– Может, мы поедем с вами, милорд? – покосившись на мой автомат, предложил Занг.
– Вы сегодня не нужны, – ответил я стражнику. – Садитесь в карету, а за воротами выйдите и с полчаса постоите с караулом. Если кто-нибудь вернётся раньше, можете испортить мне все планы. Быстро в карету!
Нам не дали далеко уехать. Высадив стражников, через несколько минут миновали Круглую площадь и выехали на Купеческую улицу. Купцы здесь давно не жили, но по традиции название улиц не меняли. Первые выстрелы раздались, как только мы отъехали от площади. Как выяснилось позже, мы едва успели уйти. Если бы подбежавший к карете жрец бросил свой шар чуть раньше, нам не помогли бы броня кареты и мой автомат. Сотня дружинников сразу же покинула новый дворец, но налетела на засаду и вынуждена была вступить в бой. Таких засад братство устроило три, по одной на каждой из трёх улиц, которыми можно было до нас добраться. Засаду быстро смяли, но прибыли к шапочному разбору: ни нас, ни братьев на Купеческой улице уже не было. На брусчатке лежали тела обоих кучеров и нескольких прохожих, которым не повезло оказаться поблизости. Скорее всего, их убили на всякий случай, чтобы не болтали об увиденном. Лошадей братья тоже перебили, наверное, от злости. Если бы операцию планировал я, на этом всё и закончилось бы, но Алексей распорядился иначе. Как только Сигар получил моё сообщение о нападении, он выслал полсотни дружинников к Святой площади. Они взяли под контроль две улицы, по которым могли возвращаться братья. Дружинники были не в форме, а в обычной одежде, и вооружились одними пистолетами. Эта засада оказалась неожиданной уже для жрецов. Больше тридцати братьев были убиты, а пятерых раненых вместе со всем оружием унесли раньше, чем успели отреагировать в братстве.
Мы, как и собирались, вышли на заднем дворе моего дворца, где столкнулись с Алексеем.
– Понесли потери, – хмуро сказал он. – Я предполагал, что может быть засада, но в наших условиях нельзя было действовать по-другому.
– Сколько? – спросил я.
– Трое убитых и шестеро раненых. Саймур передал, что всех раненых вытянем. Братья потеряли семерых в засаде и тридцать пять при подходе к братству. Мы обо всём сообщили капитану Ортаю, который своими силами уберёт кареты и тела жрецов, погибших в засаде. Пострадали и прохожие, но Сигар приказал их не трогать.
– Разберёмся, – сказал я. – А вам пора. Отправлять в ваш подвал?
– Давайте, – ответил он. – Прямо оттуда кое-кому позвоню, и меня заберут. Номера своих телефонов я вам оставил, так что звоните.
Я сначала сообщил жене, что цел и невредим, а потом пробил канал в спортзал и вошёл в него вслед за Рассохиным.
– Постарайтесь объяснить тем, с кем будете говорить, что я вишу на волоске, и никакая помощь не будет лишней, – сказал я. – А если меня не станет, не будет и никакой связи с нашим миром, по крайней мере, для России. У дяди, если он возьмёт вверх, останутся только контакты с американцами. Я на вас очень надеюсь, Алексей.
– Постараюсь сделать всё, что смогу, – сказал он. – Если получится, свяжитесь со мной через три земных дня.
Мы пожали друг другу руки, и я вернулся в дружину. Рядом с Гератом меня поджидал Сигар.
– Принесли наших, – сказал он. – Ранеными занялись маги барона, а убитые лежат у парадного подъезда. Сейчас должны вернуться дружинники с пленными. Мне сообщили, что они все маги и пока без сознания.
– Я сделаю так, чтобы вам не было от них неприятностей, – пообещал я. – Когда соберутся все, постройте дружину у тел погибших. И прежде чем лечить пленных, покажите их мне.
Он убежал, а я решил, пока есть время, поговорить с отцом. Сегодняшнее столкновение ничего не решило. Братство понесло заметные потери и не достигло своих целей, но я не обольщался: они не остановятся и будут бороться со мной всеми доступными способами. И оружие в арсенале их борьбы будет не единственным средством. Пожалуй, стоило их кое в чём упредить, а для этого я должен был заручиться поддержкой Ларга.
«Отец, с вами можно поговорить?»
«Не по поводу бойни на Купеческой улице? – спросил он. – У меня только что был разговор с графом Стором».
«В том числе и о ней. Начну с того, что вчера ночью из подаренного вами охотничьего дома бежал Гордой. Умудрился спрятать в одежде какой-то амулет, а мы это проворонили. В результате он обездвижил и убил моего охранника и конюха, забрал коня...»
«Рассказывай короче», – приказал Ларг.
«Если короче, то к перечню возможностей, из-за которых меня не любят жрецы, добавилась способность лишать их магии и ходить каналами в нашем мире. Это стало известно Гордою, и я не думаю, что он будет молчать. А сегодня на меня совершили нападение братья, которым я по глупости выдал оружие. Они знали, что я позову на помощь дружину и устроили для неё несколько засад. В дружине есть потери, но и мы не только уничтожили одну из засад, но и много братьев, участвовавших в покушении. Есть и пленные, так что жрецам не удастся отвертеться. Но я не думаю, что они будут оправдываться».
«Думаешь, что дядя расскажет, кто ты?» – сразу понял Ларг.
«Я на его месте рассказал бы и обвинил меня во всех грехах, вплоть до нашествия тварей».
«Твари появились задолго до тебя».
«А многие об этом знают? – возразил я. – Появился я, и разразилась война. Появился я, и налетели твари! Ну и остальное в том же духе».
«Чего ты хочешь?»
«Прежде всего хочу убедиться в том, что я по-прежнему ваш сын и наследник».
«Считай, что ты убедился. Что ещё?»
«Мне нужно поговорить с народом. Под словом «народ» я понимаю дворянство столицы, купечество и цеховых старшин. Я сейчас договорюсь с Зартоком, чтобы он собрал всех, кроме графов. Их вместе с главой столицы лучше пригласить вам. И нужно определить место, где это лучше сделать. На площади выступать нельзя: там легко закрыть мне рот пулей. Было бы неплохо собрать всех в одном из наших дворцов».
«Пусть собираются в серебряном зале южного дворца, – решил Ларг. – Так и скажи Зартоку. Я распоряжусь, чтобы всех пропустили, и поговорю со Стором».
Я поблагодарил, соединился с Зартоком и, не вдаваясь в подробности, попросил собрать нужных мне саев.
«Сколько на это потребуется времени?» – спросил я.
«Трёх часов должно хватить, – прикинул он. – Сейчас около десяти. Приглашать к тринадцати?»
«Давайте, Олес, – сказал я. – С главой поговорит отец, а вы сообщите ему время. И смотрите сами, кого ещё пригласить. Мне нужно, чтобы о том, что я буду говорить, узнала вся столица».
«Тогда нужно пригласить квартальных, – сказал он, – но их будет под сотню. И дворяне будут недовольны, особенно высшие».
«Если вместятся в зал, приглашайте! – решил я. – А на недовольство некоторых наплюём. Надо только привлечь слуг, чтобы разводили всех по своим местам: дворян в одно место, купцов в другое, а квартальных поставить так, чтобы не мозолили глаза графам. Сумеете организовать?»
«Сам этим заниматься не буду, – ответил Олес, – но найду того, кто сделает».
Когда закончил разговоры, вернулись последние дружинники, которые принесли раненых жрецов. Я лишил их магических сил и приказал Саймуру:
– Положите отдельно от наших в какую-нибудь комнату с решётками на окнах, только перед этим вместе с Оскаром тщательно осмотрите одежду. Некоторые из них имеют паршивую привычку прятать в ней боевые амулеты. Магии я их лишил, но если провороните какую-нибудь гадость, могут быть неприятности. Жрецы начали баловаться с ядами, поэтому смотрите флаконы, иглы и вообще всё, чему не место в одежде. Об охране не говорю, сами должны понимать. Когда построение?
– Сейчас пришедшие последними наденут форму, и построим.
– Я иду к погибшим, – сказал я Герату. – Побудете здесь или идёте со мной?
– Конечно, я с вами, милорд! – сказал он. – Могли бы и не спрашивать.
Мы зашли во дворец и прошли коридором до парадного входа. Там на расстеленных плащах лежали трое. Одним из них был присланный мной в дружину Нил Ворох.
– Совсем ещё мальчишка, – сказал о нём Герат.
– Кончился род графов Ворох! – сказал я магу. – И из всех в этом виновных остались только наши жрецы. Как вы думаете, Герат, они нужны саям или смогут обойтись?
– От них не только вред, – ответил маг. – Кого-то нужно оставить. Даже горожанам нужно выполнять обряды, а в деревнях...
– Да, конечно, – согласился я, – это мечты вслух.
– Милорд! По вашему приказу дружина построена! – доложил Сигар. – В строю отсутствуют шестнадцать бойцов, стоящих на боевых постах! Ещё раненые и вот эти...
Я поднял голову и посмотрел на застывший строй в четыре шеренги. Да, это не та толпа, которой они были так недавно! Алексей совершил чудо, и теперь в моих руках было это единственное современное мне боевое подразделение. С их помощью я доведу до ума гвардию, и тогда у меня будет совсем другой разговор с Советом графов.
– Бойцы! – громко, но не срываясь на крик, сказал я. – Сегодня дружина впервые побывала в бою. И мне больно, что мы были вынуждены сражаться не с напавшими на нас темноглазыми и отрепьем Дарминов, а со своими собственными жрецами. Но тех, кто в трудный час, вместо того чтобы драться на фронте, обращает оружие против своих, можно назвать только врагами! Я не хочу своей волей развязывать войну в центре столицы, поэтому сегодня собираю всех лучших людей нашего города и буду просить их вынести решение в отношении верхушки жречества. Как они решат, так и будет, а если они не придут к согласию, тогда уже буду решать я! Вам я хочу сказать спасибо! Вы выполнили свой воинский долг, а ваши товарищи при его выполнении отдали свои жизни! Хочу сразу сказать, что никакого прощения тем, кто в этом виновен, не будет. А павших мы похороним сегодня и воздадим им воинские почести!
Я ораторствовал минут пять, после чего отпустил дружинников и вместе с Гератом вернулся в северный дворец.
– Вам нужна на встрече моя помощь? – спросил маг, когда мы вышли в коридоре у дверей в наши комнаты.
– Нет, работайте, – ответил я. – И так потеряли много времени. Сейчас выйдет жена, и можете приступать. Только проследите, чтобы рядом с ней были охранники.
Я зашёл в гостиную и с трудом удержался на ногах.
– Разве можно так прыгать, сумасшедшая! – сказал я, целуя обхватившую меня Адель. – Заканчиваем обниматься. Мне нужно готовиться к выступлению, а у тебя уйма своих дел. В коридоре ждёт Герат.
– Никуда не отпущу! – заявила она. – Если бы ты знал, как я из-за тебя тряслась!
– Ну и зря. Я же тебе ясно сказал, что для меня нет никакой опасности.
– Это ты так думаешь, – возразила она. – Знаешь, что я нашла на козлах твоей кареты?
– Откуда мне знать, – засмеялся я. – Я не кучер.
– Смейся, смейся, – сказала она. – Кстати, обоих кучеров убили. А нашла я такой же шар, как и тот, который оставил Гордой! Вам повезло, что его бросили позже, чем вы ушли, а то ты сейчас не смеялся бы!
– Не думал, что у них много этих шаров, – сказал я, задним числом ощутив страх. – Впредь буду осторожней. Адель, тебе действительно пора идти. У вас много работы, и Герат не мальчишка, чтобы ждать тебя в коридоре. Не забудь об охранниках.
Она нехотя ушла, а я достал лист бумаги и авторучку и принялся набрасывать план выступления. Закончив, вызвал оставшегося в комнате охранников Хонга.
– Я просил Адель узнать о родителях Сарпона, а потом из-за последних событий забыл поинтересоваться тем, что вы ей сказали.
– У Гая нет родителей, милорд, – ответил Гном. – Он из южных Сарпонов, баронство которых возле самой границы. Я не знаю, что случилось с матерью, а отец погиб при ссоре с соседями. Наследство принял старший брат, с которым у Гая были... сложные отношения. Была младшая сестра, которую он очень любил, но жива ли она сейчас? Так что вам не к кому обращаться.
– Тогда я сейчас позову мага и сходим за телом, а вечером похороним его на нашем кладбище. А его сестру я постараюсь разыскать.
Я связался с Эммой и попросил её прийти. Мы открыли канал в охотничий дом и забрали тело Демона. Когда с этим закончили, я удержал хотевшую уйти Селди.
– Подождите, Эмма, мне нужно очень ненадолго сходить на Землю.
– Но я в платье, – смутилась она.
– Там ходят и в платьях, но сейчас вам нужно только поддерживать канал.
Когда я появился в ангаре, из него выносили последние тюки. На этот раз у портала в окружении людей стоял Герат. Я подумал о том, что ему тоже нужна охрана, и направился к майору Дженкинсу. Заметили меня сразу после появления.
– Приветствую вас, господа! – поздоровался я, выслушал их приветствия и обратился к майору: – Фред, у меня к вам разговор. Вы не могли бы со мной отойти?
Мы отошли так, чтобы нормально говорить и не быть услышанными.
– Здесь нет Роуза, поэтому спрошу у вас, – сказал я. – Вам известно, что решили насчёт оружия?
– Вопрос ещё не решён, – ответил он. – Это не так просто...
– Довольно! – перебил я его объяснения. – На меня сегодня было совершено очередное покушение, и оно только чудом не увенчалось успехом. Если бы меня убили, все связи с вашим миром были бы обрезаны и, скорее всего, навсегда!
– Но ваши маги... – начал он.
– Мне противостоят монахи, которым плевать и на вас, и на вашу экспедицию! – зло сказал я. – Более того, они воспринимают любые перемены и новшества как вызов догмам своей веры! С моими сподвижниками расправятся, родных убьют, а тем магам, которых оставят в живых, под страхом смерти запретят сюда ходить! А у каждого есть семьи! И вы думаете, что я буду ждать, дадите вы мне что-нибудь или нет? Если завтра не будет решения, я найду у кого купить нужное, а всё сотрудничество с вами ограничится палатками!
Я отвернулся от опешившего офицера и ушёл порталом. Дома поблагодарил Эмму и, чувствуя, что опять от неё завожусь, поспешно простился. До выступления было много времени, поэтому решил потратить его с толком. Сначала связался с Оскаром.
«Нашли что-нибудь у пленных братьев? В каком они состоянии?»
«У них не было ничего, кроме кинжалов, – ответил маг, – но всех разоружили ещё на площади. Чувствуют по-разному, но уже лучше. Их лечили маги барона, так что к завтрашнему дню трое будут на ногах».
«Скажите, Оскар, вы не думали о том, чтобы перейти ко мне на постоянную службу?»
«У вас же есть тройка, – сказал он. – И потом я и так вам служу».
«Тройка не моя, а отца, – возразил я. – Я ими только пользуюсь, а мне нужны свои маги, те, кому я мог бы доверять во всём. Подумайте, а потом скажете. У меня большие планы, так что работы будет много. Но она не для всех, а только для тех, кто хочет многого добиться и готов для этого к риску. Возможно, вы посоветуете кого-то ещё. Вы сказали о тройке, но сила наших магов не заменит их малочисленности. Мне самому приходится повсюду мотаться не потому, что кому-то не доверяю, просто больше некому».
– Вы сегодня не нужны, – ответил я стражнику. – Садитесь в карету, а за воротами выйдите и с полчаса постоите с караулом. Если кто-нибудь вернётся раньше, можете испортить мне все планы. Быстро в карету!
Нам не дали далеко уехать. Высадив стражников, через несколько минут миновали Круглую площадь и выехали на Купеческую улицу. Купцы здесь давно не жили, но по традиции название улиц не меняли. Первые выстрелы раздались, как только мы отъехали от площади. Как выяснилось позже, мы едва успели уйти. Если бы подбежавший к карете жрец бросил свой шар чуть раньше, нам не помогли бы броня кареты и мой автомат. Сотня дружинников сразу же покинула новый дворец, но налетела на засаду и вынуждена была вступить в бой. Таких засад братство устроило три, по одной на каждой из трёх улиц, которыми можно было до нас добраться. Засаду быстро смяли, но прибыли к шапочному разбору: ни нас, ни братьев на Купеческой улице уже не было. На брусчатке лежали тела обоих кучеров и нескольких прохожих, которым не повезло оказаться поблизости. Скорее всего, их убили на всякий случай, чтобы не болтали об увиденном. Лошадей братья тоже перебили, наверное, от злости. Если бы операцию планировал я, на этом всё и закончилось бы, но Алексей распорядился иначе. Как только Сигар получил моё сообщение о нападении, он выслал полсотни дружинников к Святой площади. Они взяли под контроль две улицы, по которым могли возвращаться братья. Дружинники были не в форме, а в обычной одежде, и вооружились одними пистолетами. Эта засада оказалась неожиданной уже для жрецов. Больше тридцати братьев были убиты, а пятерых раненых вместе со всем оружием унесли раньше, чем успели отреагировать в братстве.
Мы, как и собирались, вышли на заднем дворе моего дворца, где столкнулись с Алексеем.
– Понесли потери, – хмуро сказал он. – Я предполагал, что может быть засада, но в наших условиях нельзя было действовать по-другому.
– Сколько? – спросил я.
– Трое убитых и шестеро раненых. Саймур передал, что всех раненых вытянем. Братья потеряли семерых в засаде и тридцать пять при подходе к братству. Мы обо всём сообщили капитану Ортаю, который своими силами уберёт кареты и тела жрецов, погибших в засаде. Пострадали и прохожие, но Сигар приказал их не трогать.
– Разберёмся, – сказал я. – А вам пора. Отправлять в ваш подвал?
– Давайте, – ответил он. – Прямо оттуда кое-кому позвоню, и меня заберут. Номера своих телефонов я вам оставил, так что звоните.
Я сначала сообщил жене, что цел и невредим, а потом пробил канал в спортзал и вошёл в него вслед за Рассохиным.
– Постарайтесь объяснить тем, с кем будете говорить, что я вишу на волоске, и никакая помощь не будет лишней, – сказал я. – А если меня не станет, не будет и никакой связи с нашим миром, по крайней мере, для России. У дяди, если он возьмёт вверх, останутся только контакты с американцами. Я на вас очень надеюсь, Алексей.
– Постараюсь сделать всё, что смогу, – сказал он. – Если получится, свяжитесь со мной через три земных дня.
Мы пожали друг другу руки, и я вернулся в дружину. Рядом с Гератом меня поджидал Сигар.
– Принесли наших, – сказал он. – Ранеными занялись маги барона, а убитые лежат у парадного подъезда. Сейчас должны вернуться дружинники с пленными. Мне сообщили, что они все маги и пока без сознания.
– Я сделаю так, чтобы вам не было от них неприятностей, – пообещал я. – Когда соберутся все, постройте дружину у тел погибших. И прежде чем лечить пленных, покажите их мне.
Он убежал, а я решил, пока есть время, поговорить с отцом. Сегодняшнее столкновение ничего не решило. Братство понесло заметные потери и не достигло своих целей, но я не обольщался: они не остановятся и будут бороться со мной всеми доступными способами. И оружие в арсенале их борьбы будет не единственным средством. Пожалуй, стоило их кое в чём упредить, а для этого я должен был заручиться поддержкой Ларга.
«Отец, с вами можно поговорить?»
«Не по поводу бойни на Купеческой улице? – спросил он. – У меня только что был разговор с графом Стором».
«В том числе и о ней. Начну с того, что вчера ночью из подаренного вами охотничьего дома бежал Гордой. Умудрился спрятать в одежде какой-то амулет, а мы это проворонили. В результате он обездвижил и убил моего охранника и конюха, забрал коня...»
«Рассказывай короче», – приказал Ларг.
«Если короче, то к перечню возможностей, из-за которых меня не любят жрецы, добавилась способность лишать их магии и ходить каналами в нашем мире. Это стало известно Гордою, и я не думаю, что он будет молчать. А сегодня на меня совершили нападение братья, которым я по глупости выдал оружие. Они знали, что я позову на помощь дружину и устроили для неё несколько засад. В дружине есть потери, но и мы не только уничтожили одну из засад, но и много братьев, участвовавших в покушении. Есть и пленные, так что жрецам не удастся отвертеться. Но я не думаю, что они будут оправдываться».
«Думаешь, что дядя расскажет, кто ты?» – сразу понял Ларг.
«Я на его месте рассказал бы и обвинил меня во всех грехах, вплоть до нашествия тварей».
«Твари появились задолго до тебя».
«А многие об этом знают? – возразил я. – Появился я, и разразилась война. Появился я, и налетели твари! Ну и остальное в том же духе».
«Чего ты хочешь?»
«Прежде всего хочу убедиться в том, что я по-прежнему ваш сын и наследник».
«Считай, что ты убедился. Что ещё?»
«Мне нужно поговорить с народом. Под словом «народ» я понимаю дворянство столицы, купечество и цеховых старшин. Я сейчас договорюсь с Зартоком, чтобы он собрал всех, кроме графов. Их вместе с главой столицы лучше пригласить вам. И нужно определить место, где это лучше сделать. На площади выступать нельзя: там легко закрыть мне рот пулей. Было бы неплохо собрать всех в одном из наших дворцов».
«Пусть собираются в серебряном зале южного дворца, – решил Ларг. – Так и скажи Зартоку. Я распоряжусь, чтобы всех пропустили, и поговорю со Стором».
Я поблагодарил, соединился с Зартоком и, не вдаваясь в подробности, попросил собрать нужных мне саев.
«Сколько на это потребуется времени?» – спросил я.
«Трёх часов должно хватить, – прикинул он. – Сейчас около десяти. Приглашать к тринадцати?»
«Давайте, Олес, – сказал я. – С главой поговорит отец, а вы сообщите ему время. И смотрите сами, кого ещё пригласить. Мне нужно, чтобы о том, что я буду говорить, узнала вся столица».
«Тогда нужно пригласить квартальных, – сказал он, – но их будет под сотню. И дворяне будут недовольны, особенно высшие».
«Если вместятся в зал, приглашайте! – решил я. – А на недовольство некоторых наплюём. Надо только привлечь слуг, чтобы разводили всех по своим местам: дворян в одно место, купцов в другое, а квартальных поставить так, чтобы не мозолили глаза графам. Сумеете организовать?»
«Сам этим заниматься не буду, – ответил Олес, – но найду того, кто сделает».
Когда закончил разговоры, вернулись последние дружинники, которые принесли раненых жрецов. Я лишил их магических сил и приказал Саймуру:
– Положите отдельно от наших в какую-нибудь комнату с решётками на окнах, только перед этим вместе с Оскаром тщательно осмотрите одежду. Некоторые из них имеют паршивую привычку прятать в ней боевые амулеты. Магии я их лишил, но если провороните какую-нибудь гадость, могут быть неприятности. Жрецы начали баловаться с ядами, поэтому смотрите флаконы, иглы и вообще всё, чему не место в одежде. Об охране не говорю, сами должны понимать. Когда построение?
– Сейчас пришедшие последними наденут форму, и построим.
– Я иду к погибшим, – сказал я Герату. – Побудете здесь или идёте со мной?
– Конечно, я с вами, милорд! – сказал он. – Могли бы и не спрашивать.
Мы зашли во дворец и прошли коридором до парадного входа. Там на расстеленных плащах лежали трое. Одним из них был присланный мной в дружину Нил Ворох.
– Совсем ещё мальчишка, – сказал о нём Герат.
– Кончился род графов Ворох! – сказал я магу. – И из всех в этом виновных остались только наши жрецы. Как вы думаете, Герат, они нужны саям или смогут обойтись?
– От них не только вред, – ответил маг. – Кого-то нужно оставить. Даже горожанам нужно выполнять обряды, а в деревнях...
– Да, конечно, – согласился я, – это мечты вслух.
– Милорд! По вашему приказу дружина построена! – доложил Сигар. – В строю отсутствуют шестнадцать бойцов, стоящих на боевых постах! Ещё раненые и вот эти...
Я поднял голову и посмотрел на застывший строй в четыре шеренги. Да, это не та толпа, которой они были так недавно! Алексей совершил чудо, и теперь в моих руках было это единственное современное мне боевое подразделение. С их помощью я доведу до ума гвардию, и тогда у меня будет совсем другой разговор с Советом графов.
– Бойцы! – громко, но не срываясь на крик, сказал я. – Сегодня дружина впервые побывала в бою. И мне больно, что мы были вынуждены сражаться не с напавшими на нас темноглазыми и отрепьем Дарминов, а со своими собственными жрецами. Но тех, кто в трудный час, вместо того чтобы драться на фронте, обращает оружие против своих, можно назвать только врагами! Я не хочу своей волей развязывать войну в центре столицы, поэтому сегодня собираю всех лучших людей нашего города и буду просить их вынести решение в отношении верхушки жречества. Как они решат, так и будет, а если они не придут к согласию, тогда уже буду решать я! Вам я хочу сказать спасибо! Вы выполнили свой воинский долг, а ваши товарищи при его выполнении отдали свои жизни! Хочу сразу сказать, что никакого прощения тем, кто в этом виновен, не будет. А павших мы похороним сегодня и воздадим им воинские почести!
Я ораторствовал минут пять, после чего отпустил дружинников и вместе с Гератом вернулся в северный дворец.
– Вам нужна на встрече моя помощь? – спросил маг, когда мы вышли в коридоре у дверей в наши комнаты.
– Нет, работайте, – ответил я. – И так потеряли много времени. Сейчас выйдет жена, и можете приступать. Только проследите, чтобы рядом с ней были охранники.
Я зашёл в гостиную и с трудом удержался на ногах.
– Разве можно так прыгать, сумасшедшая! – сказал я, целуя обхватившую меня Адель. – Заканчиваем обниматься. Мне нужно готовиться к выступлению, а у тебя уйма своих дел. В коридоре ждёт Герат.
– Никуда не отпущу! – заявила она. – Если бы ты знал, как я из-за тебя тряслась!
– Ну и зря. Я же тебе ясно сказал, что для меня нет никакой опасности.
– Это ты так думаешь, – возразила она. – Знаешь, что я нашла на козлах твоей кареты?
– Откуда мне знать, – засмеялся я. – Я не кучер.
– Смейся, смейся, – сказала она. – Кстати, обоих кучеров убили. А нашла я такой же шар, как и тот, который оставил Гордой! Вам повезло, что его бросили позже, чем вы ушли, а то ты сейчас не смеялся бы!
– Не думал, что у них много этих шаров, – сказал я, задним числом ощутив страх. – Впредь буду осторожней. Адель, тебе действительно пора идти. У вас много работы, и Герат не мальчишка, чтобы ждать тебя в коридоре. Не забудь об охранниках.
Она нехотя ушла, а я достал лист бумаги и авторучку и принялся набрасывать план выступления. Закончив, вызвал оставшегося в комнате охранников Хонга.
– Я просил Адель узнать о родителях Сарпона, а потом из-за последних событий забыл поинтересоваться тем, что вы ей сказали.
– У Гая нет родителей, милорд, – ответил Гном. – Он из южных Сарпонов, баронство которых возле самой границы. Я не знаю, что случилось с матерью, а отец погиб при ссоре с соседями. Наследство принял старший брат, с которым у Гая были... сложные отношения. Была младшая сестра, которую он очень любил, но жива ли она сейчас? Так что вам не к кому обращаться.
– Тогда я сейчас позову мага и сходим за телом, а вечером похороним его на нашем кладбище. А его сестру я постараюсь разыскать.
Я связался с Эммой и попросил её прийти. Мы открыли канал в охотничий дом и забрали тело Демона. Когда с этим закончили, я удержал хотевшую уйти Селди.
– Подождите, Эмма, мне нужно очень ненадолго сходить на Землю.
– Но я в платье, – смутилась она.
– Там ходят и в платьях, но сейчас вам нужно только поддерживать канал.
Когда я появился в ангаре, из него выносили последние тюки. На этот раз у портала в окружении людей стоял Герат. Я подумал о том, что ему тоже нужна охрана, и направился к майору Дженкинсу. Заметили меня сразу после появления.
– Приветствую вас, господа! – поздоровался я, выслушал их приветствия и обратился к майору: – Фред, у меня к вам разговор. Вы не могли бы со мной отойти?
Мы отошли так, чтобы нормально говорить и не быть услышанными.
– Здесь нет Роуза, поэтому спрошу у вас, – сказал я. – Вам известно, что решили насчёт оружия?
– Вопрос ещё не решён, – ответил он. – Это не так просто...
– Довольно! – перебил я его объяснения. – На меня сегодня было совершено очередное покушение, и оно только чудом не увенчалось успехом. Если бы меня убили, все связи с вашим миром были бы обрезаны и, скорее всего, навсегда!
– Но ваши маги... – начал он.
– Мне противостоят монахи, которым плевать и на вас, и на вашу экспедицию! – зло сказал я. – Более того, они воспринимают любые перемены и новшества как вызов догмам своей веры! С моими сподвижниками расправятся, родных убьют, а тем магам, которых оставят в живых, под страхом смерти запретят сюда ходить! А у каждого есть семьи! И вы думаете, что я буду ждать, дадите вы мне что-нибудь или нет? Если завтра не будет решения, я найду у кого купить нужное, а всё сотрудничество с вами ограничится палатками!
Я отвернулся от опешившего офицера и ушёл порталом. Дома поблагодарил Эмму и, чувствуя, что опять от неё завожусь, поспешно простился. До выступления было много времени, поэтому решил потратить его с толком. Сначала связался с Оскаром.
«Нашли что-нибудь у пленных братьев? В каком они состоянии?»
«У них не было ничего, кроме кинжалов, – ответил маг, – но всех разоружили ещё на площади. Чувствуют по-разному, но уже лучше. Их лечили маги барона, так что к завтрашнему дню трое будут на ногах».
«Скажите, Оскар, вы не думали о том, чтобы перейти ко мне на постоянную службу?»
«У вас же есть тройка, – сказал он. – И потом я и так вам служу».
«Тройка не моя, а отца, – возразил я. – Я ими только пользуюсь, а мне нужны свои маги, те, кому я мог бы доверять во всём. Подумайте, а потом скажете. У меня большие планы, так что работы будет много. Но она не для всех, а только для тех, кто хочет многого добиться и готов для этого к риску. Возможно, вы посоветуете кого-то ещё. Вы сказали о тройке, но сила наших магов не заменит их малочисленности. Мне самому приходится повсюду мотаться не потому, что кому-то не доверяю, просто больше некому».
