Сестра отметилась в Москве, брат – в Тель-Авиве. У Инны Павловны кусок застрял в горле: что могло случиться? Селезнев ответил с ходу и долго уговаривал взять себя в руки: мало ли что заставило Ваньку податься в Израиль, оставив сестру в Москве - у нее загранпаспорт на оформлении. Оба не отвечают? Знают, что им влетит по первое число, если, наплевав на Игру, занялись своими делами, не поставив старших в известность. Аленка писала, что к Беловке подъезжает? Домой вернулась. Близких знакомых в Тель-Авиве нет? Кто знает, всыпать бы обоим по первое число! Насчет головомойки Инна Павловна согласилась: вернутся и займутся, а, повесив трубку, принялась рассматривать беловские фотографии, присланные по разным поводам и без. Связи с Израилем не обнаружилось. Добралась до школьных фото. Аленкин выпусной… ванькин девятый класс… снимки из колледжа… девочка в мамином платье – для так и непоставленного «Капитана Ришара»… одноклассница перед кинотеаром, открытым еще в честь пятидесятилетия Октября: билеты на предприятии давали, и перед первым сеансом пирожными угощали. Давно сама в нем не была! Девчонки в подружкиной квартире… а здесь в скверике у многоэтажки: одна - с книжкой в руках, другая по мобильнику чирикает. Вгляделась и ощутила, как между лопаток скользнула холодная струйка – снимок в точности повторял сцену, где Анька-школьница распиналась насчет любви к средневековому графу. У Аленки - сиреневого цвета том из домакулатурного издания Дюма, неподалеку парнишка с айфоном в руках, иномарки у дома припаркованы, светофор у перехода. Заглянула в хронологию снов: с влюбленной девицей приснился в девяносто девятом, Аленка пешком под стол ходила. На папке с фото – дата на девять лет позже. В книжную визуализацию Незнакомого Автора образца семьдесят восьмого снимок попасть не мог. Как же тогда он пробрался в ее сны? Мысли путались, сменяя одна другую. Хоть тресни, придумать правдоподобного объяснения не получалось.
Еще раз набрала Аленку. Тишина. Отправила следаков в квартиру. Никого. Презрев правила приличия, попросила проверить, не осталось ли следов, проливающих свет на местонахождение хозяйки. Обнаружился лишь ее мобильник, сиротливо лежащий на туалетном столике.
Оглядела изображение еще раз. Пошарила в интернете: многоэтажки этого типа стали строить еще в начале восьмидесятых, их снимки в сети - не редкость. Скверики - однотипные, стилизацию не миновали, вот, фото похожее. Мелковато, правда, но тоже местный народ на скамейках сидит, при желании можно опознать и молодых женщин – юбки короткие. Чем дольше рассматривала снимок, тем больше сомневалась, что, попадись он в свое время в газете или журнале, мог бы во сне трансформироваться в анькины посиделки. Не то, определенно, совсем не то!
В рассказе Ефремова, что подвергнулся экранизации в каком-то выпуске «Этого фантастического мира», палеонтологам мираж тиранозавра является. А тут – не иллюзия, целая фотография, как ни крути - не креатура подсознания, а документ, галлюцинацией признать сложно. Опознать его, как оцифрованный и раскрашенный снимок Анны Владимировны в миниюбке, по невнимательности запихнутый в папку с фото дочери в подходящем возрасте, никак не получится: семья подружки получила квартиру в той многоэтажке лет десять назад, и айфоны с иномарками не позволят. Остается взять себя в руки и глянуть правде в глаза: она видела снимок задолго до того, как он, в действительности, был сделан, и в сочинении Неизвестного Автора мог появиться ТОЛЬКО из будущего. Каким образом – вопрос другой. Отталкиваясь от сюжета книги, предположить, что Автор отдавал себе отчет, о чем пишет, все же, вероятнее, чем заподозрить саму себя в умении видеть пророческие сны. К тому же, загрызет сомнение, что вещие сны могут быть настолько точны и определенны, хотя, как обещают ученые, и приведут науку к путешествиям во времени. Отправить Митьке описание анькиных откровений с датой, приложив аленкину фотографию? Цифры 1999 и 2008 обвести красным кружком, добавив подробности про визит Атоса? Дойдет ли до Митьки, о чем это я? Скажет с доктором до дома потерпеть или лучше в Париже отметиться?
Лежавший на кипрском пляже Селезнев запросил все имеющиеся фрагменты книги - охватить целиком читанное кусочками по мере написания. Стоит понимать предложение отправить то же самое ребятам - каждому в отдельности, за дипломатично выраженное согласие с ее намеками? В любом случае, на фанфик, где списанный с Ваньки, как под копирку, Веня Краснов и его сестра Лена, графиня де Ла Фер – аленкино романное воплощение, ведут средневековую жизнь по своим понятиям, нельзя не среагировать. Ребята откликнутся при первой же возможности.
Весь вечер Инна Павловна трудилась в поте лица, рассылая уже написанные главы и краткие описания сцен из последних снов, но с утра и в течение следующего дня от ребят – ни звука. Молчал и Селезнев. Переваривает или еще не дочитал?
Детективы сообщили, что, согласно сайту Аэрофлота, в ночь на второе мая Иван Александрович Белов вылетел из Москвы в Тель-Авив. Собирались искать его по израильским гостиницам, но наткнулись на фамилию в списках отбывавшего в Москву рейса. Спешат перехватить парня в Шереметьево, чтобы в добровольно-принудительном порядке попросить набрать ее номер. Услышав в трубке знакомый голос, она едва не расплакалась, сумев лишь выговорить:
- Ванечка, милый, где Аленка?
- ТетьИн, вы, походу, не хуже меня знаете.
- Прочитал?
- Ага.
- Как тебе?
- Так и было, кроме как, по мелочи. Про тот раз – не помню. А вы откуда все взяли?
- Приснилось.
- Да ладно!
- Честное слово.
- Фигасе! А что потом было, тоже знаете?
- Пока нет.
- По домам всех отправили, кого куда. Лён там осталась.
- Что будешь делать?
- А чего я могу? Интегратор у сестры остался.
Она догадалась спросить:
- Ты к Динке летал?
- Не там искать надо было.
- А где?
- В другом Тель-Авиве.
Инна Павловна осторожно уточнила:
- Ты уверен?
- Не то слово.
Она еще посоображала:
- А остальные были откуда?
- Знать бы.
Решилась спросить главное:
- А если Аленка не вернется до конца отпуска?
- Ой, не знаю…
Инна Павловна оглянулась на недоуменно примолкших домашних:
- Вань, прилечу, как только смогу.
- Понял, жду. ТетьИн, я с внучкой не поздравил! На кого похожа?
- Пока сама на себя.
Она перебронировала обратный билет на ближайший московский рейс – место, к счастью, нашлось, и встретилась с суровым взглядом тети Шуры:
- Надерешь уши, разберешься, что с его сестрой и назад. У тебя отпуск - не резиновый.
Инна Павловна виновато улыбнулась и отправилась собирать вещи, избегая смотреть в сторону молодых родителей. Предчувствие просроченного завтра угнетало донельзя. До Москвы думалось об одном: если бы давнишний спойлер Незнакомого Автора обнаружился раньше? Поверилось бы ей в приснившееся? Без ванькиного подтверждения? Сомнительно! Особенно после фэнтези на кондитерской фабрике. Полный же расколбас! Не помешай мне в детстве болезнь запомнить прочитанное, могла бы я предупредить Александра Петровича, чтоб на Новый год из квартиры в охотничий павильон не совался? Анну Владимировну, что она может Мальту загреметь? Да что бы я им сказала? Лепетала про книжное пророчество? Вряд ли бы решилась! Ладно, сама на эти майские в Париж не поехала? Сидела и караулила ребят? Не пустила с Атосом? С ними пошла? Меня там еще не хватало! С какого бока я, вообще, во всей этой истории? Почему подкинули рукопись именно мне? Отчего именно тогда? Сорок лет прошло!
У выхода из Шереметьево наткнулась на пасмурного Селезнева, в одиночестве направлявшегося к стоянке такси.
- Мить, привет, а Катрин где?
Друг нахмуренно посмотрел сычом и сквозь зубы проинформировал:
- На Кипре осталась.
- Поссорились?
- Я ее больше знать не знаю.
- Ой!
- Ты всегда ее не жаловала, и правильно делала.
- Да не то, чтобы…
- Я видел, не доверяешь ты ей.
- Ну…
- Она в моем ноуте копалась.
- Ладно тебе, с женщинами от ревности не то бывает! Ты сколько времени ей предложение не делал, вот, она и…
- И не собирался. Не тот вариант.
- Женщины, они - такие, раз в ЗАГС не зовут, подозревают, что другая дорожку перешла, надо бдительность проявить.
- Копируя мою домашнюю почту?
- Копируя мыло?
- На нем открыто было.
- Зачем?
- И я озадачился.
- А что именно?
- В этот раз не знаю, в последних входящих - только твои сообщения.
- А было еще?
- Копии одних писем всплыли, где не должны оказаться.
- А мои-то ей зачем?
- Не спрашивал.
- Что-то же она тебе сказала?
- А ничего! Подождал – молчит, покидал вещи в чемодан и свинтил. Обратный билет у нее на руках, деньги на карточку я перед отъездом из Москвы кинул, не пропадет.
- А ты ноут при Катрин раньше открывал? Там же, наверно, пароль.
- В самолете кино смотрели.
- И как вы теперь?
- А никак.
- Мить, ты бы не поторопился, все же, столько лет…
- Столько лет дураком был!
- Может, она меня подозревала? Говорят, ревнует, значит, любит…
- Да какая любовь, я после того случая все утечку искал - выловить не мог.
- И зачем это ей?
- За надом.
- Подозреваешь, на кого-то работала?
- Может, на себя.
- Как в кино, коммерческий шпионаж?
- Он и в жизни случается.
- А ты себя не накрутил?
- Я ее взгляд на всю жизнь запомнил. Когда флешку отобрал, думал, как Миледи на Дарта кинется, хорошо, кинжала не было.
- Что на флешке?
- Пустая, скачать не успела.
- Может, раньше что-нибудь записано было и стерто?
- Черт, не подумал. Ну, если что найду!
- Вам еще на Игре встречаться…
- Не придется, она у нас больше не работает.
- Это она сказала?
- Это я так сказал. У нее после отпуска контракт кончается. Нового не будет - позабочусь.
- Куда же она пойдет? В театр по нынешнему времени художнику по костюмам не устроиться…
- Меня это не интересует.
- Круто ты с ней!
- Ин, давай, о чем другом. Ты к Беловым?
- Ванька ждет.
- Я с тобой.
Ваньку оповестить, что уже еду… Занято, смс-ку… Молчок… Он, вообще, дома? Или за болтовней у компа завис? На почту кинуть, что с Митькой скоро будем, а то, глядишь, с дверью поцелуемся… Пишет, минут через десять будет…
С Ваней, нагруженным пакетами из «Пятерочки», столкнулись возле подъезда:
- Дмитрий Иваныч, и вы приехали? Здрасьте, я пока в магаз сгонял.
- Это правильно, я голодный, как стая волков!
- А я мясо купил.
- Умница.
- Я такой! – похвалился парень, но, сообразив, что будь он умником, они бы с сестрой в такую кринжовую историю не попали, быстренько набрал код подъезда. Старичок-лифт ехидно мигнул красным огоньком, угоняя кабину на последние этажи под оглушительные женские вопли:
- Сказала же, сегодня буду, на кой ляд приперлась? Что надо, не купила, тютя, полы не протерла!
Ваня нажал вызов, едва лифт сверху выпустил пассажира, а женщина все не успокаивалась:
- Больше не соглашусь на замену, хоть режьте! Так и скажу твоему начальству, слышь, растяпа? Чтоб я тебя больше не видела, обормотка!
Ваня осторожно распахнул сетчатую дверь - на площадке их этажа, высоко задрав голову, в домашнем тапке и одной босоножке, рассерженно высказывалась молодая женщина.
- Добрый день, как бабушка? – поприветствовал парень, опознав родственницу соседки.
- Не приведи господь дожить до соцзащиты! Ну, попадись она мне!
- Кто?
- Соцработница! Только я в дверь, она - на выход, коза драная! Скажи, кто в самую жару цветы на балконе поливает?
Ваня дипломатично пожал плечами и вставил ключ в дверь.
Оставив друга в гостиной колдовать с реквизированной флешкой и задействовав хозяина дома на подсобных работах, с обедом управились быстро. Уткнувшийся в ноут Селезнев покосился на аппетитно пахнущие тарелки и опять уставился в экран, с которого, едва приметно, кончиком губ, улыбалась Анна Владимировна в старинном платье.
- Дмитрий Иваныч, вы тоже мамин портрет в инете нашли?
Инна Павловна поймала искоса брошенный селезневский взгляд и отвела глаза в сторону - хочет, объяснится сам. Помолчав, друг выдал в пространство:
- Это флешка Катрин. Файл с портретом стерт.
- Наткнулась, когда костюмы для Игры подбирала?
- Мить, действительно, могла просто впечатлиться сходством. Платье, как образец, себе скинула, а с флешки стерла.
- А моя почта с отрывками из твоей книги?
- Не понял?
- Я, Ванька, ее на Кипре застал, только она скачать ничего не успела. Флешку отобрал.
- Фигасе!
Еще как задело Митьку предательство, не один год в отношениях продержались: сходились, расставались, она за него больше цеплялась, чем он. Немудрено - когда это от начальства благосостояние не зависело? Карьеру-то на Игре он ей сделал.
- Портрет, написанный в другом времени иного семнадцатого века, сам по себе у нас объявиться не мог.
- Я пытался с тем прокатом костюмов связаться - глухо, как в танке.
- Думаю, на Мальту слетать надо, я их на месте тряхану, может, что выскочит. Заодно, позагораю вместо Кипра.
- Мить, давай пока пообедай – вместо Кипра, зря, что ль, мы с Ваней старались?
Через желудок путь не только к сердцу лежит. Насытившийся Селезнев другими глазами взглянул на мир и отрывки из книги, открывая то одну главу, то другую, или разбирая наскоро набросанные строчки о последних парижских снах. На визите мушкетеров в беловскую квартиру он неожиданно надолго завис в пароксизме невеселого смеха, предоставив собеседникам обмениваться недоуменными взглядами, и, наконец, счел необходимым объясниться:
- «Un ballo in maschera»!
Ваня деловито уточнил:
- Это по-каковски?
Ответ пришлось подождать: Селезнев долго искал носовой платок - то в одном кармане, то в другом, вытирал глаза и нос, а напоследок, сложив и упрятав подальше, просветил:
- По-итальянски. Название оперы. «Бал-Маскарад».
- И чего?
- Это Верди, Митрофанушка. Про графа Самуила Риббинга.
- Отец Гранвалета – Адольф Людвиг.
- Он послужил прообразом, Ванечка, - пояснила Инна Павловна.
- Катрин без конца крутила… до звона в ушах. Как включит мариинский бас…
- Не понял…
- В Париже к могилке сына с цветами моталась, папашино-то место захоронения хрен знает где… копию газетенки «Vre liberal» раздобыла - Брюссель, восемьсот девятнадцатый год издания …
- «Врэ либераль»? Ха, врэ!
- Мить, ты сейчас к чему?
- Так, мысли вслух. Она вместо Кипра на Мальту уговаривала, пришлось к осени пообещать.
- Полагаешь, хотела о портрете Анны Владимировны справки навести?
Селезнев раздраженно передернул плечами и сменил тему:
- Вань, что думаешь о Господине из Ниоткуда?
- О Людвиге? Его Атос в графе Лёвене опознать пытался.
- Успешно?
- Не факт. Чел шляпу нахлобучил, часть носа и подбородок только видно было.
Ваня прикрыл ладонями верхнюю часть лица:
- Чего тут разберешь? Может, и я похож. Или вы.
Инна Павловна рассмеялась:
- По-моему, вы оба - не очень. Вань, Атос показался внимательным человеком?
- Еще как!
- Стало быть, опознание незнакомца как графа Риббинга не кажется надуманным. Непонятно, правда, каким боком Лёвена к Службе Времени приложить.
- Если Людвиг так шифровался, значит, было, зачем.
- По всей вероятности. Или вводил в заблуждение.
- Он же, вроде, за нас: Атосу память вернул, интегратор принес, обещал возникнуть.
Еще раз набрала Аленку. Тишина. Отправила следаков в квартиру. Никого. Презрев правила приличия, попросила проверить, не осталось ли следов, проливающих свет на местонахождение хозяйки. Обнаружился лишь ее мобильник, сиротливо лежащий на туалетном столике.
Оглядела изображение еще раз. Пошарила в интернете: многоэтажки этого типа стали строить еще в начале восьмидесятых, их снимки в сети - не редкость. Скверики - однотипные, стилизацию не миновали, вот, фото похожее. Мелковато, правда, но тоже местный народ на скамейках сидит, при желании можно опознать и молодых женщин – юбки короткие. Чем дольше рассматривала снимок, тем больше сомневалась, что, попадись он в свое время в газете или журнале, мог бы во сне трансформироваться в анькины посиделки. Не то, определенно, совсем не то!
В рассказе Ефремова, что подвергнулся экранизации в каком-то выпуске «Этого фантастического мира», палеонтологам мираж тиранозавра является. А тут – не иллюзия, целая фотография, как ни крути - не креатура подсознания, а документ, галлюцинацией признать сложно. Опознать его, как оцифрованный и раскрашенный снимок Анны Владимировны в миниюбке, по невнимательности запихнутый в папку с фото дочери в подходящем возрасте, никак не получится: семья подружки получила квартиру в той многоэтажке лет десять назад, и айфоны с иномарками не позволят. Остается взять себя в руки и глянуть правде в глаза: она видела снимок задолго до того, как он, в действительности, был сделан, и в сочинении Неизвестного Автора мог появиться ТОЛЬКО из будущего. Каким образом – вопрос другой. Отталкиваясь от сюжета книги, предположить, что Автор отдавал себе отчет, о чем пишет, все же, вероятнее, чем заподозрить саму себя в умении видеть пророческие сны. К тому же, загрызет сомнение, что вещие сны могут быть настолько точны и определенны, хотя, как обещают ученые, и приведут науку к путешествиям во времени. Отправить Митьке описание анькиных откровений с датой, приложив аленкину фотографию? Цифры 1999 и 2008 обвести красным кружком, добавив подробности про визит Атоса? Дойдет ли до Митьки, о чем это я? Скажет с доктором до дома потерпеть или лучше в Париже отметиться?
Лежавший на кипрском пляже Селезнев запросил все имеющиеся фрагменты книги - охватить целиком читанное кусочками по мере написания. Стоит понимать предложение отправить то же самое ребятам - каждому в отдельности, за дипломатично выраженное согласие с ее намеками? В любом случае, на фанфик, где списанный с Ваньки, как под копирку, Веня Краснов и его сестра Лена, графиня де Ла Фер – аленкино романное воплощение, ведут средневековую жизнь по своим понятиям, нельзя не среагировать. Ребята откликнутся при первой же возможности.
Весь вечер Инна Павловна трудилась в поте лица, рассылая уже написанные главы и краткие описания сцен из последних снов, но с утра и в течение следующего дня от ребят – ни звука. Молчал и Селезнев. Переваривает или еще не дочитал?
Детективы сообщили, что, согласно сайту Аэрофлота, в ночь на второе мая Иван Александрович Белов вылетел из Москвы в Тель-Авив. Собирались искать его по израильским гостиницам, но наткнулись на фамилию в списках отбывавшего в Москву рейса. Спешат перехватить парня в Шереметьево, чтобы в добровольно-принудительном порядке попросить набрать ее номер. Услышав в трубке знакомый голос, она едва не расплакалась, сумев лишь выговорить:
- Ванечка, милый, где Аленка?
- ТетьИн, вы, походу, не хуже меня знаете.
- Прочитал?
- Ага.
- Как тебе?
- Так и было, кроме как, по мелочи. Про тот раз – не помню. А вы откуда все взяли?
- Приснилось.
- Да ладно!
- Честное слово.
- Фигасе! А что потом было, тоже знаете?
- Пока нет.
- По домам всех отправили, кого куда. Лён там осталась.
- Что будешь делать?
- А чего я могу? Интегратор у сестры остался.
Она догадалась спросить:
- Ты к Динке летал?
- Не там искать надо было.
- А где?
- В другом Тель-Авиве.
Инна Павловна осторожно уточнила:
- Ты уверен?
- Не то слово.
Она еще посоображала:
- А остальные были откуда?
- Знать бы.
Решилась спросить главное:
- А если Аленка не вернется до конца отпуска?
- Ой, не знаю…
Инна Павловна оглянулась на недоуменно примолкших домашних:
- Вань, прилечу, как только смогу.
- Понял, жду. ТетьИн, я с внучкой не поздравил! На кого похожа?
- Пока сама на себя.
Она перебронировала обратный билет на ближайший московский рейс – место, к счастью, нашлось, и встретилась с суровым взглядом тети Шуры:
- Надерешь уши, разберешься, что с его сестрой и назад. У тебя отпуск - не резиновый.
Инна Павловна виновато улыбнулась и отправилась собирать вещи, избегая смотреть в сторону молодых родителей. Предчувствие просроченного завтра угнетало донельзя. До Москвы думалось об одном: если бы давнишний спойлер Незнакомого Автора обнаружился раньше? Поверилось бы ей в приснившееся? Без ванькиного подтверждения? Сомнительно! Особенно после фэнтези на кондитерской фабрике. Полный же расколбас! Не помешай мне в детстве болезнь запомнить прочитанное, могла бы я предупредить Александра Петровича, чтоб на Новый год из квартиры в охотничий павильон не совался? Анну Владимировну, что она может Мальту загреметь? Да что бы я им сказала? Лепетала про книжное пророчество? Вряд ли бы решилась! Ладно, сама на эти майские в Париж не поехала? Сидела и караулила ребят? Не пустила с Атосом? С ними пошла? Меня там еще не хватало! С какого бока я, вообще, во всей этой истории? Почему подкинули рукопись именно мне? Отчего именно тогда? Сорок лет прошло!
У выхода из Шереметьево наткнулась на пасмурного Селезнева, в одиночестве направлявшегося к стоянке такси.
- Мить, привет, а Катрин где?
Друг нахмуренно посмотрел сычом и сквозь зубы проинформировал:
- На Кипре осталась.
- Поссорились?
- Я ее больше знать не знаю.
- Ой!
- Ты всегда ее не жаловала, и правильно делала.
- Да не то, чтобы…
- Я видел, не доверяешь ты ей.
- Ну…
- Она в моем ноуте копалась.
- Ладно тебе, с женщинами от ревности не то бывает! Ты сколько времени ей предложение не делал, вот, она и…
- И не собирался. Не тот вариант.
- Женщины, они - такие, раз в ЗАГС не зовут, подозревают, что другая дорожку перешла, надо бдительность проявить.
- Копируя мою домашнюю почту?
- Копируя мыло?
- На нем открыто было.
- Зачем?
- И я озадачился.
- А что именно?
- В этот раз не знаю, в последних входящих - только твои сообщения.
- А было еще?
- Копии одних писем всплыли, где не должны оказаться.
- А мои-то ей зачем?
- Не спрашивал.
- Что-то же она тебе сказала?
- А ничего! Подождал – молчит, покидал вещи в чемодан и свинтил. Обратный билет у нее на руках, деньги на карточку я перед отъездом из Москвы кинул, не пропадет.
- А ты ноут при Катрин раньше открывал? Там же, наверно, пароль.
- В самолете кино смотрели.
- И как вы теперь?
- А никак.
- Мить, ты бы не поторопился, все же, столько лет…
- Столько лет дураком был!
- Может, она меня подозревала? Говорят, ревнует, значит, любит…
- Да какая любовь, я после того случая все утечку искал - выловить не мог.
- И зачем это ей?
- За надом.
- Подозреваешь, на кого-то работала?
- Может, на себя.
- Как в кино, коммерческий шпионаж?
- Он и в жизни случается.
- А ты себя не накрутил?
- Я ее взгляд на всю жизнь запомнил. Когда флешку отобрал, думал, как Миледи на Дарта кинется, хорошо, кинжала не было.
- Что на флешке?
- Пустая, скачать не успела.
- Может, раньше что-нибудь записано было и стерто?
- Черт, не подумал. Ну, если что найду!
- Вам еще на Игре встречаться…
- Не придется, она у нас больше не работает.
- Это она сказала?
- Это я так сказал. У нее после отпуска контракт кончается. Нового не будет - позабочусь.
- Куда же она пойдет? В театр по нынешнему времени художнику по костюмам не устроиться…
- Меня это не интересует.
- Круто ты с ней!
- Ин, давай, о чем другом. Ты к Беловым?
- Ванька ждет.
- Я с тобой.
Глава 35. Кротиха из собеса.
Ваньку оповестить, что уже еду… Занято, смс-ку… Молчок… Он, вообще, дома? Или за болтовней у компа завис? На почту кинуть, что с Митькой скоро будем, а то, глядишь, с дверью поцелуемся… Пишет, минут через десять будет…
С Ваней, нагруженным пакетами из «Пятерочки», столкнулись возле подъезда:
- Дмитрий Иваныч, и вы приехали? Здрасьте, я пока в магаз сгонял.
- Это правильно, я голодный, как стая волков!
- А я мясо купил.
- Умница.
- Я такой! – похвалился парень, но, сообразив, что будь он умником, они бы с сестрой в такую кринжовую историю не попали, быстренько набрал код подъезда. Старичок-лифт ехидно мигнул красным огоньком, угоняя кабину на последние этажи под оглушительные женские вопли:
- Сказала же, сегодня буду, на кой ляд приперлась? Что надо, не купила, тютя, полы не протерла!
Ваня нажал вызов, едва лифт сверху выпустил пассажира, а женщина все не успокаивалась:
- Больше не соглашусь на замену, хоть режьте! Так и скажу твоему начальству, слышь, растяпа? Чтоб я тебя больше не видела, обормотка!
Ваня осторожно распахнул сетчатую дверь - на площадке их этажа, высоко задрав голову, в домашнем тапке и одной босоножке, рассерженно высказывалась молодая женщина.
- Добрый день, как бабушка? – поприветствовал парень, опознав родственницу соседки.
- Не приведи господь дожить до соцзащиты! Ну, попадись она мне!
- Кто?
- Соцработница! Только я в дверь, она - на выход, коза драная! Скажи, кто в самую жару цветы на балконе поливает?
Ваня дипломатично пожал плечами и вставил ключ в дверь.
Оставив друга в гостиной колдовать с реквизированной флешкой и задействовав хозяина дома на подсобных работах, с обедом управились быстро. Уткнувшийся в ноут Селезнев покосился на аппетитно пахнущие тарелки и опять уставился в экран, с которого, едва приметно, кончиком губ, улыбалась Анна Владимировна в старинном платье.
- Дмитрий Иваныч, вы тоже мамин портрет в инете нашли?
Инна Павловна поймала искоса брошенный селезневский взгляд и отвела глаза в сторону - хочет, объяснится сам. Помолчав, друг выдал в пространство:
- Это флешка Катрин. Файл с портретом стерт.
- Наткнулась, когда костюмы для Игры подбирала?
- Мить, действительно, могла просто впечатлиться сходством. Платье, как образец, себе скинула, а с флешки стерла.
- А моя почта с отрывками из твоей книги?
- Не понял?
- Я, Ванька, ее на Кипре застал, только она скачать ничего не успела. Флешку отобрал.
- Фигасе!
Еще как задело Митьку предательство, не один год в отношениях продержались: сходились, расставались, она за него больше цеплялась, чем он. Немудрено - когда это от начальства благосостояние не зависело? Карьеру-то на Игре он ей сделал.
- Портрет, написанный в другом времени иного семнадцатого века, сам по себе у нас объявиться не мог.
- Я пытался с тем прокатом костюмов связаться - глухо, как в танке.
- Думаю, на Мальту слетать надо, я их на месте тряхану, может, что выскочит. Заодно, позагораю вместо Кипра.
- Мить, давай пока пообедай – вместо Кипра, зря, что ль, мы с Ваней старались?
Через желудок путь не только к сердцу лежит. Насытившийся Селезнев другими глазами взглянул на мир и отрывки из книги, открывая то одну главу, то другую, или разбирая наскоро набросанные строчки о последних парижских снах. На визите мушкетеров в беловскую квартиру он неожиданно надолго завис в пароксизме невеселого смеха, предоставив собеседникам обмениваться недоуменными взглядами, и, наконец, счел необходимым объясниться:
- «Un ballo in maschera»!
Ваня деловито уточнил:
- Это по-каковски?
Ответ пришлось подождать: Селезнев долго искал носовой платок - то в одном кармане, то в другом, вытирал глаза и нос, а напоследок, сложив и упрятав подальше, просветил:
- По-итальянски. Название оперы. «Бал-Маскарад».
- И чего?
- Это Верди, Митрофанушка. Про графа Самуила Риббинга.
- Отец Гранвалета – Адольф Людвиг.
- Он послужил прообразом, Ванечка, - пояснила Инна Павловна.
- Катрин без конца крутила… до звона в ушах. Как включит мариинский бас…
- Не понял…
- В Париже к могилке сына с цветами моталась, папашино-то место захоронения хрен знает где… копию газетенки «Vre liberal» раздобыла - Брюссель, восемьсот девятнадцатый год издания …
- «Врэ либераль»? Ха, врэ!
- Мить, ты сейчас к чему?
- Так, мысли вслух. Она вместо Кипра на Мальту уговаривала, пришлось к осени пообещать.
- Полагаешь, хотела о портрете Анны Владимировны справки навести?
Селезнев раздраженно передернул плечами и сменил тему:
- Вань, что думаешь о Господине из Ниоткуда?
- О Людвиге? Его Атос в графе Лёвене опознать пытался.
- Успешно?
- Не факт. Чел шляпу нахлобучил, часть носа и подбородок только видно было.
Ваня прикрыл ладонями верхнюю часть лица:
- Чего тут разберешь? Может, и я похож. Или вы.
Инна Павловна рассмеялась:
- По-моему, вы оба - не очень. Вань, Атос показался внимательным человеком?
- Еще как!
- Стало быть, опознание незнакомца как графа Риббинга не кажется надуманным. Непонятно, правда, каким боком Лёвена к Службе Времени приложить.
- Если Людвиг так шифровался, значит, было, зачем.
- По всей вероятности. Или вводил в заблуждение.
- Он же, вроде, за нас: Атосу память вернул, интегратор принес, обещал возникнуть.
