Что-то же надо было ему сказать родне, перед тем как сломать свою жизнь и похоронить себя заживо, не мог же он просто взять и испариться? Как теперь они отнесутся к видимой виновнице столь печальных метаморфоз? У них культурный шок не случится?
На их счастье племянник Атоса, появившись в поместье намного раньше, предварил суматоху, что образовалась бы, свались они на голову графине де Ту неожиданно. Та мало что поняла из сумбурного рассказа сына, но уже была, хотя бы частично, морально готова к нежданному визиту. Обняв давно не виденного брата, графиня почти не обратила внимание на золовку, скромно жавшуюся у входа. Привечать смущенную гостью со всем пылом юности принялся Филипп, отдавая бесчисленные распоряжения слугам, уже приготовившимся ко сну и никак не ожидавших гостей хозяев.
Взяв руки сестры в свои, Атос что-то тихонько ей рассказывал, иногда оглядываясь на жену, которой полностью завладел племянник. Вот, и графиня теперь оглянулась. Смотрит как! Озадаченно, но, вроде, без агрессии, уже хорошо. И как это я тут одна, без мужа, останусь? Может, мне надо какойнить совсем бедной, очень дальней родственницей прикинуться, или, типа, кандидатки в компаньонки к графине, все внимания меньше. А если из слуг кто узнает, из старослужащих? Эх, по дороге не обговорили. Есть шансы, что муж сам догадается?
Из Парижа, кажись, незаметно слиняли, если такую экспедицию, вообще, можно было не заметить. Друзья сейчас в трактире на себя одеяло тянут, мы с Атосом, типа, окрестности осматриваем на предмет безопасности. Потом он вернется, а я, то бишь, гвардеец, вроде как, дальше поеду, дорогу высматривать. Затем французское величество подтянется, встречать намылятся все, нормандец и затеряется. А там мужа со службы насовсем отпустят. Ну, да, а Ла-Рошель? Вроде, Тревиль еще 1 Мая должен военное положение объявить, а сегодня десятое. Может, в этом времени совсем не так будет, и без той войны обойдется? Надо озадачиться религиозными войнами. Варфоломеевская ночь тут была? Идиотское ощущение, с одной стороны, знаешь, что быть должно, в 1627 году-то, а с другой ничего не знаешь, кроме того, что идет все, не как у Мэтра, и это нервирует со страшной силой. Хотя Дюма тоже надо на четверо делить, он с казнью Шале на целый год лоханулся. Стоп, это у нас такая лажа, а тут, может, так и было? Не забыть спросить.
История, внушенная Атосу, фиг знает зачем, это, вообще, капец! Мы с Ванькой - беспамятные в родном будущем, без родителей, которые по сей день неизвестно где - полная жесть, теперь и брат пропал! Ужастик какой-то, Стивен Кинг, по сравнению с нашим хоррором - детский сад, трусы на лямках! Ой, так нельзя, надо о хорошем! Ванька вернется, не может не вернуться, родители найдутся, у нас с Атосом все будет…а у нас-то что будет? Бедная моя голова, она просто трескается, когда я пытаюсь об этом думать. Как это у немцев: «Morgen, morgen, nur nicht heute, sagen alle faulen Leute» – завтра, завтра - не сегодня, так лентяи говорят. Бабушка нам без конца повторяла. Или это «sagen alle faulen Leute» – как скажите всем ленивым людям? Ну, по-немецки я не фига не алё. И вовсе не лентяйка, просто утомилась вусмерть. До чего же спать хочется!
Ой, Филипп все жужжал-жужжал, а теперь какого-то ответа ждет? А, к столу просит. Всегда пожалуйста!
За столом графиня глаз не сводит, и управляющий зыркает, как на неродную. Господи, если ты есть, спасибо Игре, без нее я совсем тут лохушкой была! Этикет, политес, французский - от мамы, она с пеленок билингвов растила, и то без конца прокалываюсь. Средневековый французский - совсем другой, одни обороты речи чего стоят, и фразы - округлые, как морские камешки. Пока въедешь, замучаешься - это тебе не у Пронькиных. А в седле как ездить? Подвижную вторую луку только лет через двести придумают. На Игре не решились дамские седла, как здешние, пользовать, тут тетки чуть что, и сверзятся с коня, как та же Миледи. Все, никакой Миледи – это вранье! Как это никакой, а леди Кларик? И за какие грехи меня, кто ни попадя, с ней путает?
О, как меня тут решили обозвать – госпожа Элен! Ну, хорошо, что не Эммануэль. А что, Эммануэль Д’Арсан, дальняя родственница графини де Ту! Прикольно, фамилию не озвучили, видать, обойдусь без нее. Аноним! Хе-хе, анонимка, я - женского рода. Нет, я так окончательно чокнусь, голова совсем мыслить отказывается, несу черте что, лучше в тарелку смотреть, без мыслей, разве что, только о еде.
Так, встали из-за стола, муж провожает в… куда? А, комнату выделили. Руку поцеловал, пообещал вернуться, как можно скорее, напомнил, что оставляет меня у родных… мне, что ль, родных? Такую родню, как я, только нашим врагам, нахлебница ближе к истине.
Все, умчался, в трактире отсвечивать.
Уйя, он мне толком не рассказал, что на той охоте было, прямо, цейтнот какой-то. Ну, нас с Ванькой похитили, а потом чего? И главное, как мы встретились? Может, у меня память отшибло после стресса, я ничего не помню, ля-ля–тополя, глядишь, с расспросами приставать меньше будут? Если что, всех к мужу отправлять, пускай он отдувается за двоих.
Служанка нарисовалась. Спасибо, не надо. Сама, сама! Фик тебе, сама, лохань с водой убирать кто будет? Ночнушку с халатом выделили, а завтра что надеть? Ну, дадут чонить, не в мужском же мне тут ходить, не комильфо даже бедной родственнице.
Глаза совсем не открываются. Это служанка шоркает, лохань вытаскивает? Да их тут двое на мою голову. Уф, свалили с предтечей джакузи, свечку оставили. Все, сил нет. СПАТЬ!!! Одна вернулась, свечу погасить? Ох, да иди уже, куда шла!
Атос вернулся в трактир и присоединился к весело проводящим время друзьям, а наутро четверо невыспавшихся господ плюс сонные слуги зарысили к поместью маркиза де Вильруа, и переход Лён на нелегальное положение прошел незамеченным.
Выспалась, но вставать в лом. За две недели умаялась, как папа Карло. Пол-Франции промахнула, так еще объем вводной инфернальный, и не вся инфа - сотка! А как проверишь, только эмпирически, как вчера ночью. Нашим врагам такие визиты, мало мне Риша было! Никак нет времени сесть и сосредоточиться, все чего-то приключается с бухты-барахты, какая-то круговерть инцидентов, круто сдобренная собственным лузазерством. Сегодня 11 мая, вторник, а у нас - пятница, рабочий день, слава богу, не у меня с Ванькой, как знали, после майских отпуска пооформляли, чтоб после Игры в Беловку двинуть, а то родители вернутся, спасибо не скажут, как дом запустили. Вернутся ли? Ой, опять я о грустном! Кажется, пора вставать, солнце высоко. Они занавеси раздвинули? Разбудить вознамерились таким путем? Как же, я только до сна дорвалась. Ладно, уговорили, подъем. Ночные туфли! Графинины? После ванны до кровати по мокрой простыне добиралась - бабушка отучила голыми пятками по полу. В самый раз. Это ж от мадам Обри, на стульях оба платья разложены. Гримо приехал? Так, что тут у нас, на столике, под салфеточкой? Завтрак? Пока бесов корсет не затянули, надо насыщаться. Хорошо, вчера в мужском платье была, хоть, наелась досыта, то-то управляющий дивился моему здоровому аппетиту после десятка лье верхом.
Нда, не густо. Вино? С утра? Ну, нет! Умыться бы. А, вот кувшин и таз.
Служанка впорхнула. Она что, под дверью мои передвижения отслеживала? Все, понеслось. Корсет, платье, прическа, мамма миа! Цацки одевать не стану, не по статусу нищей родне, да и платьице, скажем так, дороговато. Ну, всем доброго дня!
Атос ждет, знать бы мне, лежебоке! Какими судьбами? Послали графине приглашение на королевскую охоту? Тревиль знает, кто он, вот, и отправил к сестре… это мне: «До завтра»? Ничего себе семейная жизнь получается. Завтра обещали до утра отпустить? Говорит, а сам в глаза смотрит, что же я? Насчет возобновления семейных отношений? Я - за! Кажись, у него отлегло. Уехал. Житие мое!
Филипп развлекать взялся, пока мать к охоте готовится. В Мо съездить? На шопинг, что ли? Может, завтра? Вы – к королю, я – к портнихе. Сегодня? Хорошо бы в библиотеку, должна же быть в доме, срочно надо с религиозными войнами разобраться. Ла-Рошель на носу или как?
Я так релаксирую, за книгами. Мое излюбленное занятие! Не поняла, это одобрямс или не айс?
Отвели, куда просилась: диванчик, столик, шкаф с книгами. Есть по теме. Погружаюсь.
Что, уже обед? Страницу запомнила, книгу - на место.
Управляющий опять глаз не сводит, у меня во лбу звезда горит? Уставился до неприличности, у меня что-то на лбу нарисовано? Я с утра имею привычку умываться, ага, и зубы чистить. Оскалиться, чтоб разглядел? Чи-и-из! Ура! Отстал! Теперь в мою тарелку пялится. Что? Ем - почти как колибри!
Первая перемена, вторая, еще всякого понаставили. Чертов корсет! А вино ничего так, легкое, правда, кисловатым кажется. Фрукты, десерт, клюю по чуть-чуть, все равно много не влезет.
Прогулка? Ага, в дамском седле! Ладно, справлюсь.
Филипп помочь хотел, вот, этого не надо, я тут за бедную родственницу, мне Гримо сойдет. Вторая лука неподвижна, неудобно! Спину выпрямить, правое плечо чуть назад, параллельно плечам лошади, левую ногу в стремя, поехали!
Графиня в седле - чудо, как хороша! Аристократия! Я тоже не лыком шита, Игра - наше все! Кто бы мог подумать, что в жизни, как и когда пригодится!
Вечером читать не пойду, решат, что синий чулок, оно мне надо? Посидим по-семейному, рядком да ладком.
Гитару принесли, надо петь - хлеб отрабатывать. Что-то из здешней классики? Ради бога!
А вечер, похоже, удался: родственники довольны, и управляющий заметно подобрел. Завтра сопровождать будет? А, не с самого утра? Пасиб, я с ранья за книжки, потом и прокатимся. Спокойного ночера всем!
Хоть из корсета выползти и вздохнуть! Да-да, больше ничего не нужно! Вот же, зануда грешная, субретка приставучая! Пока-пока! Время подумать? Ох, нет, глаза закрываются, местный режим дня действует? Как там мой братик? Сплю.
Визит в Мо затянулся, каюсь, виновата, обещаю исправиться. Пока растолкуешь портнихе, что мне - поскромнее: простенько, но со вкусом, как для нищебродки с понятиями, упаришься. У тетки руки работают, круче мозгов, извилина одна, и та прямая.
Вышла из двери, и чуть не снесли! Стоптали бы конем только так, но встали, как вкопанные. Это от моего визга или воплей управляющего? Голосит, будто сам потерпевший. Извинения, уверения, поклоны, шляпами с перьями чуть не по земле. Царица небесная, граф Монморанси-Бутвиль! Божечки-кошечки, сегодня же 12 Мая, его с Королевской площади черти несут, дуэль в три часа дня, пока домчался. А второй де Шапель? Путь на Лотарингию держат? По-любому, в Витри схватят! Может, тут не так будет? Или какой-то случайный свидетель все же выдаст? Это буду не я. Проваливайте скорей, забияки, не то, что вы мне сильно импонируете, к примеру, Шале - да, его спасать еще бы подумала, а вам попросту скучно жить, так что, допрыгаетесь до Гревской площади. А с благородством, господа дуэлянты – у вас большие проблемы. Бутвиль, поганец, противника убил, пока тот шпоры снимал, вот, урод! Не смею задерживать, господа, вперед и с песней, у меня все в полном порядке. Нет, ничуть не сержусь! И вам - легкой дороги, к Отелю-де-Виль, месяца через полтора. Не надо было Справедливого провоцировать. Двадцать третья по счету дуэль - прямое оскорбление королевского величия и чистая крамола, что с насмешки над действующим законодательством начинается. Управляющий – бледный, виноватый, губы прыгают, глаза, как плошки. Посмел бы – до меня дотронулся, увериться, что цела. Домой, домой! А как я хочу! Не вляпываться в неприятности, вот, чего! Прогалопировали смертнички в Шампань, туда и дорога, меня ничуть не касается! Пускай с ними прево разбирается, а я до дому, до хаты.
Управляющий промолчать не уговорился, да и не вышло бы у него, вон, какой дерганый! Графиня с сыном уже вернулись, счастливые и довольные, охота на ять прошла. Хорошо, не на дроздов, а то у величества с ними проблемы: он им, живым, хвосты и крылья отрывал, то голову камнем… нет, это, кажется, воробью, и еще в детстве - «злой мальчик»! Да, у малыша Треза с пернатыми была напряженка. Чем бы дитя ни тешилось, только б не вешалось - это про него. Завтра поедут? Управляющий охотничье послевкусие обломал моими злоключениями: охают, ахают, встревожены. У, как переполошились! Все хорошо, я почти не испугалась. Да, какие-то повесы, возможно, нетрезвы. Никаких претензий, управляющий меня и спас, чуть не из-под копыт вынул. Герой! Все ведь уже позади, желательно мужу не сообщать о происшествии, ни к чему волнения на службе. Кстати, а сам он где, уже стемнело? Не отпустили? Жалость какая, никакой личной жизни, как сглазил кто.
Ой, вот он, скачет! Господи, это Д’Артаньян! Что-то случилось? А, бедному королю донесли о нахальной дуэли, величество оскорбился и смотался в Париж, приносит графине извинения, не до охоты бедолаге, переваривать личный афронт удалился, и злобу копить на Бутвиля.
- Что передать вашему мужу, госпожа графиня?
Как человек разговаривает, может, когда хочет, а то под мужлана косил, как шут гороховый. Может, я его завожу сходством с известной особой? Не обнаружь волокита клейма, так бы и был у ее ног, очарованный, ухаживал, вдохновленный опасной северной красотой. И где ж та Констанция, тут магнит попритягательней!
- Господин Д’Артаньян, передайте, пожалуйста, мужу, что я его жду, здорового или больного, конного или пешего, нищего или имущего, веселого и не очень. Жду и надеюсь на скорую встречу. Все передаст, ничего не забудет? Кланяется, руку целует. А, была не была!
- Шарль, мы с ней, действительно, так похожи?
Замялся, слова подбирает.
- Очень, госпожа графиня.
Еще поразмыслил.
- Впрочем, если позволите…
Ну, чего переминаться с ноги на ногу, говори, как есть!
- Мне показалось… возможно, я ошибаюсь…
Господи, ну, рожай скорей!
- Ее глаза меняют цвет.
- Как часто?
- Иногда.
- В зависимости от платья или освещения?
- Под настроение, иногда светлеют до полной прозрачности, а когда темнеют до грозовой синевы.
- У нас это называется глаза-хамелеоны.
- Хамелеоны?
- Ящерицы, которые меняют окраску тела в зависимости от окружающей обстановки. Отчего у людей глаза меняют цвет, точно не установлено: иногда от болезни, иногда от настроения. Это редкость, возможно, обусловленная наследственностью.
На их счастье племянник Атоса, появившись в поместье намного раньше, предварил суматоху, что образовалась бы, свались они на голову графине де Ту неожиданно. Та мало что поняла из сумбурного рассказа сына, но уже была, хотя бы частично, морально готова к нежданному визиту. Обняв давно не виденного брата, графиня почти не обратила внимание на золовку, скромно жавшуюся у входа. Привечать смущенную гостью со всем пылом юности принялся Филипп, отдавая бесчисленные распоряжения слугам, уже приготовившимся ко сну и никак не ожидавших гостей хозяев.
Взяв руки сестры в свои, Атос что-то тихонько ей рассказывал, иногда оглядываясь на жену, которой полностью завладел племянник. Вот, и графиня теперь оглянулась. Смотрит как! Озадаченно, но, вроде, без агрессии, уже хорошо. И как это я тут одна, без мужа, останусь? Может, мне надо какойнить совсем бедной, очень дальней родственницей прикинуться, или, типа, кандидатки в компаньонки к графине, все внимания меньше. А если из слуг кто узнает, из старослужащих? Эх, по дороге не обговорили. Есть шансы, что муж сам догадается?
Из Парижа, кажись, незаметно слиняли, если такую экспедицию, вообще, можно было не заметить. Друзья сейчас в трактире на себя одеяло тянут, мы с Атосом, типа, окрестности осматриваем на предмет безопасности. Потом он вернется, а я, то бишь, гвардеец, вроде как, дальше поеду, дорогу высматривать. Затем французское величество подтянется, встречать намылятся все, нормандец и затеряется. А там мужа со службы насовсем отпустят. Ну, да, а Ла-Рошель? Вроде, Тревиль еще 1 Мая должен военное положение объявить, а сегодня десятое. Может, в этом времени совсем не так будет, и без той войны обойдется? Надо озадачиться религиозными войнами. Варфоломеевская ночь тут была? Идиотское ощущение, с одной стороны, знаешь, что быть должно, в 1627 году-то, а с другой ничего не знаешь, кроме того, что идет все, не как у Мэтра, и это нервирует со страшной силой. Хотя Дюма тоже надо на четверо делить, он с казнью Шале на целый год лоханулся. Стоп, это у нас такая лажа, а тут, может, так и было? Не забыть спросить.
История, внушенная Атосу, фиг знает зачем, это, вообще, капец! Мы с Ванькой - беспамятные в родном будущем, без родителей, которые по сей день неизвестно где - полная жесть, теперь и брат пропал! Ужастик какой-то, Стивен Кинг, по сравнению с нашим хоррором - детский сад, трусы на лямках! Ой, так нельзя, надо о хорошем! Ванька вернется, не может не вернуться, родители найдутся, у нас с Атосом все будет…а у нас-то что будет? Бедная моя голова, она просто трескается, когда я пытаюсь об этом думать. Как это у немцев: «Morgen, morgen, nur nicht heute, sagen alle faulen Leute» – завтра, завтра - не сегодня, так лентяи говорят. Бабушка нам без конца повторяла. Или это «sagen alle faulen Leute» – как скажите всем ленивым людям? Ну, по-немецки я не фига не алё. И вовсе не лентяйка, просто утомилась вусмерть. До чего же спать хочется!
Ой, Филипп все жужжал-жужжал, а теперь какого-то ответа ждет? А, к столу просит. Всегда пожалуйста!
За столом графиня глаз не сводит, и управляющий зыркает, как на неродную. Господи, если ты есть, спасибо Игре, без нее я совсем тут лохушкой была! Этикет, политес, французский - от мамы, она с пеленок билингвов растила, и то без конца прокалываюсь. Средневековый французский - совсем другой, одни обороты речи чего стоят, и фразы - округлые, как морские камешки. Пока въедешь, замучаешься - это тебе не у Пронькиных. А в седле как ездить? Подвижную вторую луку только лет через двести придумают. На Игре не решились дамские седла, как здешние, пользовать, тут тетки чуть что, и сверзятся с коня, как та же Миледи. Все, никакой Миледи – это вранье! Как это никакой, а леди Кларик? И за какие грехи меня, кто ни попадя, с ней путает?
О, как меня тут решили обозвать – госпожа Элен! Ну, хорошо, что не Эммануэль. А что, Эммануэль Д’Арсан, дальняя родственница графини де Ту! Прикольно, фамилию не озвучили, видать, обойдусь без нее. Аноним! Хе-хе, анонимка, я - женского рода. Нет, я так окончательно чокнусь, голова совсем мыслить отказывается, несу черте что, лучше в тарелку смотреть, без мыслей, разве что, только о еде.
Так, встали из-за стола, муж провожает в… куда? А, комнату выделили. Руку поцеловал, пообещал вернуться, как можно скорее, напомнил, что оставляет меня у родных… мне, что ль, родных? Такую родню, как я, только нашим врагам, нахлебница ближе к истине.
Все, умчался, в трактире отсвечивать.
Уйя, он мне толком не рассказал, что на той охоте было, прямо, цейтнот какой-то. Ну, нас с Ванькой похитили, а потом чего? И главное, как мы встретились? Может, у меня память отшибло после стресса, я ничего не помню, ля-ля–тополя, глядишь, с расспросами приставать меньше будут? Если что, всех к мужу отправлять, пускай он отдувается за двоих.
Служанка нарисовалась. Спасибо, не надо. Сама, сама! Фик тебе, сама, лохань с водой убирать кто будет? Ночнушку с халатом выделили, а завтра что надеть? Ну, дадут чонить, не в мужском же мне тут ходить, не комильфо даже бедной родственнице.
Глаза совсем не открываются. Это служанка шоркает, лохань вытаскивает? Да их тут двое на мою голову. Уф, свалили с предтечей джакузи, свечку оставили. Все, сил нет. СПАТЬ!!! Одна вернулась, свечу погасить? Ох, да иди уже, куда шла!
Атос вернулся в трактир и присоединился к весело проводящим время друзьям, а наутро четверо невыспавшихся господ плюс сонные слуги зарысили к поместью маркиза де Вильруа, и переход Лён на нелегальное положение прошел незамеченным.
Глава 25. В подполье.
Выспалась, но вставать в лом. За две недели умаялась, как папа Карло. Пол-Франции промахнула, так еще объем вводной инфернальный, и не вся инфа - сотка! А как проверишь, только эмпирически, как вчера ночью. Нашим врагам такие визиты, мало мне Риша было! Никак нет времени сесть и сосредоточиться, все чего-то приключается с бухты-барахты, какая-то круговерть инцидентов, круто сдобренная собственным лузазерством. Сегодня 11 мая, вторник, а у нас - пятница, рабочий день, слава богу, не у меня с Ванькой, как знали, после майских отпуска пооформляли, чтоб после Игры в Беловку двинуть, а то родители вернутся, спасибо не скажут, как дом запустили. Вернутся ли? Ой, опять я о грустном! Кажется, пора вставать, солнце высоко. Они занавеси раздвинули? Разбудить вознамерились таким путем? Как же, я только до сна дорвалась. Ладно, уговорили, подъем. Ночные туфли! Графинины? После ванны до кровати по мокрой простыне добиралась - бабушка отучила голыми пятками по полу. В самый раз. Это ж от мадам Обри, на стульях оба платья разложены. Гримо приехал? Так, что тут у нас, на столике, под салфеточкой? Завтрак? Пока бесов корсет не затянули, надо насыщаться. Хорошо, вчера в мужском платье была, хоть, наелась досыта, то-то управляющий дивился моему здоровому аппетиту после десятка лье верхом.
Нда, не густо. Вино? С утра? Ну, нет! Умыться бы. А, вот кувшин и таз.
Служанка впорхнула. Она что, под дверью мои передвижения отслеживала? Все, понеслось. Корсет, платье, прическа, мамма миа! Цацки одевать не стану, не по статусу нищей родне, да и платьице, скажем так, дороговато. Ну, всем доброго дня!
Атос ждет, знать бы мне, лежебоке! Какими судьбами? Послали графине приглашение на королевскую охоту? Тревиль знает, кто он, вот, и отправил к сестре… это мне: «До завтра»? Ничего себе семейная жизнь получается. Завтра обещали до утра отпустить? Говорит, а сам в глаза смотрит, что же я? Насчет возобновления семейных отношений? Я - за! Кажись, у него отлегло. Уехал. Житие мое!
Филипп развлекать взялся, пока мать к охоте готовится. В Мо съездить? На шопинг, что ли? Может, завтра? Вы – к королю, я – к портнихе. Сегодня? Хорошо бы в библиотеку, должна же быть в доме, срочно надо с религиозными войнами разобраться. Ла-Рошель на носу или как?
Я так релаксирую, за книгами. Мое излюбленное занятие! Не поняла, это одобрямс или не айс?
Отвели, куда просилась: диванчик, столик, шкаф с книгами. Есть по теме. Погружаюсь.
Что, уже обед? Страницу запомнила, книгу - на место.
Управляющий опять глаз не сводит, у меня во лбу звезда горит? Уставился до неприличности, у меня что-то на лбу нарисовано? Я с утра имею привычку умываться, ага, и зубы чистить. Оскалиться, чтоб разглядел? Чи-и-из! Ура! Отстал! Теперь в мою тарелку пялится. Что? Ем - почти как колибри!
Первая перемена, вторая, еще всякого понаставили. Чертов корсет! А вино ничего так, легкое, правда, кисловатым кажется. Фрукты, десерт, клюю по чуть-чуть, все равно много не влезет.
Прогулка? Ага, в дамском седле! Ладно, справлюсь.
Филипп помочь хотел, вот, этого не надо, я тут за бедную родственницу, мне Гримо сойдет. Вторая лука неподвижна, неудобно! Спину выпрямить, правое плечо чуть назад, параллельно плечам лошади, левую ногу в стремя, поехали!
Графиня в седле - чудо, как хороша! Аристократия! Я тоже не лыком шита, Игра - наше все! Кто бы мог подумать, что в жизни, как и когда пригодится!
Вечером читать не пойду, решат, что синий чулок, оно мне надо? Посидим по-семейному, рядком да ладком.
Гитару принесли, надо петь - хлеб отрабатывать. Что-то из здешней классики? Ради бога!
А вечер, похоже, удался: родственники довольны, и управляющий заметно подобрел. Завтра сопровождать будет? А, не с самого утра? Пасиб, я с ранья за книжки, потом и прокатимся. Спокойного ночера всем!
Хоть из корсета выползти и вздохнуть! Да-да, больше ничего не нужно! Вот же, зануда грешная, субретка приставучая! Пока-пока! Время подумать? Ох, нет, глаза закрываются, местный режим дня действует? Как там мой братик? Сплю.
Визит в Мо затянулся, каюсь, виновата, обещаю исправиться. Пока растолкуешь портнихе, что мне - поскромнее: простенько, но со вкусом, как для нищебродки с понятиями, упаришься. У тетки руки работают, круче мозгов, извилина одна, и та прямая.
Вышла из двери, и чуть не снесли! Стоптали бы конем только так, но встали, как вкопанные. Это от моего визга или воплей управляющего? Голосит, будто сам потерпевший. Извинения, уверения, поклоны, шляпами с перьями чуть не по земле. Царица небесная, граф Монморанси-Бутвиль! Божечки-кошечки, сегодня же 12 Мая, его с Королевской площади черти несут, дуэль в три часа дня, пока домчался. А второй де Шапель? Путь на Лотарингию держат? По-любому, в Витри схватят! Может, тут не так будет? Или какой-то случайный свидетель все же выдаст? Это буду не я. Проваливайте скорей, забияки, не то, что вы мне сильно импонируете, к примеру, Шале - да, его спасать еще бы подумала, а вам попросту скучно жить, так что, допрыгаетесь до Гревской площади. А с благородством, господа дуэлянты – у вас большие проблемы. Бутвиль, поганец, противника убил, пока тот шпоры снимал, вот, урод! Не смею задерживать, господа, вперед и с песней, у меня все в полном порядке. Нет, ничуть не сержусь! И вам - легкой дороги, к Отелю-де-Виль, месяца через полтора. Не надо было Справедливого провоцировать. Двадцать третья по счету дуэль - прямое оскорбление королевского величия и чистая крамола, что с насмешки над действующим законодательством начинается. Управляющий – бледный, виноватый, губы прыгают, глаза, как плошки. Посмел бы – до меня дотронулся, увериться, что цела. Домой, домой! А как я хочу! Не вляпываться в неприятности, вот, чего! Прогалопировали смертнички в Шампань, туда и дорога, меня ничуть не касается! Пускай с ними прево разбирается, а я до дому, до хаты.
Управляющий промолчать не уговорился, да и не вышло бы у него, вон, какой дерганый! Графиня с сыном уже вернулись, счастливые и довольные, охота на ять прошла. Хорошо, не на дроздов, а то у величества с ними проблемы: он им, живым, хвосты и крылья отрывал, то голову камнем… нет, это, кажется, воробью, и еще в детстве - «злой мальчик»! Да, у малыша Треза с пернатыми была напряженка. Чем бы дитя ни тешилось, только б не вешалось - это про него. Завтра поедут? Управляющий охотничье послевкусие обломал моими злоключениями: охают, ахают, встревожены. У, как переполошились! Все хорошо, я почти не испугалась. Да, какие-то повесы, возможно, нетрезвы. Никаких претензий, управляющий меня и спас, чуть не из-под копыт вынул. Герой! Все ведь уже позади, желательно мужу не сообщать о происшествии, ни к чему волнения на службе. Кстати, а сам он где, уже стемнело? Не отпустили? Жалость какая, никакой личной жизни, как сглазил кто.
Ой, вот он, скачет! Господи, это Д’Артаньян! Что-то случилось? А, бедному королю донесли о нахальной дуэли, величество оскорбился и смотался в Париж, приносит графине извинения, не до охоты бедолаге, переваривать личный афронт удалился, и злобу копить на Бутвиля.
- Что передать вашему мужу, госпожа графиня?
Как человек разговаривает, может, когда хочет, а то под мужлана косил, как шут гороховый. Может, я его завожу сходством с известной особой? Не обнаружь волокита клейма, так бы и был у ее ног, очарованный, ухаживал, вдохновленный опасной северной красотой. И где ж та Констанция, тут магнит попритягательней!
- Господин Д’Артаньян, передайте, пожалуйста, мужу, что я его жду, здорового или больного, конного или пешего, нищего или имущего, веселого и не очень. Жду и надеюсь на скорую встречу. Все передаст, ничего не забудет? Кланяется, руку целует. А, была не была!
- Шарль, мы с ней, действительно, так похожи?
Замялся, слова подбирает.
- Очень, госпожа графиня.
Еще поразмыслил.
- Впрочем, если позволите…
Ну, чего переминаться с ноги на ногу, говори, как есть!
- Мне показалось… возможно, я ошибаюсь…
Господи, ну, рожай скорей!
- Ее глаза меняют цвет.
- Как часто?
- Иногда.
- В зависимости от платья или освещения?
- Под настроение, иногда светлеют до полной прозрачности, а когда темнеют до грозовой синевы.
- У нас это называется глаза-хамелеоны.
- Хамелеоны?
- Ящерицы, которые меняют окраску тела в зависимости от окружающей обстановки. Отчего у людей глаза меняют цвет, точно не установлено: иногда от болезни, иногда от настроения. Это редкость, возможно, обусловленная наследственностью.
