И тут маг понял, что напрасно он пренебрёг настоем и платит несоразмерную цену страданием. Черве-нити находят своих собратьев, выбравшихся из позвоночника мага, сливаясь с ними в тошнотворном танце, почти выдёргивая позвонки, причиняя страдания, от которых Стефан вновь падает, заходясь в крике. Мерзкий стрёкот разрывает барабанные перепонки. Глаза мага закатываются под веки.
Флакон с зелёной жидкостью услужливо поднесён жрецами-лекарями, и боль немного отступила, а может быть, просто стала привычной. Стефан заставил себя подняться, его качало в такт пульсации нитей, картинка перед глазами под веками расплывалась. Как и на площади в день празднования, он увидел особым зрением, что этот ритуал принёс с собой — каждый жрец теперь тонкой черве-нитью соединён с порталом, в том числе и Тарвит, продолжающий нараспев произносить бессмысленные обрывочные фразы.
Нет, не все подчинены Кукловоду. Одна фигура стоит в сером плаще у колонны под Немым богом. Но черве-нити продолжают танец по крипте, находя живое, устремляются к серой фигуре. Осознавая, что дознавателя нужно спасать, Стефан резко бросился вперёд, разрывая связь между собой и ликами, отвлёк на себя червей-охотников. Это оказалось настолько болезненно, что маг закричал снова. Звуки слились с смешавшийся с надтреснутым воплем Рюта Тарвита.
– Чужие в крипте!
Уходя по тёмному коридору собственного сознания, Стефан успел заметить, как высокая широкоплечая фигура вбежала в зал, разметала жрецов, позволяя уйти тому, кто не был заражён Кукловодом. С грохотом захлопнулась единственная дверь в крипту.
Облегчённо Стефан позволил себе упасть на острые оплавленные камни и потерял сознание. Григор и Шаун сделали всё так, как было оговорено — взяли бумаги и ушли, что бы ни случилось, оставив мага в крипте.
28.
– Живучий, – отвратительно масляный голос змеёй вполз во тьму, где было так спокойно. – Осторожнее, он нам нужен.
Тело продолжали терзать. Минуту назад Стефан находился в тёплой воде, окутывающей травяными ароматами, но его подняли, причинив новые страдания, положили на живот прямо так, мокрого, влага стекала на постель.
– Убирайтесь, – маг чуть слышно процедил сквозь зубы.
Серые тени задвигались. Одна наклонилась к телу.
– Вы уверены, замечательный, Стефан, что справитесь один? – сколько же ехидства было в словах Рюта Тарвита.
Стефану казалось, что на нём нет места, которое не ныло бы, не горело огнём. Невозможно пошевелиться без мучительной боли. Но он предпочитал умереть, только бы не видеть рядом жрецов.
– Убирайтесь, – повторил громче, от усилия провалился на миг в бессознательность.
– Как хотите. Я подумаю, как помочь вам и не раздражать. К слову, вы не знаете, кто смог пройти в крипту? – в голосе ревнителя появилась угрожающая твёрдость.
– Я себя не помню…
– Вы уверены?
Произошло движение, и Стефана с силой ухватили за запястья, подняли и завели руки за спину вверх, вызвав сильный болезненный спазм в изрезанной спине. В ответ маг только скрипнул зубами, сдерживая стон.
– Вы уверены!? – руки сильнее свели и потянули вверх, держали некоторое время, наблюдая за мучениями. – Ладно, оставьте этот кусок мяса, всё равно узнаем.
Даже теряя сознание, Стефан испытывал ненависть, способную выжечь весь Фолганд. Прекрасная, сладкая тьма, из которой не хотелось просыпаться, приняла его как родного ребёнка.
В следующий раз он очнулся от лёгких осторожных прикосновений, но всё равно болезненных для измученного тела. Уловил движение в комнате и шёпот.
– Приходит в себя, – такой знакомый мужской голос, сейчас взволнованный срывающийся, очень эмоциональный.
Всегда яркий и горячий — это мог быть лишь один человек. Вероятно, начались галлюцинации, и Стефану мерещится голос Аспера. Что ему делать в доме ненавистного брата?
Рыжий всполох опустился на уровень глаз. Вельда с беспокойным вниманием заглянула в лицо. Дрожат губы у Бельчонка, но лицо суровое, точно сейчас ругать будет. Подвёл своей слабостью.
– Не смотри, – закрыл глаза. – Не надо тебе… такое. Прости…
– Молчи.
Он не знал, но догадывался, что Вельда прибежала ночью, разрываемая страхами и дурными предчувствиями. Так и было. Она не осознала, кто открыл дверь и пустил в дом. Взлетела через ступеньки по лестнице, увидела Стефана. Ноги подкосились, так и села рядом с кроватью. Слезы тут же застыли в глазах, ненависть к жрецам оказалась сильнее. Вельда не видела ритуала, но всё поняла по ранам на теле — измучили немилосердно. Она спрашивала Григора, что было, а тот отводил глаза в ужасе, врал, что ничего не видел.
— Не отпущу больше, — прошептала Вельда. — Кошкой вцеплюсь, но не отдам жрецам.
Она продолжила важное дело. Воспользовалась запасами Стефана, которые всегда стояли на комоде, и промыла раны. Стефан только вздрагивал и шипел, одновременно прислушиваясь к звукам вокруг.
Чутье подсказало магу, что в комнате находятся двое людей, не считая Бельчонка. Позже пришло осознание, что он лежит голый, прикрыт лишь немного покрывалом. Мысли ворочались медленно, нехотя, обрывками, не желая связываться в логические цепочки.
– Сейчас зашивать буду, – предупредила Вельда.
Вцепившись зубами в подушку, Стефан выдержал и это, борясь с желанием завыть раненным зверем.
– Переверните, – попросила Вельда.
Какая-то ещё живая часть Стефана внутри светло отозвалась на строгий голосок любимой. Люди послушно подошли с двух сторон. Маг приготовился к новой порции страданий, но действовали аккуратно. Он попытался помочь, управляя телом, как уж вышло. Разлепил веки, увидел, что рыжая девчонка покраснела и отвернулась. С другой стороны постели кто-то накинул покрывало. Стефан не видел лица, дневной свет бил в окна. Сколько прошло времени с момента ритуала — сутки, двое? О бумагах Бертрана маг боялся и думать. Оставил этот вопрос на потом.
Посмотрел на Вельду — серьёзная и деловитая. Любимая. Смелый Бельчонок старается не плакать, губы дрожат, но воля сильнее. Юная, но сильная, подстать магу, что каждые сорок дней спасает земли Фолганда. Прямо сейчас Стефан был готов назвать Вельду хозяйкой в своём доме. Выжить бы только.
Вельда села рядом, осторожно касалась ран. С облегчением выдохнула:
— Повезло, не нужно зашивать.
Стефан осторожно пошевелился. Ничего не сказал, но она догадалась по движению губ, что на спине больно лежать.
– Как лучше повернуть? Обратно?
Стефан помолчал, думал.
– В лаборатории стоит ящичек на столе. Принеси. Выпью настой.
Вельда шустро выскользнула из комнаты. Тихие фигуры придвинулись ближе.
– Ноги ещё, – сказал знакомый голос.
– Я перебинтую, умею.
Кажется, и дознаватель тут. Маг подумал, что это хорошо, значит, не поймали жрецы помощников. Шаун повозился у ног мага, принеся небольшое облегчение. Вернулась рыжая с настоями, поднесла ящичек, Стефан на ощупь выбрал флакончик, руки дрожали, но выпил сам. Теперь боль станет не такой сильной. Друзья опять подошли с двух сторон, бережно перевернули на бок, и Стефан провалился в сон, похожий скорее на тьму беспамятства.
– Я посижу с ним, – Аспер придвинул кресло и всем видом показал, что конкуренции не потерпит.
Белка закусила губу, но спорить не стала, впервые сдержалась. Не время теперь спорить. Глаза слипались — почти двое суток не спала. Решила, что ляжет в гостиной на диванчик. Уходя из комнаты, бросила взгляд на спящего Стефана, сердце сжалось. Как же могли жрецы с ним так поступить?! Не понимала, да и не желала понимать. Не было для неё никаких оправданий для мучений.
Под дверью спальни мага сидел Григор. Увидел Вельду, вновь глаза отвёл. Никогда не расскажет, что видел, она прочла по взгляду. Только ей и не нужно было — история на теле мага красноречивее любых слов.
– Не бойся, – тихо сказал Григор, кулачища сжал. – Любого жреца придушу на месте, пусть только придёт.
Она не смогла даже слова сказать в ответ, устала и словно на время потух внутренний огонь, просто кивнула. Диван в гостиной оказался мягче её кровати под крышей трактира, поэтому заснула мгновенно и крепко. Силы будут нужны, когда Стефан проснётся.
29.
Проспав полные сутки, Стефан очнулся, как вынырнул из глубокой воды, дыхание перехватило, сердце колотилось. Перед самым пробуждением пришёл сон-видение — портал, поглощающий мир Фолганда, фигурки людей, животных, растений — всё утекало, плыло в мир Кукловода. Во сне он осознал, что умершие от труханки там, развлекают лики всех мастей. Всё забирает мёртвая пустыня.
Проснулся, не открывая глаз попытался собрать силу от земли. Лучше бы стоять на ней, но где ж ему сейчас. Пропитанная кровью земля отозвалась, дала поддержку, затянула немного раны. Стефан понимал, что старый маг спас его, обучив всему, что знал сам. Не будь магии, он давно бы умер, не вынеся исполнения сделки, или сошёл с ума от ужасов крипты.
Со спиной придётся повозиться. Тринадцать лет назад Бертран заботился о мальчике после первого ритуала, выхаживал, снимал боль. Теперь только сам. Бельчонок помогла, но грузом для неё он быть не собирался. Вспомнил про голоса в комнате. Один точно был Шаун, а второй напомнил брата, только невозможно, чтобы Аспер пришёл в дом мага. Вероятно, навсегда врозь разошлись братья.
Раскрыв глаза, Стефан приподнялся на кровати. Медленно, контролируя каждое движение, развернулся, спуская ноги на пол, и встретился взглядом с братом. Красными воспалёнными глазами Аспер наблюдал за младшим братом, на его лице явственно читались чувства вины и сострадания.
Лицо же Стефана осталось маской, только губы сжал да пальцами вцепился в покрывало, и мысль, что Рют Тарвит подготовил очередную мерзость, тяжёлым камнем легла на сознание. Не ждал ничего хорошего от визита брата.
Маг молча встал, как был в покрывале, забинтованные ноги не слушались, и пары шагов не прошёл. Аспер успел подхватить, помог дойти до ванной, затем обратно. Бесконечное молчание натянулось струной, готовой лопнуть.
Вернулись к исходному положению — Стефан сел на постель, Аспер в кресло напротив.
– Я трус, ты знаешь. Никогда не хватало смелости на настоящий поступок. Помнишь ту историю с лошадью? – сбивчиво начал старший Фолганд. – Я бы никогда не смог так, как ты. И я действительно идиот. Понятия не имел, что такое крипта ревнителей лика.
– Как узнал? Тарвит сказал?
Аспер сделал неопределённое движение головой.
– Показал. Решил, что так я стану сговорчивей. Потом отпустил к тебе.
– Ты был там?
Ледяное спокойствие со стороны Стефана могло показаться оскорбительным, но Аспер его будто не заметил.
– Над криптой есть верхняя галерея, полуэтаж. Привели и держали под охраной. Тарвит напел, как это он умеет, что я в любой момент могу оказаться внизу, ведь именно там моё место, – лицо Аспера побледнело при воспоминании о ритуале. – Я всегда считал, что жрецы просто взяли у тебя кровь. Они и тогда делали это?
– Когда мне было двенадцать? – губы Стефана дёрнуло судорогой. – Да. Они всегда делали это. Их Дивный бог любит сделки и своих кукол. Я одна из них.
– Прости…меня, – лорд прикрыл глаза ладонью, чтобы не показывать слез.
– А ещё он очень хочет земли Фолганда, – младший брат сделал вид, что не заметил. – Тебе придётся встать на защиту своей земли, лорд Фолганд.
– Но как?! Ревнители следят за всем. Знаешь, сколько их у твоего дома сейчас? Дознаватель и тот огромный парень не могут выйти уже третьи сутки.
– Как закон Фолганда. Ты и городской совет можете поставить ревнителей вне закона. Насчёт шептунов, уходите подземной галереей до Вороньего замка. Вельда покажет.
– Рыженькая? – старший лорд немного оживился. – Очень недурна… – заметил взгляд Стефана и осёкся. – Молчу-молчу. Она тут носилась с тобой, как дикая кошка с котёнком. Чуть с ног меня не сбила, когда ночью в дом ворвалась. Чувствуется, с характером девчонка.
– Ещё с каким, – маг мысленно улыбнулся, а лицо так и осталось неподвижным. – Сам побаиваюсь.
Словно услышав, что разговор идёт о ней, Вельда проскользнула в комнату, боялась разбудить мага. Увидела сидящим в постели и стремительно убежала обратно вниз. Вернулась с подносом — горячая чашка с бульоном, хлеб, зелень. Только теперь Стефан ощутил сильный голод.
Вельда стояла рядом, пока он ел, помогала, заметив, что руки Стефана трясутся, как ни пытался скрыть. Таким естественным движением убрала выбившуюся прядь волос, упавшую на лицо мага, что он опять внутренне улыбнулся, прижался щекой к маленькой тёплой руке.
– Колючий.
– Ненадолго. Сам не люблю.
Она улыбнулась и ушла с посудой на кухню, а Стефан прилёг. Силы восстанавливались, но не так быстро, как хотелось бы.
– Я вижу, что за тобой хорошо ухаживают, – продолжал посмеиваться Аспер, немного наигранно из-за чувства вины. – Значит, могу быть спокоен за брата. Подумаю над твоими словами про городской совет и закон.
Старший лорд делал вид, что между ними нет больше той стены, что построило время и он сам, когда попытался убить Стефана. Получалось это у него не очень хорошо. Младший Фолганд оставался закрытым и настороженным. Аспер собрался уходить и протянул руку Стефану, тот помедлил, но сжал ладонь брата, коротко бросил:
– Я тоже подумаю.
Аспер кивнул, понимая, что его поступок трудно простить, и покинул комнату.
Долго побыть в тишине у Стефана не получилось. К нему поднялись Григор и Шаун. Пришлось сесть для разговора. С надеждой маг смотрел на дознавателя. Неужели всё было напрасно, и они не смогли достать бумаги из тайника, или дневника там вовсе не было?
Шаун вытащил свёрнутые листы из-за отворота камзола, молча протянул, смотрел со сдержанным сочувствием. То, что они с Григором увидели в крипте, навсегда перевернуло его представления и о Дивном боге, и о маге, которого так часто ругали жители Фолганда.
Прежде, чем читать бумаги, Стефан задумался о другом:
– Думаю, что должен поблагодарить вас за помощь. Благодарю, что рискнули своей жизнью. Знаю, что несколько дней здесь просидели из-за шептунов.
– Они и теперь следят за домом, – подтвердил дознаватель. – Мы успели добежать до второй двери и закрыть её ключом, тайный ход перекрывать не стали, чтобы не навести на мысль о причастности кого-то из ваших знакомых, но вариантов всё равно мало у жрецов, так что догадываются. Мы отсиделись в погребе. Жрецы не нашли, хотя очень старались. Потом появился лорд Аспер.
– Выйти можно через ту же галерею, и доберётесь до Вороньего замка, если двигаться в противоположную сторону от крипты. Главное не встретить жрецов.
Шаун и Григор радостно переглянулись, не надеялись выйти из дома мага, чтобы не попасть под наблюдение ревнителей лика.
– Только одна просьба, – продолжил Стефан. – Никогда не рассказывайте Вельде, что видели.
– Никогда, – пообещал великан. – Я бы и сам забыл лучше, – потом повернулся к Шауну. – Я подожду внизу.
Дознаватель задержался, потому что требовалось обсудить некоторые вопросы расследования.
– У нас мало времени, – сказал маг, как только за Григором закрылась дверь. – Тарвит и ближайшие ревнители повязаны с… тем существом, – он понимал, что Шаун догадывается о ком идёт речь. – Видел во время ритуала. И Тарвит изменил ход самого ритуала. У существа достаточно сил, чтобы произошло слияние с нашим миром. Ревнители обязательно используют меня, чтобы повторить попытку через сорок дней, уже немного меньше.
Флакон с зелёной жидкостью услужливо поднесён жрецами-лекарями, и боль немного отступила, а может быть, просто стала привычной. Стефан заставил себя подняться, его качало в такт пульсации нитей, картинка перед глазами под веками расплывалась. Как и на площади в день празднования, он увидел особым зрением, что этот ритуал принёс с собой — каждый жрец теперь тонкой черве-нитью соединён с порталом, в том числе и Тарвит, продолжающий нараспев произносить бессмысленные обрывочные фразы.
Нет, не все подчинены Кукловоду. Одна фигура стоит в сером плаще у колонны под Немым богом. Но черве-нити продолжают танец по крипте, находя живое, устремляются к серой фигуре. Осознавая, что дознавателя нужно спасать, Стефан резко бросился вперёд, разрывая связь между собой и ликами, отвлёк на себя червей-охотников. Это оказалось настолько болезненно, что маг закричал снова. Звуки слились с смешавшийся с надтреснутым воплем Рюта Тарвита.
– Чужие в крипте!
Уходя по тёмному коридору собственного сознания, Стефан успел заметить, как высокая широкоплечая фигура вбежала в зал, разметала жрецов, позволяя уйти тому, кто не был заражён Кукловодом. С грохотом захлопнулась единственная дверь в крипту.
Облегчённо Стефан позволил себе упасть на острые оплавленные камни и потерял сознание. Григор и Шаун сделали всё так, как было оговорено — взяли бумаги и ушли, что бы ни случилось, оставив мага в крипте.
28.
– Живучий, – отвратительно масляный голос змеёй вполз во тьму, где было так спокойно. – Осторожнее, он нам нужен.
Тело продолжали терзать. Минуту назад Стефан находился в тёплой воде, окутывающей травяными ароматами, но его подняли, причинив новые страдания, положили на живот прямо так, мокрого, влага стекала на постель.
– Убирайтесь, – маг чуть слышно процедил сквозь зубы.
Серые тени задвигались. Одна наклонилась к телу.
– Вы уверены, замечательный, Стефан, что справитесь один? – сколько же ехидства было в словах Рюта Тарвита.
Стефану казалось, что на нём нет места, которое не ныло бы, не горело огнём. Невозможно пошевелиться без мучительной боли. Но он предпочитал умереть, только бы не видеть рядом жрецов.
– Убирайтесь, – повторил громче, от усилия провалился на миг в бессознательность.
– Как хотите. Я подумаю, как помочь вам и не раздражать. К слову, вы не знаете, кто смог пройти в крипту? – в голосе ревнителя появилась угрожающая твёрдость.
– Я себя не помню…
– Вы уверены?
Произошло движение, и Стефана с силой ухватили за запястья, подняли и завели руки за спину вверх, вызвав сильный болезненный спазм в изрезанной спине. В ответ маг только скрипнул зубами, сдерживая стон.
– Вы уверены!? – руки сильнее свели и потянули вверх, держали некоторое время, наблюдая за мучениями. – Ладно, оставьте этот кусок мяса, всё равно узнаем.
Даже теряя сознание, Стефан испытывал ненависть, способную выжечь весь Фолганд. Прекрасная, сладкая тьма, из которой не хотелось просыпаться, приняла его как родного ребёнка.
В следующий раз он очнулся от лёгких осторожных прикосновений, но всё равно болезненных для измученного тела. Уловил движение в комнате и шёпот.
– Приходит в себя, – такой знакомый мужской голос, сейчас взволнованный срывающийся, очень эмоциональный.
Всегда яркий и горячий — это мог быть лишь один человек. Вероятно, начались галлюцинации, и Стефану мерещится голос Аспера. Что ему делать в доме ненавистного брата?
Рыжий всполох опустился на уровень глаз. Вельда с беспокойным вниманием заглянула в лицо. Дрожат губы у Бельчонка, но лицо суровое, точно сейчас ругать будет. Подвёл своей слабостью.
– Не смотри, – закрыл глаза. – Не надо тебе… такое. Прости…
– Молчи.
Он не знал, но догадывался, что Вельда прибежала ночью, разрываемая страхами и дурными предчувствиями. Так и было. Она не осознала, кто открыл дверь и пустил в дом. Взлетела через ступеньки по лестнице, увидела Стефана. Ноги подкосились, так и села рядом с кроватью. Слезы тут же застыли в глазах, ненависть к жрецам оказалась сильнее. Вельда не видела ритуала, но всё поняла по ранам на теле — измучили немилосердно. Она спрашивала Григора, что было, а тот отводил глаза в ужасе, врал, что ничего не видел.
— Не отпущу больше, — прошептала Вельда. — Кошкой вцеплюсь, но не отдам жрецам.
Она продолжила важное дело. Воспользовалась запасами Стефана, которые всегда стояли на комоде, и промыла раны. Стефан только вздрагивал и шипел, одновременно прислушиваясь к звукам вокруг.
Чутье подсказало магу, что в комнате находятся двое людей, не считая Бельчонка. Позже пришло осознание, что он лежит голый, прикрыт лишь немного покрывалом. Мысли ворочались медленно, нехотя, обрывками, не желая связываться в логические цепочки.
– Сейчас зашивать буду, – предупредила Вельда.
Вцепившись зубами в подушку, Стефан выдержал и это, борясь с желанием завыть раненным зверем.
– Переверните, – попросила Вельда.
Какая-то ещё живая часть Стефана внутри светло отозвалась на строгий голосок любимой. Люди послушно подошли с двух сторон. Маг приготовился к новой порции страданий, но действовали аккуратно. Он попытался помочь, управляя телом, как уж вышло. Разлепил веки, увидел, что рыжая девчонка покраснела и отвернулась. С другой стороны постели кто-то накинул покрывало. Стефан не видел лица, дневной свет бил в окна. Сколько прошло времени с момента ритуала — сутки, двое? О бумагах Бертрана маг боялся и думать. Оставил этот вопрос на потом.
Посмотрел на Вельду — серьёзная и деловитая. Любимая. Смелый Бельчонок старается не плакать, губы дрожат, но воля сильнее. Юная, но сильная, подстать магу, что каждые сорок дней спасает земли Фолганда. Прямо сейчас Стефан был готов назвать Вельду хозяйкой в своём доме. Выжить бы только.
Вельда села рядом, осторожно касалась ран. С облегчением выдохнула:
— Повезло, не нужно зашивать.
Стефан осторожно пошевелился. Ничего не сказал, но она догадалась по движению губ, что на спине больно лежать.
– Как лучше повернуть? Обратно?
Стефан помолчал, думал.
– В лаборатории стоит ящичек на столе. Принеси. Выпью настой.
Вельда шустро выскользнула из комнаты. Тихие фигуры придвинулись ближе.
– Ноги ещё, – сказал знакомый голос.
– Я перебинтую, умею.
Кажется, и дознаватель тут. Маг подумал, что это хорошо, значит, не поймали жрецы помощников. Шаун повозился у ног мага, принеся небольшое облегчение. Вернулась рыжая с настоями, поднесла ящичек, Стефан на ощупь выбрал флакончик, руки дрожали, но выпил сам. Теперь боль станет не такой сильной. Друзья опять подошли с двух сторон, бережно перевернули на бок, и Стефан провалился в сон, похожий скорее на тьму беспамятства.
– Я посижу с ним, – Аспер придвинул кресло и всем видом показал, что конкуренции не потерпит.
Белка закусила губу, но спорить не стала, впервые сдержалась. Не время теперь спорить. Глаза слипались — почти двое суток не спала. Решила, что ляжет в гостиной на диванчик. Уходя из комнаты, бросила взгляд на спящего Стефана, сердце сжалось. Как же могли жрецы с ним так поступить?! Не понимала, да и не желала понимать. Не было для неё никаких оправданий для мучений.
Под дверью спальни мага сидел Григор. Увидел Вельду, вновь глаза отвёл. Никогда не расскажет, что видел, она прочла по взгляду. Только ей и не нужно было — история на теле мага красноречивее любых слов.
– Не бойся, – тихо сказал Григор, кулачища сжал. – Любого жреца придушу на месте, пусть только придёт.
Она не смогла даже слова сказать в ответ, устала и словно на время потух внутренний огонь, просто кивнула. Диван в гостиной оказался мягче её кровати под крышей трактира, поэтому заснула мгновенно и крепко. Силы будут нужны, когда Стефан проснётся.
29.
Проспав полные сутки, Стефан очнулся, как вынырнул из глубокой воды, дыхание перехватило, сердце колотилось. Перед самым пробуждением пришёл сон-видение — портал, поглощающий мир Фолганда, фигурки людей, животных, растений — всё утекало, плыло в мир Кукловода. Во сне он осознал, что умершие от труханки там, развлекают лики всех мастей. Всё забирает мёртвая пустыня.
Проснулся, не открывая глаз попытался собрать силу от земли. Лучше бы стоять на ней, но где ж ему сейчас. Пропитанная кровью земля отозвалась, дала поддержку, затянула немного раны. Стефан понимал, что старый маг спас его, обучив всему, что знал сам. Не будь магии, он давно бы умер, не вынеся исполнения сделки, или сошёл с ума от ужасов крипты.
Со спиной придётся повозиться. Тринадцать лет назад Бертран заботился о мальчике после первого ритуала, выхаживал, снимал боль. Теперь только сам. Бельчонок помогла, но грузом для неё он быть не собирался. Вспомнил про голоса в комнате. Один точно был Шаун, а второй напомнил брата, только невозможно, чтобы Аспер пришёл в дом мага. Вероятно, навсегда врозь разошлись братья.
Раскрыв глаза, Стефан приподнялся на кровати. Медленно, контролируя каждое движение, развернулся, спуская ноги на пол, и встретился взглядом с братом. Красными воспалёнными глазами Аспер наблюдал за младшим братом, на его лице явственно читались чувства вины и сострадания.
Лицо же Стефана осталось маской, только губы сжал да пальцами вцепился в покрывало, и мысль, что Рют Тарвит подготовил очередную мерзость, тяжёлым камнем легла на сознание. Не ждал ничего хорошего от визита брата.
Маг молча встал, как был в покрывале, забинтованные ноги не слушались, и пары шагов не прошёл. Аспер успел подхватить, помог дойти до ванной, затем обратно. Бесконечное молчание натянулось струной, готовой лопнуть.
Вернулись к исходному положению — Стефан сел на постель, Аспер в кресло напротив.
– Я трус, ты знаешь. Никогда не хватало смелости на настоящий поступок. Помнишь ту историю с лошадью? – сбивчиво начал старший Фолганд. – Я бы никогда не смог так, как ты. И я действительно идиот. Понятия не имел, что такое крипта ревнителей лика.
– Как узнал? Тарвит сказал?
Аспер сделал неопределённое движение головой.
– Показал. Решил, что так я стану сговорчивей. Потом отпустил к тебе.
– Ты был там?
Ледяное спокойствие со стороны Стефана могло показаться оскорбительным, но Аспер его будто не заметил.
– Над криптой есть верхняя галерея, полуэтаж. Привели и держали под охраной. Тарвит напел, как это он умеет, что я в любой момент могу оказаться внизу, ведь именно там моё место, – лицо Аспера побледнело при воспоминании о ритуале. – Я всегда считал, что жрецы просто взяли у тебя кровь. Они и тогда делали это?
– Когда мне было двенадцать? – губы Стефана дёрнуло судорогой. – Да. Они всегда делали это. Их Дивный бог любит сделки и своих кукол. Я одна из них.
– Прости…меня, – лорд прикрыл глаза ладонью, чтобы не показывать слез.
– А ещё он очень хочет земли Фолганда, – младший брат сделал вид, что не заметил. – Тебе придётся встать на защиту своей земли, лорд Фолганд.
– Но как?! Ревнители следят за всем. Знаешь, сколько их у твоего дома сейчас? Дознаватель и тот огромный парень не могут выйти уже третьи сутки.
– Как закон Фолганда. Ты и городской совет можете поставить ревнителей вне закона. Насчёт шептунов, уходите подземной галереей до Вороньего замка. Вельда покажет.
– Рыженькая? – старший лорд немного оживился. – Очень недурна… – заметил взгляд Стефана и осёкся. – Молчу-молчу. Она тут носилась с тобой, как дикая кошка с котёнком. Чуть с ног меня не сбила, когда ночью в дом ворвалась. Чувствуется, с характером девчонка.
– Ещё с каким, – маг мысленно улыбнулся, а лицо так и осталось неподвижным. – Сам побаиваюсь.
Словно услышав, что разговор идёт о ней, Вельда проскользнула в комнату, боялась разбудить мага. Увидела сидящим в постели и стремительно убежала обратно вниз. Вернулась с подносом — горячая чашка с бульоном, хлеб, зелень. Только теперь Стефан ощутил сильный голод.
Вельда стояла рядом, пока он ел, помогала, заметив, что руки Стефана трясутся, как ни пытался скрыть. Таким естественным движением убрала выбившуюся прядь волос, упавшую на лицо мага, что он опять внутренне улыбнулся, прижался щекой к маленькой тёплой руке.
– Колючий.
– Ненадолго. Сам не люблю.
Она улыбнулась и ушла с посудой на кухню, а Стефан прилёг. Силы восстанавливались, но не так быстро, как хотелось бы.
– Я вижу, что за тобой хорошо ухаживают, – продолжал посмеиваться Аспер, немного наигранно из-за чувства вины. – Значит, могу быть спокоен за брата. Подумаю над твоими словами про городской совет и закон.
Старший лорд делал вид, что между ними нет больше той стены, что построило время и он сам, когда попытался убить Стефана. Получалось это у него не очень хорошо. Младший Фолганд оставался закрытым и настороженным. Аспер собрался уходить и протянул руку Стефану, тот помедлил, но сжал ладонь брата, коротко бросил:
– Я тоже подумаю.
Аспер кивнул, понимая, что его поступок трудно простить, и покинул комнату.
Долго побыть в тишине у Стефана не получилось. К нему поднялись Григор и Шаун. Пришлось сесть для разговора. С надеждой маг смотрел на дознавателя. Неужели всё было напрасно, и они не смогли достать бумаги из тайника, или дневника там вовсе не было?
Шаун вытащил свёрнутые листы из-за отворота камзола, молча протянул, смотрел со сдержанным сочувствием. То, что они с Григором увидели в крипте, навсегда перевернуло его представления и о Дивном боге, и о маге, которого так часто ругали жители Фолганда.
Прежде, чем читать бумаги, Стефан задумался о другом:
– Думаю, что должен поблагодарить вас за помощь. Благодарю, что рискнули своей жизнью. Знаю, что несколько дней здесь просидели из-за шептунов.
– Они и теперь следят за домом, – подтвердил дознаватель. – Мы успели добежать до второй двери и закрыть её ключом, тайный ход перекрывать не стали, чтобы не навести на мысль о причастности кого-то из ваших знакомых, но вариантов всё равно мало у жрецов, так что догадываются. Мы отсиделись в погребе. Жрецы не нашли, хотя очень старались. Потом появился лорд Аспер.
– Выйти можно через ту же галерею, и доберётесь до Вороньего замка, если двигаться в противоположную сторону от крипты. Главное не встретить жрецов.
Шаун и Григор радостно переглянулись, не надеялись выйти из дома мага, чтобы не попасть под наблюдение ревнителей лика.
– Только одна просьба, – продолжил Стефан. – Никогда не рассказывайте Вельде, что видели.
– Никогда, – пообещал великан. – Я бы и сам забыл лучше, – потом повернулся к Шауну. – Я подожду внизу.
Дознаватель задержался, потому что требовалось обсудить некоторые вопросы расследования.
– У нас мало времени, – сказал маг, как только за Григором закрылась дверь. – Тарвит и ближайшие ревнители повязаны с… тем существом, – он понимал, что Шаун догадывается о ком идёт речь. – Видел во время ритуала. И Тарвит изменил ход самого ритуала. У существа достаточно сил, чтобы произошло слияние с нашим миром. Ревнители обязательно используют меня, чтобы повторить попытку через сорок дней, уже немного меньше.
