Он дернул меня назад, как взбесившуюся лошадь, мои ноги с готовностью ринулись вперед, чтобы позволить телу приземлиться на самую мягкую его часть – смирившись, я зажмурилась… Неприятные ощущения возникли почему-то не там, где я ожидала, а в локтях – их словно тугими ремнями перехватило.
– Становись на ноги и прекрати жульничать, – раздался у меня над головой спокойный голос. – Упасть я тебе все равно не дам, в худшем случае вот так сейчас назад и поедешь – ногами вперед.
Кое-как подтянув под себя ноги, я встала на них, пошатываясь.
– Я не жульничала, – ради справедливости заметила я, – нечего было меня без предупреждения разворачивать.
– Хорошо, – опять согласился он. – Предупреждаю: сейчас мы катимся назад, объезжая по дороге всех, кто нам встретится.
– Нет, – выдохнула я.
– Да, – уверенно кивнул он, и опять двинулся вперед. – Только ноги чуть сгибай, а то крепатура будет.
Скажу прямо: тем, кто катался рядом с нами в тот день, крупно повезло, что я твердо поверила в то, что мой ангел ни под каким видом не даст мне благополучно шлепнуться перед каждым виражем и предотвратить тем самым нанесение увечий окружающим. Крепко сжав перед собой руки (а заодно и зубы), чтобы не вцепиться ими в первого встречного, я принялась послушно копировать движения моего… мучителя, наклоняясь то вправо, то влево под нажимом его ладоней. И скоро поняла, почему моряки ходят враскачку. Действительно, главное – уловить момент, когда тебя начинает заваливать на одну сторону и двинуться в том направлении другой ногой… И отталкиваться при этом нужно не резко, чтобы не кувыркнуться головой вперед… И лучше держаться не прямо, словно аршин проглотила, а чуть наклониться вперед, тогда встречное движение воздуха не будет норовить назад тебя опрокинуть…
– Ну, все, завтра еще придем, – вдруг услышала я довольный голос моего ангела.
Уже час, что ли, прошел?! Очнувшись, я огляделась по сторонам. Народу на естественном катке прибавилось, но никто даже не смотрел в нашу сторону – ни с насмешкой, ни с раздражением. Похоже, у меня все же получилось никого не сбить с ног.
– Может, еще хочешь покататься? – хитро прищурился мой ангел.
– Да, – неуверенно кивнула я.
– Нет, – решительно замотал он головой. – Пошли домой – обедать пора. И ты, по-моему, сама сказала: полдня на улице, полдня дома.
С тех пор, до самого конца выходных мы каждый день приходили на этот каток. Вскоре он держал меня уже за один только локоть, потом – за руку, а потом и вовсе бросил – прямо посреди озера – и принялся кружить вокруг меня, закатывая глаза всякий раз, когда мне удавалось дотянуться до него. Чтобы стукнуть. От злости я даже забыла, что не могу сама на коньках стоять.
Мы и лыжи попробовали, но они нам обоим не понравились. Мой ангел постоянно вырывался вперед на лыжне, а у меня лыжи если и скользили, то обязательно в разные стороны, а палки скорее тормозами работали.
– Нет, на лыжах, наверное, интереснее с горы спускаться, – задумчиво произнес мой ангел после первой же попытки, и я всерьез задумалась о том, чтобы поискать в Интернете инструкцию о правильном наложении шины прямо на месте несчастного случая.
Каждый день мы возвращались домой раскрасневшиеся, возбужденные и голодные. Мой ангел всю дорогу подначивал меня по поводу моей нелюбви к спорту и охотно соглашался с моим бывшим пристрастием сидеть в четырех стенах – после обеда. Стоило мне заикнуться о походе хотя бы в кино вечером, как у него тут же находилась тысяча аргументов в пользу того, насколько уютнее можно устроиться дома перед телевизором. Спорить с ним было бесполезно – в ответ он только начинал урчать, как кот; драться – опасно, поскольку он мог совершенно непринужденно перекинуть меня через плечо и внести в таком виде в подъезд.
Здороваясь с соседями во дворе, мы не сразу заметили, что в ответ нам молча кивают, поджав губы и разглядывая нас в упор. Жили рядом с нами люди в основном среднего возраста и пожилые – как мы позже узнали, этот массив был построен на месте бывшего частного сектора, жителей которого поселили, разумеется, в первые же построенные дома. Они все прекрасно знали не только своих соседей, но и их семьи и истории, и мы практически с первого дня почувствовали себя среди них незваными чужаками.
– А что это они такие неприветливые здесь? – удивился как-то мой ангел.
– Ну, мы все же здесь новички, – постаралась найти объяснение я, – вот и приглядываются они, что мы за люди.
– А чего приглядываться? – пожал плечами мой ангел. – Как будто у нас это на лбу написано. Можно ведь просто поговорить, расспросить нас о том, что им там интересно.
На первый разговор с соседями мы нарвались как раз накануне встречи со Светкой и Мариной. Вернее, на второй и с соседкой – с той самой, которая прогнала нас от двери, когда мы приехали впервые глянуть на квартиру моего ангела. Мы вывалились из лифта (мой ангел толкал меня вперед, крепко держа сзади за руки, в то время как я пыталась лягнуть его) в тот самый момент, когда она направлялась к себе с пустым мусорным ведром. Увидев ее возмущенное, повернутое к нам лицо, мы оба тут же осеклись на полуслове.
– О, здравствуйте! – вернул на лицо улыбку мой ангел. – Вы ведь – наша ближайшая соседка? Давайте знакомиться: меня зовут Анатолий, а это – моя жена Татьяна.
– И вам здравствуйте, – раздраженно ответила старушка. – Давно уж хотела вам пару слов сказать…
– А Вас-то как зовут? – перебил ее мой ангел.
– Варвара Степановна, – нехотя ответила она, – и я хочу…
– Очень приятно познакомиться, – расплылся мой ангел в самой неотразимой из своих улыбок.
Старушка, однако, оказалась стойкой – тот заряд обаяния, которым выстрелил в нее мой ангел, привел ее, казалось, лишь в большее раздражение.
– А вот нам, молодой человек, совсем не приятно то, что вы здесь вытворяете, – ядовито прошипела она. – Сколько это безобразие будет продолжаться?
– Какое безобразие? – опешил мой ангел.
Я молчала, не зная, чем ему помочь. У себя в доме я всех соседей с самого детства знала – когда мы туда переехали, я совсем маленькая была. Может, и случались у родителей с ними скандалы, но я ни одного припомнить не могла. А когда я выросла, все уже как-то притерлись, приноровились друг к другу, и отношения установились доброжелательно-отстраненные: «Вы нам не мешаете, а мы – вам».
– У нас здесь, молодой человек, не общежитие, – назидательно проговорила тем временем старушка, – чтобы крики и визги с утра до ночи стояли. Не знаю, где вы раньше жили, – она ехидно поджала губы, – но со своим уставом в чужой монастырь не ходят.
– Так, может, позволите с вашим уставом ознакомиться? – У моего ангела начали раздуваться ноздри, и я незаметно дернула его за рукав. Трудно ему спокойно выслушать ее?
– У нас здесь люди немолодые живут, им тишина и покой нужны. – Она, казалось, ждала малейшего намека на конфронтацию, чтобы распалиться еще больше. – А вы… Дверью своей грюкаете так, что весь дом трясется, телевизор по вечерам орет, как оглашенный – я у себя каждое слово слышу, по этажу топаете, как на вокзале, в лифте Бог знает, чем занимаетесь…
– И чем же это мы в лифте занимаемся? – спросил мой ангел сквозь зубы, выпрямляясь. Я быстро взяла его под руку и крепко прижала ее к себе, отвлекая его внимание на себя. Пусть лучше меня взглядом испепеляет – я уже привыкла.
– Не знаю и знать не хочу, – отрезала старушка. – Вот только лифт поломается – нам наверх пешком ходить никакого здоровья не хватит. Одним словом, молодой человек, я Вас предупреждаю: не утихомиритесь – я на ваше хулиганство в милицию заявлю. – Вскинув острый подбородок, старушенция развернулась и пошаркала ногами к своей двери.
Несколько мгновений мой ангел стоял на месте, закрыв глаза и тяжело дыша. Я осторожно потянула его за рукав, боясь уже хоть какие-то звуки издавать, и когда он глянул на меня, кивнула в сторону выхода.
– Пошли домой – есть хочется, – добавила я почти шепотом.
Когда мы вошли в коридор, старушкина дверь уже закрывалась.
– И дверь в лифтовую за собой закрывать надо – не лето на дворе, – донеслось оттуда. На нас снова глянул торжествующий птичий глаз, и соседская дверь с грохотом захлопнулась.
Когда мой ангел набрал код на замке, я быстро втолкнула его в квартиру и осторожно прикрыла за собой дверь. Кто его знает – она у нас тяжелая, бронированная; может, действительно сильно стучит, а мы и не замечали?
– Вот же… кошелка старая! – Мой ангел стоял в прихожей, глубоко засунув руки в карманы, покачиваясь с пятки на носок и выдвинув вперед челюсть.
Я не стала его успокаивать – все равно, пока не поест, ни слова из моих увещеваний не услышит. И действительно, после обеда он нехотя согласился, что люди бывают разные, а пожилые и вовсе непростую жизнь прожили, и расстраивать их просто нехорошо, и нам ничего не стоит помолчать несколько минут, пока мы в подъезд входим и на лифте к себе на этаж поднимаемся…
Поэтому нетрудно себе представить, что на следующий день, когда к нам завалились Светка с Сергеем и Мариной и с порога начали шумно здороваться, я тут же замахала на них руками и быстро втащила их в квартиру.
– Ты чего? – удивленно глянула на меня Марина.
– Да ничего, соседи обижаются, – объяснила я.
Мой ангел повел Светку с Сергеем осматривать его владения, Марина отмахнулась: «Да я уже все видела!» и осталась со мной в прихожей.
– Татьяна, ты прости – не смогла я раньше приехать, я прямо с работы, – начала она, и тут же перешла прямо к делу: – Так что там за разговор был?
– Да о Светке, – замялась я. – Она же нас прекрасно знает и поняла, конечно, что между нами что-то произошло, о чем ей решили не говорить. Может, расскажем ей?
– О чем? – прищурилась Марина.
– Да обо всем, – кивнула я в сторону спальни, откуда доносился голос моего ангела.
– Ты, что, вообще с ума сошла? – тихо спросила Марина, глядя на меня в упор.
– Ну, почему же нет? – Я вспомнила то время, когда мой ангел меня держал в полных потемках. – Она же – умный человек! И язык за зубами держать умеет. Я себя последней свиньей в последнее время чувствую: столько лет дружим, а теперь вот тайны появились. Мы ее словно исключили из своей жизни. Или, по крайней мере, из части ее…
– Татьяна, скажи мне, пожалуйста, – помолчав, заговорила Марина, – как ты считаешь, Светка хорошо живет? Счастливо?
– Ну,… да, – неохотно признала я, чувствуя, куда она клонит.
– Так вот дай ей и дальше жить спокойно и счастливо, – решительно продолжила Марина. – Ей все эти заоблачные премудрости ни к чему, ей в ее обычной жизни тепло и уютно, со всеми ее человеческими радостями и печалями. – Она вдруг прищурилась. – Ты вот Гале пыталась глаза раскрыть… Да, я знаю, – усмехнулась она, когда я возмущенно открыла рот, – мне Тоша доложил. Она ведь тебе просто не поверила. А Светка или обидится – решит, что мы ее разыгрываем, или еще хуже – поверит и начнет себе всякие страсти господни представлять, в которые мы влезли. И потом… – Она снова внимательно глянула на меня. – Ты предлагаешь посвятить ее во все и тут же взять с нее слово, что она Сергею ничего не расскажет?
Я не нашлась, что ответить – об этой стороне дела я как-то не подумала.
– Вот именно, – кивнула Марина. – Не надо ее будоражить, пока у нее нет потребности в великих тайнах разбираться. Мне же ты никакие секреты не раскрывала, – ухмыльнулась она, – я сама до всего докопалась.
– А если она вопросы начнет задавать? – сдаваясь, спросила я. – А она начнет. И чует мое сердце, прямо сегодня.
– Вот я ей на них сегодня и отвечу, – пожала плечами Марина. – Твое дело – мою версию поддержать. И Анатолия своего как-нибудь под столом ногой пни, чтобы не высовывался.
Вопросы Светка начала задавать, как только мы уселись за стол. Осмотр квартиры закончился в гостиной, в которой все уже было готово к приему гостей, поэтому мне никак не удалось улучить минутку, чтобы предупредить его. Оставалось лишь надеяться, что его неизменное стремление противоречить Марине во всем осталось в прошлом году – вместе с его антипатией к ней.
– А как у Гали дела? – поинтересовалась она после первого же тоста за долгую и счастливую жизнь на новом месте. – Я думала, что вы и ее пригласите.
– Да Галя сказала, что к нам далеко добираться, ей отдохнуть хочется – выходных-то всего неделя, – ответила я, и добавила, предваряя ее следующий вопрос: – И у Тоши дела какие-то обнаружились.
– Далеко – это точно, – рассмеялся Сергей. – Вас теперь, небось, никуда загород и не вытащишь – все прелести природы прямо под боком.
– Теперь мы вас к себе вытаскивать будем, – пообещал ему мой ангел. – Мы пока здесь разведку проводим – так вот я вам скажу, такие места здесь есть…
– А как она вообще? – Светка, видимо, твердо вознамерилась не позволить разговору уйти в другую сторону.
– Ничего, – ответила я. – По-моему, она уже отошла, успокоилась, сейчас вот ребенка ждет не дождется.
– А Денис что? – Светка нарочито обращалась только ко мне. – Так и не появлялся больше?
– А насчет Дениса, Свет, – старательно рассмеялась я, умывая руки, – ты у Марины спрашивай – это она с ним в последнее время общалась.
Мой ангел встревожено глянул на меня. Я толкнула его ногой под столом. Он еще больше нахмурился.
– Денис, друг мой Светик, – с готовностью подхватила Марина, – ушел в голубую даль. И не просто ушел, а со значительным ускорением.
– Как это? – уставилась на нее Светка. А заодно и мой ангел. Причем с выражением такого удивления в глазах, что я прыснула. Он метнул в меня яростным взглядом, потом вновь перевел глаза на Марину – с тревожным ожиданием, потом вновь на меня – с тяжелым подозрением, потом вновь на нее – уже с настоящей паникой…
– Свет, ну, ты же знаешь, что я таких самоуверенных красавчиков на дух не переношу, – объяснила Марина. – А этот еще решил, что может любой девчонке жизнь испортить, а потом как ни в чем ни бывало на следующий объект нацелиться.
– Это на тебя, что ли? – хмыкнул Сергей.
– Угу, – глазом не моргнув, ответила Марина. – Вот я и дала ему хороводы вокруг себя поводить, а потом объяснила, что для меня он недостаточно интересен. И если он еще раз появится около меня или моих знакомых, то на него, крутого, еще покруче управа найдется.
Светка со значением глянула на меня. Я чуть развела руками, склонив голову. Мой ангел заметно расслабился.
– А что, действительно нашлась? – спросил вдруг Сергей с заметным интересом.
– Ну, если хорошо поискать… – небрежно бросила Марина, и задумчиво добавила: – Самое смешное – мне эту идею сам Денис и подбросил… – Обведя нас всех взглядом (на лице моего ангела она чуть задержалась), она рассмеялась. – Ну, помните, как он на пляже распинался, что можно и нужно наказывать тех, которые другим людям жизнь отравляют? Не думал, наверно, что эта палка его самого другим концом ударить может…
– Ты ему за Галю, что ли, отомстила? – улыбнулась Светка.
– Не только, – покачала головой Марина. – Я действительно считаю, что низость и подлость не должны оставаться безнаказанными. И чем дальше, тем больше мне эта мысль нравится… – Она вдруг встряхнулась и закончила с задором в глазах: – Не люблю я, когда хороших людей обижают.
– Хотел бы я посмотреть на того, кто тебя обидит! – хохотнул Сергей.
– Становись на ноги и прекрати жульничать, – раздался у меня над головой спокойный голос. – Упасть я тебе все равно не дам, в худшем случае вот так сейчас назад и поедешь – ногами вперед.
Кое-как подтянув под себя ноги, я встала на них, пошатываясь.
– Я не жульничала, – ради справедливости заметила я, – нечего было меня без предупреждения разворачивать.
– Хорошо, – опять согласился он. – Предупреждаю: сейчас мы катимся назад, объезжая по дороге всех, кто нам встретится.
– Нет, – выдохнула я.
– Да, – уверенно кивнул он, и опять двинулся вперед. – Только ноги чуть сгибай, а то крепатура будет.
Скажу прямо: тем, кто катался рядом с нами в тот день, крупно повезло, что я твердо поверила в то, что мой ангел ни под каким видом не даст мне благополучно шлепнуться перед каждым виражем и предотвратить тем самым нанесение увечий окружающим. Крепко сжав перед собой руки (а заодно и зубы), чтобы не вцепиться ими в первого встречного, я принялась послушно копировать движения моего… мучителя, наклоняясь то вправо, то влево под нажимом его ладоней. И скоро поняла, почему моряки ходят враскачку. Действительно, главное – уловить момент, когда тебя начинает заваливать на одну сторону и двинуться в том направлении другой ногой… И отталкиваться при этом нужно не резко, чтобы не кувыркнуться головой вперед… И лучше держаться не прямо, словно аршин проглотила, а чуть наклониться вперед, тогда встречное движение воздуха не будет норовить назад тебя опрокинуть…
– Ну, все, завтра еще придем, – вдруг услышала я довольный голос моего ангела.
Уже час, что ли, прошел?! Очнувшись, я огляделась по сторонам. Народу на естественном катке прибавилось, но никто даже не смотрел в нашу сторону – ни с насмешкой, ни с раздражением. Похоже, у меня все же получилось никого не сбить с ног.
– Может, еще хочешь покататься? – хитро прищурился мой ангел.
– Да, – неуверенно кивнула я.
– Нет, – решительно замотал он головой. – Пошли домой – обедать пора. И ты, по-моему, сама сказала: полдня на улице, полдня дома.
С тех пор, до самого конца выходных мы каждый день приходили на этот каток. Вскоре он держал меня уже за один только локоть, потом – за руку, а потом и вовсе бросил – прямо посреди озера – и принялся кружить вокруг меня, закатывая глаза всякий раз, когда мне удавалось дотянуться до него. Чтобы стукнуть. От злости я даже забыла, что не могу сама на коньках стоять.
Мы и лыжи попробовали, но они нам обоим не понравились. Мой ангел постоянно вырывался вперед на лыжне, а у меня лыжи если и скользили, то обязательно в разные стороны, а палки скорее тормозами работали.
– Нет, на лыжах, наверное, интереснее с горы спускаться, – задумчиво произнес мой ангел после первой же попытки, и я всерьез задумалась о том, чтобы поискать в Интернете инструкцию о правильном наложении шины прямо на месте несчастного случая.
Каждый день мы возвращались домой раскрасневшиеся, возбужденные и голодные. Мой ангел всю дорогу подначивал меня по поводу моей нелюбви к спорту и охотно соглашался с моим бывшим пристрастием сидеть в четырех стенах – после обеда. Стоило мне заикнуться о походе хотя бы в кино вечером, как у него тут же находилась тысяча аргументов в пользу того, насколько уютнее можно устроиться дома перед телевизором. Спорить с ним было бесполезно – в ответ он только начинал урчать, как кот; драться – опасно, поскольку он мог совершенно непринужденно перекинуть меня через плечо и внести в таком виде в подъезд.
Здороваясь с соседями во дворе, мы не сразу заметили, что в ответ нам молча кивают, поджав губы и разглядывая нас в упор. Жили рядом с нами люди в основном среднего возраста и пожилые – как мы позже узнали, этот массив был построен на месте бывшего частного сектора, жителей которого поселили, разумеется, в первые же построенные дома. Они все прекрасно знали не только своих соседей, но и их семьи и истории, и мы практически с первого дня почувствовали себя среди них незваными чужаками.
– А что это они такие неприветливые здесь? – удивился как-то мой ангел.
– Ну, мы все же здесь новички, – постаралась найти объяснение я, – вот и приглядываются они, что мы за люди.
– А чего приглядываться? – пожал плечами мой ангел. – Как будто у нас это на лбу написано. Можно ведь просто поговорить, расспросить нас о том, что им там интересно.
На первый разговор с соседями мы нарвались как раз накануне встречи со Светкой и Мариной. Вернее, на второй и с соседкой – с той самой, которая прогнала нас от двери, когда мы приехали впервые глянуть на квартиру моего ангела. Мы вывалились из лифта (мой ангел толкал меня вперед, крепко держа сзади за руки, в то время как я пыталась лягнуть его) в тот самый момент, когда она направлялась к себе с пустым мусорным ведром. Увидев ее возмущенное, повернутое к нам лицо, мы оба тут же осеклись на полуслове.
– О, здравствуйте! – вернул на лицо улыбку мой ангел. – Вы ведь – наша ближайшая соседка? Давайте знакомиться: меня зовут Анатолий, а это – моя жена Татьяна.
– И вам здравствуйте, – раздраженно ответила старушка. – Давно уж хотела вам пару слов сказать…
– А Вас-то как зовут? – перебил ее мой ангел.
– Варвара Степановна, – нехотя ответила она, – и я хочу…
– Очень приятно познакомиться, – расплылся мой ангел в самой неотразимой из своих улыбок.
Старушка, однако, оказалась стойкой – тот заряд обаяния, которым выстрелил в нее мой ангел, привел ее, казалось, лишь в большее раздражение.
– А вот нам, молодой человек, совсем не приятно то, что вы здесь вытворяете, – ядовито прошипела она. – Сколько это безобразие будет продолжаться?
– Какое безобразие? – опешил мой ангел.
Я молчала, не зная, чем ему помочь. У себя в доме я всех соседей с самого детства знала – когда мы туда переехали, я совсем маленькая была. Может, и случались у родителей с ними скандалы, но я ни одного припомнить не могла. А когда я выросла, все уже как-то притерлись, приноровились друг к другу, и отношения установились доброжелательно-отстраненные: «Вы нам не мешаете, а мы – вам».
– У нас здесь, молодой человек, не общежитие, – назидательно проговорила тем временем старушка, – чтобы крики и визги с утра до ночи стояли. Не знаю, где вы раньше жили, – она ехидно поджала губы, – но со своим уставом в чужой монастырь не ходят.
– Так, может, позволите с вашим уставом ознакомиться? – У моего ангела начали раздуваться ноздри, и я незаметно дернула его за рукав. Трудно ему спокойно выслушать ее?
– У нас здесь люди немолодые живут, им тишина и покой нужны. – Она, казалось, ждала малейшего намека на конфронтацию, чтобы распалиться еще больше. – А вы… Дверью своей грюкаете так, что весь дом трясется, телевизор по вечерам орет, как оглашенный – я у себя каждое слово слышу, по этажу топаете, как на вокзале, в лифте Бог знает, чем занимаетесь…
– И чем же это мы в лифте занимаемся? – спросил мой ангел сквозь зубы, выпрямляясь. Я быстро взяла его под руку и крепко прижала ее к себе, отвлекая его внимание на себя. Пусть лучше меня взглядом испепеляет – я уже привыкла.
– Не знаю и знать не хочу, – отрезала старушка. – Вот только лифт поломается – нам наверх пешком ходить никакого здоровья не хватит. Одним словом, молодой человек, я Вас предупреждаю: не утихомиритесь – я на ваше хулиганство в милицию заявлю. – Вскинув острый подбородок, старушенция развернулась и пошаркала ногами к своей двери.
Несколько мгновений мой ангел стоял на месте, закрыв глаза и тяжело дыша. Я осторожно потянула его за рукав, боясь уже хоть какие-то звуки издавать, и когда он глянул на меня, кивнула в сторону выхода.
– Пошли домой – есть хочется, – добавила я почти шепотом.
Когда мы вошли в коридор, старушкина дверь уже закрывалась.
– И дверь в лифтовую за собой закрывать надо – не лето на дворе, – донеслось оттуда. На нас снова глянул торжествующий птичий глаз, и соседская дверь с грохотом захлопнулась.
Когда мой ангел набрал код на замке, я быстро втолкнула его в квартиру и осторожно прикрыла за собой дверь. Кто его знает – она у нас тяжелая, бронированная; может, действительно сильно стучит, а мы и не замечали?
– Вот же… кошелка старая! – Мой ангел стоял в прихожей, глубоко засунув руки в карманы, покачиваясь с пятки на носок и выдвинув вперед челюсть.
Я не стала его успокаивать – все равно, пока не поест, ни слова из моих увещеваний не услышит. И действительно, после обеда он нехотя согласился, что люди бывают разные, а пожилые и вовсе непростую жизнь прожили, и расстраивать их просто нехорошо, и нам ничего не стоит помолчать несколько минут, пока мы в подъезд входим и на лифте к себе на этаж поднимаемся…
Поэтому нетрудно себе представить, что на следующий день, когда к нам завалились Светка с Сергеем и Мариной и с порога начали шумно здороваться, я тут же замахала на них руками и быстро втащила их в квартиру.
– Ты чего? – удивленно глянула на меня Марина.
– Да ничего, соседи обижаются, – объяснила я.
Мой ангел повел Светку с Сергеем осматривать его владения, Марина отмахнулась: «Да я уже все видела!» и осталась со мной в прихожей.
– Татьяна, ты прости – не смогла я раньше приехать, я прямо с работы, – начала она, и тут же перешла прямо к делу: – Так что там за разговор был?
– Да о Светке, – замялась я. – Она же нас прекрасно знает и поняла, конечно, что между нами что-то произошло, о чем ей решили не говорить. Может, расскажем ей?
– О чем? – прищурилась Марина.
– Да обо всем, – кивнула я в сторону спальни, откуда доносился голос моего ангела.
– Ты, что, вообще с ума сошла? – тихо спросила Марина, глядя на меня в упор.
– Ну, почему же нет? – Я вспомнила то время, когда мой ангел меня держал в полных потемках. – Она же – умный человек! И язык за зубами держать умеет. Я себя последней свиньей в последнее время чувствую: столько лет дружим, а теперь вот тайны появились. Мы ее словно исключили из своей жизни. Или, по крайней мере, из части ее…
– Татьяна, скажи мне, пожалуйста, – помолчав, заговорила Марина, – как ты считаешь, Светка хорошо живет? Счастливо?
– Ну,… да, – неохотно признала я, чувствуя, куда она клонит.
– Так вот дай ей и дальше жить спокойно и счастливо, – решительно продолжила Марина. – Ей все эти заоблачные премудрости ни к чему, ей в ее обычной жизни тепло и уютно, со всеми ее человеческими радостями и печалями. – Она вдруг прищурилась. – Ты вот Гале пыталась глаза раскрыть… Да, я знаю, – усмехнулась она, когда я возмущенно открыла рот, – мне Тоша доложил. Она ведь тебе просто не поверила. А Светка или обидится – решит, что мы ее разыгрываем, или еще хуже – поверит и начнет себе всякие страсти господни представлять, в которые мы влезли. И потом… – Она снова внимательно глянула на меня. – Ты предлагаешь посвятить ее во все и тут же взять с нее слово, что она Сергею ничего не расскажет?
Я не нашлась, что ответить – об этой стороне дела я как-то не подумала.
– Вот именно, – кивнула Марина. – Не надо ее будоражить, пока у нее нет потребности в великих тайнах разбираться. Мне же ты никакие секреты не раскрывала, – ухмыльнулась она, – я сама до всего докопалась.
– А если она вопросы начнет задавать? – сдаваясь, спросила я. – А она начнет. И чует мое сердце, прямо сегодня.
– Вот я ей на них сегодня и отвечу, – пожала плечами Марина. – Твое дело – мою версию поддержать. И Анатолия своего как-нибудь под столом ногой пни, чтобы не высовывался.
Глава 2.4
Вопросы Светка начала задавать, как только мы уселись за стол. Осмотр квартиры закончился в гостиной, в которой все уже было готово к приему гостей, поэтому мне никак не удалось улучить минутку, чтобы предупредить его. Оставалось лишь надеяться, что его неизменное стремление противоречить Марине во всем осталось в прошлом году – вместе с его антипатией к ней.
– А как у Гали дела? – поинтересовалась она после первого же тоста за долгую и счастливую жизнь на новом месте. – Я думала, что вы и ее пригласите.
– Да Галя сказала, что к нам далеко добираться, ей отдохнуть хочется – выходных-то всего неделя, – ответила я, и добавила, предваряя ее следующий вопрос: – И у Тоши дела какие-то обнаружились.
– Далеко – это точно, – рассмеялся Сергей. – Вас теперь, небось, никуда загород и не вытащишь – все прелести природы прямо под боком.
– Теперь мы вас к себе вытаскивать будем, – пообещал ему мой ангел. – Мы пока здесь разведку проводим – так вот я вам скажу, такие места здесь есть…
– А как она вообще? – Светка, видимо, твердо вознамерилась не позволить разговору уйти в другую сторону.
– Ничего, – ответила я. – По-моему, она уже отошла, успокоилась, сейчас вот ребенка ждет не дождется.
– А Денис что? – Светка нарочито обращалась только ко мне. – Так и не появлялся больше?
– А насчет Дениса, Свет, – старательно рассмеялась я, умывая руки, – ты у Марины спрашивай – это она с ним в последнее время общалась.
Мой ангел встревожено глянул на меня. Я толкнула его ногой под столом. Он еще больше нахмурился.
– Денис, друг мой Светик, – с готовностью подхватила Марина, – ушел в голубую даль. И не просто ушел, а со значительным ускорением.
– Как это? – уставилась на нее Светка. А заодно и мой ангел. Причем с выражением такого удивления в глазах, что я прыснула. Он метнул в меня яростным взглядом, потом вновь перевел глаза на Марину – с тревожным ожиданием, потом вновь на меня – с тяжелым подозрением, потом вновь на нее – уже с настоящей паникой…
– Свет, ну, ты же знаешь, что я таких самоуверенных красавчиков на дух не переношу, – объяснила Марина. – А этот еще решил, что может любой девчонке жизнь испортить, а потом как ни в чем ни бывало на следующий объект нацелиться.
– Это на тебя, что ли? – хмыкнул Сергей.
– Угу, – глазом не моргнув, ответила Марина. – Вот я и дала ему хороводы вокруг себя поводить, а потом объяснила, что для меня он недостаточно интересен. И если он еще раз появится около меня или моих знакомых, то на него, крутого, еще покруче управа найдется.
Светка со значением глянула на меня. Я чуть развела руками, склонив голову. Мой ангел заметно расслабился.
– А что, действительно нашлась? – спросил вдруг Сергей с заметным интересом.
– Ну, если хорошо поискать… – небрежно бросила Марина, и задумчиво добавила: – Самое смешное – мне эту идею сам Денис и подбросил… – Обведя нас всех взглядом (на лице моего ангела она чуть задержалась), она рассмеялась. – Ну, помните, как он на пляже распинался, что можно и нужно наказывать тех, которые другим людям жизнь отравляют? Не думал, наверно, что эта палка его самого другим концом ударить может…
– Ты ему за Галю, что ли, отомстила? – улыбнулась Светка.
– Не только, – покачала головой Марина. – Я действительно считаю, что низость и подлость не должны оставаться безнаказанными. И чем дальше, тем больше мне эта мысль нравится… – Она вдруг встряхнулась и закончила с задором в глазах: – Не люблю я, когда хороших людей обижают.
– Хотел бы я посмотреть на того, кто тебя обидит! – хохотнул Сергей.
