— И наконец, — опять сбил меня с мысли Винни, — можно поставить в известность о возникшей угрозе людей. При этом, правда, придется решить, стоит ли массово открывать им глаза на наше существование или достаточно заручиться их поддержкой под благовидным предлогом. И скажу сразу, — решительно добавил он, — вследствие их полной непредсказуемости этот путь представляется мне наиболее скользким.
Ну, наконец-то! Вот откуда, спрашивается, у людей поговорка взялась: На Бога надейся, а сам не плошай? У них все всегда получается, если им не мешают свою судьбу в свои же руки взять. Вот хоть моего ангела спросите — он же столько раз этому свидетелем был…
— Нет! — завопил мой ангел, закрыв лицо руками. — Только не это!
— Почему нет? — тут же резонно возразил ему Стас. — Всех подряд наверняка привлекать не надо, но есть проверенные кадры…
— … которые умеют тайну хранить, — подхватил Макс, — способны любые силы вокруг себя объединить и идеально подходят, чтобы прищемить нос зарвавшимся серафимам.
— Что вы несете? — застонал мой ангел, глядя на них выпученными глазами сквозь растопыренные пальцы. — Она и так нас чуть ли не за насильников держит! А теперь сообщить ей, что кто-то из наших практически открытую войну людям объявил? У кого ума хватит к ней с таким известием явиться?
Стас с Максом переглянулись и дружно воззрились на моего ангела. С верой и надеждой.
— Нет! — задохнулся он, вскакивая со стула. — Ни за что! — Он бросился к Винни. — Где, ты говорил, Всевышнего искать можно?
Все. Вот теперь все действительно вернулось на круги своя. Если мой ангел готов бежать куда глаза глядят, лишь бы не встречаться с Мариной — значит, это точно он.
Вот только меня вовсе не устраивает Бог знает сколько времени с ним в бесконечности болтаться. Нас сын, между прочим, на земле ждет. И много новых дел. В которых для общения с людьми ангелам определенно нужен посредник — чтобы их миссию за вторжение инопланетян не приняли и не устроили им партизанскую войну из-под каждого куста.
— Чего ты раскричался? — встала и я с кресла. — Подумаешь, проблема! Марину я беру на себя. И мы с ней элементарно людей мобилизуем. И здесь сопротивление как-нибудь организуем — я так вижу, что у вас уже куча знакомых везде появилась. На земле их всех собрать — что-нибудь все вместе придумаем. В первый раз, что ли?
Последнее, что я услышала, это был глухой стон моего ангела, медленно сползающего по стене на пол, синхронное сдавленное бормотание Стаса и Макса, в котором угадывались уже знакомые мне выражения, и безудержный, заливистый хохот Винни.
Ну, наконец-то! Вот откуда, спрашивается, у людей поговорка взялась: На Бога надейся, а сам не плошай? У них все всегда получается, если им не мешают свою судьбу в свои же руки взять. Вот хоть моего ангела спросите — он же столько раз этому свидетелем был…
— Нет! — завопил мой ангел, закрыв лицо руками. — Только не это!
— Почему нет? — тут же резонно возразил ему Стас. — Всех подряд наверняка привлекать не надо, но есть проверенные кадры…
— … которые умеют тайну хранить, — подхватил Макс, — способны любые силы вокруг себя объединить и идеально подходят, чтобы прищемить нос зарвавшимся серафимам.
— Что вы несете? — застонал мой ангел, глядя на них выпученными глазами сквозь растопыренные пальцы. — Она и так нас чуть ли не за насильников держит! А теперь сообщить ей, что кто-то из наших практически открытую войну людям объявил? У кого ума хватит к ней с таким известием явиться?
Стас с Максом переглянулись и дружно воззрились на моего ангела. С верой и надеждой.
— Нет! — задохнулся он, вскакивая со стула. — Ни за что! — Он бросился к Винни. — Где, ты говорил, Всевышнего искать можно?
Все. Вот теперь все действительно вернулось на круги своя. Если мой ангел готов бежать куда глаза глядят, лишь бы не встречаться с Мариной — значит, это точно он.
Вот только меня вовсе не устраивает Бог знает сколько времени с ним в бесконечности болтаться. Нас сын, между прочим, на земле ждет. И много новых дел. В которых для общения с людьми ангелам определенно нужен посредник — чтобы их миссию за вторжение инопланетян не приняли и не устроили им партизанскую войну из-под каждого куста.
— Чего ты раскричался? — встала и я с кресла. — Подумаешь, проблема! Марину я беру на себя. И мы с ней элементарно людей мобилизуем. И здесь сопротивление как-нибудь организуем — я так вижу, что у вас уже куча знакомых везде появилась. На земле их всех собрать — что-нибудь все вместе придумаем. В первый раз, что ли?
Последнее, что я услышала, это был глухой стон моего ангела, медленно сползающего по стене на пол, синхронное сдавленное бормотание Стаса и Макса, в котором угадывались уже знакомые мне выражения, и безудержный, заливистый хохот Винни.
