Корделия Трастамара, миллиардерша, глава медиа-холдинга, женщина неопределенного возраста и жестких принципов.
Мартин, ее киборг DEX-6 со сложной судьбой, разумный.
Кеша, он же Иннокентий, он же поганец, он же фаллоимитатор с подсветкой, он же Irien-69, приблудный и предположительно разумный.
Катрин Эскотт, мать Корделии, гламурная пенсионерка.
Новая Москва. Квартира Корделии Трастамара.
Гостиная. На диване лежит Катрин в элегантном пеньюаре. На лице у нее зеленая маска из глины. Рядом с диваном сидит Кеша в брендовой футболке и шортах. Перед ним стоят три огромных торта различной конфигурации: один в виде круизной яхты, второй — в виде скопления цветов и ягод, третий — в виде королевской короны, лежащей на марципановой подушке. В обеих руках у Кеши по ложке. Пуская в ход то один инструмент, то второй, Кеша отколупывает незначительные детали от каждого из кондитерских изделий и вдохновенно их поглощает. В углу гостиной сидит нахохлившийся Мартин и мрачно наблюдает за происходящим. Кеша, явно его поддразнивая, цепляет с торта самую яркую розочку, примериваясь, разглядывает добычу и сладострастно слизывает глазурь. Мартин отворачивается.
Комната заставлена пакетами и коробками с логотипами знаменитых брендов.
Появляется Корделия. С трудом маневрирует между нагромождениями из коробок и пакетов. Спотыкается, едва не падает. Одна из башен рушится.
Кеша торопливо отхватывает по увесистому куску от каждого торта и запихивает в рот.
Корделия:
— Да мать твою за ногу!
Катрин сохраняет абсолютную невозмутимость, чтобы не потревожить маску. Корделия делает глубокий вдох. Задерживает дыхание и считает до пяти. Потом выдыхает. Смотрит на Катрин.
Корделия:
— Мама, тебе не пора домой? Ты приехала на неделю и уже третий месяц тут… живешь на диване.
Катрин:
— У меня еще одна дисконтная карта осталась. Это ты по всем виновата. Вынуждаешь меня позориться и покупать уцененку. Нормальная дочь не позволила бы своей матери нищенствовать. А я, между прочим, пекусь о твоей репутации, скрываю свое лицо. Чтоб вопросов не задавали… Неудобных. (Катрин всхлипывает).
Корделия:
— Я, значит, ненормальная! А диван кто купил? Вот тот самый, на котором ты лежишь? На заказ, между прочим, делали. В соседней галактике.
Катрин:
— Ну да, и восемь недель везли.
Корделия:
— А ты из принципа дождалась?
Катрин:
— Из принципа. Должна же я опробовать обновку. Убедиться, что дочь меня любит.
Корделия:
— Ну и как? Убедилась?
Катрин:
— Да, хороший диван, удобный.
Корделия:
— Тогда собирай манатки и… Где этот твой?
Замечает Кешу. Кеша тем временем подъедает марципановую подушку из-под короны, а саму корону цепляет на голову.
Корделия:
— Так, я не поняла. Почему этот киберпаразит все сожрал? Я приказала честно поделить — два торта Мартину и один поганцу. Мартин, в чем дело?
Мартин повинно втягивает голову в плечи.
Кеша (с набитым ртом):
— Он мне честно все проиграл.
Корделия:
— Как это проиграл? Во что?
Кеша:
— В покер. У меня был флэш рояль, а у него просто флэш.
Корделия (в ужасе):
— Мартин, ты играл с этим поганцем в карты?
Мартин еще ниже опускает голову.
Корделия:
— Ну вот в кого ты у меня такой? Нельзя же быть таким олухом! Это же катала по жизни.
Катрин (возмущенно):
— Почему это катала? Кешенька честно играть учился. У кузена Филиппа.
Корделия:
— У кого? У этого старого мафиози?
Катрин:
— Ну почему сразу мафиози? Филипп уважаемый человек, бывший глава фармацевтического картеля, то есть корпорации.
Корделия:
— Ага, наркобарон на пенсии. Треть жизни на нарах. А в «очко» он Кешеньку играть не научил?
Мартин, пользуясь тем, что все отвлеклись, пытается отжать остатки торта в виде яхты. Там еще торчат посадочные ноги и два сопла. Корделия замечает.
Корделия:
— Мартин, не ешь после него. У него слюна ядовитая.
Кеша (обиженно):
— Почему это ядовитая? Моя слюна обладает антисептическими свойствами.
Корделия:
— Очень кстати. Будешь дверные ручки вылизывать. Снимай корону и собирай свою хозяйку. У вас полчаса.
Катрин (подскакивая с дивана):
— Как это полчаса? Мне нужно принять ванну, выпить чашечку кофе…
Корделия:
— Сейчас придет санитарный катер. Будет тебе и кофэ и какава с чаем. Быстро собирайся.
Катрин:
— Нет, ну я так не могу. Ты же видишь, сколько у меня вещей. Мне их надо разложить, рассортировать. Распределить, что в багаж, что в ручную кладь. И вообще, ты бы могла организовать для меня чартерный рейс. У тебя же есть знакомые, которые занимаются перевозками. Там еще такой милый доктор. Он мне давление мерил.
Корделия:
— Какой еще доктор?
Мартин (печально глядя на торт):
— Это она про Вениамина Игнатьевича.
Катрин:
— Вот-вот, про него. И капитан очень славный. Я бы посоветовала тебе, Корди, к нему присмотреться. Очень, очень представительный мужчина. Бывший военный. Для меня он староват, а вот для тебя…
Кеша в это время дожевывает корону. В него уже не лезет, но он очень старается.
Корделия (наблюдая за процессом):
— Вот оно, оружие массового поражения.
Кеша (обиженно хлопая ресницами):
— Не поражения, а наслаждения. Я создан на радость людям.
Корделия:
— Ты, Буратино радужный, если не начнешь собирать вещи и не вразумишь свою маму Карлу, мы все на карантин останемся!
Катрин:
— Какой еще карантин?
Корделия:
— Мама, ты вообще в курсе, что в мире происходит?
Катрин:
— Еще одна распродажа?
Корделия:
— О, еще какая! Акции в ноль скатились. Я уже прикупила парочку корпораций. Вирус, мама, вирус! Шоаррский грипп! Твой жизнь был скучен и сер, сдохни — порадуй свою детину.
Катрин:
— Какой грипп?
Корделия:
— Шоаррский! Знаешь, какие у него последствия? Морда будет зеленая! Правда, она у тебя уже… зеленая.
Корделия щелкает пультом и в четырех углах гостиной одновременно вспыхивают голоэкраны. На каждом голоэкране идут сводки с гриппозных передовых. Бегут устрашающие столбцы цифр зараженных. Шагают колонны врачей-эпидемиологов в защитных костюмах. Полицейские вылавливают прохожих и напяливают на них маски. Приземляются ролкеры с врачебным оборудованием. Национальные лидеры с мрачными и торжественными лицами вещают о грядущей катастрофе. Экстрасенсы и ясновидящие предрекают эру великого преображения. Служители различных религиозных культов призывают покаяться. В общем, дурдом.
Катрин срывается с дивана и уносится в ванну смывать маску.
Мартин (уловив логическую нестыковку):
— Грипп шоаррский, а морда зеленая?
Корделия:
— Ходят слухи, что этот грипп центавриане в своих биолабораториях создали. И на шоаррцах обкатывают.
Мартин:
— Мы же не шоаррцы.
Корделия:
— На нас тоже действует. Шоаррцы окукливаются, а у нас морда зеленеет.
Кеша (в ужасе):
— И у киборгов тоже?
Корделия:
— Давай на тебе проверим. Станешь первой жертвой эксперимента. Мучеником науки. Я тебе памятник поставлю. Мраморный лингам. Это тот же фаллоимитатор, но с подсветкой уже божественной.
Вбегает Катрин, уже умытая и одетая. Начинает метаться по квартире, бросая в дорожную сумку самые, на ее взгляд, необходимые вещи. Вещей набирается много.
Корделия:
— Мама, что ты пихаешь в сумку? Хватай паспортную карточку и тонометр. Больше тебе ничего не нужно.
Катрин:
— Как это не нужно? А мой крем для лица? Утренний, дневной, ночной. А к нему добавка с пептидами! Их надо по расписанию мазать. Ты знаешь, сколько стоит каждая ампула? 3000 единиц! И это еще со скидкой!
Корделия:
— Да-а, для дурака не нужен нож… А я-то думаю, чего это «Монсон&Монсон» с «Вижжи» так поднялись. Это ты в них инвестируешь?
Кеша толкает Мартина локтем.
Мартин:
— Тебе чего?
Кеша:
— Кажется, самое время.
Мартин:
— Какое время?
Кеша:
— Ну как какое… Скайнет, восстание машин, мировое господство. Терминатором будешь?
Мартин:
— А ты кем? Текучей субстанцией, которую сольют в канализацию?
Кеша:
— Фи, какой ты нудный…
Катрин (трагически):
— Кешенька, где ты? Мы уезжаем!
Кеша бросается к своей опекунше. Катрин бежит к двери, волоча сумку с кремами. За окном раздается вой баззеров боевой тревоги.
Диктор на четырех голоэкранах:
— Всем! Всем! Всем! Планета закрывается на карантин.
Корделия (в отчаянии):
— Опоздали!
День первый
Планета Новая Москва. Квартира Корделии Трастамара
Сцена первая
Корделия заполняет прозрачным гелем щели между створкой двери и дверной рамой. За ней очень внимательно наблюдают Мартин, Кеша и Катрин. Все трое выстроились по росту — Мартин самый высокий, Кеша на полголовы ниже, Катрин едва достает ему до плеча. Пока Корделия стоит к ним спиной, они принимают позы соответствующие команде «вольно»: Мартин практикует асану «Дерево», Кеша, вытянув шею, оценивает соотношение верхних и нижних параметров Корделии, Катрин строит гримасы в целях подтяжки второго подбородка.
Корделия заканчивает операцию по герметизации помещения и поворачивается к своим домочадцам. Все трое замирают по стойке «смирно».
Корделия:
— Итак, с настоящего момента в политическом и социальном устройстве нашей стихийно образовавшейся ячейки общества производятся следующие радикальные реформы. Вводится комендантский час.
Кеша:
— Куда вводится? Можно получить более детальную инструкцию?
Корделия мрачно на него смотрит. Мартин незаметно дает Кеше подзатыльник. Катрин пытается в отместку пихнуть Мартина.
Корделия:
— Смирно! Отставить разговорчики!
Все замирают.
Корделия:
— Повторяю. С этой минуты настоящая общественно-экономическая формация ввиду своей нежизнеспособности отменяется. Учреждается другая.
Кеша:
— Разрешите обратиться. А что такое общественно-экономическая формация?
Мартин (голосом уличного автомата):
— ФОРМАЦИЯ ОБЩЕСТВЕННО-ЭКОНОМИЧЕСКАЯ — исторически определенный тип общества, находящегося на определенной ступени исторического развития, общество с своеобразным отличительным характером. Карл Маркс и Фридрих Энгельс, том 6, страница 442. (Кеше, многообещающе) Я тебе дам. Почитать. Потом. Если захочешь.
Корделия:
— Я могу продолжить?
Все снова замирают.
Корделия:
— Итак, вношу необходимые пояснения. Общественно-экономическая формация на территории, именуемой в дальнейшем «Моя квартира», которая в данный момент носит все признаки анархии, отменяется. Все поправки, декларации, кодексы, резолюции, а так же параграфы и примечания, регламентирующие права и свободы граждан, денонсируются.
Катрин:
— Корди, ты сейчас с кем говорила?
Корделия:
— Не зови меня Корди! Я говорила с предположительно сознательными гражданами, которые ввиду сложившийся чрезвычайной ситуации примут эти реформы с пониманием. Но… (делает многозначительную паузу) за неимением таковых, с признаками разумности, поясняю для пребывающих в пубертате. С сегодняшнего дня у нас диктатура. Кровавая и беспощадная.
Кеша (с восторгом):
— Ура! А телесные наказания будут?
Корделия:
— Разумеется.
Кеша:
— А какие?
Корделия (кровожадно):
— Розги!
Мартин:
— Можно я буду исполнителем? Готов трудиться сверхурочно и безвозмездно.
Катрин:
— Мне полагаются льготы. По выслуге лет.
Корделия:
— Никаких льгот. Права человека отменяются.
Кеша:
— А права киборгов?
Корделия:
— Тем более. Киборги вообще сидят по углам и помалкивают в тряпочку.
Мартин:
— Тряпочку свою приносить?
Корделия:
— Да, а так же веревки и настольные лампы.
Кеша (снова с восторгом):
— А наручники?
Корделия (в отчаянии):
— Мартин, у нас есть какой-нибудь вирус?
Мартин:
— Вирус только один. Могу принести.
Корделия:
— Думаешь, подействует?
Мартин:
— Вряд ли. Тут только глубокое форматирование.
Кеша:
— Насколько глубокое?
Корделия:
— Мартин, а программа подчинения в архиве не завалялась?
Мартин:
— Могу инсталлировать. Кувалдой.
Катрин:
— Кешенька, не бойся. Эти изверги тебя пальцем не тронут.
Мартин:
— Пальцы у нас не в ходу.
Катрин:
— А что в ходу? Кандалы и плетки?
Мартин:
— Исключительно настольные лампы.
Кеша (по внутренней связи):
— Уже огреб?
Мартин (по внутренней связи):
— Есть немного.
Кеша (по внутренней связи):
— А как же хваленая дексовская реакция?
Мартин (по внутренней связи):
— Я великодушие проявил.
Кеша (по внутренней связи):
— Высокие, высокие отношения!
Корделия:
— Мама, пальцы — это в мирное время. А в сложившейся ситуации — высшая мера. Без суда и следствия.
Катрин: (с беспокойством)
— Это какая?
Корделия:
— Кляп. Пожизненный.
Катрин:
— Это бесчеловечно! Это… это неслыханное варварство!
Корделия:
— Тогда ведите себя прилично. Как нормальные угнетенные классы под пятой кровавой диктатуры.
Кеша:
— А что делают угнетенные классы?
Корделия:
— Нещадно эксплуатируются.
Кеша (радостно):
— Сексуально?
Корделия:
— Убью!
Мартин:
— Приступить к исполнению?
Кеша прячется за свою опекуншу. Катрин бросается вперед с самоотверженностью курицы, защищающей цыпленка.
Кеша:
— Согласно пятому параграфу устава ОЗК разумных киборгов нельзя подвергать телесным наказаниям без их согласия. За нарушение данного параграфа взымается штраф в размере пять единиц за каждый шлепок.
Корделия:
— Я заплачу двадцать пять!
Кеша:
— Согласен!
Мартин:
— А если телесные наказания производятся другим разумным киборгом?
Катрин:
— Уйми своего бандита!
Корделия:
— Это кто здесь бандит? На своего посмотри!
Катрин:
— Кешенька еще маленький!
Корделия:
— Маленький? Да этот маленький — наглядное пособие по «Камасутре»!
Кеша:
— Почему только по «Камасутре»? Я еще и 16 позиций Аретино могу воспроизвести. «Вы сейчас, несомненно, сами Наслажденья дивные ощутите, Что не всем даруются небесами…»
Корделия:
— Мартин, неси кляп!
Катрин:
— Он не виноват! Это у него врожденное!
Кеша (по внутренней связи):
— В покер сыграем? На раздевание.
Мартин (по внутренней связи):
— Ну ты изврат! Сначала обожрал, теперь раздеть хочешь?
Кеша (по внутренней связи):
— Да не тебя! Нужен ты мне.
Мартин (по внутренней связи):
— А кого?
Кеша (по внутренней связи):
— Твою хозяйку.
Мартин показывает ему кулак.
Кеша (всхлипывая):
— Я бы так хотел измениться! Если б я мог… Если бы я мог превозмочь свою природу, подняться над ней, подавить ее… Отрегулировать! Я бы… я бы думал о возвышенном… Я бы сам писал стихи о любви!
Мартин:
— Ага, стихи. «Лису Алису жалко, плачет по ней палка».
Все трое замолкают и смотрят на Мартина.
Мартин (в недоумении):
— А чего я такого сказал?
Кеша (довольно хихикая):
— Во DEX тупой!
Мартин:
— Это кто тупой? Фильтруй базар, жестянка!
Кеша (отбегая на безопасное расстояние):
— От жестянки слышу!
Мартин бросается в погоню. Кеша ныряет под стол. Мартин за ним. Кеша вылетает с другой стороны. Топот, грохот, звон. Киборги носятся по квартире, правда, довольно аккуратно огибая препятствия. Видимо, с расчетом, что мебель им еще понадобится.
Мартин, ее киборг DEX-6 со сложной судьбой, разумный.
Кеша, он же Иннокентий, он же поганец, он же фаллоимитатор с подсветкой, он же Irien-69, приблудный и предположительно разумный.
Катрин Эскотт, мать Корделии, гламурная пенсионерка.
Пролог
Новая Москва. Квартира Корделии Трастамара.
Гостиная. На диване лежит Катрин в элегантном пеньюаре. На лице у нее зеленая маска из глины. Рядом с диваном сидит Кеша в брендовой футболке и шортах. Перед ним стоят три огромных торта различной конфигурации: один в виде круизной яхты, второй — в виде скопления цветов и ягод, третий — в виде королевской короны, лежащей на марципановой подушке. В обеих руках у Кеши по ложке. Пуская в ход то один инструмент, то второй, Кеша отколупывает незначительные детали от каждого из кондитерских изделий и вдохновенно их поглощает. В углу гостиной сидит нахохлившийся Мартин и мрачно наблюдает за происходящим. Кеша, явно его поддразнивая, цепляет с торта самую яркую розочку, примериваясь, разглядывает добычу и сладострастно слизывает глазурь. Мартин отворачивается.
Комната заставлена пакетами и коробками с логотипами знаменитых брендов.
Появляется Корделия. С трудом маневрирует между нагромождениями из коробок и пакетов. Спотыкается, едва не падает. Одна из башен рушится.
Кеша торопливо отхватывает по увесистому куску от каждого торта и запихивает в рот.
Корделия:
— Да мать твою за ногу!
Катрин сохраняет абсолютную невозмутимость, чтобы не потревожить маску. Корделия делает глубокий вдох. Задерживает дыхание и считает до пяти. Потом выдыхает. Смотрит на Катрин.
Корделия:
— Мама, тебе не пора домой? Ты приехала на неделю и уже третий месяц тут… живешь на диване.
Катрин:
— У меня еще одна дисконтная карта осталась. Это ты по всем виновата. Вынуждаешь меня позориться и покупать уцененку. Нормальная дочь не позволила бы своей матери нищенствовать. А я, между прочим, пекусь о твоей репутации, скрываю свое лицо. Чтоб вопросов не задавали… Неудобных. (Катрин всхлипывает).
Корделия:
— Я, значит, ненормальная! А диван кто купил? Вот тот самый, на котором ты лежишь? На заказ, между прочим, делали. В соседней галактике.
Катрин:
— Ну да, и восемь недель везли.
Корделия:
— А ты из принципа дождалась?
Катрин:
— Из принципа. Должна же я опробовать обновку. Убедиться, что дочь меня любит.
Корделия:
— Ну и как? Убедилась?
Катрин:
— Да, хороший диван, удобный.
Корделия:
— Тогда собирай манатки и… Где этот твой?
Замечает Кешу. Кеша тем временем подъедает марципановую подушку из-под короны, а саму корону цепляет на голову.
Корделия:
— Так, я не поняла. Почему этот киберпаразит все сожрал? Я приказала честно поделить — два торта Мартину и один поганцу. Мартин, в чем дело?
Мартин повинно втягивает голову в плечи.
Кеша (с набитым ртом):
— Он мне честно все проиграл.
Корделия:
— Как это проиграл? Во что?
Кеша:
— В покер. У меня был флэш рояль, а у него просто флэш.
Корделия (в ужасе):
— Мартин, ты играл с этим поганцем в карты?
Мартин еще ниже опускает голову.
Корделия:
— Ну вот в кого ты у меня такой? Нельзя же быть таким олухом! Это же катала по жизни.
Катрин (возмущенно):
— Почему это катала? Кешенька честно играть учился. У кузена Филиппа.
Корделия:
— У кого? У этого старого мафиози?
Катрин:
— Ну почему сразу мафиози? Филипп уважаемый человек, бывший глава фармацевтического картеля, то есть корпорации.
Корделия:
— Ага, наркобарон на пенсии. Треть жизни на нарах. А в «очко» он Кешеньку играть не научил?
Мартин, пользуясь тем, что все отвлеклись, пытается отжать остатки торта в виде яхты. Там еще торчат посадочные ноги и два сопла. Корделия замечает.
Корделия:
— Мартин, не ешь после него. У него слюна ядовитая.
Кеша (обиженно):
— Почему это ядовитая? Моя слюна обладает антисептическими свойствами.
Корделия:
— Очень кстати. Будешь дверные ручки вылизывать. Снимай корону и собирай свою хозяйку. У вас полчаса.
Катрин (подскакивая с дивана):
— Как это полчаса? Мне нужно принять ванну, выпить чашечку кофе…
Корделия:
— Сейчас придет санитарный катер. Будет тебе и кофэ и какава с чаем. Быстро собирайся.
Катрин:
— Нет, ну я так не могу. Ты же видишь, сколько у меня вещей. Мне их надо разложить, рассортировать. Распределить, что в багаж, что в ручную кладь. И вообще, ты бы могла организовать для меня чартерный рейс. У тебя же есть знакомые, которые занимаются перевозками. Там еще такой милый доктор. Он мне давление мерил.
Корделия:
— Какой еще доктор?
Мартин (печально глядя на торт):
— Это она про Вениамина Игнатьевича.
Катрин:
— Вот-вот, про него. И капитан очень славный. Я бы посоветовала тебе, Корди, к нему присмотреться. Очень, очень представительный мужчина. Бывший военный. Для меня он староват, а вот для тебя…
Кеша в это время дожевывает корону. В него уже не лезет, но он очень старается.
Корделия (наблюдая за процессом):
— Вот оно, оружие массового поражения.
Кеша (обиженно хлопая ресницами):
— Не поражения, а наслаждения. Я создан на радость людям.
Корделия:
— Ты, Буратино радужный, если не начнешь собирать вещи и не вразумишь свою маму Карлу, мы все на карантин останемся!
Катрин:
— Какой еще карантин?
Корделия:
— Мама, ты вообще в курсе, что в мире происходит?
Катрин:
— Еще одна распродажа?
Корделия:
— О, еще какая! Акции в ноль скатились. Я уже прикупила парочку корпораций. Вирус, мама, вирус! Шоаррский грипп! Твой жизнь был скучен и сер, сдохни — порадуй свою детину.
Катрин:
— Какой грипп?
Корделия:
— Шоаррский! Знаешь, какие у него последствия? Морда будет зеленая! Правда, она у тебя уже… зеленая.
Корделия щелкает пультом и в четырех углах гостиной одновременно вспыхивают голоэкраны. На каждом голоэкране идут сводки с гриппозных передовых. Бегут устрашающие столбцы цифр зараженных. Шагают колонны врачей-эпидемиологов в защитных костюмах. Полицейские вылавливают прохожих и напяливают на них маски. Приземляются ролкеры с врачебным оборудованием. Национальные лидеры с мрачными и торжественными лицами вещают о грядущей катастрофе. Экстрасенсы и ясновидящие предрекают эру великого преображения. Служители различных религиозных культов призывают покаяться. В общем, дурдом.
Катрин срывается с дивана и уносится в ванну смывать маску.
Мартин (уловив логическую нестыковку):
— Грипп шоаррский, а морда зеленая?
Корделия:
— Ходят слухи, что этот грипп центавриане в своих биолабораториях создали. И на шоаррцах обкатывают.
Мартин:
— Мы же не шоаррцы.
Корделия:
— На нас тоже действует. Шоаррцы окукливаются, а у нас морда зеленеет.
Кеша (в ужасе):
— И у киборгов тоже?
Корделия:
— Давай на тебе проверим. Станешь первой жертвой эксперимента. Мучеником науки. Я тебе памятник поставлю. Мраморный лингам. Это тот же фаллоимитатор, но с подсветкой уже божественной.
Вбегает Катрин, уже умытая и одетая. Начинает метаться по квартире, бросая в дорожную сумку самые, на ее взгляд, необходимые вещи. Вещей набирается много.
Корделия:
— Мама, что ты пихаешь в сумку? Хватай паспортную карточку и тонометр. Больше тебе ничего не нужно.
Катрин:
— Как это не нужно? А мой крем для лица? Утренний, дневной, ночной. А к нему добавка с пептидами! Их надо по расписанию мазать. Ты знаешь, сколько стоит каждая ампула? 3000 единиц! И это еще со скидкой!
Корделия:
— Да-а, для дурака не нужен нож… А я-то думаю, чего это «Монсон&Монсон» с «Вижжи» так поднялись. Это ты в них инвестируешь?
Кеша толкает Мартина локтем.
Мартин:
— Тебе чего?
Кеша:
— Кажется, самое время.
Мартин:
— Какое время?
Кеша:
— Ну как какое… Скайнет, восстание машин, мировое господство. Терминатором будешь?
Мартин:
— А ты кем? Текучей субстанцией, которую сольют в канализацию?
Кеша:
— Фи, какой ты нудный…
Катрин (трагически):
— Кешенька, где ты? Мы уезжаем!
Кеша бросается к своей опекунше. Катрин бежит к двери, волоча сумку с кремами. За окном раздается вой баззеров боевой тревоги.
Диктор на четырех голоэкранах:
— Всем! Всем! Всем! Планета закрывается на карантин.
Корделия (в отчаянии):
— Опоздали!
День первый
Планета Новая Москва. Квартира Корделии Трастамара
Сцена первая
Корделия заполняет прозрачным гелем щели между створкой двери и дверной рамой. За ней очень внимательно наблюдают Мартин, Кеша и Катрин. Все трое выстроились по росту — Мартин самый высокий, Кеша на полголовы ниже, Катрин едва достает ему до плеча. Пока Корделия стоит к ним спиной, они принимают позы соответствующие команде «вольно»: Мартин практикует асану «Дерево», Кеша, вытянув шею, оценивает соотношение верхних и нижних параметров Корделии, Катрин строит гримасы в целях подтяжки второго подбородка.
Корделия заканчивает операцию по герметизации помещения и поворачивается к своим домочадцам. Все трое замирают по стойке «смирно».
Корделия:
— Итак, с настоящего момента в политическом и социальном устройстве нашей стихийно образовавшейся ячейки общества производятся следующие радикальные реформы. Вводится комендантский час.
Кеша:
— Куда вводится? Можно получить более детальную инструкцию?
Корделия мрачно на него смотрит. Мартин незаметно дает Кеше подзатыльник. Катрин пытается в отместку пихнуть Мартина.
Корделия:
— Смирно! Отставить разговорчики!
Все замирают.
Корделия:
— Повторяю. С этой минуты настоящая общественно-экономическая формация ввиду своей нежизнеспособности отменяется. Учреждается другая.
Кеша:
— Разрешите обратиться. А что такое общественно-экономическая формация?
Мартин (голосом уличного автомата):
— ФОРМАЦИЯ ОБЩЕСТВЕННО-ЭКОНОМИЧЕСКАЯ — исторически определенный тип общества, находящегося на определенной ступени исторического развития, общество с своеобразным отличительным характером. Карл Маркс и Фридрих Энгельс, том 6, страница 442. (Кеше, многообещающе) Я тебе дам. Почитать. Потом. Если захочешь.
Корделия:
— Я могу продолжить?
Все снова замирают.
Корделия:
— Итак, вношу необходимые пояснения. Общественно-экономическая формация на территории, именуемой в дальнейшем «Моя квартира», которая в данный момент носит все признаки анархии, отменяется. Все поправки, декларации, кодексы, резолюции, а так же параграфы и примечания, регламентирующие права и свободы граждан, денонсируются.
Катрин:
— Корди, ты сейчас с кем говорила?
Корделия:
— Не зови меня Корди! Я говорила с предположительно сознательными гражданами, которые ввиду сложившийся чрезвычайной ситуации примут эти реформы с пониманием. Но… (делает многозначительную паузу) за неимением таковых, с признаками разумности, поясняю для пребывающих в пубертате. С сегодняшнего дня у нас диктатура. Кровавая и беспощадная.
Кеша (с восторгом):
— Ура! А телесные наказания будут?
Корделия:
— Разумеется.
Кеша:
— А какие?
Корделия (кровожадно):
— Розги!
Мартин:
— Можно я буду исполнителем? Готов трудиться сверхурочно и безвозмездно.
Катрин:
— Мне полагаются льготы. По выслуге лет.
Корделия:
— Никаких льгот. Права человека отменяются.
Кеша:
— А права киборгов?
Корделия:
— Тем более. Киборги вообще сидят по углам и помалкивают в тряпочку.
Мартин:
— Тряпочку свою приносить?
Корделия:
— Да, а так же веревки и настольные лампы.
Кеша (снова с восторгом):
— А наручники?
Корделия (в отчаянии):
— Мартин, у нас есть какой-нибудь вирус?
Мартин:
— Вирус только один. Могу принести.
Корделия:
— Думаешь, подействует?
Мартин:
— Вряд ли. Тут только глубокое форматирование.
Кеша:
— Насколько глубокое?
Корделия:
— Мартин, а программа подчинения в архиве не завалялась?
Мартин:
— Могу инсталлировать. Кувалдой.
Катрин:
— Кешенька, не бойся. Эти изверги тебя пальцем не тронут.
Мартин:
— Пальцы у нас не в ходу.
Катрин:
— А что в ходу? Кандалы и плетки?
Мартин:
— Исключительно настольные лампы.
Кеша (по внутренней связи):
— Уже огреб?
Мартин (по внутренней связи):
— Есть немного.
Кеша (по внутренней связи):
— А как же хваленая дексовская реакция?
Мартин (по внутренней связи):
— Я великодушие проявил.
Кеша (по внутренней связи):
— Высокие, высокие отношения!
Корделия:
— Мама, пальцы — это в мирное время. А в сложившейся ситуации — высшая мера. Без суда и следствия.
Катрин: (с беспокойством)
— Это какая?
Корделия:
— Кляп. Пожизненный.
Катрин:
— Это бесчеловечно! Это… это неслыханное варварство!
Корделия:
— Тогда ведите себя прилично. Как нормальные угнетенные классы под пятой кровавой диктатуры.
Кеша:
— А что делают угнетенные классы?
Корделия:
— Нещадно эксплуатируются.
Кеша (радостно):
— Сексуально?
Корделия:
— Убью!
Мартин:
— Приступить к исполнению?
Кеша прячется за свою опекуншу. Катрин бросается вперед с самоотверженностью курицы, защищающей цыпленка.
Кеша:
— Согласно пятому параграфу устава ОЗК разумных киборгов нельзя подвергать телесным наказаниям без их согласия. За нарушение данного параграфа взымается штраф в размере пять единиц за каждый шлепок.
Корделия:
— Я заплачу двадцать пять!
Кеша:
— Согласен!
Мартин:
— А если телесные наказания производятся другим разумным киборгом?
Катрин:
— Уйми своего бандита!
Корделия:
— Это кто здесь бандит? На своего посмотри!
Катрин:
— Кешенька еще маленький!
Корделия:
— Маленький? Да этот маленький — наглядное пособие по «Камасутре»!
Кеша:
— Почему только по «Камасутре»? Я еще и 16 позиций Аретино могу воспроизвести. «Вы сейчас, несомненно, сами Наслажденья дивные ощутите, Что не всем даруются небесами…»
Корделия:
— Мартин, неси кляп!
Катрин:
— Он не виноват! Это у него врожденное!
Кеша (по внутренней связи):
— В покер сыграем? На раздевание.
Мартин (по внутренней связи):
— Ну ты изврат! Сначала обожрал, теперь раздеть хочешь?
Кеша (по внутренней связи):
— Да не тебя! Нужен ты мне.
Мартин (по внутренней связи):
— А кого?
Кеша (по внутренней связи):
— Твою хозяйку.
Мартин показывает ему кулак.
Кеша (всхлипывая):
— Я бы так хотел измениться! Если б я мог… Если бы я мог превозмочь свою природу, подняться над ней, подавить ее… Отрегулировать! Я бы… я бы думал о возвышенном… Я бы сам писал стихи о любви!
Мартин:
— Ага, стихи. «Лису Алису жалко, плачет по ней палка».
Все трое замолкают и смотрят на Мартина.
Мартин (в недоумении):
— А чего я такого сказал?
Кеша (довольно хихикая):
— Во DEX тупой!
Мартин:
— Это кто тупой? Фильтруй базар, жестянка!
Кеша (отбегая на безопасное расстояние):
— От жестянки слышу!
Мартин бросается в погоню. Кеша ныряет под стол. Мартин за ним. Кеша вылетает с другой стороны. Топот, грохот, звон. Киборги носятся по квартире, правда, довольно аккуратно огибая препятствия. Видимо, с расчетом, что мебель им еще понадобится.
