Я неохотно кивнула, сделала шаг – и опять оглянулась на Тайкахе.
- Подполковник, - позвала я просительно, - а можно его куда-то перенести? Тут холодно. Нехорошо, он столько сил отдал, а мы уходим, даже не сказав спасибо.
Берман блеснул зубами в короткой одобрительной улыбке.
- Не беспокойтесь, ваше высочество. Конечно, мы не оставим его здесь. Для почтенного Тайкахе приготовлены лучшие покои. А поблагодарите, когда отдохнет.
Мы направились по спящему замку к телепорту. Мне не хотелось ни о чем думать, мне хотелось курить и страдать, и поэтому я отстраненно слушала тихие разговоры родных, смотрела на спину идущего впереди Свенсена и ощущала себя так, будто меня на эшафот ведут.
- Игорь Иванович, - негромко обратилась к полковнику Василина, идущая рядом с хмурым Марианом. – Присоединитесь к нам сейчас? Нам нужно поговорить.
- Обязательно, моя госпожа, - голос Стрелковского был сдавленным, глухим. – Только прошу дать мне немного времени. Я схожу домой, приведу себя в надлежащее состояние.
- Конечно, - успокаивающе согласилась Василина. – Мы будем в семейной столовой. Я распоряжусь, чтобы вас провели к нам.
- Мне нужно сейчас побыть со своей семьей, - холодновато говорила Ани Нории. – Я вернусь, когда мы пообщаемся. И задам тебе вопрос, муж мой.
- Сердишься, шари? – с легкой насмешкой интересовался ее непробиваемый супруг. Я услышала, как она недовольно задержала дыхание, краем глаза увидела, как склоняется дракон к ее уху и что-то шепчет – и тут же отвернулась, потому что моя ледяная сестра начала краснеть.
Я усмехнулась. Если бы нужно было придумать лозунг к их отношениям, то я бы взяла мое вечное удивленное «Кто бы мог подумать?!».
Браво, дракон.
- Сейчас вам нужно идти спать, – толковал отец Алине и Каролинке. Младшенькие жались к нему, как цыплята к маме-курице. – Я вам завтра все расскажу. Алина, у тебя экзамен, нужно выспаться.
- Все равно не засну, - пробурчала наша студентка и зевнула. – Я все выучила. Отдохнуть, конечно, надо, а то у меня даже руки трясутся. Но ты ведь, как всегда, упустишь самое интересное, чтобы не ранить нашу психику, - занудно добавила она. - Пусть Каролинка идет спать, а я послушаю.
- Я не пойду, - капризно надула губы младшая и тут же просительно заглянула отцу в глаза, - Папа, можно с вами, пожалуйста?
- Ты еще маленькая слушать о таких вещах, - строго сказал отец.
- Я все равно все поняла! – обиженно, повысив голос, заявила Каролина. – Мама изменила тебе с Игорем Ивановичем, и родилась Полина!
Мы все обернулись на нее – и пришел ее черед краснеть. Свенсен, идущий впереди, чуть ли не запнулся и ускорился, деликатно отходя подальше. Стрелковский помрачнел еще больше.
- Ой, замолчи ты ради богов, - устало сказала я опустившей глаза Каролине, подошла и взяла ее за руку. – Много ты понимаешь, малышня.
- А у тебя правда будет ребенок? – спросила она любопытным шепотом. Алинка молчала, но так же заинтересовано поглядывала на меня.
Я невесело вздохнула, спиной ощущая, как все прислушиваются к разговору.
- Может, старик ошибся.
Муж Ани посмотрел на меня и покачал головой.
- Не ошибся? – безнадежно поинтересовалась я.
- Нет, - пророкотал он – и снова улыбнулся нахмурившейся Ангелине.
- Спасибо, что не оставил мне надежды, - уныло поблагодарила я. Нории подбадривающе дернул губами и отвернулся. И от его этой улыбки и окончательного приговора мне вдруг стало невозможно спокойно. А что теперь нервничать?
У телепорта нас ждал пребывающий в извечной хандре Зигфрид. Открыл Зеркало Игорю, настроил переход в Истаил для Нории. Посмотрел на наши лица, понял, что он сегодня не главная звезда печали и оперативно скрылся, переправив нас всех во дворец.
Беловолосые Рудлоги, топорща кружевные высокие воротнички и сверкая золотой вышивкой с одежд, укоризненно смотрели на меня со стен Семейного крыла. Сестры потерянно и сочувственно молчали.
- Зато обряд почти удался, - бодро провозгласила я. – Немножко еще потерпеть и Поля будет с нами.
Тишина стала еще ощутимее – радоваться на самом деле было рано, и мне нестерпимо захотелось курить. Я уныло посмотрела на двери в свои покои, мимо которых мы как раз проходили, и направилась дальше, в столовую. Там остановилась, прислонилась плечом к стенке, глядя на рассаживающихся родных. Вася уже было хотела что-то сказать, но я остановила ее, просяще сдвинув брови.
- Давайте опустим ту часть, в которой будет говориться о моей безответственности и глупости, - попросила я настойчиво. – Ани, не хмурься. У тебя скоро будет не три племянника, а четыре, представляешь?
- Я не из-за тебя, - сурово ответила моя старшая сестра и я даже немного обиделась. Хмыкнула.
- Как мы все понимаем, завтра я выхожу замуж.
- Я поговорю с Дармонширом, - сообщил Байдек угрюмо.
- Нет, Мариан, - настойчиво сказала я. – Мы с ним вполне разумны, даже если вам в это не верится, - тут Алинка подбадривающе кивнула мне, - и способны решить это самостоятельно. Тем более, что это я отбивалась всеми силами от брака, ему-то только дай меня заковать в браслеты…
- Марина, - осторожно и обеспокоенно проговорила Вася, - если ты не хочешь жить с ним или сомневаешься, то скажи. Мы что-нибудь придумаем.
- Ты же говорила, что выдашь меня за него, - удивилась я и почесала нервно зудящий нос.
Она грустно покачала головой.
- В конечном итоге важно твое счастье.
- Василина, ты не только сестра ей, но и глава семьи и государства, - жестко перебила ее Ани. – Не допускай слабости. Естественно, ей придется заключить брак. Здесь уже некуда деваться.
- И все же, - твердо проговорила Василина, - я свое слово сказала.
- Спасибо, Вась, - поспешно, пока сестры не стали спорить, вмешалась я, - но Ани права. Это не тот случай, когда нужно прятаться от реальности. Так что завтра с утра я поговорю с Люком, и затем проведем церемонию. Что сказать прессе, придумаете, обсудите с Люком. Ангелина в этом мастер.
Ани одарила меня ледяным взглядом, но ничего не сказала.
- А официальную по новой семейной традиции сделаем позже, - коварно продолжила я, сладко улыбаясь ей. - Скажем, что осознали долг перед нашими странами и решили заключить союз.
- Ребенок родится через девять месяцев, - напомнила Ани.
- Сейчас срок не больше двух недель, - улыбка моя стала совсем милой, хотя я внутри холодела от ужаса. – Так что если мы устроим церемонию еще через пару недель, то это при должной подаче станет не скандалом, а сенсацией. А дети рождаются в разные сроки.
«Дети».
Глаза опять защипало, и я вздохнула – закружилась голова. Мариан без слов встал, налил в стакан воды, подал мне.
- Сядь уже, - тихо сказал он, - никто тебя расстреливать не собирается.
- Это верно, - со смешком согласилась я, подходя ко столу, - для расстрела у нас сегодня Стрелковский.
Уловка сработала – семья переключилась на Святослава Федоровича.
- Отец, а ты давно знал? – поинтересовалась Ани.
Святослав Федорович кивнул.
- Не смейте судить мать, - строго сказал он, обводя нас требовательным взглядом. – Ирина была очень сильной и очень страдала из-за обратной стороны этой силы. А у меня, - он на мгновение опустил глаза, - не было возможности ей помочь.
- Отец, - мягко попросила Василина, - мы ведь не понимаем, о чем ты. Расскажи.
Святослав Федорович покосился на Каролину, вздохнул – младшенькая сделала упрямое лицо. Раздались шаги, открылась дверь – в наш совещательный штаб зашел Игорь Иванович, поклонился и застыл у двери. Лицо его было тусклым.
- Садитесь, Игорь Иванович, - пригласила Василина. – Вас наш разговор касается напрямую. Отец?
- Я не много в этом понимал, - продолжил Святослав, подождав, пока Стрелковский сядет рядом с ним. Они то и дело поглядывали один на другого, будто вели тайный разговор о чем-то, понятном только им двоим. – Но, кажется, все дело в вашей родовой силе. Почему-то чем больше Ирина пользовалась ей, тем больше накапливалось… - он замолчал, подбирая слово.
- Отдача, - тихо сказал Игорь Иванович. – Как у огнестрельного оружия.
- Да,- кивнул Святослав. Мы тревожно затаив дыхание, слушали их, и было очень страшно, что о маме сейчас узнаем что-то неприглядное и плохое. – Отдача. Только энергетическая. И Ирине со временем становилось трудно управлять собой. Невозможно. И тогда ее влекло к мужчинам. Помимо ее воли, помимо желания. Это было редко… бывало, несколько лет держалась. Но когда происходил такой срыв, она себя не контролировала. Ночь проводила с мужчиной, а наутро возвращалась уже в себе. И те, с кем она бывала, тоже ничего не помнили.
- И вы тоже? – деловито спросила Алинка у Игоря, разряжая повышающееся напряжение. Глаза ее блестели от любопытства. – Вообще ничего?
Стрелковский неохотно кивнул.
- Так получается, у нашей семьи есть и ментальные способности! – возрадовалась Алинка. Я не выдержала, хихикнула. Боги, какой она еще ребенок.
- Конечно, есть, - невозмутимо сказала Ани. – Я могу внушать. Вась, а ты?
Василина неуверенно качнула головой.
- Не пробовала, Ани.
- Попробуй, - непререкаемо скомандовала старшая. – Полезное свойство, - она усмехнулась. – А еще, неужели только у меня при сильном… волнении крик оглушает окружающих?
- Это ты так свои истерики назвала? – ехидно спросила я.
- Марина, не ерничай, - одернула она меня.
- У меня так было, - смущенно призналась Алинка и мы все удивленно уставились на нее. Я облегченно откинулась на спинку стула, глотнула воды. Про меня уже все забыли. Хорошо, что получилось затесаться среди других шокирующих новостей.
А, нет, не все. Мариан поглядывал на меня и так наглядно играл желваками, что понять, о чем он думает, было очень легко.
- Это когда? – строго поинтересовалась Василина.
Алинка смутилась еще больше, заморгала и начала медленно, отчаянно заливаться краской.
- П-получилось так, - объяснила она, запинаясь. – П-перенервничала к-когда преподаватель с-строго спрашивал.
- Он хоть не калекой остался? – со вздохом спросила Василина.
- Д-да что ему сделается, - буркнула красная как рак Алинка. Мариан, единственный столп спокойствия в нашей семье, опять встал и опять налил в стакан воды. Теперь уже для Алиши.
Игорь Иванович наблюдал за нашими семейными бурлениями с таким терпением, что очень напомнил мне Тандаджи. Дождался, пока все затихнут, и продолжил:
- Так получилось, что почти двадцать лет назад ее величество пришла ко мне. Так появилась Полина. А догадался я гораздо позже и ни за что бы не сказал вам, если бы не обстоятельства, поверьте мне.
- Интересно, - задумчиво и суховато пробормотала Ани, даже недовольно как-то. – Нам это тоже грозит? Не хотелось бы.
Василина о чем-то напряженно раздумывала.
- Нет, не грозит, - сказала она и быстро погладила Мариана по руке. – Я… я тебе потом скажу, - она зарумянилась и добавила шепотом. – Я общалась с Талией.
- А Поля тоже не знает? – поинтересовалась я.
- Нет, - коротко по-военному ответил Игорь Иванович.
- Да если бы знала, она бы ни за что не удержалась, рассказала бы, - прошептала мне Алинка.
Каролина все выглядывала из-за отца, рассматривая Стрелковского в упор.
- А вы ведь очень похожи, - взросло и серьезно сказала она. – Я могла бы сама догадаться, если бы нарисовала вас, Игорь Иванович. Очень похожи.
Мы дружно уставились на мужественно выносящего наши взгляды Стрелковского – и я почувствовала, словно по волшебному щелчку с глаз спадает пелена. Потому что одна за другой в глаза бросались черты его лица, которые были просто невозможно похожи на Полинины. Рядом потрясенно вздохнула Василина. Стрелковский улыбнулся – и мы все замерли. Мне снова захотелось плакать. Улыбка у них была тоже очень похожа.
- Поля же все время тянулась к вам, - вдруг сказала Ангелина. – Я помню. Дядя Игорь то, дядя Игорь се. А мама то смеялась, то ругалась, чтобы Полли не мешала вам работать.
- Она не мешала, - с неловкостью сказал Игорь.
- Но почему же мама вам не сказала? – тревожно спросила Василина. Ани посмотрела на нее. «Правильно не сказала», - говорил ее взгляд.
- Ирина… ее величество была в своем праве, - ровно объяснил Игорь. – Ей часто приходилось делать не то, что хотелось, а что надо.
- Это правда, - грустно сказала Василина.
Мы все впали в странный транс – и, перебивая друг друга, начали делиться воспоминаниями о нашем детстве и маме. Смеялись, плакали, вздыхали, молча нетерпеливо ждали, когда вызванный слуга накроет стол, потому что от нервов и новостей проголодались, снова горячо принимались обсуждать прошлое. Я иногда осекалась, натыкаясь на больной взгляд Игоря Ивановича, и внутри что-то екало, какое-то глубинное, терзающее меня понимание и жалость, и мне хотелось попросить всех замолчать, разойтись, не тревожить его. Но разошлись мы, наверное, часа через два, уставшие до невозможности.
Я почти бегом добежала до своих покоев, достала из сумки пачку, прикурила сигарету – и посмотрела на себя в зеркало.И тут меня как током ударило. Видимо, мозг от шока впал в ступор.
- Черт, - сказала я зло, затушила сигарету, нервно побродила по гостиной, смяла пачку. Выкинула ее в мусорку. Пошла в душ.
Когда вернулась, еще более раздраженная, чем до этого, ожесточенно выгребла пачку из ведра, выкинула ее за окно и туда же швырнула пепельницу. И с грохотом закрыла створку.
Завтра я сначала убью Люка. Потом прощу, конечно. И выйду за него замуж.
«Отличный план, Марина».
Стрелковский, вернувшись домой, только скинул ботинки – и прямо в одежде забрался в кровать, к спящей Дробжек. Капитан сонно провела рукой по его спине, ниже, удивленно открыла глаза.
- Вы напились что ли, Игорь Иванович?
- Нет, - буркнул он тихо.
- Расскажете, что случилось?
- Потом, Люджина.
Северянка замолчала, закрыла глаза и ровно задышала рядом. Так прошла минута, другая.
- Не спите, - сказала она совсем бодро.
- Нет, - усмехнулся он.
- В вашем возрасте, Игорь Иванович, - легко и наставительно проговорила капитан, - режим сна очень важен. Так что стягивайте штаны и прекратите изображать дикаря.
- Не хочу, - упрямо, совсем по-мальчишески проворчал он.
- Хочется, чтобы я над вами похлопотала, - ласково проговорила Люджина. И погладила его по спине, по голове, потянулась к ремню. – Мне не трудно, Игорь Иванович.
Он перехватил ее руку, прижал к губам.
- А поцеловать меня трудно, Люджина?
Она задумалась, будто вопрос был невообразимо важным.
- Нет, - сказала северянка очень серьезно. Села – в темноте он едва видел ее силует, - подняла руки вверх, стянула легкую сорочку и прижалась к Игорю всем телом. – Не трудно, Игорь Иванович, - повторила она шепотом и коснулась его губ губами. И когда он сжал ее, перекатился, осторожно прижимая к постели, добавила: - И остальное с вами тоже не трудно. Особенно если это так нужно, как сейчас.
Василина и Мариан проводили старшую сестру к телепорту, и Ани обняла их, подождала, пока засияет серебром гладь перехода и шагнула во внутренний двор своего уже дворца. С удовольствием вдохнула травяной и цветочный запах, но тут же нахмурилась, и быстро, уверенно направилась в их с Нории покои.
В спальне пахло негой и розами, и ветерок чуть слышно шелестел занавесями на больших окнах. Муж лежал на кровати, закинув руки за голову – и когда она вошла, открыл глаза, безмятежно улыбнулся и потянулся всем своим большим телом так, что на несколько мгновений Ани застыла, любуясь игрой мышц в свете тусклых ночников.
- Подполковник, - позвала я просительно, - а можно его куда-то перенести? Тут холодно. Нехорошо, он столько сил отдал, а мы уходим, даже не сказав спасибо.
Берман блеснул зубами в короткой одобрительной улыбке.
- Не беспокойтесь, ваше высочество. Конечно, мы не оставим его здесь. Для почтенного Тайкахе приготовлены лучшие покои. А поблагодарите, когда отдохнет.
Мы направились по спящему замку к телепорту. Мне не хотелось ни о чем думать, мне хотелось курить и страдать, и поэтому я отстраненно слушала тихие разговоры родных, смотрела на спину идущего впереди Свенсена и ощущала себя так, будто меня на эшафот ведут.
- Игорь Иванович, - негромко обратилась к полковнику Василина, идущая рядом с хмурым Марианом. – Присоединитесь к нам сейчас? Нам нужно поговорить.
- Обязательно, моя госпожа, - голос Стрелковского был сдавленным, глухим. – Только прошу дать мне немного времени. Я схожу домой, приведу себя в надлежащее состояние.
- Конечно, - успокаивающе согласилась Василина. – Мы будем в семейной столовой. Я распоряжусь, чтобы вас провели к нам.
- Мне нужно сейчас побыть со своей семьей, - холодновато говорила Ани Нории. – Я вернусь, когда мы пообщаемся. И задам тебе вопрос, муж мой.
- Сердишься, шари? – с легкой насмешкой интересовался ее непробиваемый супруг. Я услышала, как она недовольно задержала дыхание, краем глаза увидела, как склоняется дракон к ее уху и что-то шепчет – и тут же отвернулась, потому что моя ледяная сестра начала краснеть.
Я усмехнулась. Если бы нужно было придумать лозунг к их отношениям, то я бы взяла мое вечное удивленное «Кто бы мог подумать?!».
Браво, дракон.
- Сейчас вам нужно идти спать, – толковал отец Алине и Каролинке. Младшенькие жались к нему, как цыплята к маме-курице. – Я вам завтра все расскажу. Алина, у тебя экзамен, нужно выспаться.
- Все равно не засну, - пробурчала наша студентка и зевнула. – Я все выучила. Отдохнуть, конечно, надо, а то у меня даже руки трясутся. Но ты ведь, как всегда, упустишь самое интересное, чтобы не ранить нашу психику, - занудно добавила она. - Пусть Каролинка идет спать, а я послушаю.
- Я не пойду, - капризно надула губы младшая и тут же просительно заглянула отцу в глаза, - Папа, можно с вами, пожалуйста?
- Ты еще маленькая слушать о таких вещах, - строго сказал отец.
- Я все равно все поняла! – обиженно, повысив голос, заявила Каролина. – Мама изменила тебе с Игорем Ивановичем, и родилась Полина!
Мы все обернулись на нее – и пришел ее черед краснеть. Свенсен, идущий впереди, чуть ли не запнулся и ускорился, деликатно отходя подальше. Стрелковский помрачнел еще больше.
- Ой, замолчи ты ради богов, - устало сказала я опустившей глаза Каролине, подошла и взяла ее за руку. – Много ты понимаешь, малышня.
- А у тебя правда будет ребенок? – спросила она любопытным шепотом. Алинка молчала, но так же заинтересовано поглядывала на меня.
Я невесело вздохнула, спиной ощущая, как все прислушиваются к разговору.
- Может, старик ошибся.
Муж Ани посмотрел на меня и покачал головой.
- Не ошибся? – безнадежно поинтересовалась я.
- Нет, - пророкотал он – и снова улыбнулся нахмурившейся Ангелине.
- Спасибо, что не оставил мне надежды, - уныло поблагодарила я. Нории подбадривающе дернул губами и отвернулся. И от его этой улыбки и окончательного приговора мне вдруг стало невозможно спокойно. А что теперь нервничать?
У телепорта нас ждал пребывающий в извечной хандре Зигфрид. Открыл Зеркало Игорю, настроил переход в Истаил для Нории. Посмотрел на наши лица, понял, что он сегодня не главная звезда печали и оперативно скрылся, переправив нас всех во дворец.
Беловолосые Рудлоги, топорща кружевные высокие воротнички и сверкая золотой вышивкой с одежд, укоризненно смотрели на меня со стен Семейного крыла. Сестры потерянно и сочувственно молчали.
- Зато обряд почти удался, - бодро провозгласила я. – Немножко еще потерпеть и Поля будет с нами.
Тишина стала еще ощутимее – радоваться на самом деле было рано, и мне нестерпимо захотелось курить. Я уныло посмотрела на двери в свои покои, мимо которых мы как раз проходили, и направилась дальше, в столовую. Там остановилась, прислонилась плечом к стенке, глядя на рассаживающихся родных. Вася уже было хотела что-то сказать, но я остановила ее, просяще сдвинув брови.
- Давайте опустим ту часть, в которой будет говориться о моей безответственности и глупости, - попросила я настойчиво. – Ани, не хмурься. У тебя скоро будет не три племянника, а четыре, представляешь?
- Я не из-за тебя, - сурово ответила моя старшая сестра и я даже немного обиделась. Хмыкнула.
- Как мы все понимаем, завтра я выхожу замуж.
- Я поговорю с Дармонширом, - сообщил Байдек угрюмо.
- Нет, Мариан, - настойчиво сказала я. – Мы с ним вполне разумны, даже если вам в это не верится, - тут Алинка подбадривающе кивнула мне, - и способны решить это самостоятельно. Тем более, что это я отбивалась всеми силами от брака, ему-то только дай меня заковать в браслеты…
- Марина, - осторожно и обеспокоенно проговорила Вася, - если ты не хочешь жить с ним или сомневаешься, то скажи. Мы что-нибудь придумаем.
- Ты же говорила, что выдашь меня за него, - удивилась я и почесала нервно зудящий нос.
Она грустно покачала головой.
- В конечном итоге важно твое счастье.
- Василина, ты не только сестра ей, но и глава семьи и государства, - жестко перебила ее Ани. – Не допускай слабости. Естественно, ей придется заключить брак. Здесь уже некуда деваться.
- И все же, - твердо проговорила Василина, - я свое слово сказала.
- Спасибо, Вась, - поспешно, пока сестры не стали спорить, вмешалась я, - но Ани права. Это не тот случай, когда нужно прятаться от реальности. Так что завтра с утра я поговорю с Люком, и затем проведем церемонию. Что сказать прессе, придумаете, обсудите с Люком. Ангелина в этом мастер.
Ани одарила меня ледяным взглядом, но ничего не сказала.
- А официальную по новой семейной традиции сделаем позже, - коварно продолжила я, сладко улыбаясь ей. - Скажем, что осознали долг перед нашими странами и решили заключить союз.
- Ребенок родится через девять месяцев, - напомнила Ани.
- Сейчас срок не больше двух недель, - улыбка моя стала совсем милой, хотя я внутри холодела от ужаса. – Так что если мы устроим церемонию еще через пару недель, то это при должной подаче станет не скандалом, а сенсацией. А дети рождаются в разные сроки.
«Дети».
Глаза опять защипало, и я вздохнула – закружилась голова. Мариан без слов встал, налил в стакан воды, подал мне.
- Сядь уже, - тихо сказал он, - никто тебя расстреливать не собирается.
- Это верно, - со смешком согласилась я, подходя ко столу, - для расстрела у нас сегодня Стрелковский.
Уловка сработала – семья переключилась на Святослава Федоровича.
- Отец, а ты давно знал? – поинтересовалась Ани.
Святослав Федорович кивнул.
- Не смейте судить мать, - строго сказал он, обводя нас требовательным взглядом. – Ирина была очень сильной и очень страдала из-за обратной стороны этой силы. А у меня, - он на мгновение опустил глаза, - не было возможности ей помочь.
- Отец, - мягко попросила Василина, - мы ведь не понимаем, о чем ты. Расскажи.
Святослав Федорович покосился на Каролину, вздохнул – младшенькая сделала упрямое лицо. Раздались шаги, открылась дверь – в наш совещательный штаб зашел Игорь Иванович, поклонился и застыл у двери. Лицо его было тусклым.
- Садитесь, Игорь Иванович, - пригласила Василина. – Вас наш разговор касается напрямую. Отец?
- Я не много в этом понимал, - продолжил Святослав, подождав, пока Стрелковский сядет рядом с ним. Они то и дело поглядывали один на другого, будто вели тайный разговор о чем-то, понятном только им двоим. – Но, кажется, все дело в вашей родовой силе. Почему-то чем больше Ирина пользовалась ей, тем больше накапливалось… - он замолчал, подбирая слово.
- Отдача, - тихо сказал Игорь Иванович. – Как у огнестрельного оружия.
- Да,- кивнул Святослав. Мы тревожно затаив дыхание, слушали их, и было очень страшно, что о маме сейчас узнаем что-то неприглядное и плохое. – Отдача. Только энергетическая. И Ирине со временем становилось трудно управлять собой. Невозможно. И тогда ее влекло к мужчинам. Помимо ее воли, помимо желания. Это было редко… бывало, несколько лет держалась. Но когда происходил такой срыв, она себя не контролировала. Ночь проводила с мужчиной, а наутро возвращалась уже в себе. И те, с кем она бывала, тоже ничего не помнили.
- И вы тоже? – деловито спросила Алинка у Игоря, разряжая повышающееся напряжение. Глаза ее блестели от любопытства. – Вообще ничего?
Стрелковский неохотно кивнул.
- Так получается, у нашей семьи есть и ментальные способности! – возрадовалась Алинка. Я не выдержала, хихикнула. Боги, какой она еще ребенок.
- Конечно, есть, - невозмутимо сказала Ани. – Я могу внушать. Вась, а ты?
Василина неуверенно качнула головой.
- Не пробовала, Ани.
- Попробуй, - непререкаемо скомандовала старшая. – Полезное свойство, - она усмехнулась. – А еще, неужели только у меня при сильном… волнении крик оглушает окружающих?
- Это ты так свои истерики назвала? – ехидно спросила я.
- Марина, не ерничай, - одернула она меня.
- У меня так было, - смущенно призналась Алинка и мы все удивленно уставились на нее. Я облегченно откинулась на спинку стула, глотнула воды. Про меня уже все забыли. Хорошо, что получилось затесаться среди других шокирующих новостей.
А, нет, не все. Мариан поглядывал на меня и так наглядно играл желваками, что понять, о чем он думает, было очень легко.
- Это когда? – строго поинтересовалась Василина.
Алинка смутилась еще больше, заморгала и начала медленно, отчаянно заливаться краской.
- П-получилось так, - объяснила она, запинаясь. – П-перенервничала к-когда преподаватель с-строго спрашивал.
- Он хоть не калекой остался? – со вздохом спросила Василина.
- Д-да что ему сделается, - буркнула красная как рак Алинка. Мариан, единственный столп спокойствия в нашей семье, опять встал и опять налил в стакан воды. Теперь уже для Алиши.
Игорь Иванович наблюдал за нашими семейными бурлениями с таким терпением, что очень напомнил мне Тандаджи. Дождался, пока все затихнут, и продолжил:
- Так получилось, что почти двадцать лет назад ее величество пришла ко мне. Так появилась Полина. А догадался я гораздо позже и ни за что бы не сказал вам, если бы не обстоятельства, поверьте мне.
- Интересно, - задумчиво и суховато пробормотала Ани, даже недовольно как-то. – Нам это тоже грозит? Не хотелось бы.
Василина о чем-то напряженно раздумывала.
- Нет, не грозит, - сказала она и быстро погладила Мариана по руке. – Я… я тебе потом скажу, - она зарумянилась и добавила шепотом. – Я общалась с Талией.
- А Поля тоже не знает? – поинтересовалась я.
- Нет, - коротко по-военному ответил Игорь Иванович.
- Да если бы знала, она бы ни за что не удержалась, рассказала бы, - прошептала мне Алинка.
Каролина все выглядывала из-за отца, рассматривая Стрелковского в упор.
- А вы ведь очень похожи, - взросло и серьезно сказала она. – Я могла бы сама догадаться, если бы нарисовала вас, Игорь Иванович. Очень похожи.
Мы дружно уставились на мужественно выносящего наши взгляды Стрелковского – и я почувствовала, словно по волшебному щелчку с глаз спадает пелена. Потому что одна за другой в глаза бросались черты его лица, которые были просто невозможно похожи на Полинины. Рядом потрясенно вздохнула Василина. Стрелковский улыбнулся – и мы все замерли. Мне снова захотелось плакать. Улыбка у них была тоже очень похожа.
- Поля же все время тянулась к вам, - вдруг сказала Ангелина. – Я помню. Дядя Игорь то, дядя Игорь се. А мама то смеялась, то ругалась, чтобы Полли не мешала вам работать.
- Она не мешала, - с неловкостью сказал Игорь.
- Но почему же мама вам не сказала? – тревожно спросила Василина. Ани посмотрела на нее. «Правильно не сказала», - говорил ее взгляд.
- Ирина… ее величество была в своем праве, - ровно объяснил Игорь. – Ей часто приходилось делать не то, что хотелось, а что надо.
- Это правда, - грустно сказала Василина.
Мы все впали в странный транс – и, перебивая друг друга, начали делиться воспоминаниями о нашем детстве и маме. Смеялись, плакали, вздыхали, молча нетерпеливо ждали, когда вызванный слуга накроет стол, потому что от нервов и новостей проголодались, снова горячо принимались обсуждать прошлое. Я иногда осекалась, натыкаясь на больной взгляд Игоря Ивановича, и внутри что-то екало, какое-то глубинное, терзающее меня понимание и жалость, и мне хотелось попросить всех замолчать, разойтись, не тревожить его. Но разошлись мы, наверное, часа через два, уставшие до невозможности.
Я почти бегом добежала до своих покоев, достала из сумки пачку, прикурила сигарету – и посмотрела на себя в зеркало.И тут меня как током ударило. Видимо, мозг от шока впал в ступор.
- Черт, - сказала я зло, затушила сигарету, нервно побродила по гостиной, смяла пачку. Выкинула ее в мусорку. Пошла в душ.
Когда вернулась, еще более раздраженная, чем до этого, ожесточенно выгребла пачку из ведра, выкинула ее за окно и туда же швырнула пепельницу. И с грохотом закрыла створку.
Завтра я сначала убью Люка. Потом прощу, конечно. И выйду за него замуж.
«Отличный план, Марина».
Стрелковский, вернувшись домой, только скинул ботинки – и прямо в одежде забрался в кровать, к спящей Дробжек. Капитан сонно провела рукой по его спине, ниже, удивленно открыла глаза.
- Вы напились что ли, Игорь Иванович?
- Нет, - буркнул он тихо.
- Расскажете, что случилось?
- Потом, Люджина.
Северянка замолчала, закрыла глаза и ровно задышала рядом. Так прошла минута, другая.
- Не спите, - сказала она совсем бодро.
- Нет, - усмехнулся он.
- В вашем возрасте, Игорь Иванович, - легко и наставительно проговорила капитан, - режим сна очень важен. Так что стягивайте штаны и прекратите изображать дикаря.
- Не хочу, - упрямо, совсем по-мальчишески проворчал он.
- Хочется, чтобы я над вами похлопотала, - ласково проговорила Люджина. И погладила его по спине, по голове, потянулась к ремню. – Мне не трудно, Игорь Иванович.
Он перехватил ее руку, прижал к губам.
- А поцеловать меня трудно, Люджина?
Она задумалась, будто вопрос был невообразимо важным.
- Нет, - сказала северянка очень серьезно. Села – в темноте он едва видел ее силует, - подняла руки вверх, стянула легкую сорочку и прижалась к Игорю всем телом. – Не трудно, Игорь Иванович, - повторила она шепотом и коснулась его губ губами. И когда он сжал ее, перекатился, осторожно прижимая к постели, добавила: - И остальное с вами тоже не трудно. Особенно если это так нужно, как сейчас.
Василина и Мариан проводили старшую сестру к телепорту, и Ани обняла их, подождала, пока засияет серебром гладь перехода и шагнула во внутренний двор своего уже дворца. С удовольствием вдохнула травяной и цветочный запах, но тут же нахмурилась, и быстро, уверенно направилась в их с Нории покои.
В спальне пахло негой и розами, и ветерок чуть слышно шелестел занавесями на больших окнах. Муж лежал на кровати, закинув руки за голову – и когда она вошла, открыл глаза, безмятежно улыбнулся и потянулся всем своим большим телом так, что на несколько мгновений Ани застыла, любуясь игрой мышц в свете тусклых ночников.
