Правда, во дворе от этого тише не стало. Не умолкавший второй вечер подряд магнитофон в Петушиной башне наполнял двор маломелодичными выкриками, дикими взвоями гитар и нервными ритмами ударных, в сгущающихся сумерках это производило впечатление – казалось, дикие орды окружили замок и, под грохот барабанов, собираются брать его штурмом; для пущего эффекта не хватало только костров за стенами.
Попечением министерства охраны памятников замок Альта-Леве выглядел, как живой уголок средневековья. Дотаций на его реставрацию из министерства, правда, выбить не удавалось, да и любое благоустройство оно разрешало, только убедившись, что нововведения не нарушат древнего облика. Но Валери была довольна уже тем, что замок, как памятник старины, давал возможность получить солидную скидку при уплате налогов; хотя, следовало признать, эту скидку целиком съедала необходимость поддерживать замок в достойном состоянии. Однако, если уж принимать во внимание все обстоятельства, нельзя было не заметить, что Валери Адлар де Альта-Леве устроилась как нельзя более удобно, имея в своём распоряжении великолепный загородный дом – причём, сравнительно недорого.
Здесь жила после окончания университета она сама, здесь жило уже много поколений семейства Лишо, состоящее в данный момент из дядюшки Жерома и его жены Тины; на уик-энды сюда приезжали немногочисленные представители семьи Адлар де Альта-Леве, наведывались туристы...
Валери подумывала, что пожалуй, стоит, распотрошив копилку, куда падали туристские кроны – плата за осмотр замка, – заказать новый рекламный щит и красочные буклеты с историей и легендами замка Альта-Леве. Даром, что ли, замок представляет из себя великолепно сохранившийся уголок времен первых крестовых походов. Она уже и текст написала к этим буклетам, а один знакомый фотограф, приятель Ян-Клода, сделал колоритные панорамы окрестностей и красот самого замка. Но довести задумку до конца мешало то, что последнее время Валери оказывалась постоянно занятой – надо было скорее сделать перевод одного дурацкого американского детектива, и она, расписывая многочисленные перестрелки и зубодробительные приключения любвеобильного дебилообразного героя, давала себе слово, что вот дотянет до последнего трупа, до последней постельной сцены, до последней выкуренной героем сигареты – и перед тем, как начать править стиль, недельку посвятит типографским хлопотам. (Тут, впрочем, Валери лукавила перед собой. Просто она даже себе не хотела признаться, что выжидает, пока типограф Карел Трауб из ближайшего городка Болье не отправится с женой в отпуск; дела она предпочитала вести с его отцом, а самого Карела после его недавней женитьбы старалась избегать.)
2.
Ужинала она всегда у супругов Лишо, и когда дядюшка Жером прогнал туриста, Валери, глянув на часы, обнаружила, что время ужина подошло.
Она спустилась вниз.
Супруги Лишо жили здесь же, в Привратной башне, внешне выглядевшей по древнему замшелой. Но внутри она была переоборудована в соответствии с современными представлениями о санитарии. Подобным же образом была превращена в удобное жильё и Петушиная башня, где сейчас под магнитофон веселилась компания Ян-Клода; остальные помещения замка оставались такими же, как были во времена первых крестовых походов, когда замок и строился. Их время от времени подновляли, реставрировали мебель, но, несмотря на все эти модернизации, замок Альта-Леве в целом производил на туристов впечатление подлинной старины и пользовался поэтому неизменным успехом.
Правда, значительно была переоборудована конюшня: к тому времени, как министерство охраны памятников спохватилось, семейство Лишо уже несколько поколений держало там живность. Сейчас в их хозяйство входило шесть коров больянской породы, несколько свиней и немолодой уже ослик, предназначенный для катания детей туристов; довершали все это гуси и куры. Гуси обычно паслись за воротами, на склоне холма, а куры – вот куры, среди которых не было ни одной белой, все пестренькие, разгуливали прямо по двору, путались под ногами у туристов и придавали некоторое оживление заросшему мхом и травой замковому двору. Туристы щёлкали своими фотоаппаратами всё, что приведётся, снимались в обнимку со смирным осликом, обычно весь день проводящим у колодца, разгуливали по древним залам, даже днём сохранявшим прохладный сумрак, с любопытством осматривали сыроварню, где Лишо по сию пору изготовляли сыр «Дух Альта-Леве», и винный погребок, уставленный сплошь пузатыми бочками, где охотно пробовали вино, которое дядюшка Лишо приобретал для их удовольствия в Болье, закупая его у какого-то здешнего умельца; туристы охотно покупали в качестве сувениров чуть сплюснутые шары сыра и оплетенные лозой бутыли, сверкающие этикетками с родовым гербом рода Альта-Леве и силуэтом замка. Сыр «Дух Альта-Леве» был не из знаменитых, но дядюшка Лишо порой лукаво поднимал палец и утверждал, что является экспортером сыра. Доля истины в этом была: какой-то французский гурман, проезжая мимо, заинтересовался вкусом этого сыра и ежегодно выписывал себе полдюжины головок.
Валери, впрочем, не понимала, какие такие особенности выделяют сыр, носящий её имя, из разнообразия голландских, французских и северингийских сыров – не очень-то она разбиралась в таких тонкостях, да и сыр не любила; так что Тина Лишо давно оставила свои попытки угощать её сырным супом и салатами из сыра и рыбы, непревзойденной мастерицей готовить которые слыла по всей округе; Валери предпочитала блюда попроще и без бьющего в нос больянского колорита.
В этот раз на ужин была запеканка из яблок и пшеничного хлеба. Её запах сразу воскресил в памяти Валери детство, когда эта запеканка считалась любимым лакомством конца лета. У Ян-Клода, забежавшего на вкусные запахи, запеканка тоже вызвала ностальгические чувства; он умильно-жалостливо, как вымаливающий косточку бездомный пёс, уставился на Тину. Та рассмеялась и достала из духовки ещё одну кастрюльку с запеканкой; она предусмотрительно наготовила и на компанию Ян-Клода тоже. Ян-Клод торжествующе собрался было утащить кастрюльку прямиком к себе в Петушиную башню, когда в кухню вошёл дядюшка Лишо. Он был мрачен, и Валери сразу догадалась, что его так расстроило, едва он спросил с порога:
– Этот чёртов турист укатил отсюда до заката или после?
– До, – отозвалась Валери, хотя совсем не была уверена в этом. – Да вы, дядюшка Жером, не волнуйтесь, неужели вас беспокоит это древнее суеверие?
– Беспокоит, – буркнул Жером, тяжко опускаясь на табурет. – Не могу я допустить, чтобы в замке собиралось двенадцать человек сразу, да ещё в минуту заката!
Ян-Клод, о котором все забыли, испустил вдруг замогильный нечеловеческий вой и добился своего – все вздрогнули. А опомнившись, Тина тряпкой выгнала его из кухни, и он, подхватив свою кастрюльку, исчез, явно довольный выходкой.
– Шалопай, – проводил Ян-Клода дядюшка Лишо. Он начал подсчитывать: – Значит, нас с Тиной двое. С мадемуазель Валери – трое будет. Да с компанией Ян-Клода… Итого девять... Да эти... О, Господи! – воскликнул он. – Как раз двенадцать человек получается!
– Их трое было? – спросила Тина.
– Он сам, жена и девочка... Но когда же они уехали? – не унимался Лишо. – Успели они убраться до заката?
– Успокойтесь вы, – сказала Валери, – они уехали до заката. И потом, можно ли считать девочку за полноценного человека?
– А то нет! – буркнул Лишо.
С уверенностью можно сказать, настроение ему эти запоздалые туристы испортили надолго. Не нравилось дядюшке Жерому, что в роковой час, обозначенный старой легендой, нечаянно собрались в замке двенадцать человек.
Попечением министерства охраны памятников замок Альта-Леве выглядел, как живой уголок средневековья. Дотаций на его реставрацию из министерства, правда, выбить не удавалось, да и любое благоустройство оно разрешало, только убедившись, что нововведения не нарушат древнего облика. Но Валери была довольна уже тем, что замок, как памятник старины, давал возможность получить солидную скидку при уплате налогов; хотя, следовало признать, эту скидку целиком съедала необходимость поддерживать замок в достойном состоянии. Однако, если уж принимать во внимание все обстоятельства, нельзя было не заметить, что Валери Адлар де Альта-Леве устроилась как нельзя более удобно, имея в своём распоряжении великолепный загородный дом – причём, сравнительно недорого.
Здесь жила после окончания университета она сама, здесь жило уже много поколений семейства Лишо, состоящее в данный момент из дядюшки Жерома и его жены Тины; на уик-энды сюда приезжали немногочисленные представители семьи Адлар де Альта-Леве, наведывались туристы...
Валери подумывала, что пожалуй, стоит, распотрошив копилку, куда падали туристские кроны – плата за осмотр замка, – заказать новый рекламный щит и красочные буклеты с историей и легендами замка Альта-Леве. Даром, что ли, замок представляет из себя великолепно сохранившийся уголок времен первых крестовых походов. Она уже и текст написала к этим буклетам, а один знакомый фотограф, приятель Ян-Клода, сделал колоритные панорамы окрестностей и красот самого замка. Но довести задумку до конца мешало то, что последнее время Валери оказывалась постоянно занятой – надо было скорее сделать перевод одного дурацкого американского детектива, и она, расписывая многочисленные перестрелки и зубодробительные приключения любвеобильного дебилообразного героя, давала себе слово, что вот дотянет до последнего трупа, до последней постельной сцены, до последней выкуренной героем сигареты – и перед тем, как начать править стиль, недельку посвятит типографским хлопотам. (Тут, впрочем, Валери лукавила перед собой. Просто она даже себе не хотела признаться, что выжидает, пока типограф Карел Трауб из ближайшего городка Болье не отправится с женой в отпуск; дела она предпочитала вести с его отцом, а самого Карела после его недавней женитьбы старалась избегать.)
2.
Ужинала она всегда у супругов Лишо, и когда дядюшка Жером прогнал туриста, Валери, глянув на часы, обнаружила, что время ужина подошло.
Она спустилась вниз.
Супруги Лишо жили здесь же, в Привратной башне, внешне выглядевшей по древнему замшелой. Но внутри она была переоборудована в соответствии с современными представлениями о санитарии. Подобным же образом была превращена в удобное жильё и Петушиная башня, где сейчас под магнитофон веселилась компания Ян-Клода; остальные помещения замка оставались такими же, как были во времена первых крестовых походов, когда замок и строился. Их время от времени подновляли, реставрировали мебель, но, несмотря на все эти модернизации, замок Альта-Леве в целом производил на туристов впечатление подлинной старины и пользовался поэтому неизменным успехом.
Правда, значительно была переоборудована конюшня: к тому времени, как министерство охраны памятников спохватилось, семейство Лишо уже несколько поколений держало там живность. Сейчас в их хозяйство входило шесть коров больянской породы, несколько свиней и немолодой уже ослик, предназначенный для катания детей туристов; довершали все это гуси и куры. Гуси обычно паслись за воротами, на склоне холма, а куры – вот куры, среди которых не было ни одной белой, все пестренькие, разгуливали прямо по двору, путались под ногами у туристов и придавали некоторое оживление заросшему мхом и травой замковому двору. Туристы щёлкали своими фотоаппаратами всё, что приведётся, снимались в обнимку со смирным осликом, обычно весь день проводящим у колодца, разгуливали по древним залам, даже днём сохранявшим прохладный сумрак, с любопытством осматривали сыроварню, где Лишо по сию пору изготовляли сыр «Дух Альта-Леве», и винный погребок, уставленный сплошь пузатыми бочками, где охотно пробовали вино, которое дядюшка Лишо приобретал для их удовольствия в Болье, закупая его у какого-то здешнего умельца; туристы охотно покупали в качестве сувениров чуть сплюснутые шары сыра и оплетенные лозой бутыли, сверкающие этикетками с родовым гербом рода Альта-Леве и силуэтом замка. Сыр «Дух Альта-Леве» был не из знаменитых, но дядюшка Лишо порой лукаво поднимал палец и утверждал, что является экспортером сыра. Доля истины в этом была: какой-то французский гурман, проезжая мимо, заинтересовался вкусом этого сыра и ежегодно выписывал себе полдюжины головок.
Валери, впрочем, не понимала, какие такие особенности выделяют сыр, носящий её имя, из разнообразия голландских, французских и северингийских сыров – не очень-то она разбиралась в таких тонкостях, да и сыр не любила; так что Тина Лишо давно оставила свои попытки угощать её сырным супом и салатами из сыра и рыбы, непревзойденной мастерицей готовить которые слыла по всей округе; Валери предпочитала блюда попроще и без бьющего в нос больянского колорита.
В этот раз на ужин была запеканка из яблок и пшеничного хлеба. Её запах сразу воскресил в памяти Валери детство, когда эта запеканка считалась любимым лакомством конца лета. У Ян-Клода, забежавшего на вкусные запахи, запеканка тоже вызвала ностальгические чувства; он умильно-жалостливо, как вымаливающий косточку бездомный пёс, уставился на Тину. Та рассмеялась и достала из духовки ещё одну кастрюльку с запеканкой; она предусмотрительно наготовила и на компанию Ян-Клода тоже. Ян-Клод торжествующе собрался было утащить кастрюльку прямиком к себе в Петушиную башню, когда в кухню вошёл дядюшка Лишо. Он был мрачен, и Валери сразу догадалась, что его так расстроило, едва он спросил с порога:
– Этот чёртов турист укатил отсюда до заката или после?
– До, – отозвалась Валери, хотя совсем не была уверена в этом. – Да вы, дядюшка Жером, не волнуйтесь, неужели вас беспокоит это древнее суеверие?
– Беспокоит, – буркнул Жером, тяжко опускаясь на табурет. – Не могу я допустить, чтобы в замке собиралось двенадцать человек сразу, да ещё в минуту заката!
Ян-Клод, о котором все забыли, испустил вдруг замогильный нечеловеческий вой и добился своего – все вздрогнули. А опомнившись, Тина тряпкой выгнала его из кухни, и он, подхватив свою кастрюльку, исчез, явно довольный выходкой.
– Шалопай, – проводил Ян-Клода дядюшка Лишо. Он начал подсчитывать: – Значит, нас с Тиной двое. С мадемуазель Валери – трое будет. Да с компанией Ян-Клода… Итого девять... Да эти... О, Господи! – воскликнул он. – Как раз двенадцать человек получается!
– Их трое было? – спросила Тина.
– Он сам, жена и девочка... Но когда же они уехали? – не унимался Лишо. – Успели они убраться до заката?
– Успокойтесь вы, – сказала Валери, – они уехали до заката. И потом, можно ли считать девочку за полноценного человека?
– А то нет! – буркнул Лишо.
С уверенностью можно сказать, настроение ему эти запоздалые туристы испортили надолго. Не нравилось дядюшке Жерому, что в роковой час, обозначенный старой легендой, нечаянно собрались в замке двенадцать человек.
