— Не беспокойтесь, леди, — ухмыльнулся мой охранничек, — тут вас никто не достанет. Наш замечательный дракон умеет прекрасно скрывать ото всех то, что, по его мнению, представляет хоть малейшую ценность для его персоны. Или вы желаете видеть меня в своей опочивальне? Успокойтесь, вы не в моем вкусе. Я помясистее люблю, — ухмыльнулся адский гаденыш.
— Где дракон? — ошеломленно завертела головой, в надежде увидеть огнедышащую рептилию, сидящую на горах золота. Не обнаружив искомого, уставилась на черноглазого и пообещала: — Вот стану адской принцессой, в шуты тебя разжалую. Тоже мне Дон Жуан, блин.
— Как где, а я? — обиженно пробасил Нидхегг, отхлебнул из пузатого бокала виски, и выпустил из носа струю синего дыма.
Асмодей промолчал. Только странно посмотрел на меня своими пылающими глазами, словно что-то вспоминая. Его бледное лицо перекосила гримасса боли. Я встала и, гордо подняв голову, демонстративно пошла к лестнице, в душе надеясь, что мой рыцарь пойдет за мной, но он даже не посмотрел в мою сторону. Ключ от комнаты жег мою руку.
— Чертовски похожа, — прошептал Нидхегг, — даже походка ее.
— Это то и пугает, друг, — задумчиво ответил Асмодей, исподволь взглянув на удаляющуюся девичью фигуру. — Плесни-ка и мне своего пойла.
— Люцифер звонил, — дракон усмехнулся, — переживает. Я сказал, что тебя не видел. Уж не знаю, правильно ли?
— Сказал и сказал. Приду в себя — свяжусь с ним. А пока, давай напьемся.
Ахерон терпеть не мог верхний мир: гадкие людишки, копошащиеся, словно муравьи, но имеющие космическое самомнение — его раздражали. Демон был в ярости. Его, чьим именем названа река Ада, отправили на поиски какой-то девчонки. Задыхаясь от злости, титан шел по улице человеческого города, расталкивая огромным телом зазевавшихся прохожих.
— Эй, мужик. Ты что офонарел? — услышал он голос сбитого с ног крепкого мужчины.
— Ты со мной разговариваешь, червь? — удивленно спросил демон, развернувшись всем телом к пострадавшему.
— Да. Неплохо было бы извиниться, — хмыкнул мужчина. Ахерон полыхнул глазами и открыл пасть, глядя в округлившиеся от страха глаза наглеца, посмевшего прервать его движение. Лицо бывшего титана деформировалось, превращаясь в уродливую морду древнего существа, живущего с момента сотворения мира. Сердце мужчины сделало два удара и остановилось.
Проглотив душу, Ахерон сыто улыбнулся, даже не заметив, что все вокруг замерло, а это означало присутствие высшего ангела.
— Его время еще не пришло, — спокойно произнес кто-то за спиной адского посланника.
— И кто это сказал? — хмыкнул он, прекрасно зная, с кем разговаривает. — Ну, здравствуй, Гавриил.
— Зря ты нарушаешь мировой порядок, Ахерон. Отцу не понравится такая самодеятельность. Твой король тоже вряд ли будет в восторге, — улыбнулся Архангел, протягивая руку для приветствия.
— Да плевать я хотел на их мнение, — осклабился демон. — Я жил тут, когда их еще и в помине не было. Мне поклонялись, приносили жертвы, а теперь используют, как последнюю «шестерку».
— Ну и правильно, — кивнул головой Ангел, глядя прямо в пылающие глаза титана. — Слушай, я здесь не для того, чтобы читать тебе нотации. Помоги мне найти нефилимку, и мы поможем тебе занять положение в аду — достойное твоего статуса. Ну и доступ к душам будешь иметь безграничный — ты же любишь вкусных грешников, не так ли?
Ахерон не верил Гавриилу, но злость совсем затмила мозг адского чудовища. Зависть, которую он испытывал к Люциферу, мешала соображать, наполняя черным ядом исполинское тело бывшего Титана.
— Слушай, пернатый, что такого в этой девчонке, что все с ног сбились, разыскивая никчемную тварь? Люцифер с ума сходит. Вы возбудились так, что оторвали свои пернатые задницы от облаков и носитесь саврасками по дурацкой земле, забыв об обязанностях. Это же вы позволили человечеству распоясаться. Из-за вас они ничего не боятся.
— Много будешь знать, плохо будешь спать, — ухмыльнулся архангел, разглядывая отвратительную рожу чудовища, пожирающего души. — Я тебе предлагаю сделку. Неплохую, заметь. Ну и с Асмодеем поквитаешься заодно. Знаю: у вас старые счеты. Это же он всегда подсиживает тебя, не так ли? И теперь пользуется благами, которые мог бы иметь ты. Самый сильный, чудовищный, — шептал Гавриил, соблазняя Титана не хуже заправского демона перекрестка.
— Тебя это не касается, — ощерился Ахерон, но слова Архангела легли на благодатную почву. Титан ненавидел успешного Асмодея до зубовного скрежета. Рыцарем ада должен был стать он, а не поганый красавчик демон, чья работа была развращать людишек, толкая их в объятия похоти. — Что же вы тогда, такие всемогущие, не можете найти нефилимку и демона на такой малюсенькой планетке? — засмеялся Ахерон, с трудом справляясь с собой.
— Не можем, — сквозь зубы прошипел Гавриил. Его явно злила немощность перед мелкой нефилимкой. — Эта тварь скрыта от нас. И самое поганое, что все, кто попадает в поле ее защитного щита, скажем так, тоже становятся недоступными для отслеживания. Но, я уверен, ты знаешь места, где может скрываться Асмодей со своей протеже. Не так ли?
Ахерон промолчал. Давать согласие сразу он не решился, да и с королем Ада портить отношения совсем не хотелось. Но уж больно заманчивое предложение сделал ему Архангел.
— Я подумаю, — сказал Ахерон и, развернувшись, зашагал между застывших вокруг людей. Ангел довольно улыбнулся. Зная жадность главного адского чудовища, он не сомневался в ответе, который был лишь делом времени. А его у ангела было предостаточно.
Мне не спалось. Да и как тут уснешь, если столько всего непонятного свалилось на голову, полностью перевернув мой мир? Из коридора донесся шорох. Я в мгновение ока вскочила с огромной, затянутой балдахином кровати, схватила с прикроватной тумбочки тяжелый канделябр, сделанный из металла, подозрительно напоминающий золото, и в один прыжок оказалась у входа, занеся руку для удара. Время словно замедлилось, а сердце колотилось, готовое выскочить из груди. Не выдержав нервного напряжения, сама повернула ключ и дернула на себя тяжелую дверь, выкинув вперед руку с импровизированным оружием. Подсвечник врезался в живую плоть, и я заверещала так, что сама чуть не оглохла.
— Ты невероятна, — пьяно икнул Асмодей, вваливаясь в мою комнату. — Удивительное создание. И почему мне всегда достаются самые сложные задания?— уставился на меня черными, похожими на космос глазами.
— Чего тебе нужно? — чувствуя, как дрожат колени, готовые подогнуться, спросила я. Во рту пересохло от невероятного возбуждения, охватившего мое тело.
— Тебя, — полыхнул глазами адский рыцарь, обрушиваясь на мою кровать.
— Не думаю, что это хорошая идея, Асмодей, — услышала я голос Нидхегга, который привел меня в чувство.
— Да, дракон, ты прав. Не могу понять, что на меня нашло. Простите, леди, — жеманно поклонился рыцарь и, резко развернувшись, зашагал по коридору, даже не глянув в мою сторону.
— Ох, и горазды вы орать, мадам, — засмеялся дракон, обнажив крупные белые зубы. — Я, грешным делом, подумал: нас баньши посетили. Ложитесь в кровать, Ангелина. Утро вечера мудренее. Это поможет вам уснуть, — сказал и протянул мне пузатый бокал, полный янтарной жидкости. — Драконье виски, сильная вещь.
Я с жадностью проглотила предложенный мне напиток, который пронесся по пищеводу огненным вихрем, закрыла дверь, обрушилась на кровать и зарыдала.
Нидхегг был вне себя. В мгновение ока он преодолел коридор, разделяющий спальни нефилимки и Асмодея, и без стука ворвался в комнату. Рыцарь ада стоял у окна и вертел в руках тяжелый золотой медальон, разглядывая вставленное в него маленькое фото, с которого улыбалась миниатюрная красавица.
— Совсем с ума сошел? Если ты не дорожишь своей жизнью, подумай о девочке. Люцифер сотрет тебя в порошок, если узнает, что ты только что чуть не сотворил, — заорал дракон и, схватив демона за грудки, хорошенько встряхнул.
— Убери руки, — прошипел сквозь зубы демон. — Кто ты такой, чтобы указывать мне, рыцарю ада, что я должен делать, а чего нет? Ты, вымирающая рептилия, который и выжил-то лишь благодаря моему волеизъявлению.
— Я, в первую очередь, твой друг, — хмыкнул Нидхегг, ни чуть не смутившись, — отвези девчонку принцу, получи причитающееся и забудь. Она принесет тебе только несчастья, как и ее мамаша, кстати. Тебе все равно не справиться с тем, что живет у нее внутри.
— Да, так и сделаю, — демон расправил крылья, в одном из которых зияла огромная дыра с оплавленными и обожженными краями, и, размахнувшись, запустил в стену медальон, который от удара развалился на части. Нидхегг подобрал фотографию, с которой укоризненно взирала Анжелика, и тайком сунул ее в карман халата. Девчонка была похожа на свою мать, как две капли воды. Да и характер ее нефилимка унаследовала.
Люцифер ждал. Отчеты Ахерона, его лучшей ищейки, не радовали властителя ада.
— Зачем мне нефилимка? — канючил принц. — Я хочу принцессу эльфов. И эта еще, богиня языческая, как там ее? Тоже ничего так. Сочненькая.
— Слушай, закрой рот, а, — угрожающе прошептал Люцифер. Чтобы показать хоть какую-то деятельность и отвлечь надоедливых баб от междуусобиц, ему пришлось организовать ежедневные балы и дефиле. Девицы выворачивались мехом наружу, рядясь, как новогодние елки, и выплясывали перед принцем такие антраша, что даже видевший на своем веку разнобразные пороки Люцифер краснел и отводил взгляд.
— Господин, я знаю, где Асмодей и нефилимка, — упала перед ним на колени прекрасная, но очень худая женщина, выдергивая властителя из тяжких дум. — Один из жнецов сообщил, что видел Асмодея, когда тот направлялся к своему дружку, дракону.
— Я в тебе не сомневался, Смерть, — провел Люцифер пальцем по точеным губам своей любимой фаворитки.— Доставь их сюда как можно быстрее. А тех, у кого они скрывались, убей. Так, на всякий случай, чтоб не болтали.
— Будет исполнено, — склонила голову красавица и накинула на голову черный капюшон. Коса, сотканная из огня, засверкала в изящной руке. Смерть улыбнулась — свою работу она любила. Люцифер ликовал.
Хмурое утро встретило меня гудящей головой и отекшей от слез физиономией, глядящей из богато отделанного зеркала. Кое-как я привела себя в порядок и пошла на запах в поисках столовой. Как говорится, нервы нервами, а обед по расписанию.
— Явилась, — оскалилась Боби, увидев меня на пороге кухни. Синяк, пересекающий ее скулу, был неумело замазан тональным кремом.
— Слушай, ну ты же первая начала, — умиротворяюще сказала, рассматривая новое платье красотки. Оно снова было изумрудно зеленым, украшенным по подолу золотой вязью. — А платье классное.
— Ладно уж, подлиза. Садись завтракать, — ухмыльнулась Баван Ши, ставя передо мной тарелку, полную воздушных оладий, политых моим любимым соусом из сливочного масла и меда. — Что ты такого наделала-то вчера, что наш храбрый рыцарь чуть не сцепился с моим драконом? Так орали, аж стены тряслись.
— Да? А я не слышала, — удивилась, за обе щеки уписывая лакомство. Стены гостиницы, вдруг вздрогнули. От тряски на пол попадали дорогие картины. Я схватила тарелку, скачущую по столу, и округлившимися глазами посмотрела на побледневшую Боби.
— Беги, — крикнула она и, задрав подол платья, ломанулась к лестнице. Я, так и не выпустив из рук миску с оладьями, метнулась за ней, но подавилась выпечкой и закашлялась.
— Блин, ну почему мне всегда везет, — услышала я напевный голосок и сквозь слезы увидела стоящую прямо передо мной бесформенную фигуру. — Вы, людишки, так некрасиво умираете. Фу. Обплевала меня всю, — хмыкнула она и скинула с головы капюшон. Проморгавшись, я сфокусировала взгляд и уставилась на анорексичного вида тетеньку, похожую на Анджелину Джоли в не самый лучший период ее жизни. — Собирайся, давай. Жених заждался уже, — приказала она и выставила вперед руку, на которой сверкнул тяжелый перстень. В руке тут же появилась огненная коса, — а у меня тут работенка имеется.
— Ты, чего, Смерть, что ли? — вякнула, откусывая большой ломоть от зажатой в руке оладьи и вновь подавившись, зашлась в кашле.
— О, страна знает своих героев, — хмыкнула анорексичка и пошла туда, где недавно скрылась Боби.
— Эй, ты чего удумала-то? — вслед костлявой возмутилась я.
— Мне приказано забрать дракона и Баван ши, — хмыкнула она так, словно говорила не о жизнях двух существ, которые позаботились обо мне, дали кров над головой и спасли моего рыцаря, а о небольшом ветерке на улице. — Не мешай, принцесса, блин, — отмахнулась от меня, словно от назойливой мухи, поправила жиденькую прическу и пошла дальше.
— А вот фиг ты угадала, — возмутилась и кинула в нее тарелку с оладьями, которые тут же запутались в жидких волосенках, намертво приклеившись к ним медом.
— Ах, ты! Я укладку все утро делала! — обиженно выкрикнула Смерть и, отбросив свое пылающее оружие, бросилась на меня с диким визгом.
— Дура! — взревела я и ломанулась вверх по лестнице, спасаясь от разъяренной фурии.
— Ну, что тут у вас опять? — спросил Нидхегг заспанным голосом, появляясь в холле, но, увидев незванную гостью, побледнел и стал пятиться к входной двери. Смерть, заметив жертву, приговоренную ее хозяином, метнулась за косой, но и я не лыком шита. Завидев ее маневр, в три прыжка оказалась возле огненного оружия и бесстрашно схватилась за древко.
— Не трожь! — закричал дракон, но было уже поздно. Коса приросла к руке, и от запястья до плеча меня словно прошил электрический разряд. Распрямившись в полный рост, я закрыла своим тщедушным тельцем огромного дракона. Вот честно, не хотела. Но рука, с зажатым в ней смертельным оружием, сама размахнулась, и коса обрушилась на украшенную оладьями голову несчастной анорексички, которая тут же упала, как подкошенная, к моим ногам.
— Офигеть, — выдохнул за моей спиной Нидхегг, растеряв интиллегентность и лоск.
— Я не хотела, — пискнула, пытаясь отлепить от руки косу. — Она сама. И, кстати, наш храбрый рыцарь где? — спросила, стараясь не показывать лютого страха. — С похмелья угорает, поди? Тоже мне герой любовник адский. Все принцу расскажу, кого они отправили меня защищать. Все я только его задницу пернатую спасаю. Надоело.
— Ты слюной ядовитой против меня брызжешь? — услышала я веселый голос Асмодея. Он, одетый с иголочки, спускался в холл по ступеням и выглядел бодрячком. Поди уж, и забыл про вчерашние свои домогательства, гад. Я попыталась сглотнуть и отвести взгляд от черноглазого красавца, разглядывая которого, забыла даже о лежащий у моих ног Смерти. — И что тут за собрание? Думаешь, что бы еще такого сотворить, чтобы ошеломить меня своей восхитительной глупостью?
— Да пошел ты! — ощерилась я и показала глазами на пол: — У меня из-за вас одни проблемы, вон.
Асмодей проследил мой взгляд и побледнел. Ну, по крайней мере, мне так показалось.
— И не только у тебя, по ходу, — крякнул он и приказал Нидхеггу: — Бери Боби, и валите. Люцифер не простит смерти Смерти. Тьфу ты, дьявол, простите за тавтологию.
— А мне чего делать? — спросила, пытаясь избавиться от надоевшей огненной косы в руке.
— Ну, теперь ты исполняющая обязанности убиенной тобой фаворитки властителя ада, — ухмыльнулся демон. — Ладно, не бойся. Как до Ада доберемся, думаю, Люцифер избавит тебя от досадной штуковины. У него на тебя другие планы. Хотя, тебе даже идет. Да, точно, это твое призвание. Ты и без косы сеешь хаос и разрушения.
— Где дракон? — ошеломленно завертела головой, в надежде увидеть огнедышащую рептилию, сидящую на горах золота. Не обнаружив искомого, уставилась на черноглазого и пообещала: — Вот стану адской принцессой, в шуты тебя разжалую. Тоже мне Дон Жуан, блин.
— Как где, а я? — обиженно пробасил Нидхегг, отхлебнул из пузатого бокала виски, и выпустил из носа струю синего дыма.
Асмодей промолчал. Только странно посмотрел на меня своими пылающими глазами, словно что-то вспоминая. Его бледное лицо перекосила гримасса боли. Я встала и, гордо подняв голову, демонстративно пошла к лестнице, в душе надеясь, что мой рыцарь пойдет за мной, но он даже не посмотрел в мою сторону. Ключ от комнаты жег мою руку.
— Чертовски похожа, — прошептал Нидхегг, — даже походка ее.
— Это то и пугает, друг, — задумчиво ответил Асмодей, исподволь взглянув на удаляющуюся девичью фигуру. — Плесни-ка и мне своего пойла.
— Люцифер звонил, — дракон усмехнулся, — переживает. Я сказал, что тебя не видел. Уж не знаю, правильно ли?
— Сказал и сказал. Приду в себя — свяжусь с ним. А пока, давай напьемся.
Ахерон терпеть не мог верхний мир: гадкие людишки, копошащиеся, словно муравьи, но имеющие космическое самомнение — его раздражали. Демон был в ярости. Его, чьим именем названа река Ада, отправили на поиски какой-то девчонки. Задыхаясь от злости, титан шел по улице человеческого города, расталкивая огромным телом зазевавшихся прохожих.
— Эй, мужик. Ты что офонарел? — услышал он голос сбитого с ног крепкого мужчины.
— Ты со мной разговариваешь, червь? — удивленно спросил демон, развернувшись всем телом к пострадавшему.
— Да. Неплохо было бы извиниться, — хмыкнул мужчина. Ахерон полыхнул глазами и открыл пасть, глядя в округлившиеся от страха глаза наглеца, посмевшего прервать его движение. Лицо бывшего титана деформировалось, превращаясь в уродливую морду древнего существа, живущего с момента сотворения мира. Сердце мужчины сделало два удара и остановилось.
Проглотив душу, Ахерон сыто улыбнулся, даже не заметив, что все вокруг замерло, а это означало присутствие высшего ангела.
— Его время еще не пришло, — спокойно произнес кто-то за спиной адского посланника.
— И кто это сказал? — хмыкнул он, прекрасно зная, с кем разговаривает. — Ну, здравствуй, Гавриил.
— Зря ты нарушаешь мировой порядок, Ахерон. Отцу не понравится такая самодеятельность. Твой король тоже вряд ли будет в восторге, — улыбнулся Архангел, протягивая руку для приветствия.
— Да плевать я хотел на их мнение, — осклабился демон. — Я жил тут, когда их еще и в помине не было. Мне поклонялись, приносили жертвы, а теперь используют, как последнюю «шестерку».
— Ну и правильно, — кивнул головой Ангел, глядя прямо в пылающие глаза титана. — Слушай, я здесь не для того, чтобы читать тебе нотации. Помоги мне найти нефилимку, и мы поможем тебе занять положение в аду — достойное твоего статуса. Ну и доступ к душам будешь иметь безграничный — ты же любишь вкусных грешников, не так ли?
Ахерон не верил Гавриилу, но злость совсем затмила мозг адского чудовища. Зависть, которую он испытывал к Люциферу, мешала соображать, наполняя черным ядом исполинское тело бывшего Титана.
— Слушай, пернатый, что такого в этой девчонке, что все с ног сбились, разыскивая никчемную тварь? Люцифер с ума сходит. Вы возбудились так, что оторвали свои пернатые задницы от облаков и носитесь саврасками по дурацкой земле, забыв об обязанностях. Это же вы позволили человечеству распоясаться. Из-за вас они ничего не боятся.
— Много будешь знать, плохо будешь спать, — ухмыльнулся архангел, разглядывая отвратительную рожу чудовища, пожирающего души. — Я тебе предлагаю сделку. Неплохую, заметь. Ну и с Асмодеем поквитаешься заодно. Знаю: у вас старые счеты. Это же он всегда подсиживает тебя, не так ли? И теперь пользуется благами, которые мог бы иметь ты. Самый сильный, чудовищный, — шептал Гавриил, соблазняя Титана не хуже заправского демона перекрестка.
— Тебя это не касается, — ощерился Ахерон, но слова Архангела легли на благодатную почву. Титан ненавидел успешного Асмодея до зубовного скрежета. Рыцарем ада должен был стать он, а не поганый красавчик демон, чья работа была развращать людишек, толкая их в объятия похоти. — Что же вы тогда, такие всемогущие, не можете найти нефилимку и демона на такой малюсенькой планетке? — засмеялся Ахерон, с трудом справляясь с собой.
— Не можем, — сквозь зубы прошипел Гавриил. Его явно злила немощность перед мелкой нефилимкой. — Эта тварь скрыта от нас. И самое поганое, что все, кто попадает в поле ее защитного щита, скажем так, тоже становятся недоступными для отслеживания. Но, я уверен, ты знаешь места, где может скрываться Асмодей со своей протеже. Не так ли?
Ахерон промолчал. Давать согласие сразу он не решился, да и с королем Ада портить отношения совсем не хотелось. Но уж больно заманчивое предложение сделал ему Архангел.
— Я подумаю, — сказал Ахерон и, развернувшись, зашагал между застывших вокруг людей. Ангел довольно улыбнулся. Зная жадность главного адского чудовища, он не сомневался в ответе, который был лишь делом времени. А его у ангела было предостаточно.
Мне не спалось. Да и как тут уснешь, если столько всего непонятного свалилось на голову, полностью перевернув мой мир? Из коридора донесся шорох. Я в мгновение ока вскочила с огромной, затянутой балдахином кровати, схватила с прикроватной тумбочки тяжелый канделябр, сделанный из металла, подозрительно напоминающий золото, и в один прыжок оказалась у входа, занеся руку для удара. Время словно замедлилось, а сердце колотилось, готовое выскочить из груди. Не выдержав нервного напряжения, сама повернула ключ и дернула на себя тяжелую дверь, выкинув вперед руку с импровизированным оружием. Подсвечник врезался в живую плоть, и я заверещала так, что сама чуть не оглохла.
— Ты невероятна, — пьяно икнул Асмодей, вваливаясь в мою комнату. — Удивительное создание. И почему мне всегда достаются самые сложные задания?— уставился на меня черными, похожими на космос глазами.
— Чего тебе нужно? — чувствуя, как дрожат колени, готовые подогнуться, спросила я. Во рту пересохло от невероятного возбуждения, охватившего мое тело.
— Тебя, — полыхнул глазами адский рыцарь, обрушиваясь на мою кровать.
ГЛАВА 9
— Не думаю, что это хорошая идея, Асмодей, — услышала я голос Нидхегга, который привел меня в чувство.
— Да, дракон, ты прав. Не могу понять, что на меня нашло. Простите, леди, — жеманно поклонился рыцарь и, резко развернувшись, зашагал по коридору, даже не глянув в мою сторону.
— Ох, и горазды вы орать, мадам, — засмеялся дракон, обнажив крупные белые зубы. — Я, грешным делом, подумал: нас баньши посетили. Ложитесь в кровать, Ангелина. Утро вечера мудренее. Это поможет вам уснуть, — сказал и протянул мне пузатый бокал, полный янтарной жидкости. — Драконье виски, сильная вещь.
Я с жадностью проглотила предложенный мне напиток, который пронесся по пищеводу огненным вихрем, закрыла дверь, обрушилась на кровать и зарыдала.
Нидхегг был вне себя. В мгновение ока он преодолел коридор, разделяющий спальни нефилимки и Асмодея, и без стука ворвался в комнату. Рыцарь ада стоял у окна и вертел в руках тяжелый золотой медальон, разглядывая вставленное в него маленькое фото, с которого улыбалась миниатюрная красавица.
— Совсем с ума сошел? Если ты не дорожишь своей жизнью, подумай о девочке. Люцифер сотрет тебя в порошок, если узнает, что ты только что чуть не сотворил, — заорал дракон и, схватив демона за грудки, хорошенько встряхнул.
— Убери руки, — прошипел сквозь зубы демон. — Кто ты такой, чтобы указывать мне, рыцарю ада, что я должен делать, а чего нет? Ты, вымирающая рептилия, который и выжил-то лишь благодаря моему волеизъявлению.
— Я, в первую очередь, твой друг, — хмыкнул Нидхегг, ни чуть не смутившись, — отвези девчонку принцу, получи причитающееся и забудь. Она принесет тебе только несчастья, как и ее мамаша, кстати. Тебе все равно не справиться с тем, что живет у нее внутри.
— Да, так и сделаю, — демон расправил крылья, в одном из которых зияла огромная дыра с оплавленными и обожженными краями, и, размахнувшись, запустил в стену медальон, который от удара развалился на части. Нидхегг подобрал фотографию, с которой укоризненно взирала Анжелика, и тайком сунул ее в карман халата. Девчонка была похожа на свою мать, как две капли воды. Да и характер ее нефилимка унаследовала.
Люцифер ждал. Отчеты Ахерона, его лучшей ищейки, не радовали властителя ада.
— Зачем мне нефилимка? — канючил принц. — Я хочу принцессу эльфов. И эта еще, богиня языческая, как там ее? Тоже ничего так. Сочненькая.
— Слушай, закрой рот, а, — угрожающе прошептал Люцифер. Чтобы показать хоть какую-то деятельность и отвлечь надоедливых баб от междуусобиц, ему пришлось организовать ежедневные балы и дефиле. Девицы выворачивались мехом наружу, рядясь, как новогодние елки, и выплясывали перед принцем такие антраша, что даже видевший на своем веку разнобразные пороки Люцифер краснел и отводил взгляд.
— Господин, я знаю, где Асмодей и нефилимка, — упала перед ним на колени прекрасная, но очень худая женщина, выдергивая властителя из тяжких дум. — Один из жнецов сообщил, что видел Асмодея, когда тот направлялся к своему дружку, дракону.
— Я в тебе не сомневался, Смерть, — провел Люцифер пальцем по точеным губам своей любимой фаворитки.— Доставь их сюда как можно быстрее. А тех, у кого они скрывались, убей. Так, на всякий случай, чтоб не болтали.
— Будет исполнено, — склонила голову красавица и накинула на голову черный капюшон. Коса, сотканная из огня, засверкала в изящной руке. Смерть улыбнулась — свою работу она любила. Люцифер ликовал.
Хмурое утро встретило меня гудящей головой и отекшей от слез физиономией, глядящей из богато отделанного зеркала. Кое-как я привела себя в порядок и пошла на запах в поисках столовой. Как говорится, нервы нервами, а обед по расписанию.
— Явилась, — оскалилась Боби, увидев меня на пороге кухни. Синяк, пересекающий ее скулу, был неумело замазан тональным кремом.
— Слушай, ну ты же первая начала, — умиротворяюще сказала, рассматривая новое платье красотки. Оно снова было изумрудно зеленым, украшенным по подолу золотой вязью. — А платье классное.
— Ладно уж, подлиза. Садись завтракать, — ухмыльнулась Баван Ши, ставя передо мной тарелку, полную воздушных оладий, политых моим любимым соусом из сливочного масла и меда. — Что ты такого наделала-то вчера, что наш храбрый рыцарь чуть не сцепился с моим драконом? Так орали, аж стены тряслись.
— Да? А я не слышала, — удивилась, за обе щеки уписывая лакомство. Стены гостиницы, вдруг вздрогнули. От тряски на пол попадали дорогие картины. Я схватила тарелку, скачущую по столу, и округлившимися глазами посмотрела на побледневшую Боби.
— Беги, — крикнула она и, задрав подол платья, ломанулась к лестнице. Я, так и не выпустив из рук миску с оладьями, метнулась за ней, но подавилась выпечкой и закашлялась.
— Блин, ну почему мне всегда везет, — услышала я напевный голосок и сквозь слезы увидела стоящую прямо передо мной бесформенную фигуру. — Вы, людишки, так некрасиво умираете. Фу. Обплевала меня всю, — хмыкнула она и скинула с головы капюшон. Проморгавшись, я сфокусировала взгляд и уставилась на анорексичного вида тетеньку, похожую на Анджелину Джоли в не самый лучший период ее жизни. — Собирайся, давай. Жених заждался уже, — приказала она и выставила вперед руку, на которой сверкнул тяжелый перстень. В руке тут же появилась огненная коса, — а у меня тут работенка имеется.
— Ты, чего, Смерть, что ли? — вякнула, откусывая большой ломоть от зажатой в руке оладьи и вновь подавившись, зашлась в кашле.
— О, страна знает своих героев, — хмыкнула анорексичка и пошла туда, где недавно скрылась Боби.
— Эй, ты чего удумала-то? — вслед костлявой возмутилась я.
— Мне приказано забрать дракона и Баван ши, — хмыкнула она так, словно говорила не о жизнях двух существ, которые позаботились обо мне, дали кров над головой и спасли моего рыцаря, а о небольшом ветерке на улице. — Не мешай, принцесса, блин, — отмахнулась от меня, словно от назойливой мухи, поправила жиденькую прическу и пошла дальше.
— А вот фиг ты угадала, — возмутилась и кинула в нее тарелку с оладьями, которые тут же запутались в жидких волосенках, намертво приклеившись к ним медом.
— Ах, ты! Я укладку все утро делала! — обиженно выкрикнула Смерть и, отбросив свое пылающее оружие, бросилась на меня с диким визгом.
— Дура! — взревела я и ломанулась вверх по лестнице, спасаясь от разъяренной фурии.
— Ну, что тут у вас опять? — спросил Нидхегг заспанным голосом, появляясь в холле, но, увидев незванную гостью, побледнел и стал пятиться к входной двери. Смерть, заметив жертву, приговоренную ее хозяином, метнулась за косой, но и я не лыком шита. Завидев ее маневр, в три прыжка оказалась возле огненного оружия и бесстрашно схватилась за древко.
— Не трожь! — закричал дракон, но было уже поздно. Коса приросла к руке, и от запястья до плеча меня словно прошил электрический разряд. Распрямившись в полный рост, я закрыла своим тщедушным тельцем огромного дракона. Вот честно, не хотела. Но рука, с зажатым в ней смертельным оружием, сама размахнулась, и коса обрушилась на украшенную оладьями голову несчастной анорексички, которая тут же упала, как подкошенная, к моим ногам.
— Офигеть, — выдохнул за моей спиной Нидхегг, растеряв интиллегентность и лоск.
— Я не хотела, — пискнула, пытаясь отлепить от руки косу. — Она сама. И, кстати, наш храбрый рыцарь где? — спросила, стараясь не показывать лютого страха. — С похмелья угорает, поди? Тоже мне герой любовник адский. Все принцу расскажу, кого они отправили меня защищать. Все я только его задницу пернатую спасаю. Надоело.
— Ты слюной ядовитой против меня брызжешь? — услышала я веселый голос Асмодея. Он, одетый с иголочки, спускался в холл по ступеням и выглядел бодрячком. Поди уж, и забыл про вчерашние свои домогательства, гад. Я попыталась сглотнуть и отвести взгляд от черноглазого красавца, разглядывая которого, забыла даже о лежащий у моих ног Смерти. — И что тут за собрание? Думаешь, что бы еще такого сотворить, чтобы ошеломить меня своей восхитительной глупостью?
— Да пошел ты! — ощерилась я и показала глазами на пол: — У меня из-за вас одни проблемы, вон.
Асмодей проследил мой взгляд и побледнел. Ну, по крайней мере, мне так показалось.
— И не только у тебя, по ходу, — крякнул он и приказал Нидхеггу: — Бери Боби, и валите. Люцифер не простит смерти Смерти. Тьфу ты, дьявол, простите за тавтологию.
— А мне чего делать? — спросила, пытаясь избавиться от надоевшей огненной косы в руке.
— Ну, теперь ты исполняющая обязанности убиенной тобой фаворитки властителя ада, — ухмыльнулся демон. — Ладно, не бойся. Как до Ада доберемся, думаю, Люцифер избавит тебя от досадной штуковины. У него на тебя другие планы. Хотя, тебе даже идет. Да, точно, это твое призвание. Ты и без косы сеешь хаос и разрушения.
