Вдохнув холодный воздух, девушка снова подошла к парапету. Теперь её жаждущие глаза вглядывались туда, где текла, извиваясь, тонкая нитка Прогана. Там, где сейчас был... Вот, чёрт, она снова думает о Дорике.
А может он уже не в деревне. Может быть, именно сейчас в этот момент он спускается по Лиабант к следующему маленькому мирку, где ему предстоит посеять зёрна ее мечты. Словно слепая, она вытянула руку в пространство, представляя, что сейчас пальцы коснуться дорогого лица и даже губы были готовы прошептать столь знакомое имя. Но рядом - ни человека, ни его имени. Лишь воющая пустота горы и одиночество отшельницы.
Запустив руку под плащ, Садин нащупала ледяную полосу медного браслета. "Папа... Пусть этот зять был выбран не тобою, а мной и лишь по политическим мотивам, но я люблю этого человека и клянусь тебе, что сделаю абсолютно всё для расторжения договора заключённого на берегу реки... Но только если Фальгриг будет освобождён. Папа, я клянусь... ". Стоя на продуваемой всеми ветрами каменной площадке, Садин клялась всему, что присутствовала здесь и сейчас.
Утро пришло неожиданно и вместе с тем ежесекундно ожидаемо. Проснувшись, девушка не размышляя, быстро оделась, лишь смутно вспомнив, что простояла на башне ещё около пары часов и лишь потом сошла в отведённую ей комнату, где на немного задремала, ради того, чтобы сейчас проснуться. Не успела она подойти к двери, снаружи постучались. Акон. Не говоря лишнего, он доложил, что оба отряда готовы к отбытию. Молча, кивнув, Садин прошла мимо него, намереваясь присоединиться к своим людям. Пусть в этой крепости с ней не случилось ничего плохого, она всё же хотела поскорее покинуть её пределы, в надежде, как можно быстрее приблизить окончание своего похода и тем более окончание всей войны. С ходу, оценив внушительное вооружение сопровождающих, она сухо поинтересовалась, чем обусловлены эти предосторожности.
- Орда... Они боятся нападать на Башню, но не дают шагу шагнуть в сторону ущелья Древних.
Садин вздрогнула, и немного бледности просочилось ей на щёки. Снова сдержано кивнув, девушка вскочила на коня.
- Двинулись! - скомандовал вместо неё Хардж, и она первой тронув поводья, выехала вперёд. Остальные цепочкой двинулись за ней. Мягко взлетая в меховом седле, Садин спиной чувствовала нацеленные на лес впереди них острия стрел. И отлично сознавала, что если что ей и угрожает, то это придёт из леса. А луки, смотрящие на отряды с парапетов стен башни, только прикрывали. И все же это действовало на нервы.
Вскоре стены башни скрылись из вида и ощущение прицела на спине - ушло. Но напряжение не спало. Всё чаще люди беспокойно оглядывались вокруг, в каждый момент ожидая нападения монстров. Орда не торопилась.
Оставленная общим молчанием наедине со своими мыслями Садин всё же отметила, как четверо мужчин с короткими луками заняли охранительные позиции вокруг неё. Она это оценила, но не собиралась быть обузой. Перекинув ногу, она села в седле по-мужски, перед этим свернув и положив плащ перед собой. В душной жаре Леса Трех Гор плащ не приносил пользы, а лишь мог стать обузой в бою, который, если верить предчувствиям, должен вот-вот начаться. И потому Садин попросила лук для себя. Хардж выполнил просьбу почти мгновенно, словно бы нисколько не сомневался, что она этого захочет. Примеряя к хватке рук гладкое полированное годами пользования древко лёгкого и изящного оружия Садин думала об отце. Сейчас из детских воспоминаний о нём в памяти остались лишь смутные обрывки и далёкие слова. "Учись жить, дочка и когда-нибудь я научу тебя сражаться..." - кажется так он говорил ей в последний раз. Или потом, когда в тайне от матери приходил навещать её в деревне Дорика. Впрочем, сейчас это было уже не важно. Прошло три года, как их обоих нет на этом свете, и она давно привыкла закрывать в себе эту дурью болящую рану.
Она снова провела пальцем по древку и аккуратным чётким движением вложила стрелу в паз. Прицелилась. Все нормально. Теперь и она готова встретить Слуг Хозяина во всеоружии.
Откинув все остальные мысли, Садин осмотрелась. Лес Трёх Гор в основном был лиственным, но здесь был единственный его участок, состоящий из хвойных деревьев. Опавшая хвоя подозрительно скрипела под копытами лошадей и распространяла вокруг странный запах. Запах Опасности. Узенькая дорожка вилась среди громадных валунов притащенных сюда очень давно грозной лавиной сошедшей с Сальдила и пропахавшей ущелье, которое теперь и называлось ущельем Древних. Двое из конвоя ехали впереди на расстоянии половины полёта стрелы, рассчитывая, что смогут предупредить отряд о нападении. такая же пара предположительно ехала последними с той же целью. В плотных кожаных доспеха, закрывавших шеи и другие части тела, где можно было добраться до жизненно важных артерий.
Пристальней всмотревшись, Садин заподозрила, что доспехи сделали из крыльев монстров орды. А?.. Кинув более внимательный взгляд на острие стрелы, только сейчас она рассмотрела тонкий слой маслянистой жидкости. В некоторой слепой панике осмотрела руки, ожидая увидеть там пятна разъеденной ядом кожи. Но... Ничего не увидела. Успокоившись, снова вся подобралась, надеясь, что никто не заметил ее мимолётной паники. Она прислушалась, вдруг понимая, что уже достаточно долго слышит что-то, что не в состоянии объяснить. Тишина... Тишина, в которой чужими были звуки дыхания людей и лошадей. Даже мягкий шаг копыт по прелой хвое казался звуком барабанной дроби. Птицы... Они словно все до одной исчезли или может быть, просто потеряли голос от ужаса. Затих даже ветер. А деревья, растопырив свои ветви, походили на ощетинившихся собак.
"Начинается", - подумалось Садин. Ее ноги плотно сжали бока лошади, словно уже сейчас она готовилась удерживаться, сражаясь в бою.
Шорох, или тихий треск пришли внезапно. Потемнело небо, а ультразвук, пришедший издалека, в мгновение ока оказался рядом, как и его источник. Треск и грохот ошеломляли. Звук, который вполне можно было принять за хохот, если бы... Впрочем, не было никакого "если бы". Это точно был хохот, и издавали его не люди. Вспомнив, что орда нападает не только на поверхности земли, Садин привстала в седло, зорко осматривая потерянное среди деревьев небо. Соскользнувшая с чьего-то лука стрела послужила началом боя, когда из-за длинной хвои выпал... Нет, такого Садин видела впервые. Что-то крупное покрытое костным панцирем, с четырьмя мощными лапами. Задними наверняка неплохо получалось отталкиваться, а вот передние были идеально приспособлены для цепкого хватания. Вытянутая вперед пасть наполненная сотнями мелких как крупные иглы зубов, высокий лоб, голова, вытягивающаяся далеко назад плотной пластиной брони закрывающей...
Но рука по-деловому дрогнула и метко выпущенная стрела с лёгким хлопаньем вонзилась в жирные складки под бронированным покрывалом, ложащимся на спину. Чудовище всхрапнуло, но в этот раз пущенная Садин стрела остановила его на месте.
Придя в себя, девушка осмотрелась. На всех ветках окружавших отряд деревьев сидели эти твари. Некоторые из них были более изящными и менее защищенными броней и вдобавок имели крылья. По сигналу, которым послужил шорох выходящего из раскрытой пасти погибшего монстра воздуха, твари ринулись в атаку. Засвистели, разрывая пространство кожистые крылья. Тишина ушедшая было, сейчас вновь наступила, но уже из-за того, что шума стало слишком много.
Точными и четкими выстрелами стрелки отряда снимали монстров в воздухе. Но это было сложно даже для них, не говоря уже о Садин, не слишком искусной в стрельбе из лука, которая вдобавок ко всему осложнялась дикостью мечущейся из стороны в стороны лошадью. Потратив несколько драгоценных минут на попытки образумить сошедшее с ума животное, и поняв их бесполезность, Садин соскользнула на землю. Едва она пригнула голову, над ней визжа, пролетела тварь величиной с кошку, абсолютно голая, с серой кожей и большими перепончатыми крыльями. Монстр с сочным звуком присосался к яремной вене обречённого животного. Почувствовав на лице первые капли горячей крови, Садин скинула с себя испуганное оцепенение, и левой рукой сорвав с бедра нож, наискось полоснула по летающей мерзости. Послышался звук распарывавшегося мешка. И чёрные с алым внутренности полетели вниз, исчезая под копытами в сырых комьях грязи и хвои. Голова и какая-то часть монстра всё ещё оставались висеть на шеи лошади. Крики, вопли и ужасающий сумасшедший скрежет монстров лишали мир всякой краски. Всё перемешалось. Небо потемнело скрытое тысячью крыльями, цепкие лапы с длинными когтями добирались до горла, и с сытым чавканьем погружались в уничтожение убитых жертв. Даже стрелы, мечи и копья - первые помощники человека - оказывались недостаточно быстрыми, чтобы спасти от смерти в тот или иной момент.
Садин потеряла лук, лошадь осталась где-то позади. Вокруг нее не было ни единого живого существа. И меч жил отдельной жизнью и на каждом моменте его движения его лезвие неизбежно на что-либо напарывалось. Но этого чего-то было так много, что твари жаждущие добраться до горла девушки лезли по трупам своих же соплеменников, не понимая, что их может постичь та же участь. Садин чувствовала, как твари кусают ей ноги и плечи, как пытаются запутаться в волосах, и от этого становилось жутко. Но ничего не могло остановить это.
Когда ей в очередной раз попала на лицо чёрная, холодная и воняющая гнилью кровь, она вдруг поняла, что на Сияющей ей никогда не приходилось выдерживать столь ожесточённую атаку. И тем более поняла опасение хозяина приютившей их башни. Это бой был просто не существующим безумием.
Тут Садин закричала. Перед этим, выпрямившись, она тряхнула головой, пытаясь убрать с глаз упавшие пряди волос и почувствовала, как острые когти впились в её спину. Она закричала. Завертелась на месте. Мгновение спустя воздух сверкнул железом и острие меча, коснувшись кожи девушки, освободило ее от ужасного наездника. Обернувшись, она увидела Харджа, который, подняв вверх меч, с ледяным выражением лица смотрел на извивающуюся, на его острие тварь, похожую на ту, что убила лошадь Садин. Лишь с некоторыми отличиями. Морда этой твари походила на сморщенное личико старичка. И зрелище извивающейся гадины с почти человеческим лицом повергло девущку в шок. Садин пошатнулась, словно намеревалась потерять сознание, но, вспомнив, куда ей придётся упасть в этом случае, мгновенно пришла в себя. Падать на трупы орды Хозяина не хотелось.
Трупы? Садин в удивлении осмотрелась. И действительно. Насколько хватало взгляда, не было ни единой живой нечисти. Только люди стоящие в безумном оцепенении или может быть помогающие встать раненым.
- Нужно уходить! - сориентировался Хардж, коснувшись плеча княгини. Она обернулась, сразу понимая мысль молодого человека. Чем быстрее люди покинут эту поляну, тем скорее они придут в себя и найдут в себе возможности не устраивать истерик и паники. Она устало кивнула, подтверждая команду. Спустя некоторое время она по-детски прильнула к плечу Харджа, взявшего ее к себе на лошадь, и забылась беспамятством, не ощущая крови, сочащейся из разорванной под платьем спины.
Всхрап раненого зверя подвёл Дорика близко к месту охоты молодого человека из деревни. Аскольт легко по-звериному приник к земле, принюхиваясь. Дорик терпеливо дождался, пока он укажет направление, хотя понимал - это лишнее. Охотник пробудился в муже молодой княгини сразу же, как он почувствовал запах леса. Гонка за Садин не была настоящим походом по лесу. Чтобы вспомнить инстинкты охотника, нужно было ощутить запахи, услышать звуки, увидеть краски леса в спокойной направленной прогулке. Дорик радовался возвращению в старые времена, и его утешало поведение Аскольта, который был и оставался тем, кого в нём почувствовал Дорик при первом знакомстве. Так что всё обстояло в целом неплохо, если не считать, что никто не представлял, с каких слов должен начаться разговор за отшельников. Ни один из молодых людей не занимался подобным раньше. И пока они решали, хрип животного сменился на гневный рык и испуганный вскрик человека. Размышлять не осталось времени. Дёрнувшись всем телом, Дорик рванулся на поляну, вскидывая на локоть арбалет, а глазами уже ища свою жертву.
Огромная грудь, рогатая морда, твёрдая щетина, налитые злобой глаза. Щёлкнула тетива, и стрела, дрожа оперением, исчезла в глубине глазницы монстра. Зверь снова взревел и попытался встать на дыбы, что с его весом было достаточно сложно. Заминка позволила Дорику осмотреться в поисках преследуемого. Тот лежал на краю поляны, но со своего места Дорик не мог определить ранен он или нет. Возможно, что нет, ведь это так ему нужно. Он выругался, когда заметил, что зверюга всё же пришла в себя и решила продолжать. Стрелу доставать было уже некогда. Откинув назад бесполезный арбалет, зная, что его, поймает Аскольт, Дорик бросился на монстра с одним ножом. Приближаясь к рогатой скотине, одновременно пытался рассмотреть ту самую полоску тени над её головой, обрезав которую можно остановить схватку еще до её начала. Но для этого нужно было взять приступом эти кривые рога и массивный лоб, находившиеся на высоте десяти- пятнадцати футов от земли и ещё дальше от Дорика. Но не стоило терять времени. Он побежал. А потом... По колену поднятой монстром ноги, он словно съехавший с ума наездник попытался забраться на широкую спину. Что-то не получилось. Дорик даже не успел понять, как вдруг ощутил себя летящим по воздуху. Жестокий удар о дерево выбил из него сознание, но желание полежать и отдохнуть отгонялось настойчивым приказом действовать. Он поднялся. Кружилась голова, и подташнивало. Несомненный признак сотрясения. Он покачнулся и прислонился к дереву. Хотел было тряхнуть головой, но темнота только усилилась. Дорик потерял несколько драгоценных мгновений в попытке обрести потерянное самочувствие. Позже его внимание привлекли крики Аскольта, который как сумасшедший бегал перед этим живым извращением, отвлекая внимания от деревенского парня и Дорика… Что ж, сейчас или никогда. Заткнув слабости рот, Дорик сосредоточился. Впереди него по земле стелился хвост монстра почти плоский украшенный круглыми вертикальными шипами. Дальше широкое основание хвоста и широкая спина. Время истекало с бешеной скоростью. Дорик видел, насколько вялыми становятся движения Аскольта, и возможно замерший монстр истреблял его уже энергетически, что означало скорый конец для них троих и быструю победу этой твари.
Прыжок, в котором вместо шеста используется лук, и Дорик летит по воздуху в надежде упасть на широкую, как театральная платформа, спину. Но может быть, он промахнулся в своём прицеле? Лишь в последний миг, зная свое нежелание погибать под лапами твари, Дорик, что было силы, вцепился в роговой шип на спине чудища. Обычное подтягивание и сокращение пресса и он оказывается сидящим на шипе верхом. И за ним осталось совсем - до крутого обрыва головы и тонкой полупрозрачной тёмной ленты исчезающей окончанием в небе. Взобравшись на спину твари, Дорик почувствовал себя победителем. Но когда его нога в чём-то увязла, он вернулся на землю и то, что он увидел, заставило его содрогнуться от омерзения.
А может он уже не в деревне. Может быть, именно сейчас в этот момент он спускается по Лиабант к следующему маленькому мирку, где ему предстоит посеять зёрна ее мечты. Словно слепая, она вытянула руку в пространство, представляя, что сейчас пальцы коснуться дорогого лица и даже губы были готовы прошептать столь знакомое имя. Но рядом - ни человека, ни его имени. Лишь воющая пустота горы и одиночество отшельницы.
Запустив руку под плащ, Садин нащупала ледяную полосу медного браслета. "Папа... Пусть этот зять был выбран не тобою, а мной и лишь по политическим мотивам, но я люблю этого человека и клянусь тебе, что сделаю абсолютно всё для расторжения договора заключённого на берегу реки... Но только если Фальгриг будет освобождён. Папа, я клянусь... ". Стоя на продуваемой всеми ветрами каменной площадке, Садин клялась всему, что присутствовала здесь и сейчас.
Утро пришло неожиданно и вместе с тем ежесекундно ожидаемо. Проснувшись, девушка не размышляя, быстро оделась, лишь смутно вспомнив, что простояла на башне ещё около пары часов и лишь потом сошла в отведённую ей комнату, где на немного задремала, ради того, чтобы сейчас проснуться. Не успела она подойти к двери, снаружи постучались. Акон. Не говоря лишнего, он доложил, что оба отряда готовы к отбытию. Молча, кивнув, Садин прошла мимо него, намереваясь присоединиться к своим людям. Пусть в этой крепости с ней не случилось ничего плохого, она всё же хотела поскорее покинуть её пределы, в надежде, как можно быстрее приблизить окончание своего похода и тем более окончание всей войны. С ходу, оценив внушительное вооружение сопровождающих, она сухо поинтересовалась, чем обусловлены эти предосторожности.
- Орда... Они боятся нападать на Башню, но не дают шагу шагнуть в сторону ущелья Древних.
Садин вздрогнула, и немного бледности просочилось ей на щёки. Снова сдержано кивнув, девушка вскочила на коня.
- Двинулись! - скомандовал вместо неё Хардж, и она первой тронув поводья, выехала вперёд. Остальные цепочкой двинулись за ней. Мягко взлетая в меховом седле, Садин спиной чувствовала нацеленные на лес впереди них острия стрел. И отлично сознавала, что если что ей и угрожает, то это придёт из леса. А луки, смотрящие на отряды с парапетов стен башни, только прикрывали. И все же это действовало на нервы.
Вскоре стены башни скрылись из вида и ощущение прицела на спине - ушло. Но напряжение не спало. Всё чаще люди беспокойно оглядывались вокруг, в каждый момент ожидая нападения монстров. Орда не торопилась.
Оставленная общим молчанием наедине со своими мыслями Садин всё же отметила, как четверо мужчин с короткими луками заняли охранительные позиции вокруг неё. Она это оценила, но не собиралась быть обузой. Перекинув ногу, она села в седле по-мужски, перед этим свернув и положив плащ перед собой. В душной жаре Леса Трех Гор плащ не приносил пользы, а лишь мог стать обузой в бою, который, если верить предчувствиям, должен вот-вот начаться. И потому Садин попросила лук для себя. Хардж выполнил просьбу почти мгновенно, словно бы нисколько не сомневался, что она этого захочет. Примеряя к хватке рук гладкое полированное годами пользования древко лёгкого и изящного оружия Садин думала об отце. Сейчас из детских воспоминаний о нём в памяти остались лишь смутные обрывки и далёкие слова. "Учись жить, дочка и когда-нибудь я научу тебя сражаться..." - кажется так он говорил ей в последний раз. Или потом, когда в тайне от матери приходил навещать её в деревне Дорика. Впрочем, сейчас это было уже не важно. Прошло три года, как их обоих нет на этом свете, и она давно привыкла закрывать в себе эту дурью болящую рану.
Она снова провела пальцем по древку и аккуратным чётким движением вложила стрелу в паз. Прицелилась. Все нормально. Теперь и она готова встретить Слуг Хозяина во всеоружии.
Откинув все остальные мысли, Садин осмотрелась. Лес Трёх Гор в основном был лиственным, но здесь был единственный его участок, состоящий из хвойных деревьев. Опавшая хвоя подозрительно скрипела под копытами лошадей и распространяла вокруг странный запах. Запах Опасности. Узенькая дорожка вилась среди громадных валунов притащенных сюда очень давно грозной лавиной сошедшей с Сальдила и пропахавшей ущелье, которое теперь и называлось ущельем Древних. Двое из конвоя ехали впереди на расстоянии половины полёта стрелы, рассчитывая, что смогут предупредить отряд о нападении. такая же пара предположительно ехала последними с той же целью. В плотных кожаных доспеха, закрывавших шеи и другие части тела, где можно было добраться до жизненно важных артерий.
Пристальней всмотревшись, Садин заподозрила, что доспехи сделали из крыльев монстров орды. А?.. Кинув более внимательный взгляд на острие стрелы, только сейчас она рассмотрела тонкий слой маслянистой жидкости. В некоторой слепой панике осмотрела руки, ожидая увидеть там пятна разъеденной ядом кожи. Но... Ничего не увидела. Успокоившись, снова вся подобралась, надеясь, что никто не заметил ее мимолётной паники. Она прислушалась, вдруг понимая, что уже достаточно долго слышит что-то, что не в состоянии объяснить. Тишина... Тишина, в которой чужими были звуки дыхания людей и лошадей. Даже мягкий шаг копыт по прелой хвое казался звуком барабанной дроби. Птицы... Они словно все до одной исчезли или может быть, просто потеряли голос от ужаса. Затих даже ветер. А деревья, растопырив свои ветви, походили на ощетинившихся собак.
"Начинается", - подумалось Садин. Ее ноги плотно сжали бока лошади, словно уже сейчас она готовилась удерживаться, сражаясь в бою.
Шорох, или тихий треск пришли внезапно. Потемнело небо, а ультразвук, пришедший издалека, в мгновение ока оказался рядом, как и его источник. Треск и грохот ошеломляли. Звук, который вполне можно было принять за хохот, если бы... Впрочем, не было никакого "если бы". Это точно был хохот, и издавали его не люди. Вспомнив, что орда нападает не только на поверхности земли, Садин привстала в седло, зорко осматривая потерянное среди деревьев небо. Соскользнувшая с чьего-то лука стрела послужила началом боя, когда из-за длинной хвои выпал... Нет, такого Садин видела впервые. Что-то крупное покрытое костным панцирем, с четырьмя мощными лапами. Задними наверняка неплохо получалось отталкиваться, а вот передние были идеально приспособлены для цепкого хватания. Вытянутая вперед пасть наполненная сотнями мелких как крупные иглы зубов, высокий лоб, голова, вытягивающаяся далеко назад плотной пластиной брони закрывающей...
Но рука по-деловому дрогнула и метко выпущенная стрела с лёгким хлопаньем вонзилась в жирные складки под бронированным покрывалом, ложащимся на спину. Чудовище всхрапнуло, но в этот раз пущенная Садин стрела остановила его на месте.
Придя в себя, девушка осмотрелась. На всех ветках окружавших отряд деревьев сидели эти твари. Некоторые из них были более изящными и менее защищенными броней и вдобавок имели крылья. По сигналу, которым послужил шорох выходящего из раскрытой пасти погибшего монстра воздуха, твари ринулись в атаку. Засвистели, разрывая пространство кожистые крылья. Тишина ушедшая было, сейчас вновь наступила, но уже из-за того, что шума стало слишком много.
Точными и четкими выстрелами стрелки отряда снимали монстров в воздухе. Но это было сложно даже для них, не говоря уже о Садин, не слишком искусной в стрельбе из лука, которая вдобавок ко всему осложнялась дикостью мечущейся из стороны в стороны лошадью. Потратив несколько драгоценных минут на попытки образумить сошедшее с ума животное, и поняв их бесполезность, Садин соскользнула на землю. Едва она пригнула голову, над ней визжа, пролетела тварь величиной с кошку, абсолютно голая, с серой кожей и большими перепончатыми крыльями. Монстр с сочным звуком присосался к яремной вене обречённого животного. Почувствовав на лице первые капли горячей крови, Садин скинула с себя испуганное оцепенение, и левой рукой сорвав с бедра нож, наискось полоснула по летающей мерзости. Послышался звук распарывавшегося мешка. И чёрные с алым внутренности полетели вниз, исчезая под копытами в сырых комьях грязи и хвои. Голова и какая-то часть монстра всё ещё оставались висеть на шеи лошади. Крики, вопли и ужасающий сумасшедший скрежет монстров лишали мир всякой краски. Всё перемешалось. Небо потемнело скрытое тысячью крыльями, цепкие лапы с длинными когтями добирались до горла, и с сытым чавканьем погружались в уничтожение убитых жертв. Даже стрелы, мечи и копья - первые помощники человека - оказывались недостаточно быстрыми, чтобы спасти от смерти в тот или иной момент.
Садин потеряла лук, лошадь осталась где-то позади. Вокруг нее не было ни единого живого существа. И меч жил отдельной жизнью и на каждом моменте его движения его лезвие неизбежно на что-либо напарывалось. Но этого чего-то было так много, что твари жаждущие добраться до горла девушки лезли по трупам своих же соплеменников, не понимая, что их может постичь та же участь. Садин чувствовала, как твари кусают ей ноги и плечи, как пытаются запутаться в волосах, и от этого становилось жутко. Но ничего не могло остановить это.
Когда ей в очередной раз попала на лицо чёрная, холодная и воняющая гнилью кровь, она вдруг поняла, что на Сияющей ей никогда не приходилось выдерживать столь ожесточённую атаку. И тем более поняла опасение хозяина приютившей их башни. Это бой был просто не существующим безумием.
Тут Садин закричала. Перед этим, выпрямившись, она тряхнула головой, пытаясь убрать с глаз упавшие пряди волос и почувствовала, как острые когти впились в её спину. Она закричала. Завертелась на месте. Мгновение спустя воздух сверкнул железом и острие меча, коснувшись кожи девушки, освободило ее от ужасного наездника. Обернувшись, она увидела Харджа, который, подняв вверх меч, с ледяным выражением лица смотрел на извивающуюся, на его острие тварь, похожую на ту, что убила лошадь Садин. Лишь с некоторыми отличиями. Морда этой твари походила на сморщенное личико старичка. И зрелище извивающейся гадины с почти человеческим лицом повергло девущку в шок. Садин пошатнулась, словно намеревалась потерять сознание, но, вспомнив, куда ей придётся упасть в этом случае, мгновенно пришла в себя. Падать на трупы орды Хозяина не хотелось.
Трупы? Садин в удивлении осмотрелась. И действительно. Насколько хватало взгляда, не было ни единой живой нечисти. Только люди стоящие в безумном оцепенении или может быть помогающие встать раненым.
- Нужно уходить! - сориентировался Хардж, коснувшись плеча княгини. Она обернулась, сразу понимая мысль молодого человека. Чем быстрее люди покинут эту поляну, тем скорее они придут в себя и найдут в себе возможности не устраивать истерик и паники. Она устало кивнула, подтверждая команду. Спустя некоторое время она по-детски прильнула к плечу Харджа, взявшего ее к себе на лошадь, и забылась беспамятством, не ощущая крови, сочащейся из разорванной под платьем спины.
Всхрап раненого зверя подвёл Дорика близко к месту охоты молодого человека из деревни. Аскольт легко по-звериному приник к земле, принюхиваясь. Дорик терпеливо дождался, пока он укажет направление, хотя понимал - это лишнее. Охотник пробудился в муже молодой княгини сразу же, как он почувствовал запах леса. Гонка за Садин не была настоящим походом по лесу. Чтобы вспомнить инстинкты охотника, нужно было ощутить запахи, услышать звуки, увидеть краски леса в спокойной направленной прогулке. Дорик радовался возвращению в старые времена, и его утешало поведение Аскольта, который был и оставался тем, кого в нём почувствовал Дорик при первом знакомстве. Так что всё обстояло в целом неплохо, если не считать, что никто не представлял, с каких слов должен начаться разговор за отшельников. Ни один из молодых людей не занимался подобным раньше. И пока они решали, хрип животного сменился на гневный рык и испуганный вскрик человека. Размышлять не осталось времени. Дёрнувшись всем телом, Дорик рванулся на поляну, вскидывая на локоть арбалет, а глазами уже ища свою жертву.
Огромная грудь, рогатая морда, твёрдая щетина, налитые злобой глаза. Щёлкнула тетива, и стрела, дрожа оперением, исчезла в глубине глазницы монстра. Зверь снова взревел и попытался встать на дыбы, что с его весом было достаточно сложно. Заминка позволила Дорику осмотреться в поисках преследуемого. Тот лежал на краю поляны, но со своего места Дорик не мог определить ранен он или нет. Возможно, что нет, ведь это так ему нужно. Он выругался, когда заметил, что зверюга всё же пришла в себя и решила продолжать. Стрелу доставать было уже некогда. Откинув назад бесполезный арбалет, зная, что его, поймает Аскольт, Дорик бросился на монстра с одним ножом. Приближаясь к рогатой скотине, одновременно пытался рассмотреть ту самую полоску тени над её головой, обрезав которую можно остановить схватку еще до её начала. Но для этого нужно было взять приступом эти кривые рога и массивный лоб, находившиеся на высоте десяти- пятнадцати футов от земли и ещё дальше от Дорика. Но не стоило терять времени. Он побежал. А потом... По колену поднятой монстром ноги, он словно съехавший с ума наездник попытался забраться на широкую спину. Что-то не получилось. Дорик даже не успел понять, как вдруг ощутил себя летящим по воздуху. Жестокий удар о дерево выбил из него сознание, но желание полежать и отдохнуть отгонялось настойчивым приказом действовать. Он поднялся. Кружилась голова, и подташнивало. Несомненный признак сотрясения. Он покачнулся и прислонился к дереву. Хотел было тряхнуть головой, но темнота только усилилась. Дорик потерял несколько драгоценных мгновений в попытке обрести потерянное самочувствие. Позже его внимание привлекли крики Аскольта, который как сумасшедший бегал перед этим живым извращением, отвлекая внимания от деревенского парня и Дорика… Что ж, сейчас или никогда. Заткнув слабости рот, Дорик сосредоточился. Впереди него по земле стелился хвост монстра почти плоский украшенный круглыми вертикальными шипами. Дальше широкое основание хвоста и широкая спина. Время истекало с бешеной скоростью. Дорик видел, насколько вялыми становятся движения Аскольта, и возможно замерший монстр истреблял его уже энергетически, что означало скорый конец для них троих и быструю победу этой твари.
Прыжок, в котором вместо шеста используется лук, и Дорик летит по воздуху в надежде упасть на широкую, как театральная платформа, спину. Но может быть, он промахнулся в своём прицеле? Лишь в последний миг, зная свое нежелание погибать под лапами твари, Дорик, что было силы, вцепился в роговой шип на спине чудища. Обычное подтягивание и сокращение пресса и он оказывается сидящим на шипе верхом. И за ним осталось совсем - до крутого обрыва головы и тонкой полупрозрачной тёмной ленты исчезающей окончанием в небе. Взобравшись на спину твари, Дорик почувствовал себя победителем. Но когда его нога в чём-то увязла, он вернулся на землю и то, что он увидел, заставило его содрогнуться от омерзения.
