— Тебе бы научиться вести себя с девушками, а то только на поле боя ты и храбр.
Леандр поднял негодующий взгляд на смеявшуюся в открытую над ним Берену.
— Старая ведьма, — процедил он, махнул дожидавшимся его ликийцам и пошел прочь.
А смущенная их встречей Ивея по-прежнему прятала глаза и не знала, куда себя деть.
— Эх, вернуть бы мне мои годы… — с тоской проговорила Берена, потом обернулась к притихшей Ивее. — Но о чем это я? Чужое счастье не присвоить, а свое я сама упустила…
И она повернулась к удивленной Лии.
— Я вспомнила про свой долг, — ее голос больше не звучал насмешливо, — помни про него и ты, дитятко, — обратилась она к Лии, — может тогда для этого мира будет не все потеряно…
Было в словах жрицы что-то пророческое и пугающее. И выглядела она в тот миг также — пугающе.
— Как бы ни было тебе тяжело, дитятко, исполни свой долг, — попросила Берена.
В душе Лии ее слова породили смуту. Всю обратную дорогу она была сама не своя и не заметила, как они воротились. Ступили на внутренний двор хором и столкнулись с прибывшим в Вышгород Миславом, племянником хоругва. Он уезжал по поручению дяди и вот теперь вернулся. Обнимал вышедшего ему навстречу Энге Янвора и пожимал руку Арвэю.
— С возвращением, сынок, — похлопал по плечу своего наследника Энге Янвор.
— Рад, что мы встретились с тобой еще до нашего отъезда, — поприветствовал Мислава Арвэй.
Кинулась к брату и несказанно обрадованная его возвращению Ивея.
— Мислав! — повисла у него на шее, щебеча будто счастливая пташка.
— Кажется мне, или ты и впрямь подросла с нашей последней встречи? — улыбнулся, крепко обнимая, сестру Мислав. Опустил ее наконец на землю, отошел, внимательно оглядел и покачал головой. — И правда, подросла! Так и меня догонишь! — неловко пошутил он.
Ивея была младше брата всего на два года, этим летом ей исполнялось семнадцать. В день своего рождения она и должна была выйти замуж. Но вот слова брата про то, что она подросла и вскорости его догонит, девушке не понравились. И Ивея пригрозила неудачно пошутившему Миславу пальчиком. Ахнула и Берена после таких слов. Еще бы! Мислав был выше Ивеи на голову и намного шире в плечах. Крепкий и сильный парень — с возрастом он обещал догнать своего прославленного дядю, которого сравнивали с медведем.
— Тоже мне, шутник нашелся. Не твое это, Мислав, не шути больше.
Парень обернулся к Берене.
— Не буду, жрица, — покаянно опустил он голову, — обещаю.
— Обещает он… — с наигранным недовольством протянула Берена, а сама с трудом сдержала улыбку, ведь была рада его возвращению не меньше остальных.
Мислав поднял голову и уже собирался ответить Берене, но застыл. Его любопытный взгляд скользнул за спину старой жрицы, а там притихшая Лия. Стояла, ни на кого не обращала внимания, пребывала в собственных раздумьях… не давали ей покоя слова жрицы… вот и не заметила она с каким жадным любопытством ее разглядывал племянник хоругва.
— Здравствуй, госпожа, — обратился Мислав к Лии изменившимся голосом, больше не звучал он весело и громко.
Ягодка толкнула задумавшуюся девушку в бок, та очнулась, заметила, что все взгляды устремлены на нее, покраснела, а потом, спохватившись, склонила голову, а когда подняла, заметила, как хмурится Арвэй.
В честь возвращения Мислава устроили пир. В трапезной собрались все те, кто вчера присутствовал на поминальном пиру. Только сегодня к своей семье и гостям присоединился и Мислав. Занял он место подле хоругва, которого называл отцом, а за ним по правую руку Ивея, жрица и Лия. Весь обед он наклонялся и бросал в сторону молодой травницы заинтересованные взгляды, и Лия уже не знала куда себя деть. От его неприкрытого интереса и восхищения, которое читалось в его глазах, ей становилось неловко, и она не поднимала глаз от тарелки, хотя ничего и не ела. А ведь сегодня в доме Энге Янвора подавали запеченных лебедей. Щедрый хозяин первым разрубил поданных на широких подносах птиц, проткнул ножом, испробовав сочное ли мясо, и лучшие куски, что отрезал собственной рукой, передал своим гостям, как издавна было заведено в богатейших ниннейских домах. Затем прислужницы подали жареных осетров, икру и уху. Принесли из кухни и сладкий хлеб, и пироги с рыбой. Подали и разные соленья: грибы, капусту и корнеплоды. Гостям наливали вино и медовуху, а жрице Лелеши и девушкам сладкую наливку из вишни, которую здесь называли вишневкой. У Лии, только преломившей хлеб, от вишневки закружилась голова, и она попросила у подошедшей прислужницы разбавить для нее напиток.
— На вот, съешь жирной рыбы, — положила ей в тарелку кусок осетра Берена.
Лия поблагодарила жрицу, но как сказать, что ей и кусок в горло не лезет? А Берена, меж тем, с особой настырностью пыталась накормить девушек, что сидели по обе стороны от нее. То одной рыбу положит в тарелку, то другой на хлеб икры намажет, то прикажет прислужнице обеим отрезать по куску пирога. А Ивея с Лией, будто сговорившись, и не едят ничего. По крошечному кусочку одного-другого, а тарелки у обеих все равно полные.
— Это ж надо, голодать придумали, — ворчала недовольная Берена, а сама краем уха прислушивалась к тому, что говорили за другой половиной стола, где восседали мужчины.
А те обсуждали последние события. Говорили про возрождающийся культ Вермирия, про похищения людей, и Берена, не выдержав, тяжело вздохнула и сказала громко, так, что все присутствовавшие в трапезной услышали ее.
— Невесело что-то, хоть плачь! А ведь собрались по-доброму поводу.
Энге Янвор тут же обернулся к ней.
— А ведь верно говорит, жрица, — заметил хозяин и окликнул прислуживавших им девушек, — эй, прислужницы, позовите-ка музыкантов! Что же мы, без песен и танцев?!
— А вот это дело!— обрадовалась Берена и неожиданно для всех поднялась со своего места, да неудачно.
Задела посох, который поставила сбоку от кресла, и он повалился с грохотом на пол. И к ней, как по указанию, кинулись от дальнего края стола Леандр, Мислав и сидевшие рядом Ивея и Лия. Но Ивея оказалась проворней и первой подняла посох, предложила его жрице, но та оттолкнула руку девушки.
— Не нужен он мне! — заявила она во всеуслышание. — Как же мне танцевать с этой неудобной палкой? Разве что, греть ею по спине моего партнера. А мне бы этого не хотелось. Вон, какой молодец вызвался танцевать со мной! Да не ты, Мислав! Не про тебя говорю! А про него! — и она без всякого стеснения указала рукой на выпрямившегося Леандра.
Ликиец от ее заявления аж побелел, чуть не зашелся в кашле, а мужчины в трапезной разразились громким смехом. Ивея поставила посох у стены и уже собиралась сесть на свое место, но и ее остановила Берена.
— А ты, мой прекрасный цветочек, кажется не голодна, вот и иди, спой нам, а то пока дождешься этих музыкантов, — и она махнула рукой.
Смущенная Ивея перевала вопрошающий взгляд на отца, а хоругв только и посмеивался. Одобрительно кивнул дочери:
— В нашем доме почитают Берену и к ее словам прислушиваются. Ступай, дочка, уважь просьбу жрицы.
И Ивея, словно отправили ее на казнь, пошла с опущенной головой к центру трапезной, вокруг которой квадратом стояли столы и кресла с лавками. Места там было достаточно и для гусляров, и для певцов, и для танцующих, и Ивея остановилась в дальнем уголке.
— Ну, что же ты тянешь? — обратилась к Леандру возмущенная Берена. — Или ждешь, что я сама поведу тебя танцевать?
Мужчины в трапезной снова рассмеялись.
— Разве жрицам положено танцевать? — спросил Леандр, он был бы рад отделаться от этой приставучей старухи.
— Может и не положено, — тряхнула головой Берена, — но в молодости я много танцевала… и не только танцевала… — захихикала она, будто девчонка. — А это тоже не положено жрицам! — Лукаво улыбнулась ему. — Если хочешь, я расскажу тебе…
— Боги с тобой, старая ведьма, — прервал ее недовольный Леандр, — лучше я станцую с тобой.
И довольная, как добравшаяся до сливок кошка, Берена подняла к нему руку:
— Ты, уж, уважь меня.
Мужчины в трапезной еще громче засмеялись, забыли про прежние разговоры. Смеялся и Арвэй несмотря на суровый взгляд друга.
Леандр осторожно взял за руку надоедливую старуху и повел к центру трапезной, где их уже дожидалась Ивея, затянувшая «Песнь лебедушки».
А жрица, проходившая в тот момент мимо кресла наместника, не удержалась, остановилась и легонько шлепнула раскрытой ладошкой по плечу Арвэя. Тот от неожиданности перестал смеяться и повернул к ней голову.
— Не будь ты наместником, я бы и с тобой станцевала, — заявила Берена.
Арвэй с наигранной серьезностью склонил перед ней голову.
— Для меня было бы честью станцевать с тобой, жрица.
— Ох, и подхалим, — расхохоталась она по-доброму, — и лицом красив, и ладно сложен, и сладко говоришь, и так же сладко обращаешься с женщинами, — но потом Берена сделалась серьезной, — надеюсь, у той несчастной, что полюбишь ты, хватит стойкости не отвечать тебе взаимностью.
И сказав это, она пошла танцевать. Но не удивилась, когда к ней и Леандру присоединились и Мислав с Лией. Пока жрица заговаривала зубы наместнику, племянник хоругва зря времени не терял и пригласил на танец молодую травницу. Подошел к ней и как бы невзначай коснулся ее руки. От неожиданности Лия вздрогнула и даже забыла, как дышать. Напряглась вся. А Мислав, напротив, открыто и приветливо ей улыбался. Симпатичный, добродушный, со светло-голубыми, как и у всех его родных, глазами и пшеничными волосами, которые ему едва доставали до плеч. Как и хоругв, он был одет в нарядный красный кафтан, расшитый серебряными нитями.
— А вы, госпожа, согласитесь станцевать со мной?
И что ей ответить? Никого не оказалось рядом, и растерянная Лия согласно кивнула. Не хотела обижать радушного хозяина, потому и согласилась станцевать с его племянником. Поднялась из-за стола, вложила свою тоненькую белую ручку в его раскрытую ладонь и аж вздрогнула, когда его пальцы сомкнулись на ее руке.
Он повел Лию к центру трапезной, и как раз пришли музыканты и исполнили веселую пастушью песенку. Подпевала им и Ивея.
— Я плохо танцую, — созналась Лия, краснея и поглядывая за танцующими жрицей и Леандром.
Их ритм был неспешен, несмотря на свою бравурность Берена танцевала неважно и все время держалась за партнёра.
— Я научу, госпожа, — пообещал Лии Мислав, — этот танец не сложен.
— Я раньше только и водила хороводы, да прыгала через костер, — рассказала смущенная Лия, когда Мислав подошел и приобнял ее одной рукой.
Они прошли вместе круг и разошлись. И удивленная Лия заметила, как обмахивающаяся руками Берена зовет Ивею.
— Не могу больше, нет сил, — запричитала старая жрица, — не мне танцевать с тобой, — признала она, ловко поменялась местами с подошедшей Ивеей и отступила, давая молодым больше пространства.
И обе пары одновременно сошлись и прошли новый круг. На Ивею в тот миг было страшно смотреть — такой несчастной казалась она! Не лучше выглядел и Леандр. Ликиец всячески избегал глядеть на прекрасную дочь хоругва. И танцевали они зажато и неумело, будто только научились ходить. И глядя на них, также неловко танцевала и Лия. И как и Ивея, прятала от своего партнера глаза. Глядела куда угодно, но только не на Мислава. А когда встретилась взглядом с недобрым взглядом Арвэя, отчего-то испугалась. Наместник следил за ними неотрывно, и его глаза становились все темнее. И когда племянник хоругва позволил себе обнять Лию не одной рукой, а двумя, Арвэй резко поднялся из-за стола и направился к ним. По счастью, музыканты перестали играть и петь, кто-то подал им знак, и заиграла другая мелодия, нежная и тихая.
Лия свободно вздохнула, думала уже сбежать, но тут к ней подошел наместник.
— Потанцуй со мной, — обратился он к ней, игнорируя Мислава.
— Я не знаю и этого танца, — прошептала Лия, с тревогой глядя на обступивших ее Арвэя и племянника хоругва.
— Что-то дурно мне, — запричитала возникшая рядом Берена.
Подошла к ним, обмахиваясь руками и покачиваясь. Казалось, еще немного и упадет.
— Мислав, принеси-ка мне прохладного питья, — обратилась она к племяннику хоругва, и тот поспешил исполнить просьбу старой женщины.
Выглядела она и правда неважно. Обеспокоенная Лия кинулась к ней поддержать, аккуратно взяла старуху под руки, помогая устоять на ногах. Помог и Арвэй, бережно поддерживая жрицу Лелеши, которая, казалось, настолько ослабела после танца, что не могла самостоятельно передвигаться.
— Душно здесь, — завертела она головой, будто в поисках чего-то, — мне бы на воздух.
Повернула голову к Лии и устремив к ней лицо с закрытыми глазами, произнесла с мольбой:
— Отведи-ка меня на воздух, дитятко, — и тут же поспешила добавить Арвэю, — она и сама справиться, наместник. А тебе ни к чему возиться со старухой. Да и неловко мне, что ты видишь меня такой, — и постаралась придать голосу игривости, только вышло у нее плохо.
Арвэй, глядя на нее такую, не стал спорить, кивнул и позволил Лии увести ее на двор.
Но только покинули они жаркую шумную трапезную, где в самом разгаре был пир, как Берена проворно ухватилась за руку Лии и уже сама повела ее на воздух.
— Вам лучше? — спросила все еще обеспокоенная Лия.
Не могла понять, притворяется ли жрица Лелеши, или ей резко полегчало, как они покинули многолюдное собрание, где и правда нечем стало дышать. А Берена лишь загадочно улыбнулась озадаченной проводнице.
— Разве я жаловалась на свое самочувствие? — спросила она с невинным видом.
Лия ничего не ответила, отвернулась от хитрой лисы и позволила ей увести себя. Она уже перестала понимать эту старую притворщицу… когда та говорила всерьез… когда хотела запугать, а когда предупредить… когда к ее словам стоило прислушаться, а когда проигнорировать… Лия уже и не знала.
— Вы вздумали меня увести, — сказала она жрице.
— Представь себе, я вздумала спасти наследника хоругва, — совершенно серьезно ответила Берена.
Она держала Лию под руку и шла рядом с ней — уверенно и твердо, как и раньше. Со стороны могло бы показаться, что идут две подруги и сплетничают меж собой.
Лия непонимающе уставилась на жрицу.
— Тебе не понять, — усмехаясь заметила Берена, — ты все время в своих мыслях и ничего кругом не замечаешь.
Она остановилась, вынуждая остановиться и прислушивавшуюся Лию.
— А меж тем, ты приглянулась Миславу. И если бы у вас было больше времени, то эта симпатия переросла бы в нечто большее.
Старая жрица подняла к лицу застывшей девушки руки и аккуратно провела по нему, изучая и запоминая таким странным способом.
— Ты красивая, — с сожалением произнесла она, отвела руки с широкими медными браслетами на запястьях и вздохнула, — но глупая и незрячая. Так какой прок от твоих глаз?
Лии промолчала.
— Там, куда везет тебя наместник, не обойтись без глаз и ушей, — продолжила жрица, показывая на свои закрытые веки, — тебе придется наблюдать и прислушиваться. Запоминать. Лгать. Выкручиваться.
— Что вы такое говорите? — прервала ее Лия.
— Что тебе, чистое, неискушенное дитя, придется трудно в новой столице. Ты ничего не замечаешь кругом! Так, ответь мне, как ты распознаешь опасность?
Леандр поднял негодующий взгляд на смеявшуюся в открытую над ним Берену.
— Старая ведьма, — процедил он, махнул дожидавшимся его ликийцам и пошел прочь.
А смущенная их встречей Ивея по-прежнему прятала глаза и не знала, куда себя деть.
— Эх, вернуть бы мне мои годы… — с тоской проговорила Берена, потом обернулась к притихшей Ивее. — Но о чем это я? Чужое счастье не присвоить, а свое я сама упустила…
И она повернулась к удивленной Лии.
— Я вспомнила про свой долг, — ее голос больше не звучал насмешливо, — помни про него и ты, дитятко, — обратилась она к Лии, — может тогда для этого мира будет не все потеряно…
Глава XXIII. VI часть (Лия).
Было в словах жрицы что-то пророческое и пугающее. И выглядела она в тот миг также — пугающе.
— Как бы ни было тебе тяжело, дитятко, исполни свой долг, — попросила Берена.
В душе Лии ее слова породили смуту. Всю обратную дорогу она была сама не своя и не заметила, как они воротились. Ступили на внутренний двор хором и столкнулись с прибывшим в Вышгород Миславом, племянником хоругва. Он уезжал по поручению дяди и вот теперь вернулся. Обнимал вышедшего ему навстречу Энге Янвора и пожимал руку Арвэю.
— С возвращением, сынок, — похлопал по плечу своего наследника Энге Янвор.
— Рад, что мы встретились с тобой еще до нашего отъезда, — поприветствовал Мислава Арвэй.
Кинулась к брату и несказанно обрадованная его возвращению Ивея.
— Мислав! — повисла у него на шее, щебеча будто счастливая пташка.
— Кажется мне, или ты и впрямь подросла с нашей последней встречи? — улыбнулся, крепко обнимая, сестру Мислав. Опустил ее наконец на землю, отошел, внимательно оглядел и покачал головой. — И правда, подросла! Так и меня догонишь! — неловко пошутил он.
Ивея была младше брата всего на два года, этим летом ей исполнялось семнадцать. В день своего рождения она и должна была выйти замуж. Но вот слова брата про то, что она подросла и вскорости его догонит, девушке не понравились. И Ивея пригрозила неудачно пошутившему Миславу пальчиком. Ахнула и Берена после таких слов. Еще бы! Мислав был выше Ивеи на голову и намного шире в плечах. Крепкий и сильный парень — с возрастом он обещал догнать своего прославленного дядю, которого сравнивали с медведем.
— Тоже мне, шутник нашелся. Не твое это, Мислав, не шути больше.
Парень обернулся к Берене.
— Не буду, жрица, — покаянно опустил он голову, — обещаю.
— Обещает он… — с наигранным недовольством протянула Берена, а сама с трудом сдержала улыбку, ведь была рада его возвращению не меньше остальных.
Мислав поднял голову и уже собирался ответить Берене, но застыл. Его любопытный взгляд скользнул за спину старой жрицы, а там притихшая Лия. Стояла, ни на кого не обращала внимания, пребывала в собственных раздумьях… не давали ей покоя слова жрицы… вот и не заметила она с каким жадным любопытством ее разглядывал племянник хоругва.
— Здравствуй, госпожа, — обратился Мислав к Лии изменившимся голосом, больше не звучал он весело и громко.
Ягодка толкнула задумавшуюся девушку в бок, та очнулась, заметила, что все взгляды устремлены на нее, покраснела, а потом, спохватившись, склонила голову, а когда подняла, заметила, как хмурится Арвэй.
В честь возвращения Мислава устроили пир. В трапезной собрались все те, кто вчера присутствовал на поминальном пиру. Только сегодня к своей семье и гостям присоединился и Мислав. Занял он место подле хоругва, которого называл отцом, а за ним по правую руку Ивея, жрица и Лия. Весь обед он наклонялся и бросал в сторону молодой травницы заинтересованные взгляды, и Лия уже не знала куда себя деть. От его неприкрытого интереса и восхищения, которое читалось в его глазах, ей становилось неловко, и она не поднимала глаз от тарелки, хотя ничего и не ела. А ведь сегодня в доме Энге Янвора подавали запеченных лебедей. Щедрый хозяин первым разрубил поданных на широких подносах птиц, проткнул ножом, испробовав сочное ли мясо, и лучшие куски, что отрезал собственной рукой, передал своим гостям, как издавна было заведено в богатейших ниннейских домах. Затем прислужницы подали жареных осетров, икру и уху. Принесли из кухни и сладкий хлеб, и пироги с рыбой. Подали и разные соленья: грибы, капусту и корнеплоды. Гостям наливали вино и медовуху, а жрице Лелеши и девушкам сладкую наливку из вишни, которую здесь называли вишневкой. У Лии, только преломившей хлеб, от вишневки закружилась голова, и она попросила у подошедшей прислужницы разбавить для нее напиток.
— На вот, съешь жирной рыбы, — положила ей в тарелку кусок осетра Берена.
Лия поблагодарила жрицу, но как сказать, что ей и кусок в горло не лезет? А Берена, меж тем, с особой настырностью пыталась накормить девушек, что сидели по обе стороны от нее. То одной рыбу положит в тарелку, то другой на хлеб икры намажет, то прикажет прислужнице обеим отрезать по куску пирога. А Ивея с Лией, будто сговорившись, и не едят ничего. По крошечному кусочку одного-другого, а тарелки у обеих все равно полные.
— Это ж надо, голодать придумали, — ворчала недовольная Берена, а сама краем уха прислушивалась к тому, что говорили за другой половиной стола, где восседали мужчины.
А те обсуждали последние события. Говорили про возрождающийся культ Вермирия, про похищения людей, и Берена, не выдержав, тяжело вздохнула и сказала громко, так, что все присутствовавшие в трапезной услышали ее.
— Невесело что-то, хоть плачь! А ведь собрались по-доброму поводу.
Энге Янвор тут же обернулся к ней.
— А ведь верно говорит, жрица, — заметил хозяин и окликнул прислуживавших им девушек, — эй, прислужницы, позовите-ка музыкантов! Что же мы, без песен и танцев?!
— А вот это дело!— обрадовалась Берена и неожиданно для всех поднялась со своего места, да неудачно.
Задела посох, который поставила сбоку от кресла, и он повалился с грохотом на пол. И к ней, как по указанию, кинулись от дальнего края стола Леандр, Мислав и сидевшие рядом Ивея и Лия. Но Ивея оказалась проворней и первой подняла посох, предложила его жрице, но та оттолкнула руку девушки.
— Не нужен он мне! — заявила она во всеуслышание. — Как же мне танцевать с этой неудобной палкой? Разве что, греть ею по спине моего партнера. А мне бы этого не хотелось. Вон, какой молодец вызвался танцевать со мной! Да не ты, Мислав! Не про тебя говорю! А про него! — и она без всякого стеснения указала рукой на выпрямившегося Леандра.
Ликиец от ее заявления аж побелел, чуть не зашелся в кашле, а мужчины в трапезной разразились громким смехом. Ивея поставила посох у стены и уже собиралась сесть на свое место, но и ее остановила Берена.
— А ты, мой прекрасный цветочек, кажется не голодна, вот и иди, спой нам, а то пока дождешься этих музыкантов, — и она махнула рукой.
Смущенная Ивея перевала вопрошающий взгляд на отца, а хоругв только и посмеивался. Одобрительно кивнул дочери:
— В нашем доме почитают Берену и к ее словам прислушиваются. Ступай, дочка, уважь просьбу жрицы.
И Ивея, словно отправили ее на казнь, пошла с опущенной головой к центру трапезной, вокруг которой квадратом стояли столы и кресла с лавками. Места там было достаточно и для гусляров, и для певцов, и для танцующих, и Ивея остановилась в дальнем уголке.
— Ну, что же ты тянешь? — обратилась к Леандру возмущенная Берена. — Или ждешь, что я сама поведу тебя танцевать?
Мужчины в трапезной снова рассмеялись.
— Разве жрицам положено танцевать? — спросил Леандр, он был бы рад отделаться от этой приставучей старухи.
— Может и не положено, — тряхнула головой Берена, — но в молодости я много танцевала… и не только танцевала… — захихикала она, будто девчонка. — А это тоже не положено жрицам! — Лукаво улыбнулась ему. — Если хочешь, я расскажу тебе…
— Боги с тобой, старая ведьма, — прервал ее недовольный Леандр, — лучше я станцую с тобой.
И довольная, как добравшаяся до сливок кошка, Берена подняла к нему руку:
— Ты, уж, уважь меня.
Мужчины в трапезной еще громче засмеялись, забыли про прежние разговоры. Смеялся и Арвэй несмотря на суровый взгляд друга.
Леандр осторожно взял за руку надоедливую старуху и повел к центру трапезной, где их уже дожидалась Ивея, затянувшая «Песнь лебедушки».
А жрица, проходившая в тот момент мимо кресла наместника, не удержалась, остановилась и легонько шлепнула раскрытой ладошкой по плечу Арвэя. Тот от неожиданности перестал смеяться и повернул к ней голову.
— Не будь ты наместником, я бы и с тобой станцевала, — заявила Берена.
Арвэй с наигранной серьезностью склонил перед ней голову.
— Для меня было бы честью станцевать с тобой, жрица.
— Ох, и подхалим, — расхохоталась она по-доброму, — и лицом красив, и ладно сложен, и сладко говоришь, и так же сладко обращаешься с женщинами, — но потом Берена сделалась серьезной, — надеюсь, у той несчастной, что полюбишь ты, хватит стойкости не отвечать тебе взаимностью.
И сказав это, она пошла танцевать. Но не удивилась, когда к ней и Леандру присоединились и Мислав с Лией. Пока жрица заговаривала зубы наместнику, племянник хоругва зря времени не терял и пригласил на танец молодую травницу. Подошел к ней и как бы невзначай коснулся ее руки. От неожиданности Лия вздрогнула и даже забыла, как дышать. Напряглась вся. А Мислав, напротив, открыто и приветливо ей улыбался. Симпатичный, добродушный, со светло-голубыми, как и у всех его родных, глазами и пшеничными волосами, которые ему едва доставали до плеч. Как и хоругв, он был одет в нарядный красный кафтан, расшитый серебряными нитями.
— А вы, госпожа, согласитесь станцевать со мной?
И что ей ответить? Никого не оказалось рядом, и растерянная Лия согласно кивнула. Не хотела обижать радушного хозяина, потому и согласилась станцевать с его племянником. Поднялась из-за стола, вложила свою тоненькую белую ручку в его раскрытую ладонь и аж вздрогнула, когда его пальцы сомкнулись на ее руке.
Он повел Лию к центру трапезной, и как раз пришли музыканты и исполнили веселую пастушью песенку. Подпевала им и Ивея.
— Я плохо танцую, — созналась Лия, краснея и поглядывая за танцующими жрицей и Леандром.
Их ритм был неспешен, несмотря на свою бравурность Берена танцевала неважно и все время держалась за партнёра.
— Я научу, госпожа, — пообещал Лии Мислав, — этот танец не сложен.
— Я раньше только и водила хороводы, да прыгала через костер, — рассказала смущенная Лия, когда Мислав подошел и приобнял ее одной рукой.
Они прошли вместе круг и разошлись. И удивленная Лия заметила, как обмахивающаяся руками Берена зовет Ивею.
— Не могу больше, нет сил, — запричитала старая жрица, — не мне танцевать с тобой, — признала она, ловко поменялась местами с подошедшей Ивеей и отступила, давая молодым больше пространства.
И обе пары одновременно сошлись и прошли новый круг. На Ивею в тот миг было страшно смотреть — такой несчастной казалась она! Не лучше выглядел и Леандр. Ликиец всячески избегал глядеть на прекрасную дочь хоругва. И танцевали они зажато и неумело, будто только научились ходить. И глядя на них, также неловко танцевала и Лия. И как и Ивея, прятала от своего партнера глаза. Глядела куда угодно, но только не на Мислава. А когда встретилась взглядом с недобрым взглядом Арвэя, отчего-то испугалась. Наместник следил за ними неотрывно, и его глаза становились все темнее. И когда племянник хоругва позволил себе обнять Лию не одной рукой, а двумя, Арвэй резко поднялся из-за стола и направился к ним. По счастью, музыканты перестали играть и петь, кто-то подал им знак, и заиграла другая мелодия, нежная и тихая.
Лия свободно вздохнула, думала уже сбежать, но тут к ней подошел наместник.
— Потанцуй со мной, — обратился он к ней, игнорируя Мислава.
— Я не знаю и этого танца, — прошептала Лия, с тревогой глядя на обступивших ее Арвэя и племянника хоругва.
Прода от 17.07.2024, 17:06
Глава XXIII. VII часть (Лия).
— Что-то дурно мне, — запричитала возникшая рядом Берена.
Подошла к ним, обмахиваясь руками и покачиваясь. Казалось, еще немного и упадет.
— Мислав, принеси-ка мне прохладного питья, — обратилась она к племяннику хоругва, и тот поспешил исполнить просьбу старой женщины.
Выглядела она и правда неважно. Обеспокоенная Лия кинулась к ней поддержать, аккуратно взяла старуху под руки, помогая устоять на ногах. Помог и Арвэй, бережно поддерживая жрицу Лелеши, которая, казалось, настолько ослабела после танца, что не могла самостоятельно передвигаться.
— Душно здесь, — завертела она головой, будто в поисках чего-то, — мне бы на воздух.
Повернула голову к Лии и устремив к ней лицо с закрытыми глазами, произнесла с мольбой:
— Отведи-ка меня на воздух, дитятко, — и тут же поспешила добавить Арвэю, — она и сама справиться, наместник. А тебе ни к чему возиться со старухой. Да и неловко мне, что ты видишь меня такой, — и постаралась придать голосу игривости, только вышло у нее плохо.
Арвэй, глядя на нее такую, не стал спорить, кивнул и позволил Лии увести ее на двор.
Но только покинули они жаркую шумную трапезную, где в самом разгаре был пир, как Берена проворно ухватилась за руку Лии и уже сама повела ее на воздух.
— Вам лучше? — спросила все еще обеспокоенная Лия.
Не могла понять, притворяется ли жрица Лелеши, или ей резко полегчало, как они покинули многолюдное собрание, где и правда нечем стало дышать. А Берена лишь загадочно улыбнулась озадаченной проводнице.
— Разве я жаловалась на свое самочувствие? — спросила она с невинным видом.
Лия ничего не ответила, отвернулась от хитрой лисы и позволила ей увести себя. Она уже перестала понимать эту старую притворщицу… когда та говорила всерьез… когда хотела запугать, а когда предупредить… когда к ее словам стоило прислушаться, а когда проигнорировать… Лия уже и не знала.
— Вы вздумали меня увести, — сказала она жрице.
— Представь себе, я вздумала спасти наследника хоругва, — совершенно серьезно ответила Берена.
Она держала Лию под руку и шла рядом с ней — уверенно и твердо, как и раньше. Со стороны могло бы показаться, что идут две подруги и сплетничают меж собой.
Лия непонимающе уставилась на жрицу.
— Тебе не понять, — усмехаясь заметила Берена, — ты все время в своих мыслях и ничего кругом не замечаешь.
Она остановилась, вынуждая остановиться и прислушивавшуюся Лию.
— А меж тем, ты приглянулась Миславу. И если бы у вас было больше времени, то эта симпатия переросла бы в нечто большее.
Старая жрица подняла к лицу застывшей девушки руки и аккуратно провела по нему, изучая и запоминая таким странным способом.
— Ты красивая, — с сожалением произнесла она, отвела руки с широкими медными браслетами на запястьях и вздохнула, — но глупая и незрячая. Так какой прок от твоих глаз?
Лии промолчала.
— Там, куда везет тебя наместник, не обойтись без глаз и ушей, — продолжила жрица, показывая на свои закрытые веки, — тебе придется наблюдать и прислушиваться. Запоминать. Лгать. Выкручиваться.
— Что вы такое говорите? — прервала ее Лия.
— Что тебе, чистое, неискушенное дитя, придется трудно в новой столице. Ты ничего не замечаешь кругом! Так, ответь мне, как ты распознаешь опасность?
