Маги вообще не очень организованны, а большие их скопления грозят взрывами эмоций. Точно будут и драки в перерывах, и вспыхнувшие романы. Шутка ли — столько мастеров по управлению стихиями в одном месте. Хотя Желтые прекрасно гасят бо?льшую часть возмущений — именно поэтому массовые встречи проходят на их территории. Но не всю, увы.
— Я сбежал от своих чинуш, — громко сообщил Мартин, плюхаясь в кресло рядом с Алексом. — Круто, да? — он потянул носом воздух и сверкнул глазами. — Пахнет хорошей дракой.
— Ты же теперь лицо Блакории, — насмешливо подколол его Алекс, — тебе по чину не положено.
— Это да, — уныло согласился Март. Но тут же встрепенулся, замер. Замерли все мужчины в зале, стих шум — перед сценой в полной тишине, направляясь к своей ложе, проходила делегация с Маль-Серены, возглавляемая дочерью царицы Иппоталии, царевной Антиопой. И вместе с ними прохладой и жаром пробегали по телам крошечные иголочки возбуждения и небывалой нежности, как после первого поцелуя с любимой девушкой.
— Сенсуалистки — это что-то, — громко выдохнул фон Съедентент, и одна из серениток — кажется, глава разведуправления — обернулась, оценивающе посмотрела на него, шевельнула насмешливо полными губами и пошла дальше. Барон покраснел, осел в кресле. Алекс и сам пребывал в глупейшей прострации. Увы, будь ты хоть трижды крутейший маг, под влиянием старших аристократок из потомков Божественной Воды все равно превращаешься в пускающего слюни юнца. И никакие щиты не помогают.
— Все-таки хорошо, что таких мощных — единицы. И что они сидят на своем острове практически безвылазно, — произнес Свидерский негромко, провожая потемневшим взглядом невероятной красоты женщин со светлой, почти прозрачной в голубизну кожей, черными волосами и огромными серыми глазами. — Это же оружие массового поражения. Выстави такую между готовящимися к бою армиями — и войны не будет. Понимаю, почему мужики там из рук у них есть готовы.
— Угу, — сдавленно ответил Мартин. — Я вот что подумал, Данилыч. А если одну из этих богинь напустить на нашего Макса? Кто победит, как ты думаешь? Я ставлю на Малыша. Он и саму Синюю заморозит.
Серенитки не торопясь поднялись в свою ложу, и в зале стало полегче. Шум снова начал набирать обороты, меж рядов ходили экзотичные девушки-бабочки, предлагая бутилированную воду и усердно улыбаясь. Такого впечатления, как островные гостьи, они, конечно, не производили, но смотреть все равно было приятно. Одна из «бабочек» с поклоном подала Алексу бутылку, взмахнула ресницами, словно невзначай прихватила шелковый подол, демонстрируя стройные ножки. И маг поймал себя на мысли, что давно не был с женщиной, усмехнулся, вполне благосклонно глядя на тонкую фигурку. Стихийный хаос начинал действовать и на него.
Впрочем, местные девы были вполне отзывчивы и с пониманием относились к утомленным тяжестью полученной информации господам магам. И здешние мужчины, как ни странно, вовсе не считали это чем-то порочным. Во Дворце Собраний даже были оборудованы комнаты для отдыха, и периодически он начинал напоминать огромный бордель. Здесь, во владениях Желтого, ко всему относились с рациональностью. А что может быть рациональнее вливания свежей крови и улучшения породы? Особенно если полученные в результате напряженного умственного труда дети в большинстве случаев наследовали способности одаренных отцов?
От веселых мыслей Свидерского отвлек хрустальный звон, прокатившийся по залу. Мартин, все еще впечатленный «богинями», сидел с отсутствующим видом. Над сценой развернулся огромный экран, стали подниматься и рассаживаться в креслах у экрана будущие докладчики. Гости утихали и поспешно опускались на свои места, а цветы-светильники меркли, пока помещение не погрузилось в полумрак. Освещенной осталась лишь сцена, на которую поднялся распорядитель — сухой желтокожий старичок с длинной узкой бородой, одетый в примелькавшийся уже шелковый халат.
— Почтенные гости наши, — хорошо поставленным голосом произнес он в микрофон, — мое сердце преисполнено радостью от того, что столько могущественных мужей и жен опять собрались под сей благословенной крышей. Пусть пребудет с каждым из вас благодать от Желтого нашего Господина. Мы здесь обсудим печальные новости, но будем помнить, что уныние не решает проблем и только знание способно справиться с несчастьями. И, чтобы не терять драгоценного времени, щедро отпущенного нам Небесными Покровителями, представлю вам первого докладчика. Черныш Данзан Оюнович почтил нас своим присутствием. Прошу вас, глубокоуважаемый Данзан-сэ.
На сцену поднялся подтянутый пожилой мужчина с хищным лицом и черными волосами, с едва заметной сединой на висках.
Зал встал в почтительном молчании. Черныш был легендой, одним из старейших и сильнейших магов мира, заставшим еще прадедушек тех, кто находился в зале. Уже и ученики его учеников умерли, а он все жил и занимался изучением Жизни и Смерти. Продолжительность жизни мага напрямую зависит от его личного могущества — а Черныш был очень силен. И приветствующее его магическое сообщество село только тогда, когда он, закончив раскладывать на трибуне бумаги, поднял голову, словно только заметил находящихся здесь людей, и сипло сказал в микрофон:
— Благодарю вас, уважаемые коллеги. Тронут, тронут. Садитесь, пожалуйста. Не будем тратить время на пустые церемонии.
— Может, и Алмазыч здесь? — тихо спросил Мартин у Алекса, когда они опустились обратно в кресла. Свидерский качнул головой.
— Я никого из старшей когорты больше не видел. Им не до этого.
— А Черныш чем занимается сейчас, не знаешь? — Они наблюдали, как на экране появляются диаграммы, цифры.
— Он нежить изучал всегда, — почти не разжимая губ, пробурчал ректор, — кажется, пытался жизнь искусственно создать, но о результатах не слышал. Плотно работает со стихиями Жизни и Смерти. Сейчас, кажется, ставит эксперименты на добровольцах — хочет вывести идеального человека. Защищенного от болезней и травм. Но у него все засекречено так, что все это только слухи.
Черныш откашлялся.
— Я не любитель долгих речей, — сказал он, — поэтому сразу к делу. Как вы знаете, я являюсь руководителем научно-магического исследовательского института по вопросам нежити. К нам стекается вся информация о восставших существах, об их видах, частоте и географии появления. Эта работа ведется уже сто пятьдесят лет. И мы имеем право и основания утверждать, что скоро мир столкнется с серьезной проблемой.
Он повернулся к диаграмме, ткнул указкой в столбцы, поднимающиеся лестницей.
— Здесь простая количественная аналитика. Статистика проявлений нежити по годам за последние полтора века. Как вы можете видеть, каждый год происходило небольшое прибавление, не критическое… но!
Он махнул указкой, и диаграмма сменилась. Вместо большого количества столбцов теперь было всего два — маленький синий и высокий красный.
— Каждые пятьдесят лет количество проявлений удваивалось. И мы воспринимали это как норму — росло число захоронений, росло население Туры. Однако за последний год ситуация изменилась катастрофически.
Он снова махнул указкой. На этот раз на экране появилась таблица с кучей цифр. Зал внимательно слушал.
— Только по сравнению с прошлым годом число проявлений увеличилось в два с половиной раза, — объявил докладчик напряженно внимающей аудитории. — Если раньше на кладбищах и захоронениях одновременно восставали единицы, то теперь это десятки. А число мелкой нежити вообще не поддается исчислению. Пока они обходят крупные города из-за обилия храмов, хотя и там под землей ситуация удручающая. Зафиксированы нападения в метро, в канализационных системах — на обслуживающий персонал. Более того, нежить стала организовываться в высшие формы. Об этих проявлениях подробно расскажут коллеги, которые будут выступать после меня, — Черныш вежливо кивнул магам, сидящим на сцене. — Я же хочу донести до присутствующих мысль, что нам грозит катастрофа планетарного масштаба. Именно поэтому здесь находятся не только члены магического сообщества, но и высокие правительственные гости. Силами одних магов эту проблему не купировать — я не говорю «решить», заметьте, — мы можем только объявить чрезвычайное положение, подключить армию и выжигать очередные восстающие кладбища.
В зале заволновались — пронесся гул шепотков, выдохов.
— И мы подходим к главному вопросу, — продолжил Данзан Оюнович. — В чем причина этого неуправляемого процесса?
Он отложил листы, и диаграмма потухла.
— Я всю жизнь работаю со стихией Смерти, — произнес маг, и это прозвучало даже зловеще. — Мы все знаем, что это самая неизученная первооснова нашего мира. Самая не поддающаяся анализу. Мы привыкли в основном использовать ее для фиксации магформул. Но я могу с уверенностью утверждать, что темная стихия — та самая грань, которая отделяет живое от неживого, держит останки в неизменном гниющем и рассыпающемся от времени состоянии. Это, выражаясь языком метафор, та самая точка, которая означает абсолютный конец живого. Повторю, мы мало ей пользуемся. И не замечаем, что она слабеет. И чем дальше, тем круче дуга ее мощи опускается к нулю. А значит, фиксатор неживого перестает действовать. И мы наблюдаем последствия этого ослабевания.
— Но каковы же причины? — крикнул кто-то нетерпеливый с задних рядов, и коллеги стали возмущенно оглядываться на наглеца.
— Причины… — протянул Черныш. — Причины, — повторил он задумчиво. — Здесь мы уходим из конкретной магнауки в религию и философию, уважаемые коллеги. Думаю, лучше всего о причинах нам могут рассказать священники, персонализирующие Великие Стихии. Но так как их здесь нет, попробую я. Мы привыкли к тому, что основ у мира шесть, они гармонично связаны и дополняют друг друга. Привыкли, что в отличие от своих братьев и сестры Черный Жрец не проявляется перед людьми. Собственно, единственными доказательствами его существования являются потомки блакорийской аристократии, обладающие специфическими умениями, и стихия Смерти. И, раз она слабеет, смею предположить: что-то неладно в тех сферах, куда мы, живи мы хоть тысячу лет, проникнуть не сможем.
— Но что же нам остается? — озадаченно и тихо спросил Мартин. Но Черныш его услышал.
— Приспосабливаться к новым условиям, — ответил маг в звенящей тишине. — Высаживать на кладбищах липы — однако в полную силу работают, как известно, только взрослые деревья. Объявить мобилизацию, патрулировать кладбища и могильники, начинать кремировать трупы вместо их захоронения. Ведь огонь, как мы знаем, — единственное, после чего нежить не поднимается. И, как бы смешно это ни звучало, господа, — молиться. Возможно, духовники помогут установить контакт с Черным и понять, что происходит. Но я бы на это сильно не рассчитывал. В источниках, которые я изучил — а изучил я, поверьте, немало, — нет ни одного упоминания, что это кому-то удалось. Это все, уважаемые коллеги. Копии со статистическими данными будут вам предоставлены. Если есть вопросы — самое время их задать. Да, прошу вас, коллега.
В зале поднялся высокий пожилой маг, взял из рук подоспевшей девушки микрофон.
— Профессор Рани Тессельхофер, — представился он, — Блакория. Уважаемый Данзан Оюнович, благодарю за наглядные выкладки. Меня интересует, не пробовали ли вы получить информацию у потомков Черного Жреца? Кто, как не они, должен знать, в чем причина грядущей катастрофы.
В зале немного напряглись. Черныш холодно усмехнулся.
— Пробовал, уважаемый профессор, как не попробовать. Однако проблема, как мы знаем, в том, что все линии прямых потомков и близких родственников королевской семьи пресеклись. Вся старшая аристократия, среди родственников которых были Гёттенхольды. А только они, полагаю, имели возможность напрямую общаться с изначальной стихией Смерти. Оставшиеся же с более-менее сильной кровью чувствуют тревогу, им легче переносить стихийные скачки на святой земле, дабы не допустить одержимости. И все равно, насколько мне известно, демонические проявления участились. Скорее всего, и повышенная кладбищенская активность, и частота демонических проявлений являются звеньями одной цепи.
К сожалению, темные упорно хранят свои секреты. Но, возможно, — Черныш обвел глазами правительственные ложи, — власть способна настроить их на сотрудничество. Тем более что наверняка на конференции присутствуют легализованные стихийники, имеющие родственные связи с потомками Черного Жреца. Понятно, что это не принято афишировать. Возможно, — добавил он тоном человека, готовящегося бросить камень в лягушачье болото, — есть и те, кто избежал проверок. Но я призываю вас подумать над полученной информацией и, если вы можете пролить свет на происходящее, обратиться в службы безопасности своих стран. Или, — он захлопнул папку, — ко мне, если опасаетесь за свою жизнь. Я полную конфиденциальность вам гарантирую.
В полумраке зала осторожно заозирались, зашумели, пытаясь определить в соседе или соседке потенциальную угрозу. Полыхнули многочисленные поисковые ментальные потоки, тут же рассеянные дежурившими здесь же йеллоувиньскими нейтрализаторами. Почтенный распорядитель конференции многословно призывал гостей к сдержанности и взаимному уважению.
— Вот в такие моменты понимаешь, — с сарказмом сказал Мартин, наклонившись к Алексу, — что все мы — всего лишь сборище суеверных идиотов, недалеко ушедших от средневековья.
Алекс хмуро кивнул. Он, как и Март, разглядел при прибытии несколько человек с очень слабыми темными родовыми знаками в ауре, практически полностью заглушенными белым сиянием самой ауры, характерным для классических магов. Он недолюбливал темных, но подобная открытость как раз и успокаивала — потомки Черного жреца имели возможность экранироваться, и определить их было практически невозможно, в чем друзья и убедились на недавнем примере. А раз не прячутся — значит, безопасны и легализованы. И им можно только посочувствовать.
Что делать, если ребенок рождается с сильными способностями к магии, но в предках у него были темные? Не расходовать же такой материал, магов и так слишком мало по сравнению с населением планеты. Кровь не заменишь, но ее можно усмирить. И в большинстве случаев это не несет никакой угрозы. Но все равно хорошо, что в зале эти знаки могли разглядеть всего несколько человек — из тех, кто имел достаточно силы, чтобы видеть ауру. Наверное, только он, Март, Вики и сам Черныш. Возможно, царевна серениток, но он не был уверен. Иначе быть бы некрасивым сценам.
Черныш отвечал на вопросы, а Алекс все думал и сопоставлял.
Потомки блакорийской аристократии — те, что выжили в междоусобице, — действительно расселились по всему континенту после падения трона. И пусть сила Черного Жреца в них практически не проявлялась, те единицы, которые обнаружили в себе, помимо родовых способностей, талант к классической магии и хотели спокойно жить и работать, обязаны были заявить о своих корнях в отдел МагКонтроля, проходить ежеквартальные проверки менталистов и регулярно посещать храмы Триединого. Нелегализованного мага, ежели такого обнаруживали, пусть даже он всю жизнь вел себя без нареканий, ждали заключение и запрет использовать стихии. Сурово, но единичные появления одержимых слишком пугали, чтобы относиться к этому легкомысленно.
— Я сбежал от своих чинуш, — громко сообщил Мартин, плюхаясь в кресло рядом с Алексом. — Круто, да? — он потянул носом воздух и сверкнул глазами. — Пахнет хорошей дракой.
— Ты же теперь лицо Блакории, — насмешливо подколол его Алекс, — тебе по чину не положено.
— Это да, — уныло согласился Март. Но тут же встрепенулся, замер. Замерли все мужчины в зале, стих шум — перед сценой в полной тишине, направляясь к своей ложе, проходила делегация с Маль-Серены, возглавляемая дочерью царицы Иппоталии, царевной Антиопой. И вместе с ними прохладой и жаром пробегали по телам крошечные иголочки возбуждения и небывалой нежности, как после первого поцелуя с любимой девушкой.
— Сенсуалистки — это что-то, — громко выдохнул фон Съедентент, и одна из серениток — кажется, глава разведуправления — обернулась, оценивающе посмотрела на него, шевельнула насмешливо полными губами и пошла дальше. Барон покраснел, осел в кресле. Алекс и сам пребывал в глупейшей прострации. Увы, будь ты хоть трижды крутейший маг, под влиянием старших аристократок из потомков Божественной Воды все равно превращаешься в пускающего слюни юнца. И никакие щиты не помогают.
— Все-таки хорошо, что таких мощных — единицы. И что они сидят на своем острове практически безвылазно, — произнес Свидерский негромко, провожая потемневшим взглядом невероятной красоты женщин со светлой, почти прозрачной в голубизну кожей, черными волосами и огромными серыми глазами. — Это же оружие массового поражения. Выстави такую между готовящимися к бою армиями — и войны не будет. Понимаю, почему мужики там из рук у них есть готовы.
— Угу, — сдавленно ответил Мартин. — Я вот что подумал, Данилыч. А если одну из этих богинь напустить на нашего Макса? Кто победит, как ты думаешь? Я ставлю на Малыша. Он и саму Синюю заморозит.
Серенитки не торопясь поднялись в свою ложу, и в зале стало полегче. Шум снова начал набирать обороты, меж рядов ходили экзотичные девушки-бабочки, предлагая бутилированную воду и усердно улыбаясь. Такого впечатления, как островные гостьи, они, конечно, не производили, но смотреть все равно было приятно. Одна из «бабочек» с поклоном подала Алексу бутылку, взмахнула ресницами, словно невзначай прихватила шелковый подол, демонстрируя стройные ножки. И маг поймал себя на мысли, что давно не был с женщиной, усмехнулся, вполне благосклонно глядя на тонкую фигурку. Стихийный хаос начинал действовать и на него.
Впрочем, местные девы были вполне отзывчивы и с пониманием относились к утомленным тяжестью полученной информации господам магам. И здешние мужчины, как ни странно, вовсе не считали это чем-то порочным. Во Дворце Собраний даже были оборудованы комнаты для отдыха, и периодически он начинал напоминать огромный бордель. Здесь, во владениях Желтого, ко всему относились с рациональностью. А что может быть рациональнее вливания свежей крови и улучшения породы? Особенно если полученные в результате напряженного умственного труда дети в большинстве случаев наследовали способности одаренных отцов?
От веселых мыслей Свидерского отвлек хрустальный звон, прокатившийся по залу. Мартин, все еще впечатленный «богинями», сидел с отсутствующим видом. Над сценой развернулся огромный экран, стали подниматься и рассаживаться в креслах у экрана будущие докладчики. Гости утихали и поспешно опускались на свои места, а цветы-светильники меркли, пока помещение не погрузилось в полумрак. Освещенной осталась лишь сцена, на которую поднялся распорядитель — сухой желтокожий старичок с длинной узкой бородой, одетый в примелькавшийся уже шелковый халат.
— Почтенные гости наши, — хорошо поставленным голосом произнес он в микрофон, — мое сердце преисполнено радостью от того, что столько могущественных мужей и жен опять собрались под сей благословенной крышей. Пусть пребудет с каждым из вас благодать от Желтого нашего Господина. Мы здесь обсудим печальные новости, но будем помнить, что уныние не решает проблем и только знание способно справиться с несчастьями. И, чтобы не терять драгоценного времени, щедро отпущенного нам Небесными Покровителями, представлю вам первого докладчика. Черныш Данзан Оюнович почтил нас своим присутствием. Прошу вас, глубокоуважаемый Данзан-сэ.
На сцену поднялся подтянутый пожилой мужчина с хищным лицом и черными волосами, с едва заметной сединой на висках.
Зал встал в почтительном молчании. Черныш был легендой, одним из старейших и сильнейших магов мира, заставшим еще прадедушек тех, кто находился в зале. Уже и ученики его учеников умерли, а он все жил и занимался изучением Жизни и Смерти. Продолжительность жизни мага напрямую зависит от его личного могущества — а Черныш был очень силен. И приветствующее его магическое сообщество село только тогда, когда он, закончив раскладывать на трибуне бумаги, поднял голову, словно только заметил находящихся здесь людей, и сипло сказал в микрофон:
— Благодарю вас, уважаемые коллеги. Тронут, тронут. Садитесь, пожалуйста. Не будем тратить время на пустые церемонии.
— Может, и Алмазыч здесь? — тихо спросил Мартин у Алекса, когда они опустились обратно в кресла. Свидерский качнул головой.
— Я никого из старшей когорты больше не видел. Им не до этого.
— А Черныш чем занимается сейчас, не знаешь? — Они наблюдали, как на экране появляются диаграммы, цифры.
— Он нежить изучал всегда, — почти не разжимая губ, пробурчал ректор, — кажется, пытался жизнь искусственно создать, но о результатах не слышал. Плотно работает со стихиями Жизни и Смерти. Сейчас, кажется, ставит эксперименты на добровольцах — хочет вывести идеального человека. Защищенного от болезней и травм. Но у него все засекречено так, что все это только слухи.
Черныш откашлялся.
— Я не любитель долгих речей, — сказал он, — поэтому сразу к делу. Как вы знаете, я являюсь руководителем научно-магического исследовательского института по вопросам нежити. К нам стекается вся информация о восставших существах, об их видах, частоте и географии появления. Эта работа ведется уже сто пятьдесят лет. И мы имеем право и основания утверждать, что скоро мир столкнется с серьезной проблемой.
Он повернулся к диаграмме, ткнул указкой в столбцы, поднимающиеся лестницей.
— Здесь простая количественная аналитика. Статистика проявлений нежити по годам за последние полтора века. Как вы можете видеть, каждый год происходило небольшое прибавление, не критическое… но!
Он махнул указкой, и диаграмма сменилась. Вместо большого количества столбцов теперь было всего два — маленький синий и высокий красный.
— Каждые пятьдесят лет количество проявлений удваивалось. И мы воспринимали это как норму — росло число захоронений, росло население Туры. Однако за последний год ситуация изменилась катастрофически.
Он снова махнул указкой. На этот раз на экране появилась таблица с кучей цифр. Зал внимательно слушал.
— Только по сравнению с прошлым годом число проявлений увеличилось в два с половиной раза, — объявил докладчик напряженно внимающей аудитории. — Если раньше на кладбищах и захоронениях одновременно восставали единицы, то теперь это десятки. А число мелкой нежити вообще не поддается исчислению. Пока они обходят крупные города из-за обилия храмов, хотя и там под землей ситуация удручающая. Зафиксированы нападения в метро, в канализационных системах — на обслуживающий персонал. Более того, нежить стала организовываться в высшие формы. Об этих проявлениях подробно расскажут коллеги, которые будут выступать после меня, — Черныш вежливо кивнул магам, сидящим на сцене. — Я же хочу донести до присутствующих мысль, что нам грозит катастрофа планетарного масштаба. Именно поэтому здесь находятся не только члены магического сообщества, но и высокие правительственные гости. Силами одних магов эту проблему не купировать — я не говорю «решить», заметьте, — мы можем только объявить чрезвычайное положение, подключить армию и выжигать очередные восстающие кладбища.
В зале заволновались — пронесся гул шепотков, выдохов.
— И мы подходим к главному вопросу, — продолжил Данзан Оюнович. — В чем причина этого неуправляемого процесса?
Он отложил листы, и диаграмма потухла.
— Я всю жизнь работаю со стихией Смерти, — произнес маг, и это прозвучало даже зловеще. — Мы все знаем, что это самая неизученная первооснова нашего мира. Самая не поддающаяся анализу. Мы привыкли в основном использовать ее для фиксации магформул. Но я могу с уверенностью утверждать, что темная стихия — та самая грань, которая отделяет живое от неживого, держит останки в неизменном гниющем и рассыпающемся от времени состоянии. Это, выражаясь языком метафор, та самая точка, которая означает абсолютный конец живого. Повторю, мы мало ей пользуемся. И не замечаем, что она слабеет. И чем дальше, тем круче дуга ее мощи опускается к нулю. А значит, фиксатор неживого перестает действовать. И мы наблюдаем последствия этого ослабевания.
— Но каковы же причины? — крикнул кто-то нетерпеливый с задних рядов, и коллеги стали возмущенно оглядываться на наглеца.
— Причины… — протянул Черныш. — Причины, — повторил он задумчиво. — Здесь мы уходим из конкретной магнауки в религию и философию, уважаемые коллеги. Думаю, лучше всего о причинах нам могут рассказать священники, персонализирующие Великие Стихии. Но так как их здесь нет, попробую я. Мы привыкли к тому, что основ у мира шесть, они гармонично связаны и дополняют друг друга. Привыкли, что в отличие от своих братьев и сестры Черный Жрец не проявляется перед людьми. Собственно, единственными доказательствами его существования являются потомки блакорийской аристократии, обладающие специфическими умениями, и стихия Смерти. И, раз она слабеет, смею предположить: что-то неладно в тех сферах, куда мы, живи мы хоть тысячу лет, проникнуть не сможем.
— Но что же нам остается? — озадаченно и тихо спросил Мартин. Но Черныш его услышал.
— Приспосабливаться к новым условиям, — ответил маг в звенящей тишине. — Высаживать на кладбищах липы — однако в полную силу работают, как известно, только взрослые деревья. Объявить мобилизацию, патрулировать кладбища и могильники, начинать кремировать трупы вместо их захоронения. Ведь огонь, как мы знаем, — единственное, после чего нежить не поднимается. И, как бы смешно это ни звучало, господа, — молиться. Возможно, духовники помогут установить контакт с Черным и понять, что происходит. Но я бы на это сильно не рассчитывал. В источниках, которые я изучил — а изучил я, поверьте, немало, — нет ни одного упоминания, что это кому-то удалось. Это все, уважаемые коллеги. Копии со статистическими данными будут вам предоставлены. Если есть вопросы — самое время их задать. Да, прошу вас, коллега.
В зале поднялся высокий пожилой маг, взял из рук подоспевшей девушки микрофон.
— Профессор Рани Тессельхофер, — представился он, — Блакория. Уважаемый Данзан Оюнович, благодарю за наглядные выкладки. Меня интересует, не пробовали ли вы получить информацию у потомков Черного Жреца? Кто, как не они, должен знать, в чем причина грядущей катастрофы.
В зале немного напряглись. Черныш холодно усмехнулся.
— Пробовал, уважаемый профессор, как не попробовать. Однако проблема, как мы знаем, в том, что все линии прямых потомков и близких родственников королевской семьи пресеклись. Вся старшая аристократия, среди родственников которых были Гёттенхольды. А только они, полагаю, имели возможность напрямую общаться с изначальной стихией Смерти. Оставшиеся же с более-менее сильной кровью чувствуют тревогу, им легче переносить стихийные скачки на святой земле, дабы не допустить одержимости. И все равно, насколько мне известно, демонические проявления участились. Скорее всего, и повышенная кладбищенская активность, и частота демонических проявлений являются звеньями одной цепи.
К сожалению, темные упорно хранят свои секреты. Но, возможно, — Черныш обвел глазами правительственные ложи, — власть способна настроить их на сотрудничество. Тем более что наверняка на конференции присутствуют легализованные стихийники, имеющие родственные связи с потомками Черного Жреца. Понятно, что это не принято афишировать. Возможно, — добавил он тоном человека, готовящегося бросить камень в лягушачье болото, — есть и те, кто избежал проверок. Но я призываю вас подумать над полученной информацией и, если вы можете пролить свет на происходящее, обратиться в службы безопасности своих стран. Или, — он захлопнул папку, — ко мне, если опасаетесь за свою жизнь. Я полную конфиденциальность вам гарантирую.
В полумраке зала осторожно заозирались, зашумели, пытаясь определить в соседе или соседке потенциальную угрозу. Полыхнули многочисленные поисковые ментальные потоки, тут же рассеянные дежурившими здесь же йеллоувиньскими нейтрализаторами. Почтенный распорядитель конференции многословно призывал гостей к сдержанности и взаимному уважению.
— Вот в такие моменты понимаешь, — с сарказмом сказал Мартин, наклонившись к Алексу, — что все мы — всего лишь сборище суеверных идиотов, недалеко ушедших от средневековья.
Алекс хмуро кивнул. Он, как и Март, разглядел при прибытии несколько человек с очень слабыми темными родовыми знаками в ауре, практически полностью заглушенными белым сиянием самой ауры, характерным для классических магов. Он недолюбливал темных, но подобная открытость как раз и успокаивала — потомки Черного жреца имели возможность экранироваться, и определить их было практически невозможно, в чем друзья и убедились на недавнем примере. А раз не прячутся — значит, безопасны и легализованы. И им можно только посочувствовать.
Что делать, если ребенок рождается с сильными способностями к магии, но в предках у него были темные? Не расходовать же такой материал, магов и так слишком мало по сравнению с населением планеты. Кровь не заменишь, но ее можно усмирить. И в большинстве случаев это не несет никакой угрозы. Но все равно хорошо, что в зале эти знаки могли разглядеть всего несколько человек — из тех, кто имел достаточно силы, чтобы видеть ауру. Наверное, только он, Март, Вики и сам Черныш. Возможно, царевна серениток, но он не был уверен. Иначе быть бы некрасивым сценам.
Черныш отвечал на вопросы, а Алекс все думал и сопоставлял.
Потомки блакорийской аристократии — те, что выжили в междоусобице, — действительно расселились по всему континенту после падения трона. И пусть сила Черного Жреца в них практически не проявлялась, те единицы, которые обнаружили в себе, помимо родовых способностей, талант к классической магии и хотели спокойно жить и работать, обязаны были заявить о своих корнях в отдел МагКонтроля, проходить ежеквартальные проверки менталистов и регулярно посещать храмы Триединого. Нелегализованного мага, ежели такого обнаруживали, пусть даже он всю жизнь вел себя без нареканий, ждали заключение и запрет использовать стихии. Сурово, но единичные появления одержимых слишком пугали, чтобы относиться к этому легкомысленно.
