ГЛАВА 1
— Пап, дай денег, а? — как всегда, без стука, влетела я в кабинет отца и замерла на месте.
Он был не один. Четыре здоровых мордоворота были настроены явно недружелюбно. Всегда уверенный в себе, отец был напуган, чего с ним никогда не случалось. Обыкновенно боялись его. А тут его не узнала. Запустив руку в поредевшую шевелюру, он не сводил взгляда с высокого черноглазого красавчика, с ослепительной улыбкой направившегося ко мне.
— Это она? — спросил черноглазый и схватил меня пальцами за подбородок.
— Убери от моей дочери свои лапы, Асмодей, — зарычал папулька, и мне показалось, что в глазах его мелькнули отблески огня. Я потрясла головой, отгоняя видение, и стряхнула со своего подбородка руку наглого мужика.
— Она наша. Ты же это понимаешь, Абигор? Такое удивительное существо ты прятал, брат мой, столько лет, — восхищенно промурлыкал тот, кого отец называл Асмодеем.
— Сам ты существо, — огрызнулась я, ища поддержки у родителя, но тот лишь отвел глаза. — И почему ты зовешь моего отца Абигором? Это что? Какие-то кликухи ваши бандитские? Только тронь меня, гад, мало не покажется, — предупредила, глядя, как Асмодей снова протянул свою клешню в направлении меня.
— Фу, Абигор, как ты воспитал эту дикую кошку? Леди так не должны выражаться. Ты, деточка, хоть и полукровка, но та часть, что досталась тебе от отца, принадлежит высшей знати, а девчонка выражается, как торговка на базаре, — засмеялся черноглазый. Ну точно, ненормальный. Как это я сразу не дотумкала?
— Дочь, не спорь с ним, — устало произнес отец.
— Чего это? Пришел тут, существом меня называет. Да по нему дурдом плачет, а я должна тут реверансы разводить? — огрызнулась и посмотрела, как с лица ненормального сползла кривая ухмылка. Амбалы тут же отделились от стены и направились в мою сторону. Интересно, говорить эти болваны умеют? Наверное, нет, какие-то они ненатуральные, на кукол похожи.
— Я убью тебя! — взревел Асмодей и, растопырив свою огромную пятерню возле моего лица, сжал ее в кулак. Ха, напугал ежа голой задницей. Хотел бы убить, давно убил бы. — Еще никто не разговаривал со мной в таком тоне.
— А кто ты такой-то? — хмыкнула, нагло глядя, как красавчика трясет от ярости. Тоже мне. Весь из себя крутой, а вышел из себя на раз-два.
— Угомони свою дочь, Абигор. А то я за себя не отвечаю, — амбалы напряглись, но с места не двинулись.
— Дай мне поговорить с ней, Асмодей. И отзови големов. Ты же знаешь, что если я разозлюсь, то перебью их всех, как котят, — отец встал, глянул на черноглазого своим фирменным взглядом, от которого у всех вокруг стыла кровь в жилах, кроме этого ненормального. Я увидела распускающиеся у него за спиной черные крылья, в которых явственно недоставало перьев, и грохнулась в обморок.
Отец воспитывал меня сам. Ну как воспитывал. Мамки и няньки менялись, словно стекляшки в калейдоскопе. А как иначе? Какая дура согласится мотаться с нами из одного города в другой? Папочка, по крайней мере, такой идиотки не нашел. Справедливости ради, скажу, что я тоже неплохо приложила руку к побегу от нас гувернанток. Раздражали меня эти клуши. Маму я не помню. Она умерла сразу после родов. Странное дело, отец ее ни разу и не вспоминал за эти годы. Даже снимка ни одного не сохранил. Сколько себя помню, мы только и делали, что переезжали. Отец словно бежал от кого-то постоянно. А тут вдруг осел, бизнес замутил, успешный, кстати.
— Чего это тут у вас за флешмоб? — спросила, открыв глаза, комната вертелась и плыла. — Крылья зачетные, кстати. Бионические?
— Ангелина, девочка, — отец взял меня за руку, — прости меня. Столько лет прятал тебя, а тут расслабился. Пожить спокойно захотелось.
— Чего это? От кого прятал? — удивленно уставилась на папульку.
— Асмодей за тобой пришел. И я не смогу ему помешать. Да и тебе будет лучше. Там обучат тебя, научат силой своей пользоваться.
— Так, вам всем в дурдом пора. Какими силами? Пап, ты меня пугаешь, — хмыкнула, глядя на поникшего родителя. Странно, сколько его помню, а помню я его уже двадцать лет, родитель мой совсем не изменился. Все в одной поре.
— Ты нефилим, дочка. Вспомни странности, которые тебя преследуют всю жизнь.
— Так, все, я ухожу! — Вскочила с дивана и направилась к двери, вспоминая, как издевалась над няньками, перемещая в пространстве предметы, включая вышеозначенных баб. — Созвонимся, как в себя придешь.
Открыв дверь, я шагнула в коридор, но тут же заскочила обратно. Огромный смердящий пес преградил мне дорогу, оскалившись желтыми клыками, с которых капала слюна, с шипением прожигая ковер.
— Это Бусик — адская гончая, — вздохнул отец. — Асмодей не даст тебе уйти.
— Ага, а Асмодей — дьявол? — как с психопатом начала я говорить с отцом.
— Нет, Сэр Асмодей — рыцарь ада, — вздохнул папа. — Ангелина, не противься.
— Но зачем я им?
— Принцу ада пора жениться, — нехотя признался отец, — они собирают невест для отбора. А ты, хоть и полукровка, подходящая кандидатура. Я потомок знатного рода. Сэр Асмодей уполномочен доставить тебя во дворец.
— Да, и доставлю. В целости и сохранности, — появился в дверях черноглазый.
— А вот фигушки, — уперла руки в боки. — У меня дел полно. Сессия на носу. Да и с девчонками мы сегодня договорились по магазинам прошвырнуться. А вы мне про замужество тут баки заливаете. Сумашедшие. Надо же, Сэр Асмодей. И никакая я не Леди. Ясно вам?
Асмодей подошел ко мне, и я почувствовала, что мои руки и ноги, словно сковали железные оковы.
— Будешь брыкаться, сделаю больно, — пообещал он и дал знак амбалу, который перекинул меня через плечо и потащил мое сопротивляющееся тельце по коридору. За нами по пятам следовала адская гончая с чудесным именем, лишая меня даже малейшей возможности слинять от пленителей.
— Ну, я вам устрою, — пообещала в пустоту, мечтая научиться плеваться ядовитой слюной, как адский Бусик.
— Тебя тоже ждут дома, Абигор, отец просил передать, — услышала я голос черноглазого. — Как наиграешься в смертного, милости просим.
— Я подумаю, — ответил родитель, — на свадьбу точно прибуду.
— Ну, это-то обязательно. Хотя, такую невоспитанную особу вряд ли принц выберет. Она же «не Леди», — передразнил мой голос гадкий демонюка и весело рассмеялся.
ГЛАВА 2
— Что это? И на таких рыдванах адские рыцари возят невест своему «прынцу»? — издевательски рассмеялась я, разглядывая похожий на катафалк покоцаный автомобиль. Амбал, скинув меня с плеча возле адского механизма, рассыпался в пыль, образовав возле моих лабутенов не хилую такую кучу. Очень надеюсь, что это глина, а не что-то другое.
— Замолкни, — рыкнул Асмодей и заиграл желваками. — Что бы ты понимала, полукровка? Если Он обидится, мало вам, людишкам, не покажется.
— Кто он-то? Этот дришпак? — хмыкнула и пнула ногой потрескавшееся колесо. Рыдван вздрогнул и завибрировал драными боками. Я почувствовала, как земля под ногами заходила ходуном, и сглотнула.
— Спокойно, Голод, — тихим голосом прошептал черноглазый, погладив автомобиль по мятой дверце. — Я точно убью тебя, — пообещал уже мне, сверкнув огненными глазами. — Села быстро в машину и заткнулась.
«Ага, как же. Заткнулась я», — решила, но в машину полезла.
— Странное имя для катафалка, — противным голосом прогнусила я. — Уж не ты ли один из всадников апокалипсиса? Я коняшку-то совсем другим представляла.
— Каким? — с интересом приподнял бровь Асмодей.
— Ну, не знаю. Огромным, черным, огонь из носа, дым из-под хвоста. А тут корыто с болтами, — сказала, наблюдая за реакцией моей новой няньки в лице чертова красавчика.
— Идиотка, — хмыкнул он. — Поехали, переоденем тебя, что ли. Негоже к жениху являться в таком виде.
— В каком это таком? — взвилось мое самолюбие. — Между прочим, мои вещи все фирменные. Бешеных бабок стоят.
— Ну, то, что их бешеные бабки шили, видно с первого взгляда, — хмыкнул Асмодей, — позакладывают души, чтобы стать модельерами известными, а сами иглу в руках держать не умеют. Ты похожа на смесь бомжихи с рынка и уличной проститутки. Точно, вспомнил: когда один из наших низших демонов тут резвился, он колхозы организовал. Вот точно такую моду пропагандировал. Мы тогда всем королевством со смеху помирали, — закончил демон, оскалившись.
— Ах ты, козлина! — взвыла я, целясь свежим маникюром в ухмыляющуюся рожу. — На себя посмотри. Тоже мне, сэр придворный. Холуй королевский, — показала язык, глядя, как из пальцев, сжатых на руле до побелевших костяшек, пробиваются черные когти. Вывела все-таки. Хотя он, конечно, где-то прав. Сам-то вон элегантен, как рояль. Костюм с иголочки, платочек шелковый, похожий на язык пламени, из кармашка торчит. Прямо Джеймс Бонд, мать его так. Молчит гад. Интересно, как это мы так несемся, пробки же вокруг, а мы не останавливаясь? Глянула в окошко и чуть не заорала.
— Мы чего, летим, что ли? Эй, так не договаривались. Нет у меня к вам доверия. Угробите молодую и красивую.
— Ты заткнешься, в конце концов, или нет? — рыкнул Асмодей. — Хотя, мысль неплохая, — уже задумчиво хмыкнул.
«Правда, что ли, помолчать? А то его кондрашка расшибет. Роги вон уже полезли из прилизанной шевелюры», — мелькнула мысль. Я свернулась клубочком на сиденье, от которого шел сверхъестественный холод, и задремала.
Снился мне тощий конь, с вздымающимися боками и зверским выражением на костистой морде. Проснулась от голоса черноглазого. Огляделась. Темный переулок, вокруг ни души. Голод вздрагивает под моим телом. А этот сидит и в огромную рюмку бурчит что-то.
«Совсем осатанел от моей красоты неземной. В аду, наверное, обхвата нет», — эта мысль меня рассмешила, и я хрюкнула в руку.
— Слушай, Люц, зачем она нам? Столько баб нормальных натаскали на отбор. Давай я ее убью? Ну или на худой конец Абигору верну. Пусть сам с ней мучается. Да не могу. Совсем не вижу, что в ее адском котелке творится. И это меня бесит, — оглянулся. Наверное «хрюк» мой услышал, ирод. Я притворилась, что сплю без задних ног, даже губками причмокнула для достоверности.
«Значится, не видит он, о чем я думаю, ну-ну», — притворно всхрапнула и продолжила подслушивать.
— Да знаю я, что главная претендентка. Бедный принц, — зашептал Асмодей. — Такой адской твари, как эта девчонка, я не встречал даже в потаенных уголках нижнего королевства, — сказал и, увидев, что я начала подавать признаки жизни, спрятал в бардачок чашу, в которой подозрительно плескалось что-то похожее на томатный сок. «Черт, это же кровь. Кровь!!!» — Осенило меня, и я провалилась в беспамятство. Ну да, боюсь я вида крови и чего?
— Подслушивала, адское семя? — елейным голосом поинтересовался Асмодей.
— Совсем чуть-чуть, — честно призналась я. — А принц ада, он какой? Красавчик, наверное, — посмотрела на черноглазого чистыми, насколько это возможно, глазами.
— На любителя, — зловредно хмыкнул демонюка. — Пошли, платье подберем. Гномихи заждались уже, наверное. А они очень не любят, когда кто-то опаздывает к ним на примерку. Могут и иголками заколоть, — мечтательно сказал Асмодей, — до смерти.
— Властитель, где такую тощую-то нарыл? Ни сиськи, ни письки, попа с кулак. Сэр Асмодей, другие-то ваши пассии красотки были, — оценивающе разглядывала мое обнаженное тело толстая, бородавчатая гномиха, стреляя маслеными глазками в моего спутника. Я изо всех сил старалась прикрыть причинные места руками.
— Права ты Лорим, — прожигал меня взглядом демон, — супнабор, а не баба. Сделай из нее что-нибудь приличное. Как, интересно, она принца выдержит, с такими-то данными? — задумчиво хмыкнул.
— Так она для принца? — прикрыла рот рукой гномиха. — Бедная девочка.
— Рот закрой. Тебе никто не позволял обсуждать дела нашего государства, — оскалился Асмодей, и сквозь человеческую маску проступила такая рожа, что я аж забыла прикрыть обнаженную грудь. Гномиха засуетилась. Асмодей смотрел на меня пылающими глазами, и мне показалось, что он едва справляется с собой, чтобы не наброситься на мое, невинное еще, тело прямо здесь. Возбуждение тугим комом сжалось внизу живота. Как хорошо, что этот треклятый рыцарь ада не может читать мои мысли.
Асмодей развернулся и чеканным шагом вышел из комнаты. На голове его сверкали огненные рога.
ГЛАВА 3
— А что с ним не так? — спросила я у гномихи, вертящейся вокруг меня.
— С сэром Асмодеем? — приподняла она кустистую бровь и уставилась на меня, — да, вроде, все нормально. Красавчик, как всегда, — томно вздохнула бабища, и глаза ее подернулись мечтательной дымкой. — Только тебе не светит ничего. Больно уж ты страшненькая, — поправила полной рукой дряблую грудь, запакованную в корсет.
«Уж кто бы говорил. Себя-то, похоже, красоткой считает», — удивленно подумала я, а Лорим уставилась в зеркало, заправляя за ухо прядь похожих на прелую солому волос.
— Знаешь, какие у него женщины были. Красавицы, не тебе чета, — наконец отвлекшись от созерцания своей «неземной красоты», пробурчала гномиха и больно ткнула меня булавкой в бок. — Только не по этому делу он, похоже.
— А по какому? — вытаращила я глаза. — Неужели…
— Дура, да? — уставилась на меня портниха. — Однолюб он. Была у нашего сэра женщина. Смертная. С ума по ней сходил. Да только она хвостом вильнула и с другом его сбежала. Как там его звали-то? Абигор вроде. Даже ребенка, говорят, ему родила. Знала, что умрет в родах, но это ее не остановило. Видишь, несправедливость какая? Тебя любят, ты не любишь. Ты любишь, тебя не любят, — гнусила сплетница, зажав зубами кучу булавок. А я стояла, боясь шелохнуться. Лишь вздрагивала всем телом, получая очередной укол в многострадальный бок. Так что же это получается? Мой отец увел женщину у Асмодея, а тот так просто ему это позволил? Слабак. Не думала, что в аду такие страсти кипеть могут. Так, значит, мама из-за меня умерла, — вдруг пронзила мысль, от которой едва удержалась на ногах.
— И, представь себе, — не унималась Лорим, — ребенок-то, говорят, необычный. Силы невиданной. Весь вселенский порядок перевернуть может. Ад с раем местами поменять. Уж как они его искали, а так и не нашли. Обычно нефилим, как маяк — сам себя обнаруживает. А этот невидимка просто. Ой! — спохватилась гномиха. — Что-то я разболталась. Сэр Асмодей язык мне вырвет, если узнает. Не губи! — вдруг заревела она и снова уколола меня.
— Да я и не слышала ничего. Задумалась. Так-то я про принца спрашивала, что с ним не так? Но если уколешь меня снова, с потрохами тебя сдам, — пообещала побледневшей сплетнице.
— Клянусь, не уколю. И платье сошью, какого ни у кого нет. Точно в отборе победишь, — пообещала швея и споро взялась за дело, игнорируя мой вопрос о таинственном женихе.
Асмодей в это время задумчиво чесал за ухом вонючего Бусика.
— Похожа она на нее, пес. Знал Люцифер, кого отправить на поиски этой твари. Да уж, пытки — его конек. Не зря он император Великой Преисподней.
Пес счастливо повизгивал, глядя на хозяина горящими глазами. Воздух вокруг вдруг задрожал, стал похож на плотный кисель.
— Ну, здравствуй, брат, — сказал появившийся из воздуха, неприметно одетый мужчина. Пес подобрался, готовый к прыжку.
— И тебе не хворать, Муриэль, — ухмыльнулся демон, глядя, как за спиной у пришельца распускаются белоснежные крылья. — Зачем явился?
— А ты не знаешь? За девчонкой, конечно, — открыто улыбнулся белокрылый, и в руке его сверкнуло лезвие клинка. — Думаю, мы не будем ссориться из-за такой малости. Тем более что у тебя нет никаких шансов против Ангела Божьего.
