?- спрашиваю тихо, стараясь не отводить взгляда. Отец тоже ушел, сразу после того как меня поздравил. И теперь я один на один с пугающим меня мужчиной. Игнат напряжен. Я понимаю это, но не могу объяснить причины его состояния. Он подходит ко мне, медленно, как крадущийся к жертве тигр. И эта несчастная, пусть будет антилопа, я. Страшно, так страшно. Он хватает меня пальцами за подбородок и резко задирает мою голову. Сердце пускается в бешеный пляс когда жесткие мужские губы впиваются в мои, и чужой язык начинает в моем рту адскую пляску. Голова кружится, перед глазами летят разноцветные шары. Что это? Я знаю. Он заявляет на меня свои права.
- С днем рождения, детка,- снова насмешка. Игнат отталкивает от себя мое безвольное тело, как использованную салфетку и идет к выходу. - Завтрак подадут через полчаса. Не опаздывай, Аркадий не любит этого.
- Игнат, это ведь ты меня нашел?- смотрю в закаменевшую мужскую спину.- Ты уверен, что я это я? Ну бывают же совпадения? Может ты ошибся.
- Не неси чушь,- он снова возле моей кровати, метнулся, словно ветер. Глаза злые. Движения порывистые.- Ты Лиза Вяземская, это единственная истина, которая так же верна, как и то, что утром снова будет день.
- Если не случится конца света, — шепчу я.
- Знаешь, кто изуродовал моего брата? Кто сделал его инвалидом? – вдруг совершенно спокойно спрашивает Игнат.
- Да,- шепчу я. Я знаю, точнее чувствую и догадываюсь. Тот влюбленный в меня мальчик. Это я изуродовала его жизнь. Наверное мой жених прав. И забыла я все, потому что жить с грузом моих старых воспоминаний невозможно
- Я спущусь через полчаса,- шепчу я.- Уходи.
Глава 6
Игнат толкнул дверь в комнату брата, по-хозяйски, как обычно, но она не поддалась.
- Открой дверь, Рус,- приказал он, прислушиваясь к шороху колес инвалидной коляски по ковру. Но брат открывать не спешил. И это Игнату совсем не понравилось.- Надо поговорить.
- О чем?- тихий, словно безжизненный шелест бумаги, голос. Дверь приоткрылась. –Кто эта несчастная, которую ты приволок на растерзание?
Игнат вошел в темную, занавешенную тяжелыми, не пропускающими и луча света, гардинами, спальню и вдохнул тяжелый воздух. Брат повернулся к нему и теперь сверлил невидящими глазами. Он всегда угадывал его местонахождения, а Игнат чувствовал его боль. Даже тогда, когда произошла трагедия, он чувствовал. А еще знал, кто виноват в том, что Руслан больше никогда не станет тем веселым жизнерадостным парнем, каким был когда – то, безумное количество лет назад.
- Я не знаю, — зло выплюнул Игнат,- но девчонка как две капли воды похожа на мою нареченную. И в твоих интересах не подавать даже виду, что это не Лиза. Руслан у нас появился шанс вернуть себе все. Все, что у нас отняли эти животные. Аркадий скоро отдуплиться. Я женюсь на его наследнице, признаю ее невменяемой и верну все то, чего нас лишили Вяземские. Отцово детище верну. И отомщу, ты меня слышишь? Нам очень повезло, что дурочка потеряла память. Если расскажу как, со смеху будешь плакать
- Да, только отца не сможешь вернуть. Игнат, это утопия. Аркадий не дурак. Рано или поздно он поймет, что несчастная не Лиза,- горько вздохнул Руслан, — она двигается по другому, даже шагает не так. Я слышу, как она дышит, и понимаю – это подделка.
- Она копия Лизы, даже родинка над губой такая же, — разговор начал раздражать. Игнат порывисто вскочил с дивана, на который едва присел и пошел к выходу.
- А если Лиза вернется? Что тогда? – хороший вопрос. Всем вопросам вопрос. Словно удар между лопаток, выбивающий дух. Игнат замер.
- Она мертва,- сказал, и сам не поверил. Такие, как Лиза Вяземская, так глупо не умирают.
- Ты видел тело? – снова насмешка в голосе брата. Он так и не смирился, все еще любит гадину, сделавшую его таким. Нет, он не видел тела, его так и не нашли. Полиция сказала, что его унесло в открытое море, спустя трое суток поисков. Все, что осталось от ослепительной красавицы - ее одежда на песке дикого пляжа, и кристальная стрекоза как напоминание о ее принадлежности к высшему свету. Не зря Аркадий сегодня преподнёс девке полную копию той заколки. Хотел разбудить ее память.
- За что ты ее любишь? Она сделала тебя таким?- тихо прошептал он, так и не повернувшись к замолчавшему брату.
- Каким? Я такой же, как и был,- услышал он спокойный ответ. – Подумай, брат? Стоит ли твоя месть жертв. И я бы на твоем месте разузнал, откуда она взялась такая
- Девчонка – расходный материал,- Игнат выскочил в коридор и громко хлопнул дверью, понимая, что его брат снова прав. И он опять сам затягивает петлю на их шеях. Только вот поздно уже. Маховик запущен
*****
Я спускалась по лестнице почти бегом, восторженно оглядываясь по то сторонам. Как в музее. Я ничего не помню. Не думаю, что смогла бы забыть такую красоту, если бы хоть один раз ее видела. И эти картины на стенах, развешенные хаотично, но с таким вкусом. Что – то мне подсказывает, что это не копии. Подлинники, место которым в картинных галереях.
Еще шаг вниз, по ступеням покрытым кроваво-красной ковровой дорожкой, закрепленной позолоченными прижимными рейками, хотя, я бы не удивилась, если бы это было золото. Но надеюсь, что владельцы этого дома не станут крепить дорожку благородным металлом. Я успела заметить худенькую женщину, одетую в униформу, явно прислуга, но затормозить не смогла, в противном случае был риск свернуть себе шею.
- Простите,- сказала, удивленно глядя на горничную, которая свернулась на полу в позу эмбриона и закрыла руками голову. Боже, что я натворила. Женщина пошевелилась, я согнулась над ней и протянула руку, чтобы помочь несчастной,- вы как? Давайте я помогу вам встать. Может скорую вызвать.
- Простите, Елизавета Аркадьевна, я не должна была попадаться на вашем пути,- всхлипнула пострадавшая, затравленно на меня глядя, словно ожидая удара. Я вновь протянула руку, удивленно наблюдая, как немолодая горничная сжимается. Странно, я сначала подумала, что она моложе. Возможно меня ввела в заблуждение тонкая, какая-то мальчишеская ее фигура.
- Я сама виновата,- сказала миролюбиво, вот только в глазах прислуги увидела искры недоверия.
- Вставайте, Галина,- ну конечно, снова Игнат, мой вездесущий жених, куда же без него.- Елизавета Аркадьевна сегодня в хорошем расположении духа. Ведь так, детка? – повернулся он ко мне, окатив взглядом синих своих омутов. Женщина вспугнутой белкой заметалась по лестничной площадке, собирая инвентарь, разлетевшийся во время ее падения. Не оглядываясь, словно боялась даже посмотреть в мою сторону.
- Что с ней? Почему такая реакция? - спросила, когда Галина безмолвной тенью, растворилась в полутьме коридора. Она явно напугана, но чем. Я просто хотела ей помочь.
- Ничего,- дернул плечом Игнат,- просто за годы твоего отсутствия, прислуга отвыкла от твоего гнева и не знает, что ждать от тебя теперь. По всей вероятности Галина не может забыть, как вы, Ваше высочество, в порыве гнева сломали ей руку.
- Это невозможно,- сказала тихо, но твердо.- Ты все врешь. Какие цели ты преследуешь при этом? Почему живешь в этом доме если ненавидишь меня и моего отца?
- Потому что это мой дом. Его построил наш с Русланом отец. Я в нем вырос и был о счастлив,- прохрипел Игнат, сдерживая рвущийся из груди крик. Он зарычал, как разозленный хищник. Мне стало страшно, столько ненависти и злости в чужих глазах я не видела никогда. Он же сейчас меня растерзает. Но нет, этот нестерпимый мужик очень хорошо умеет держать себя в руках. – Был, пока в жизни моей семьи не появился твой папаша. Мой отец вытянул его из болота, вывел в люди и поплатился за это. Ты – точная копия своего родителя, Лиза - хищная, злобная, готовая идти по трупам стерва. А я теперь цепной песик, которого кормит с руки его враг. А теперь пошли, Аркадий ждет. Завтрак начался уже пять минут назад.
Игнат взял меня под руку, от чего я почувствовала волну странного возбуждения. Нет, не сексуального, таких чувств он во мне не будет. Скорее жалость, смешанная с отвращением. Он – такой сильный, но по сути та же прислуга в своем же доме.
- Вы опоздали,- громкий голос отца, разнесшийся эхом по столовой, заставил меня вздрогнуть. Я его не сразу и заметила, сидящего во главе длинного обеденного стола, украшенного серебром и белоснежными цветами. Восторг. Как в королевском дворце.
- Аркадий, прости, у нас с Лизой были важные дела. Да, детка? Не могли вылезти из постели. Кстати. Ты же не против, если твоя дочь наконец то переедет в мою спальню? Будет глупо ждать первой брачной ночи,- сально ухмыльнулся мерзавец, по-хозяйски приобняв меня за талию. Отец удовлетворенно хмыкнул и лишь кивнул в знак согласия и одобрения.
- А меня никто не желает спросить? – выдохнула я, чувствуя, как пылают мои щеки. – Я не лягу в кровать с тем кого не знаю, не помню,- уже не сдерживаясь заорала, понимая, что эту битву проигрываю.
- Ты так не думала, куколка, когда трахалась со мной всего полчаса назад,- гад, мерзавец. Почему он приперся в мою спальню, якобы, чтобы сообщить мне о завтраке. Как же я не сообразила, что негоже девице принимать у себя в комнате настолько хитрых мужчин. Боже. Я застонала.
- Избавьте меня от подробностей своей половой жизни,- поморщился отец, продолжив трапезу.- Но в принципе я рад, что у вас все сладилось так быстро, у меня очень мало времени. Я, собственно, хотел позже поговорить с вами обоими. Но сейчас, видимо, самое время, хотя и не люблю обсуждать за трапезой дела.- Акадий вытер пальцы белоснежной салфеткой, и посмотрел прямо на меня.- Павел сказал, что у меня всего несколько месяцев.
- Папа,- я задохнулась. Нет, он не может так поступить со мной, не может меня оставить на растерзание монстру, крепко сжимающему сейчас мое бедро. Напрягся, как тигр перед прыжком. Ждет.
- Не перебивая, доченька,- устало посмотрел на меня Аркадий, с такой любовью, что у меня от жалости к единственному родному человеку здесь, зашлось сердце. Храбрится старик, но ему ужасно страшно ждать костлявую, зная что его срок приближается.– Да, я знаю, что во многом был не прав. За это отвечу перед высшим судом,- хмыкнул отец, и я услышала смешок Игната. Да, он тоже ждет. Ждет смерти моего отца, только не с ужасом, а с радостью. – Потому и хочу, чтобы Игнат стал твоим мужем. Отдам тебя в надежные руки, прежде чем уйти. Завещание написано. Я не хочу, чтобы мое решение стало для вас неожиданностью, потому пригласил нотариуса. Он уже здесь. Ждет моего приглашения.
- Что ты задумал, Аркадий,- в голосе Игната зазвучала сталь. Я сжалась, понимая, что он прав. Отец, что – то замыслил, и эта неопределенность напугала и меня. Папа не тот человек, который делает, что-то в простоте, это я уже поняла.
Лицо отца заострилось, я посмотрела на пергаментную руку, покрытую пигментными пятнами, чувствуя, как у меня внутри все дрожит, словно натянутые струны, тронутые умелыми пальцами.
- Я кажется предупреждал тебя, сопляк, что мои приказы не обсуждаются!- взорвался отец, смяв серебряную вилку, словно она была сделана из фольги. Игнат заиграл желваками, но промолчал, покорно склонив голову.
Чувство, которое бурей во мне выросло, я не сразу смогла идентифицировать. Не смогла, потому что никогда не испытывала ничего подобного. Гнев готов был разорвать меня в клочья. Я вывернулась из цепких объятий жениха и медленно пошла в сторону отца.
- Только посмей еще хоть раз повысить голос на меня или на Игната, да и вообще на кого бы то ни было в этом доме, — прошипела я, склонившись к застывшему на стуле старику. Его запах, чужой запах, заполнил мои ноздри, проник в мозг, заставив задохнуться от сверхъестественной ненависти. Неужели это мое нормальное состояние, как это пытается внушить мне Игнат. Его жаль. Как же так вышло, что отец смог подчинить себе этого идеального хищника? Смотрит исподлобья, как гладиатор, прощающийся жизнью. Вся его жизнь – подчинение.
Обвела взглядом комнату. Прислуга исчезла, словно испарилась. Видимо подчиняясь молчаливому приказу глядящего на меня отца. На его губах играет улыбка.
- Ну, наконец то,- тихо сказал отец, — я то уже начал сомневаться, что ты моя дочь. Но видимо амнезия не отнимает особенностей характера и поведения. Пашка сказал, все основные навыки сохранены. Только вот, детка, в своем доме я буду делать все, что заблагорассудится мне.
- Ну, тогда я снова исчезну,- хмыкнула, наблюдая, как вздрогнул властный человек, сидящий напротив. Игнат посмотрел на меня с интересом. Но с места не сдвинулся. – Ты думаешь, вы мне нужны? Если бы не чертова авария, хрен бы вы меня отыскали. Что, ты же гнал своих псов по моему следу? И все три года они возвращались без добычи. Значит я прокололась, иначе сейчас бы меня здесь не было.
Блеф? Да, я блефую, потому что знаю, что если покажу сейчас слабину, меня просто сожрут. На место злости пришла звенящая пустота, которую постепенно, заползая, как ядовитый газ, начал заполнять лютый страх.
Отец медленно поднялся со своего места. Он ведь не старый еще, лет пятьдесят пять, может. Но выглядит как развалина. Рак разрушает его организм, или то зло, которое он творил. Оно не может не оставить отпечатка на его здоровье. И его в нем столько, что гадкое чувство перерождает клетки, сжирая своего носителя изнутри.
- Я устал,- односложно сказал Аркадий и тяжело ступая пошел к выходу.
- Почему ты поклоняешься ему? – мой вопрос, как удар хлыстом. Игнат злится, я вижу как раздуваются тонкие крылья его носа, как у разозлённого быка, которого вот-вот заколет тореадор, на потеху публике.
